- Э-э-э…
- Слышишь, там еще кармашек есть, кармашек есть.
- А!
Разобрался, слава богу. Отодрал заодно все что можно.
- Вот давай, молодчинка. А теперь снимай это то, что приклеено внизу.
- Я уже сняла, да!
- Отлично. И прикрепляй!
В смысле? Поворачиваю голову к двери.
- Куда?
- Слушай, к нижнему белью, куда же еще.
А мне, откуда знать! Может к верхнему. Тяжело вздыхаю. Дорохина опять сует нос в ванную:
- Ну, что там? Помочь тебе, что ли?
Я уже достал трусы из чистого белья, натянул их до коленок и теперь усердно цепляю к ним прокладку. Светкина бесцеремонность заставляет нервно взвиться:
- Нет, еще чего!
Дорохина тут же захлопывает дверь. Вот, правильно. Слышу снаружи ее голос:
- Ну, а дальше, я думаю, ты сама справишься.
Справлюсь, справлюсь, отстань. Наконец, все прикручено, прилеплено, подтягиваю трусы, поправляю платье и подаю голос:
- Фу-у-у. Все, вроде все готово!
- Ну, выходи.
Выползаю наружу и смотрю на Дорохину с мученическим видом.
- Свет!
- Что?
Хоть бы кто пожалел… Чуть хныча, тащусь в спальню переодеваться дальше.
Когда, уже в халате, возвращаюсь в гостиную, то Светланы там уже нет – ушла спать, устала видно мое нытье слушать. Эх, жизнь – жестянка. Значит, будем снимать депрессию и стресс не в шумной компании, а вступив на путь алкоголизма - то бишь, пить в одиночестве. Иду на кухню к холодильнику и извлекаю початую бутылку водки. Болезненные ощущения в туловище, заставляют опять поморщиться. Будем делать анестезию старым дедовским способом. Ставлю бутылку на кухонный стол, вытаскиваю из горки стакан и наливаю порцию побольше. Ну, что, понеслась? Залпом опрокидываю в рот и зажимаю рот ладонью. Блин, противная зараза, без закуски плохо идет. Присаживаюсь к столу и двигаю к себе бутылку. Забытый на столе в гостиной мобильник начинает трезвонить. Кому это ночью не спится - то? С недовольным рычанием слезаю с табуретки и тащусь туда. Свет от торшера освещает лишь часть комнаты, оставляя углы в полумраке. Устраиваюсь на диване, и открываю крышку мобильника. М-м-м… Как же мне сейчас не до разговоров… Чувствую, как напряжен и натянут мой голос:
- Алло.
- Алло, Маш?… А-а-а... м-м-м, привет, это я. Как ты себя чувствуешь?
Пригожин? Вот уж кого меньше всего я сейчас хочу слышать, так это тебя. Но приходится отвечать:
- Хреново.
- Слушай, ты внезапно исчезла… М-м-м?
Ничего себе! Я там, чуть не подох,… прямо за столом чуть коньки не отбросил… Мне что, надо было ждать, пока вы натанцуетесь и натрескаетесь риса?
- Слушай, что значит внезапно? Я не хотела вам мешать. Кстати, тебе бы на чемпионатах мира румбу отплясывать.
- Маш.
- Что?
- Ну, ты же сама мне предложила с ней потанцевать!
- Слушай, а если бы я тебе предложила зубами фрезерный станок остановить?
- Я дал повод для ревности?
Оставляю реплику без ответа. Меня так и подмывает спросить:
- Да, кстати, а как вы там? Наверно, накатили еще?
- Маш, ну ты же прекрасно знаешь мое отношение к алкоголю.
- Да… до сегодняшнего дня я думала, что знаю и твое отношение к танцам.
Ловлю себя на том, что игриво веду бровями... Опять бабские гормоны?... Вот почему, когда такой разговор между мужиками – это считается шуткой, а если баба с мужиком, то флирт?
- Маш, пожалуйста, я тебя умоляю.
- Ну ладно, ладно, извини. Пошутила, извини... Хэ…
- Как только ты ушла, я отвез ее домой и все!
