- Садись, Софочка, почаёвничаем, - предложил он, наливая ей чая, - а я пока ему позвоню. - И стал тыкать пальцем в экран телефона, но в ответ услышал лишь короткие гудки. - Опять! Который вечер трубку не берёт телефон, упрямец. Где его только носит?
- Не ровен час - в аварию попал, - встревожилась насмотревшаяся сериалов Софья Евгеньевна, отодвигая чашку. - Сейчас ведь права купить не сложнее, чем чипсы.
Но тут, судя по шуму в прихожей, кто-то вошёл в квартиру.
Родители вышли встречать сына.
И оказалось, что Димка стоит в дверях в обнимку с какой-то девицей. Весьма, эффектной кстати.
«Артистка?» - подумала Софья Евгеньевна.
«Балерина», - решил Панаев-старший.
7.
Теперь-то Дима Панаев, младший, вспоминает те события, случившиеся два года назад, с лёгким недоумением. Как он мог во всё это впутаться? Объяснение было лишь одно - слабые алкогольные коктейли и… Ну, ещё, наверное, бес в ребро, который некстати ему подвернулся. Или, наоборот - кстати.
В этот вечер он ехал домой в расстроенных чувствах. Во-первых, возвращаться совсем не хотелось. Поскольку отец, Панаев старший, снова завёл волынку о том, чтобы сын переходил работать к нему в администрацию. Во-вторых, ему очень хотелось иметь собственный дом или, на худой конец - квартиру, построенную по его проекту. А Компания «Империя», где он работал мастером, строила сейчас шикарную шестнадцатиэтажку, на крыше которой будут возведены четыре великолепных пентхауса. Пентхауса! На крыше! С выходом на неё! Со свободной планировкой! Это - мечта!
«Вот бы мне такой! - вздохнул он, тормозя у светофора. - Я бы из него конфетку сделал!»
Мало того - в этот день Дима бродил по крыше, озирая просторные поля вокруг и представляя, как… Ну, этого быстро не перескажешь - мечты, хотя и не во плоти. Опять ведь сделают как всегда - окна бойницы, мрачные стены… И тут на крышу поднялся директор «Империи»- Евдохин Пётр Николаевич. Причём - один, без свиты - редкий случай. Оказывается он не знал, что делать с этими пентхаусами - не было желающих туда заселяться. И тогда Дима, не удержавшись, рассказал Евдохину, какими он видит эти пентхаусы. Тот, впечатлившись,предложил ему сделать эскизыих планировки. Разные. Возможно, он так и оставит - каждый пентхаус индивидуальный, или же сделает их одинаковыми, выбрав самый лучший. А как поощрение, Евдохин пообещал Димедесятипроцентную скидку на один из них. Вот это подарок! Дима, зная его стоимость, быстро подсчитал выгоду. И … ужасно расстроился. Он, конечно, осилил бы ипотеку, но где взять денег на первый взнос? Отец на такое не пойдёт. Сказал директору, что подумает насчёт ипотеки. А про эскизы Дима, конечно же,пообещал, что обязательно нарисует. Воплотит свою мечту, так сказать, хотя бы для других…
А дальше и началась та эпопея с девицей, имеющей модельную внешностью, добывшей ему пентхаус на шестнадцатом с половиной этаже. И стоившая младшему Панаеву изрядно потрёпанных нервов и немалых моральных страданий.
Возвращаясь в тот вечер домой, Дима заметил на одной из улиц некую забегаловку-бар - то ли «Шары», то ли «Шэри, и зарулил туда. Она вполне могла стать его очередным временным убежищем от Панаева старшего. Как и всю неделю, Дима избегал раннего возвращения домой - чтобы не нарваться на беседу с отцом, травмирующую его свободолюбивую душу. Ничего, машину заберётутром - чтобы доехать до стройки на Выгонной улице. А домой вернётся на такси. Проверенная схема.
Эти «Шары» ему даже понравились. Приглушённый свет, живая музыка, приличная публика. Сев за стойку и отключив телефон - чтобы не доставали, Дима заказал себе выпивку.
А что ему оставалось делать? Отца в очередной раз накрыл родительский раж и он поставил ему ультиматум:
- Или, ты, сынок, бросаешь свою артель и переходишь ко мне на приличное вакантное место, или же ты мне не сын!
