Остальное забирает себе. Вот он богатеет. Как его люди всё это терпят? У республиканцев всё не так. У них тоже есть общая казна, но эти деньги общие для всех пиратов. Если кто-то из пиратов погибает, а у него остаётся семья, то эти деньги выделяются вдове и детям, полностью обеспечивая их. Также из общего бюджета выделяются деньги на ремонт кораблей и другие нужды. Отца уважают на острове, хотя король его не понимает. Вот, если коротко об острове и островитянах.
- Это прибежище пиратов находится ни так далеко от столицы. Как же ваш король терпит такое соседство? – спросил потрясённый Роман.
- Не знаю, заметили ли Вы, Роман, но наша страна морская. Она окружена морем и расположенными на разных расстояниях островами. Вот на одном из островов и расположились пираты. С некоторых пор у короля с Гервертом Рауном негласное соглашение. Пиратские корабли не грабят своих, но за то нападают на ивелийские суда. И большую часть, награбленного, отдают в королевскую казну. Таким образом, доставляя большие неприятности ивелийцам. Они, тем самым, не вступают в прямой военный конфликт, с враждующий стороной. Как это бывает, наш король и Ивелийский решили, что мы враги. И вот теперь мы меряемся силами на море. А пиратам вообще раздолье.
- В общем, понятно, - Рома решил не уточнять из-за чего у их стран вышел конфликт. В этом мире его интересовало только одно: здесь ли Дина? – Энк, пока ваш замечательный бриг не причалил возле монархо-республиканского острова, может, Вы мне расскажите, продолжение Вашей увлекательной истории.
- Да, конечно, раз Вы просите, - улыбнулся Энк. – Итак, у меня появился ещё один брат, Энрике. В мою каюту заглянул Лорк, чтобы сказать, что всё спокойно, и я могу выйти. Увидев, ивелийского офицера, очень удивился, и достал пистолет из-за пояса.
- Постой, Лорк. Не стреляй, - я встал между братьями.- Это Энрике, мой двоюродный брат. Мы, только что познакомились.
- Вот так ситуация, - засмеялся я. – Представляю реакцию Лорка. Оставить младшего брата одного в каюте. Затем увидеть рядом с ним вражеского офицера. Он, наверное, не успел за Вас перепугаться, как Вы его ошеломили, тем, что это Ваш двоюродный брат. И добили, тем, что Вы только что познакомились.
- Да, - Энк тоже рассмеялся. – Я ещё никогда не видел у Лорка таких удивлённых широко раскрытых глаз. Казалось, он лишился дара речи. Он стоял молча, так и направив на меня пистолет. Я опустил его руку с пистолетом вниз. А потом спросил у Энрике: - А кто родился у дедушки потом сын или дочь?
- Сын, - ответил Энрике. – Мой отец Виторио.
- Вот, понимаешь, Лорк. Отец Энрике Виторио брат моей маме. Как мы с тобой. Чтобы тебе было понятней. Моя мама повторила судьбу моей бабушки. У нас общий отец и мы с тобой братья. А у моей мамы и отца Энрике общий отец Гедеон Гарцетти. И у нас с Энрике один дедушка и он мой двоюродный брат.
- Энк тебе опасно выходить в море. Ты знаешь это? – сказал ошеломлённый Лорк, убирая пистолет за пояс. – Может тебе стать рыбаком. Будешь сети в море закидывать и вылавливать родственников сетями. А то, что так скромно. Один выход в море и один брат. Второй выход – второй брат. И как это ты узнал, что он твой родственник?
- Я быстро рассказал, всё брату. И о том, что успел услышать от Энрике тоже. На что Лорк ответил:
- Да, братик с тобой не соскучишься. Что ж ты мне раньше не сказал? Я бы на твоего брата не нападал. Разошлись бы по-родственному. А так уже свершилось. Там Ваши люди сдались Энрике. Те, что остались живы. Я их пока расположу в трюме. Потом, где-нибудь высажу. Могли бы и сразу сдаться. Живы бы остались. Может, Вы не знали, но я не убиваю, тех кто сдаётся. Я Вам предлагал сдаться, но Вы отказались.
