А ты родным скажи: пусть молчат во избежание паники. И к нам зайдут. Договориться об отъезде надо. А ты в городе не светись. Свиток королевский обратно забери. Вот время летит, когда ты только успел мужчиной стать? Осторожней будь, береги себя. Удачи тебе. Возвращайся, – и Натан по-отечески, обнял друга детства своей дочери.
Рик, накинув капюшон и наклонив голову, вышел. В зелёном плаще пограничника Рик не привлекал к себе внимания. Быстро пройдя через центр города, свернул в квартал ремесленников. И уже по знакомой дороге быстро прошёл к родному дому. Открыв дверь в деревянном высоком заборе, зашёл во двор. Посередине двора, у очага, стояла Элера и большой ложкой помешивала еду в котле. От вкусного запаха у Рика заурчало в желудке.
- Мама, – тихо позвал Рик. Элера перестала мешать, прислушалась. Но потом снова продолжила.
- Мама! – Рик позвал громче. Элера обернулась.
- Рик, сынок! А я подумала, что мне послышалось. Радость-то какая! – Элера отложила ложку, подошла и обняла сына. Слёзы катились из её глаз.
- Ну, что ты плачешь, мама. Радоваться надо, а ты плачешь, – Рик обнял маму. - Год назад приезжал.
- Я радуюсь, сын. Это слёзы радости. Вот именно, целый год тебя не видела. А почему на тебе плащ пограничника? Ты разве теперь на границе служишь? – спросила Элера, вытирая слёзы.
- Странные вы, женщины. Плохо вам - вы плачете, радуетесь - тоже плачете. Нет, мама, на границе я не служу. Это для конспирации. Ты лучше скажи, что ты вкусное готовишь?
- Ты голоден! Вот я глупая. Садись, поешь. А я сегодня отпросилась. Анета вместо меня. Вот она обрадуется, когда брата увидит. А ты повзрослел, возмужал, – Элера положила в тарелку гороховую кашу и кусок мяса, отломила хлеб и подала Рику. – Вот, ложку возьми. Девушка появилась у тебя?
- Кого что интересует. Мама, у меня всё хорошо. И девушка у меня есть. Ты знаешь, – Рик стал, с жадностью есть.
- Иона? Взрослый уже. Понимать должен: не пара вы. На других бы девушек взгляд бросил. Вон их сколько, красавиц кругом ходит. А ты у меня такой ладный, любая была бы рада за тебя выйти.
- А мне любая не нужна. Ты лучше скажи, как девчонки поживают? Подросли, наверное. Анета уже невеста.
- Сам сегодня и увидишь. Кира в мастерской. Эйби ушла с Анетой.
- Сегодня не увижу, мама. Мне уходить надо. Ты дай мне с собой, немного еды, – Рик с нежностью посмотрел на маму: ещё молодая и красивая. Почему больше замуж не вышла? Рик был похож на маму. Это в неё у него большие карие глаза и чёрные вьющиеся волосы. Не смотря на рождения четырёх детей, сохранила стройную фигуру. Многие мужчины делали ей предложения, но Элера всем отказывала.
- Как ты уходишь? Сейчас? Но почему? Куда и зачем? Надолго? – Элера расстроилась, услышав, что сын должен уйти. Ей не хотелось верить, что только что появившийся сын, такой долгожданный, сейчас уйдёт.
- Мама, я тороплюсь, поэтому выслушай меня. Не расстраивайся, мы скоро увидимся. Девчонкам не говори, что я был здесь. И никому не говори. Я здесь на задании. Мама, не хочу тебя пугать, но скоро начнётся война. И начнётся она у нашего города. Здесь скоро будет кошмар. Беженцы побегут толпами. Поэтому вы пойдёте первыми. Ты сейчас же сходи к Натану и договорись с ним. Поедите в столицу с его женой ко мне в гости. Сегодня же собери девчонок. А мне надо идти.
- А как же ты, Рик? – испуганно спросила Элера, собирая еду в дорогу.
- А я, если не догоню вас, то встретимся в столице, – и Рик обнял маму.
- Как же так, Рик, ты же на каменоломне работал. И вдруг здесь, на каком-то задании. А где же Конан?
