Когда он добрался до верха трюма, то приоткрыл люк наружу и осмотрелся. На палубе никого, только шквальный дождь, ветер и тяжелые волны, которые с силой бились в корпус, от чего все судно содрогалось и мрачно скрипело. Наружу. Мужчина подошел к правому борту и осмотрел боковой проход, сначала в нос, потом в корму. Вдали, у надстройки он заметил силуэты, освещенные светом фонариков. Перешел к левому борту, проделал то же самое – никого. Значит, нужно идти здесь. Подойдя к трапу, ведущему с кроссбея к проходу он заметил бронзовый молоток, оставленный кем-то. Пригодиться, ведь свой маленький ножичек он где-то потерял в этот безумный день. Пригибаясь мужчина пошел по бортовому проходу, и, не встретив никого, добрался до входа в надстройку. Похоже, существа собрались у правого борта, и чем-то там занимались. Егор решил, что в таком случае сломает именно правую шлюпку.
К этому моменту, страх уступил инстинкту самосохранения и жажде выжить, разум мужчины, все еще отравленный таблетками, с холодным рационализмом продумывал план побега. Как кошка, сжимая в руке молоток, он крался за надстройкой к правому борту. Вдруг он заметил одинокий силуэт, стоящий между двумя помещениями с машинными вентиляторами. Этот силуэт недвижно стоял спиной к Егору и смотрел в сторону контейнеров на корме. Мгновенный укол страха в сердце, потом багровая ярость. Пригибаясь, маскируя шаги за звуками шторма и работающих вентиляторов, Егор подкрался к силуэту. На голом, измазанном черной субстанцией существе была «надета» лишь человеческая кожа: руки завязаны на шее монстра, как шарф, безглазая голова откинута на спину будто капюшон. Загнанный в угол мужчина был готов убивать ради спасения; широкий замах, тошнотворный глухой удар. Тело существа дернулось, упало вперед и больше не двигалось. Егор оттащил его за помещение с вентиляторами.
Нельзя медлить, быстрее к шлюпке. Мужчина приблизился к правому борту надстройки, проскользнул к трапам, осторожно поднялся на третью палубу никого не встретив. Открыл боковую дверь шлюпки, залез внутрь, закрылся. Первым делом он разбил топливные трубки, идущие от топливного насоса высокого давления к форсункам двигателя. Затем вырвал шланг из бака – топливо полилось на дно и начало вытекать через сливное отверстие на палубу. Дело сделано, нужно уходить. Егор выбрался из шлюпки, выбросил шланг за борт. Быстро но осторожно пошел к трапу, начал спускаться. В самом низу, когда он был уже на главной палубе, в его глаза ударил луч фонарика.
Тут же послышались гортанные крики множества глоток. Егор побежал на левый борт, преследователи бежали на ним. Мужчина бежал сквозь стену дождя молясь, чтобы никто не зашел с левого борта. Вверх, к шлюпке. Он подлетел к двери и начал быстро открывать замки. Сзади, на трапе, уже слышались многочисленные шаги и устрашающие крики. Егор запрыгнул внутрь, закрыл дверь и вставил молоток в проушину защелки, чтобы ее невозможно было открыть. Ринулся к задней двери, заблокировал и ее с помощью рычага для аварийного управления рулем. Как только он это сделал, снаружи по корпусу начало барабанить множество конечностей под сопровождение завываний нечеловеческих глоток. Егор замер.
Вот он момент истины. Неверной рукой он потянул за трос сброса шлюпки. И ничего... А он все тянул и тянул за трос, пока тот не уперся в стопор. К этому моменту мужчина уже истерически смеялся. Идиот. Он же не вытащил три стопора, два на балке и один на лебедке, а без этого шлюпка не двинется с места. Идиот... Хотя он бы просто не успел этого сделать с преследователями за спиной. Не идиот. Он просто был обречен с самого начала. Ему не выбраться, его судьба была предрешена, как только он поднялся на борт в Сингапуре. Все конечно. С полнейшей пустотой внутри, уже без какого либо страха, он достал рычаг управления из ручек задней двери и силой толкнул ее наружу. Почувствовал, как дверь ударилась в чье-то тело, услышал вскрик и глухой шлепок палубой ниже. Схватив рычаг, он выскочил наружу. Впервые за день распрямился в полный рост, стоя на маленькой платформе.
Свет фонарей ослеплял. Перед ним стояла инфернальная толпа. Голые, безволосые, измазанные черной слизью. Открытые рты без зубов, у одного не было глаз, но пустые глазницы «смотрели» прямо в лицо Егору. На всех натянуты человеческие шкуры, как дождевые плащи. Мужчина посмотрел вниз – там лежал один, тот которого Егор толкнул дверью. Отлично, он успел прибить двух ублюдков. Улыбка растянула лицо мужчины, он снова начал хохотать. Мерзкая толпа подалась назад. Егор почувствовал неудержимую силу и решимость, это закончиться на его условиях. Размахнувшись, он с силой запустил рычагом в толпу, попал одному из уродцев точно в мясистый нос. Толпа жалостно взвыла. А потом, Егор, второй механик тридцати трех лет от роду прыгнул в бурлящий, бездонный океан.
Удар, погружение. Мужчина надеялся, что сразу пойдет ко дну в своих тяжелых ботинках со стальными носками, но штормовой вал вынес его на поверхность возле самого борта судна. Он посмотрел наверх. Оттуда вниз смотрели лица. Обычные человеческие лица, полные страха. Изо ртов, обычных человеческих ртов долетали обычные слова на обычном русском языке. И эти слова были полны тревоги и отчаянья. В синих комбинезонах, которые стали черными от влаги, в бежевых дождевых накидках, на палубе у шлюпки стояли испуганные люди и отчаянно светили фонарями в бездну, надеясь заметить утопающего. В воду полетели два спасательных круга. Животный ужас сковал сердце Егору. В этот последний момент, морок спал, и он наконец-то ощутил реальность. Не искаженную его безумием реальность. Он попытался закричать, но соленая вода заполнила рот. Последним что Егор увидел был несущийся ему навстречу борт судна. Удар. Небытие. Долгожданный покой.
