Отец Айяза посмотрел на меня холодным взглядом. Я никогда не испытывала страх перед этим человеком, всегда было лишь уважение. Но я понимала его чувства. Он отец и уважаемый человек, он не имеет права отступать от негласных правил, даже ради сына.
– Я принял тебя в нашу семью Ася и привел в свой дом. Ты была мне как дочь. Именно поэтому я не могу простить, того что...
Он замолчал, но я поняла его. Он видел Айяза выходящего из моей комнаты. И я понимаю, что он подумал.
– Господин Мустафа, – я смотрела в пол и не смела поднять свои глаза, – я не сделала ничего, что могло вас как-то унизить в глазах общества или в кругу семьи.
– Может быть, об этом не знают другие и я рад, что это так, но достаточно того, что об этом знаю я. Я не могу предположить, чего наобещал тебе мой сын, но ты слишком поверила в сказку девочка. Он женится и в его жизни нет места любовницам.
Больно. Это очень больно слышать. Словно он разочарован во мне, так оно и есть. Кто я теперь в его глазах?
– Я не знаю, что вам известно, но Айяз никогда, не обещал мне большего. Он был честен. И мы не сделали ничего, что могло нарушить закон вашего дома.
– Это правда?
– Он, коснулся лишь моего сердца. Ваш сын, достойный человек и вы, можете им гордиться. Все, о чем он думает, это обязательства перед вами и вашей семьей. Айяз женится поверьте, и никогда не пойдет против вашего слова.
– Посмотри на меня, – словно приказ прозвучал голос, и я не могла его ослушаться.
Подняла голову и увидела пронзительный взгляд, как же они похожи. Айяз красив сейчас и через много лет, будет таким же.
– Я верю тебе, но не могу оставить здесь. Ты должна это понять.
– Я понимаю вас.
– Ты его любишь Ася?
Не ожидала такого вопроса от него. Но решила ответить честно.
– Да.
– Ты хорошая и достойная девушка. Поверь я бы очень хотел, чтобы такая невестка появилась в моем доме. Я бы с радостью принял тебя как дочь. Если бы у меня был еще один сын, Айяз стал бы твоим мужем, но я не могу.
И это откровение, тоже стало неожиданным. Все мы заложники, чьих-то и каких-то обещаний. Абсолютно все.
– Спасибо господин Мустафа. Я уже заказала билет в Россию. Самолет через два дня. В компании я тоже не останусь. Я не появлюсь в вашей жизни. Не переживайте. Я обещаю.
Он молча кивнул и вышел из кабинета. А я, не стала, даже на обед идти.
Вечером ко мне на улице подошел Айяз. Он на меня не смотрел, мы глядели на закат.
– Странный вечер сегодня.
– Почему?
– Закат слишком красный, день слишком прохладный, а ты слишком далеко.
– Но я тут.
– Пока что.
Я не знала как продолжить этот странный разговор. Что еще более глупое можно сказать?
– Встретимся десять минут возле ворот.
– Айяз, – хотелось протестовать.
– Айсель, у тебя осталось две ночи тут. Просто приди через десять минут к воротам.
Развернулся и ушел.
Он прав? Нет? Идти? Или остаться?
Мы приехали на то самое место за городом. Ночью тут невероятно. Пустыня прекрасна. А небо над ней, словно укрывает собой. Я бы хотела рассказать им свои секреты.
– Айяз, ты решил уйти в пустыню со мной и умереть там как Акиль и Алима?
– А ты согласна? – спросил он, доставая с заднего сидения какую-то корзину.
– Я еще слишком молода. Но может быть лет через тридцать, сорок можем и отправиться сюда, – рассмеялась я.
Поставил все на землю и приблизился ко мне возвышаясь.
– Тогда давай договоримся, что через тридцать лет, в этот день, седьмого октября, мы сюда вернемся.
– Ого. Ты что серьезно?
– Вполне. Или ты уверена, что так быстро забудешь меня?
– Через тридцать лет, – тяну к нему мизинец.
Он смотрит непонимающе.
– Давай свой.
Протягивает руку, переплетаем пальцы и клянемся. Как дети.
