– За профессионала, выигравшего дело!
– Спасибо тебе, что помог мне с юристом и всё оплатил!
– Я рад, что он оправдал наши надежды.
– Ты много сделал для меня, министр, и следующий тост будет за тебя.
– Тогда ещё шампанского открою, а то боюсь, что этого не хватит.
– Я больше не осилю! – задорно рассмеялась я.
– Да перестань! Сегодня праздник, и можно позволить себе быть пьяной и счастливой, – пошёл он к холодильнику за новой бутылкой, а вернулся ещё и с десертом из аппетитных пирожных с заварным кремом.
Мы праздновали до полуночи, а после незаметно для самих себя, перешли из гостиной в спальню. Министр тяжело дышал и целовал мне шею, одновременно с этим прижимая моё тело к своему. Я горела страстью и проводила руками по его спине до самых ягодиц, которые сжимала. Он уложил меня на постель и, раздев догола, примкнул губами ко вставшим соскам. Я сладко застонала и обхватила ногами его бедра.
– Хочу тебя в себе! – шепнули ему в ухо мои губы.
– Насколько сильно? – спросил чиновник, глядя мне в глаза.
– Насколько возможно, – ответила я с флиртом.
– Тогда почему бы нам не отпраздновать твою победу по–особому?
– Пусть будет по–особому, да только поскорей, я вся горю! Что именно ты хочешь? – нетерпеливо спросила я, заведённая его ласками и ожидающая продолжения.
– У нас с тобой прекрасный интим, но он однообразный, а ведь сексом можно заниматься по–разному, – отвлёкся он от моего тела на болтовню.
– Насколько мне известно, в постели всё просто, и нового ничего не изобрели, – начала я злиться задержкой полового акта, на который уже была настроена.
Не ответив, чиновник спустился на постели вниз, улёгшись головой меж моих бёдер. Раздвинув мои ноги чуть шире, он подарил мне интимные ласки своим языком. Спустя пару минут ласковых прикосновений я получила сильный оргазм и, распластавшись на кровати, пыталась усмирить взлетевший пульс.
– Тебе было приятно? – спросил меня чиновник.
– Очень, – ответила я, скрывая, что с первым мужчиной уже занималась чем–то подобным.
– Теперь твоя очередь!
– Моя очередь на что?
– На минет. Мне будет очень приятно, как и тебе было только что.
– Ты подобрал не лучший момент для этой просьбы! – привстала я с постели, облокотившись на локоть. – За столом я рассказала тебе о кассире, который требовал этого от меня. Я повстречалась с ним сегодня в суде и все мои страхи точно ожили, а ты просишь меня о том, чего вспоминать мне не хотелось бы этой ночью!
– С тобой всегда не лучший момент для моих просьб!
– Не обижайся! Я никогда не делала такого, а сейчас так и вовсе не собираюсь пробовать!
– Ты сказала, что мужчина, который подарит тебе ребёнка, станет твоим Господом Богом, но Бога сначала надо задобрить, – заулыбался министр, превращая настойчивость в шутку.
– Ты подаришь мне дитя, если я сделаю тебе минет? – крайне возмутилась я. – По–моему это две несравнимые вещи! Как жизнь человека можно оценивать в оральный секс?
– Ладно, забудь о ребёнке и Боге! Я просто считаю, что приятно должно быть обоим, а не только тебе! – погладил он меня по обнажённому телу.
– Я же сказала, что не готова к этому! По крайней мере сегодня!
– Ясно! – министр резко поднялся с кровати и стал натягивать рубашку со штанами.
– Ты куда?
– Всё это твой эгоизм, Принцесса! Я исполняю любые твои капризы, а ты мне маленькое удовольствие доставить не желаешь! Это не справедливо и не уважительно по отношению ко мне!
– Я не люблю обидчивых мужчин, министр!
