Они вели обычный разговор – как дела, как здоровье. Егор отвечал на автомате, ему было сложно сосредоточиться. Его мать как обычно следила за новостями и очень переживала из-за ужасов, которые творились уже по всему миру. Только когда сын был в море ей становилось немного спокойнее. Егор все понимал, но в сейчас это его жутко раздражало. Раздражение сменилось страхом, когда он увидел за матерью черные полосы на обоях, они разрастались на глазах. Он сильно зажмурился, из динамика смартфона тут же полетели тревожные вопросы. Когда снова открыл глаза, то увидел только взволнованное лицо матери. Никаких полос. Он попытался как-то успокоить ее, но уже было поздно. Опять эти волнения. Вспышка ярости. Опять эти долбаные бабские волнения. Багровая пелена перед глазами. Не говоря больше ни слова, он выключил приложение, взвесил смартфон в руке и с размаху запустил его в переборку, отчего китайское устройство развалилось как дешевый конструктор. Плевать, нужно думать, а его отвлекают всякой ненужной, мелкой ерундой. Думать…. Судно лежит в дрейфе в океане, на нем происходит черт знает что. И не за что зацепиться, и некуда бежать. Он не сумасшедший. Нужно выяснить, что происходит, но только осторожно, не привлекая внимания, иначе как знать, что эти безумцы могут с ним сотворить. На часах одиннадцать вечера, пора идти на обход.
На цыпочках, как заправский диверсант, Егор миновал все палубы до машины, держа руку с зажатым в ней ножом в кармане. Мужчина сел за свой компьютер и начал рыться в судовой сети. «Это на долго, – подумал он. Нужно перелопатить терабайты информации». Но к своему удивлению, он довольно быстро обнаружил нечто поразительное: ни рейсовые планы, ни часы работы механизмов, ни зарплатные ведомости, словом, вообще ничего, кроме документов второго механика, не обновлялось уже два года. Нонсенс. В компании-гиганте, каким был эта судоходная компания, это просто немыслимо. В структуре, где на каждый чих нужна своя бумажка, где из офиса отчитывают за любые огрехи не обновлять документацию два года было просто невозможно. Егор продолжил копаться, но ничего больше не нашел, папки были полны обычной документации, самой обычной, только просроченной на два года. Он пересел за компьютер стармеха, зашел в почту – та же картина, письма двухлетней давности. Мужчина закинул таблетку в рот, зашел в браузер и вбил в поисковик название судна. Результаты поиска повергли его в настоящий ужас, даже сквозь химический дурман. «Пасифик Трейдер» бесследно исчез два года назад.
В бреду Егор переходил от одной вкладки к другой. Тексты на разных сайтах говорили примерно одно и то же – судно пропало два года назад около Реюньона, когда разразился сильнейший шторм. Ни обломков, ни выживших, ни тел, вообще ничего. Это все не реально. Но тем не менее вот он, сидит в ЦПУ судна, которое уже не должно существовать, на котором работает интернет и которое спокойно заходит в порты. Подавляя панику мужчина пытался думать. Еще таблетку, срочно. Судно лежит в дрейфе, примерно там же, где оно якобы пропало. Но если никаких сообщений уже не приходит два года, значит никто из офиса и не приказывал ложиться в дрейф. Выходит, капитан сам решил это сделать, значит простоять здесь они могут сколь угодно долго. Егор попал в западню.
Вдруг в окне ЦПУ он увидел блик от фонарика. Быстро, на автомате он закрыл все на компьютере стармеха и прыгнул в свое кресло, пытаясь изобразить скучающий рабочий вид. Сердце колотилось. Через мгновение дверь приоткрылась и в ЦПУ заглянул моторист. Егор посмотрел на это искаженное гримасой лицо. Казалось, что глаза стали косить еще больше. Рожа еще немного поторчала в дверях, потом исчезла. Егор решил немного выждать, прежде чем уходить. Через пол часа он вышел и стал подниматься по трапам к выходу. Когда мужчина проходил мимо открытой водонепроницаемой двери, которая вела на корму, в непроглядную тьму, он услышал снаружи голоса, искаженные нечеловеческие голоса, которые общались на смеси русского и неведомого. Единственно, что он сумел разобрать была фраза «котел снова готов». Егор усилием воли заставил себя идти дальше, чтобы не быть замеченным. У выхода из машины, в углу, стояла металлическая трубка около метра длинной. Мужчина захватил и ее – одним маленьким ножом будет сложно отбиться.
