Я ничего пока (делаю ударение на слове «пока») не утверждаю. Но вы, несомненно, человек боевой (я хорошо изучил вашу биографию), вполне могли бы потребовать от Глеба Евгеньевича сатисфакции. Не перебивайте, — остановил Авдеенко Александра, попытавшегося что-то возразить, — Мне поручено расследование гибели Глеба Евгеньевича. Моей основной версией является месть с вашей стороны. Я изъял видеозаписи с вашего дома, конкретно с вашего подъезда. И вот какую интересную вещь я заметил. Глеб Евгеньевич точно заходил в ваш подъезд. Ближе к вечеру. Ни к кому другому в этом доме он не мог прийти. Это точно, — после этих слов Александр непроизвольно сжал кулаки и громко сглотнул слюну, накопившуюся во рту. Авдеенко, заметив его нервное движение, невозмутимо продолжал, — А вот как и когда он покинул ваш дом, этого на видеозаписях нет. В ночь предполагаемого убийства, примерно в начале второго ночи видно, как из вашего подъезда выходил один мужчина с накинутым на голову капюшоном. Не стану утверждать, что это были именно вы, но человек по своему телосложению очень напоминал вас, Александр Андреевич. Было темно, шел дождь, лицо скрывал капюшон. Но телосложение… Хорошо. Это еще не доказательство. Но вот еще какая странность. Тот человек провел на улице минут пять и снова вернулся в подъезд. Почти сразу после его возвращения видеокамера перестала работать. Служащий охраны вашего дома наутро обнаружил, что провода, подключенные к камере, были оборваны. И, судя по всему, это было сделано как раз тем человеком в капюшоне. Зачем он это сделал? У вас нет предположений?
Александр не ответил. Он понял, что где-то в чем-то просчитался и влип по полной.
— Хорошо. Я продолжу. Мне представляется, что дело выглядело следующим образом. По какой-то причине Глеб Евгеньевич в день своей гибели приехал к вам. Не знаю, как вы могли с ним связаться. В распечатке его телефонных звонков вашего номера не обнаружено. Однако, он оказался здесь. Машину свою он поставил примерно вон там, — Авдеенко указал рукой на соседнее место на парковке, рядом с тем, где сейчас стоял автомобиль, в котором они сидели с Александром, — То место находится в мертвой зоне видеокамер вашего дома. Поэтому совершенно не видно, что там творится. Вы ли это или человек в капюшоне, так я буду его называть, выходя из подъезда, прошли как раз в том направлении. Хотя ладно, оставим другим предположения. Буду с вами откровенен. Потом вы можете попытаться оправдаться, но для меня сейчас вы и человек в капюшоне — это одно и тоже лицо. Должен отметить, что вы хорошо сейчас держитесь. Вы побледнели, но ни один мускул на вашем лице не дрогнул. Продолжу. Глеб Евгеньевич пришел к вам. Что между вами снова произошло, не знаю, но вы его убили. Жестоко, размозжив ему чем-то весь череп. Затем, вы, надев куртку с капюшоном, вышли из подъезда, чтобы обнаружить машину пострадавшего. Вернулись назад, оборвали провода видеокамеры. Под покровом ночи вынесли труп Глеба Евгеньевича из квартиры, положили его в машину. Выехали за город и сожгли. Потом на попутках добрались домой. Возможно, вам даже кто-то помогал. Ну, как вам моя версия?
— Стройная. Почему же вы меня не арестуете для выяснения всех обстоятельств, если вам все понятно? Или не устроите обыск в квартире?
— А вот здесь начинается самое интересное. Чтобы устроить обыск в вашей квартире, где, я не сомневаюсь, обязательно нашлись бы все необходимые следы преступления, нужен ордер. А для его получения нужны неопровержимые факты. А вот их то у меня и нет. Одних моих предположений недостаточно.
— Что это значит? — удивился Александр.
— Одна ма-а-аленькая деталь, о которой я вам сразу не сказал.
— Какая деталь?