- Ивелийцы не сдаются, - гордо ответил Энрике. – Спасибо, что позволили жить оставшимся.
- Да, пожалуйста. Мне не трудно, - ответил Лорк. Затем разглядывая Энрике, добавил. – И как это твоя бабушка Энк могла увлечься ивелийцем?
- Но, тогда наши страны не враждовали, - ответил я.
- У твоей мамы дурной вкус Энк. Увлечься пиратом? Это Выше моего понимания, - парировал словесный удар Энрике.
- Так, стоп! Да, мой родной отец пират и мой дед враг. Мне вообще везёт в жизни. Довольны? – воскликнул раздосадованный я. – Меня никто вообще не спросил: чего я хочу. И вот вы оба мои братья. И, что мне с этим делать? Может, вы не будите драться? И мирно разойдётесь?
- Я и не собирался. Если так получилось уже. Будь гостем на моём корабле, Энрике, - сказал, успокоившись Лорк. – Вам есть о чём поговорить. Оставлю вас одних.
- Спасибо за гостеприимство, - ответил, усмехнувшись Энрике. – Я воспользуюсь приглашением и останусь на Вашем корабле.
- Энк, Вы могли бы мне описать подробнее, как выглядит Ваш двоюродный брат, - попросил Рома. – Я хотел бы представить себе, как он выглядит. Я помню, Вы рассказывали о портрете и описывали молодого человека, изображённого на нём.
- Да, Энрике очень похож на дедушку в молодости. Одно лицо. На нём был чёрный мундир с серебряными пуговицами, кожаный ремень с серебряной пряжкой. И обут он был в чёрные сапоги. На голове широкополая чёрная шляпа с серебряной пряжкой посередине. Одного роста со мной. Худой и стройный. Черноволосый и кареглазый. А Вам приходилось видеть ивелийских морских офицеров, Роман?
- Я и сухопутных офицеров не видел. Не имел чести быть знакомым ни с одним ивелийцем, - ответил Рома.
- Тогда мне нужно быть подробным в описаниях. Итак, продолжу. Мы с Энрике остались одни в моей каюте. Сели на стулья напротив друг друга и стали рассказывать каждый о своей жизни. Мы с ним сразу же подружились и проговорили до самого вечера. Пока не зашёл Лорк. Он позвал нас к себе в каюту на ужин. О себе я Вам уже рассказал. Теперь мне нужно рассказать об Энрике. Итак, вот, что мне поведал о себе мой новый брат. Начну с дедушки. Итак, тогда ещё молодой Гедеон Гарцетти, погоревав из-за несчастной любви, решил залечить разбитое сердце, женившись на молодой девушке из знатной семьи. У них родился сын Виторио. Когда сыну исполнилось десять лет, жена Гедеона простудилась на вечерней прогулке и вскоре умерла. И остались они вдвоём. Виторио, когда вырос, то пошёл по стопам отца и стал военно-морским офицером. Он рано женился на девушке по имени Виолетта. Когда отцу Энрике было, столько же лет, то есть двадцать два года. Он отправился в плавание на корабле под названием «Королева Диолида». В звании лейтенанта, как и сейчас Энрике. Молодые ждали пополнение в семье. И очень этому радовались. Виторио очень надеялся, что он успеет вернуться к рождению ребёнка. Но он уже больше никогда не вернулся. Когда уже пришло время родиться ребёнку, в поместье Гедеона Гарцетти принесли страшную весть. Что на корабль, где находился их сын, напали Лорсинские пираты. Никому выжить не удалось. В тех водах свирепствовал тогда капитан пиратов Бланк Нет. Другой ивелийский корабль нашёл плавающие обломки корабля «Королевы Диолиды». Услышав такую новость, у Виолетты начались роды. На свет появился Энрике. В один день была и печальная новость и радостная. Гедеон поднёс новорождённого младенца к портрету сына, висящему в холле на стене, и произнёс: - Смотри Виторио, у тебя родился сын.
- Да, обидно получилось. Печальная история, - произнёс потрясённый рассказом Рома. – У Энрике есть повод ненавидеть пиратов.
