Начинается третья часть повествования, но сначала уточним, что же произошло в первой и второй частях. И так, началом необыкновенных событий с Машей Филатовой, можно считать воскресный вечер, когда ее молодой человек и начальник по совместительству Роман Серебров решил разорвать их недолгую любовную связь. В расстроенных чувствах, девушка обращается к шаману с просьбой своими заклинаниями повлиять на любимого и вернуть его к ней в объятия. Увы, Маша не в курсе, что тем же вечером ее Роман попадает в автокатастрофу и впадает в кому. При таком раскладе шаманская магия по своему решает вопрос воссоединения любовников –теперь в теле Маши живут сразу две личности - женская и мужская, причем действуют по – очереди, один день одна, а на утро другого дня просыпается уже другая, оттеснив первую. Каждая из личностей имеет собственные цели на ближайшее будущее и пытается двигаться к ним, жить по-своему, несмотря на регулярные временные провалы собственного осознания.
Первая личность, прежняя Маша, старается разыскать пропавшего Романа и, в конце концов, находит его в больнице в бессознательном состоянии. Увы, на следующее утро, больной исчезает из палаты - его забирает бывшая жена Милана и у нее вовсе не романтические цели, речь идет о московской квартире Сереброва. Выясняется, что Милана уже лежала в психиатрической больнице за попытку убить свекровь.
Вторая личность, прежний Рома, озабочен сохранением карьеры в фирме, на случай возвращения своей мужской ипостаси, и потому, в облике Маши Филатовой, борется за место в руководстве фирмы и добивается его. Он тоже ищет Милану и свое тело, находящееся в коме, и добивается в этом успеха. Надо сказать, Маша №2, Ромаша, оказывается под плотным мужским вниманием коллег, особенно Сергея Пригожина, который старается помочь девушке в жизненных ситуациях.
Тем временем Машину подругу Свету преследует маньяк. Ему удается проникнуть в квартиру и напасть на девушек. В ходе столкновения на помощь Маше №1 приходит Маша №2 с ее мужской решительностью, вытесняя первую личность в глубины подсознания. Враг повержен, но сражение не обходится без травм, а ведь утром на работу, а ночь уже закончилась.
1-1 Суббота
Ромаша
На самом деле, собраться на работу оказывается чистым мучением - под душем постоять еще куда ни шло, но поднимать – опускать руки переодеваясь, терпеливо краситься, застыв в напряженной позе с приподнятыми руками – совершенно невмоготу. На Дорохину надежды никакой - у нее на попечении раненый Федотов и она уже отправилась его провожать, то ли домой, то ли на перевязку - не понял, что она там мне пробурчала сквозь дверь в ванную.
Свой художественный мазохизм, можно сказать, бросаю, не начав – в результате, получается что-то бледное и незаметное. Причесываться - то же самое, так что особо не заморачиваюсь – пойду с распущенными волосами….
Хотя брюки одеть особого труда не составляет, но зато, кряхтя, изворачиваясь и морщась от боли, еле–еле влезаю в водолазку и пиджак. В какой-то момент чуть в обморок не падаю – уже начинают летать мушки перед глазами, а это нехороший знак. Наконец, прихватив сумку, портфель и куртку, с большим сомнением в душе, покидаю квартиру и отправляюсь на работу. Еду в такси – путешествовать на своей «Тойоте» в столь плачевном состоянии может только псих, вернее психопатка… На хрена я вообще в офис тащусь непонятно, но раз пообещал Петровичу – отступать поздно. К тому же знаю – за работой все болячки проходят гораздо быстрее. Пока доезжаю и поднимаюсь на лифте на этаж, немного отпускает, но в зеркало лучше не смотреться - бледная, припухшая, в гроб кладут краше. Надо было, все-таки, накраситься поярче. Иду через холл, сосредоточенно передвигая ногами – сейчас главное добраться до кабинета и сесть в кресло. В приемной - Настя с курьером Мухиным, уминающим за обе щеки банан.