— Дело в том, что я вам немного соврал. Хотел посмотреть на вашу реакцию. И я ее увидел. Вы непроизвольно сжали кулаки, когда я сказал, что на видеозаписях видно, как Глеб Евгеньевич входил в ваш подъезд. Так вот. Этих видеозаписей на самом деле нет.
— Как нет? — выдавил из себя Александр. Он почувствовал, что покрывается испариной.
— А так. В то самое время, когда Глеб Евгеньевич мог бы к вам приехать, охранники переформатировали жесткий диск видеорегистратора. Что-то там у них случилось на техническом уровне. Вот такая случайность, играющая на вашей стороне. Поэтому долгое время запись не велась, а все новые начинаются с примерно девяти вечера, когда, как я понимаю, Глеб Евгеньевич уже мог быть убит. Вот так. Но моя ложь показала, что я на правильном пути расследования.
Александр молчал.
— Вам нечего сказать? — Авдеенко снова посмотрел на Александра, — Я понимаю. Но поверьте, даже отсутствие нужных ключевых материалов не избавило бы вас от получения мной ордера на обследование предполагаемого места преступления. Я нашел бы доводы для прокурора, с которыми он не смог бы не согласиться.
— Что же вас останавливает? Почему вы сначала пришли ко мне с этим?
— Именно за наблюдением за вашей реакцией. Даже я не был до конца уверен в справедливости своей версии.
— А теперь?
— А теперь я полностью уверен, что это именно ты убил Глеба Евгеньевича, — как и при первом знакомстве, Авдеенко резко перешел на «ты».
Он открыл дверь автомобиля, но задержался с выходом.
— А еще я не пошел к прокурору потому, что старший брат Глеба Евгеньевича, Альберт Евгеньевич, лично попросил меня найти ему убийцу его брата. И, как видишь, я справился со своей задачей. Я сегодня же доложу ему о своих выводах. Ну, а ты делай свои выводы из всего этого. Прощай.
Авдеенко вышел из машины, хлопнув дверью. Александр долго сидел в тишине, нарушаемой лишь еле слышной работой двигателя. Затем с тяжелым камнем на сердце поехал за город к Тарасовым, к Вере.
XXXVIII
Александр приехал к Тарасовым. Вера сразу обратила внимание, что муж чем-то подавлен. Он успокоил ее, сказав, что просто немного устал. День провели в непринужденных беседах и хлопотах по хозяйству. Около пяти вечера домой вернулся Валерий. Вместе поужинали. Женщины стали убирать посуду, а Александр попросил Валерия выйти с ним на улицу, чтобы кое о чем переговорить.
— Сань, что-то произошло. Я вижу. Ты сам не свой. Давай, выкладывай, что стряслось у тебя снова.
Александр подробно пересказал другу их разговор с Авдеенко.
— Да. Дела, — задумчиво произнес Валерий, — Что теперь? Ты понимаешь, что это полная засада? Не с бандитами, так с правоохранительными органами так или иначе придется как-то разбираться. Что думаешь? Есть ли выход из этой ситуации?
— Не знаю, Валер. Ума не приложу, что делать.
Немного помолчали в раздумье.
— Тебе когда на работу выходить?
— Завтра, Валер, уже завтра.
— Ты понимаешь, что тебя станут искать и вылавливать? Не те, так другие. И рано или поздно тебя найдут. Даже не хочу себе представлять, что с тобой будут делать бандиты. Мне необходимо подумать, как я могу тебе помочь.
— Спасибо, брат. Но не нужно ничего думать. У тебя своя семья…
— Ты тоже моя семья! — понижая голос, чтобы не привлечь кого-то, воскликнул Валерий, — Неужели ты мог подумать, что я оставлю все на самотек? За кого ты меня принимаешь? Как у тебя язык вообще поворачивается говорить подобное? — Валерий был возмущен.
— Извини, Валер, — Александр смущенно приобнял друга за плечи. Тот отмахнулся, стряхнув его руку.