- Да. Ещё и какой. Роды у Виолетты были тяжёлыми. Узнав, что любимого мужа больше нет, она не хотела бороться за жизнь. И в тот же день умерла. В день своего рождения Энрике остался круглым сиротой. Да, Энрике очень ненавидит пиратов, особенно лорсинских. Гедеон был в отчаянии. И только внук помогал ему цепляться за жизнь. Он остался у него один в целом свете. Но и дедушка остался у него единственным родным человеком.
- Так Вы, Энк спасли жизнь не только Энрике, но и его дедушке тоже. А иначе бы сердце старика не выдержало бы ещё один удар, - сделал вывод Рома. – И, что же было дальше?
- Сокращу рассказ, чтобы скорее остановиться на интересных событиях. О том, что мой отец в юности ходил в плавание с Бланком Нетом, я, конечно же, рассказывать Энрике не стал. Хватит и того, что я сын пирата и брат пирата. Но я поведал об этом Лорку и попросил его поскорее встретиться с отцом, чтобы разузнать о судьбе моего дяди Виторио. Вскоре мы встретили ещё один ивелийский фрегат. На этот раз мой брат не стал на него нападать, а потребовал переговоры. Сообщил их капитану о том, что у нас ивелийцы и предложил им не вступать в схватку, а забрать у нас пленных и мирно разойтись. Ивелийский капитан был очень удивлён, но согласился. А я попросил Лорка отпустить меня с Энрике. Я очень хотел встретиться с дедушкой. Но и раньше я мечтал побывать по другую сторону моря. Там климат теплее, солнце светит ярче, природа богаче. Эту страну так и называют Солнечная Ивелия. Сначала Лорк был категорично против. Он переживал за меня. Да и перед отцом он за меня отвечал. Но тогда и Энрике попросил Лорка отпустить меня с ним, пообещав, что присмотрит за мной. Нехотя брат согласился. Отвёл меня в сторону и договорился встретиться со мной на этом же месте. А пока он разузнает всё о судьбе Виторио. К нам отправили шлюпки с ивелийского корабля, и мы удачно переправились на фрегат. Капитан подошёл к нам, чтобы выяснить, кто мы и как оказались на борту у пиратов. Энрике всё ему рассказал. А обо мне он сказал лишь, что я его младший брат. Капитан хотел выстрелить в уходящий пиратский бриг, но Энрике остановил его сказав: - В другой раз капитан. Вам ещё представится такой случай. Этот капитан пиратов не лишён благородства. Он оставил в живых, сдавшихся врагов. И держит слово, отпустив нас при первой же представившейся возможности. Будем же и мы великодушны и позволим ему спокойно уйти на этот раз.
- Это очень благородно со стороны Энрике, - заметил Рома. – Но я думаю, что он делал это больше для Вас Энк. Ведь Вы их общий брат.
- Соглашусь с Вами, Роман. Итак, не буду описывать наше путешествие. Перейду к главному. Расскажу о встрече с дедушкой. Мы сначала шли вдоль моря, а потом наш путь продолжался вдоль аллеи, ведущей наверх. По обе стороны росли каштаны. Я заметно волновался. Переживал о том, как примет меня дедушка. Мы подходили к дому, где прошло детство Энрике. Впереди была выложенная камнем дорога, переходящая в ступени. Так и чередовалась дорога, ступени, дорога и снова ступени. Так мы поднимались наверх. К нам подбежал мальчишка.
- Я уже сообщил о Вашем приходе граф Гарцетти. Старый граф уже ждёт вас. Вышел встречать на улицу, - сообщил мальчик.
- Спасибо Грем, - Энрике поблагодарил мальчика и тот убежал. Потом обратился ко мне. - Вот так всегда. Когда я стал выходить в море. Дедушка нанял мальчиков, которые ждут моего возвращения, а потом за плату спешат сообщить графу о том, что его внук вернулся. Дедушка после гибели отца очень боится плохих новостей. А так ему заранее сообщают хорошее известие. Энк ты не будешь против, если я пойду вперёд. Обниму деда, а потом скажу о том, что у него есть ещё один внук и представлю тебя. Только не торопись рассказывать ему о родственниках пиратах. Я понимаю, что придётся рассказать правду, но постепенно в разговоре.