Зайдя в каюту, он как обычно заперся, трубку оставил у двери, нож оставил в кармане. Шутки кончились. Егор достал из ящика блокнот и начала записывать все, что пришло в голову. Мужчина лихорадочно думал что же делать. Судно слишком далеко от берега. Управление судном не перехватить, ему не дадут подойти ближе к спасительной земле. Спасательный плот легко догнать на шлюпке. Значит, именно шлюпку ему и надо использовать для побега. Вторую наоборот нужно привести в нерабочее состояние, но делать это нужно в самый последний момент, иначе обнаружат. Спокойно, чтобы выжить нужно успокоиться. Он уже и не думал про сон. Только выключил свет, чтобы не привлекать внимания и сидел в темноте.
Порой он терял ход времени и чувство реальности, тогда в рот отправлялась таблетка, иногда две, но легче не становилось. Он слышал, как возле его каюты кто-то тихо ходит, видел тени через щель внизу двери. Что-то опять начало литься в техническом отсеке. Осторожно, не шумя он открыл туда дверь и посветил фонариком. Из каюты стармеха, сквозь трещину, которая стала больше раза в три, в подволоке бежала струя черной жижи. Он открыл дверь в душевую – и там эта субстанция, льется сверху через панели обшивки. Нужно просто дожить до утра, просто не выдать себя, не показать, что он все знает.
Ночь он просидел в каюте без света, прислушиваясь. Звуки шагов появлялись то за дверью, то на палубе, перед иллюминатором, монотонно лилась черная жижа за дверью технического отсека и в душевой. Казалось время шло слишком медленно. Наконец стрелка на часах подползла к семи утра. Пора выходить и действовать как обычно. Не подавать виду, хотя бы это он умел делать хорошо.
Егор открыл дверь – в коридоре никого, только грязные следы босых ног. Не обращать внимания, нужно идти на завтрак. С столовой тоже никого. Отлично. Мужчина через силу затолкал в себя порцию холодной еды и быстро спустился в машину. Сел за свой стол и начал с ужасом ждать когда придут другие. Что если они уже решили с ним что-то сделать? К чему готов котел? Не к тому ли, чтоб его туда посадить? Они ведь так и поступили с предыдущем вторым механиком, не так ли? Мужчина попытался отвлечься и зашел в интернет. Зря, от плохих новостей стало только хуже. Когда же это все закончиться? Дверь в ЦПУ открылась, все люди из машинной команды зашли разом. Их лица были безумными, руки тряслись, рты беззвучно открывались. Последним зашел стармех, вся его одежда была пропитана черной жижей, он был босиком. Как будто бы все было нормально, он прошлепал до своего кресла нетвердой походкой и рухнул в него, два раза прокрутился на нем, как на карусели и завел монолог, абсолютно бессмысленный, состоящий из несвязных слов, некоторые из которых были на непонятном языке, как будто бы состоящим из одних согласных. И был ли это вообще какой-то язык, или же просто набор букв? Не паниковать.
Егор незаметно засунул три таблетки в рот и проглотил, встал, подошел к подчиненным, чтобы раздать работу, сердце бешено колотилось. Без паники. Мужчина заговорил с фиттером. Рот этого существа был как обычно открыт, но теперь вместо забора кривых желтых зубов в этом рту были только кровоточащие лунки. Спокойно, он справиться. Егор сказал ему продолжать работу, хотя уже и не помнил, чем именно занимался фиттер. Существо не издав звука поплелось прочь из ЦПУ. Хорошо, теперь моторист. Егор взглянул на него: человек за ночь раздулся, как покойник, пролежавший неделю в теплой воде. Зеленая рыбья кожа, гнойники на лице и лысине, в уголках рта какая-то слизь. Егор сказал продолжать покраску, и существо медленно, как будто борясь с собственными ногами вышло в машину. Третий механик выбежал следом. Пусть так, главное что ушли. В ЦПУ остался стармех, Егор и электромеханик. К этому моменту в воспаленном мозгу мужчины созрел некий план, и ему нужно было выяснить, чем сегодня занимается этот электромеханик. Он подошел к нему, стараясь не обращать внимания на стармеха, под которым уже собиралась черная лужица. Мужчина тихо прокашлялся и заговорил с электриком, лицо которого как будто бы расплывалось и не имело четких контуров, тот сказал, еле ворочая языком, что сегодня остается в машине работать с валогенератором. Никакого валогенератора на этом судне не было, но хорошо, отлично, этот не будет мешаться на палубе.