— Так. Вот что ты сделаешь, — так же говоря вполголоса, продолжил Валерий, — Завтра, завтра же, слышишь, собираетесь с Верой и, не знаю, на поезде, на самолете уезжаете отсюда к чертовой бабушке на куличики. Сами решите, куда.
— А работа? — растерянно проговорил Александр.
— К черту твою работу. О своей шкуре надо подумать. Не хочешь думать о себе, знай, что ты просто обязан подумать о Вере, должен о ней позаботиться. Поэтому завтра же вы должны уехать отсюда. Даже мне не говори, куда вы рванете. Деньги есть?
— Да. У меня немного, у Веры больше, — неуверенно кивнул головой Александр.
— Хорошо. Если будут нужны еще деньги, я тебе найду.
Александр горько усмехнулся.
— Че ты усмехаешься? Что-то смешное? — недовольно посмотрел на друга Валерий.
— Да нет. Просто подумалось.
— Что тебе подумалось? Подумалось ему, — Валерий продолжал ворчать.
— Не успел восстановиться на работе, как опять сбегаю с нее. Работодатель решит, что я совсем свихнулся. Мечусь туда-сюда.
— Да хрен с ним, что он подумает. Наплевать. Ты должен сейчас думать о себе и своей жене, от том, чтобы как-то уберечь вас от более серьезных неприятностей, чем те, какие у вас уже есть на сегодня. Понял?
Александр согласно кивнул головой. И вдруг вспомнил.
— Вот черт! — ударил он себя по лбу.
— Что еще? — посмотрел на него Валерий.
— Ствол.
— Что ствол?
— Ствол дома остался.
— Ты что, ствол в доме прятал?
— А где еще?
— Ну, ты и растяпа. Кто же такие вещи хранит в доме? Нет, чтобы прятать его, ну, не знаю, на чердаке дома, в другом каком-то укромном месте вне квартиры. Так нет. Положил его на самом видном месте. Любуйтесь, люди дорогие. Если б знал, что ты у меня такой лох, никогда бы не дал тебе оружие в руки, — Валерий не на шутку рассердился.
— Ну, извини, Валер. Действительно, я лох какой-то. Не сообразил, — извиняющимся тоном произнес Александр.
— Ладно. Давай ключи от дома. Я сейчас смотаюсь к вам, заберу его. Куда ты его положил?
— На шкаф. Среди коробок лежит. Хотя, стой, — Александр остановил друга, собравшегося возвратиться в дом, чтобы переодеться для вынужденной прогулки.
— Что еще?
— Я сам туда смотаюсь. По-быстрому.
— Чего удумал? Тебе лучше в городе не показываться теперь, — обернулся Валерий.
— Если завтра уезжать, то мне и Вере стоило бы собрать кое-какие вещички, документы. Понимаешь?
— И что? Скажи, где что лежит, я возьму. Не стоит рисковать уезжать тебе отсюда.
— Да ладно. Думаю, Авдеенко, если все и рассказал брату Глеба, тот еще не решил, что со мной делать. Во всяком случае, сегодня. Ему тоже же надо обдумать, как меня наказать, где. Поэтому, уверен, что раньше завтрашнего дня он ничего предпринимать не будет. Время есть, Валер. Не переживай. А с вещичками я все-таки управлюсь лучше тебя. И ствол заберу.
Валерий исподлобья рассматривал Александра, размышляя о его доводах. Наконец, он согласно кивнул.
— Хорошо. Поедем вместе.
— Нет, дружище, не стоит. Я сам смотаюсь и быстренько вернусь. Соскучиться не успеете. Если что, то я все время буду на телефоне. И сам позвоню, и отвечу сразу на ваши звонки.