– Доброе утро, Мария Павловна!
Ответить так же бодро сил не хватает:
- Если бы... Для меня что-нибудь есть?
- Да, конечно. Вот!
Настена выбирает из пачки, которую держит в руках несколько листков и протягивает их мне. Голос совсем меня не слушается, и я почти шепчу:
- Спасибо.
- Мария Павловна, с вами все в порядке?
Неужели, так заметно? В башке, то ли мой, то ли Машкин голос бормочет «Хуже некуда!», но вслух произношу другое:
- А что такое?
- Ну, не знаю. Вид у вас какой-то… выглядите…
Облизнув губы, пытаюсь взбодриться:
- Просто не накрасилась, не обращай внимания. Сделаешь кофейку?
Настя заботливо кивает:
- Да, конечно.
Иду к себе, разглядывая на ходу письма, которые мне всучила секретарша. Неожиданно раздается приближающийся голос Пригожина:
- Маш... Привет!
Останавливаюсь и поворачиваю голову в его сторону. Не очень хорошее решение – лучше было бы развернуться целиком, получилось бы менее болезненно.
- Салют.
Его взгляд наполняется тревогой:
- Слушай, у тебя все нормально?
И этот туда же.
- Нормально, а что?
- А... М... Не… На тебе лица нет. Ты себя в зеркало видела?
Внутренний голос опять комментирует: «Мог бы что-нибудь и приятное сказать девушке. Комплимент какой-нибудь завалящийся сделать». Намек на страхолюдину заставляет попытаться взъерепениться:
- Слушайте, вы все сговорились что ли? Лицо на мне есть, просто оно не накрашено. Understand?
Пригожин недоверчиво мнется:
- Ну, understand.
Хорошо. Дайте мне спокойно посидеть, потрудиться, и к вечеру я разгуляюсь. Со вздохом спрашиваю:
- Еще вопросы?
Сергей отрицательно трясет головой, и я отворачиваюсь:
- Тогда я поработаю?
- Угу. Да, конечно.
Прекрасно. Это все что мне сейчас нужно.
Бросив куртку на спинку кресла, а сумку и портфель на стол, усаживаюсь поудобней и, откидываюсь назад – теперь можно и расслабиться. Даже прикрыть глаза и пять минут посидеть ни о чем не думая, и, главное, не шевелясь. Это такое блаженство, просто не передать. Особенно после бессонной ночи. Мне становится необычайно радостно и хорошо… И я улыбаюсь…
Я встаю и иду… Нет, буквально плыву по воздуху… Пытаюсь удержаться и беру под локоть того, кто рядом. Почему-то уверена, что это Сергей и от этого все происходящее становится еще радостней и торжественней. Где мы? Что происходит? Перед нами огромные белые двери и молодые люди в костюмах-тройках распахивают их, открывая вход в незнакомый белый зал, освещенный светильниками на стенах. Я вижу отражение в зеркале во всю стену, и у меня сбивается дыхание – это что, правда, мы?
На мне белое длинное платье до пола, с открытыми плечами. Безумно красивое. Белые перчатки по локоть, а в свободной руке букетик. Сердце вдруг бьется и трепыхается, как птица в клетке – это же свадебное платье и букет невесты! На изящной шее сверкает ожерелье, в ушах под стать ему серьги… надо же, как красиво… волосы собраны в красивую прическу с пучком и украшены белыми мелкими цветочками… Перевожу взгляд на Сергея. Он в строгом костюме, белой рубашке и с красной бабочкой на шее... И с ожиданием смотрит на меня, будто приглашая зайти внутрь зала. И я делаю этот шаг. Делаю вместе с ним. Это какая-то игра? Розыгрыш? Где мы? Я немного напугана и растеряна. В глубине зала стоит странная рыжая тетя. Она что-то говорит, шевелит губами, но ничего не слышно… И вдруг, словно голос с небес! Женский гулкий голос разносится под потолком:
- Мария Павловна, согласны ли вы…
Что? Так это моя свадьба? Вот прямо сейчас? Широко распахнув глаза, смотрю на эту женщину и в волнении шевелю губами, беззвучно повторяя за ней «Я, Мария Филатова, согласна ли я…»
- …Взять в мужья Пригожина Сергея Васильевича?