Несмотря ни на что, червячок внутри все равно зудит: уж прямо так сразу… Даже не дал доесть фирменного риса?... Значит, все-таки, довез бедную девочку до самого ее дома! На ее же машинке… Она то, была на колесах и мохито не пила…. Ох, Серега! А еще говорит, что когда врет – краснеет... А смотрит то, так искренне-искренне. Качаю головой:
- Сергей, я тебе говорю - проехали. Абсолютно не мое дело, кого ты и куда отвез. Тут дело то в другом!
- В чем?
- Ты знаешь, о чем завтра вся фирма будет судачить?
- О чем?
- Кости нам с тобой будет мыть!
- Да, ладно
Хватаюсь рукой за бок – вот, опять разнылся….
- Слушай, думай, как хочешь, а? Все, пока! Я очень плохо себя чувствую. Отбой!
Захлопываю мобильник и буквально скрючиваюсь от боли, изрыгая стон и рычание. Когда отпускает, снова откидываюсь на спинку дивана:
- Фу-у-у.
Врагу не пожелаю. Бедные тетки.
Морщась, пересаживаюсь с дивана на кресло и, помедлив, открываю Машкин розовенький ноутбук. Может попробовать? Может память сжалится и прилетит креативная муза бизнеса?
- М-м-м.
Мотнув головой, откидываю волосы со лба и начинаю выстукивать текст и по памяти выстраивать графики. Снова звонит мобильник, но я не обращаю на него внимания, тем более, что новый болезненный импульс в боку заставляет морщиться и ойкать, и хвататься за него в поисках облегчения. Это так мешает писать, приходиться замирать над ноутбуком, сжимая лоб обеими руками и ждать, ждать, ждать.
Спустя два часа глаза начинают слипаться. Собрав все творчество в единый архив, отправляю его на Машкину электронную почту - так, по крайней мере, сделанное не пропадет и не растворится, как мой несчастный ноутбук.
5-1. Четверг
Рома
Дискомфорт в нижней части туловища не дает спать крепко, сквозь дрему мысли скачут, перебегая с пятого на десятое. Эти два дня необыкновенной жизни в Машкином туловище настолько богаты событиями, что я уже, наверно, не удивлюсь, если безумная катавасия продолжится и дальше. По крайней мере, на работе я уже не вздрагиваю при чьих-то возгласах: «Маша Филатова!» и «Роман Данилович!». А эта ресторанная жизнь? Сначала со Светкой, потом самостоятельно…. И каждый раз с Пригожиным! А еще, интересно, принесет плоды наша с Дорохиной каверза против Побужецкого? Хорошо бы сработало….
Но Машка-то, какова, а?! Разыскать Семена – парикмахера, разыскать Ленку, раскрутить ее на фото моего «Рэйндж Ровера» - прямо детектив какой-то! Сонный бред превращается в кашу из каких-то обрывков, и сознание окончательно уплывает…. Я погружаюсь в серое вязкое беспамятство. Слышатся глухие голоса, отдельные слова: «кома», «шансы невелики», «отдельная палата»… слова все тише…. И я погружаюсь в серое беспамятство.
Маша
Медленно выныриваю из объятий сна и прислушиваюсь к себе. Похоже за ночь опять все изменилось в этом мире… Во-первых, снова вместо ночнушки, в которой засыпала, на мне надето что-то другое, кажется майка. Во-вторых, прокладка между ног явно указывает, что появилась она там не сама и конечно неспроста. Приподняв голову, осматриваюсь – вся тумбочка завалена упаковками с тампонами и прокладками. Если это постаралась Дорохина, то зачем же столько? На тумбочке белеет сложенная записка, и я разворачиваю ее.
Черт, начинается… Крупными буквами, Ромкиным почерком выведено «Маша! Где мой ноутбук?». Если это писал Серебров, то откуда взялась эта записка? Опять приходил ночью, пока я спала? Почему не разбудил? Мы теперь что, только переписываться будем? Лезу в ящик тумбочки и делаю приписку на записке:
«У тебя дома! Ром, что происходит? Нам надо встретиться и поговорить!».
Отложив листок обратно на тумбочку, пытаюсь собрать мысли в кучку. И так, что я знаю?
