Но нет, сначала видео и следом мне смс.
Значит этот мудак не уехал, либо попросил других выполнять грязное дело. Этот хитрый ублюдок еще и умен. Номера были одноразовые и запеленгованы в разных частях города. Но его это не спасет.
Как они там сказали: «Не трогай сейчас, еще успеем. Хороша сука.»
Я буду вас ждать мрази.
Ася
Когда все стали выходить из беседки меня окликнул Мустафа, оставшийся в ней.
– Присядь.
Я опустилась на место. Во мне не было страха, я просто, следовала каким-то инстинктам, что нужно подчиняться этому человеку. И он не вызывал иных чувств, кроме как уважение.
Но сейчас я была напугана, тем что он скажет мне в следующий момент.
– Ася, я бы хотел извиниться перед тобой, потому что по факту, обещанное мной не было выполнено.
– Но вы не виноваты, господин Мустафа. Валид просто…
– Не оправдывай его, Ася. Никогда не делай так по отношению к преступнику. А я виноват. Но жизнь в моем доме, это определенные правила. Лейла объяснит тебе их, но основное скажу тебе я. Так как ты будешь жить не в гостевом доме, а на втором этаже запомни: ты незамужняя женщина. Мой сын не женатый человек. Прошу соблюдать правила.
Конечно он догадался.
– Айяз, скоро женится. Запомни это и тебе будет проще смириться.
Я просто не могла поверить, что он все-таки произнес эти слова. Получается он в курсе, но тогда зачем заставляет меня организовывать и участвовать в этом всем? Это же не по-человечески. Зачем?
– Но я не…
– Ася. Такова жизнь. Надеюсь мы поняли друг друга?
– Да, господин Мустафа.
Вот в кого Айяз такой, сказал и все.
Но, Эль-Хоир старший, как-то странно изменился. Это сложно сказать, но чувствуется, что он сменил милость на гнев, направленный на меня. То что он улыбается еще ничего не значит. А вот что заставило его поменять решение на мой счет я не понимаю. Может быть эти проблемы созданные мной? Но я же не виновата. Так? Или все-таки…
Нужно было оставаться в России. Решила что я сильная, упертая и мне нужны ответы. Вот они все, что дальше? Может быть уехать?
Мне было немного неприятно от этого разговора. Но, что я могла поделать? Тем более, по поводу его сына, я уже все решила и ему тоже остается только смириться с этим.
Вещи собрала быстро. Так же быстро я освоилась с правилами дома озвученными Лейлой. Комната, в которую меня поселили находила от основных за углом длинного коридора. Это было большим плюсом, не сталкиваться ни с кем по утрам.
Иногда ночью, еще не успев крепко уснуть я слышу, как Айяз подходит к моей двери, но никогда не заходит в нее.
Видеть его каждый день и дома, и на работе, самая ужасная пытка. Я не могу не скучать по нему, не тосковать, не думать. Это так больно, что иногда мне кажется, что я срослась с этой болью и легче не станет никогда.
Все зашло так далеко, что я просто не справляюсь с эмоциями и боюсь, что не протяну долго.
Обиды, боль, все это стало забываться. Тоска и любовь вытесняют все это. Лейла подбадривает. Такое ощущение, что все обо всем знают, и играют роль утешителей.
У меня не остается аргументов на то, чтобы в очередной раз сказать себе «нет, он не твой», хотя они все на поверхности.
«А когда он женится, что будешь делать ты?» – спросил внутренний предатель.
Нет там внизу никакого ада. Он тут на земле. Этот ад мы готовим себе сами. И варимся в этом ужасе, хаосе и боли, наказывая за поступки.
До помолвки оставалось два дня. Слезы высохли на щеках, но изнутри, я была полна ими. Это мой соленый океан, омывающий раны, которые никогда не заживут.
Он мог стать моим счастьем, а стал моей болью.
Я сидела в женской половине на диване и бессмысленно смотрела в экран телевизора. Даже не знаю, что смотрела. Лейла села рядом, и я узнала, что она тут, только после того как она погладила меня по голове.
Я повернулась к ней и выдавила улыбку.
В моих руках, был тот самый браслет, подаренный Айязом. Ношу его везде, но не надеваю. Не хочу, чтобы видели и пытались разглядеть написанное имя.
