Но его бесплодные потуги ни к чему не приводили. Он мог лишь безвольно болтаться из стороны в сторону, как рыба, подвешенная за хвост.
Впереди себя Матвей видел, как связанная по рукам и ногам Арина, яростно извивается. Из ее горла вырывалось угрожающие шипение, а глаза светились неоново-зеленым светом. Она явно старалась перевоплотиться в тайпана. Но сковывающие нити надежно держали ее, заставляя девушку оставаться в человеческом облике.
Мимо Арины медленно, словно плывя, прошествовала одна из фигур в черной мантии. В молодых бархатных ручках, она сжимала поясную сумку. На ходу вынимая кукол, она двигалась к сцене, где ее ждали еще двое.
- Где Оля?! - выкрикнул Матвей. - Ты получила кукол! Отпусти девушку! Она здесь не причем!
Помещение вновь заполнил раскатистый хоровой смех. А следом раздался ответ нескольких голосов:
- Сейчас тебе лучше подумать о себе, а не о ней!
Но Матвей уже успел оценить ситуацию. Они все были схвачены. И жить им оставалось считанные минуты. Но он мог попытаться спасти хоть кого-то. И парень настойчиво повторил:
- Отпусти Олю! Она не имеет к этому отношения!
Затем, он обвел глазами помещение, в котором по-прежнему застыв на месте стояло больше двух дюжин людей, одетых в черные мантии и белые маски, и добавил:
- И этих людей отпусти! Эфа, они не нужны тебе! Они не знают ничего ни про шаманов, ни про джинов! И они не представляют для тебя угрозу! Дай им уйти!
Фигура не торопливо поднялась на сцену, и аккуратно принялась раздавать куклы. Первые три получили Марьяна, Марго и Марина. А последнюю она аккуратно положила на грудь мертвому Диме.
Другая фигура, с маленькими детскими ручками, подошла к Матвею, и раскрыла ладони перед его лицом. Парень вгляделся, и с изумлением обнаружил, что у нее в руках находиться прямоугольный изумруд, покрытый ошметками человеческой плоти и кровью.
- Не может быть. - прошептал он. - Откуда он у тебя?
Указывая на Диму, хор голосов охотно пояснил:
- Последняя жертва. Стоило забрать его жизнь, камень образовался внутри его тела. И скоро Фидас, вновь окажется под моим контролем. Как только это случится, ни одно живое существо не будет мне угрозой.
Матвей закрыл глаза, и отрицательно покачал головой. Ситуация ухудшалась с каждой минутой. И он никак не мог это изменить.
- Я прошу тебя, отпусти людей. - предпринял еще одну попытку воззвать к остаткам человечности черных мантий, Матвей. - Они ни в чем не виновны. Освободи их.
Фигуры выстроились вряд и, немного помолчав, неожиданно проговорили:
- Хорошо. Если ты настаиваешь, то я отпущу их.
Затем, все трое выставили вперед руки, и синхронно сомкнули ладони в кулаки. В тот же миг по помещению прокатилась волна душераздирающих криков. А люди в мантиях одновременно оказались разрезаны на множество ровных кусков. Стены и пол залило потоками крови, а воздух пропитал приторно-сладкий тошнотворный запах.
Видя разбросанные повсюду куски человеческой плоти, Матвей в ужасе прошептал:
- Зачем?
А ответом послужил громкий заливистый смех.
- Их жизни ничего не стоят. Они существовали ради боли. И я подарила им массу удовольствия перед смертью. Они умерли счастливыми. К тому же у меня здесь джин, которого нужно хорошенько накормить. И скоро будет второй. Ему тоже нужна пища. А теперь помещение буквально сочиться страданиями. Не правда ли, Нибрас?
Завершив фразу, фигуры устремили головы вверх. Матвей осторожно поднял глаза в том же направлении, и обнаружил, что к потолку, плотно прикован прочной сетью, Смотритель Ада. Сеть вдавливала в потолок мужчину, который находился в полубессознательном состоянии. Казалось, что он шевелит губами, пытаясь что-то сказать. Но слов было не расслышать. И судя по мучительному выражению лица, Нибрас находился в таком положении не по своей воли. А Матвей осознал, что ошибся. Джин не был в сговоре с Эфой. Он стал таким же пленником, как и все остальные, кто находился в "Аду".
- Что ты с ним сделала? - нервно спросил парень.
Глядя на Нибраса возникало ощущение, что джин вот-вот погибнет.