К этому моменту, страх уступил инстинкту самосохранения и жажде выжить, разум мужчины, все еще отравленный таблетками, с холодным рационализмом продумывал план побега. Как кошка, сжимая в руке молоток, он крался за надстройкой к правому борту. Вдруг он заметил одинокий силуэт, стоящий между двумя помещениями с машинными вентиляторами. Этот силуэт недвижно стоял спиной к Егору и смотрел в сторону контейнеров на корме. Мгновенный укол страха в сердце, потом багровая ярость. Пригибаясь, маскируя шаги за звуками шторма и работающих вентиляторов, Егор подкрался к силуэту. На голом, измазанном черной субстанцией существе была «надета» лишь человеческая кожа: руки завязаны на шее монстра, как шарф, безглазая голова откинута на спину будто капюшон. Загнанный в угол мужчина был готов убивать ради спасения; широкий замах, тошнотворный глухой удар. Тело существа дернулось, упало вперед и больше не двигалось. Егор оттащил его за помещение с вентиляторами.
Нельзя медлить, быстрее к шлюпке. Мужчина приблизился к правому борту надстройки, проскользнул к трапам, осторожно поднялся на третью палубу никого не встретив. Открыл боковую дверь шлюпки, залез внутрь, закрылся. Первым делом он разбил топливные трубки, идущие от топливного насоса высокого давления к форсункам двигателя. Затем вырвал шланг из бака – топливо полилось на дно и начало вытекать через сливное отверстие на палубу. Дело сделано, нужно уходить. Егор выбрался из шлюпки, выбросил шланг за борт. Быстро но осторожно пошел к трапу, начал спускаться. В самом низу, когда он был уже на главной палубе, в его глаза ударил луч фонарика.
Тут же послышались гортанные крики множества глоток. Егор побежал на левый борт, преследователи бежали на ним. Мужчина бежал сквозь стену дождя молясь, чтобы никто не зашел с левого борта. Вверх, к шлюпке. Он подлетел к двери и начал быстро открывать замки. Сзади, на трапе, уже слышались многочисленные шаги и устрашающие крики. Егор запрыгнул внутрь, закрыл дверь и вставил молоток в проушину защелки, чтобы ее невозможно было открыть. Ринулся к задней двери, заблокировал и ее с помощью рычага для аварийного управления рулем. Как только он это сделал, снаружи по корпусу начало барабанить множество конечностей под сопровождение завываний нечеловеческих глоток. Егор замер.
Вот он момент истины. Неверной рукой он потянул за трос сброса шлюпки. И ничего... А он все тянул и тянул за трос, пока тот не уперся в стопор. К этому моменту мужчина уже истерически смеялся. Идиот. Он же не вытащил три стопора, два на балке и один на лебедке, а без этого шлюпка не двинется с места. Идиот... Хотя он бы просто не успел этого сделать с преследователями за спиной. Не идиот. Он просто был обречен с самого начала. Ему не выбраться, его судьба была предрешена, как только он поднялся на борт в Сингапуре. Все конечно. С полнейшей пустотой внутри, уже без какого либо страха, он достал рычаг управления из ручек задней двери и силой толкнул ее наружу. Почувствовал, как дверь ударилась в чье-то тело, услышал вскрик и глухой шлепок палубой ниже. Схватив рычаг, он выскочил наружу. Впервые за день распрямился в полный рост, стоя на маленькой платформе.
Свет фонарей ослеплял. Перед ним стояла инфернальная толпа. Голые, безволосые, измазанные черной слизью. Открытые рты без зубов, у одного не было глаз, но пустые глазницы «смотрели» прямо в лицо Егору. На всех натянуты человеческие шкуры, как дождевые плащи. Мужчина посмотрел вниз – там лежал один, тот которого Егор толкнул дверью. Отлично, он успел прибить двух ублюдков. Улыбка растянула лицо мужчины, он снова начал хохотать. Мерзкая толпа подалась назад. Егор почувствовал неудержимую силу и решимость, это закончиться на его условиях. Размахнувшись, он с силой запустил рычагом в толпу, попал одному из уродцев точно в мясистый нос. Толпа жалостно взвыла. А потом, Егор, второй механик тридцати трех лет от роду прыгнул в бурлящий, бездонный океан.
Удар, погружение. Мужчина надеялся, что сразу пойдет ко дну в своих тяжелых ботинках со стальными носками, но штормовой вал вынес его на поверхность возле самого борта судна. Он посмотрел наверх. Оттуда вниз смотрели лица. Обычные человеческие лица, полные страха. Изо ртов, обычных человеческих ртов долетали обычные слова на обычном русском языке. И эти слова были полны тревоги и отчаянья. В синих комбинезонах, которые стали черными от влаги, в бежевых дождевых накидках, на палубе у шлюпки стояли испуганные люди и отчаянно светили фонарями в бездну, надеясь заметить утопающего. В воду полетели два спасательных круга. Животный ужас сковал сердце Егору. В этот последний момент, морок спал, и он наконец-то ощутил реальность. Не искаженную его безумием реальность. Он попытался закричать, но соленая вода заполнила рот. Последним что Егор увидел был несущийся ему навстречу борт судна. Удар. Небытие. Долгожданный покой.