Егор набрал попавшихся под руку инструментов и поднялся на палубу, делая вид, что пошел ковыряться с лебедкой на носу. Его план был прост. Для начала, нужно посмотреть на название судна, чтобы в последний раз убедиться, что он не сошел с ума. Затем, он собирался спуститься во второй трюм, где в самом его низу стояли четыре рефконтейнера. Егор подумал, что они имеют свою роль в этом адском цирке. Да, это было рискованно, но мужчине было нужно доказать самому себе, что он не рехнулся. С ним все в порядке, это с другими что-то не так. Егор пошел по левому борту в сторону бака. Кругом черная слизь, лежит толстым слоем. Поднявшись на бак, он увидел очередную безумную сцену.
Группа матросов, голых и измазанных черной субстанцией ползали друг по другу, сплетаясь в омерзительный человеческий клубок. Егор усилием воли заставил себя отвернуться. Мужчина перегнулся через борт и посмотрел на надпись на носу – на название судна. На ржавеющим синем корпусе он безошибочно прочитал надпись, нанесенную большими белыми буквами. «PACIFIC TRADER». Исчезнувшее судно. И Егор на нем. Вокруг судна висели черные штормовые облака, первые капли уже начали падать на палубу. Осталось поставить на этом точку и залезть во второй трюм, туда, где стояли проклятые контейнеры.
Как можно быстрее он спустился с бака и дошел до люка, ведущего в трюм. Он был открыт. Что если там уже кто-то есть? Плевать, он должен увидеть все своими глазами. Мужчина начал спускаться по трапам, стараясь не шуметь и даже не дышать. Чем ниже он спускался, тем меньше было рабочих лапочек, и в один момент Егор оказался в кромешной тьме. Он достал свой фонарик, прикрепил его скобой к нагрудному карману и включил на минимальной яркости. Вот он внизу, вот и контейнеры. Егор даже не удивился, когда заметил, что на них нет привычных пломб. Чего-то такого он и ожидал. Но то, что он увидел внутри, лишило его толики решимости, которая было появилась в нем, пока он сюда спускался.
Когда створки первого контейнера со скрипом поддались, он увидел то, что просто не могло быть реальным. Контейнер был забит кожами. Снятыми кожами людей. Ошметки синих комбинезонов валялись на полу контейнера в бурых лужах гнилой крови. Луч его фонарика проникал в отверстия где раньше были рты и глаза и подсвечивал задние ряды этих человеческих оболочек. Оцепеневший мужчина просто стоял и смотрел, не в силах даже бояться. Когда гнилостный смрад дошел до носа, его вывернуло наизнанку. Егор прокашлялся, уже не способный вести себя тихо. И в этот момент он услышал гортанные звуки неведомой речи и тяжелые шаги, которые раздавались сверху.
Бежать некуда. Одновременно с этой мыслью возникла и одна догадка. Егор, понимая что смертельно рискует, задержался на мгновение и пересчитал висевшие в контейнере кожи. Их двадцать четыре. Здесь висит почти вся настоящая команда этого судна, не достает одного. Того, чьё тело сожгли в котле эти неведомые сволочи. Егор заставил свои руки двигаться и как можно тише закрыл створки. Шаги все ближе. Тут луч фонарика высветил единственное место, где можно попробовать спастись – колодец льяльных вод под откидной решеткой. Мужчина ринулся туда, потом обратно. Собрал руками собственную рвоту и набил её в карманы, остальное затер рукавами. Быстрее в колодец, но только тихо. В один мягкий прыжок он оказался возле него и медленно открыл крышку, молясь чтобы она не заскрипела. Залез внутрь, выключил фонарик, и в полной темноте как змея начал протискиваться вглубь, ободрав о шпации локти и колени. Тут он понял, что в колодце не вода. Мерзкая черная жижа с тошнотворным запахом серы попадала в рот, глаза и уши. Шаги уже здесь. Мужчина замер. Не было душевных сил даже молиться.