Айяз не отпускает мою руку и тянет за собой. Мы шли недолго. Песок был таким горячим, таким приятным. Как оказалось, мужчина взял с собой покрывало, подушку и немного закусок.
Мы разместились так, чтобы нас не было видно с дороги, можно немного расслабиться и чуть более свободно себя вести.
Смеялись как раньше, болтали, ели. Это был хороший вечер.
Мы прикасались друг к другу. Мимолетно, ласково, нежно. Улыбались, флиртовали. Это был отличный способ забыться и мы забылись. К чему сидеть и убиваться будущим, если сегодняшний день еще не закончился.
Он тоже был спокоен. Немного странно, но мне понравилось, что мы поладили, потому что в последний месяц был взрывным.
– Кстати, все забывал сказать, тебе очень идет платок Айсель.
– Спасибо, – было приятно слышать этот комплимент.
Мне действительно понравилось ходить в платке. Это очень удобно. А еще безумно красиво. Даже не знаю, захочу ли его снимать после уезда.
Когда мы перекусили, Айяз устроился на подушке и притянул меня к себе. Я легла на его грудь и обняла рукой поперек живота.
Потом он вдруг зашевелился, достал из кармана брюк что-то, блестящее и поднес к нашим лицам.
Это была восхитительная брошь. Цветок. Белая лилия, усыпанная бриллиантами. Настолько тонкая работа и прекрасная вещь.
– Она прекрасна Айяз. Просто слов нет. Большое спасибо тебе, за этот подарок.
Вместо ответа он просто зацепил ее на моем платке, в месте крепления булавки и поцеловал.
Так странно. Я уезжаю через день. Он женится через две недели. И мы, вот так спокойно, лежим посреди пустыни, глядя на ночное небо. Прощаемся. Отпускаем. Он, видимо тоже смирился со всем.
Нет обид. Только благодарность за эти чувства.
Я дотронулась его щеки и прикрыла глаза. В голове было столько мыслей и слов, но произнести их никак не могла. Ком в горле что я пыталась сдержать стал давить, принося боль. Слезы еще были спрятаны глубоко во мне, а ощущение потери чувствовалось уже наяву.
Последняя ночь. Что я могла предложить тому, кого придется отпустить и навсегда оставить свое сердце рядом, оберегать любимого мужчину.
Это сумасшедшая и сладкая любовь, которую я приобрела и отдалась, как никогда. Моя первая и самая настоящая любовь… такая печальная. Эта боль будет питать меня темными ночами и приятными вечерами моего одиночества.
Я не хочу думать и успокаивать себя тем, что пройдет время и я вновь полюблю, или просто позволю себя любить, какому-нибудь достойному человеку. Но не факт, что я не буду его сравнивать, пытаться втиснуть и подкорректировать в рамки того, кого буду любить всю жизнь.
Это будет самая нечестная моя игра.
И тем более я не стану думать об этом сейчас. Сегодня я буду думать, что все хорошо. Что все мои мечты осуществляются в эту минуту, под этой обманчивой луной.
Он смотрел на меня всегда как на нечто красивое и ценное, и я всегда ему верила. Ощущала себя именно такой, какой он меня видел. И верю сейчас, когда он касается моей кожи рук, губ. Эта ласка настолько приятная, нежная, что хочется навсегда запечатлеть эти касания, выжечь их на теле.
– Айяз, – прошептала я его имя, – ты ведь знаешь, что послезавтра…
Он приложил палец к моим губам прося замолчать. Но я должна сказать, иначе не смогу уйти.
– Не нужно. Не хочу сей час говорить.
– Нет. Я должна, сейчас, иначе потом просто не смогу. Выслушай и впервые в жизни не перебивай меня, – я улыбнулась.
– Я буду стараться, – поцеловал мою кисть и посмотрел мне в глаза.
– Айяз, твой отец очень тебя любит, и ты это знаешь. И мы оба понимаем, что ты никогда не пойдешь против его слова, а я в свою очередь никогда не попрошу тебя о такой жертве. Мы не обманывались с самого начала, не стоит это делать и сейчас. Я знаю, что ты женишься, и прошу тебя вложить в этот союз по максимуму. Она не виновата в том, что в твоей жизни появилась я. И мне жаль, что все вышло именно так. Не обижай. Она тебя полюбит. Дари ей свою ласку и ночи полные любви. Постарайся полюбить ее. Айяз, пожалуйста. Это все, чего я хочу.
