Пэлла была весьма полной в детстве. Лет до семи. Потом Цильсия посадила её на очень жёсткую диету из одних овощей и каш.
Сначала Пэлла испытывала жуткий голод, потом у неё вообще пропал аппетит и она уже физически не могла съесть ничего мясного или жирного.
Когда она заявилась в Управление зимой три тысячи сто двадцать первого, в регистрационном документе её записали как ребёнка «примерно девяти лет». Она не могла говорить потому что ночевала практически в сугробе. То что она половозрелый подросток, обнаружила Гсили, когда пыталась оживить её практически мёртвую руку.
С тех пор Пэлла подросла, но хреновый аппетит оставался с ней вплоть до восемнадцати.
Из-за угроз Уйефаля отправить её в психушку за самовредительство, потому что она «портит ему репутацию своим полудохлым видом», Пэлла стала понемногу добавлять мясо в свою еду. Понемногу всё пришло в норму.
Но сладкое она по сей день ест очень неохотно. А если ест, то только из упрямства, что б показать мамке кукишь (хотя той всё равно - она слюни пускает).
Пэллу пытались изьять из семьи когда ей было девять, потом - когда исполнилось одиннадцать. Но она отказалась. По законам демонов, ребёнка старше шести нельзя было отлучать от матери без его согласия. Потому что свобода воли ценилась демонами сильнее чем жизнь. И даже свободу безмозглого дитя они были готовы чтить и уважать. Тупо это или нет - Пэлла не определилась до сих пор.
Если бы Цильсия убила бы её своими диетами, только тогда бы её судили.
Прода от 31.03.2025, 18:21
Байэ-дрэ вдруг сказал.
— Прости.
Пэлла вздрогнула, очнувшись от своих тяжёлых размышлений.
— Ты много страдала, потому что я не стал переступать через закон. Я сожалею.
Байэ-дрэ порой переживал о всяких глупостях. Слишком сентиментально для древнего божества.
— Не сожалейте. Я страдала из собственного упрямства. Вы пытались, но я предпочла оставаться с матерью. То что у меня не было чувства собственного достоинства - не ваша вина.
Байэ-дрэ прикрыл глаза.
— Ты была ребёнком не ведающим другой жизни. Не спеши отпускать мне этот грех. Позже ты сможешь попросить меня об услуге. Но не сейчас. Пока ты слишком порывиста и наивна.
Пэлла хмыкнула:
— Единственное чего я хочу - покинуть этот остров.
Байэ-дрэ мягко улыбнулся:
— Подумай ещё. Покинуть остров ты сможешь и без моей помощи. Разве дева Жазнестас не говорила тебе? Сдай экзамен на знание базового школьного курса и этот вопрос решиться.
Пэлла почувствовала досаду. Она не любила учиться.
Она пробовала себя везде: в науке, в исскустве, в спорте и везде получала отрицательный результат. Похоже, судьба Пэллы до конца жизни работать неуклюжей подавальщицей.
Байэ-дрэ покачал головой.
— Я знаю какие мысли бродят у тебя в голове. Но ты ещё слишком молода, что бы знать о себе всё.
Пэлла сложила руки на груди.
— Демоны долго живут. Для людей, девятнадцать лет - уже весомый срок, — сказала она.
Улыбка Байэ-дрэ немного дрогнула.
— Для тебя Пэлла, девятнадцать лет всего лишь начало очень долгого пути.
Больше он ничего не сказал на эту тему.
Дальше Пэлла рассказывала (жаловалась и проклинала) о своих соседях. Байэ-дрэ очень любил слушать её рассказы, несмотря на то что всё время наблюдал за творимым на острове безобразием.
Потому что Байэ-дрэ и она - по разному реагировали на происходящие вещи. То что ей казалось возмутительным, Байэ-дрэ считал не стоящим внимания. Иногда - наоборот.
Как говорил он - весьма любопытно взглянуть на жизнь людей её глазами.
Вдоволь всех обругав, кроме себя, конечно же, Пэлла посмотрела на время и поняла что сидела в подземельях целых три часа. Наверное, стоило сматывать удочки.
Хотя компания Байэ-дрэ была ей приятна, но всё же, она неизменно предпочитала одиночество.