- Да, хорошо, Энрике. Я понял. Иди, - ответил я. – Я медленно последую за тобой.
Я шёл не торопясь и впереди увидел широкую и высокую виноградную беседку. Возле неё стояли Энрике и наш с ним дедушка. Я с жадностью стал разглядывать его, прикинув его примерный возраст в шестьдесят шесть лет. Он не выглядел таким уж старым. Его смуглое худое мужественное лицо уже претерпело возрастные изменения и покрылось морщинами. Но выглядел он всё же лет на десять моложе. Его некогда иссини-чёрные волосы покрывала седина. Он по-прежнему был худой и стройный, как в молодые годы. Одет был в бежевый костюм из тафты. Из-под рукавов виднелось облако белых кружев. Я для себя отметил, что он выглядел довольно таки модно для своего возраста. Что для меня, послужило поводом, гордится своим дедушкой. Вот таким я увидел впервые своего нового родственника графа Гедеона Гарцетти.
- Энк, подойди к нам, - позвал меня Энрике. И я поспешил, приблизится к ним, опустив ниже шляпу и склонив голову. Мне хотелось, как можно дольше продлить приятную интригу. И растянуть момент знакомства. И брат представил меня дедушке. – Вот, дедушка познакомься. Это твой ещё один внук Энк.
- Я, конечно же, рад знакомству, Энк. Но я терзаюсь сомнениями, когда и где я смог оставить наследника и при этом ничего не знать об этом. Это невероятно. Здесь, похоже, вышло какое-то недоразумение. Вы с Энрике точно ошиблись, - граф Гедеон был в замешательстве.
- Дедушка, а как же графиня Виктория Труверт? – Энрике решил подсказать, напомнив о его первой любви.
- Я граф Энк Торн. Сын графа Энтони Торна и его жены Морисель. И внук графини Виктории Труверт, - представился я, предварительно, сняв шляпу и посмотрев дедушке в глаза. Я увидел, как выражения его лица сменилось изумлением. А потом его глаза стали излучать радость, и улыбка озарила его мужественное лицо. – Я случайно обнаружил у бабушки портрет. И бабушка призналась мне, что молодой человек, изображённый на портрете, и есть настоящий отец моей мамы. И поведала мне свою историю. Из всего этого, значит, что я Ваш внук.
- Значит, Виктория жива? И у меня есть дочь? Наша с ней общая дочь? – Гедеон был потрясён. Он хотел, и боялся радоваться замечательной новости. А вдруг это всё-таки окажется ошибкой? Но очень хотелось верить, что это правда.
- Бабушка в добром здравии. Сколько я её помню озорная и жизнерадостная. И, по-моему, меняться не собирается. Она мне рассказала, что покидала Вас, унося с собой плод Вашей с ней любви. Но не призналась Вам, потому, что не хотела огорчать ещё больше. И боялась, что, если Вы узнаете, то точно не отпустите её. Бабушка всегда любила, только Вас и потому больше никогда не выходила замуж. Она Вас помнит, - мне очень хотелось, чтобы дедушка признал меня, как внука. И, чтобы я стал частью его семьи.
- Виктория…, - задумчиво произнёс Гедеон. На лице его застыла улыбка. – Значит, у меня есть ребёнок. Я по-прежнему отец. У меня есть дочь. И уже два внука. Да я богач! – затем, он притянул меня к себе и обнял. – Добро пожаловать в семью, мой мальчик.
- Дни, проведённые с моей новой семьёй, были счастливыми. Мы много общались. Нам надо было наверстать упущенное. Я рассказывал о себе, о маме, о бабушке. Дедушка и Энрике рассказывали о себе и о моём дяде Виторио. Я часто смотрел на большой портрет, висящей на стене, в холле. На нём Виторио двадцать лет. Он был похож на дедушку. Все трое одинаковые, как и мы с мамой и бабушкой. Даже забавно. Мне хотелось грустить и печалится по поводу не своевременной кончины дяди. Такой молодой, и такая трагическая судьба. Но не получалось. Не знаю почему, но моё сердце было спокойно. И потом меня пронзила мысль: он жив. Вот почему у меня не получается оплакивать дядю. Я чувствую, что он жив. Я смотрел на портрет снова и снова. Прикладывал руку к груди, пытаясь понять, что говорит моё сердце. А оно радостно кричало: « Он жив, жив!» Может это было безумие с моей стороны дарить надежду отцу и сыну, в то время, как они успели успокоиться.
