– Благодарю Вас! Наш центр, действительно, принесёт доход и, что самое главное, признательность государства в виде повышения в должности и награде за вклад в военную сферу страны.
– А Вы приятый мужчина, когда не настроены на секс и сарказм! – открыла я подполковнику свои мысли тем вечером.
– С чего Вы взяли, что я не настроен на секс? – спросил он, пошло ухмыляясь. – Разве не ради этого мы с Вами и встретились?
– Ради чего? – растерялась я, позабыв, что намеревалась схитрить и, что, на самом деле, это я была вовсе не настроена на интимную близость.
– Ради секса! – голосом, более чем недовольным, ответил, предчувствующий подвох, кавалер.
– Я здесь ради обещания, которое дала Вам, и я его сдержу!
– Вот и отлично! – вновь успокоился подполковник и произнёс тост: «За исполнение обещаний!».
Я кивнула головой и отпила шампанского. В этот момент подали еду, заказанную подполковником ещё до того, как мы сюда пришли, ведь шеф–повар должен был знать заранее, какие деликатесы подготовить к подаче вечером. На наших тарелках красовался лосось с трюфельным соусом.
– Это блюдо приготовлено по особому рецепту. Попробуйте, какое изящество и какая нежность вкуса! – восхитился подполковник.
– И сколько же это чудо стоит? – поинтересовалась я.
– На такую женщину, как Вы, я денег не считаю!
– И всё же, если посчитать? – напрашивалась я.
– Услуги повара, обслужающего нас недешёвые! Он иностранец с отличием и наградами в кулинарном деле. Час его работы стоит дороже, чем осетровая икра или пара трюфелей.
– Выходит и тот повар, что заправлял фуршетов в галереи – кулинарный богач?
– Выходит так, моя драгоценная! Но больший богач здесь я, ведь это я купил его услуги и это блюдо на двоих!
– Да, верно! – скромно улыбнулась я, внезапно ощутив колотящее чувство вины от того, что ем за счёт человека, которого решила обвести вокруг пальца. Подумав о его расходах и доверие мне, я не смогла взять в рот еды, оплачиваемой из его кошелька. Несмотря на то, что всё это время он вёл себя недостойно, приставая ко мне с пошлыми намёками, я не хотела мстить и опускаться до того же уровня, ведь я не была шлюхой, которую берут на трюфеля. Задумавшись об этом, я вдруг поледенела.
– Милочка, Вам плохо? – заволновался подполковник.
– Жарковато что–то! Давайте, приступим к моему обещанию!
– Хотите поехать в отель?
– Нет! Я его готова здесь исполнить!
Кавалер посмотрел на меня глазами полными недопонимания. Я же расстегнула полупальто, под которым не было ничего, кроме его шелковой комбинации. Распахнув пола, я привстала, убеждаясь в том, что он полностью увидел свой подарок на моём теле. Вскочив со стула, подполковник бросился ко мне, прикрывая шёлк полупальто и оглядываясь кругом.
– Вы что творите? Мы в приличном месте!
– А что, стыдно? Я думала, это чувство неизвестно Вам!
– Застегнитесь, сейчас же! Здесь каждая стена имеет глаза, которые не должны видеть меня в неподобающем свете! – сквозь зубы прорычал подполковник и, убедившись, что я закончила показ белья, сел обратно на стул.
– Попросите счёт! – обратилась я к нему. – Мы с Вами закончили. Благодарю за ужин! Мне пора домой!
– Вы обещали мне ночь любви, а не позор в публичном месте!
– Вы ошибаетесь! Я обещала, что Вы увидите на мне свой свадебный подарок. О сексе речь не шла. Обещание я выполнила и сделка окончена.
Подполковник вскочил из–за стола, но будучи джентльменом, не стал устраивать скандал. Однако схватившись за бабочку у горла, чуть прокашлял, будто она почти задушила его:
– Для своего возраста, Вы поступили хитро! Для моего – опрометчиво и по–детски! Ошибка была в том, что я потерял к Вам доверие, и когда Вам понадобится помощь посерьёзнее пропуска в галерею, цена будет высока!