- Всё меняется, мама. И жизнь не стоит на месте. Да и я не для того отсюда уехал, чтобы всю жизнь на каменоломне работать. При следующий встрече подробней всё расскажу. Надолго не прощаюсь. Скоро увидимся, – и Рик накинув капюшон, вышел за дверь.
Роман и Гелиот сидели во вражеском лагере и ждали, как дальше будут развиваться события. Повязка на ране Гелиота пропиталась кровью.
- Дай перевязочную ленту. Мне надо рану товарищу перевязать, – сказал Рома стоявшему рядом охранявшему их айту.
- Может, тебе ещё и лекарства дать? – ехидно ответил айт.
- Можешь и лекарства дать. Будет кстати. Если бы нас хотели убить, то сделали бы это сразу. Значит, смерть моего товарища вам пока не выгодна. Если мой товарищ умрёт, я тоже жить не буду. Кого допрашивать станете? – решил напугать охранника Рома.
- Только перевязочную ленту с лекарством на вас переводить. Надеюсь, вы долго жить не будите дарийцы. На, возьми, лекарства нет, – и айт дал перевязочную ленту.
- И не надейся. Тебя мы точно переживём. Мой товарищ меня ещё пригласит на свадьбу своего внука. Но тебя к этому времени уже давно не будет, – Рома решил позлить айта.
- Ха – ха, - засмеялся айт и решил позлорадствовать. - Сказала мелкая пташка орлу, истекая кровью у него в когтях.
- Ладно, смейся пока айт. Фортуна переменчива. И на орла есть охотник. Пока сердце пташки бьётся, всегда есть надежда, значит, ещё не всё потеряно, – Рома не хотел уступать.
Айт не захотел больше спорить с дарийцами и отвернулся. Гелиот ослаб от потери крови и спокойно лежал, решив не вступать в бесполезный разговор. Рома перевязал рану товарищу и решил оглядеться вокруг и спокойно подумать пока есть время: «Это место напоминает палаточный лагерь в лесу. Если бы не одежда и не оружие древних людей. Люди… Если присмотреться, то они уже и не кажутся одинаковыми. Красивые лица, что-то в них скандинавское: высокие, стройные. Вот волосы у всех одинаковые, белые, длинные, густые. И кожа у всех такая белая, что кажутся бледными. И глаза у всех голубые или серые. Это делает их похожими, как будто клоны. Хотя, если подумать, меня это не должно удивлять. Я в другом мире. Здесь всё по-другому. В моём мире восточные люди, те же китайцы, все черноволосые и черноглазые, ещё и узкоглазые и тоже нам с первого взгляда кажутся на одно лицо. А здесь такая вот противоположность. Такие вот снежки на юге. Все ходят и смотрят на меня. Думаю, это не потому, что я пленный. Я выделяюсь среди них. Белые, чёрные, даже рыжие, а вот с русыми волосами ни одного не видел. Неужели я здесь один такой. А вот и знакомый айт к нам направляется, ещё и не один. Ну, всё, относительно спокойная жизнь закончилась. А я и не успел придумать никакой план. Как всегда, по обстоятельствам».
- Гелиот, за нами идут, – предупредил Рома. Гелиот приподнялся и увидел идущего к ним молодого айта, пленившего их, в сопровождении ещё двоих воинов.
- Всё, теперь за пытают до смерти. Не вернуться мне к моей семье! – с отчаянием в голосе произнёс Гелиот. – И ты, Роман, ничего им не рассказывай.
- Да успокойся ты, я ничего не знаю, – решил хоть, как-то успокоить товарища Роман.
- Скучаете? А я за вами. Вас уже ждут для откровенного разговора. Вставайте, пошли, – сказал подошедший молодой айт.
- Я ничего не скажу. Не тратьте на меня время, – решительно сказал Гелиот.
- Да, ты уже говорил. Торопишься умереть? Надо было ещё раньше тебя уважить. Хотя палач тоже скучает. Вот ты с ним и пообщаешься, если твой друг откажется говорить. Но ты же не откажешься? Пойдёшь ты с нами, – приказал айт Роману.