- Это прибежище пиратов находится ни так далеко от столицы. Как же ваш король терпит такое соседство? – спросил потрясённый Роман.
- Не знаю, заметили ли Вы, Роман, но наша страна морская. Она окружена морем и расположенными на разных расстояниях островами. Вот на одном из островов и расположились пираты. С некоторых пор у короля с Гервертом Рауном негласное соглашение. Пиратские корабли не грабят своих, но за то нападают на ивелийские суда. И большую часть, награбленного, отдают в королевскую казну. Таким образом, доставляя большие неприятности ивелийцам. Они, тем самым, не вступают в прямой военный конфликт, с враждующий стороной. Как это бывает, наш король и Ивелийский решили, что мы враги. И вот теперь мы меряемся силами на море. А пиратам вообще раздолье.
- В общем, понятно, - Рома решил не уточнять из-за чего у их стран вышел конфликт. В этом мире его интересовало только одно: здесь ли Дина? – Энк, пока ваш замечательный бриг не причалил возле монархо-республиканского острова, может, Вы мне расскажите, продолжение Вашей увлекательной истории.
- Да, конечно, раз Вы просите, - улыбнулся Энк. – Итак, у меня появился ещё один брат, Энрике. В мою каюту заглянул Лорк, чтобы сказать, что всё спокойно, и я могу выйти. Увидев, ивелийского офицера, очень удивился, и достал пистолет из-за пояса.
- Постой, Лорк. Не стреляй, - я встал между братьями.- Это Энрике, мой двоюродный брат. Мы, только что познакомились.
- Вот так ситуация, - засмеялся я. – Представляю реакцию Лорка. Оставить младшего брата одного в каюте. Затем увидеть рядом с ним вражеского офицера. Он, наверное, не успел за Вас перепугаться, как Вы его ошеломили, тем, что это Ваш двоюродный брат. И добили, тем, что Вы только что познакомились.
- Да, - Энк тоже рассмеялся. – Я ещё никогда не видел у Лорка таких удивлённых широко раскрытых глаз. Казалось, он лишился дара речи. Он стоял молча, так и направив на меня пистолет. Я опустил его руку с пистолетом вниз. А потом спросил у Энрике: - А кто родился у дедушки потом сын или дочь?
- Сын, - ответил Энрике. – Мой отец Виторио.
- Вот, понимаешь, Лорк. Отец Энрике Виторио брат моей маме. Как мы с тобой. Чтобы тебе было понятней. Моя мама повторила судьбу моей бабушки. У нас общий отец и мы с тобой братья. А у моей мамы и отца Энрике общий отец Гедеон Гарцетти. И у нас с Энрике один дедушка и он мой двоюродный брат.
- Энк тебе опасно выходить в море. Ты знаешь это? – сказал ошеломлённый Лорк, убирая пистолет за пояс. – Может тебе стать рыбаком. Будешь сети в море закидывать и вылавливать родственников сетями. А то, что так скромно. Один выход в море и один брат. Второй выход – второй брат. И как это ты узнал, что он твой родственник?
- Я быстро рассказал, всё брату. И о том, что успел услышать от Энрике тоже. На что Лорк ответил:
- Да, братик с тобой не соскучишься. Что ж ты мне раньше не сказал? Я бы на твоего брата не нападал. Разошлись бы по-родственному. А так уже свершилось. Там Ваши люди сдались Энрике. Те, что остались живы. Я их пока расположу в трюме. Потом, где-нибудь высажу. Могли бы и сразу сдаться. Живы бы остались. Может, Вы не знали, но я не убиваю, тех кто сдаётся. Я Вам предлагал сдаться, но Вы отказались.
- Ивелийцы не сдаются, - гордо ответил Энрике. – Спасибо, что позволили жить оставшимся.
- Да, пожалуйста. Мне не трудно, - ответил Лорк. Затем разглядывая Энрике, добавил. – И как это твоя бабушка Энк могла увлечься ивелийцем?