Как это - не сын? А кто же тогда? Дима воспринял это как его очередной задвиг, который надо как-то переждать. Отца он любил и даже уважал, но вписываться в его рамки о достойной жизни и приличных местах не собирался. Что ж, если ему так нравится - пусть считает его племянником. Вон в «Империи» считают так и ничего. Дима, кроме презрения к юриспруденции и сектам, был уверен, что нет бессмысленнейзанятия, чем участие в круговороте бумажек в природе. Это без него.Он лучше кирпичами и бетоном на стройке пожонглирует - от них меньше вреда, а иногда даже польза. И слабоалкогольный коктейль - поскольку ему завтра за руль садиться, немного сгладитэтот конфликт отцов и детей…
И тут, громко цокая, будто подкованными копытами, к нему кто-то подбежал. И так хлопнул его по спине, что Дима поперхнулся. Чёртему, что ли, тутявился? Допился уже до явления потусторонней силы. Пора ему с алкоголем завязывать, даже слабым.
Димас негодованием обернулся.
Перед ним стоял вовсе не чёрт, а какая-то девица. Судя по одежде, вернее - по её отсутствию, одна из группы на подтанцовках, ритмично дёргающихся на сцене позади певца. Кстати, очень неплохоработающего сегодня - в стиле африканского пения. В том, что ноги у девицы растут от самых ушей, не было никаких сомнений. Ведь все они - от высоченных шпилек до блескучих символических шортиков,были на виду. Верхдевицы символически прикрывал топик из такой же противной мишуры,за спиной сверкали нелепые крылышки, а на макушке болталась мохнатая дыня-плюмаж. Нелепее наряда он ещё не видел. Прямо ощипанный двухголовый бройлер какой-то. Клеится к немуэтот суповой набор, что ли?
- Димон! Привет! Не узнаёшь меня? - вскричала девица смутно знакомым голосом.
Дима всмотрелсяв её лицо, мысленно облущивая с него косметику…
И вдруг опознал в этой экзотической птичке одноклассницу Виолетку, ну, как её, эту - Манохину. Она, помнится, была неплохой девчонкой, правда, слегка повёрнутой на своей внешности. Любила странные прикиды, заявляя, что таким образом готовится стать моделью. И с восьмого класса с упорством, достойным иного применения, посещала курсы для таких же сдвинувшихся на походке от бедра. Кроме того,она занималась танцами, развивая пластику, которой у неё и без того было всегда свыше всякой меры. Дима всегда недоумевал - ну, какие модели в их заштатном городишке? Это тебе не Париж с Каннами. Тут у них одна карьера, если это можнотак назвать - папика найти. Не удивительно, что в итоге Манохина оказалась здесь, в «Шарах», на подтанцовках ив символических ошмётках от одежды. Хорошо хоть не в стриптиз баре и совсем без неё. Хотя, спора нет - у Манохиной есть что показать. Но об этом ли она мечтала?
- Ты, что ль, Манохина? - удивлённо спросил Дима.
И слегка приподнял бровь. Это он умел. Виолетта всё поняла.
- Я! А что? - зябко передёрнула она изящными плечиками, будто только теперь ощутив их оголённость. - Днём я танцы преподаю, понял? А тут только вечерами подрабатываю.
- На гламурную жизнь не хватает? - прищурился Дима.
Что поделаешь - сегодня он не в настроении.
- На будущую карьеру! Хочу оплатить хорошую фотосессию для портфолио! Ив Москвуотправить, - будто оправдываясь, сказала она. - Есть нужные контакты и договорённости. Хочу свалить отсюда.
- Контакты? В самой Москве? - многозначительно переспросил он. - Уверенна, что не развод?
- Да ну тебя! - рассердилась Виолетта. - В чём сегодня можно быть уверенным? Так - туманные надежды. Но что-то же надо делать? Не век же здесь прозябать, - ещё раз передёрнула она плечиками. - Надоело такты деткам отбивать! А ты-то как, Димон? Мажор ты наш. Чем занимаешься? Папочка ещё при администрации обретается? И ты тоже там? Познакомь меня с каким-нибудь мэрским спонсором!
- Это теперь так называется? - хмыкнул он.- Спонсорством?
- Да ну тебя! - воскликнула Виолетта и снова хлопнула его по спине.