– Знаешь почему, мужчины дарят именно полумесяц любимой женщине?
Я не сразу поняла, о чем она говорит. Потом она опустила глаза на украшение.
– Нет, Лейла. Не знаю.
– Этот полумесяц изображает нарастающую луну. Она является у нас символом любви. В жизни луна нарастает, потом становится полной, а после убывает. В жизни такое же происходит и с любовью. Не всегда конечно, – смеется. – Поэтому мужчины, дарят это украшение в знак обещания, что его любовь, в виде этого полумесяца, будет расти вечность. Но никогда не станет убывать*.
Странно, а я думала, что это просто украшение. Любит. Я бы хотела вновь услышать его признание. Почувствовать его руки. Хочу, чтобы мое сердце стучало так, как может только рядом с ним.
Лейла встала и ушла, оставляя меня одну.
А я считала минуты, все эти два дня, чтобы вечером, когда мой красивый, любимый мужчина, будет надевать помолвочное ожерелье, своей красавице невесте, не выйти в зал. Только наблюдать за всем этим кошмаром, из окна своей спальни, утопая в агонии.
* – задумка автора)))
Это та самая картина, смотря на которую, ты понимаешь, чего хочешь и чего никогда не получишь.
Это ведь не конец? Живут же люди после большой любви?
В комнату постучали, и я знала кто это может быть.
– Лейла простите, – сразу начала, чтобы скорей остаться в тишине, – но я не смогу присутствовать на празднике. Плохо себя чувствую.
– У тебя что-то болит дочка?
Больше не могу. Больше не хочу сдерживаться. Я пыталась, но это сильней меня.
– Здесь, – показываю на то место, где страдает мое сердце. – Здесь разрывается от боли.
Начинаю рыдать. Лейла подходит ко мне и начинает обнимать, стискивая крепко плечи.
– Поплачь. Поплачь, девочка моя. Бог испытывает тебя, а ты держись. Борись.
– Как бороться, если это даже не моя война.
Я тяжко вздохнула, смахнула слезы и сказала:
– Вам не приходилось бороться за любовь. Или бежать от нее прочь.
Лейла посмотрела на меня нежным взглядом и погладила по руке, сжимая мои пальцы.
– Ты правда так думаешь? – ласково улыбнулась мне. – Приходилось дочка… приходилось…
– Но как? Вы ведь сразу сыграли свадьбу с мужем и уже столько лет вместе. Я не понимаю.
– Я боролась за его любовь с ним самим. Отвоевывала свое место в его сильном, мужском сердце. И это была борьба, о которой я буду помнить, спустя столько же лет.
Мы просидели так еще немного, и потом отстранились друг от друга.
– Что бы ты, отдала за свою любовь? – спросила Лейла, не пряча глаз. Она уже давно все поняла.
Я немного подумала.
– Жизнь. Я бы начала с нее.
Она кивнула.
– Когда-нибудь, судьба испытает тебя. Прими этот вызов. И она вознаградит тебя, за твои слезы.
Она и сейчас, лишь испытывает, но в награду я получаю камни, сыплющиеся на мою голову.
Сказала и пошла на выход из комнаты. Но вдруг, остановилась.
– Нет такой любви, за которую стоит бороться или нет. Она просто есть. А все остальное, уже наше решение. Но, если оно принято не в ее пользу, то это было что угодно, только не любовь.
Я осталась одна и долго думала о ее словах. Вспоминала о том, как зарождалась моя. Получается я сдаюсь? Получается моя любовь – это не то? Подмена?
"Смс" – впилась в голову мысль. Как я могла забыть о них. А что, если они сделают с ним что-то или со мной?
Мне нужно уезжать. Ради этой семьи и ради себя самой. Так будет лучше для всех. А Айяз наконец-то обретет покой. Пока я тут, он так и будет метаться, а еще над ним будет висеть угроза. Я не знаю, на что способен этот псих, но думаю, что на многое.
На праздник я так и не пришла. Благо никто и не настаивал. Легла спать тоже рано. От ужина отказалась. Хотя Лейла была огорчена, уверена, она понимает меня.
Айяза я не видела и не смогла бы на него даже взглянуть. Реальность все никак не хотела поселиться в моей голове.