- Но, тогда наши страны не враждовали, - ответил я.
- У твоей мамы дурной вкус Энк. Увлечься пиратом? Это Выше моего понимания, - парировал словесный удар Энрике.
- Так, стоп! Да, мой родной отец пират и мой дед враг. Мне вообще везёт в жизни. Довольны? – воскликнул раздосадованный я. – Меня никто вообще не спросил: чего я хочу. И вот вы оба мои братья. И, что мне с этим делать? Может, вы не будите драться? И мирно разойдётесь?
- Я и не собирался. Если так получилось уже. Будь гостем на моём корабле, Энрике, - сказал, успокоившись Лорк. – Вам есть о чём поговорить. Оставлю вас одних.
- Спасибо за гостеприимство, - ответил, усмехнувшись Энрике. – Я воспользуюсь приглашением и останусь на Вашем корабле.
- Энк, Вы могли бы мне описать подробнее, как выглядит Ваш двоюродный брат, - попросил Рома. – Я хотел бы представить себе, как он выглядит. Я помню, Вы рассказывали о портрете и описывали молодого человека, изображённого на нём.
- Да, Энрике очень похож на дедушку в молодости. Одно лицо. На нём был чёрный мундир с серебряными пуговицами, кожаный ремень с серебряной пряжкой. И обут он был в чёрные сапоги. На голове широкополая чёрная шляпа с серебряной пряжкой посередине. Одного роста со мной. Худой и стройный. Черноволосый и кареглазый. А Вам приходилось видеть ивелийских морских офицеров, Роман?
- Я и сухопутных офицеров не видел. Не имел чести быть знакомым ни с одним ивелийцем, - ответил Рома.
- Тогда мне нужно быть подробным в описаниях. Итак, продолжу. Мы с Энрике остались одни в моей каюте. Сели на стулья напротив друг друга и стали рассказывать каждый о своей жизни. Мы с ним сразу же подружились и проговорили до самого вечера. Пока не зашёл Лорк. Он позвал нас к себе в каюту на ужин. О себе я Вам уже рассказал. Теперь мне нужно рассказать об Энрике. Итак, вот, что мне поведал о себе мой новый брат. Начну с дедушки. Итак, тогда ещё молодой Гедеон Гарцетти, погоревав из-за несчастной любви, решил залечить разбитое сердце, женившись на молодой девушке из знатной семьи. У них родился сын Виторио. Когда сыну исполнилось десять лет, жена Гедеона простудилась на вечерней прогулке и вскоре умерла. И остались они вдвоём. Виторио, когда вырос, то пошёл по стопам отца и стал военно-морским офицером. Он рано женился на девушке по имени Виолетта. Когда отцу Энрике было, столько же лет, то есть двадцать два года. Он отправился в плавание на корабле под названием «Королева Диолида». В звании лейтенанта, как и сейчас Энрике. Молодые ждали пополнение в семье. И очень этому радовались. Виторио очень надеялся, что он успеет вернуться к рождению ребёнка. Но он уже больше никогда не вернулся. Когда уже пришло время родиться ребёнку, в поместье Гедеона Гарцетти принесли страшную весть. Что на корабль, где находился их сын, напали Лорсинские пираты. Никому выжить не удалось. В тех водах свирепствовал тогда капитан пиратов Бланк Нет. Другой ивелийский корабль нашёл плавающие обломки корабля «Королевы Диолиды». Услышав такую новость, у Виолетты начались роды. На свет появился Энрике. В один день была и печальная новость и радостная. Гедеон поднёс новорождённого младенца к портрету сына, висящему в холле на стене, и произнёс: - Смотри Виторио, у тебя родился сын.
- Да, обидно получилось. Печальная история, - произнёс потрясённый рассказом Рома. – У Энрике есть повод ненавидеть пиратов.
- Да. Ещё и какой. Роды у Виолетты были тяжёлыми. Узнав, что любимого мужа больше нет, она не хотела бороться за жизнь. И в тот же день умерла. В день своего рождения Энрике остался круглым сиротой. Да, Энрике очень ненавидит пиратов, особенно лорсинских. Гедеон был в отчаянии. И только внук помогал ему цепляться за жизнь. Он остался у него один в целом свете. Но и дедушка остался у него единственным родным человеком.