Да так, что Дима едва свой стакан с коктейлем не проглотил. Видно танцы не только ноги развивают. А иные такты порой бывают сродни бодибилдингу.
- Раньше ты не был таким … недобрым! - обиженно заявила девушка. - Уж лучше б и сейчас молчал, как в школе.
- Извини! Настроение паршивое! А тут ты… прицокала, - вздохнул Дима и, на всякий случай, быстро выпив остатки коктейля, отставил стакан в сторону.
- А когда оно у тебя было хорошее? - отомстила Виолетта, но рук больше не распускала. - Как случится такое - позови. Удивлюсь.
- Уела! Заслужил! Извини!- равнодушно кивнул Дима.
И щёлкнул пальцами. В итоге бармен поставил перед ним новый коктейль.
Виолетта внимательно всмотрелась в него и вдруг заявила:
- Подожди меня, Димон, договорились? Ты, я вижу, не очень торопишься, - покосилась она на стакан. - А у меня ещё один выход и я совершенно свободна. Поболтаем, а?
Он кивнул - хоть какая-то компания в этот унылый вечер. Если, конечно, Манохина не будет руки распускать. А то развлечение будет - так себе…
Вскоре девушка вернулась к нему и тоже села у барной стойке. И уже одета была в миленькое платье, выглядя как человеческое существо, а не двухголовый бройлер.
Дима и ей заказал коктейль,на всякий случай -безалкогольный, чтобы меньше дралась.
- Рассказывай! - потребовала Виолетта, делая глоток.
Он вдруг и рассказал. Причём - начиная от поступления в архитектурный. Видно, алкоголь легко развязывает язык даже некогда молчаливым мальчикам.
Внимательно выслушав его историю, Виолетта удивлённо сказала:
- Ну, ты и даёшь, Димон! Никогда не думала, что ты до такого докатишься. У тебя же, папиного сынка, всё было прописано: престижный вуз, крутая работа, хорошие бабки. А ты… вкалываешь на стройке мастером?Чего к отцу-то не идёшь? Чего добился?
- Он тоже думает - чего? Но это же клетка! Бумажные замки и мышиная возня - за бонусы и сыр…Впрочем - тебе этого не понять! - махнул рукой слегка захмелевший Дима.
- Где уж мне! - усмехнулась Виолетта.
- Но хуже всего то, что я сижу у родителей под крылышком! Хотя мне уже - двадцать шесть! И строю дома другим, а своего у меня нет! Вот и сижу тут! - Дима стукнул стаканом по стойке, расплескав коктейль.
Бармен услужливо вытер лужицу и поставил перед ним новый стакан. Дима охотно отхлебнул из него.
- А хочешь свободы?- спросила Виолетта.
- Что ты имеешь в виду? - скучающе спросил он.
Что эта неудавшаяся моделька может понимать в свободе?
- Чудак-человек! Свобода она и есть свобода! - хмыкнула девушка. - Один хочешь жить? В своей квартире?
- Кто не хочет? - лениво пожал плечами Дима. - Но где же взять эту квартиру? Хотя - квартира квартире рознь. Да и моименя не отпустят.
- Ясное дело, что не отпустят. А ты не слушайся. Родителям дай волю - задушат в своих объятиях, лишь бы рядом был. Мои такие же.
- Твои? Куда уж тебя дальше-то отпускать? - усмехнулся Дима. И тут же поправился, заметив её приподнимающуюся руку:- Я имею в виду - куда дальше Москвы!
- Москва это само собой. Но я уже давно живу отдельно от родителей и снимаю себе квартиру! - Виолетта гордо выдвинула подбородок.
- Да-а? - удивился Дима. - Но как тебе это удалось? Спонсор?
- Я говорю - сама, - почему-то не обиделась девушка. - Маме почему-то всегда казалось, что я обязана зарыть себя на вещевом рынке в её павильончике с кожаными косухами, - усмехнулась она. - А у меня - дипломы и победы на конкурсах! Амбиции, в конце концов. И внешность! - кокетливо поправила она пышные чёрные волосы. - Правда, амбициями сыт не будешь. Хорошо, что я на диете - экономия, - усмехнулась Виолетта. - Тебе-то, Димон, проще. Шмотками, вон, смотрю - не заморачиваешься, - кивнула она на его не новую клетчатую рубашку. - А ведь тебе на стройке, наверняка, неплохо платят. Вот и оформил бы ипотеку, купив себе квартиру!