Взять в мужья? Мои губы замирают, не в силах повторить такое… Меня всю трясет от волнения. Проглатываю комок в горле и молчу. А потом, испуганно приоткрыв рот, оглядываюсь на Серегу – но он смотрит на меня с восторгом, улыбаясь и ожидая положительного ответа. Это не игра? Но я не могу вот так сразу! Я не готова! Перед кучей каких-то чужих людей, собравшихся вокруг, перед этой тетей... Вокруг так красиво и торжественно, так празднично и замечательно… Мы с Пригожиным нарядные и красивые,… Да, мне хочется, чтобы это сказочное волшебство продолжалось и продолжалось… Но выйти замуж? Перечеркнуть всю прошлую жизнь и прилюдно заявить, что я женщина и готова лечь в постель к мужчине? Варить ему щи, рожать детей? Я не знаю, не умею и не хочу этому учиться!
Паника накрывает меня, и я испуганно слежу, как небесная служащая выходит из-за стола и приближается к нам. Судорожно тереблю букет, смотрю на Серегу и молчу. Я не в силах сказать «да», но ни за что не хочу говорить и «нет». Наконец, тетка совсем рядом, чуть наклоняясь вперед, она снова громоподобно произносит:
- Мария Павловна, согласны ли вы...
Трясясь от волнения, переступаю с ноги на ногу и, то качаю головой, то киваю, отвергая и соглашаясь одновременно.
- ….Взять в мужья Пригожина Сергея Васильевича?!
Сергей, посматривая на небесную служащую, кивает каждому ее слову. Он что, правда хочет, чтобы я стала его женой? Проглотив ком в горле, смотрю на него с надеждой – успокой меня, сделай что-нибудь, ты же мужчина, в конце концов. Сергей меняется в лице, тревожно шевелит губами и до меня доносится:
- Маш! Маша-а-а-а…
Кто-то трогает меня за плечо и зал раскалывается на части, рассыпается, растворяется в воздухе… Иллюзия разрушается. С трудом разлепляю глаза, и улыбка сползает с моего лица. - я у себя в кабинете, в кресле, а рядом, на корточках, пристроился Пригожин и зовет меня. Одной рукой он держит мою руку, а другой трясет за плечо, заставляя проснуться. Черт! Мы хором с внутренним голосом протестующе произносим:
- Это не мой сон!
Вот стыдобища то получилась - уснул на рабочем месте! С шумом выдыхаю и пытаюсь сесть ровнее, отведя смущенно глаза в сторону – свадебный сон, за которым меня застукали, вгоняет в краску. Рука, автоматически, тянется пригладить волосы.
- Я что заснула?
Сергей усмехается:
- Ну, не умерла, это точно
Смешно. Хотя в каждой шутке действительно есть доля шутки. Чувствую себя живым мертвецом из фильма ужасов. Закрываю глаза, откидываюсь на спинку кресла и шепчу, морщась, то ли от вернувшейся боли в шее, то ли от воспоминаний о прерванном сне:
- О-о-ой, капец!
- Тебе, кстати, что-то снилась.
Я как раз собираюсь встать, чуть наклонившись вперед, упираясь руками в поручни кресла. И Пригожин, помогая подняться, поддерживает за локоть. Слова о сне напрягают и заставляют замереть:
- С чего ты взял?
- Ну, ты разговаривала во сне.
Этого еще не хватало. Растерянно опять тянусь к волосам и отвожу их за ухо:
- Да? И что я говорила?
- Э-э-э… Текст был несложный «Да, да, да, нет, да…». И так далее…
Смущенно прикрываю глаза. Тихий ужас… А вот интересно, когда это я успел сказать «нет»? Не помню такого. Главное ничего лишнего вслух не прозвучало и это радует. Открыть глаза снова удается с трудом, и приходиться таращиться:
- Черт, хоть спички в глаза вставляй.