Засыпает сегодня помолвленным человеком. Интересно, а когда будет свадьба?
Услышала шорох. Снова пришел. Вижу тень его ног под дверью. Уходи мой милый. Мой? Ты не имеешь права употреблять это слово.
Почему стоит? Раздумывает?
Тихий стук.
Нет. Я обещала Мустафе.
Повторный стук.
Нужно ли нам поговорить?
Третий…
– Что ты тут делаешь? – спрашиваю шепотом.
– Пустишь?
– Айяз, я обещала твоему отцу.
– Я знаю правила этого дома, поверь.
Отхожу в сторону. Сегодня нужно поговорить без эмоций.
– Прости меня. За все это. Все что творилось сегодня во дворе.
– Что? Перестань Айяз. Все идет по жизненному плану, – не плакать, я должна сказать. – Я ведь тоже однажды выйду замуж, – мило улыбаюсь, плача сердцем. – Через время будем вспоминать обо всем и смеяться.
– Айсель, если это шутка, то я с удовольствием посмеюсь… через время.
– Перестань, – снова улыбка. – Все хорошо ведь? Она кстати очень красивая. Тебе повезло.
– Я даже не смотрел на нее. Мне плевать.
– Ничего. Потом разглядишь.
Тишина. Никто не произносит ни слова.
– Когда торжество?
Господи, какой же глупый разговор получается.
– Через две с половиной недели. Какой-то там астролог или не знаю кто, не мог никак найти удачную дату, и решили ткнуть наугад.
Две с половиной. Где буду я в это время?
– Подойди ко мне, Айсель.
Он сел на диван, а я устроилась на кровати.
– Нет, Айяз. Не стоит этого всего. Сегодня, ты пообещал другой девушке в назначенную дату стать ее мужем, поэтому не нужно.
– Айсель, просто подойди. Прошу тебя.
Ну что с ним делать? Чего он хочет?
Подхожу к нему и встаю напротив. Он по-прежнему сидит. Протягивает руки и опускает их на мою талию. Мне кажется, что они дрожат, хотя, возможно, это я. Горячие ладони гладят изгиб тела, с таким трепетом, будто если он нажмет чуть крепче я растрескаюсь как фарфор.
Как же я буду без тебя? Как мне жить без твоих глаз, без твоего голоса. Без аромата твоего тела и нежных касаний? Смогу ли я, когда-нибудь полюбить, так же сильно? Настолько, что моя душа больше не будет пустой и безликой?
Обрету ли я когда-нибудь сердечный покой, что мое горло больше не будет распирать этот ком, непролитых слез?
Делаю шаг сама. Хочу сегодня его обнять. Всем сердцем обнять и рассказать молча, о своей любви. Ведь я так и не смогла, признаться.
Айяз резко притянул меня к себе и обнял за талию, упираясь лицом в мой живот.
Сжал так крепко, что тепло разлилось по телу от тоски по этим объятиям, по нему. Мой родной, такой милый, такой нежный.
Как же нам с тобой повезло, найти друг друга. Познать это жгучее чувство. Даже представить не могу, как бы мы жили, будь все иначе. Это была бы самая красивая и крепкая любовь на свете.
Да сейчас больно, но пройти мимо такой любви я бы не смогла.
Запускаю свои пальцы в его волосы и глажу. Мну кожу головы, делая массаж. Он так любил, когда я так делала ему.
– Ты волшебница, – говорит невнятно, не отрываясь от меня.
– Это мои руки, – улыбаюсь.
– Нет, милая – это ты. Всегда ты.
Пусть останется эта иллюзия. Пусть сегодня мы забудем о вчера и о завтра. Пусть эта ночь, будет только ночью, без лишних «но», и всяких «если».
Еще немного так постояла и решила завести разговор, о чем угодно, но не о том, что не сходит с губ последний месяц.
– Тут такое красивое небо. Я удивилась когда впервые его увидела. Словно звезды ближе и больше, а небо, как на картинках, от темно-синего до блестящего фиолетового.
– Пойдем, – встал Айяз и потянул меня за руку.
Подошел к эркерному окну и убрал лишние подушки с мягкого пледа, оставив пару возле стены. Сел как ему удобно и притянул меня к своей груди спиной. Обнял меня крепко обвивая руками.