- А ты чего не оформила? - задал он встречный вопрос.
- Я бы с радостью, Димон! Но где взять деньги на первый взнос?Почти все мои доходы идут на модные тряпки - надо же тонус поддерживать. Да я по-другому и не могу. Родители вечно в кредитах. А так-то… Я сейчас за съём квартиры больше плачу, чем могли бы стоить ипотечные выплаты.
- Что ж, идея отличная! - вяло согласился Дима. - Но и мне денег на первый взнос взять негде. У отца, конечно, много чегоесть,но онне даст. У нас же пятикомнатная.
- А ты бы хотел?
- Я? - разгорелись у Димы глаза. Даже коктейль отставил. - Представляешь, наша «Империя» строит сейчас шестнадцатиэтажку с пентхаусами! И сегодня шефпредложил мне десятипроцентную скидку на один из них, если я набросаю ему эскизы их планировки.
- А ты сможешь? - удивилась Виолетта.
- Спрашиваешь! Да он у меня уже готов! - вздохнул Дима. - Осталось только начертить!
- Вот и давай! Черти! И оформляй на этот пентхаус ипотеку! Когда тебе ещё такую скидку дадут? - провокационно воскликнула Виолетта. - А взнос с родителя стряхни. Разве он откажет единственному сынуле? Давай, Димон! - уговаривала она.
Дима вяло отмахнулся.
- Что - давай? Родители считают, что я один из экспонатов их шкатулки ценностей. И меня оттуда только вперёд ногами в лакированном ящичке унесут.
- Но ты же так не считаешь? Почему бы не попытаться?
- Боюсь даже заводить такой разговор, Манохина. Проклянут, - пробормотал Дима.
- Кто же их разубедитв том, что тебя это не устраивает? - спросила Виолетта и вдруг глаза её азартно блеснули. - А хочешь, я помогу уговорить их? И раскручу на ипотеку? Делов-то! - кокетливо тряхнула она гривой тёмных волос. - С моими-то данными!
- Ты? Как это - с данными? - удивился Панаев младший, приглядываясь к ней. - Уж не хочешь ли ты моего папу… того?
Чего это на неё нашло? Вроде он заказывал Виолетте безалкогольный коктейль. Может, она раньше употребила?
- Как? Да причём тут папа? Хочешь, Димон, я стану твоей невестой! - совсем уж понесла околесицу Манохина. - Уговорим их сделать нам свадебный подарок! Пусть оформят ипотеку на твой пентхаус!
У Димы, наверное, после её слов сильно вытянулось лицо. Потому что Виолетта весело рассмеялась.
- Да не боись ты, Димон! Не хочу я за тебя замуж! Мы даже фиктивный брак с тобой не будем заключать! Просто разыграем перед твоими предками спектакль - про будущую свадьбу. Я ведь когда-то в драмкружке играла. Помнишь?
Дима слушал её и ничего не понимал - причём тут драмкружок?
- А ещё, учти - я ведь на толчке маме помогала и могу впарить всё, что угодно. И кому угодно, - продолжала рассказывать какую-то ересь Манохина. - Да и внешностью меня - бог или чёрт, не обделил. Взгляни на меня, Димон! Разве я не похожа на шикарную невесту? - гордо подняла она голову на лебединой шее. - Хороша, а? Зацени! - потребовала она.
Делать нечего, Дима окинул её взглядом и вынужден был согласиться - да, хороша, чертовка. Девяносто из ста мужчин мечтали бы отвести её в ЗАГС, девять попытались бы закрутит с красоткой шашни, обойдясь без этих глупостей. А сотым был он, Димон. Которого эти Манохинские прелести ни на что не вдохновляли. Это ж Виолетка Манохина, он её знает с первого класса, как облупленную. Ломака и воображала.
- Безусловно - ты шикарна! - вынужден был он признать. И не потому, что по-прежнему опасался её руки. - Но я своих родителей никогда не разыгрывал. И уж, тем более - не обманывал. Не поручусь, что у меня это получится. Даже ради пентхауса.