- Так Вы, Энк спасли жизнь не только Энрике, но и его дедушке тоже. А иначе бы сердце старика не выдержало бы ещё один удар, - сделал вывод Рома. – И, что же было дальше?
- Сокращу рассказ, чтобы скорее остановиться на интересных событиях. О том, что мой отец в юности ходил в плавание с Бланком Нетом, я, конечно же, рассказывать Энрике не стал. Хватит и того, что я сын пирата и брат пирата. Но я поведал об этом Лорку и попросил его поскорее встретиться с отцом, чтобы разузнать о судьбе моего дяди Виторио. Вскоре мы встретили ещё один ивелийский фрегат. На этот раз мой брат не стал на него нападать, а потребовал переговоры. Сообщил их капитану о том, что у нас ивелийцы и предложил им не вступать в схватку, а забрать у нас пленных и мирно разойтись. Ивелийский капитан был очень удивлён, но согласился. А я попросил Лорка отпустить меня с Энрике. Я очень хотел встретиться с дедушкой. Но и раньше я мечтал побывать по другую сторону моря. Там климат теплее, солнце светит ярче, природа богаче. Эту страну так и называют Солнечная Ивелия. Сначала Лорк был категорично против. Он переживал за меня. Да и перед отцом он за меня отвечал. Но тогда и Энрике попросил Лорка отпустить меня с ним, пообещав, что присмотрит за мной. Нехотя брат согласился. Отвёл меня в сторону и договорился встретиться со мной на этом же месте. А пока он разузнает всё о судьбе Виторио. К нам отправили шлюпки с ивелийского корабля, и мы удачно переправились на фрегат. Капитан подошёл к нам, чтобы выяснить, кто мы и как оказались на борту у пиратов. Энрике всё ему рассказал. А обо мне он сказал лишь, что я его младший брат. Капитан хотел выстрелить в уходящий пиратский бриг, но Энрике остановил его сказав: - В другой раз капитан. Вам ещё представится такой случай. Этот капитан пиратов не лишён благородства. Он оставил в живых, сдавшихся врагов. И держит слово, отпустив нас при первой же представившейся возможности. Будем же и мы великодушны и позволим ему спокойно уйти на этот раз.
- Это очень благородно со стороны Энрике, - заметил Рома. – Но я думаю, что он делал это больше для Вас Энк. Ведь Вы их общий брат.
- Соглашусь с Вами, Роман. Итак, не буду описывать наше путешествие. Перейду к главному. Расскажу о встрече с дедушкой. Мы сначала шли вдоль моря, а потом наш путь продолжался вдоль аллеи, ведущей наверх. По обе стороны росли каштаны. Я заметно волновался. Переживал о том, как примет меня дедушка. Мы подходили к дому, где прошло детство Энрике. Впереди была выложенная камнем дорога, переходящая в ступени. Так и чередовалась дорога, ступени, дорога и снова ступени. Так мы поднимались наверх. К нам подбежал мальчишка.
- Я уже сообщил о Вашем приходе граф Гарцетти. Старый граф уже ждёт вас. Вышел встречать на улицу, - сообщил мальчик.
- Спасибо Грем, - Энрике поблагодарил мальчика и тот убежал. Потом обратился ко мне. - Вот так всегда. Когда я стал выходить в море. Дедушка нанял мальчиков, которые ждут моего возвращения, а потом за плату спешат сообщить графу о том, что его внук вернулся. Дедушка после гибели отца очень боится плохих новостей. А так ему заранее сообщают хорошее известие. Энк ты не будешь против, если я пойду вперёд. Обниму деда, а потом скажу о том, что у него есть ещё один внук и представлю тебя. Только не торопись рассказывать ему о родственниках пиратах. Я понимаю, что придётся рассказать правду, но постепенно в разговоре.
- Да, хорошо, Энрике. Я понял. Иди, - ответил я. – Я медленно последую за тобой.