Первое – Серебров исчез, есть прощальная записка, найденная у него дома, второе - по ночам он проникает в мою квартиру и оставляет в ней свои метки – то ноутбук и ключи от «Тойоты», то записку с вопросами. При этом дома его нет, и где скрывается пока неизвестно. Кстати, Сергей обещал сходить к Ромкиной бывшей любовнице и что-нибудь разузнать новенькое.
Что еще отложилось в памяти? Побужецкий… С ним я вчера ходила в ресторан, «наводила мосты», только толку от этого ноль – хотела выведать его отношение к Сереброву, да так ничего и не узнала.
После утренних процедур в ванной, накинув халат, отправляюсь на кухню пытать Дорохину - догадываюсь, ей опять есть, что мне рассказать о том, что не отложилось в моей голове. Она и правда там, но теперь первым делом я сама утыкаюсь в электронный календарь на стене и не могу удержать возгласа:
- Четверг!
Светлана ухмыляется, отпивая из чашки кофе:
- А ты ожидала увидеть что-то другое?
Понуро вздыхаю:
- Да…. Среду.
- Угу… Это уже становится закономерностью.
- Что именно?
- По одним дням ты одна, по другим - другая. Причем, не помнящая, что было накануне. Слушай, может тебе к психиатру пора?
Снова вздыхаю:
- Наверно, пора. Мне все время кажется, что по ночам здесь бывает Ромка, и объяснения этому я не нахожу.
- Предвосхищая вопрос, давай расскажу, что происходило вчера.
Присаживаюсь к столу, напротив подруги:
- Давай.
- И так, мы решили наказать Побужецкого! С твоей подачи, мы организовали ложный офис, но каков план в целом я не знаю: ты о чем-то шушукалась с нанятой тобой девушкой, но меня в итог переговоров не посвятила.
Упс… Кажется, на работе грядут большие неприятности и зачинщиком их могу оказаться именно я, хоть ни сном, ни духом.
- Смотрю у тебя озадаченный вид.
Еще бы…
- Значит, наказать Побужецкого... Ладно, а что еще интересного?
- Еще ты ходила на свидание к Пригожину и вернулась из ресторана в весьма истеричном состоянии. Как девица, у которой первый раз месячные. ПМС во всей красе. Что дальше не знаю, спать легла, но судя по всему, ты допоздна работала на своем ноутбуке.
- Да-а-а?
В гостиной действительно лежит раскрытый розовый ноутбук, и я включаю его. Беглый осмотр файлов через проводник ничего не дает, зато в почте обнаруживается отправленное в офис письмо на мой рабочий адрес с вложенным архивом. Когда щелкаю по иконке, выскакивает пустое окошко и надпись «Введите пароль». Отлично! Отправляю себе же заархивированные файлы, причем запаролив, но открыть на утро уже не могу!
- Триндец какой-то…
Пора отправляться на работу. Сегодняшний образ перед зеркалом, рисую хоть и контрастным, но спокойным. К юбке выбираю недавно купленный светло - бежевый свитер с длинными рукавами с отворотами украшенными тесемками - уютно, тепло и расковано. У горла достаточно большой треугольный вырез, открывающий шею, и это позволяет вписать туда на короткой серебряной цепочке, кулон с темно-красным камнем. Как раз, к бордовой помаде. С волосами еще проще – гладко зачесав на одну сторону, оставляю так, без выкрутасов, без косичек и заколок.
Появившись в офисе и едва раскидав срочные дела, иду в кабинет к Пригожину. Стучу в приоткрытую дверь:
- Можно?
- Да, проходи.
Прикрыв за собой дверь, иду к столу:
- Как дела?
Сергей не убирая улыбки с лица, придвигает ко мне большую шоколадную плитку:
- Это тебе. В знак примирения.
А мы что ругались? Подобных воспоминаний нет, и мой взгляд теплеет:
- Уау... Спасибо.
- На здоровье. И.... Хотел тебя поблагодарить еще раз и извиниться.
- За что?
- Ну, как за что. Я вчера оставил тебя... Как- то это все не очень удобно, неловко получилось, что ли.
Расспрашивать детали опасно, и я тороплюсь повернуть разговор к главному вопросу:
- Закрыли тему. Ты мне лучше расскажи, как с моей просьбой? Ты съездил к Лене?