Это просто невероятно. Быть в его руках. Сейчас. Смотреть на небо и молчать. Отдавая свои мыли этой тишине, этой ночи.
Положила голову на его плечо, полностью откинувшись всем телом и расслабилась.
Как же вкусно он пахнет. Хочу впитать его и пусть как можно дольше не выветривается. Видимо Айяз думает о том же, вдыхая запах моих волос.
– Я так скучаю по тебе, нежная.
«Я тоже Айяз… я тоже уже скучаю».
Но промолчала. Прикрыла глаза, чтобы слезы не выступили. Но он, будто почувствовал и сжал еще крепче. Окутал своим телом.
Так и просидели пока не стали засыпать.
Он хотел остаться в комнате со мной, но на часах итак, было почти шесть. А я не хотела рисковать, чтобы кто-то увидел. Мало ли. Мне, итак показалось, что я видела движение в конце длинного коридора, когда Айяз, вздумал обнять меня на пороге моей спальни, когда уходил.
Завтрак был вкусным, наверное, потому что я вообще не чувствовала вкус. Мое решение уехать, необходимо было сообщить, как можно раньше.
Сегодня воскресенье, я поискала билеты в Россию и составила план моей будущей жизни.
Хотелось исчезнуть. Поэтому нужно уйти с работы. Ведь Айяз может не смириться с моим поступком. Я мечтала о работе в Европе или Канаде.
Составила емкое резюме и разослала в топы фирм разных отраслей. Пока буду ждать ответ, успею уладить кучу вопросов. Главное успеть уехать, чтобы никто не пострадал.
Документы фирмы в полном порядке. Никаких нарушений и прочего, что могло бы насторожить опытный глаз я не нашла. Эта машина работает как часы, и я рада что была ее частью.
Билет на самолет я перехватила на четверг. Через три дня.
Всего три… ничтожно мало. Хотя никакого времени не хватит, чтобы насытиться им. Наговориться с Лейлой. Нагуляться по прекрасному городу.
День проходил в тоске. Бродила по саду, любовалась искусственным прудом, которое нашла случайно, решив пройтись до конца сада.
Вечером когда сказала что уже не выйду, решила собирать вещи. Странное спокойствие заполнило меня, и я поняла, что поступаю правильно.
Это был прекрасный, запоминающийся и конечно же, поучительный этап в моей жизни, и пора попрощаться с ним.
В понедельник я встала рано. Неожиданно ко мне зашла мать Айяза.
– Доброе утро, дочка, – улыбнулась и посмотрела на чемоданы, оставленные за диваном.
– Доброе утро, Лейла.
Стало неудобно, что я не сказала ей о своих планах. И она дала понять, что расстроена данным фактом, глазами.
– Ты ведь хотела рассказать мне о том, что уезжаешь?
– Конечно. Сегодня хотела. Только вы меня опередили.
– Думаешь я не знала? – прошла и села на край софы. – Ты же на лице словно транспарант с объявлением повесила.
– Простите. Не знала, как сказать.
– Забыла родной язык? Я ведь предлагала на русском говорить.
Мы грустно рассмеялись.
– Мне очень плохо Ася, – тяжело вздохнула.
– Что? Что с вами? – я забеспокоилась.
– Помнишь у тебя болело в области сердца в день помолвки Айяза? – кивнула. – У меня так же душа разрывается.
– Я не понимаю.
– Ты уезжаешь, а мне не спокойно.
Я накрыла ее руки, сложенные на коленях, своими.
– Все хорошо. Мы можем поддерживать связь с вами. Иногда встречаться в Испании.
– Береги себя Ася.
– Обещаю.
Пустили по слезе и вышли к завтраку с красными глазами.
– Вы чего? – спросил Айяз.
Мустафа поднял взгляд, но выглядел недовольным. Причем таковым был его взгляд, направленный только в мою сторону. Что я сделала?
– А что мы?
– Глаза красные. Сериал обсуждали?
– Рано тебе знать сынок.
На работу мы ехали в одной машине. Почему-то тишина в салоне ощущалась слишком сильно. Было какое-то напряжение. И утреннее настроение главы дома и компании мне не понравилось.
Хотела выяснить, но не пришлось. Мустафа пришел в обед сам.