- Ирида, дочка, ты бы шла к матери. Сейчас приведут пленного. Не надо тебе здесь быть. – Энглиус с нежностью посмотрел на дочь. Не захотела она оставаться во дворце. Напросилась поехать с отцом. А жена не захотела оставаться одна. Так и приехали любимые женщины с королём.
- Отец, ты что, пытать его будешь? Позволь остаться. Я ни разу дарийцев не видела. Врагов надо знать в лицо. Я буду стоять в стороне и не помешаю допросу, – Ирида слукавила. Конечно, она видела дарийцев. Их много было пленных в рабстве. Просто ей хотелось быть в курсе всего происходящего здесь.
- Хорошо, сейчас можешь остаться, – Энглиусу трудно было отказать любимой дочери.
В королевскую палатку ввели пленного. Энглиус внимательно посмотрел на юношу.
- Назови своё имя.
- Роман, – пленник огляделся вокруг. Палатка была просторной. Посередине стоял деревянный стол, заваленный бумагами и чернильницей с гусиными перьями. За столом сидел мужчина лет пятидесяти. Его некогда белые волосы, сейчас почти седые и длинные, были аккуратно зачёсаны назад. Голову венчала золотая корона. На плечи был надет плащ из шкуры песца. На пальцах - золотые перстни с драгоценными камнями.
«Наверное, король айтов. А на нём плащ из невиданного дарийцами меха. Песец. Северный народ, из заснеженных краёв, – подумал Рома. – А кто это там в углу? Девушка. Выглядит как охотница. В кожаных штанах, в сапожках на небольших каблуках. Даже облегающая рубашка без рукавов тоже кожаная. Ей только лука со стрелами не хватает. Фигурка такая стройная, любовался бы и любовался. Белые вьющиеся волосы завязаны в высокий хвост. А личико, какое красивое! Никогда таких не видел. Глаза большие, ямочки на щёчках, губки пухлые. Вот на ком бы я женился не задумываясь. Стоп, Ромка, не влюбись. Она же враг. Они враги дарийцам, но не мне. А кто дарийцы для меня? Я ведь сейчас с ними. По стечению обстоятельств. А мог быть с айтами. Какие-то высшие силы занесли же меня зачем-то к дарийцам. Так, Рома, будь с теми, на чьей стороне справедливость. И не позволяй девчонки вскружить тебе голову. Даже, если она самая красивая. С таким любопытством меня разглядывает. Так и впилась в меня взглядом».
- Ты закончил разглядывать мою дочь? Я прощаю тебя потому, что моя дочь и правда, красавица. Трудно мужчине оторвать взгляд от неё. Но не забывай, что она принцесса, а ты - пленный дариец. А ты и правда, дариец? Не очень-то ты на них похож, – прервал Ромины размышления король.
- Ты прав, великий король, я не дариец.
«Везёт же мне на общение с королями», – подумал Рома.
- Вот как? Ты становишься всё интересней. А скажи ко мне Роман, что это за штуковина такая, на которой вы сюда прилетели? – король с любопытством посмотрел на пленника.
- Прости, король, а можно спросить? Как ты понял, что я не дариец? – Рому терзало любопытство, а вдруг есть ещё какие-то народы.
- Спрашивать должен я. Но хорошо, я отвечу. Когда на нашей родине стало совсем холодно, а наши урожаи не созревали. Нам грозила голодная смерть. Тогда мы покинули родные края и отправились искать тёплые места, пригодные для жизни. Мы нашли такое место. Там жили многочисленные племена. Ты похож на них. Сначала мы хотели обосноваться там, но местные жители были слишком свободолюбивые и больше жизни любили свою родину. Предпочитали умереть свободными, чем жить рабами. Мы хотели завоевать их территории. Но они дрались все, даже женщины и дети. Хорошо знали свои леса. Нападали на нас неожиданно, когда видели не многочисленный отряд, и разбивали нас по частям. Мы были измучены голодом, а эти местные сдаваться не собирались. Непреклонный народ. Тогда мы решили отправиться дальше. Наши корабли приплыли сюда. Дарийцы нас встретили, как дорогих гостей. Накормили и обогрели. Мы достаточно хорошо отдохнули для сражения. С дарийцами мы быстро покончили. Кого не убили, те сбежали, как крысы с тонущего корабля. Эти дарийцы считают себя потомками русалок. Кто-нибудь видел русалок? Мы мореходы, но русалок не видели. А у дарийцев были только лодки, на которых они рыбачили далеко, не отходя от берега. Они вообще нигде не были и ничего не видели. Какой-то король Дарий проплывал мимо на войну с кем-то. Кто? Откуда? Сами на этот вопрос ответить не могут. Три государства, три родственных народа, живущие рядом. Есть лес, но далеко за лес они не ходили. Есть море, но далеко от берега они не отходили. Ничего не видят дальше своего носа. Нас увидели и обрадовались. Вместо того, чтобы насторожиться. Наивные, добродушные люди. Глупцы. Я достаточно ответил на твой вопрос? Теперь ты ответь на мой вопрос.