Егор увидел свет фонариков, который проникал внутрь его убежища и услышал не человеческие, запредельные голоса. Он не знал, сколько существ сейчас находиться в этом трюме, он не мог понять, что значат эти звуки, которые похоже были речью. Оставалось только ждать. Судно уже сильно качалось на штормовых валах, и когда оно переваливалось с борта на борт, вонючая черная волна омывала лицо Егора. Шаги направились в сторону колодца. Точнее не шаги, а один шаг, и вместо второго какое-то мокрое чавканье. Существо остановилось прямо над мужчиной, их разделяли всего несколько миллиметров металла. Свет стал ярче, фонарик урода был направлен прямо на крышку, в которой были большие круглые прорези, чтобы вода могла стекать внутрь. Если сейчас кто-то заглянет в колодец, Егору конец. Но свет стал меркнуть, существо почавкало назад. Немного успокоившись Егор начал прислушиваться сильнее. Рука потянулась в карман за таблетками, но их там больше не осталось. Помимо звуков инфернальной речи, он слышал звон цепей, на которые были подвешены внутри контейнера крюки с человеческой кожей. Похоже, ужасное содержимое доставалось наружу.
После того как существа закончили свои мерзкие дела и начали подниматься по трапам вверх, после того как стихли их шаги, Егор еще долго сидел в зловонном колодце. Он замерз и ослаб, голова кружилась, в мозгу была пустота. Судя по качке, снаружи бушевал сильный шторм. Что делать дальше? Возможно, его отсутствие уже заметили, и если его поймают, то так же сдерут кожу и засунут в контейнер, или целиком закинут в котел, а на его место приедет очередная жертва. Или еще один монстр. Мужчина не мог анализировать, не мог думать, не мог ничего. Только хотел быть где угодно, но не здесь, чтобы это все оказалось ночным кошмаром. Он хотел проснуться, оглядеться по сторонам и расплакаться от облегчения. Но вот он – сидит в трюмном колодце, мокрый, грязный, все его тело болит. И это все происходит в действительности. Егор с трудом выбрался из колодца, сел на палубу и попытался думать. Что дальше? Покончить со всем? Даже сейчас это слишком страшно. А спустить шлюпку в такой шторм, это то же самое, что убить себя.
Но все же.... Что еще остаётся? Шлюпка – это единственный призрачный шанс спастись. Егор поднялся на ноги и начал ходить чтобы согреться, попутно обдумывая, как ему сбежать. Шлюпки находились на третьей палубе надстройки, по одной на каждый борт. Мужчине нужно не только пробраться незамеченным через все судно, но и вывести одну шлюпку из строя, чтобы его не смогли быстро догнать. Потом нужно перейти на другой борт, забраться внутрь, дернуть за трос и молиться, чтобы механизм спуска отработал как надо и чтобы потом шлюпку тут же не разбило штормовыми волнами о борт судна. Другого пути нет.
Егор начал осторожно подниматься по трапам, замерзшие конечности болели и плохо слушались.
На цыпочках, как заправский диверсант, Егор миновал все палубы до машины, держа руку с зажатым в ней ножом в кармане. Мужчина сел за свой компьютер и начал рыться в судовой сети. «Это на долго, – подумал он. Нужно перелопатить терабайты информации». Но к своему удивлению, он довольно быстро обнаружил нечто поразительное: ни рейсовые планы, ни часы работы механизмов, ни зарплатные ведомости, словом, вообще ничего, кроме документов второго механика, не обновлялось уже два года. Нонсенс. В компании-гиганте, каким был эта судоходная компания, это просто немыслимо. В структуре, где на каждый чих нужна своя бумажка, где из офиса отчитывают за любые огрехи не обновлять документацию два года было просто невозможно. Егор продолжил копаться, но ничего больше не нашел, папки были полны обычной документации, самой обычной, только просроченной на два года. Он пересел за компьютер стармеха, зашел в почту – та же картина, письма двухлетней давности. Мужчина закинул таблетку в рот, зашел в браузер и вбил в поисковик название судна. Результаты поиска повергли его в настоящий ужас, даже сквозь химический дурман. «Пасифик Трейдер» бесследно исчез два года назад.