Зашел и встал посередине.
Значит этот мудак не уехал, либо попросил других выполнять грязное дело. Этот хитрый ублюдок еще и умен. Номера были одноразовые и запеленгованы в разных частях города. Но его это не спасет.
Как они там сказали: «Не трогай сейчас, еще успеем. Хороша сука.»
Я буду вас ждать мрази.
Ася
Когда все стали выходить из беседки меня окликнул Мустафа, оставшийся в ней.
– Присядь.
Я опустилась на место. Во мне не было страха, я просто, следовала каким-то инстинктам, что нужно подчиняться этому человеку. И он не вызывал иных чувств, кроме как уважение.
Но сейчас я была напугана, тем что он скажет мне в следующий момент.
– Ася, я бы хотел извиниться перед тобой, потому что по факту, обещанное мной не было выполнено.
– Но вы не виноваты, господин Мустафа. Валид просто…
– Не оправдывай его, Ася. Никогда не делай так по отношению к преступнику. А я виноват. Но жизнь в моем доме, это определенные правила. Лейла объяснит тебе их, но основное скажу тебе я. Так как ты будешь жить не в гостевом доме, а на втором этаже запомни: ты незамужняя женщина. Мой сын не женатый человек. Прошу соблюдать правила.
Конечно он догадался.
– Айяз, скоро женится. Запомни это и тебе будет проще смириться.
Я просто не могла поверить, что он все-таки произнес эти слова. Получается он в курсе, но тогда зачем заставляет меня организовывать и участвовать в этом всем? Это же не по-человечески. Зачем?
– Но я не…
– Ася. Такова жизнь. Надеюсь мы поняли друг друга?
– Да, господин Мустафа.
Вот в кого Айяз такой, сказал и все.
Но, Эль-Хоир старший, как-то странно изменился. Это сложно сказать, но чувствуется, что он сменил милость на гнев, направленный на меня. То что он улыбается еще ничего не значит. А вот что заставило его поменять решение на мой счет я не понимаю. Может быть эти проблемы созданные мной? Но я же не виновата. Так? Или все-таки…
Нужно было оставаться в России. Решила что я сильная, упертая и мне нужны ответы. Вот они все, что дальше? Может быть уехать?
Мне было немного неприятно от этого разговора. Но, что я могла поделать? Тем более, по поводу его сына, я уже все решила и ему тоже остается только смириться с этим.
Вещи собрала быстро. Так же быстро я освоилась с правилами дома озвученными Лейлой. Комната, в которую меня поселили находила от основных за углом длинного коридора. Это было большим плюсом, не сталкиваться ни с кем по утрам.
Иногда ночью, еще не успев крепко уснуть я слышу, как Айяз подходит к моей двери, но никогда не заходит в нее.
Видеть его каждый день и дома, и на работе, самая ужасная пытка. Я не могу не скучать по нему, не тосковать, не думать. Это так больно, что иногда мне кажется, что я срослась с этой болью и легче не станет никогда.
Все зашло так далеко, что я просто не справляюсь с эмоциями и боюсь, что не протяну долго.
Обиды, боль, все это стало забываться. Тоска и любовь вытесняют все это. Лейла подбадривает. Такое ощущение, что все обо всем знают, и играют роль утешителей.
У меня не остается аргументов на то, чтобы в очередной раз сказать себе «нет, он не твой», хотя они все на поверхности.
«А когда он женится, что будешь делать ты?» – спросил внутренний предатель.
Нет там внизу никакого ада. Он тут на земле. Этот ад мы готовим себе сами. И варимся в этом ужасе, хаосе и боли, наказывая за поступки.
До помолвки оставалось два дня. Слезы высохли на щеках, но изнутри, я была полна ими. Это мой соленый океан, омывающий раны, которые никогда не заживут.
Он мог стать моим счастьем, а стал моей болью.
Я сидела в женской половине на диване и бессмысленно смотрела в экран телевизора. Даже не знаю, что смотрела. Лейла села рядом, и я узнала, что она тут, только после того как она погладила меня по голове.
Я повернулась к ней и выдавила улыбку.
В моих руках, был тот самый браслет, подаренный Айязом. Ношу его везде, но не надеваю. Не хочу, чтобы видели и пытались разглядеть написанное имя.