Пригожин удивленно смотрит на меня:
- Еще раз? Зачем?
- Что значит еще раз?
- Я тебе вчера все рассказал. Забыла? Или это такая месть, за вчерашнее? Но, я же извинился!
Черт, как же мне надоели эти зомби-приключения! Следующий вопрос Пригожина не добавляет ясности:
- Ты нашла машину с фотографии?
Осторожно переспрашиваю:
- С фотографии? «Тойоту»?
- Нет, там, у Сереброва другая машина, «Рэйндж Ровер».
У Ромки две машины? Еще одна тайна, о которой он мне никогда не говорил. Что я еще не знаю об этом человеке? И увы, я не видела никакой фотографии, ни дома, ни на работе. Невольно вырывается:
- Кажется, я ее потеряла.
- Ничего страшного, номер я запомнил: В сто десять ТА семьдесят семь.
- Ну, ты даешь! Спасибо, тебе, большое!
Сергей, удовлетворенно улыбается:
- Да не за что Маш, господи, это всего лишь навсего, номер.
- Не всего лишь, а целый номер!
Пригожин тяжко вздыхает, показывая бесперспективность моей затеи. Уверенно успокаиваю:
- Ничего. Это мы разберемся.
- И как ты собираешься разбираться?
- Подумаю.
Сергей передразнивает:
- Подумаю... Ну, давай, подумаем… Кстати, у меня есть знакомый гаишник, говорит, если что - обращайтесь.
- Есть его телефон?
Пригожин лезет в архив своего мобильника, нажимая кнопки:
- Сейчас посмотрим, не знаю… .Как же его фамилия? Парамоненко? Так, П… Давай, номер посмотрим… Во! Виталий ГАИ, есть… Класс! Так, я звоню?
Э нет, процесс из рук выпускать нельзя. К тому же неизвестно чего Серега наплетет милиционеру, тот потом еще Ромку во всероссийский розыск объявит! Забираю трубу из мужских рук:
- Подожди, дай я сама.
- Зачем, ты…
Чтобы вся информация шла через меня, конечно.
- Потому, что с девочками должен разговаривать мальчик, а с мальчиками девочка.
На лице Сергея непонимание и я добавляю:
- Эффективнее! Ну, ты же сам убедился.
Поджав недоуменно губу, он отворачивается, почесывая голову:
- Но это же мой знакомый? Его Виталий зовут.
Взяв свой мобильник со стола, переношу себе в записную книжку, повторяя вслух:
- Девятьсот шестнадцать... так пятьдесят три… восемь… ага.
Потом, встряхнув гривой, прижимаю трубку к уху. Пригожин откашливается:
- Кхм…Послушай, Маш…
- Что?
- Я вообще-то работаю.
- Ой, извини.
Отправляюсь к себе в комнату. Договариваемся с майором быстро – поведав легенду об исчезнувшем Романе Сереброве, сотруднике нашей фирмы, диктую номер авто:
- «В»
- Да…
- Сто десять.
- Сто десять…
- Да, ТА семьдесят семь.
- Ага. Еще раз, какие буквы?
- ТА!
- Ну, одну секундочку… Так, вы меня слушаете?
- Да, да, я здесь!
- Так, номер зарегистрирован не на него, а на какую-то женщину…
Блин, еще одна неизвестная женщина.
- Э-э-э… А адрес какой?
- Первый Обыденский переулок, дом одиннадцать Сереброва Ольга Ивановна. Его сестра или жена.
- Э-э-э… Скорее всего мать.
Ромка говорил, что она в Москве живет. Закинув руку за голову, чешу затылок - похоже, надо будет съездить и к ней.
Нужный дом в 1-ом Обыденском переулке от метро недалеко, так что в гости отправляюсь общественным транспортом. В душе мандраж и я растягиваю время, неторопливо шагая от метро и разглядывая пейзажи вокруг. Останавливаюсь возле подъезда, не решаясь сходу подняться в 36 квартиру. Так и топчусь возле открытой двери старого дома, то делая шаг к черному зеву, то отступая назад.