– А ты? Ты тоже будешь дарить ночи другому Айсель? – голос стал грубым, почти стальным.
Мой ревнивый мужчина. Знал бы ты, чего стоили мне эти слова и пожелания принадлежать другой женщине, с которой ты пройдешь свою жизнь рука об руку.
– Нет. То есть, я не знаю куда поеду и где буду жить. Но я буду очень далеко. Не думай, что мне легко. Я так много обрела, а потеряю завтра еще больше и мое сердце, будет разбито. Но я не хочу, чтобы ты жил и думал о ревности. Твое будущее уже решено, а мое решиться, когда-нибудь.
– Я не хочу думать о том, что ты будешь принадлежать другому.
– Милый мой, – я снова коснулась его щеки ладонью, – «Я всегда буду только твоей», – сказала мысленно, а он поцеловал мою ладонь, – «Я так тебя люблю», – хотелось сказать, но зачем дразнить его сейчас.
Айяз, поднял мое лицо за подбородок обхватывая его пальцами и поцеловал. Собственнически, жестко, грубо и одновременно ласково, словно уже сейчас, доказывает кому-то, что эти губы принадлежат ему. Я отвечала отчаянно и слезы катились по моим щекам.
Так хочется прогнать в сторону, грустные мысли, но заполняя эту ночь приятными касаниями и разговорами, я вижу, как образовываются дыры в моих одиноких будущих ночах. Я снова вижу свое одиночество и не могу ничего поделать.
Мы заложники данных обещаний. И не имеем права, что-либо менять или отступать. Это не слабость, это ответственность за слова, поступки, обязательства перед людьми, которые надеются и ждут от нас взрослых решений.
День вылета наступил быстро. С Лейлой мы попрощались дома, обещая держать связь постоянно. В аэропорт поехали с Айязом и его отцом.
Мы стояли в частном секторе аэропорта. Я хотела лететь обычным рейсом, но господин Мустафа не позволил. Я так и не поняла к чему это все.
Аэропорт. Место где прощаются и встречают дорогих и важных для себя людей. Сегодня же я увожу свою любовь, навсегда прощаясь с покоем, сердцем и надеждой, на ближайшее счастье.
Я не сожалею ни о чем. Любовь – прекрасное чувство, и я была искренне счастлива испытывая его с ним.
Так странно. Еще несколько месяцев назад я была уверена, что любовь не имеет ко мне никакого отношения. А сегодня тоска и боль съедают меня изнутри, от того, что я не могу изменить ничего. И я люблю.
Впервые.
По-настоящему. Той любовью, о которой слагали легенды. Моя личная маленькая драма жизни.
«Как поэтично», – пронеслось в голове.
Уже через две недели Айяз разделит постель и свою жизнь со своей законной женой, а я буду, возможно, вновь в аэропорту, на пути к новой жизни где-то там. Вдали от своей любви. Но мне останется память.
Я запоминала все что могла. Все что имело значение для нас двоих. Его губы, голос, руки, прикосновения, глаза. Все это отпечаталось во мне, въелось под кожу, и я уношу с собой, это печальное счастье.
Боль – отличное напоминание того, что он был в моей жизни… когда-то…
Он не один. Его не оставят родители, невеста и новые родственники, он не один.
Стоит вдалеке от меня, а мне кажется, что это расстояние становится все дальше. Так и есть. Не подойдет. Не посмеет. Отец рядом, но тоже молчит. Не могу поверить, что внесла так много разногласий в эту семью. Остается надеяться, что все пройдет как шторм в море, но без последствий.
Я улыбаюсь до спазмов в щеках. Горло саднит, обещая слезы, а сердце молчит, словно боится пошевелиться и выдать себя, слишком громко застучав. Это тяжело настолько, что я едва с ног не валюсь.
– Ася, – прерывает мои мысли отец Айяза, – прости что все так. Не держи зла на меня и на моего сына.
Я шокирована его словами, потому что не думала, что он станет винить в несправедливости жизни себя.