— Ладно, договорились. Но чтоб все время был на связи. Понял? Смотри у меня…
Мужчины зашли в дом. Женщины разобрались с посудой и совместно рассматривали какой-то модный женский журнал, сидя на диване. Александр сказал, что они с Верой сегодня останутся с ночевкой в гостях у Тарасовых, если никто не возражает. Все с радостью приняли это известие. Затем Александр сказал, что должен ненадолго уехать в город, чтобы собрать кое-какие вещи, которые могут понадобиться ему и Вере. Вера засобиралась с ним. В этот раз никто не смог ее отговорить от поездки. Она твердо и решительно заявила, что Александр и так сегодня провел много времени без нее, поэтому она не предоставит ему еще одной такой возможности. Провожая ребят, Валерий еще раз наказал Александру постоянно быть на связи, позвонить по прибытию домой, а затем сразу же по дороге обратно уже к ним. Александр пообещал, заверив Тарасовых, что часа через полтора, максимум два они вернутся. У них еще будет время сыграть в «Валентина». Валентин в который раз обиделся на такое представление известной игры в «дурака». Вера засмеялась, поцеловала мальчика в макушку и сказала, что в этот раз все будут играть в «Александра». Валентин засиял от счастья и вприпрыжку понесся помогать матери в свою комнату, чтобы подготовить ее к ночевке гостей.
XXXIX
Александр вел автомобиль. Вера сидела справа от него на переднем сиденье. Вера в последнее время была молчалива. Александр сегодня тоже не был склонен к разговорам. Поэтому ехали в полной тишине. Даже не включили радио. Лишь однажды, минут через десять после отъезда из дома Тарасовых, Вера восхищенно воскликнула.
— Саша, смотри, снег пошел! Все, зима пришла.
Александр лишь угукнул в ответ. Вера не обратила никакого внимания на его равнодушную реакцию, завороженно глядя в окно.
Снег поначалу летел редкими небольшими снежинками, словно бы испрашивая разрешение на свое внезапное появление. Через минуту, так и не дождавшись чьего-либо согласия, он пошел намного сильнее, назло всем, уже крупными частыми хлопьями. Вскоре весь асфальт и земля вокруг покрылись пока еще не толстым белым покрывалом.
Александр припарковал автомобиль возле дома. Позвонил Валерию, сказал, что они прибыли на место. Через полчаса поедут обратно, предварительно снова позвонив ему.
Подойдя к своей двери, Александр почувствовал, как его охватывает ужас из-за принятого им решения вернуться в свою квартиру. Замок двери был сломан. Александр на миг застыл, наощупь взял своей рукой руку Веры, стоявшую у него за спиной, развернулся, собираясь немедленно спуститься с ней вниз по лестнице подъезда, чтобы покинуть это место, и снова застыл, похолодев от увиденного. Перед ним и Верой стояли двое крепких мужчин в кожаных куртках, полностью перекрывая собой какое-либо другое направление перемещения, кроме входа в квартиру. У одного в руках была бейсбольная бита. Другим мужчиной был тот, крепкий, что недавно вместе с Глебом избивали его в ресторане.
— Зайдите оба внутрь, — безапелляционным тоном распорядился крепыш.
Вера крепче сжала руку Александра. Она была сильно напугана, но не проронила ни звука. Они подчинились и зашли в квартиру. Внутри находились еще трое. Одним из них был Авдеенко. Послышался звук притворяемой двери.
— Дьявол, не закрывается наглухо теперь, — послышалось сзади от Александра.
— Пройдите в комнату, — распорядился Авдеенко.
Ребята прошли в комнату.
— Что вы тут делаете? — голос Александра задрожал, подвел его в эту минуту. Он откашлялся.
— Неуместный вопрос, — Авдеенко стоял напротив Александра и Веры, продолжавшей крепко сжимать руку мужа. Двое стояли по бокам от Авдеенко, двое остальных заняли места позади Александра с Верой, — Неужели же ты подумал, что после того, как я поведал тебе о результатах своего расследования, я позволю тебе воспользоваться каким-либо шансом, чтобы попытаться скрыться? Глупо с твоей стороны, глупо. Когда мы с тобой расстались, ребята, работающие на Альберта Евгеньевича, вместе со мной постоянно следили за тобой, выискивая момент, когда можно было бы тебя сцапать без участия лишних свидетелей.
