Снова она поступает не так, как нужно! Бабуля всегда говорила, что за стол нужно садиться в хорошем настроении, тогда и пища обязательно пойдёт на пользу.
Минуточку! А где же тут стол? Они с высокородным устроились на гладком ровном камне в самом затемнённом месте делянки. Если охрана, периодически обходившая участки с работающими пленниками, заметит, что они устроили себе перерыв, им несдобровать.
Немного поразмыслив, Ксения решила для себя – раз стола нет, то и бабулино правило тут не действует. Тут вообще многое из её земного опыта и правил, внушённых внучке, не работает, а значит нужно искать свои, более действенные способы решения проблем.
От осознания этого Ксении почему-то стало легче, мысли её посветлели, а настроение стало потихоньку улучшаться. Булка неожиданно закончилась, и Ксения с удивлением перевела взгляд со своих пустых рук на удовлетворённо покачивающего головой Тайрона.
- Давно пора начать меня слушаться. Со мной не пропадёшь, запомни это, крошка!
Ксения неодобрительно хмыкнула в ответ: кто знает, к чему приведёт их временный союз. Она и так уже очень сильно зависит от Тайрона. Куда же ещё больше?
Этот мужчина действует на неё странным образом, заставляя бунтовать против устоев, на которых строилась вся её прежняя жизнь. Сегодняшний случай – яркий тому пример. И дело тут совсем не в булке, отсутствии аппетита или нежелании подчиняться кому-либо. Он заставляет Ксению меняться, по-новому смотреть на привычные вещи. Странно, конечно, но она подумает об этом позже, когда останется одна, и властная аура Тайрона перестанет давить на её хрупкую психику.
Тайрон стряхнул крошки, прилипшие к одежде, огляделся в поисках охранников, и никого не обнаружив поблизости, вальяжно раскинулся на камне, пять минут назад служившем им столом, и уставился на Ксению тяжёлым взглядом.
Ну что за гримасы судьбы! Если бы не его магия, так коварно доставшаяся этой девчонке, он никогда в жизни даже не посмотрел бы в её сторону. Он привык к совершенно другим женщинам: изящным, утончённым, восхитительно-сексуальным. При дворе Дайсара Справедливого его внимания добивались самые умопомрачительные красавицы и роскошные соблазнительницы, а теперь он вынужден сдувать пылинки с этой мелочи, недоженщины, пацанки. И делать вид, что происходящее ему нравится. А всё потому, что нельзя её спугнуть, для достижения его целей она должна принадлежать ему вся, без остатка.
При воспоминании о том, к чему стремится, что хочет получить, Тайрон поёжился и уставился в пустоту перед собой: а вдруг всё напрасно, всё, что пережито – зря, и ничего не выйдет! И тут же сам себя одёрнул, ничего не зря, ни одна жертва: всё исполнится в точности, как он задумал. У него не может быть иначе. Просто не нужно нагнетать, лучше подумать о том, как обучить девчонку магии, не слишком вооружая её знаниями. Пусть сначала покрепче привяжется к нему.
Тай снова перевёл взгляд на Ксению – слишком хрупкий сосуд для его дара: слишком слабая, слишком маленькая, слишком инертная. Она станет вынужденной жертвой в этой войне, ей не выжить при любом, видимом ему, раскладе. Какая же война без жертв? И он готов ею жертвовать, и пусть так и остаётся. Это даже хорошо, что она настолько ему не нравится: он точно к ней не привяжется. Она всего лишь оружие, вместилище для его дара, и станет ненужной после того, как он добьётся своего.
- Спасибо, брат, что ты оказался мудрее меня и связал её своей, а не моей кровью, - мысленно подвёл Тай итог своим размышлениям.
- Ну-у-у… - медленно оглядывая нахохлившуюся бледную немочь, протянул он, - ты готова учиться?
- Г-готова! – Ксения, до этого задумчиво ковырявшая носком сапога землю у своих ног, даже слегка подскочила от неожиданности, в неверии прижав руки к груди.