– Господин Мустафа, это вы меня простите. Из-за меня в вашей семье столько проблем возникло. Мне стыдно и неловко перед вами и Лейлой. Все встанет на свои места, как только я уеду, Айяз сдержит слово и все войдет в нужную колею. И я тоже сделаю все так, как и обещала. В России я первым делом приду в офис и напишу заявление и прошу вас не требовать двухнедельную отработку. Я бы хотела сразу же заняться продажей квартиры и переездом.
– Все-таки решила уехать? И куда?
– Сама не знаю. Пока что, отправлюсь в Европу, не была там особо. Исполню свою давнюю мечту. Резюме разослала уже, проверю условия. А там уж куда заведет меня дорога, – глубокий вдох и произношу слова что боялась даже в голове своей воспроизводить, – господин Мустафа, вы позволите нам попрощаться? Только одно объятие и пара слов.
– Думаю, что мне стоит еще раз проверить, все ли чемоданы на месте, – улыбнулся мне этот мужчина.
– Спасибо вам. За все спасибо. Я никогда вас не забуду и передайте от меня, слова благодарности вашей жене, она потрясающая женщина.
Айяз стоял и смотрел на самолеты, взмывающие в небеса унося с собой людей и их судьбы. О чем он думает? Будет ли вспоминать и как долго я задержусь в его памяти? Такой спокойный, красивый, безмятежный и одинокий. Любимый сердцем и душой. Как же я без тебя буду? Где я найду покой?
– Ты такой серьезный, - попыталась пошутить, но не смогла спрятать грусть.
– Этот день, становится слишком хреновым, не находишь? Откуда в тебе столько силы улыбаться и делать вид что все хорошо?
– Айяз, но ведь все хорошо. Все живы, здоровы. Впереди еще столько дел и обязательств. Немного времени и все пройдет.
– А ты в этом так уверена Айсель? Или пытаешься убедить себя и меня в том, что все правильно?
– Потому что все правильно. Этот день был вопросом времени. Я очень уважаю твоего отца и Лейлу, поэтому все правильно.
– Правильно, – повторил он за мной. – А у меня нет ощущения правильности.
– Я не жалею ни о чем.
– Я тоже не жалею, но не могу отпустить тебя. Не могу видеть тебя такой.
– Придется Айяз. Придется. И знаешь. Ты не разбивал мне сердце. Мы сделали это вместе.
Он покачал головой, не соглашаясь со мной.
– Где ты будешь? Я хочу знать куда ты поедешь.
– Не могу сказать, потому, что сама не знаю куда поеду. Сначала завершу дела в России, а потом уеду, – намеренно лгу.
– Я найду тебя. Всегда буду искать и находить.
Пока мы разговаривали, ходили вдоль длинной стены. Айяз завернул за угол. Там оказался еще один вход в южную часть аэропорта. Она оказалась пустой. Сквозь стеклянную дверь проглядывались две двери туалета.
Мы встали в небольшой проем.
Я подошла к нему вплотную и встала на носочки обнимая за шею.
– Нет Айяз. Ты не имеешь права обманывать свою жену, чувствами к другой. Ты не такой. Не смей так с ней поступать.
Поцеловала его в щеку. Обняла и почувствовала его руки на своей спине, они сжимали словно тиски.
– Я люблю тебя, Айяз Эль-Хоир.
Вырвалась из объятий и пошла в туалет.
Умылась. Отдышалась и зашла в кабинку. Услышала возню и несколько стуков, больше похожих на удары. Было страшно выходить, но не сидеть же мне тут. Открыла дверь и увидела, как Айяз стоит внутри с пистолетом, приставленным к его виску, а сбоку от меня появляется такой же.
Вскрикнула от страха и тут же, была поймана каким-то мужчиной.
– Тише, тише птичка. Опусти крылышки, – проговорил своим мерзким голосом.
Судя по тому, что у этих двоих разбиты носы, Айяз успел ударить каждого, пока они не достали пистолеты.
– Без фокусов герой, даже если приблизишься, я успею размазать ее мозги по стене, – ударили Айяза в бок, когда он дернулся в мою сторону.
Как же страшно. Даже руки неметь начали. Не чувствую кончики пальцев. Я смотрела в его глаза и не отводила их.