В бреду Егор переходил от одной вкладки к другой. Тексты на разных сайтах говорили примерно одно и то же – судно пропало два года назад около Реюньона, когда разразился сильнейший шторм. Ни обломков, ни выживших, ни тел, вообще ничего. Это все не реально. Но тем не менее вот он, сидит в ЦПУ судна, которое уже не должно существовать, на котором работает интернет и которое спокойно заходит в порты. Подавляя панику мужчина пытался думать. Еще таблетку, срочно. Судно лежит в дрейфе, примерно там же, где оно якобы пропало. Но если никаких сообщений уже не приходит два года, значит никто из офиса и не приказывал ложиться в дрейф. Выходит, капитан сам решил это сделать, значит простоять здесь они могут сколь угодно долго. Егор попал в западню.
Вдруг в окне ЦПУ он увидел блик от фонарика. Быстро, на автомате он закрыл все на компьютере стармеха и прыгнул в свое кресло, пытаясь изобразить скучающий рабочий вид. Сердце колотилось. Через мгновение дверь приоткрылась и в ЦПУ заглянул моторист. Егор посмотрел на это искаженное гримасой лицо. Казалось, что глаза стали косить еще больше. Рожа еще немного поторчала в дверях, потом исчезла. Егор решил немного выждать, прежде чем уходить. Через пол часа он вышел и стал подниматься по трапам к выходу. Когда мужчина проходил мимо открытой водонепроницаемой двери, которая вела на корму, в непроглядную тьму, он услышал снаружи голоса, искаженные нечеловеческие голоса, которые общались на смеси русского и неведомого. Единственно, что он сумел разобрать была фраза «котел снова готов». Егор усилием воли заставил себя идти дальше, чтобы не быть замеченным. У выхода из машины, в углу, стояла металлическая трубка около метра длинной. Мужчина захватил и ее – одним маленьким ножом будет сложно отбиться.
Зайдя в каюту, он как обычно заперся, трубку оставил у двери, нож оставил в кармане. Шутки кончились. Егор достал из ящика блокнот и начала записывать все, что пришло в голову. Мужчина лихорадочно думал что же делать. Судно слишком далеко от берега. Управление судном не перехватить, ему не дадут подойти ближе к спасительной земле. Спасательный плот легко догнать на шлюпке. Значит, именно шлюпку ему и надо использовать для побега. Вторую наоборот нужно привести в нерабочее состояние, но делать это нужно в самый последний момент, иначе обнаружат. Спокойно, чтобы выжить нужно успокоиться. Он уже и не думал про сон. Только выключил свет, чтобы не привлекать внимания и сидел в темноте.
Порой он терял ход времени и чувство реальности, тогда в рот отправлялась таблетка, иногда две, но легче не становилось. Он слышал, как возле его каюты кто-то тихо ходит, видел тени через щель внизу двери. Что-то опять начало литься в техническом отсеке. Осторожно, не шумя он открыл туда дверь и посветил фонариком. Из каюты стармеха, сквозь трещину, которая стала больше раза в три, в подволоке бежала струя черной жижи. Он открыл дверь в душевую – и там эта субстанция, льется сверху через панели обшивки. Нужно просто дожить до утра, просто не выдать себя, не показать, что он все знает.
Ночь он просидел в каюте без света, прислушиваясь. Звуки шагов появлялись то за дверью, то на палубе, перед иллюминатором, монотонно лилась черная жижа за дверью технического отсека и в душевой. Казалось время шло слишком медленно. Наконец стрелка на часах подползла к семи утра. Пора выходить и действовать как обычно. Не подавать виду, хотя бы это он умел делать хорошо.
Егор открыл дверь – в коридоре никого, только грязные следы босых ног. Не обращать внимания, нужно идти на завтрак. С столовой тоже никого. Отлично. Мужчина через силу затолкал в себя порцию холодной еды и быстро спустился в машину. Сел за свой стол и начал с ужасом ждать когда придут другие. Что если они уже решили с ним что-то сделать? К чему готов котел? Не к тому ли, чтоб его туда посадить? Они ведь так и поступили с предыдущем вторым механиком, не так ли? Мужчина попытался отвлечься и зашел в интернет. Зря, от плохих новостей стало только хуже. Когда же это все закончиться? Дверь в ЦПУ открылась, все люди из машинной команды зашли разом. Их лица были безумными, руки тряслись, рты беззвучно открывались. Последним зашел стармех, вся его одежда была пропитана черной жижей, он был босиком. Как будто бы все было нормально, он прошлепал до своего кресла нетвердой походкой и рухнул в него, два раза прокрутился на нем, как на карусели и завел монолог, абсолютно бессмысленный, состоящий из несвязных слов, некоторые из которых были на непонятном языке, как будто бы состоящим из одних согласных. И был ли это вообще какой-то язык, или же просто набор букв? Не паниковать.