А он тяжко вздохнул: с кем приходится возиться. Послали же ему боги испытание! На неё без слёз не взглянешь: бесцветная, тусклая и безликая. И тут же одёрнул себя – хватит оценивать её, она ему нужна не для любовных утех. Если уж на то пошло, на неё можно и не смотреть.
- Что ты знаешь о магии? – глядя куда-то поверх её головы, поинтересовался высокородный.
- Ничего, - честно ответила Ксюша, - на Земле нет магии, и я в неё не особенно верю!
Тайрон чуть не поперхнулся словами, которые так и норовили сорваться с его языка. Да что она о себе думает! Если ей не встречалось какое-то явление или предмет, не значит, что их не существует. И снова одёрнул себя, что это он так заводится от одного неосторожного слова, ещё даже и близко не приступив к обучению. Это она виновата, эта бледная немочь, бесит его одним только своим существованием. Не появись она в неподходящем месте в неподходящий момент, всё пошло бы по-другому!
Стоп! Кажется, это он уже проходил: от того, что будет злиться и изливать на неё желчь, всё только ухудшится, он настроит её против себя. Этого нельзя допустить ни в коем случае! Боги выбрали её. Зачем-то подарили ей его дар, и он должен с этим смириться или окончательно всё потеряет. Тактика игнора, демонстрации собственного превосходства или сравнения её с пустым местом тут не помогут. Он должен найти в ней что-то хорошее, не привязываясь к девчонке. Задача не из простых, но когда Тайрон Ортс ставил себе другие? Он справится, чего бы это ему не стоило!
Мысленно уговаривая и настраивая себя на общение с девчонкой, высокородный с шипением выдохнул, закрыл глаза и посчитал до тридцати: ярость не рассеялась окончательно, но постепенно утихая, словно разъярённая собака, почуявшая крепкую руку хозяина, покорно оседала куда-то в самые потаённые уголки его души.
Он хорошо умел владеть собой, научен этому с детства, поэтому, когда несколько мгновений спустя, Тай открыл глаза, ничего в нём не выдавало недавно пронёсшейся бури: он был мил, предупредителен и галантен.
- Мы не на Земле, поэтому забудь всё, что ты когда-то слышала или знала о магии. Я расскажу тебе о ней.
И Тай постарался на славу, поведал, всё, что посчитал нужным, обходя острые места и не договаривая важных деталей, которые могли бы дать козыри в руки Ксении. Он рассказал ей о видах магии, о том, как поймать магические потоки, как почувствовать прилив магии и приближение резерва к критическому минимуму, и ещё массу общих, но не слишком важных для неё знаний.
В итоге они задержались с очередной сдачей кристаллов, за что получили нагоняй, и оставшееся время вынуждены были работать споро и молча.
Так с тех пор и повелось: в рабочей сутолоке Тайрон выкраивал немного времени и обучал её приёмам овладения магией и простыми заклинаниями. Ксении досталась поисковая магия, поэтому Тай старался научить её находить разные предметы. И хотя прошло уже больше недели с начала её обучения, у Ксюши ничего не получалось. Абсолютно ничего! Магия, как живая, ускользала от девушки и совсем её не слушалась, словно ощущая, что попала в руки самозванки, не достойной ею обладать.
От ощущения своей ущербности и неправильности происходящего Ксению рвало на части: почему она такая неудачница, что же ей так в жизни не везёт?
Ей нестерпимо хотелось разрыдаться или расколотить что-нибудь, чтобы выплеснуть наружу всю ту боль, что скопилась у неё внутри, но высокородный, не отходя от неё ни на шаг, не давал ей ни малейшей возможности расслабиться. И по её внутренним ощущениям неминуемо надвигалась катастрофа…
Предчувствия Ксении сбылись самым непредсказуемым образом и гораздо раньше, чем она могла себе представить.