– Вы уже знаете, в какой последовательности я буду вас убивать? – прорычал мужчина.
– Я принял тебя в нашу семью Ася и привел в свой дом. Ты была мне как дочь. Именно поэтому я не могу простить, того что...
Он замолчал, но я поняла его. Он видел Айяза выходящего из моей комнаты. И я понимаю, что он подумал.
– Господин Мустафа, – я смотрела в пол и не смела поднять свои глаза, – я не сделала ничего, что могло вас как-то унизить в глазах общества или в кругу семьи.
– Может быть, об этом не знают другие и я рад, что это так, но достаточно того, что об этом знаю я. Я не могу предположить, чего наобещал тебе мой сын, но ты слишком поверила в сказку девочка. Он женится и в его жизни нет места любовницам.
Больно. Это очень больно слышать. Словно он разочарован во мне, так оно и есть. Кто я теперь в его глазах?
– Я не знаю, что вам известно, но Айяз никогда, не обещал мне большего. Он был честен. И мы не сделали ничего, что могло нарушить закон вашего дома.
– Это правда?
– Он, коснулся лишь моего сердца. Ваш сын, достойный человек и вы, можете им гордиться. Все, о чем он думает, это обязательства перед вами и вашей семьей. Айяз женится поверьте, и никогда не пойдет против вашего слова.
– Посмотри на меня, – словно приказ прозвучал голос, и я не могла его ослушаться.
Подняла голову и увидела пронзительный взгляд, как же они похожи. Айяз красив сейчас и через много лет, будет таким же.
– Я верю тебе, но не могу оставить здесь. Ты должна это понять.
– Я понимаю вас.
– Ты его любишь Ася?
Не ожидала такого вопроса от него. Но решила ответить честно.
– Да.
– Ты хорошая и достойная девушка. Поверь я бы очень хотел, чтобы такая невестка появилась в моем доме. Я бы с радостью принял тебя как дочь. Если бы у меня был еще один сын, Айяз стал бы твоим мужем, но я не могу.
И это откровение, тоже стало неожиданным. Все мы заложники, чьих-то и каких-то обещаний. Абсолютно все.
– Спасибо господин Мустафа. Я уже заказала билет в Россию. Самолет через два дня. В компании я тоже не останусь. Я не появлюсь в вашей жизни. Не переживайте. Я обещаю.
Он молча кивнул и вышел из кабинета. А я, не стала, даже на обед идти.
Вечером ко мне на улице подошел Айяз. Он на меня не смотрел, мы глядели на закат.
– Странный вечер сегодня.
– Почему?
– Закат слишком красный, день слишком прохладный, а ты слишком далеко.
– Но я тут.
– Пока что.
Я не знала как продолжить этот странный разговор. Что еще более глупое можно сказать?
– Встретимся десять минут возле ворот.
– Айяз, – хотелось протестовать.
– Айсель, у тебя осталось две ночи тут. Просто приди через десять минут к воротам.
Развернулся и ушел.
Он прав? Нет? Идти? Или остаться?
Мы приехали на то самое место за городом. Ночью тут невероятно. Пустыня прекрасна. А небо над ней, словно укрывает собой. Я бы хотела рассказать им свои секреты.
– Айяз, ты решил уйти в пустыню со мной и умереть там как Акиль и Алима?
– А ты согласна? – спросил он, доставая с заднего сидения какую-то корзину.
– Я еще слишком молода. Но может быть лет через тридцать, сорок можем и отправиться сюда, – рассмеялась я.
Поставил все на землю и приблизился ко мне возвышаясь.
– Тогда давай договоримся, что через тридцать лет, в этот день, седьмого октября, мы сюда вернемся.
– Ого. Ты что серьезно?
– Вполне. Или ты уверена, что так быстро забудешь меня?
– Через тридцать лет, – тяну к нему мизинец.
Он смотрит непонимающе.
– Давай свой.
Протягивает руку, переплетаем пальцы и клянемся. Как дети.
Айяз не отпускает мою руку и тянет за собой. Мы шли недолго. Песок был таким горячим, таким приятным. Как оказалось, мужчина взял с собой покрывало, подушку и немного закусок.