Егор незаметно засунул три таблетки в рот и проглотил, встал, подошел к подчиненным, чтобы раздать работу, сердце бешено колотилось. Без паники. Мужчина заговорил с фиттером. Рот этого существа был как обычно открыт, но теперь вместо забора кривых желтых зубов в этом рту были только кровоточащие лунки. Спокойно, он справиться. Егор сказал ему продолжать работу, хотя уже и не помнил, чем именно занимался фиттер. Существо не издав звука поплелось прочь из ЦПУ. Хорошо, теперь моторист. Егор взглянул на него: человек за ночь раздулся, как покойник, пролежавший неделю в теплой воде. Зеленая рыбья кожа, гнойники на лице и лысине, в уголках рта какая-то слизь. Егор сказал продолжать покраску, и существо медленно, как будто борясь с собственными ногами вышло в машину. Третий механик выбежал следом. Пусть так, главное что ушли. В ЦПУ остался стармех, Егор и электромеханик. К этому моменту в воспаленном мозгу мужчины созрел некий план, и ему нужно было выяснить, чем сегодня занимается этот электромеханик. Он подошел к нему, стараясь не обращать внимания на стармеха, под которым уже собиралась черная лужица. Мужчина тихо прокашлялся и заговорил с электриком, лицо которого как будто бы расплывалось и не имело четких контуров, тот сказал, еле ворочая языком, что сегодня остается в машине работать с валогенератором. Никакого валогенератора на этом судне не было, но хорошо, отлично, этот не будет мешаться на палубе.
Егор набрал попавшихся под руку инструментов и поднялся на палубу, делая вид, что пошел ковыряться с лебедкой на носу. Его план был прост. Для начала, нужно посмотреть на название судна, чтобы в последний раз убедиться, что он не сошел с ума. Затем, он собирался спуститься во второй трюм, где в самом его низу стояли четыре рефконтейнера. Егор подумал, что они имеют свою роль в этом адском цирке. Да, это было рискованно, но мужчине было нужно доказать самому себе, что он не рехнулся. С ним все в порядке, это с другими что-то не так. Егор пошел по левому борту в сторону бака. Кругом черная слизь, лежит толстым слоем. Поднявшись на бак, он увидел очередную безумную сцену.
Группа матросов, голых и измазанных черной субстанцией ползали друг по другу, сплетаясь в омерзительный человеческий клубок. Егор усилием воли заставил себя отвернуться. Мужчина перегнулся через борт и посмотрел на надпись на носу – на название судна. На ржавеющим синем корпусе он безошибочно прочитал надпись, нанесенную большими белыми буквами. «PACIFIC TRADER». Исчезнувшее судно. И Егор на нем. Вокруг судна висели черные штормовые облака, первые капли уже начали падать на палубу. Осталось поставить на этом точку и залезть во второй трюм, туда, где стояли проклятые контейнеры.
Как можно быстрее он спустился с бака и дошел до люка, ведущего в трюм. Он был открыт. Что если там уже кто-то есть? Плевать, он должен увидеть все своими глазами. Мужчина начал спускаться по трапам, стараясь не шуметь и даже не дышать. Чем ниже он спускался, тем меньше было рабочих лапочек, и в один момент Егор оказался в кромешной тьме. Он достал свой фонарик, прикрепил его скобой к нагрудному карману и включил на минимальной яркости. Вот он внизу, вот и контейнеры. Егор даже не удивился, когда заметил, что на них нет привычных пломб. Чего-то такого он и ожидал. Но то, что он увидел внутри, лишило его толики решимости, которая было появилась в нем, пока он сюда спускался.
Когда створки первого контейнера со скрипом поддались, он увидел то, что просто не могло быть реальным. Контейнер был забит кожами. Снятыми кожами людей. Ошметки синих комбинезонов валялись на полу контейнера в бурых лужах гнилой крови. Луч его фонарика проникал в отверстия где раньше были рты и глаза и подсвечивал задние ряды этих человеческих оболочек. Оцепеневший мужчина просто стоял и смотрел, не в силах даже бояться. Когда гнилостный смрад дошел до носа, его вывернуло наизнанку. Егор прокашлялся, уже не способный вести себя тихо. И в этот момент он услышал гортанные звуки неведомой речи и тяжелые шаги, которые раздавались сверху.