– Пойду, поищу для нас новое место, а ты пока собирай здесь, я скоро вернусь, - Тай мельком взглянул на Ксению и мысленно выругался. Как он устал! Не физически – морально. Ему необходимо побыть одному, прямо сейчас, хотя бы для того, чтобы выпустить пар. И видит Забытый, он это сделает, иначе точно придушит пигалицу.
Зачем боги сыграли с ним злую шутку? За что? Девчонка не подходит для его целей, ни по каким критериям. В этом тщедушном теле едва теплится дух. Она не справляется с его магией, боится её, да что там, даже не верит в существование этой самой магии. Какое кощунство!
Ах, если бы ей хоть раз ощутить каково это: как звенит тело от прилива магии, как каждая клеточка наполняется бодростью и энергией, как радостно поёт душа от восторженного обладания силой. Тогда бы она заговорила совсем по-другому!
– Ладно, - вяло и безэмоционально ответила Ксения, мимолётно пожала плечами и, даже не взглянув на Тайрона, продолжила ковыряться в пыли в поисках магических кристаллов.
Тайрона это взбесило ещё больше. Захотелось, как следует, встряхнуть это тщедушное тело, чтобы понять, есть ли в нём жизнь или осталась одна оболочка, которая ходит, ест, спит и только делает вид, что живёт.
Сжав руки в кулаки, Тай, от греха подальше, поглубже засунул их в карманы рабочих штанов. Резко оборвав разговор, повернулся к Ксении спиной и молча направился в темноту заброшенной штольни.
Дорогу он знал, как свои пять пальцев, не раз проходили здесь с братом, когда прятали украденные кристаллы. Шёл привычно и уверенно, но при воспоминании о Рэдклифе в груди Тайрона запекло, и он сбился с шага:
- Как же мне тебя не хватает, брат! Бледная немочь не оправдывает ожиданий. Боюсь, что ничего из задуманного нами не получится, – с горькой усмешкой прошептал в пустоту. – Неужели все жертвы зря?
Унесясь мыслями далеко отсюда и потеряв связь с реальностью, он жестоко поплатился: запнулся о небольшой камень и оступился, тут же угодив ногой в яму, которую раньше всегда старательно обходил. Безуспешно пытаясь выровняться в падении, Тай только набрал ускорение и со всего маху головой приложился к полусгнившей и покосившейся, но всё ещё достаточно крепкой стойке, подпиравшей потолок некогда оживлённой, а теперь заброшенной штольни.
Удар вышел не слабым, и по лицу мужчины удушающе-липкой волной из рассечённого лба обильно потекла кровь. И это вдруг стало последней каплей: будто не кровь хлынула, а эмоции, которые Тайрон так долго копил в себе.
В одну секунду накрыв его с головой и прорвав плотину, упорно сдерживаемую лишь силой воли, они вырвались из-под контроля и завладели им полностью.
Откуда-то из глубин души в этот грязный, убого-беспросветный мир выбрался ущербный и искалеченный монстр, та часть, которую Тайрон Ортс всегда старательно прятал не только от окружающих, но и от себя самого – его тень, тьма, изнанка.
Сильная физическая боль и накопившаяся моральная усталость, приправленные одуряющим запахом собственной крови и острым раздражением, разбудили в Тайроне животное начало.
Ослеплённый темнотой и ведомый эмоциями, он почти не осознавал, что делает: как утробно-низко, по-звериному воет, как царапает землю в беспросветной тьме штольни, как сбивает костяшки пальцев рук о старые деревянные стойки, в беспорядке расставленные повсюду. В этот момент им владело лишь одно – желание освободиться от многолетнего груза унижений, обид, отторжения, разочарования и боли. И он освобождался, круша и расшвыривая всё вокруг, не чувствуя ни вины, ни раскаяния.
Тайрон не замечал течения времени и даже под пытками не мог бы сказать, сколько прошло – минута, час, день, год. Остановился, лишь, когда всё вокруг пришло в движение: стойки начали ломаться одна за другой сами собой, стенки штольни загудели и затряслись, земля вздыбилась волнами, которые за пару коротких мгновений захватили тело Тайрона в плен.