Лимит слов на сегодня был исчерпан.
Когда она уже выходила из кабинета, Байэ-дрэ сказал ей:
— Я был бы счастлив если бы ты заходила сюда чаще чем раз в несколько месяцев.
Пэлла закатила глаза. Это невозможно. Меньше всего она любила людей которые часто маячили перед глазами. Чем дольше разлука, тем сильнее её симпатия.
— Я подумаю над этим, — буркнула она.
На её языке это означало: «забуду и выкину это из головы».
Она решила не возвращаться тем же путём которым пришла сюда (Она снова запуталась в проходах). И решила подняться по «официальной» лестнице. Там были неудобные перила и слишком крутой спуск.
Демонам было всё равно. Люди не могли даже подойти к лестнице ибо Байэ-дрэ не желал видеть их в подземелье.
Почему на Пэллу это правило не распостранялось - она не знала. Уйефаль сказал, что это потому что она почти не производит «скверну».
«Скверна» - это такая штука, которую производит магия «замарывая» ей нехороших по её мнению людей и демонов. Очиститься от неё можно только испытывая эмоции высшего порядка, на которые не способны те чей образ мыслей очень примитивен.
Пэлла что-то не замечала за собой никаких «прозрений». Она конечно считала, что абсолютная и подавляющая масса двуногих - клинические кретины, но вряд ли это можно назвать эмоцией высшего порядка.
Она думала об этом, когда поднималась по лестнице. Ей давно хотелось задать вопрос Байэ-дрэ - отчего такой фаворитизм? Но она боялась, что ответ её разочарует и молчала.
Обычно пустая лесница была оживлена.
Сверху вниз, кто-то ехал по ступеням, пересчитывая их своей задницей. Пэлла, всё ещё витая в облаках, схватилась одной рукой за перила, а второй - за воротник ездуна. Что-то хрустнуло - наверное, её сустав.
Она поймала здоровую девушку «крестьянского» крепкого телосложения. Судя по всему - демоницу. Незнакомую.
Эй, а ведь «гостевая неделя» давно минула. Что тут делает пришлый демон?
У демоницы был короткий хвост с кисточкой и светящиеся в темноте глаза. Она была крупнее Пэллы на одну треть. Неудивительно, что у неё что-то хруснуло. Хорошо что не оторвалось к чертям.
Демоница встала и Пэлле пришлось задрать голову что бы посмотреть ей в глаза. Да она выше среднего мужика. И шея сильная и плечи широкие. Пэлле бы такое тело - она б наваляла хотя бы Тито.
Демоница совсем не казалась мужеподобной. У неё было красивое лицо, и очень женственные формы. Крупные чёрные локоны струились по плечам, кожа была смуглой, а глаза - пронзительно синие.
Она была в бежевом костюме и бежевых брюках. Стоило надеяться, что лестницу тут хорошо моют.
Девушка протянула ей руку для рукопожатия:
— Здаров, молодая госпожа. Ловко вы меня поймали. Я уж думала - в кабинет к Оленю на жопе въеду.
Она пожала ей руку. Снова что-то хрустнуло. К счастью - боли не было, но было дискомфортно. Пэлла только что поняла, что засунула руку практически в пресс - силища у демонов была ого-го.
— Так-так. Вы, значит - человек? Приятно познакомиться, я - демон, меня звать - Ракгама.
— Пэлла.
Она представилась в ответ.
У неё возникло чувство, что она где-то слышала это имя.
Демоница щёлкнула языком.
— Вы случайно не уйефалевская ли подопечная?
— Да.
Пэлла предпочла бы смыться, потому что её нервировал незнакомый демон.
— А. Он мой друг. Вместе учились. Он обо мне не рассказывал?
— Я не запомнила, — дипломатично ответила Пэлла.
— Ну ладно, — просто сказала демоница — Дадите свой профиль в соцсети? Вы есть в БСИ?
Пэлла долго соображала, что значит «профиль в соцсети».
— У нас нет интернета, — сказала Пэлла. В глубине души, она облегчённо выдохнула.
Хорошо что у неё нет никакого профиля, который нужно давать. Тем более - уйефалевским товарищам.