– Не понимаю, на что вы злитесь! Я исполнила уговор слово в слово! Комбинация на мне и Вы её успели лицезреть!
– А Вы не подумали, что я мог согласиться на Ваш вид, и позволить снять пальто полностью? Сидели бы тут полу-обнажённая!
– Вы все в военном деле трясётесь за свою репутацию, и увидеть себя с эскортницей в одном белье, Вы бы не дозволили никому! Я выбрала Ваш любимый ресторан не зря, и не зря села к залу спиной. Ничья репутация не пострадала, даже если с нами ужинали знакомые лица.
– До скорой встречи! Оплачу счёт на выходе! – резко развернувшись, оставил меня одну обиженный подполковник.
Меня терзали смешанные чувства. Было неприятно от того, что поступила подло, с другой же стороны, я выполнила свою часть договора. Ещё меня мучало мерзкое восприятие всей ситуации в целом: приставучий офицер и я в ресторане в полу–голом виде, а всё из–за желания помочь поймать преступника. Преступника, что я разоблачила, вот только меня же и высмеяли за это. Но главное, что всё обошлось, и подполковник воспринял мою выходку не так уж ужасно, как мог, ведь я опасалась чего–то худшего и более громкого. Радовало одно: я исполнила приказ супруга – не создала проблем!
Глава 68 - Невесёлое веселье
Вечер был наполнен неоправданной тревогой и разочарованием начальством, не придавшим моим словам заслуженного значения. К тому же в голове крутилась мысль о том, что капитан в командировке празднует свою победу в открытие кинологического центра, и может быть сидит в компании каких–то женщин, которые пускают на него «кокетливые» слюни. Приревновав его к своим же мыслям, я твёрдо решила оправиться на вечеринку к Отвёртке.
Переодевшись, я села в такси и отправилась к указанному адресу. Особняк, чуть поодаль от центра города, говорил сам по себе о том, что его хозяин человек не бедный и очень успешный, раз смог себе позволить двухэтажный дом с непривычным, по тем временам, бассейном. Звуков праздника слышно не было, и я позвонила в дверь, немного заволновавшись, что записала адрес с ошибкой. Через долгих три минуты, мне открыла Отвёртка, за спиной которой стоял высокий юный парень.
«Ну, ты нас и напугала! – сказала подруга. – Знакомься! Это мой друг. Он устроитель вечеринки!».
Нетрезвый, судя по запаху и движениям, юноша шутливо поцеловал мне руку и пригласил войти.
– А чего вы испугались? – спросила я Отвёртку.
– Соседи в этом районе не добрые и громких праздников не любят. Хозяин дома в командировке и что же нам полиции сказать, если они вдруг решат туда обратиться.
– А где Ветеринар с Пехотинцем? – напряглась я её фразой, а вот присутствие друзей могло бы меня успокоить.
– Твой поклонник внутри, а вот Ветеринар отказалась присутствовать.
– А что так?
– Сказала, что не ходит в гости к незнакомцам.
– Очень неглупо с её стороны! – ответила я, засомневавшись, что приехать сюда было хорошей идеей.
«Так мы пойдём тусовать или в коридоре будем мяться?», – спросил товарищ Отвёртки, при этом схватив и зацеловав её сзади. Она же захихикала в ответ и приказала ему поразвлечься с гостями.
– Отвёртка, здесь точно всё чисто и мы не вляпаемся в грязь? – настороженно спросила я подругу, оставшись с ней наедине.
– Стерильно! – ответила она мне, хохоча. – Да расслабься ты и выпей! Пошли! Мы все уже пьяные!
Повесив пальто поверх остальных на переполненной вешалке в прихожей, я спустились за ней в подвал, где у хозяина дома был бар и дорогая аудио установка того времени. Именно здесь и проходили танцы в полумраке тусклых ламп и единственного окна, выходившего на бассейн. Гости танцевали, подпевали, пили. Парочки зажимались у всех на глазах. Отвёртка протянула мне рюмку с водкой и, засмеявшись, предложила тост: «За твою брачную жизнь и отдых от неё этим вечером!». Выпив, я немного расслабилась и, усевшись на диван, начала искать глазами Пехотинца. На моё удивление, он развязно танцевал с какой–то брюнеткой, не отказывая себе в удовольствие облапать её, прикусывая нижнюю губу от возбуждения. Решив не мешать его веселью, я взяла ещё водки из бара и опустошила рюмку.