Это отрезвило, Тай быстро пришёл в себя, и почувствовал, что ни пошевелиться, ни позвать на помощь не может: по самую шею тело засыпано землёй, глаза залиты кровью, а рот невозможно открыть без риска наглотаться пыли. Сам же он чудом выжил, хоть и был на волосок от гибели, спас его огромный кусок породы, тонким, но длинным пластом отвалившийся от потолка штольни. Он, сложившись над Тайроном домиком, оставил ему крохотный запас воздуха. Однако пригвоздил при этом к земле, намертво впечатав в осыпавшийся грунт. Старая штольня не выдержала того, что Тайрон Ортс носил в себе годами…
Мысли лихорадочной толпой заметались в голове Тайрона: кричать невозможно, только дышать, и то не глубоко, ведь запас воздуха ограничен. Хотя, зачем кричать, кто его услышит и отыщет в этом глухом месте? Кажется, на этот раз действительно всё, и его ожидает долгая и мучительная смерть. Неужели его жизнь закончится так банально?
Нет, так просто он не сдастся! Не после того, как не раз чудом избегал гибели, не после того, что пережил, испытал и узнал… Нет! И ещё раз – нет! Он не может умереть так глупо. Всё в этом мире связано со всем, и пусть у него больше нет магии, он твёрдо усвоил это правило, и оно неизменно. Если он постарается, если сможет воскресить в себе связь с девчонкой, у него появится шанс. Он должен выжить, и он выживет, да поможет ему Забытый!
Если бы девчонка приняла его магию, это связало бы их прочно и надёжно. Если бы поверила, если бы он успел научить её хоть чему-то стоящему, она могла бы его спасти. Могла бы… Если бы он не был самонадеянным болваном и не пустил всё на самотёк. А теперь ему остаётся только верить и молиться: верить в чудо и молиться Забытому! А он давно уже позабыл все молитвы и перестал верить в бога. Давно, с тех самых пор, как узнал страшную правду…
Тайрон наморщил лоб и, подняв глаза вверх, туда, где по его разумению должно быть небо, постарался вспомнить слова молитвы, которой в детстве его учила мать. Это было единственное, чему она хотела его учить. И сейчас в поисках помощи он изо всех сил пытался мысленно достучаться до Забытого. Это ведь, правда, что боги всесильны? Быть может, он услышит даже в другом мире того, кто когда-то так верил в него?
Чем труднее становилось дышать, тем явственнее проступали перед Тайроном призраки прошлого. Постепенно полустёртые временем осколки образов из далёкого детства, так незвано всплывшие в его затуманенном нехваткой кислорода мозге, начали складываться в цельную картинку.
- Ты опять не выучил молитву, дрянной мальчишка! - мать строго и с укоризной смотрит на него, а потом резко поднимает руку с зажатой в ней розгой и ударом припечатывает его руки к столу. Маленькие кисти мгновенно перечёркиваются красной уродливой полосой, на которую из глаз Тайрона стекают две горьких детских слезинки.
За спиной в углу сдавленно охает нянька и поспешно закрывает себе рот ладонью. Она отлично усвоила урок, вмешиваться или как-то выражать своё сочувствие, когда госпожа воспитывает сына, нельзя, мальчику будет хуже.
- Мамочка, я больше не буду! Простите меня, я выучу, - еле слышно лепечет Тай, пряча глаза, глотая слёзы и стараясь не разрыдаться от боли. Он тоже хорошо усвоил урок – при матери плакать нельзя, наказание будет ещё более тяжёлым.
Боль из прошлого воскресает и накатывает так неожиданно и так реально, что Тайрон даже сейчас ощущает её каждой клеточкой своего израненного, придавленного осыпавшимся грунтом тела, а в памяти сами собой всплывают и складываются в предложения давно забытые слова: «Хвала тебе, великий, вездесущий, мудрый…». О, боги, кажется, он вспомнил молитву!