Я шёл не торопясь и впереди увидел широкую и высокую виноградную беседку. Возле неё стояли Энрике и наш с ним дедушка. Я с жадностью стал разглядывать его, прикинув его примерный возраст в шестьдесят шесть лет. Он не выглядел таким уж старым. Его смуглое худое мужественное лицо уже претерпело возрастные изменения и покрылось морщинами. Но выглядел он всё же лет на десять моложе. Его некогда иссини-чёрные волосы покрывала седина. Он по-прежнему был худой и стройный, как в молодые годы. Одет был в бежевый костюм из тафты. Из-под рукавов виднелось облако белых кружев. Я для себя отметил, что он выглядел довольно таки модно для своего возраста. Что для меня, послужило поводом, гордится своим дедушкой. Вот таким я увидел впервые своего нового родственника графа Гедеона Гарцетти.
- Энк, подойди к нам, - позвал меня Энрике. И я поспешил, приблизится к ним, опустив ниже шляпу и склонив голову. Мне хотелось, как можно дольше продлить приятную интригу. И растянуть момент знакомства. И брат представил меня дедушке. – Вот, дедушка познакомься. Это твой ещё один внук Энк.
- Я, конечно же, рад знакомству, Энк. Но я терзаюсь сомнениями, когда и где я смог оставить наследника и при этом ничего не знать об этом. Это невероятно. Здесь, похоже, вышло какое-то недоразумение. Вы с Энрике точно ошиблись, - граф Гедеон был в замешательстве.
- Дедушка, а как же графиня Виктория Труверт? – Энрике решил подсказать, напомнив о его первой любви.
- Я граф Энк Торн. Сын графа Энтони Торна и его жены Морисель. И внук графини Виктории Труверт, - представился я, предварительно, сняв шляпу и посмотрев дедушке в глаза. Я увидел, как выражения его лица сменилось изумлением. А потом его глаза стали излучать радость, и улыбка озарила его мужественное лицо. – Я случайно обнаружил у бабушки портрет. И бабушка призналась мне, что молодой человек, изображённый на портрете, и есть настоящий отец моей мамы. И поведала мне свою историю. Из всего этого, значит, что я Ваш внук.
- Значит, Виктория жива? И у меня есть дочь? Наша с ней общая дочь? – Гедеон был потрясён. Он хотел, и боялся радоваться замечательной новости. А вдруг это всё-таки окажется ошибкой? Но очень хотелось верить, что это правда.
- Бабушка в добром здравии. Сколько я её помню озорная и жизнерадостная. И, по-моему, меняться не собирается. Она мне рассказала, что покидала Вас, унося с собой плод Вашей с ней любви. Но не призналась Вам, потому, что не хотела огорчать ещё больше. И боялась, что, если Вы узнаете, то точно не отпустите её. Бабушка всегда любила, только Вас и потому больше никогда не выходила замуж. Она Вас помнит, - мне очень хотелось, чтобы дедушка признал меня, как внука. И, чтобы я стал частью его семьи.
- Виктория…, - задумчиво произнёс Гедеон. На лице его застыла улыбка. – Значит, у меня есть ребёнок. Я по-прежнему отец. У меня есть дочь. И уже два внука. Да я богач! – затем, он притянул меня к себе и обнял. – Добро пожаловать в семью, мой мальчик.
- Дни, проведённые с моей новой семьёй, были счастливыми. Мы много общались. Нам надо было наверстать упущенное. Я рассказывал о себе, о маме, о бабушке. Дедушка и Энрике рассказывали о себе и о моём дяде Виторио. Я часто смотрел на большой портрет, висящей на стене, в холле. На нём Виторио двадцать лет. Он был похож на дедушку. Все трое одинаковые, как и мы с мамой и бабушкой. Даже забавно. Мне хотелось грустить и печалится по поводу не своевременной кончины дяди. Такой молодой, и такая трагическая судьба. Но не получалось. Не знаю почему, но моё сердце было спокойно. И потом меня пронзила мысль: он жив. Вот почему у меня не получается оплакивать дядю. Я чувствую, что он жив. Я смотрел на портрет снова и снова. Прикладывал руку к груди, пытаясь понять, что говорит моё сердце. А оно радостно кричало: « Он жив, жив!» Может это было безумие с моей стороны дарить надежду отцу и сыну, в то время, как они успели успокоиться.