– О, не ожидал увидеть окольцованную тебя на нашей вечеринке! – вдруг оказался Пехотинец позади меня.
– Вашей?
– Ну да, нашей, холостяцкой и незамужней.
– Ты бы лучше меньше пил! Язык, вон, опять заплетается и ведешь себя пошло, как только что в танце с какой–то шалавой.
– Ты что ревнуешь? – кокетливо улыбнулся он.
– Я за тебя беспокоюсь! Ты же мой друг!
– Знаешь что, пошла ты со своей дружбой! Ты мне вообще больше не нужна! Я на занятиях к тебе не сяду и танцевать с тобой не буду! Поняла? – навис он надо мной, слегка качаясь.
– Уйди, чтобы глаза тебя не видели! – разочарованная его разгульным поведением, прошла я мимо вглубь подвала.
Внезапно кто–то схватил меня за руку. Подумав, что это пехотинец, я резко обернулась, выкрикнув ему отстать. Однако это был совсем мне не знакомый парень, желающий потанцевать. «Почему бы и нет!» – подумала я про себя и, как умела, так и двигалась на танцполе в такт весёлой музыки, что слышалась сейчас и в моей, согретой алкоголем, душе. Я глядела на своего кавалера по танцу и понимала, что он «не со мной». Улыбка не сходила с его губ, а вот глаза были пустыми, как стекло. Глядя сквозь меня, он находился где–то далёко, в мире иллюзий и блаженства. Парнишка точно был под чем–то, но я дотанцевала с ним, ведь он, обращённый в собственный мир, не приставал ко мне и вёл себя прилично. После я отправилась на поиски подруги, ибо оставаться здесь мне вовсе не хотелось. Я не была любительницей острых ощущений, а этот праздник их мне и дарил. Было предчувствие чего–то дурного и хотелось избавиться от него.
В подвале Отвёртки не было, и я вернулась в дом. Услышав речь со второго этажа, я поднялась по лестнице наверх и вышла на кухню. Пехотинец был уже здесь. Он держал в руках маленькую керамическую шкатулку, расписанную красными цветами по окантовке. Я видела её не раз в академии МВД. Это был подарок его матери, которая занималась росписью по керамике. Он дорожил этим подарком и хранил в нём всякую мелочь, что носил с собой. Сейчас он протягивал шкатулку Отвёртке и умолял вложить в неё что–то. Я остановилась в проёме и подслушала их разговор.
– Да нет у меня ничего! – злилась подруга.
– Да ладно тебе! Прошу же немного! Для настроения!
– Сказала, что нет! Иди у парней поспрашивай, раз так надо!
– Ну и пойду! – захлопнул он шкатулку и в попытке выйти к лестнице, наткнулся на меня.
Я отошла, давая Пехотинцу возможность проскочить. Невменяемый и злобный, он чуть толкнул меня в плечо, обвинив во всём, что с ним происходит, и сбежал вниз по ступенькам.
– Он что у тебя запрещённый порошок просил? – удивлённо спросила я Отвёртку.
– После вашего расставания он сам не свой! – перевела она тему.
– Ты моя подруга, но я уже говорила тебе, что если вернёшься в криминал, на дружбе повешу замок!
– Искра, – взяла она меня за руку. – Давай присядем и просто поговорим. Взгляни на меня, я немного выпила, но ничего из запрещённого не принимала. Веришь?
– Верю! – обняла я её, искренне доверяя словам родного человека.
– Скажу тебе честно, – продолжила она, – я сомневаюсь, что это дом кузена моего товарища.
– Почему?
– Он о кузене ничего, что я спрошу, не знает, да и разве может сержант себе такое позволить? – развела руками Отвёртка. – Боюсь, что этот особняк совсем чужих хозяев.
– Твой друг взломал замок? – внезапно сердце заколотилось в груди.