Что-то мне после полусна стало только хуже. Пальцами обеих рук касаюсь уголков глаз, а потом массирую виски. Пригожин заботливо спрашивает:
- Ты себя плохо чувствуешь, да?
Все-таки, встаю. В ушах словно вата, а перед глазами опять черные мошки летают. Со мной явно что-то не так. С трудом веду головой из стороны в сторону и шепчу:
- Э-э-э… Я... Нет… Сейчас я…
Сильнее таращу глаза, отгоняя мошек и, наконец, формулирую связную мысль:
- Кофейку хлопну и вообще буду как огурчик.
Сергей продолжает смотреть с недоверием:
- То есть, точно все в порядке?
В десятый раз приглаживаю волосы и страдальчески свожу вместе брови:
- Слушай, Пригожин, смени пластинку, а?
Пытаюсь взбодриться и поговорить на отвлеченные темы. Все нормально, все как всегда!
- Кофе будешь?
Сергей качает головой:
- Нет, спасибо.
- А-а-а… Я… Наверно… С этого…
Хочу сказать «начну», но язык вязнет во рту, и я замолкаю. На меня начинает накатывать, и свет потихоньку меркнет… Из-под портфеля вырывается целый рой черных мошек и я тянусь рукой, чтобы приподнять и заглянуть под него. Нет там ничего и никого, отпускаю портфель назад.
- Пожалуй, даже тройной.
- Угу.
Мне нужен свет! Срочно! Разворачиваюсь и делаю шаг к окну, продолжая что-то невнятно бормотать заплетающимся языком:
- Да… Где с… Ой, что-то голова совсем….
Тьма стремительно падает перед глазами и вот я снова в том же зале, что и несколько минут назад. Стою с открытым ртом и не могу понять, где же был сон, там или здесь? И вновь звучит небесный голос:
- ….Согласны ли вы взять в мужья Пригожина Сергея Васильевича?
Я закрываю глаза, потом снова их открываю, но ничего не исчезает. Но ведь это невозможно! Сергей, со своей бабочкой на шее, смотрит ласково на меня и призывает к ответу:
- Маша.
Смотрю на него и молчу… Если бы я была на сто процентов уверена, что это сон… Не знаю…
- Мария Павловна?!
С открытым ртом вглядываюсь в лицо свадебной служащей и продолжаю молчать. Она настоящая или нет? Пригожин дергает меня за руку, разворачивает лицом к себе и уже требует:
- Мария!
Он меня трясет все сильнее и сильнее.
- Маша!
Я не могу ответить! И закрываю глаза… Чувствую шлепки по щекам и зовущий голос Сергея:
- Ма-а-аша-а.
С трудом открываю глаза - полный аут, это был опять сон… Я снова у себя в кабинете в кресле и рядом все также на корточках Пригожин – и это он держит двумя руками мою голову и шлепает по щекам. Да еще и дует в лицо! Чувствую, как кто-то, стоя за спиной, машет у меня перед носом вонючим платком, создавая ветер. Недовольно морщу нос:
- Пф-ф-ф!
- Маша-а-а.
Сверху слышится Настин голос:
- Похоже, очнулась.
- Мария!
Помню, стоял у окна… Предлагал Пригожину кофе… Потом темнота.
- А что случилось?
Пригожин бросает взгляд куда-то поверх меня, наверно на Люсю, потом смотрит снова на меня, проглатывая комок в горле:
- Ты, как?
Мог бы и не спрашивать, хреново… Со мной такого никогда не было! В нос продолжает бить запах от Настиного платка – действует почище нашатыря и я морщусь:
- Фу-у-у, чем воняет?
- А-а-а, вообще-то это мои духи.
Как же мне паршиво. Страдальчески гляжу на них и пытаюсь разобраться со своим самочувствием. Может траванулся? Но чем? Головокружения, глюки, провалы в памяти… Полный триндец!