- Но это вовсе не обман! - возразила Виолетта. - Мы разыграем весёлый водевиль - ты и я. И всё. Главное, ты мне иногда подыгрывай или не мешай. Я сама всё сделаю.
- Не ровен час - в аварию попал, - встревожилась насмотревшаяся сериалов Софья Евгеньевна, отодвигая чашку. - Сейчас ведь права купить не сложнее, чем чипсы.
Но тут, судя по шуму в прихожей, кто-то вошёл в квартиру.
Родители вышли встречать сына.
И оказалось, что Димка стоит в дверях в обнимку с какой-то девицей. Весьма, эффектной кстати.
«Артистка?» - подумала Софья Евгеньевна.
«Балерина», - решил Панаев-старший.
7.
Теперь-то Дима Панаев, младший, вспоминает те события, случившиеся два года назад, с лёгким недоумением. Как он мог во всё это впутаться? Объяснение было лишь одно - слабые алкогольные коктейли и… Ну, ещё, наверное, бес в ребро, который некстати ему подвернулся. Или, наоборот - кстати.
В этот вечер он ехал домой в расстроенных чувствах. Во-первых, возвращаться совсем не хотелось. Поскольку отец, Панаев старший, снова завёл волынку о том, чтобы сын переходил работать к нему в администрацию. Во-вторых, ему очень хотелось иметь собственный дом или, на худой конец - квартиру, построенную по его проекту. А Компания «Империя», где он работал мастером, строила сейчас шикарную шестнадцатиэтажку, на крыше которой будут возведены четыре великолепных пентхауса. Пентхауса! На крыше! С выходом на неё! Со свободной планировкой! Это - мечта!
«Вот бы мне такой! - вздохнул он, тормозя у светофора. - Я бы из него конфетку сделал!»
Мало того - в этот день Дима бродил по крыше, озирая просторные поля вокруг и представляя, как… Ну, этого быстро не перескажешь - мечты, хотя и не во плоти. Опять ведь сделают как всегда - окна бойницы, мрачные стены… И тут на крышу поднялся директор «Империи»- Евдохин Пётр Николаевич. Причём - один, без свиты - редкий случай. Оказывается он не знал, что делать с этими пентхаусами - не было желающих туда заселяться. И тогда Дима, не удержавшись, рассказал Евдохину, какими он видит эти пентхаусы. Тот, впечатлившись,предложил ему сделать эскизыих планировки. Разные. Возможно, он так и оставит - каждый пентхаус индивидуальный, или же сделает их одинаковыми, выбрав самый лучший. А как поощрение, Евдохин пообещал Димедесятипроцентную скидку на один из них. Вот это подарок! Дима, зная его стоимость, быстро подсчитал выгоду. И … ужасно расстроился. Он, конечно, осилил бы ипотеку, но где взять денег на первый взнос? Отец на такое не пойдёт. Сказал директору, что подумает насчёт ипотеки. А про эскизы Дима, конечно же,пообещал, что обязательно нарисует. Воплотит свою мечту, так сказать, хотя бы для других…
А дальше и началась та эпопея с девицей, имеющей модельную внешностью, добывшей ему пентхаус на шестнадцатом с половиной этаже. И стоившая младшему Панаеву изрядно потрёпанных нервов и немалых моральных страданий.
Возвращаясь в тот вечер домой, Дима заметил на одной из улиц некую забегаловку-бар - то ли «Шары», то ли «Шэри, и зарулил туда. Она вполне могла стать его очередным временным убежищем от Панаева старшего. Как и всю неделю, Дима избегал раннего возвращения домой - чтобы не нарваться на беседу с отцом, травмирующую его свободолюбивую душу. Ничего, машину заберётутром - чтобы доехать до стройки на Выгонной улице. А домой вернётся на такси. Проверенная схема.
Эти «Шары» ему даже понравились. Приглушённый свет, живая музыка, приличная публика. Сев за стойку и отключив телефон - чтобы не доставали, Дима заказал себе выпивку.
А что ему оставалось делать? Отца в очередной раз накрыл родительский раж и он поставил ему ультиматум:
- Или, ты, сынок, бросаешь свою артель и переходишь ко мне на приличное вакантное место, или же ты мне не сын!