- Слышишь, там еще кармашек есть, кармашек есть.
- А!
Разобрался, слава богу. Отодрал заодно все что можно.
- Вот давай, молодчинка. А теперь снимай это то, что приклеено внизу.
- Я уже сняла, да!
- Отлично. И прикрепляй!
В смысле? Поворачиваю голову к двери.
- Куда?
- Слушай, к нижнему белью, куда же еще.
А мне, откуда знать! Может к верхнему. Тяжело вздыхаю. Дорохина опять сует нос в ванную:
- Ну, что там? Помочь тебе, что ли?
Я уже достал трусы из чистого белья, натянул их до коленок и теперь усердно цепляю к ним прокладку. Светкина бесцеремонность заставляет нервно взвиться:
- Нет, еще чего!
Дорохина тут же захлопывает дверь. Вот, правильно. Слышу снаружи ее голос:
- Ну, а дальше, я думаю, ты сама справишься.
Справлюсь, справлюсь, отстань. Наконец, все прикручено, прилеплено, подтягиваю трусы, поправляю платье и подаю голос:
- Фу-у-у. Все, вроде все готово!
- Ну, выходи.
Выползаю наружу и смотрю на Дорохину с мученическим видом.
- Свет!
- Что?
Хоть бы кто пожалел… Чуть хныча, тащусь в спальню переодеваться дальше.
***
Когда, уже в халате, возвращаюсь в гостиную, то Светланы там уже нет – ушла спать, устала видно мое нытье слушать. Эх, жизнь – жестянка. Значит, будем снимать депрессию и стресс не в шумной компании, а вступив на путь алкоголизма - то бишь, пить в одиночестве. Иду на кухню к холодильнику и извлекаю початую бутылку водки. Болезненные ощущения в туловище, заставляют опять поморщиться. Будем делать анестезию старым дедовским способом. Ставлю бутылку на кухонный стол, вытаскиваю из горки стакан и наливаю порцию побольше. Ну, что, понеслась? Залпом опрокидываю в рот и зажимаю рот ладонью. Блин, противная зараза, без закуски плохо идет. Присаживаюсь к столу и двигаю к себе бутылку. Забытый на столе в гостиной мобильник начинает трезвонить. Кому это ночью не спится - то? С недовольным рычанием слезаю с табуретки и тащусь туда. Свет от торшера освещает лишь часть комнаты, оставляя углы в полумраке. Устраиваюсь на диване, и открываю крышку мобильника. М-м-м… Как же мне сейчас не до разговоров… Чувствую, как напряжен и натянут мой голос:
- Алло.
- Алло, Маш?… А-а-а... м-м-м, привет, это я. Как ты себя чувствуешь?
Пригожин? Вот уж кого меньше всего я сейчас хочу слышать, так это тебя. Но приходится отвечать:
- Хреново.
- Слушай, ты внезапно исчезла… М-м-м?
Ничего себе! Я там, чуть не подох,… прямо за столом чуть коньки не отбросил… Мне что, надо было ждать, пока вы натанцуетесь и натрескаетесь риса?
- Слушай, что значит внезапно? Я не хотела вам мешать. Кстати, тебе бы на чемпионатах мира румбу отплясывать.
- Маш.
- Что?
- Ну, ты же сама мне предложила с ней потанцевать!
- Слушай, а если бы я тебе предложила зубами фрезерный станок остановить?
- Я дал повод для ревности?
Оставляю реплику без ответа. Меня так и подмывает спросить:
- Да, кстати, а как вы там? Наверно, накатили еще?
- Маш, ну ты же прекрасно знаешь мое отношение к алкоголю.
- Да… до сегодняшнего дня я думала, что знаю и твое отношение к танцам.
Ловлю себя на том, что игриво веду бровями... Опять бабские гормоны?... Вот почему, когда такой разговор между мужиками – это считается шуткой, а если баба с мужиком, то флирт?
- Маш, пожалуйста, я тебя умоляю.
- Ну ладно, ладно, извини. Пошутила, извини... Хэ…
- Как только ты ушла, я отвез ее домой и все!