- О-о-ой… Что происходит?
- Ну, что происходит… Ты упала в обморок.
Недоверчиво смотрю на Пригожина:
- Я? В обморок?
Никогда даже понятия не имел, что это такое. Сергей кивает:
- Угу. Хотела заварить кофе и фьють…
Он рубит рукой воздух, изображая мое падение на пол. Странно все это, но другого объяснения своим перемещениям не нахожу.
Первая личность, прежняя Маша, старается разыскать пропавшего Романа и, в конце концов, находит его в больнице в бессознательном состоянии. Увы, на следующее утро, больной исчезает из палаты - его забирает бывшая жена Милана и у нее вовсе не романтические цели, речь идет о московской квартире Сереброва. Выясняется, что Милана уже лежала в психиатрической больнице за попытку убить свекровь.
Вторая личность, прежний Рома, озабочен сохранением карьеры в фирме, на случай возвращения своей мужской ипостаси, и потому, в облике Маши Филатовой, борется за место в руководстве фирмы и добивается его. Он тоже ищет Милану и свое тело, находящееся в коме, и добивается в этом успеха. Надо сказать, Маша №2, Ромаша, оказывается под плотным мужским вниманием коллег, особенно Сергея Пригожина, который старается помочь девушке в жизненных ситуациях.
Тем временем Машину подругу Свету преследует маньяк. Ему удается проникнуть в квартиру и напасть на девушек. В ходе столкновения на помощь Маше №1 приходит Маша №2 с ее мужской решительностью, вытесняя первую личность в глубины подсознания. Враг повержен, но сражение не обходится без травм, а ведь утром на работу, а ночь уже закончилась.
1-1 Суббота
Ромаша
На самом деле, собраться на работу оказывается чистым мучением - под душем постоять еще куда ни шло, но поднимать – опускать руки переодеваясь, терпеливо краситься, застыв в напряженной позе с приподнятыми руками – совершенно невмоготу. На Дорохину надежды никакой - у нее на попечении раненый Федотов и она уже отправилась его провожать, то ли домой, то ли на перевязку - не понял, что она там мне пробурчала сквозь дверь в ванную.
Свой художественный мазохизм, можно сказать, бросаю, не начав – в результате, получается что-то бледное и незаметное. Причесываться - то же самое, так что особо не заморачиваюсь – пойду с распущенными волосами….
Хотя брюки одеть особого труда не составляет, но зато, кряхтя, изворачиваясь и морщась от боли, еле–еле влезаю в водолазку и пиджак. В какой-то момент чуть в обморок не падаю – уже начинают летать мушки перед глазами, а это нехороший знак. Наконец, прихватив сумку, портфель и куртку, с большим сомнением в душе, покидаю квартиру и отправляюсь на работу. Еду в такси – путешествовать на своей «Тойоте» в столь плачевном состоянии может только псих, вернее психопатка… На хрена я вообще в офис тащусь непонятно, но раз пообещал Петровичу – отступать поздно. К тому же знаю – за работой все болячки проходят гораздо быстрее. Пока доезжаю и поднимаюсь на лифте на этаж, немного отпускает, но в зеркало лучше не смотреться - бледная, припухшая, в гроб кладут краше. Надо было, все-таки, накраситься поярче. Иду через холл, сосредоточенно передвигая ногами – сейчас главное добраться до кабинета и сесть в кресло. В приемной - Настя с курьером Мухиным, уминающим за обе щеки банан.
– Доброе утро, Мария Павловна!
Ответить так же бодро сил не хватает:
- Если бы... Для меня что-нибудь есть?
- Да, конечно. Вот!
Настена выбирает из пачки, которую держит в руках несколько листков и протягивает их мне. Голос совсем меня не слушается, и я почти шепчу:
- Спасибо.
- Мария Павловна, с вами все в порядке?
Неужели, так заметно? В башке, то ли мой, то ли Машкин голос бормочет «Хуже некуда!», но вслух произношу другое:
- А что такое?