Мы разместились так, чтобы нас не было видно с дороги, можно немного расслабиться и чуть более свободно себя вести.
Смеялись как раньше, болтали, ели. Это был хороший вечер.
Мы прикасались друг к другу. Мимолетно, ласково, нежно. Улыбались, флиртовали. Это был отличный способ забыться и мы забылись. К чему сидеть и убиваться будущим, если сегодняшний день еще не закончился.
Он тоже был спокоен. Немного странно, но мне понравилось, что мы поладили, потому что в последний месяц был взрывным.
– Кстати, все забывал сказать, тебе очень идет платок Айсель.
– Спасибо, – было приятно слышать этот комплимент.
Мне действительно понравилось ходить в платке. Это очень удобно. А еще безумно красиво. Даже не знаю, захочу ли его снимать после уезда.
Когда мы перекусили, Айяз устроился на подушке и притянул меня к себе. Я легла на его грудь и обняла рукой поперек живота.
Потом он вдруг зашевелился, достал из кармана брюк что-то, блестящее и поднес к нашим лицам.
Это была восхитительная брошь. Цветок. Белая лилия, усыпанная бриллиантами. Настолько тонкая работа и прекрасная вещь.
– Она прекрасна Айяз. Просто слов нет. Большое спасибо тебе, за этот подарок.
Вместо ответа он просто зацепил ее на моем платке, в месте крепления булавки и поцеловал.
Так странно. Я уезжаю через день. Он женится через две недели. И мы, вот так спокойно, лежим посреди пустыни, глядя на ночное небо. Прощаемся. Отпускаем. Он, видимо тоже смирился со всем.
Нет обид. Только благодарность за эти чувства.
Я дотронулась его щеки и прикрыла глаза. В голове было столько мыслей и слов, но произнести их никак не могла. Ком в горле что я пыталась сдержать стал давить, принося боль. Слезы еще были спрятаны глубоко во мне, а ощущение потери чувствовалось уже наяву.
Последняя ночь. Что я могла предложить тому, кого придется отпустить и навсегда оставить свое сердце рядом, оберегать любимого мужчину.
Это сумасшедшая и сладкая любовь, которую я приобрела и отдалась, как никогда. Моя первая и самая настоящая любовь… такая печальная. Эта боль будет питать меня темными ночами и приятными вечерами моего одиночества.
Я не хочу думать и успокаивать себя тем, что пройдет время и я вновь полюблю, или просто позволю себя любить, какому-нибудь достойному человеку. Но не факт, что я не буду его сравнивать, пытаться втиснуть и подкорректировать в рамки того, кого буду любить всю жизнь.
Это будет самая нечестная моя игра.
И тем более я не стану думать об этом сейчас. Сегодня я буду думать, что все хорошо. Что все мои мечты осуществляются в эту минуту, под этой обманчивой луной.
Он смотрел на меня всегда как на нечто красивое и ценное, и я всегда ему верила. Ощущала себя именно такой, какой он меня видел. И верю сейчас, когда он касается моей кожи рук, губ. Эта ласка настолько приятная, нежная, что хочется навсегда запечатлеть эти касания, выжечь их на теле.
– Айяз, – прошептала я его имя, – ты ведь знаешь, что послезавтра…
Он приложил палец к моим губам прося замолчать. Но я должна сказать, иначе не смогу уйти.
– Не нужно. Не хочу сей час говорить.
– Нет. Я должна, сейчас, иначе потом просто не смогу. Выслушай и впервые в жизни не перебивай меня, – я улыбнулась.
– Я буду стараться, – поцеловал мою кисть и посмотрел мне в глаза.
– Айяз, твой отец очень тебя любит, и ты это знаешь. И мы оба понимаем, что ты никогда не пойдешь против его слова, а я в свою очередь никогда не попрошу тебя о такой жертве. Мы не обманывались с самого начала, не стоит это делать и сейчас. Я знаю, что ты женишься, и прошу тебя вложить в этот союз по максимуму. Она не виновата в том, что в твоей жизни появилась я. И мне жаль, что все вышло именно так. Не обижай. Она тебя полюбит. Дари ей свою ласку и ночи полные любви. Постарайся полюбить ее. Айяз, пожалуйста. Это все, чего я хочу.