Несмотря ни на что, червячок внутри все равно зудит: уж прямо так сразу… Даже не дал доесть фирменного риса?... Значит, все-таки, довез бедную девочку до самого ее дома! На ее же машинке… Она то, была на колесах и мохито не пила…. Ох, Серега! А еще говорит, что когда врет – краснеет... А смотрит то, так искренне-искренне. Качаю головой:
- Сергей, я тебе говорю - проехали. Абсолютно не мое дело, кого ты и куда отвез. Тут дело то в другом!
- В чем?
- Ты знаешь, о чем завтра вся фирма будет судачить?
- О чем?
- Кости нам с тобой будет мыть!
- Да, ладно
Хватаюсь рукой за бок – вот, опять разнылся….
- Слушай, думай, как хочешь, а? Все, пока! Я очень плохо себя чувствую. Отбой!
Захлопываю мобильник и буквально скрючиваюсь от боли, изрыгая стон и рычание. Когда отпускает, снова откидываюсь на спинку дивана:
- Фу-у-у.
Врагу не пожелаю. Бедные тетки.
Морщась, пересаживаюсь с дивана на кресло и, помедлив, открываю Машкин розовенький ноутбук. Может попробовать? Может память сжалится и прилетит креативная муза бизнеса?
- М-м-м.
Мотнув головой, откидываю волосы со лба и начинаю выстукивать текст и по памяти выстраивать графики. Снова звонит мобильник, но я не обращаю на него внимания, тем более, что новый болезненный импульс в боку заставляет морщиться и ойкать, и хвататься за него в поисках облегчения. Это так мешает писать, приходиться замирать над ноутбуком, сжимая лоб обеими руками и ждать, ждать, ждать.
***
Спустя два часа глаза начинают слипаться. Собрав все творчество в единый архив, отправляю его на Машкину электронную почту - так, по крайней мере, сделанное не пропадет и не растворится, как мой несчастный ноутбук.
Прода от 23.06.2022, 09:28
5-1. Четверг
Рома
Дискомфорт в нижней части туловища не дает спать крепко, сквозь дрему мысли скачут, перебегая с пятого на десятое. Эти два дня необыкновенной жизни в Машкином туловище настолько богаты событиями, что я уже, наверно, не удивлюсь, если безумная катавасия продолжится и дальше. По крайней мере, на работе я уже не вздрагиваю при чьих-то возгласах: «Маша Филатова!» и «Роман Данилович!». А эта ресторанная жизнь? Сначала со Светкой, потом самостоятельно…. И каждый раз с Пригожиным! А еще, интересно, принесет плоды наша с Дорохиной каверза против Побужецкого? Хорошо бы сработало….
Но Машка-то, какова, а?! Разыскать Семена – парикмахера, разыскать Ленку, раскрутить ее на фото моего «Рэйндж Ровера» - прямо детектив какой-то! Сонный бред превращается в кашу из каких-то обрывков, и сознание окончательно уплывает…. Я погружаюсь в серое вязкое беспамятство. Слышатся глухие голоса, отдельные слова: «кома», «шансы невелики», «отдельная палата»… слова все тише…. И я погружаюсь в серое беспамятство.
Маша
Медленно выныриваю из объятий сна и прислушиваюсь к себе. Похоже за ночь опять все изменилось в этом мире… Во-первых, снова вместо ночнушки, в которой засыпала, на мне надето что-то другое, кажется майка. Во-вторых, прокладка между ног явно указывает, что появилась она там не сама и конечно неспроста. Приподняв голову, осматриваюсь – вся тумбочка завалена упаковками с тампонами и прокладками. Если это постаралась Дорохина, то зачем же столько? На тумбочке белеет сложенная записка, и я разворачиваю ее.
Черт, начинается… Крупными буквами, Ромкиным почерком выведено «Маша! Где мой ноутбук?». Если это писал Серебров, то откуда взялась эта записка? Опять приходил ночью, пока я спала? Почему не разбудил? Мы теперь что, только переписываться будем? Лезу в ящик тумбочки и делаю приписку на записке:
«У тебя дома! Ром, что происходит? Нам надо встретиться и поговорить!».
Отложив листок обратно на тумбочку, пытаюсь собрать мысли в кучку. И так, что я знаю?