– Знаешь почему, мужчины дарят именно полумесяц любимой женщине?
Я не сразу поняла, о чем она говорит. Потом она опустила глаза на украшение.
– Нет, Лейла. Не знаю.
– Этот полумесяц изображает нарастающую луну. Она является у нас символом любви. В жизни луна нарастает, потом становится полной, а после убывает. В жизни такое же происходит и с любовью. Не всегда конечно, – смеется. – Поэтому мужчины, дарят это украшение в знак обещания, что его любовь, в виде этого полумесяца, будет расти вечность. Но никогда не станет убывать*.
Странно, а я думала, что это просто украшение. Любит. Я бы хотела вновь услышать его признание. Почувствовать его руки. Хочу, чтобы мое сердце стучало так, как может только рядом с ним.
Лейла встала и ушла, оставляя меня одну.
А я считала минуты, все эти два дня, чтобы вечером, когда мой красивый, любимый мужчина, будет надевать помолвочное ожерелье, своей красавице невесте, не выйти в зал. Только наблюдать за всем этим кошмаром, из окна своей спальни, утопая в агонии.
* – задумка автора)))
Глава 29
Это та самая картина, смотря на которую, ты понимаешь, чего хочешь и чего никогда не получишь.
Это ведь не конец? Живут же люди после большой любви?
В комнату постучали, и я знала кто это может быть.
– Лейла простите, – сразу начала, чтобы скорей остаться в тишине, – но я не смогу присутствовать на празднике. Плохо себя чувствую.
– У тебя что-то болит дочка?
Больше не могу. Больше не хочу сдерживаться. Я пыталась, но это сильней меня.
– Здесь, – показываю на то место, где страдает мое сердце. – Здесь разрывается от боли.
Начинаю рыдать. Лейла подходит ко мне и начинает обнимать, стискивая крепко плечи.
– Поплачь. Поплачь, девочка моя. Бог испытывает тебя, а ты держись. Борись.
– Как бороться, если это даже не моя война.
Я тяжко вздохнула, смахнула слезы и сказала:
– Вам не приходилось бороться за любовь. Или бежать от нее прочь.
Лейла посмотрела на меня нежным взглядом и погладила по руке, сжимая мои пальцы.
– Ты правда так думаешь? – ласково улыбнулась мне. – Приходилось дочка… приходилось…
– Но как? Вы ведь сразу сыграли свадьбу с мужем и уже столько лет вместе. Я не понимаю.
– Я боролась за его любовь с ним самим. Отвоевывала свое место в его сильном, мужском сердце. И это была борьба, о которой я буду помнить, спустя столько же лет.
Мы просидели так еще немного, и потом отстранились друг от друга.
– Что бы ты, отдала за свою любовь? – спросила Лейла, не пряча глаз. Она уже давно все поняла.
Я немного подумала.
– Жизнь. Я бы начала с нее.
Она кивнула.
– Когда-нибудь, судьба испытает тебя. Прими этот вызов. И она вознаградит тебя, за твои слезы.
Она и сейчас, лишь испытывает, но в награду я получаю камни, сыплющиеся на мою голову.
Сказала и пошла на выход из комнаты. Но вдруг, остановилась.
– Нет такой любви, за которую стоит бороться или нет. Она просто есть. А все остальное, уже наше решение. Но, если оно принято не в ее пользу, то это было что угодно, только не любовь.
Я осталась одна и долго думала о ее словах. Вспоминала о том, как зарождалась моя. Получается я сдаюсь? Получается моя любовь – это не то? Подмена?
"Смс" – впилась в голову мысль. Как я могла забыть о них. А что, если они сделают с ним что-то или со мной?
Мне нужно уезжать. Ради этой семьи и ради себя самой. Так будет лучше для всех. А Айяз наконец-то обретет покой. Пока я тут, он так и будет метаться, а еще над ним будет висеть угроза. Я не знаю, на что способен этот псих, но думаю, что на многое.
На праздник я так и не пришла. Благо никто и не настаивал. Легла спать тоже рано. От ужина отказалась. Хотя Лейла была огорчена, уверена, она понимает меня.
Айяза я не видела и не смогла бы на него даже взглянуть. Реальность все никак не хотела поселиться в моей голове.