- Я вступила с ним в бой. И он проиграл. - спокойно пояснила Эфа. - Нибрас глуп и сентиментален. Он слишком озабочен тем, чтобы не разочаровать свою дохлую мамашу, которая верила, что ее сын будет благородным и сострадательным. И это привело к тому, что он слаб. Нибрас брал у своих клиентов минимум энергии, боясь навредить им. И за свою неосмотрительную и неуместную доброту, он поплатиться свободой. Как только я вновь обрету себя, изумруд Нибраса станет моим. И его воля тоже будет принадлежать мне.
Матвей, растерянно огляделся по сторонам, судорожно пытаясь найти способ остановить происходящее. Но разум все сильнее захватывала паника. И единственное, что он смог сделать - это закричать:
- Где Оля?! Отпусти ее! У нас был уговор: я отдаю кукол, ты отпускаешь ее! Выполни хотя бы это!
Фигуры в черных мантиях размеренно проговорили:
- Не переживай. Уговор в силе. Скоро твоя девушка будет свободна. Но сейчас, я должна завершить ритуал.
Фигура со сморщенными ладонями, подошла к самой молодой из сестер, истекающих кровью от пуль выпущенных Матвеем. Вложив в ее руку охотничий нож, который принесли с собой гости, фигуры громко проговорили:
- Время пришло! Пора принести себя в жертву! Отдайте свои жизни - добровольно, во имя высшей цели!
Молодая женщина не задумываясь полоснула ножом себе по горлу, и быстро истекая кровью, упала ничком.
- Нет! Марина! Нет! - отчаянно выкрикнула Эрик.
А тем временем вторая сестра схватила нож, и повторила действия Марины. Еще одна мертвая женщина, распласталась на сцене. А Эрик закричал в два раза громче:
- Марго! Нет! Остановитесь!
Но когда нож оказался в руках третий сестры, Эрик понизил голос до шепота, и умоляюще заговорил:
- Марьяночка, родная. Ты не должна это делать. Я прошу тебя, отпусти нож. Мы выберемся отсюда. Я люблю тебя. Не оставляй меня. Просто, опусти нож.
Марьяна подняла наполненные слезами глаза на мужа, и одними губами ответила:
- Я тоже тебя люблю. Но пути назад нет. Я должна.
Произнеся последние слова, она сжала двумя ладонями рукоять ножа, и вогнала лезвие себе в сердце. Огонек жизни быстро угас в ее взгляде. А Эрик взревел, словно раненый зверь:
- Марьяна! Не умирай! Останься со мной! Марьяна!
По щекам парня катились крупные слезы, а голос переходил на хрип. Но он продолжал звать свою женщину, даже понимая, что она уже никогда не ответит.
- Марьяна! Марьяна!
Стены помещения неожиданно затряслись. И голос Эрик постепенно начал растворяться в шуме шатающихся и дребезжащих труб старого завода.
Матвей бросил испуганный взгляд на тело Димы. Кукла, лежащая на груди парня медленно растаяла в воздухе. А сквозная рана быстро затянулась. Дима шумно вздохнул, и, открыв глаза, резко сел.
- Дима? - удивленно позвал Матвей.
Но фигуры в черных мантиях сразу же затушили огонек надежды. Обступив оживший труп, они заговорили:
- С возвращением Фидас. Я даровала тебе жизнь, чтобы ты вновь мог служить мне.
Джин поднялся на ноги, и осторожно ощупал свое новое тело. Затем оглядел суровым взглядом пространство, и низким басом, спросил:
- И чего же ты изволишь, хозяйка?
Ответ последовал незамедлительно.
- Я желаю, чтобы ты вновь сделал меня единой. Сними проклятье шаманов. - в унисон повелительно произнесли фигуры.
- Будет исполнено. - глухо отозвался Фидас, и щелкнул большим и указательным пальцам обеих рук.
В ту же секунду фигуры взвыли от боли. Их словно магнитом начало притягивать друг к другу. Но каждое их касание причиняло страдания, а от тел начинал исходить дым. Они изо всех сил старались избежать контакта, извиваясь и отпрыгивая. Но желание было загадано, и приведено в исполнение. Их продолжало соединять вместе, а от сопротивления белые маски слетали с лиц.
Первая кого увидел Матвей, оказалась маленькая девочка с большими карими глазами. Он изумленно разглядывал черты ее лица, и не верил глазам. Матвей знал ее. Когда-то давно в детстве они были знакомы. Эта была та самая девочка, что просила Матвея подарить ей фенечку с двенадцатью черепами. А когда он отказался, малышка обиделась и убежала. И больше Матвей никогда ее не видел. До этого дня. Она совершенно не изменилась. Та же девочка, которую Матвей запомнил. Но в отличие от друга детства, она не повзрослела, а осталась прежней.