- Хорошо, великий король. Та штуковина, на которой мы прилетели, называется воздушный шар. Можно ещё вопрос задать? Как называется тот народ и как далеко он находится? И кто был у них главный? – Рома хотел, как можно больше узнать об этом мире, вдруг пригодиться.
- Мы играем в вопрос – ответ. Хорошо, я отвечу. Тем более это не секрет. Этот народ находиться за морем. Живут в лесу. Народ мирный. Ни с кем не воюют, если их не трогают, и лучше их не трогать. В основном земледельцы, ещё охотятся и рыбачат. Живут племенами. И каждое племя имеет своё название. А ты, что так насторожился? Ты не из этих мест? Почему ими так интересуешься? Да и глава рода - старейшина Владимест, – Энглиус всё это время, что говорил, наблюдал за пленником. Сначала Роман был растерян, затем очень удивлён. Но чему, что он скрывает? Не простой этот юноша.
- Великий король, я знаю, что не имею право, но всё же хочу попросить. Я хотел бы подумать, прежде чем отвечать. До завтрашнего утра. Всего лишь день, вечер и ночь ничего не решат. Дарийцы ещё месяц точно не ждут начала войны. Они уверены, что вы ещё не все собрались здесь и какая-то часть войск ещё на подходе. А мы не смогли их предупредить. Они точно не готовы к отражению вашего нападения. У вас есть время. Преимущество на вашей стороне. Убежать мы не сможем. Мы это уже поняли. На свободе мы от вас далеко убежать не смогли. А сейчас нас ещё и охранять будут. Всего лишь не много времени, а потом я или отвечу на все твои вопросы, или за пытайте нас до смерти.
- Впервые слышу такую просьбу. Почему бы мне не начать тебя пытать сейчас, чтобы тебе лучше думалось? Или хотя бы не начать твоего несговорчивого товарища пытать, опять-таки, чтобы тебе лучше думалось? – Энглиус был не доволен. Он не любил тайны. Не любил, когда люди, выказывали неподчинение ему, таких он сразу приказывал казнить. Но этот юноша был ему интересен. Не играл в героя. Но держался спокойно и открыто. Как будто не осознавал, что с ним может произойти. Нет страха в глазах. А ведь его бояться все. Странный какой-то.
- Если тронете моего товарища, умру, но ничего не скажу. Великий король, я лишь прошу не много времени, чтобы подумать. Мне нужно кое-что для себя решить. Только до утра, - снова попросил короля Рома.
- Иногда и мгновение решает много. Но ты прав: преимущество на моей стороне и у меня есть время. Я могу дать тебе времени до утра, если только завтра ты будешь говорить. И не надейся на чудо: его не будет.
- Хорошо, великий король, я понял. Завтра я буду говорить, – Рома очень надеялся потянуть время. И хотел подумать и решить, что говорить и делать дальше.
- Так и быть, я даю тебе время до утра. Охрана, уведите пленника, – приказал король, стоявшим позади Романа воинам.
Когда все ушли, король обратился к дочери.
- Ты чего такая тихая? И бледная. Испугалась пленного юношу?
- Нет или да. Я пойду к маме, отец, – Ириде было трудно скрывать смятение, бушевавшее в её душе. И она поторопилась уйти.