Как это - не сын? А кто же тогда? Дима воспринял это как его очередной задвиг, который надо как-то переждать. Отца он любил и даже уважал, но вписываться в его рамки о достойной жизни и приличных местах не собирался. Что ж, если ему так нравится - пусть считает его племянником. Вон в «Империи» считают так и ничего. Дима, кроме презрения к юриспруденции и сектам, был уверен, что нет бессмысленнейзанятия, чем участие в круговороте бумажек в природе. Это без него.Он лучше кирпичами и бетоном на стройке пожонглирует - от них меньше вреда, а иногда даже польза. И слабоалкогольный коктейль - поскольку ему завтра за руль садиться, немного сгладитэтот конфликт отцов и детей…
И тут, громко цокая, будто подкованными копытами, к нему кто-то подбежал. И так хлопнул его по спине, что Дима поперхнулся. Чёртему, что ли, тутявился? Допился уже до явления потусторонней силы. Пора ему с алкоголем завязывать, даже слабым.
Димас негодованием обернулся.
Перед ним стоял вовсе не чёрт, а какая-то девица. Судя по одежде, вернее - по её отсутствию, одна из группы на подтанцовках, ритмично дёргающихся на сцене позади певца. Кстати, очень неплохоработающего сегодня - в стиле африканского пения. В том, что ноги у девицы растут от самых ушей, не было никаких сомнений. Ведь все они - от высоченных шпилек до блескучих символических шортиков,были на виду. Верхдевицы символически прикрывал топик из такой же противной мишуры,за спиной сверкали нелепые крылышки, а на макушке болталась мохнатая дыня-плюмаж. Нелепее наряда он ещё не видел. Прямо ощипанный двухголовый бройлер какой-то. Клеится к немуэтот суповой набор, что ли?
- Димон! Привет! Не узнаёшь меня? - вскричала девица смутно знакомым голосом.
Дима всмотрелсяв её лицо, мысленно облущивая с него косметику…
И вдруг опознал в этой экзотической птичке одноклассницу Виолетку, ну, как её, эту - Манохину. Она, помнится, была неплохой девчонкой, правда, слегка повёрнутой на своей внешности. Любила странные прикиды, заявляя, что таким образом готовится стать моделью. И с восьмого класса с упорством, достойным иного применения, посещала курсы для таких же сдвинувшихся на походке от бедра. Кроме того,она занималась танцами, развивая пластику, которой у неё и без того было всегда свыше всякой меры. Дима всегда недоумевал - ну, какие модели в их заштатном городишке? Это тебе не Париж с Каннами. Тут у них одна карьера, если это можнотак назвать - папика найти. Не удивительно, что в итоге Манохина оказалась здесь, в «Шарах», на подтанцовках ив символических ошмётках от одежды. Хорошо хоть не в стриптиз баре и совсем без неё. Хотя, спора нет - у Манохиной есть что показать. Но об этом ли она мечтала?
- Ты, что ль, Манохина? - удивлённо спросил Дима.
И слегка приподнял бровь. Это он умел. Виолетта всё поняла.
- Я! А что? - зябко передёрнула она изящными плечиками, будто только теперь ощутив их оголённость. - Днём я танцы преподаю, понял? А тут только вечерами подрабатываю.
- На гламурную жизнь не хватает? - прищурился Дима.
Что поделаешь - сегодня он не в настроении.
- На будущую карьеру! Хочу оплатить хорошую фотосессию для портфолио! Ив Москвуотправить, - будто оправдываясь, сказала она. - Есть нужные контакты и договорённости. Хочу свалить отсюда.
- Контакты? В самой Москве? - многозначительно переспросил он. - Уверенна, что не развод?
- Да ну тебя! - рассердилась Виолетта. - В чём сегодня можно быть уверенным? Так - туманные надежды. Но что-то же надо делать? Не век же здесь прозябать, - ещё раз передёрнула она плечиками. - Надоело такты деткам отбивать! А ты-то как, Димон? Мажор ты наш. Чем занимаешься? Папочка ещё при администрации обретается? И ты тоже там? Познакомь меня с каким-нибудь мэрским спонсором!
- Это теперь так называется? - хмыкнул он.- Спонсорством?
- Да ну тебя! - воскликнула Виолетта и снова хлопнула его по спине.
Да так, что Дима едва свой стакан с коктейлем не проглотил. Видно танцы не только ноги развивают. А иные такты порой бывают сродни бодибилдингу.