Минуточку! А где же тут стол? Они с высокородным устроились на гладком ровном камне в самом затемнённом месте делянки. Если охрана, периодически обходившая участки с работающими пленниками, заметит, что они устроили себе перерыв, им несдобровать.
Немного поразмыслив, Ксения решила для себя – раз стола нет, то и бабулино правило тут не действует. Тут вообще многое из её земного опыта и правил, внушённых внучке, не работает, а значит нужно искать свои, более действенные способы решения проблем.
От осознания этого Ксении почему-то стало легче, мысли её посветлели, а настроение стало потихоньку улучшаться. Булка неожиданно закончилась, и Ксения с удивлением перевела взгляд со своих пустых рук на удовлетворённо покачивающего головой Тайрона.
- Давно пора начать меня слушаться. Со мной не пропадёшь, запомни это, крошка!
Ксения неодобрительно хмыкнула в ответ: кто знает, к чему приведёт их временный союз. Она и так уже очень сильно зависит от Тайрона. Куда же ещё больше?
Этот мужчина действует на неё странным образом, заставляя бунтовать против устоев, на которых строилась вся её прежняя жизнь. Сегодняшний случай – яркий тому пример. И дело тут совсем не в булке, отсутствии аппетита или нежелании подчиняться кому-либо. Он заставляет Ксению меняться, по-новому смотреть на привычные вещи. Странно, конечно, но она подумает об этом позже, когда останется одна, и властная аура Тайрона перестанет давить на её хрупкую психику.
Глава 15. Бесценное умение держать лицо, невзирая на бури и штормы
Тайрон стряхнул крошки, прилипшие к одежде, огляделся в поисках охранников, и никого не обнаружив поблизости, вальяжно раскинулся на камне, пять минут назад служившем им столом, и уставился на Ксению тяжёлым взглядом.
Ну что за гримасы судьбы! Если бы не его магия, так коварно доставшаяся этой девчонке, он никогда в жизни даже не посмотрел бы в её сторону. Он привык к совершенно другим женщинам: изящным, утончённым, восхитительно-сексуальным. При дворе Дайсара Справедливого его внимания добивались самые умопомрачительные красавицы и роскошные соблазнительницы, а теперь он вынужден сдувать пылинки с этой мелочи, недоженщины, пацанки. И делать вид, что происходящее ему нравится. А всё потому, что нельзя её спугнуть, для достижения его целей она должна принадлежать ему вся, без остатка.
При воспоминании о том, к чему стремится, что хочет получить, Тайрон поёжился и уставился в пустоту перед собой: а вдруг всё напрасно, всё, что пережито – зря, и ничего не выйдет! И тут же сам себя одёрнул, ничего не зря, ни одна жертва: всё исполнится в точности, как он задумал. У него не может быть иначе. Просто не нужно нагнетать, лучше подумать о том, как обучить девчонку магии, не слишком вооружая её знаниями. Пусть сначала покрепче привяжется к нему.
Тай снова перевёл взгляд на Ксению – слишком хрупкий сосуд для его дара: слишком слабая, слишком маленькая, слишком инертная. Она станет вынужденной жертвой в этой войне, ей не выжить при любом, видимом ему, раскладе. Какая же война без жертв? И он готов ею жертвовать, и пусть так и остаётся. Это даже хорошо, что она настолько ему не нравится: он точно к ней не привяжется. Она всего лишь оружие, вместилище для его дара, и станет ненужной после того, как он добьётся своего.
- Спасибо, брат, что ты оказался мудрее меня и связал её своей, а не моей кровью, - мысленно подвёл Тай итог своим размышлениям.
- Ну-у-у… - медленно оглядывая нахохлившуюся бледную немочь, протянул он, - ты готова учиться?
- Г-готова! – Ксения, до этого задумчиво ковырявшая носком сапога землю у своих ног, даже слегка подскочила от неожиданности, в неверии прижав руки к груди.