- Странная какая-то. Ушла, а я хотел обсудить с ней этого пленного. Может, зря я не стал на него давить. Может, стоило запугать его, – король остался один со своими мыслями.
Рик, накинув капюшон и наклонив голову, вышел. В зелёном плаще пограничника Рик не привлекал к себе внимания. Быстро пройдя через центр города, свернул в квартал ремесленников. И уже по знакомой дороге быстро прошёл к родному дому. Открыв дверь в деревянном высоком заборе, зашёл во двор. Посередине двора, у очага, стояла Элера и большой ложкой помешивала еду в котле. От вкусного запаха у Рика заурчало в желудке.
- Мама, – тихо позвал Рик. Элера перестала мешать, прислушалась. Но потом снова продолжила.
- Мама! – Рик позвал громче. Элера обернулась.
- Рик, сынок! А я подумала, что мне послышалось. Радость-то какая! – Элера отложила ложку, подошла и обняла сына. Слёзы катились из её глаз.
- Ну, что ты плачешь, мама. Радоваться надо, а ты плачешь, – Рик обнял маму. - Год назад приезжал.
- Я радуюсь, сын. Это слёзы радости. Вот именно, целый год тебя не видела. А почему на тебе плащ пограничника? Ты разве теперь на границе служишь? – спросила Элера, вытирая слёзы.
- Странные вы, женщины. Плохо вам - вы плачете, радуетесь - тоже плачете. Нет, мама, на границе я не служу. Это для конспирации. Ты лучше скажи, что ты вкусное готовишь?
- Ты голоден! Вот я глупая. Садись, поешь. А я сегодня отпросилась. Анета вместо меня. Вот она обрадуется, когда брата увидит. А ты повзрослел, возмужал, – Элера положила в тарелку гороховую кашу и кусок мяса, отломила хлеб и подала Рику. – Вот, ложку возьми. Девушка появилась у тебя?
- Кого что интересует. Мама, у меня всё хорошо. И девушка у меня есть. Ты знаешь, – Рик стал, с жадностью есть.
- Иона? Взрослый уже. Понимать должен: не пара вы. На других бы девушек взгляд бросил. Вон их сколько, красавиц кругом ходит. А ты у меня такой ладный, любая была бы рада за тебя выйти.
- А мне любая не нужна. Ты лучше скажи, как девчонки поживают? Подросли, наверное. Анета уже невеста.
- Сам сегодня и увидишь. Кира в мастерской. Эйби ушла с Анетой.
- Сегодня не увижу, мама. Мне уходить надо. Ты дай мне с собой, немного еды, – Рик с нежностью посмотрел на маму: ещё молодая и красивая. Почему больше замуж не вышла? Рик был похож на маму. Это в неё у него большие карие глаза и чёрные вьющиеся волосы. Не смотря на рождения четырёх детей, сохранила стройную фигуру. Многие мужчины делали ей предложения, но Элера всем отказывала.
- Как ты уходишь? Сейчас? Но почему? Куда и зачем? Надолго? – Элера расстроилась, услышав, что сын должен уйти. Ей не хотелось верить, что только что появившийся сын, такой долгожданный, сейчас уйдёт.
- Мама, я тороплюсь, поэтому выслушай меня. Не расстраивайся, мы скоро увидимся. Девчонкам не говори, что я был здесь. И никому не говори. Я здесь на задании. Мама, не хочу тебя пугать, но скоро начнётся война. И начнётся она у нашего города. Здесь скоро будет кошмар. Беженцы побегут толпами. Поэтому вы пойдёте первыми. Ты сейчас же сходи к Натану и договорись с ним. Поедите в столицу с его женой ко мне в гости. Сегодня же собери девчонок. А мне надо идти.
- А как же ты, Рик? – испуганно спросила Элера, собирая еду в дорогу.
- А я, если не догоню вас, то встретимся в столице, – и Рик обнял маму.
- Как же так, Рик, ты же на каменоломне работал. И вдруг здесь, на каком-то задании. А где же Конан?