- Раньше ты не был таким … недобрым! - обиженно заявила девушка. - Уж лучше б и сейчас молчал, как в школе.
- Извини! Настроение паршивое! А тут ты… прицокала, - вздохнул Дима и, на всякий случай, быстро выпив остатки коктейля, отставил стакан в сторону.
- А когда оно у тебя было хорошее? - отомстила Виолетта, но рук больше не распускала. - Как случится такое - позови. Удивлюсь.
- Уела! Заслужил! Извини!- равнодушно кивнул Дима.
И щёлкнул пальцами. В итоге бармен поставил перед ним новый коктейль.
Виолетта внимательно всмотрелась в него и вдруг заявила:
- Подожди меня, Димон, договорились? Ты, я вижу, не очень торопишься, - покосилась она на стакан. - А у меня ещё один выход и я совершенно свободна. Поболтаем, а?
Он кивнул - хоть какая-то компания в этот унылый вечер. Если, конечно, Манохина не будет руки распускать. А то развлечение будет - так себе…
Вскоре девушка вернулась к нему и тоже села у барной стойке. И уже одета была в миленькое платье, выглядя как человеческое существо, а не двухголовый бройлер.
Дима и ей заказал коктейль,на всякий случай -безалкогольный, чтобы меньше дралась.
- Рассказывай! - потребовала Виолетта, делая глоток.
Он вдруг и рассказал. Причём - начиная от поступления в архитектурный. Видно, алкоголь легко развязывает язык даже некогда молчаливым мальчикам.
Внимательно выслушав его историю, Виолетта удивлённо сказала:
- Ну, ты и даёшь, Димон! Никогда не думала, что ты до такого докатишься. У тебя же, папиного сынка, всё было прописано: престижный вуз, крутая работа, хорошие бабки. А ты… вкалываешь на стройке мастером?Чего к отцу-то не идёшь? Чего добился?
- Он тоже думает - чего? Но это же клетка! Бумажные замки и мышиная возня - за бонусы и сыр…Впрочем - тебе этого не понять! - махнул рукой слегка захмелевший Дима.
- Где уж мне! - усмехнулась Виолетта.
- Но хуже всего то, что я сижу у родителей под крылышком! Хотя мне уже - двадцать шесть! И строю дома другим, а своего у меня нет! Вот и сижу тут! - Дима стукнул стаканом по стойке, расплескав коктейль.
Бармен услужливо вытер лужицу и поставил перед ним новый стакан. Дима охотно отхлебнул из него.
- А хочешь свободы?- спросила Виолетта.
- Что ты имеешь в виду? - скучающе спросил он.
Что эта неудавшаяся моделька может понимать в свободе?
- Чудак-человек! Свобода она и есть свобода! - хмыкнула девушка. - Один хочешь жить? В своей квартире?
- Кто не хочет? - лениво пожал плечами Дима. - Но где же взять эту квартиру? Хотя - квартира квартире рознь. Да и моименя не отпустят.
- Ясное дело, что не отпустят. А ты не слушайся. Родителям дай волю - задушат в своих объятиях, лишь бы рядом был. Мои такие же.
- Твои? Куда уж тебя дальше-то отпускать? - усмехнулся Дима. И тут же поправился, заметив её приподнимающуюся руку:- Я имею в виду - куда дальше Москвы!
- Москва это само собой. Но я уже давно живу отдельно от родителей и снимаю себе квартиру! - Виолетта гордо выдвинула подбородок.
- Да-а? - удивился Дима. - Но как тебе это удалось? Спонсор?
- Я говорю - сама, - почему-то не обиделась девушка. - Маме почему-то всегда казалось, что я обязана зарыть себя на вещевом рынке в её павильончике с кожаными косухами, - усмехнулась она. - А у меня - дипломы и победы на конкурсах! Амбиции, в конце концов. И внешность! - кокетливо поправила она пышные чёрные волосы. - Правда, амбициями сыт не будешь. Хорошо, что я на диете - экономия, - усмехнулась Виолетта. - Тебе-то, Димон, проще. Шмотками, вон, смотрю - не заморачиваешься, - кивнула она на его не новую клетчатую рубашку. - А ведь тебе на стройке, наверняка, неплохо платят. Вот и оформил бы ипотеку, купив себе квартиру!