- Ну, не знаю. Вид у вас какой-то… выглядите…
Облизнув губы, пытаюсь взбодриться:
- Просто не накрасилась, не обращай внимания. Сделаешь кофейку?
Настя заботливо кивает:
- Да, конечно.
Иду к себе, разглядывая на ходу письма, которые мне всучила секретарша. Неожиданно раздается приближающийся голос Пригожина:
- Маш... Привет!
Останавливаюсь и поворачиваю голову в его сторону. Не очень хорошее решение – лучше было бы развернуться целиком, получилось бы менее болезненно.
- Салют.
Его взгляд наполняется тревогой:
- Слушай, у тебя все нормально?
И этот туда же.
- Нормально, а что?
- А... М... Не… На тебе лица нет. Ты себя в зеркало видела?
Внутренний голос опять комментирует: «Мог бы что-нибудь и приятное сказать девушке. Комплимент какой-нибудь завалящийся сделать». Намек на страхолюдину заставляет попытаться взъерепениться:
- Слушайте, вы все сговорились что ли? Лицо на мне есть, просто оно не накрашено. Understand?
Пригожин недоверчиво мнется:
- Ну, understand.
Хорошо. Дайте мне спокойно посидеть, потрудиться, и к вечеру я разгуляюсь. Со вздохом спрашиваю:
- Еще вопросы?
Сергей отрицательно трясет головой, и я отворачиваюсь:
- Тогда я поработаю?
- Угу. Да, конечно.
Прекрасно. Это все что мне сейчас нужно.
***
Бросив куртку на спинку кресла, а сумку и портфель на стол, усаживаюсь поудобней и, откидываюсь назад – теперь можно и расслабиться. Даже прикрыть глаза и пять минут посидеть ни о чем не думая, и, главное, не шевелясь. Это такое блаженство, просто не передать. Особенно после бессонной ночи. Мне становится необычайно радостно и хорошо… И я улыбаюсь…
Я встаю и иду… Нет, буквально плыву по воздуху… Пытаюсь удержаться и беру под локоть того, кто рядом. Почему-то уверена, что это Сергей и от этого все происходящее становится еще радостней и торжественней. Где мы? Что происходит? Перед нами огромные белые двери и молодые люди в костюмах-тройках распахивают их, открывая вход в незнакомый белый зал, освещенный светильниками на стенах. Я вижу отражение в зеркале во всю стену, и у меня сбивается дыхание – это что, правда, мы?
На мне белое длинное платье до пола, с открытыми плечами. Безумно красивое. Белые перчатки по локоть, а в свободной руке букетик. Сердце вдруг бьется и трепыхается, как птица в клетке – это же свадебное платье и букет невесты! На изящной шее сверкает ожерелье, в ушах под стать ему серьги… надо же, как красиво… волосы собраны в красивую прическу с пучком и украшены белыми мелкими цветочками… Перевожу взгляд на Сергея. Он в строгом костюме, белой рубашке и с красной бабочкой на шее... И с ожиданием смотрит на меня, будто приглашая зайти внутрь зала. И я делаю этот шаг. Делаю вместе с ним. Это какая-то игра? Розыгрыш? Где мы? Я немного напугана и растеряна. В глубине зала стоит странная рыжая тетя. Она что-то говорит, шевелит губами, но ничего не слышно… И вдруг, словно голос с небес! Женский гулкий голос разносится под потолком:
- Мария Павловна, согласны ли вы…
Что? Так это моя свадьба? Вот прямо сейчас? Широко распахнув глаза, смотрю на эту женщину и в волнении шевелю губами, беззвучно повторяя за ней «Я, Мария Филатова, согласна ли я…»
- …Взять в мужья Пригожина Сергея Васильевича?