Вера застыла, еле дыша, она была в неподвижном ступоре. Александр незаметно, понемногу стал высвобождать свою руку из ее руки. Это удавалось с трудом. Он украдкой бросил тоскливый взгляд на шкаф, где лежал пистолет. Добраться до него, а тем более воспользоваться им он не успеет, подумалось ему.
— Когда ты остановился у своих приятелей, — продолжал Авдеенко, — я уж подумал, что придется ночью проникать в их дом, когда все уснут. Пришлось бы их всех убирать. Да. Повторю, нам лишние свидетели не нужны. Но, на удачу для них, ты решил вернуться домой. Я предугадал твой маршрут и опередил тебя, устроив засаду в твоей квартире. Пришлось взломать замок, извини уж. Тебе жену надо было бы оставить у своих друзей.
Александр не ответил. Он понял, что где-то в чем-то просчитался и влип по полной.
— Хорошо. Я продолжу. Мне представляется, что дело выглядело следующим образом. По какой-то причине Глеб Евгеньевич в день своей гибели приехал к вам. Не знаю, как вы могли с ним связаться. В распечатке его телефонных звонков вашего номера не обнаружено. Однако, он оказался здесь. Машину свою он поставил примерно вон там, — Авдеенко указал рукой на соседнее место на парковке, рядом с тем, где сейчас стоял автомобиль, в котором они сидели с Александром, — То место находится в мертвой зоне видеокамер вашего дома. Поэтому совершенно не видно, что там творится. Вы ли это или человек в капюшоне, так я буду его называть, выходя из подъезда, прошли как раз в том направлении. Хотя ладно, оставим другим предположения. Буду с вами откровенен. Потом вы можете попытаться оправдаться, но для меня сейчас вы и человек в капюшоне — это одно и тоже лицо. Должен отметить, что вы хорошо сейчас держитесь. Вы побледнели, но ни один мускул на вашем лице не дрогнул. Продолжу. Глеб Евгеньевич пришел к вам. Что между вами снова произошло, не знаю, но вы его убили. Жестоко, размозжив ему чем-то весь череп. Затем, вы, надев куртку с капюшоном, вышли из подъезда, чтобы обнаружить машину пострадавшего. Вернулись назад, оборвали провода видеокамеры. Под покровом ночи вынесли труп Глеба Евгеньевича из квартиры, положили его в машину. Выехали за город и сожгли. Потом на попутках добрались домой. Возможно, вам даже кто-то помогал. Ну, как вам моя версия?
— Стройная. Почему же вы меня не арестуете для выяснения всех обстоятельств, если вам все понятно? Или не устроите обыск в квартире?
— А вот здесь начинается самое интересное. Чтобы устроить обыск в вашей квартире, где, я не сомневаюсь, обязательно нашлись бы все необходимые следы преступления, нужен ордер. А для его получения нужны неопровержимые факты. А вот их то у меня и нет. Одних моих предположений недостаточно.
— Что это значит? — удивился Александр.
— Одна ма-а-аленькая деталь, о которой я вам сразу не сказал.
— Какая деталь?
— Дело в том, что я вам немного соврал. Хотел посмотреть на вашу реакцию. И я ее увидел. Вы непроизвольно сжали кулаки, когда я сказал, что на видеозаписях видно, как Глеб Евгеньевич входил в ваш подъезд. Так вот. Этих видеозаписей на самом деле нет.
— Как нет? — выдавил из себя Александр. Он почувствовал, что покрывается испариной.
— А так. В то самое время, когда Глеб Евгеньевич мог бы к вам приехать, охранники переформатировали жесткий диск видеорегистратора. Что-то там у них случилось на техническом уровне. Вот такая случайность, играющая на вашей стороне. Поэтому долгое время запись не велась, а все новые начинаются с примерно девяти вечера, когда, как я понимаю, Глеб Евгеньевич уже мог быть убит. Вот так. Но моя ложь показала, что я на правильном пути расследования.