- А ты чего не оформила? - задал он встречный вопрос.
- Я бы с радостью, Димон! Но где взять деньги на первый взнос?Почти все мои доходы идут на модные тряпки - надо же тонус поддерживать. Да я по-другому и не могу. Родители вечно в кредитах. А так-то… Я сейчас за съём квартиры больше плачу, чем могли бы стоить ипотечные выплаты.
- Что ж, идея отличная! - вяло согласился Дима. - Но и мне денег на первый взнос взять негде. У отца, конечно, много чегоесть,но онне даст. У нас же пятикомнатная.
- А ты бы хотел?
- Я? - разгорелись у Димы глаза. Даже коктейль отставил. - Представляешь, наша «Империя» строит сейчас шестнадцатиэтажку с пентхаусами! И сегодня шефпредложил мне десятипроцентную скидку на один из них, если я набросаю ему эскизы их планировки.
- А ты сможешь? - удивилась Виолетта.
- Спрашиваешь! Да он у меня уже готов! - вздохнул Дима. - Осталось только начертить!
- Вот и давай! Черти! И оформляй на этот пентхаус ипотеку! Когда тебе ещё такую скидку дадут? - провокационно воскликнула Виолетта. - А взнос с родителя стряхни. Разве он откажет единственному сынуле? Давай, Димон! - уговаривала она.
Дима вяло отмахнулся.
- Что - давай? Родители считают, что я один из экспонатов их шкатулки ценностей. И меня оттуда только вперёд ногами в лакированном ящичке унесут.
- Но ты же так не считаешь? Почему бы не попытаться?
- Боюсь даже заводить такой разговор, Манохина. Проклянут, - пробормотал Дима.
- Кто же их разубедитв том, что тебя это не устраивает? - спросила Виолетта и вдруг глаза её азартно блеснули. - А хочешь, я помогу уговорить их? И раскручу на ипотеку? Делов-то! - кокетливо тряхнула она гривой тёмных волос. - С моими-то данными!
- Ты? Как это - с данными? - удивился Панаев младший, приглядываясь к ней. - Уж не хочешь ли ты моего папу… того?
Чего это на неё нашло? Вроде он заказывал Виолетте безалкогольный коктейль. Может, она раньше употребила?
- Как? Да причём тут папа? Хочешь, Димон, я стану твоей невестой! - совсем уж понесла околесицу Манохина. - Уговорим их сделать нам свадебный подарок! Пусть оформят ипотеку на твой пентхаус!
У Димы, наверное, после её слов сильно вытянулось лицо. Потому что Виолетта весело рассмеялась.
- Да не боись ты, Димон! Не хочу я за тебя замуж! Мы даже фиктивный брак с тобой не будем заключать! Просто разыграем перед твоими предками спектакль - про будущую свадьбу. Я ведь когда-то в драмкружке играла. Помнишь?
Дима слушал её и ничего не понимал - причём тут драмкружок?
- А ещё, учти - я ведь на толчке маме помогала и могу впарить всё, что угодно. И кому угодно, - продолжала рассказывать какую-то ересь Манохина. - Да и внешностью меня - бог или чёрт, не обделил. Взгляни на меня, Димон! Разве я не похожа на шикарную невесту? - гордо подняла она голову на лебединой шее. - Хороша, а? Зацени! - потребовала она.
Делать нечего, Дима окинул её взглядом и вынужден был согласиться - да, хороша, чертовка. Девяносто из ста мужчин мечтали бы отвести её в ЗАГС, девять попытались бы закрутит с красоткой шашни, обойдясь без этих глупостей. А сотым был он, Димон. Которого эти Манохинские прелести ни на что не вдохновляли. Это ж Виолетка Манохина, он её знает с первого класса, как облупленную. Ломака и воображала.
- Безусловно - ты шикарна! - вынужден был он признать. И не потому, что по-прежнему опасался её руки. - Но я своих родителей никогда не разыгрывал. И уж, тем более - не обманывал. Не поручусь, что у меня это получится. Даже ради пентхауса.
- Но это вовсе не обман! - возразила Виолетта. - Мы разыграем весёлый водевиль - ты и я. И всё. Главное, ты мне иногда подыгрывай или не мешай. Я сама всё сделаю.