– Ты любишь только одного мужчину – своего супруга! А хочешь знать, что я о нём думаю? – внезапно разгневался чиновник, и, брюзжа слюной, продолжил о моей муже: – Бесталанный подонок, тиран и грубиян, которому статус и звание достались из–за репутации отца и деда. Это я всего добился сам, пройдя сквозь лишения и тернии, а он на блюдечке всё получил! Ему не место в МВД! Я буду рад, если он провалит свою миссию с породистыми псами, и наконец–то сгинет из центра кинологии и из твоей судьбы!
– Ты что, завидуешь майору?
– Чему там завидовать! Его жена даже в постели приятное сделать не может!
– Уходи! – вскочила я с кровати, обёрнутая в простыню.
– Из–за него ты гонишь меня? Оскорбилась за мужа? Может, это он квартиру тебе снял, счета за Лесси оплатил и адвоката нанял? Я выдернул тебя из его лап, бросил красивую жизнь к твоим ногам и всё, что попросил взамен – обычный минет!
– Я не продажная девка и не шалава с улицы! Пошёл отсюда вон! Вернёшься, когда спесь пройдёт! – бросила я в него свою футболку.
Министр схватил пиджак со спинки стула и вылетел из спальни, как капризное дитя, исполнив мой приказ, а я осталась одна, разочарованная его словами и поведением.
Глава 63. Хозяин квартиры
Чиновник вконец разобиделся и не появлялся на моём пороге несколько дней. Возможно, он меня наказывал своим отсутствием, однако виноватой я себя не считала и только злилась на его отчужденность. Я даже не скучала по нему, настолько сильно он меня задел своими грубыми словами.
Поздним вечером пятницы в дверь раздался резкий звонок. Я открыла её и увидела его – министра с букетом из прекрасных роз и большой коробкой шоколадных конфет.
– Не впустишь меня?
– А у тебя ключа нет своего?
– Так руки заняты. Прими цветы! – протянул он мне букет, который я отвергла, швырнув ему в грудь:
– Решил, что за цветы моё прощение будешь покупать каждый раз, когда расстроишь, обидишь и просто уйдёшь? Так нет, дорогой, моё доверие и расположенность к мужчине не продаётся! А ты теряешь мою любовь раз за разом, оскорбляя или бросая меня!
– Принцесса, этого больше не повторится!
– То же самое ты говорил, когда вскочил из–за стола и оставил меня огорчённой в первый раз. Я не терплю мужскую слабость, а обижаться – значит проявлять её. Тебе не нравиться что–то, так обсуди это спокойно, не хлопая дверью и не оскорбляя меня как женщину.
– Так я отныне и буду поступать! Я просто перепил и необдуманно грубил тебе!
– Грубил? Ты назвал меня в постели «никакой» только лишь за то, что отказалась ублажать тебя так, как ты того хотел! Это не только унизительно и обидно, но и не по–мужски!
– Прости меня! – раскаянно промямлил он, но я захлопнула дверь и стала успокаивать засуетившуюся в коридоре Лесси.
Я думала, что чиновник войдёт в квартиру, используя ключ, но этого не произошло. Он просто тарабанил в дверь рукой.
– Открой, нежность моя! Я не могу просить прощения в подъезде таким поздним вечером. Соседи нажалуются владельцам на шум, – негромким голосом молил он.
– Придумай сам как зайти! Ты же находишь способ выйти, когда обижен! – кипела я внутри.
Ничего более не ответив, он просунул мне под дверь письмо и, возможно, покинул лестничную площадку.
«Люблю тебя и очень извиняюсь», – прочла я текст на конверте. Вскрыв его, мной были обнаружены билет на поезд и путёвка в престижный санаторий, а к ним записка от чиновника: «Съезди и отдохни на выходные! У тебя нервное истощение, вот всё и кажется слишком мрачным, а я ведь просто хватил лишнего, вот и сморозил глупость. Лес и свежий воздух пойдут тебе на пользу перед учебным годом. Возьми с собой Лесси, ей тоже полезно побыть на природе!». Моему возмущению не было предела! Оказывается, это я всё обращала в тёмные тона, а он такой невинный, просто перепил, а главное чего? Слабоалкогольного шампанского! Я открыла дверь в надежде, что чиновник стоял ещё там, и я смогла бы выразить своё недовольство ему в лицо, но у порога лежал букет цветов и шоколад, а его самого и след простыл.