- Всё меняется, мама. И жизнь не стоит на месте. Да и я не для того отсюда уехал, чтобы всю жизнь на каменоломне работать. При следующий встрече подробней всё расскажу. Надолго не прощаюсь. Скоро увидимся, – и Рик накинув капюшон, вышел за дверь.
Роман и Гелиот сидели во вражеском лагере и ждали, как дальше будут развиваться события. Повязка на ране Гелиота пропиталась кровью.
- Дай перевязочную ленту. Мне надо рану товарищу перевязать, – сказал Рома стоявшему рядом охранявшему их айту.
- Может, тебе ещё и лекарства дать? – ехидно ответил айт.
- Можешь и лекарства дать. Будет кстати. Если бы нас хотели убить, то сделали бы это сразу. Значит, смерть моего товарища вам пока не выгодна. Если мой товарищ умрёт, я тоже жить не буду. Кого допрашивать станете? – решил напугать охранника Рома.
- Только перевязочную ленту с лекарством на вас переводить. Надеюсь, вы долго жить не будите дарийцы. На, возьми, лекарства нет, – и айт дал перевязочную ленту.
- И не надейся. Тебя мы точно переживём. Мой товарищ меня ещё пригласит на свадьбу своего внука. Но тебя к этому времени уже давно не будет, – Рома решил позлить айта.
- Ха – ха, - засмеялся айт и решил позлорадствовать. - Сказала мелкая пташка орлу, истекая кровью у него в когтях.
- Ладно, смейся пока айт. Фортуна переменчива. И на орла есть охотник. Пока сердце пташки бьётся, всегда есть надежда, значит, ещё не всё потеряно, – Рома не хотел уступать.
Айт не захотел больше спорить с дарийцами и отвернулся. Гелиот ослаб от потери крови и спокойно лежал, решив не вступать в бесполезный разговор. Рома перевязал рану товарищу и решил оглядеться вокруг и спокойно подумать пока есть время: «Это место напоминает палаточный лагерь в лесу. Если бы не одежда и не оружие древних людей. Люди… Если присмотреться, то они уже и не кажутся одинаковыми. Красивые лица, что-то в них скандинавское: высокие, стройные. Вот волосы у всех одинаковые, белые, длинные, густые. И кожа у всех такая белая, что кажутся бледными. И глаза у всех голубые или серые. Это делает их похожими, как будто клоны. Хотя, если подумать, меня это не должно удивлять. Я в другом мире. Здесь всё по-другому. В моём мире восточные люди, те же китайцы, все черноволосые и черноглазые, ещё и узкоглазые и тоже нам с первого взгляда кажутся на одно лицо. А здесь такая вот противоположность. Такие вот снежки на юге. Все ходят и смотрят на меня. Думаю, это не потому, что я пленный. Я выделяюсь среди них. Белые, чёрные, даже рыжие, а вот с русыми волосами ни одного не видел. Неужели я здесь один такой. А вот и знакомый айт к нам направляется, ещё и не один. Ну, всё, относительно спокойная жизнь закончилась. А я и не успел придумать никакой план. Как всегда, по обстоятельствам».
- Гелиот, за нами идут, – предупредил Рома. Гелиот приподнялся и увидел идущего к ним молодого айта, пленившего их, в сопровождении ещё двоих воинов.
- Всё, теперь за пытают до смерти. Не вернуться мне к моей семье! – с отчаянием в голосе произнёс Гелиот. – И ты, Роман, ничего им не рассказывай.
- Да успокойся ты, я ничего не знаю, – решил хоть, как-то успокоить товарища Роман.
- Скучаете? А я за вами. Вас уже ждут для откровенного разговора. Вставайте, пошли, – сказал подошедший молодой айт.
- Я ничего не скажу. Не тратьте на меня время, – решительно сказал Гелиот.
- Да, ты уже говорил. Торопишься умереть? Надо было ещё раньше тебя уважить. Хотя палач тоже скучает. Вот ты с ним и пообщаешься, если твой друг откажется говорить. Но ты же не откажешься? Пойдёшь ты с нами, – приказал айт Роману.
- Ирида, дочка, ты бы шла к матери. Сейчас приведут пленного. Не надо тебе здесь быть. – Энглиус с нежностью посмотрел на дочь. Не захотела она оставаться во дворце. Напросилась поехать с отцом. А жена не захотела оставаться одна. Так и приехали любимые женщины с королём.