Прода от 03.04.2025, 18:32
Демоница хлопнула себя по лбу. Звук был очень громкий. У Пэллы было подозрение, что такой хлопок с лёгкостью раскалывал черепушку…человеческую.
— Блин, всё время забываю! — Эмоционально воскликнула она — Здесь работает только маг-интернет и то - хреново! Ефиль, зараза! Ну нафига ему эта дыра?
Ну, стоило признать, Уйефаль в местную атмосферу серости и безнадёги вписался как родной.
— Я о вас только слышала. Вообще иначе вас представляла, — сказала Ракгама — Уейфаль говорил, что вы маленькая. Он так вас описывал, что я представляла девочку лет двенадцати. Хотя он говорил, что вы уже совершеннолетняя.
Демоница очень быстро виляла хвостом, смотря на неё с любопытством, но как бы искоса. Пэлла давно заметила - многие демоны избегали прямого взгляда.
Ракгама словно опомнилась.
— Ой, я ж куда ехала-то…Ладно, в следующий раз поговорим. Мне надо к Байэ-дрэ. Увидемся ещё!
Демоница неуклюже стала спускаться дальше по ступеням. Похоже, даже у демонов были проблемы с этой лестницей. Подниматься по ней легко, а вот спускаться…
Пэлла была почти наверху, когда снова услышала шаги.
Засунув руки в брюки, королевской походкой вниз шёл Уйефаль. Увидев её, его лицо вмиг скривилось.
— Я же специально отправил её по этому пути, — прошипел он злобно — Какого чёрта вы всё ещё здесь?! И идёте этой дорогой?!
Он резко подошёл и схватил Пэллу за плечо.
— О чём вы с ней говорили?! — Едва не прорычал он.
Пэлла, не ожидавшая нападения, только ойкнула и спала с лица. Она не смогла произнести ни слова - растерялась.
Уйефаль быстро опомнился и сделал шаг назад и отвернулся.
— Поднимитесь к Ниит. Она исцелит вас. Я не должен был к вам прикасаться.
Его голос прозвучал холодно и тускло.
Он отвернулся и поспешил за своей подружкой.
Пэлла потёрла плечо. И поняла, что Уйефаль проткнул его когтями (а их он никогда не подстригал).
Его огромным недостатком были внезапные истерики. Пэлла вообще опасалась мужчин не способных держать свои эмоции в узде. И вот опять - она отхватила на ровном месте.
Уйефаль не поднимал на неё руку (она бы просто отбросила коньки). Иногда он просто забывал, что она человек и нечаянно калечил её. Вывихнутое плечо, треснувшая кость, проткнутая вена - история взаимодействий со «слабейшим» демоном. Буквально каждый раз когда он её касался - ей приходилось зализывать раны.
Другие демоны почему то могли держать себя в узде, но только не Уйефаль. С другой стороны - ни с одним другим демоном она не контактировала чаще чем с крысой.
Обычно она шарахалась от него дабы он случайно её не задел. Но на этой лестнице, один неосторожный шаг и тебе капец, особенно если падать спиной.
Чего он разозлился-то опять? Ну поговорила она с его подружкой - делов-то.
Хорошо что он никогда не женится - из-за недосоленого борща не будет руку на жену поднимать. Одним кухонным бойцом меньше.
Тяжело дыша она стояла на верхушке лесницы, переводя дух. Подземелья острова опускались вниз на восемнадцать метров - чуть выше, чем десятый этаж на котором она жила.
Пэлла подумала - не зайти ли ей, действительно, к Ниит. Но быстро отбросила эту мысль. Во-первых - она опять будет вести себя бестыже, во-вторых - на Пэлле итак всё быстро и без шрамов заживало.
Управление к этому времени стало очень шумным и многолюдным. Все куда-то неслись. Она сощурилась от яркого света. Её глаза привыкли к слабому свету подземелий.
Только демонов не было видно - сейчас они сидели в своих кабинетах или патрулировали город.
Пэлла отправилась домой.
Что-то она сильно устала. Хотя, вроде бы не от чего. Это старость?
Дом раздражал сильнее чем обычно. Звуки казались громкими, будто резонируя у неё в башке.
Она заподозрила, что что-то не так. Но так и не поняла - что. Её очень сильно тянуло в сон.