– Думаю да. Но не один. С приятелями.
– А что мы тут сидим, Отвёртка? – вскочила я в панике со стула. – Бежим отсюда, да скорей!
Я схватила за руку её, потерявшую чувство тревоги под действием водки, и дёрнула к лестнице.
«Постой–ка, – тревожно глянула она в окно. – У нас облава! Машины полицейские подъехали со стороны бассейна. Мотаем через главную дверь!».
Я ощутила, как внутри меня всё оборвалось. Это было чувство ужасающего страха, а ещё чего–то чёрного и мрачного. Я бежала вниз по лестнице на каблуках, не ощущая неудобства, только желание успеть убраться оттуда, а Отвёртка держалась за мной. Спустившись вниз, мы увидели, как ребята из подвала, наверняка заприметившие полицию из окна, рванули выбегать наружу. Толпясь, они столкнулись с офицера на выходе.
«Давай к дальней двери!» – прокричала Отвёртка и, схватив своё пальто и напялив его как попало, я побежала за ней. Выбежав на улицу, мы оказалась в ловушке, ведь полицейские не были идиотами и окружили дом со всех сторон.
– Я ничего не сделала! – твердила я мужчине в форме, грубо ведущему меня за плечо к рабочей машине.
– В участке рассказывать будешь! Ноги на ширину плеч! – ударил он сапогом мне по туфле, наклонив меня туловищем на автомобиль и прочёсывая мои карманы.
Ещё никогда я не испытывала такого позора на публике, ведь соседи и просто прохожие глядели на нас, качая головами и называя преступной молодёжью.
«Что у тебя в кармане пальто?» – резко развернул меня к себе представитель полиции. Я посмотрела на руку, в которой он держал открытую шкатулку Пехотинца, и была шокирована тем, что она оказалась в моей верхней одежде. А вот белый порошок, насыпанный в неё, больно «щипнул» меня за нервы:
– Это… не моё! – честно оправдалась я, слегка заикаясь.
– В машину! – впихнул меня в автомобиль представитель закона.
Всю дорогу меня трясло от паники и стыда. Я не была ни в чём виновата, но понимала, что попала в беду. «Откуда у меня в кармане эта шкатулка? – размышляла я про себя, не веря, что Пехотинец мог меня подставить. – Но ведь никто другой подбросить её не мог! Выходит, это был он. Возможно, второпях выбегая из дома, он решил избавиться от наркоты и сунул её в первое попавшееся место – в мой карман!». Я даже боялась подумать о последствиях такой находки. К тому же, меня взяли у особняка, где был совершён преступный взлом! «Что же теперь будет? Как выбраться из этого кошмара? И что на это скажет капитан?» – при мыслях о муже мой пульс так подскочил, что я почти потеряла сознание. «Я всё–таки его подвела! И репутацию подпортила, а он со своим центром кинологии на испытательном сроке у чиновников!» – слезы потекли из моих глаз и я негромко всхлипнула. Ведущий машину полицейский взглянул на меня в зеркало.
– Прошу Вас, я ни в чём не виновата! Так просто получилось! Обстоятельства сложились не в мою пользу!
– Рот закрой! Воняешь враньём и выпивкой на весь салон! – хамски ответил он, точно я была последней негодяйкой.
В центральном отделении полиции меня бросили в камеру предварительного заключения. Куда делась Отвёртка и другие ребята я не знала. Там, за решёткой, я находилась вместе с тремя заключёнными девицами, двое из которых были похожи на проституток, а одна – брутальная, смахивала на задиру и драчунью. Она сидела на койке, по–мужски расставив ноги, и оглядывала меня всю:
– Первый раз попалась?
– Что? – переспросила я, пугаясь её блатного вида и не желая разговоров с ней.
– За что тебя сюда сослали? Наркоша? Домушница?
Я удивилась, откуда она так точно определила приписанные мне грехи, но промолчала, уткнувшись лицом в железные прутья решётки и грустно вздохнула.
«Я знаю, потому что далеко не в первый раз тут сижу», – ответила бруталка, точно прочитав мои мысли.