«Какая забота, – бурчала я вслух, занося подношения в дом. – Треплет мне нервы и оскорбляет, а потом букет с путёвкой в санаторий под дверь кладёт. Не слишком ли нагло, как ты считаешь, Лесси?».
Она утвердительно гавкнула в ответ, и, бросив конверт на бюро, я вернулась к домашним делам. Мне нужно было подготовиться к занятиям в академии, ведь уже в понедельник я приступала к четвёртому и заключительному курсу кинологии. За выходные я планировала прикупить литературу, убрать квартиру, наготовить еды на несколько дней вперёд и нагладить свою студенческую форму. Никуда уезжать я и не думала!
Через час в прихожей раздался телефонный звонок. Это министр выждал время, чтобы сделать ещё одну попытку пойти со мной на примирение:
– Ты больше не злишься, Принцесса?
– Конверт ты мог бы мне вручить в квартире, если рискнул бы войти. Поговорили бы о санатории и поразмыслили, кто в ссоре виноват.
– Я решил, что лучше дать тебе время остыть.
– Ты так решаешь каждый раз, когда мой тон или слова не нравятся твоим ушам, а теперь ещё и решил свалить вину на мои нервы и надуманную вспыльчивость.
– Ты помнишь мою домработницу, которая порой работает моим шофёром? Она заедет завтра утром и отвезёт тебя к вокзалу. Я не смогу, ведь буду занят дочкой, – настаивал чиновник на поездке, не придавая значения тому, что я ему твердила.
– Я не прощала тебя и не принимала подарка! Я никуда не еду!
– Тебе необходимо отдохнуть!
– Ты словно не слышишь меня! Я же уже говорила, что не люблю сюрпризов! Предпочитаю, чтобы планы, в которых я главное действующее лицо, обсуждались со мной предварительно.
– Но я уже купил тебе путёвку. Хотел как лучше! Извини!
– Мне нужно готовиться к академии. Спасибо за заботу, но лучше бы ты изменил поведение и стал прислушиваться к моим просьбам. И больше никогда не оскорбляй меня в постели! Может, видя твои старания, я смогу простить тебя, – повесила я трубку, не желая слышать его оправданий.
Следующим утром в дверь постучалась домработница–водитель министра.
– Я отказалась ехать, и министр знает об этом, – поздоровавшись, сказала я ей.
– Простите, но он настаивает!
– Передайте ему, что у меня свои планы на выходные!
– Я очень Вас прошу, я ведь обычная работница, нанятая им. Начальник будет крайне недоволен, если я не выполню его настойчивого поручения, – жалостливо взглянула она мне в глаза.
– Что именно он попросил сделать?
– Доставить Вас до вокзала!
– Дайте мне минуту! – сжалилась я над несчастной женщиной, вынужденной умолять меня сделать то, чего мне не хотелось, чтобы не быть отруганной министром. Ехать в санаторий я по–прежнему не собиралась отчасти из вредности и упрямства, а отчасти из–за уже намеченных планов.
Переодевшись и схватив рюкзак, я спустилась с Лесси в машину и отправилась на вокзал, а прибыв на место назначения, обогнула здание и пошла по своим делам, довольная, что услужила домработнице чиновника.
Прогулка по городу в поисках нужной мне литературы заняла достаточно долгое время и домой я вернулась после полудня. Лесси заволновалась у самой двери в квартиру и начала громко лаять.
«Тише, дорогая, что случилось?» – вставила я ключ в замочную скважину, но дверь оказалась открыта.
Влетев в неё, Лесси вырывалась с поводка и бросалась в сторону гостиной. Сквозь лай и скрежет когтей о паркетный пол я расслышала грохот и голоса незнакомых мужчин. Один из них вышел мне на встречу с напуганным и удивлённым лицом. На нём была одежда грузчика, и выглядел он как разнорабочий.
– Вы кто? – старалась я усмирить собаку.
– Мы... мы посылку доставили, как и нам и было приказано.