Взять в мужья? Мои губы замирают, не в силах повторить такое… Меня всю трясет от волнения. Проглатываю комок в горле и молчу. А потом, испуганно приоткрыв рот, оглядываюсь на Серегу – но он смотрит на меня с восторгом, улыбаясь и ожидая положительного ответа. Это не игра? Но я не могу вот так сразу! Я не готова! Перед кучей каких-то чужих людей, собравшихся вокруг, перед этой тетей... Вокруг так красиво и торжественно, так празднично и замечательно… Мы с Пригожиным нарядные и красивые,… Да, мне хочется, чтобы это сказочное волшебство продолжалось и продолжалось… Но выйти замуж? Перечеркнуть всю прошлую жизнь и прилюдно заявить, что я женщина и готова лечь в постель к мужчине? Варить ему щи, рожать детей? Я не знаю, не умею и не хочу этому учиться!
Паника накрывает меня, и я испуганно слежу, как небесная служащая выходит из-за стола и приближается к нам. Судорожно тереблю букет, смотрю на Серегу и молчу. Я не в силах сказать «да», но ни за что не хочу говорить и «нет». Наконец, тетка совсем рядом, чуть наклоняясь вперед, она снова громоподобно произносит:
- Мария Павловна, согласны ли вы...
Трясясь от волнения, переступаю с ноги на ногу и, то качаю головой, то киваю, отвергая и соглашаясь одновременно.
- ….Взять в мужья Пригожина Сергея Васильевича?!
Сергей, посматривая на небесную служащую, кивает каждому ее слову. Он что, правда хочет, чтобы я стала его женой? Проглотив ком в горле, смотрю на него с надеждой – успокой меня, сделай что-нибудь, ты же мужчина, в конце концов. Сергей меняется в лице, тревожно шевелит губами и до меня доносится:
- Маш! Маша-а-а-а…
Кто-то трогает меня за плечо и зал раскалывается на части, рассыпается, растворяется в воздухе… Иллюзия разрушается. С трудом разлепляю глаза, и улыбка сползает с моего лица. - я у себя в кабинете, в кресле, а рядом, на корточках, пристроился Пригожин и зовет меня. Одной рукой он держит мою руку, а другой трясет за плечо, заставляя проснуться. Черт! Мы хором с внутренним голосом протестующе произносим:
- Это не мой сон!
Вот стыдобища то получилась - уснул на рабочем месте! С шумом выдыхаю и пытаюсь сесть ровнее, отведя смущенно глаза в сторону – свадебный сон, за которым меня застукали, вгоняет в краску. Рука, автоматически, тянется пригладить волосы.
- Я что заснула?
Сергей усмехается:
- Ну, не умерла, это точно
Смешно. Хотя в каждой шутке действительно есть доля шутки. Чувствую себя живым мертвецом из фильма ужасов. Закрываю глаза, откидываюсь на спинку кресла и шепчу, морщась, то ли от вернувшейся боли в шее, то ли от воспоминаний о прерванном сне:
- О-о-ой, капец!
- Тебе, кстати, что-то снилась.
Я как раз собираюсь встать, чуть наклонившись вперед, упираясь руками в поручни кресла. И Пригожин, помогая подняться, поддерживает за локоть. Слова о сне напрягают и заставляют замереть:
- С чего ты взял?
- Ну, ты разговаривала во сне.
Этого еще не хватало. Растерянно опять тянусь к волосам и отвожу их за ухо:
- Да? И что я говорила?
- Э-э-э… Текст был несложный «Да, да, да, нет, да…». И так далее…
Смущенно прикрываю глаза. Тихий ужас… А вот интересно, когда это я успел сказать «нет»? Не помню такого. Главное ничего лишнего вслух не прозвучало и это радует. Открыть глаза снова удается с трудом, и приходиться таращиться:
- Черт, хоть спички в глаза вставляй.
Что-то мне после полусна стало только хуже. Пальцами обеих рук касаюсь уголков глаз, а потом массирую виски. Пригожин заботливо спрашивает:
- Ты себя плохо чувствуешь, да?