Схема: поспи и всё пройдёт раньше работала безотказно. Она завалилась на диван прямо в уличной одежде и накрылась старым выцветшим кардиганом который служил ей пледом.
Она мгновенно отключилась. И очнулась в бредовом сне, полностью понимая, что спит.
Она стояла посреди бескрайней, неестественно ровной степи. Земля здесь встречалась с небом по линии горизонта: не было ни гор не леса. Она с трудом могла воспринимать это огромное пространство. Оно напоминало ей океан, окружающий остров.
Она чувствовала нечто зловещее и безумное в этом месте. Трава ярко-жёлтого цвета шла волнами от невидимого, неслышимого и неосязаемого ветра. По небу плыли низкие бурые облака, будто готовые обрушиться ей на голову. Они выглядели столь опасно, что она была готова руками вырыть яму, что бы скрыться от них.
«Это сон, это сон» — повторяла она, но ничего не могла поделать с первобытным страхом.
Небо было «неправильного» голубого оттенка - слишком тусклое, будто она смотрела на него сквозь фильтр-сепию.
Не было видно солнца - лишь большая луна белела в небе.
Она увидела чёрную фигуру, что приблежалась к ней. И почти сразу узнала в ней Байэ-дрэ. Но его появление вовсе не добавило ей спокойствия.
Его чёрные драные одежды развивались на ветру. В руке у него был серп, а на шее - ожерелье из обломков костей. На его голове был венец из нескольких оленьих рогов на которых висели погребальные колокольчики.
Он не шёл - он плыл над поверхностью земли.
Его присутствие было подавляющим. Лицо с чёрными провалами глаз походило на безжизненную маску.
Чёрный олень - проводник в загробный мир. От которого не сбежать и не спрятаться ибо он вездесущь.
Она знала - он смотрел на неё с холодным равнодушием.
Это был совсем не тот Байэ-дрэ которого она знала.
Прода от 04.04.2025, 17:34
Он остановился и протянул руку. Он указывал на что-то позади неё. Её тело развернулось само.
Позади, с закрытыми глазами стоял мужчина. У него были красно-бурые волосы (опять этот цвет! - Он её преследует!). На мужчине был длинный саван из неотбелённой ткани, испачканый брызгами крови.
«Эликлес» — раздался шёпот.
— Эликлес! — Раздалось рядом с ней — Князь!
Пэлла вздрогнула. Она сидела во главе огромного стола, одетая в многослойные, тяжёлые одежды. Они душили её. Шелка и меха ей ещё не доводилось носить. Возле её ног крутилась большая собака, поскуливая и тыкаясь носом в колени.
Степь пропала. И теперь она находилась в большом помещении с деревянными стенами. Было трудно дышать от сладковатого запаха чего-то непонятного, жарко и тесно от огромного количества людей.
— Князь! Что нам делать с ним?
С Байэ-дрэ? Да ничего ему не сделаешь.
Он всё также был в драных чёрных одеждах и стоял, глядя на неё невыразимым взглядом. Но уже в новых декорациях.
Она присмотрелась - его глаза выглядели вполне человечно, обзаведясь белком и радужкой и куда-то делись рога. Его кожа приобрела обычный для людей бежевый оттенок, на ней были морщины. Выглядел он всё ещё красивей чем все мужчины в этом зале, хотя внешне постарел на пару десятков лет.
Губы Пэллы шевельнулись и она произнесла, в ужасе понимая, что не контролирует себя.
— Как тебя зовут? Как ты вошёл сюда? — Спросила она…он.
Пэлла мало того что не контролировала себя. Её голос стал мужским! Очень уверенным и самонадеяным, надо сказать. Она б не посмела говорить с дедом Байэ-дрэ в подобном тоне.
Байэ-дрэ не ответил. Он всё так же сверлил её взглядом светло-карих глаз.
Она не могла повернуть голову, но тот непонятный человек в теле которого обретался сейчас пэллин дух, кинул взгляд на свою руку. Рука была, несомненно мужской. И она тянулась за мечом.
«Остановись, дурачёк!» — Мысленно возопила Пэлла — «Чур, тебя. Он дыхнёт - вы все здесь поляжете».