- Отец, ты что, пытать его будешь? Позволь остаться. Я ни разу дарийцев не видела. Врагов надо знать в лицо. Я буду стоять в стороне и не помешаю допросу, – Ирида слукавила. Конечно, она видела дарийцев. Их много было пленных в рабстве. Просто ей хотелось быть в курсе всего происходящего здесь.
- Хорошо, сейчас можешь остаться, – Энглиусу трудно было отказать любимой дочери.
В королевскую палатку ввели пленного. Энглиус внимательно посмотрел на юношу.
- Назови своё имя.
- Роман, – пленник огляделся вокруг. Палатка была просторной. Посередине стоял деревянный стол, заваленный бумагами и чернильницей с гусиными перьями. За столом сидел мужчина лет пятидесяти. Его некогда белые волосы, сейчас почти седые и длинные, были аккуратно зачёсаны назад. Голову венчала золотая корона. На плечи был надет плащ из шкуры песца. На пальцах - золотые перстни с драгоценными камнями.
«Наверное, король айтов. А на нём плащ из невиданного дарийцами меха. Песец. Северный народ, из заснеженных краёв, – подумал Рома. – А кто это там в углу? Девушка. Выглядит как охотница. В кожаных штанах, в сапожках на небольших каблуках. Даже облегающая рубашка без рукавов тоже кожаная. Ей только лука со стрелами не хватает. Фигурка такая стройная, любовался бы и любовался. Белые вьющиеся волосы завязаны в высокий хвост. А личико, какое красивое! Никогда таких не видел. Глаза большие, ямочки на щёчках, губки пухлые. Вот на ком бы я женился не задумываясь. Стоп, Ромка, не влюбись. Она же враг. Они враги дарийцам, но не мне. А кто дарийцы для меня? Я ведь сейчас с ними. По стечению обстоятельств. А мог быть с айтами. Какие-то высшие силы занесли же меня зачем-то к дарийцам. Так, Рома, будь с теми, на чьей стороне справедливость. И не позволяй девчонки вскружить тебе голову. Даже, если она самая красивая. С таким любопытством меня разглядывает. Так и впилась в меня взглядом».
- Ты закончил разглядывать мою дочь? Я прощаю тебя потому, что моя дочь и правда, красавица. Трудно мужчине оторвать взгляд от неё. Но не забывай, что она принцесса, а ты - пленный дариец. А ты и правда, дариец? Не очень-то ты на них похож, – прервал Ромины размышления король.
- Ты прав, великий король, я не дариец.
«Везёт же мне на общение с королями», – подумал Рома.
- Вот как? Ты становишься всё интересней. А скажи ко мне Роман, что это за штуковина такая, на которой вы сюда прилетели? – король с любопытством посмотрел на пленника.
- Прости, король, а можно спросить? Как ты понял, что я не дариец? – Рому терзало любопытство, а вдруг есть ещё какие-то народы.
- Спрашивать должен я. Но хорошо, я отвечу. Когда на нашей родине стало совсем холодно, а наши урожаи не созревали. Нам грозила голодная смерть. Тогда мы покинули родные края и отправились искать тёплые места, пригодные для жизни. Мы нашли такое место. Там жили многочисленные племена. Ты похож на них. Сначала мы хотели обосноваться там, но местные жители были слишком свободолюбивые и больше жизни любили свою родину. Предпочитали умереть свободными, чем жить рабами. Мы хотели завоевать их территории. Но они дрались все, даже женщины и дети. Хорошо знали свои леса. Нападали на нас неожиданно, когда видели не многочисленный отряд, и разбивали нас по частям. Мы были измучены голодом, а эти местные сдаваться не собирались. Непреклонный народ. Тогда мы решили отправиться дальше. Наши корабли приплыли сюда. Дарийцы нас встретили, как дорогих гостей. Накормили и обогрели. Мы достаточно хорошо отдохнули для сражения. С дарийцами мы быстро покончили. Кого не убили, те сбежали, как крысы с тонущего корабля. Эти дарийцы считают себя потомками русалок. Кто-нибудь видел русалок? Мы мореходы, но русалок не видели. А у дарийцев были только лодки, на которых они рыбачили далеко, не отходя от берега. Они вообще нигде не были и ничего не видели. Какой-то король Дарий проплывал мимо на войну с кем-то. Кто? Откуда? Сами на этот вопрос ответить не могут. Три государства, три родственных народа, живущие рядом. Есть лес, но далеко за лес они не ходили. Есть море, но далеко от берега они не отходили. Ничего не видят дальше своего носа. Нас увидели и обрадовались. Вместо того, чтобы насторожиться. Наивные, добродушные люди. Глупцы. Я достаточно ответил на твой вопрос? Теперь ты ответь на мой вопрос.