Александр молчал.
— Вам нечего сказать? — Авдеенко снова посмотрел на Александра, — Я понимаю. Но поверьте, даже отсутствие нужных ключевых материалов не избавило бы вас от получения мной ордера на обследование предполагаемого места преступления. Я нашел бы доводы для прокурора, с которыми он не смог бы не согласиться.
— Что же вас останавливает? Почему вы сначала пришли ко мне с этим?
— Именно за наблюдением за вашей реакцией. Даже я не был до конца уверен в справедливости своей версии.
— А теперь?
— А теперь я полностью уверен, что это именно ты убил Глеба Евгеньевича, — как и при первом знакомстве, Авдеенко резко перешел на «ты».
Он открыл дверь автомобиля, но задержался с выходом.
— А еще я не пошел к прокурору потому, что старший брат Глеба Евгеньевича, Альберт Евгеньевич, лично попросил меня найти ему убийцу его брата. И, как видишь, я справился со своей задачей. Я сегодня же доложу ему о своих выводах. Ну, а ты делай свои выводы из всего этого. Прощай.
Авдеенко вышел из машины, хлопнув дверью. Александр долго сидел в тишине, нарушаемой лишь еле слышной работой двигателя. Затем с тяжелым камнем на сердце поехал за город к Тарасовым, к Вере.
XXXVIII
Александр приехал к Тарасовым. Вера сразу обратила внимание, что муж чем-то подавлен. Он успокоил ее, сказав, что просто немного устал. День провели в непринужденных беседах и хлопотах по хозяйству. Около пяти вечера домой вернулся Валерий. Вместе поужинали. Женщины стали убирать посуду, а Александр попросил Валерия выйти с ним на улицу, чтобы кое о чем переговорить.
— Сань, что-то произошло. Я вижу. Ты сам не свой. Давай, выкладывай, что стряслось у тебя снова.
Александр подробно пересказал другу их разговор с Авдеенко.
— Да. Дела, — задумчиво произнес Валерий, — Что теперь? Ты понимаешь, что это полная засада? Не с бандитами, так с правоохранительными органами так или иначе придется как-то разбираться. Что думаешь? Есть ли выход из этой ситуации?
— Не знаю, Валер. Ума не приложу, что делать.
Немного помолчали в раздумье.
— Тебе когда на работу выходить?
— Завтра, Валер, уже завтра.
— Ты понимаешь, что тебя станут искать и вылавливать? Не те, так другие. И рано или поздно тебя найдут. Даже не хочу себе представлять, что с тобой будут делать бандиты. Мне необходимо подумать, как я могу тебе помочь.
— Спасибо, брат. Но не нужно ничего думать. У тебя своя семья…
— Ты тоже моя семья! — понижая голос, чтобы не привлечь кого-то, воскликнул Валерий, — Неужели ты мог подумать, что я оставлю все на самотек? За кого ты меня принимаешь? Как у тебя язык вообще поворачивается говорить подобное? — Валерий был возмущен.
— Извини, Валер, — Александр смущенно приобнял друга за плечи. Тот отмахнулся, стряхнув его руку.
— Так. Вот что ты сделаешь, — так же говоря вполголоса, продолжил Валерий, — Завтра, завтра же, слышишь, собираетесь с Верой и, не знаю, на поезде, на самолете уезжаете отсюда к чертовой бабушке на куличики. Сами решите, куда.
— А работа? — растерянно проговорил Александр.
— К черту твою работу. О своей шкуре надо подумать. Не хочешь думать о себе, знай, что ты просто обязан подумать о Вере, должен о ней позаботиться. Поэтому завтра же вы должны уехать отсюда. Даже мне не говори, куда вы рванете. Деньги есть?
— Да. У меня немного, у Веры больше, — неуверенно кивнул головой Александр.
— Хорошо. Если будут нужны еще деньги, я тебе найду.
Александр горько усмехнулся.
— Че ты усмехаешься? Что-то смешное? — недовольно посмотрел на друга Валерий.