Я заглянула в гостиную комнату и встретилась взглядом со вторым мужчиной, совсем юным, растерянно глядящем на меня. Он придерживал рукой огромный бумажный свёрток, почти такой же, какой я обнаружила по прибытию с курорта. Часть упаковки оборвалась, и угол, обнажившийся под ней картинной рамы, был поврежден о край журнального стола. Должно быть грузчики ударили свёрток о мебель в тот самый момент, когда я вернулась домой и услышала грохот.
– Мы все уберем! – сказал мне молодой рабочий, склонившись над щепками от рамы, разбросанными по полу.
– Не надо ничего здесь трогать! – недовольно ответила я. – Как вы проникли в дом?
– Хозяин оставляет ключ за день до того, как мы забираем посылку из ресторана и доставляем сюда. Обычно мы относим её сразу на чердак, но там идут ремонтные работы крыши, и мастера не пропускают нас наверх. Вот мы и оставляем свёрток за диваном уже второй раз, – показал он мне связку, состоявшую из двух ключей, в то время как я располагала только одним, от квартиры, но не от чердака.
– И сейчас наверху мастера?
– Они заканчивают в шесть, но у нас на это время намечен другой, не менее важный заказ. В прошлый раз министр ругался на то, что оставили свёрток в квартире, но вчера мы с ним договорились о доставке пакета сюда, в квартиру, правда, на время более позднее, но как я уже говорил – у нас другой заказ.
– Министр? Министр МВД? Вы же сказали, что выполняете заказ владельца квартиры? Причём тут министр?
Грузчики бросили друг на друга недоумевающий взгляд и слегка напугались, а тот, что был моложе, сказал:
– Так он и есть хозяин дома!
– Вот как? – почувствовала я себя жуткой дурой.
– А Вы кто, простите? – резонно задал вопрос старший грузчик.
– Я… я подруга министра. Живу здесь недавно с его разрешения, вот только никогда не интересовалась, чья эта квартира, – глупо улыбнулась я.
– А чем докажете? – продолжил он напугано.
– Как видите, и у меня есть ключ, и собака моя здесь живёт, – указала я пальцем на лежанку Лесси за их спиной.
– Понятно, просто мы раньше ни с кем здесь не встречались и думали, что квартира пустует, – оправдался он. – Посылки, похоже, дорогие, ведь и мы получаем немало за нашу работу, вот и пришлось спросить, кем вы хозяину приходитесь.
– Так откуда, говорите, свёртки доставляете?
– Из центрального ресторана при интуристе, – снова взболтнул молодой и получил удар локтем в бок от старшего:
– Думаю, нам пора!
– Подождите минутку! Вы повредили раму. Недешёвую. Что будете делать?
Оба грузчика тяжко вздохнули.
– Вычтет из оплаты? – спросил юнец напарника.
– Ты что, дебил? При этой поломке ещё и мы ему должны останемся! Бесплатно на всех клиентов до гроба будем пахать, чтобы ущерб возместить!
– Тогда, может, скажем, что такой посылку и приняли?
– Тебе проблемы с верхушкой нужны? – недовольно ответил опытный мужчина средних лет.
– У меня есть предложение, – обратилась я к обоим. – Не говорите министру, что столкнулись со мной, и я не скажу о том, что вы попортили раму. Верните ему ключи, как обычно, и сообщите, что выполнили заказ, доставив свёрток в дом.
– Но министр увидит трещину!
– Возьму вину на себя. Скажу, что, когда вернулась, обнаружила посылку за диваном, но по неосторожности споткнулась о край и повредила раму.
– Вы очень добры, но посылка, безусловно, дорогая, и он будет взбешен, – предупредил меня юнец.
– За это волноваться не стоит! Но для начала я заключу с вами письменное соглашение, на котором вы признаетесь, что попортили посылку, а я подтвержу, что взяла вину на себя взамен на ваше молчание. Проговоритесь, и я покажу расписку чиновнику!
– Будем молчать, как рыбы, – обрадовались грузчики.
– Отлично! – достала я ручку и лист бумаги из секретера.