– А ты? Ты тоже будешь дарить ночи другому Айсель? – голос стал грубым, почти стальным.
Мой ревнивый мужчина. Знал бы ты, чего стоили мне эти слова и пожелания принадлежать другой женщине, с которой ты пройдешь свою жизнь рука об руку.
– Нет. То есть, я не знаю куда поеду и где буду жить. Но я буду очень далеко. Не думай, что мне легко. Я так много обрела, а потеряю завтра еще больше и мое сердце, будет разбито. Но я не хочу, чтобы ты жил и думал о ревности. Твое будущее уже решено, а мое решиться, когда-нибудь.
– Я не хочу думать о том, что ты будешь принадлежать другому.
– Милый мой, – я снова коснулась его щеки ладонью, – «Я всегда буду только твоей», – сказала мысленно, а он поцеловал мою ладонь, – «Я так тебя люблю», – хотелось сказать, но зачем дразнить его сейчас.
Айяз, поднял мое лицо за подбородок обхватывая его пальцами и поцеловал. Собственнически, жестко, грубо и одновременно ласково, словно уже сейчас, доказывает кому-то, что эти губы принадлежат ему. Я отвечала отчаянно и слезы катились по моим щекам.
Так хочется прогнать в сторону, грустные мысли, но заполняя эту ночь приятными касаниями и разговорами, я вижу, как образовываются дыры в моих одиноких будущих ночах. Я снова вижу свое одиночество и не могу ничего поделать.
Мы заложники данных обещаний. И не имеем права, что-либо менять или отступать. Это не слабость, это ответственность за слова, поступки, обязательства перед людьми, которые надеются и ждут от нас взрослых решений.
Глава 30
День вылета наступил быстро. С Лейлой мы попрощались дома, обещая держать связь постоянно. В аэропорт поехали с Айязом и его отцом.
Мы стояли в частном секторе аэропорта. Я хотела лететь обычным рейсом, но господин Мустафа не позволил. Я так и не поняла к чему это все.
Аэропорт. Место где прощаются и встречают дорогих и важных для себя людей. Сегодня же я увожу свою любовь, навсегда прощаясь с покоем, сердцем и надеждой, на ближайшее счастье.
Я не сожалею ни о чем. Любовь – прекрасное чувство, и я была искренне счастлива испытывая его с ним.
Так странно. Еще несколько месяцев назад я была уверена, что любовь не имеет ко мне никакого отношения. А сегодня тоска и боль съедают меня изнутри, от того, что я не могу изменить ничего. И я люблю.
Впервые.
По-настоящему. Той любовью, о которой слагали легенды. Моя личная маленькая драма жизни.
«Как поэтично», – пронеслось в голове.
Уже через две недели Айяз разделит постель и свою жизнь со своей законной женой, а я буду, возможно, вновь в аэропорту, на пути к новой жизни где-то там. Вдали от своей любви. Но мне останется память.
Я запоминала все что могла. Все что имело значение для нас двоих. Его губы, голос, руки, прикосновения, глаза. Все это отпечаталось во мне, въелось под кожу, и я уношу с собой, это печальное счастье.
Боль – отличное напоминание того, что он был в моей жизни… когда-то…
Он не один. Его не оставят родители, невеста и новые родственники, он не один.
Стоит вдалеке от меня, а мне кажется, что это расстояние становится все дальше. Так и есть. Не подойдет. Не посмеет. Отец рядом, но тоже молчит. Не могу поверить, что внесла так много разногласий в эту семью. Остается надеяться, что все пройдет как шторм в море, но без последствий.
Я улыбаюсь до спазмов в щеках. Горло саднит, обещая слезы, а сердце молчит, словно боится пошевелиться и выдать себя, слишком громко застучав. Это тяжело настолько, что я едва с ног не валюсь.
– Ася, – прерывает мои мысли отец Айяза, – прости что все так. Не держи зла на меня и на моего сына.
Я шокирована его словами, потому что не думала, что он станет винить в несправедливости жизни себя.