Засыпает сегодня помолвленным человеком. Интересно, а когда будет свадьба?
Услышала шорох. Снова пришел. Вижу тень его ног под дверью. Уходи мой милый. Мой? Ты не имеешь права употреблять это слово.
Почему стоит? Раздумывает?
Тихий стук.
Нет. Я обещала Мустафе.
Повторный стук.
Нужно ли нам поговорить?
Третий…
– Что ты тут делаешь? – спрашиваю шепотом.
– Пустишь?
– Айяз, я обещала твоему отцу.
– Я знаю правила этого дома, поверь.
Отхожу в сторону. Сегодня нужно поговорить без эмоций.
– Прости меня. За все это. Все что творилось сегодня во дворе.
– Что? Перестань Айяз. Все идет по жизненному плану, – не плакать, я должна сказать. – Я ведь тоже однажды выйду замуж, – мило улыбаюсь, плача сердцем. – Через время будем вспоминать обо всем и смеяться.
– Айсель, если это шутка, то я с удовольствием посмеюсь… через время.
– Перестань, – снова улыбка. – Все хорошо ведь? Она кстати очень красивая. Тебе повезло.
– Я даже не смотрел на нее. Мне плевать.
– Ничего. Потом разглядишь.
Тишина. Никто не произносит ни слова.
– Когда торжество?
Господи, какой же глупый разговор получается.
– Через две с половиной недели. Какой-то там астролог или не знаю кто, не мог никак найти удачную дату, и решили ткнуть наугад.
Две с половиной. Где буду я в это время?
– Подойди ко мне, Айсель.
Он сел на диван, а я устроилась на кровати.
– Нет, Айяз. Не стоит этого всего. Сегодня, ты пообещал другой девушке в назначенную дату стать ее мужем, поэтому не нужно.
– Айсель, просто подойди. Прошу тебя.
Ну что с ним делать? Чего он хочет?
Подхожу к нему и встаю напротив. Он по-прежнему сидит. Протягивает руки и опускает их на мою талию. Мне кажется, что они дрожат, хотя, возможно, это я. Горячие ладони гладят изгиб тела, с таким трепетом, будто если он нажмет чуть крепче я растрескаюсь как фарфор.
Как же я буду без тебя? Как мне жить без твоих глаз, без твоего голоса. Без аромата твоего тела и нежных касаний? Смогу ли я, когда-нибудь полюбить, так же сильно? Настолько, что моя душа больше не будет пустой и безликой?
Обрету ли я когда-нибудь сердечный покой, что мое горло больше не будет распирать этот ком, непролитых слез?
Делаю шаг сама. Хочу сегодня его обнять. Всем сердцем обнять и рассказать молча, о своей любви. Ведь я так и не смогла, признаться.
Айяз резко притянул меня к себе и обнял за талию, упираясь лицом в мой живот.
Сжал так крепко, что тепло разлилось по телу от тоски по этим объятиям, по нему. Мой родной, такой милый, такой нежный.
Как же нам с тобой повезло, найти друг друга. Познать это жгучее чувство. Даже представить не могу, как бы мы жили, будь все иначе. Это была бы самая красивая и крепкая любовь на свете.
Да сейчас больно, но пройти мимо такой любви я бы не смогла.
Запускаю свои пальцы в его волосы и глажу. Мну кожу головы, делая массаж. Он так любил, когда я так делала ему.
– Ты волшебница, – говорит невнятно, не отрываясь от меня.
– Это мои руки, – улыбаюсь.
– Нет, милая – это ты. Всегда ты.
Пусть останется эта иллюзия. Пусть сегодня мы забудем о вчера и о завтра. Пусть эта ночь, будет только ночью, без лишних «но», и всяких «если».
Еще немного так постояла и решила завести разговор, о чем угодно, но не о том, что не сходит с губ последний месяц.
– Тут такое красивое небо. Я удивилась когда впервые его увидела. Словно звезды ближе и больше, а небо, как на картинках, от темно-синего до блестящего фиолетового.
– Пойдем, – встал Айяз и потянул меня за руку.
Подошел к эркерному окну и убрал лишние подушки с мягкого пледа, оставив пару возле стены. Сел как ему удобно и притянул меня к своей груди спиной. Обнял меня крепко обвивая руками.