- Хорошо, великий король. Та штуковина, на которой мы прилетели, называется воздушный шар. Можно ещё вопрос задать? Как называется тот народ и как далеко он находится? И кто был у них главный? – Рома хотел, как можно больше узнать об этом мире, вдруг пригодиться.
- Мы играем в вопрос – ответ. Хорошо, я отвечу. Тем более это не секрет. Этот народ находиться за морем. Живут в лесу. Народ мирный. Ни с кем не воюют, если их не трогают, и лучше их не трогать. В основном земледельцы, ещё охотятся и рыбачат. Живут племенами. И каждое племя имеет своё название. А ты, что так насторожился? Ты не из этих мест? Почему ими так интересуешься? Да и глава рода - старейшина Владимест, – Энглиус всё это время, что говорил, наблюдал за пленником. Сначала Роман был растерян, затем очень удивлён. Но чему, что он скрывает? Не простой этот юноша.
- Великий король, я знаю, что не имею право, но всё же хочу попросить. Я хотел бы подумать, прежде чем отвечать. До завтрашнего утра. Всего лишь день, вечер и ночь ничего не решат. Дарийцы ещё месяц точно не ждут начала войны. Они уверены, что вы ещё не все собрались здесь и какая-то часть войск ещё на подходе. А мы не смогли их предупредить. Они точно не готовы к отражению вашего нападения. У вас есть время. Преимущество на вашей стороне. Убежать мы не сможем. Мы это уже поняли. На свободе мы от вас далеко убежать не смогли. А сейчас нас ещё и охранять будут. Всего лишь не много времени, а потом я или отвечу на все твои вопросы, или за пытайте нас до смерти.
- Впервые слышу такую просьбу. Почему бы мне не начать тебя пытать сейчас, чтобы тебе лучше думалось? Или хотя бы не начать твоего несговорчивого товарища пытать, опять-таки, чтобы тебе лучше думалось? – Энглиус был не доволен. Он не любил тайны. Не любил, когда люди, выказывали неподчинение ему, таких он сразу приказывал казнить. Но этот юноша был ему интересен. Не играл в героя. Но держался спокойно и открыто. Как будто не осознавал, что с ним может произойти. Нет страха в глазах. А ведь его бояться все. Странный какой-то.
- Если тронете моего товарища, умру, но ничего не скажу. Великий король, я лишь прошу не много времени, чтобы подумать. Мне нужно кое-что для себя решить. Только до утра, - снова попросил короля Рома.
- Иногда и мгновение решает много. Но ты прав: преимущество на моей стороне и у меня есть время. Я могу дать тебе времени до утра, если только завтра ты будешь говорить. И не надейся на чудо: его не будет.
- Хорошо, великий король, я понял. Завтра я буду говорить, – Рома очень надеялся потянуть время. И хотел подумать и решить, что говорить и делать дальше.
- Так и быть, я даю тебе время до утра. Охрана, уведите пленника, – приказал король, стоявшим позади Романа воинам.
Когда все ушли, король обратился к дочери.
- Ты чего такая тихая? И бледная. Испугалась пленного юношу?
- Нет или да. Я пойду к маме, отец, – Ириде было трудно скрывать смятение, бушевавшее в её душе. И она поторопилась уйти.
- Странная какая-то. Ушла, а я хотел обсудить с ней этого пленного. Может, зря я не стал на него давить. Может, стоило запугать его, – король остался один со своими мыслями.