Бежать некуда. Одновременно с этой мыслью возникла и одна догадка. Егор, понимая что смертельно рискует, задержался на мгновение и пересчитал висевшие в контейнере кожи. Их двадцать четыре. Здесь висит почти вся настоящая команда этого судна, не достает одного. Того, чьё тело сожгли в котле эти неведомые сволочи. Егор заставил свои руки двигаться и как можно тише закрыл створки. Шаги все ближе. Тут луч фонарика высветил единственное место, где можно попробовать спастись – колодец льяльных вод под откидной решеткой. Мужчина ринулся туда, потом обратно. Собрал руками собственную рвоту и набил её в карманы, остальное затер рукавами. Быстрее в колодец, но только тихо. В один мягкий прыжок он оказался возле него и медленно открыл крышку, молясь чтобы она не заскрипела. Залез внутрь, выключил фонарик, и в полной темноте как змея начал протискиваться вглубь, ободрав о шпации локти и колени. Тут он понял, что в колодце не вода. Мерзкая черная жижа с тошнотворным запахом серы попадала в рот, глаза и уши. Шаги уже здесь. Мужчина замер. Не было душевных сил даже молиться.
Егор увидел свет фонариков, который проникал внутрь его убежища и услышал не человеческие, запредельные голоса. Он не знал, сколько существ сейчас находиться в этом трюме, он не мог понять, что значат эти звуки, которые похоже были речью. Оставалось только ждать. Судно уже сильно качалось на штормовых валах, и когда оно переваливалось с борта на борт, вонючая черная волна омывала лицо Егора. Шаги направились в сторону колодца. Точнее не шаги, а один шаг, и вместо второго какое-то мокрое чавканье. Существо остановилось прямо над мужчиной, их разделяли всего несколько миллиметров металла. Свет стал ярче, фонарик урода был направлен прямо на крышку, в которой были большие круглые прорези, чтобы вода могла стекать внутрь. Если сейчас кто-то заглянет в колодец, Егору конец. Но свет стал меркнуть, существо почавкало назад. Немного успокоившись Егор начал прислушиваться сильнее. Рука потянулась в карман за таблетками, но их там больше не осталось. Помимо звуков инфернальной речи, он слышал звон цепей, на которые были подвешены внутри контейнера крюки с человеческой кожей. Похоже, ужасное содержимое доставалось наружу.
После того как существа закончили свои мерзкие дела и начали подниматься по трапам вверх, после того как стихли их шаги, Егор еще долго сидел в зловонном колодце. Он замерз и ослаб, голова кружилась, в мозгу была пустота. Судя по качке, снаружи бушевал сильный шторм. Что делать дальше? Возможно, его отсутствие уже заметили, и если его поймают, то так же сдерут кожу и засунут в контейнер, или целиком закинут в котел, а на его место приедет очередная жертва. Или еще один монстр. Мужчина не мог анализировать, не мог думать, не мог ничего. Только хотел быть где угодно, но не здесь, чтобы это все оказалось ночным кошмаром. Он хотел проснуться, оглядеться по сторонам и расплакаться от облегчения. Но вот он – сидит в трюмном колодце, мокрый, грязный, все его тело болит. И это все происходит в действительности. Егор с трудом выбрался из колодца, сел на палубу и попытался думать. Что дальше? Покончить со всем? Даже сейчас это слишком страшно. А спустить шлюпку в такой шторм, это то же самое, что убить себя.
Но все же.... Что еще остаётся? Шлюпка – это единственный призрачный шанс спастись. Егор поднялся на ноги и начал ходить чтобы согреться, попутно обдумывая, как ему сбежать. Шлюпки находились на третьей палубе надстройки, по одной на каждый борт. Мужчине нужно не только пробраться незамеченным через все судно, но и вывести одну шлюпку из строя, чтобы его не смогли быстро догнать. Потом нужно перейти на другой борт, забраться внутрь, дернуть за трос и молиться, чтобы механизм спуска отработал как надо и чтобы потом шлюпку тут же не разбило штормовыми волнами о борт судна. Другого пути нет.
Глава 4 - Единственный выход
Егор начал осторожно подниматься по трапам, замерзшие конечности болели и плохо слушались.