– Господин Мустафа, это вы меня простите. Из-за меня в вашей семье столько проблем возникло. Мне стыдно и неловко перед вами и Лейлой. Все встанет на свои места, как только я уеду, Айяз сдержит слово и все войдет в нужную колею. И я тоже сделаю все так, как и обещала. В России я первым делом приду в офис и напишу заявление и прошу вас не требовать двухнедельную отработку. Я бы хотела сразу же заняться продажей квартиры и переездом.
– Все-таки решила уехать? И куда?
– Сама не знаю. Пока что, отправлюсь в Европу, не была там особо. Исполню свою давнюю мечту. Резюме разослала уже, проверю условия. А там уж куда заведет меня дорога, – глубокий вдох и произношу слова что боялась даже в голове своей воспроизводить, – господин Мустафа, вы позволите нам попрощаться? Только одно объятие и пара слов.
– Думаю, что мне стоит еще раз проверить, все ли чемоданы на месте, – улыбнулся мне этот мужчина.
– Спасибо вам. За все спасибо. Я никогда вас не забуду и передайте от меня, слова благодарности вашей жене, она потрясающая женщина.
Айяз стоял и смотрел на самолеты, взмывающие в небеса унося с собой людей и их судьбы. О чем он думает? Будет ли вспоминать и как долго я задержусь в его памяти? Такой спокойный, красивый, безмятежный и одинокий. Любимый сердцем и душой. Как же я без тебя буду? Где я найду покой?
– Ты такой серьезный, - попыталась пошутить, но не смогла спрятать грусть.
– Этот день, становится слишком хреновым, не находишь? Откуда в тебе столько силы улыбаться и делать вид что все хорошо?
– Айяз, но ведь все хорошо. Все живы, здоровы. Впереди еще столько дел и обязательств. Немного времени и все пройдет.
– А ты в этом так уверена Айсель? Или пытаешься убедить себя и меня в том, что все правильно?
– Потому что все правильно. Этот день был вопросом времени. Я очень уважаю твоего отца и Лейлу, поэтому все правильно.
– Правильно, – повторил он за мной. – А у меня нет ощущения правильности.
– Я не жалею ни о чем.
– Я тоже не жалею, но не могу отпустить тебя. Не могу видеть тебя такой.
– Придется Айяз. Придется. И знаешь. Ты не разбивал мне сердце. Мы сделали это вместе.
Он покачал головой, не соглашаясь со мной.
– Где ты будешь? Я хочу знать куда ты поедешь.
– Не могу сказать, потому, что сама не знаю куда поеду. Сначала завершу дела в России, а потом уеду, – намеренно лгу.
– Я найду тебя. Всегда буду искать и находить.
Пока мы разговаривали, ходили вдоль длинной стены. Айяз завернул за угол. Там оказался еще один вход в южную часть аэропорта. Она оказалась пустой. Сквозь стеклянную дверь проглядывались две двери туалета.
Мы встали в небольшой проем.
Я подошла к нему вплотную и встала на носочки обнимая за шею.
– Нет Айяз. Ты не имеешь права обманывать свою жену, чувствами к другой. Ты не такой. Не смей так с ней поступать.
Поцеловала его в щеку. Обняла и почувствовала его руки на своей спине, они сжимали словно тиски.
– Я люблю тебя, Айяз Эль-Хоир.
Вырвалась из объятий и пошла в туалет.
Умылась. Отдышалась и зашла в кабинку. Услышала возню и несколько стуков, больше похожих на удары. Было страшно выходить, но не сидеть же мне тут. Открыла дверь и увидела, как Айяз стоит внутри с пистолетом, приставленным к его виску, а сбоку от меня появляется такой же.
Вскрикнула от страха и тут же, была поймана каким-то мужчиной.
– Тише, тише птичка. Опусти крылышки, – проговорил своим мерзким голосом.
Судя по тому, что у этих двоих разбиты носы, Айяз успел ударить каждого, пока они не достали пистолеты.
– Без фокусов герой, даже если приблизишься, я успею размазать ее мозги по стене, – ударили Айяза в бок, когда он дернулся в мою сторону.
Как же страшно. Даже руки неметь начали. Не чувствую кончики пальцев. Я смотрела в его глаза и не отводила их.
– Вы уже знаете, в какой последовательности я буду вас убивать? – прорычал мужчина.