А он тяжко вздохнул: с кем приходится возиться. Послали же ему боги испытание! На неё без слёз не взглянешь: бесцветная, тусклая и безликая. И тут же одёрнул себя – хватит оценивать её, она ему нужна не для любовных утех. Если уж на то пошло, на неё можно и не смотреть.
- Что ты знаешь о магии? – глядя куда-то поверх её головы, поинтересовался высокородный.
- Ничего, - честно ответила Ксюша, - на Земле нет магии, и я в неё не особенно верю!
Тайрон чуть не поперхнулся словами, которые так и норовили сорваться с его языка. Да что она о себе думает! Если ей не встречалось какое-то явление или предмет, не значит, что их не существует. И снова одёрнул себя, что это он так заводится от одного неосторожного слова, ещё даже и близко не приступив к обучению. Это она виновата, эта бледная немочь, бесит его одним только своим существованием. Не появись она в неподходящем месте в неподходящий момент, всё пошло бы по-другому!
Стоп! Кажется, это он уже проходил: от того, что будет злиться и изливать на неё желчь, всё только ухудшится, он настроит её против себя. Этого нельзя допустить ни в коем случае! Боги выбрали её. Зачем-то подарили ей его дар, и он должен с этим смириться или окончательно всё потеряет. Тактика игнора, демонстрации собственного превосходства или сравнения её с пустым местом тут не помогут. Он должен найти в ней что-то хорошее, не привязываясь к девчонке. Задача не из простых, но когда Тайрон Ортс ставил себе другие? Он справится, чего бы это ему не стоило!
Мысленно уговаривая и настраивая себя на общение с девчонкой, высокородный с шипением выдохнул, закрыл глаза и посчитал до тридцати: ярость не рассеялась окончательно, но постепенно утихая, словно разъярённая собака, почуявшая крепкую руку хозяина, покорно оседала куда-то в самые потаённые уголки его души.
Он хорошо умел владеть собой, научен этому с детства, поэтому, когда несколько мгновений спустя, Тай открыл глаза, ничего в нём не выдавало недавно пронёсшейся бури: он был мил, предупредителен и галантен.
- Мы не на Земле, поэтому забудь всё, что ты когда-то слышала или знала о магии. Я расскажу тебе о ней.
И Тай постарался на славу, поведал, всё, что посчитал нужным, обходя острые места и не договаривая важных деталей, которые могли бы дать козыри в руки Ксении. Он рассказал ей о видах магии, о том, как поймать магические потоки, как почувствовать прилив магии и приближение резерва к критическому минимуму, и ещё массу общих, но не слишком важных для неё знаний.
В итоге они задержались с очередной сдачей кристаллов, за что получили нагоняй, и оставшееся время вынуждены были работать споро и молча.
Так с тех пор и повелось: в рабочей сутолоке Тайрон выкраивал немного времени и обучал её приёмам овладения магией и простыми заклинаниями. Ксении досталась поисковая магия, поэтому Тай старался научить её находить разные предметы. И хотя прошло уже больше недели с начала её обучения, у Ксюши ничего не получалось. Абсолютно ничего! Магия, как живая, ускользала от девушки и совсем её не слушалась, словно ощущая, что попала в руки самозванки, не достойной ею обладать.
От ощущения своей ущербности и неправильности происходящего Ксению рвало на части: почему она такая неудачница, что же ей так в жизни не везёт?
Ей нестерпимо хотелось разрыдаться или расколотить что-нибудь, чтобы выплеснуть наружу всю ту боль, что скопилась у неё внутри, но высокородный, не отходя от неё ни на шаг, не давал ей ни малейшей возможности расслабиться. И по её внутренним ощущениям неминуемо надвигалась катастрофа…
Глава 16. Взрывная смесь непосильной ноши с несбывшимися надеждами
Предчувствия Ксении сбылись самым непредсказуемым образом и гораздо раньше, чем она могла себе представить.