— Да нет. Просто подумалось.
— Что тебе подумалось? Подумалось ему, — Валерий продолжал ворчать.
— Не успел восстановиться на работе, как опять сбегаю с нее. Работодатель решит, что я совсем свихнулся. Мечусь туда-сюда.
— Да хрен с ним, что он подумает. Наплевать. Ты должен сейчас думать о себе и своей жене, от том, чтобы как-то уберечь вас от более серьезных неприятностей, чем те, какие у вас уже есть на сегодня. Понял?
Александр согласно кивнул головой. И вдруг вспомнил.
— Вот черт! — ударил он себя по лбу.
— Что еще? — посмотрел на него Валерий.
— Ствол.
— Что ствол?
— Ствол дома остался.
— Ты что, ствол в доме прятал?
— А где еще?
— Ну, ты и растяпа. Кто же такие вещи хранит в доме? Нет, чтобы прятать его, ну, не знаю, на чердаке дома, в другом каком-то укромном месте вне квартиры. Так нет. Положил его на самом видном месте. Любуйтесь, люди дорогие. Если б знал, что ты у меня такой лох, никогда бы не дал тебе оружие в руки, — Валерий не на шутку рассердился.
— Ну, извини, Валер. Действительно, я лох какой-то. Не сообразил, — извиняющимся тоном произнес Александр.
— Ладно. Давай ключи от дома. Я сейчас смотаюсь к вам, заберу его. Куда ты его положил?
— На шкаф. Среди коробок лежит. Хотя, стой, — Александр остановил друга, собравшегося возвратиться в дом, чтобы переодеться для вынужденной прогулки.
— Что еще?
— Я сам туда смотаюсь. По-быстрому.
— Чего удумал? Тебе лучше в городе не показываться теперь, — обернулся Валерий.
— Если завтра уезжать, то мне и Вере стоило бы собрать кое-какие вещички, документы. Понимаешь?
— И что? Скажи, где что лежит, я возьму. Не стоит рисковать уезжать тебе отсюда.
— Да ладно. Думаю, Авдеенко, если все и рассказал брату Глеба, тот еще не решил, что со мной делать. Во всяком случае, сегодня. Ему тоже же надо обдумать, как меня наказать, где. Поэтому, уверен, что раньше завтрашнего дня он ничего предпринимать не будет. Время есть, Валер. Не переживай. А с вещичками я все-таки управлюсь лучше тебя. И ствол заберу.
Валерий исподлобья рассматривал Александра, размышляя о его доводах. Наконец, он согласно кивнул.
— Хорошо. Поедем вместе.
— Нет, дружище, не стоит. Я сам смотаюсь и быстренько вернусь. Соскучиться не успеете. Если что, то я все время буду на телефоне. И сам позвоню, и отвечу сразу на ваши звонки.
— Ладно, договорились. Но чтоб все время был на связи. Понял? Смотри у меня…
Мужчины зашли в дом. Женщины разобрались с посудой и совместно рассматривали какой-то модный женский журнал, сидя на диване. Александр сказал, что они с Верой сегодня останутся с ночевкой в гостях у Тарасовых, если никто не возражает. Все с радостью приняли это известие. Затем Александр сказал, что должен ненадолго уехать в город, чтобы собрать кое-какие вещи, которые могут понадобиться ему и Вере. Вера засобиралась с ним. В этот раз никто не смог ее отговорить от поездки. Она твердо и решительно заявила, что Александр и так сегодня провел много времени без нее, поэтому она не предоставит ему еще одной такой возможности. Провожая ребят, Валерий еще раз наказал Александру постоянно быть на связи, позвонить по прибытию домой, а затем сразу же по дороге обратно уже к ним. Александр пообещал, заверив Тарасовых, что часа через полтора, максимум два они вернутся. У них еще будет время сыграть в «Валентина». Валентин в который раз обиделся на такое представление известной игры в «дурака». Вера засмеялась, поцеловала мальчика в макушку и сказала, что в этот раз все будут играть в «Александра». Валентин засиял от счастья и вприпрыжку понесся помогать матери в свою комнату, чтобы подготовить ее к ночевке гостей.