Первое – Серебров исчез, есть прощальная записка, найденная у него дома, второе - по ночам он проникает в мою квартиру и оставляет в ней свои метки – то ноутбук и ключи от «Тойоты», то записку с вопросами. При этом дома его нет, и где скрывается пока неизвестно. Кстати, Сергей обещал сходить к Ромкиной бывшей любовнице и что-нибудь разузнать новенькое.
Что еще отложилось в памяти? Побужецкий… С ним я вчера ходила в ресторан, «наводила мосты», только толку от этого ноль – хотела выведать его отношение к Сереброву, да так ничего и не узнала.
После утренних процедур в ванной, накинув халат, отправляюсь на кухню пытать Дорохину - догадываюсь, ей опять есть, что мне рассказать о том, что не отложилось в моей голове. Она и правда там, но теперь первым делом я сама утыкаюсь в электронный календарь на стене и не могу удержать возгласа:
- Четверг!
Светлана ухмыляется, отпивая из чашки кофе:
- А ты ожидала увидеть что-то другое?
Понуро вздыхаю:
- Да…. Среду.
- Угу… Это уже становится закономерностью.
- Что именно?
- По одним дням ты одна, по другим - другая. Причем, не помнящая, что было накануне. Слушай, может тебе к психиатру пора?
Снова вздыхаю:
- Наверно, пора. Мне все время кажется, что по ночам здесь бывает Ромка, и объяснения этому я не нахожу.
- Предвосхищая вопрос, давай расскажу, что происходило вчера.
Присаживаюсь к столу, напротив подруги:
- Давай.
- И так, мы решили наказать Побужецкого! С твоей подачи, мы организовали ложный офис, но каков план в целом я не знаю: ты о чем-то шушукалась с нанятой тобой девушкой, но меня в итог переговоров не посвятила.
Упс… Кажется, на работе грядут большие неприятности и зачинщиком их могу оказаться именно я, хоть ни сном, ни духом.
- Смотрю у тебя озадаченный вид.
Еще бы…
- Значит, наказать Побужецкого... Ладно, а что еще интересного?
- Еще ты ходила на свидание к Пригожину и вернулась из ресторана в весьма истеричном состоянии. Как девица, у которой первый раз месячные. ПМС во всей красе. Что дальше не знаю, спать легла, но судя по всему, ты допоздна работала на своем ноутбуке.
- Да-а-а?
В гостиной действительно лежит раскрытый розовый ноутбук, и я включаю его. Беглый осмотр файлов через проводник ничего не дает, зато в почте обнаруживается отправленное в офис письмо на мой рабочий адрес с вложенным архивом. Когда щелкаю по иконке, выскакивает пустое окошко и надпись «Введите пароль». Отлично! Отправляю себе же заархивированные файлы, причем запаролив, но открыть на утро уже не могу!
- Триндец какой-то…
***
Пора отправляться на работу. Сегодняшний образ перед зеркалом, рисую хоть и контрастным, но спокойным. К юбке выбираю недавно купленный светло - бежевый свитер с длинными рукавами с отворотами украшенными тесемками - уютно, тепло и расковано. У горла достаточно большой треугольный вырез, открывающий шею, и это позволяет вписать туда на короткой серебряной цепочке, кулон с темно-красным камнем. Как раз, к бордовой помаде. С волосами еще проще – гладко зачесав на одну сторону, оставляю так, без выкрутасов, без косичек и заколок.
Появившись в офисе и едва раскидав срочные дела, иду в кабинет к Пригожину. Стучу в приоткрытую дверь:
- Можно?
- Да, проходи.
Прикрыв за собой дверь, иду к столу:
- Как дела?
Сергей не убирая улыбки с лица, придвигает ко мне большую шоколадную плитку:
- Это тебе. В знак примирения.
А мы что ругались? Подобных воспоминаний нет, и мой взгляд теплеет:
- Уау... Спасибо.
- На здоровье. И.... Хотел тебя поблагодарить еще раз и извиниться.
- За что?
- Ну, как за что. Я вчера оставил тебя... Как- то это все не очень удобно, неловко получилось, что ли.