– Пойду, поищу для нас новое место, а ты пока собирай здесь, я скоро вернусь, - Тай мельком взглянул на Ксению и мысленно выругался. Как он устал! Не физически – морально. Ему необходимо побыть одному, прямо сейчас, хотя бы для того, чтобы выпустить пар. И видит Забытый, он это сделает, иначе точно придушит пигалицу.
Зачем боги сыграли с ним злую шутку? За что? Девчонка не подходит для его целей, ни по каким критериям. В этом тщедушном теле едва теплится дух. Она не справляется с его магией, боится её, да что там, даже не верит в существование этой самой магии. Какое кощунство!
Ах, если бы ей хоть раз ощутить каково это: как звенит тело от прилива магии, как каждая клеточка наполняется бодростью и энергией, как радостно поёт душа от восторженного обладания силой. Тогда бы она заговорила совсем по-другому!
– Ладно, - вяло и безэмоционально ответила Ксения, мимолётно пожала плечами и, даже не взглянув на Тайрона, продолжила ковыряться в пыли в поисках магических кристаллов.
Тайрона это взбесило ещё больше. Захотелось, как следует, встряхнуть это тщедушное тело, чтобы понять, есть ли в нём жизнь или осталась одна оболочка, которая ходит, ест, спит и только делает вид, что живёт.
Сжав руки в кулаки, Тай, от греха подальше, поглубже засунул их в карманы рабочих штанов. Резко оборвав разговор, повернулся к Ксении спиной и молча направился в темноту заброшенной штольни.
Дорогу он знал, как свои пять пальцев, не раз проходили здесь с братом, когда прятали украденные кристаллы. Шёл привычно и уверенно, но при воспоминании о Рэдклифе в груди Тайрона запекло, и он сбился с шага:
- Как же мне тебя не хватает, брат! Бледная немочь не оправдывает ожиданий. Боюсь, что ничего из задуманного нами не получится, – с горькой усмешкой прошептал в пустоту. – Неужели все жертвы зря?
Унесясь мыслями далеко отсюда и потеряв связь с реальностью, он жестоко поплатился: запнулся о небольшой камень и оступился, тут же угодив ногой в яму, которую раньше всегда старательно обходил. Безуспешно пытаясь выровняться в падении, Тай только набрал ускорение и со всего маху головой приложился к полусгнившей и покосившейся, но всё ещё достаточно крепкой стойке, подпиравшей потолок некогда оживлённой, а теперь заброшенной штольни.
Удар вышел не слабым, и по лицу мужчины удушающе-липкой волной из рассечённого лба обильно потекла кровь. И это вдруг стало последней каплей: будто не кровь хлынула, а эмоции, которые Тайрон так долго копил в себе.
В одну секунду накрыв его с головой и прорвав плотину, упорно сдерживаемую лишь силой воли, они вырвались из-под контроля и завладели им полностью.
Откуда-то из глубин души в этот грязный, убого-беспросветный мир выбрался ущербный и искалеченный монстр, та часть, которую Тайрон Ортс всегда старательно прятал не только от окружающих, но и от себя самого – его тень, тьма, изнанка.
Сильная физическая боль и накопившаяся моральная усталость, приправленные одуряющим запахом собственной крови и острым раздражением, разбудили в Тайроне животное начало.
Ослеплённый темнотой и ведомый эмоциями, он почти не осознавал, что делает: как утробно-низко, по-звериному воет, как царапает землю в беспросветной тьме штольни, как сбивает костяшки пальцев рук о старые деревянные стойки, в беспорядке расставленные повсюду. В этот момент им владело лишь одно – желание освободиться от многолетнего груза унижений, обид, отторжения, разочарования и боли. И он освобождался, круша и расшвыривая всё вокруг, не чувствуя ни вины, ни раскаяния.
Тайрон не замечал течения времени и даже под пытками не мог бы сказать, сколько прошло – минута, час, день, год. Остановился, лишь, когда всё вокруг пришло в движение: стойки начали ломаться одна за другой сами собой, стенки штольни загудели и затряслись, земля вздыбилась волнами, которые за пару коротких мгновений захватили тело Тайрона в плен.