Это просто невероятно. Быть в его руках. Сейчас. Смотреть на небо и молчать. Отдавая свои мыли этой тишине, этой ночи.
Положила голову на его плечо, полностью откинувшись всем телом и расслабилась.
Как же вкусно он пахнет. Хочу впитать его и пусть как можно дольше не выветривается. Видимо Айяз думает о том же, вдыхая запах моих волос.
– Я так скучаю по тебе, нежная.
«Я тоже Айяз… я тоже уже скучаю».
Но промолчала. Прикрыла глаза, чтобы слезы не выступили. Но он, будто почувствовал и сжал еще крепче. Окутал своим телом.
Так и просидели пока не стали засыпать.
Он хотел остаться в комнате со мной, но на часах итак, было почти шесть. А я не хотела рисковать, чтобы кто-то увидел. Мало ли. Мне, итак показалось, что я видела движение в конце длинного коридора, когда Айяз, вздумал обнять меня на пороге моей спальни, когда уходил.
Завтрак был вкусным, наверное, потому что я вообще не чувствовала вкус. Мое решение уехать, необходимо было сообщить, как можно раньше.
Сегодня воскресенье, я поискала билеты в Россию и составила план моей будущей жизни.
Хотелось исчезнуть. Поэтому нужно уйти с работы. Ведь Айяз может не смириться с моим поступком. Я мечтала о работе в Европе или Канаде.
Составила емкое резюме и разослала в топы фирм разных отраслей. Пока буду ждать ответ, успею уладить кучу вопросов. Главное успеть уехать, чтобы никто не пострадал.
Документы фирмы в полном порядке. Никаких нарушений и прочего, что могло бы насторожить опытный глаз я не нашла. Эта машина работает как часы, и я рада что была ее частью.
Билет на самолет я перехватила на четверг. Через три дня.
Всего три… ничтожно мало. Хотя никакого времени не хватит, чтобы насытиться им. Наговориться с Лейлой. Нагуляться по прекрасному городу.
День проходил в тоске. Бродила по саду, любовалась искусственным прудом, которое нашла случайно, решив пройтись до конца сада.
Вечером когда сказала что уже не выйду, решила собирать вещи. Странное спокойствие заполнило меня, и я поняла, что поступаю правильно.
Это был прекрасный, запоминающийся и конечно же, поучительный этап в моей жизни, и пора попрощаться с ним.
В понедельник я встала рано. Неожиданно ко мне зашла мать Айяза.
– Доброе утро, дочка, – улыбнулась и посмотрела на чемоданы, оставленные за диваном.
– Доброе утро, Лейла.
Стало неудобно, что я не сказала ей о своих планах. И она дала понять, что расстроена данным фактом, глазами.
– Ты ведь хотела рассказать мне о том, что уезжаешь?
– Конечно. Сегодня хотела. Только вы меня опередили.
– Думаешь я не знала? – прошла и села на край софы. – Ты же на лице словно транспарант с объявлением повесила.
– Простите. Не знала, как сказать.
– Забыла родной язык? Я ведь предлагала на русском говорить.
Мы грустно рассмеялись.
– Мне очень плохо Ася, – тяжело вздохнула.
– Что? Что с вами? – я забеспокоилась.
– Помнишь у тебя болело в области сердца в день помолвки Айяза? – кивнула. – У меня так же душа разрывается.
– Я не понимаю.
– Ты уезжаешь, а мне не спокойно.
Я накрыла ее руки, сложенные на коленях, своими.
– Все хорошо. Мы можем поддерживать связь с вами. Иногда встречаться в Испании.
– Береги себя Ася.
– Обещаю.
Пустили по слезе и вышли к завтраку с красными глазами.
– Вы чего? – спросил Айяз.
Мустафа поднял взгляд, но выглядел недовольным. Причем таковым был его взгляд, направленный только в мою сторону. Что я сделала?
– А что мы?
– Глаза красные. Сериал обсуждали?
– Рано тебе знать сынок.
На работу мы ехали в одной машине. Почему-то тишина в салоне ощущалась слишком сильно. Было какое-то напряжение. И утреннее настроение главы дома и компании мне не понравилось.
Хотела выяснить, но не пришлось. Мустафа пришел в обед сам.
Зашел и встал посередине.