Все-таки, встаю. В ушах словно вата, а перед глазами опять черные мошки летают. Со мной явно что-то не так. С трудом веду головой из стороны в сторону и шепчу:
- Э-э-э… Я... Нет… Сейчас я…
Сильнее таращу глаза, отгоняя мошек и, наконец, формулирую связную мысль:
- Кофейку хлопну и вообще буду как огурчик.
Сергей продолжает смотреть с недоверием:
- То есть, точно все в порядке?
В десятый раз приглаживаю волосы и страдальчески свожу вместе брови:
- Слушай, Пригожин, смени пластинку, а?
Пытаюсь взбодриться и поговорить на отвлеченные темы. Все нормально, все как всегда!
- Кофе будешь?
Сергей качает головой:
- Нет, спасибо.
- А-а-а… Я… Наверно… С этого…
Хочу сказать «начну», но язык вязнет во рту, и я замолкаю. На меня начинает накатывать, и свет потихоньку меркнет… Из-под портфеля вырывается целый рой черных мошек и я тянусь рукой, чтобы приподнять и заглянуть под него. Нет там ничего и никого, отпускаю портфель назад.
- Пожалуй, даже тройной.
- Угу.
Мне нужен свет! Срочно! Разворачиваюсь и делаю шаг к окну, продолжая что-то невнятно бормотать заплетающимся языком:
- Да… Где с… Ой, что-то голова совсем….
Тьма стремительно падает перед глазами и вот я снова в том же зале, что и несколько минут назад. Стою с открытым ртом и не могу понять, где же был сон, там или здесь? И вновь звучит небесный голос:
- ….Согласны ли вы взять в мужья Пригожина Сергея Васильевича?
Я закрываю глаза, потом снова их открываю, но ничего не исчезает. Но ведь это невозможно! Сергей, со своей бабочкой на шее, смотрит ласково на меня и призывает к ответу:
- Маша.
Смотрю на него и молчу… Если бы я была на сто процентов уверена, что это сон… Не знаю…
- Мария Павловна?!
С открытым ртом вглядываюсь в лицо свадебной служащей и продолжаю молчать. Она настоящая или нет? Пригожин дергает меня за руку, разворачивает лицом к себе и уже требует:
- Мария!
Он меня трясет все сильнее и сильнее.
- Маша!
Я не могу ответить! И закрываю глаза… Чувствую шлепки по щекам и зовущий голос Сергея:
- Ма-а-аша-а.
С трудом открываю глаза - полный аут, это был опять сон… Я снова у себя в кабинете в кресле и рядом все также на корточках Пригожин – и это он держит двумя руками мою голову и шлепает по щекам. Да еще и дует в лицо! Чувствую, как кто-то, стоя за спиной, машет у меня перед носом вонючим платком, создавая ветер. Недовольно морщу нос:
- Пф-ф-ф!
- Маша-а-а.
Сверху слышится Настин голос:
- Похоже, очнулась.
- Мария!
Помню, стоял у окна… Предлагал Пригожину кофе… Потом темнота.
- А что случилось?
Пригожин бросает взгляд куда-то поверх меня, наверно на Люсю, потом смотрит снова на меня, проглатывая комок в горле:
- Ты, как?
Мог бы и не спрашивать, хреново… Со мной такого никогда не было! В нос продолжает бить запах от Настиного платка – действует почище нашатыря и я морщусь:
- Фу-у-у, чем воняет?
- А-а-а, вообще-то это мои духи.
Как же мне паршиво. Страдальчески гляжу на них и пытаюсь разобраться со своим самочувствием. Может траванулся? Но чем? Головокружения, глюки, провалы в памяти… Полный триндец!
- О-о-ой… Что происходит?
- Ну, что происходит… Ты упала в обморок.
Недоверчиво смотрю на Пригожина:
- Я? В обморок?
Никогда даже понятия не имел, что это такое. Сергей кивает:
- Угу. Хотела заварить кофе и фьють…
Он рубит рукой воздух, изображая мое падение на пол. Странно все это, но другого объяснения своим перемещениям не нахожу.