Это отрезвило, Тай быстро пришёл в себя, и почувствовал, что ни пошевелиться, ни позвать на помощь не может: по самую шею тело засыпано землёй, глаза залиты кровью, а рот невозможно открыть без риска наглотаться пыли. Сам же он чудом выжил, хоть и был на волосок от гибели, спас его огромный кусок породы, тонким, но длинным пластом отвалившийся от потолка штольни. Он, сложившись над Тайроном домиком, оставил ему крохотный запас воздуха. Однако пригвоздил при этом к земле, намертво впечатав в осыпавшийся грунт. Старая штольня не выдержала того, что Тайрон Ортс носил в себе годами…
Глава 17. Армия скелетов из личного гардероба
Мысли лихорадочной толпой заметались в голове Тайрона: кричать невозможно, только дышать, и то не глубоко, ведь запас воздуха ограничен. Хотя, зачем кричать, кто его услышит и отыщет в этом глухом месте? Кажется, на этот раз действительно всё, и его ожидает долгая и мучительная смерть. Неужели его жизнь закончится так банально?
Нет, так просто он не сдастся! Не после того, как не раз чудом избегал гибели, не после того, что пережил, испытал и узнал… Нет! И ещё раз – нет! Он не может умереть так глупо. Всё в этом мире связано со всем, и пусть у него больше нет магии, он твёрдо усвоил это правило, и оно неизменно. Если он постарается, если сможет воскресить в себе связь с девчонкой, у него появится шанс. Он должен выжить, и он выживет, да поможет ему Забытый!
Если бы девчонка приняла его магию, это связало бы их прочно и надёжно. Если бы поверила, если бы он успел научить её хоть чему-то стоящему, она могла бы его спасти. Могла бы… Если бы он не был самонадеянным болваном и не пустил всё на самотёк. А теперь ему остаётся только верить и молиться: верить в чудо и молиться Забытому! А он давно уже позабыл все молитвы и перестал верить в бога. Давно, с тех самых пор, как узнал страшную правду…
Тайрон наморщил лоб и, подняв глаза вверх, туда, где по его разумению должно быть небо, постарался вспомнить слова молитвы, которой в детстве его учила мать. Это было единственное, чему она хотела его учить. И сейчас в поисках помощи он изо всех сил пытался мысленно достучаться до Забытого. Это ведь, правда, что боги всесильны? Быть может, он услышит даже в другом мире того, кто когда-то так верил в него?
Чем труднее становилось дышать, тем явственнее проступали перед Тайроном призраки прошлого. Постепенно полустёртые временем осколки образов из далёкого детства, так незвано всплывшие в его затуманенном нехваткой кислорода мозге, начали складываться в цельную картинку.
- Ты опять не выучил молитву, дрянной мальчишка! - мать строго и с укоризной смотрит на него, а потом резко поднимает руку с зажатой в ней розгой и ударом припечатывает его руки к столу. Маленькие кисти мгновенно перечёркиваются красной уродливой полосой, на которую из глаз Тайрона стекают две горьких детских слезинки.
За спиной в углу сдавленно охает нянька и поспешно закрывает себе рот ладонью. Она отлично усвоила урок, вмешиваться или как-то выражать своё сочувствие, когда госпожа воспитывает сына, нельзя, мальчику будет хуже.
- Мамочка, я больше не буду! Простите меня, я выучу, - еле слышно лепечет Тай, пряча глаза, глотая слёзы и стараясь не разрыдаться от боли. Он тоже хорошо усвоил урок – при матери плакать нельзя, наказание будет ещё более тяжёлым.
Боль из прошлого воскресает и накатывает так неожиданно и так реально, что Тайрон даже сейчас ощущает её каждой клеточкой своего израненного, придавленного осыпавшимся грунтом тела, а в памяти сами собой всплывают и складываются в предложения давно забытые слова: «Хвала тебе, великий, вездесущий, мудрый…». О, боги, кажется, он вспомнил молитву!