Расспрашивать детали опасно, и я тороплюсь повернуть разговор к главному вопросу:
- Закрыли тему. Ты мне лучше расскажи, как с моей просьбой? Ты съездил к Лене?
Пригожин удивленно смотрит на меня:
- Еще раз? Зачем?
- Что значит еще раз?
- Я тебе вчера все рассказал. Забыла? Или это такая месть, за вчерашнее? Но, я же извинился!
Черт, как же мне надоели эти зомби-приключения! Следующий вопрос Пригожина не добавляет ясности:
- Ты нашла машину с фотографии?
Осторожно переспрашиваю:
- С фотографии? «Тойоту»?
- Нет, там, у Сереброва другая машина, «Рэйндж Ровер».
У Ромки две машины? Еще одна тайна, о которой он мне никогда не говорил. Что я еще не знаю об этом человеке? И увы, я не видела никакой фотографии, ни дома, ни на работе. Невольно вырывается:
- Кажется, я ее потеряла.
- Ничего страшного, номер я запомнил: В сто десять ТА семьдесят семь.
- Ну, ты даешь! Спасибо, тебе, большое!
Сергей, удовлетворенно улыбается:
- Да не за что Маш, господи, это всего лишь навсего, номер.
- Не всего лишь, а целый номер!
Пригожин тяжко вздыхает, показывая бесперспективность моей затеи. Уверенно успокаиваю:
- Ничего. Это мы разберемся.
- И как ты собираешься разбираться?
- Подумаю.
Сергей передразнивает:
- Подумаю... Ну, давай, подумаем… Кстати, у меня есть знакомый гаишник, говорит, если что - обращайтесь.
- Есть его телефон?
Пригожин лезет в архив своего мобильника, нажимая кнопки:
- Сейчас посмотрим, не знаю… .Как же его фамилия? Парамоненко? Так, П… Давай, номер посмотрим… Во! Виталий ГАИ, есть… Класс! Так, я звоню?
Э нет, процесс из рук выпускать нельзя. К тому же неизвестно чего Серега наплетет милиционеру, тот потом еще Ромку во всероссийский розыск объявит! Забираю трубу из мужских рук:
- Подожди, дай я сама.
- Зачем, ты…
Чтобы вся информация шла через меня, конечно.
- Потому, что с девочками должен разговаривать мальчик, а с мальчиками девочка.
На лице Сергея непонимание и я добавляю:
- Эффективнее! Ну, ты же сам убедился.
Поджав недоуменно губу, он отворачивается, почесывая голову:
- Но это же мой знакомый? Его Виталий зовут.
Взяв свой мобильник со стола, переношу себе в записную книжку, повторяя вслух:
- Девятьсот шестнадцать... так пятьдесят три… восемь… ага.
Потом, встряхнув гривой, прижимаю трубку к уху. Пригожин откашливается:
- Кхм…Послушай, Маш…
- Что?
- Я вообще-то работаю.
- Ой, извини.
***
Отправляюсь к себе в комнату. Договариваемся с майором быстро – поведав легенду об исчезнувшем Романе Сереброве, сотруднике нашей фирмы, диктую номер авто:
- «В»
- Да…
- Сто десять.
- Сто десять…
- Да, ТА семьдесят семь.
- Ага. Еще раз, какие буквы?
- ТА!
- Ну, одну секундочку… Так, вы меня слушаете?
- Да, да, я здесь!
- Так, номер зарегистрирован не на него, а на какую-то женщину…
Блин, еще одна неизвестная женщина.
- Э-э-э… А адрес какой?
- Первый Обыденский переулок, дом одиннадцать Сереброва Ольга Ивановна. Его сестра или жена.
- Э-э-э… Скорее всего мать.
Ромка говорил, что она в Москве живет. Закинув руку за голову, чешу затылок - похоже, надо будет съездить и к ней.
***
Нужный дом в 1-ом Обыденском переулке от метро недалеко, так что в гости отправляюсь общественным транспортом. В душе мандраж и я растягиваю время, неторопливо шагая от метро и разглядывая пейзажи вокруг. Останавливаюсь возле подъезда, не решаясь сходу подняться в 36 квартиру. Так и топчусь возле открытой двери старого дома, то делая шаг к черному зеву, то отступая назад.