XXXIX
Александр вел автомобиль. Вера сидела справа от него на переднем сиденье. Вера в последнее время была молчалива. Александр сегодня тоже не был склонен к разговорам. Поэтому ехали в полной тишине. Даже не включили радио. Лишь однажды, минут через десять после отъезда из дома Тарасовых, Вера восхищенно воскликнула.
— Саша, смотри, снег пошел! Все, зима пришла.
Александр лишь угукнул в ответ. Вера не обратила никакого внимания на его равнодушную реакцию, завороженно глядя в окно.
Снег поначалу летел редкими небольшими снежинками, словно бы испрашивая разрешение на свое внезапное появление. Через минуту, так и не дождавшись чьего-либо согласия, он пошел намного сильнее, назло всем, уже крупными частыми хлопьями. Вскоре весь асфальт и земля вокруг покрылись пока еще не толстым белым покрывалом.
Александр припарковал автомобиль возле дома. Позвонил Валерию, сказал, что они прибыли на место. Через полчаса поедут обратно, предварительно снова позвонив ему.
Подойдя к своей двери, Александр почувствовал, как его охватывает ужас из-за принятого им решения вернуться в свою квартиру. Замок двери был сломан. Александр на миг застыл, наощупь взял своей рукой руку Веры, стоявшую у него за спиной, развернулся, собираясь немедленно спуститься с ней вниз по лестнице подъезда, чтобы покинуть это место, и снова застыл, похолодев от увиденного. Перед ним и Верой стояли двое крепких мужчин в кожаных куртках, полностью перекрывая собой какое-либо другое направление перемещения, кроме входа в квартиру. У одного в руках была бейсбольная бита. Другим мужчиной был тот, крепкий, что недавно вместе с Глебом избивали его в ресторане.
— Зайдите оба внутрь, — безапелляционным тоном распорядился крепыш.
Вера крепче сжала руку Александра. Она была сильно напугана, но не проронила ни звука. Они подчинились и зашли в квартиру. Внутри находились еще трое. Одним из них был Авдеенко. Послышался звук притворяемой двери.
— Дьявол, не закрывается наглухо теперь, — послышалось сзади от Александра.
— Пройдите в комнату, — распорядился Авдеенко.
Ребята прошли в комнату.
— Что вы тут делаете? — голос Александра задрожал, подвел его в эту минуту. Он откашлялся.
— Неуместный вопрос, — Авдеенко стоял напротив Александра и Веры, продолжавшей крепко сжимать руку мужа. Двое стояли по бокам от Авдеенко, двое остальных заняли места позади Александра с Верой, — Неужели же ты подумал, что после того, как я поведал тебе о результатах своего расследования, я позволю тебе воспользоваться каким-либо шансом, чтобы попытаться скрыться? Глупо с твоей стороны, глупо. Когда мы с тобой расстались, ребята, работающие на Альберта Евгеньевича, вместе со мной постоянно следили за тобой, выискивая момент, когда можно было бы тебя сцапать без участия лишних свидетелей.
Вера застыла, еле дыша, она была в неподвижном ступоре. Александр незаметно, понемногу стал высвобождать свою руку из ее руки. Это удавалось с трудом. Он украдкой бросил тоскливый взгляд на шкаф, где лежал пистолет. Добраться до него, а тем более воспользоваться им он не успеет, подумалось ему.
— Когда ты остановился у своих приятелей, — продолжал Авдеенко, — я уж подумал, что придется ночью проникать в их дом, когда все уснут. Пришлось бы их всех убирать. Да. Повторю, нам лишние свидетели не нужны. Но, на удачу для них, ты решил вернуться домой. Я предугадал твой маршрут и опередил тебя, устроив засаду в твоей квартире. Пришлось взломать замок, извини уж. Тебе жену надо было бы оставить у своих друзей.