Следующая маска слетела с лица старухи. И Матвей узнал в этой женщине покупательницу, которая приобрела у него фенечку с двенадцатью черепами. Та самая пожилая дама, которую он искал последние несколько дней, сейчас корчилась перед ним от боли, стараясь справиться с проклятьем шаманов.
Они оби были частью Эфы. И их обеих Матвей уже встречал. Но он даже не подозревал, что общается с проклятым оракулом. И внезапное откровение повергало в шок.
Неожиданно золотые нити, которые сковывали тело Матвея, начали ослабевать. По всей видимости, Эфа испытывала такую боль, что больше не могла удерживать пленников. Парень начал активно шевелиться, сбрасывая с себя оковы. А как только силы Эфы растаяли окончательно, освобожденный Матвей рухнул на пол, и судорожно осмотрелся по сторонам.
Эрику и Арине тоже удалось обрести свободу. И лишь Нибрас продолжал оставаться надежно прикованным к потолку.
Но пока Матвей проверял сохранность друзей, Эфа уже успела погладить ребенка, и сливалась со старухой. Последняя маска, пошатывалась, открывая ровную кожу, и нежно-розовые тонкие губы. Он мог разглядеть маленький курносый носик, и розовые щеки. А из-под капюшона мантии выбивались темно-каштановые кудрявые пряди.
И стоило старухи оказаться целиком затянутой в тело последней фигуры, белая маска слетела, и мягко упала на пол. А на Матвея в упор смотрели до боли знакомые широко распахнутые глаза цвета темного шоколада. Он разглядывал ее словно мираж, наваждение, которое не могло быть реальностью. И единственное, что смог выжить из себя парень, стало:
- Ты?
Она растянула тонкие губы в довольной улыбке, и мелодичным звонким голосом, отозвалась:
- Разве ты не рад меня видеть? Ты же хотел, чтобы я стала свободна. И я наконец-то обрела свободу.
Матвей продолжал не моргая смотреть на девушку. Это лицо, которое он видел множество раз, сейчас казалось ему совершенно чужим. А ее глаза цвета горького шоколада выражали надменность и жестокость.
- Оля, я не понимаю... - растерянно прошептал он. - Как это возможно?
Она нежно погладила ладонями свой вздувшийся живот, и мягко произнесла:
- Я знала, что Крайт нашел шамана. Я наблюдала за тобой с того момента. Когда ты был ребенком, я попробовала подружиться с тобой. Мое детское воплощение отлично справилось с этой задачей. Но ты не захотел отдать мне оберег двенадцати шаманов. А мне нужна была эта вещь. Возможность того, что однажды ты найдешь путь в Храм Тысячи Змей не радовала. Но я нашла иной путь огородить тебя от влияния Крайта. Отправить на тот свет бабку, к которой ты ездил отдыхать каждое лето было не сложно. Так твое общение с Крайтом прекратилось. И его легенды о шаманах не успели укорениться в твоем сознании.
Матвей слушал ее размеренную ровную речь, словно из далека. Происходящее казалось бредом. Его невеста, молодая учительница истории из маленького городка в Ленинградской области, оказалось древним оракулом, который собирался поработить джинов. Это не могло быть правдой. Она была с ним. Они собирались пожениться и планировали общее будущее. Неужели все это было ложью?
И словно отвечая на его безмолвный вопрос, Эфа продолжила говорить:
- Когда ты повзрослел, я поняла, что время пришло. Крайт должен был уступить тебе свое место. А я должна была находиться рядом. Заставить тебя думать, что ты влюблен, было просто - приворотное зелье никогда не подводит. Единственной сложностью было контролировать, чтобы ты не забывал продолжать пить зелье каждый день.
- Белый китайский чай. - медленно проговорил Матвей, осознавая весь ужас происходящего. - Та дрянь, отдающая привкусом земли. Ты опоила меня еще в нашу первую встречу.
Эфа пожала плечами, и проговорила:
- Я шла к своей цели. И использовала любые ресурсы способные мне помочь. А удача была на моей стороне. Я не могла сама передать кукол Ишу в руки четырем жертвам. Ритуал запускается только шаманом. Но ты легко согласился продать их кучке студентов. Конечно, ты не знал, что подписываешь им смертный приговор. Но это было и не важно. Главное, что ты своими руками отдал кукол. И необратимый процесс был запущен. Мне оставалось только собирать плоды твоих стараний.
Матвей опустил глаза в пол, и отрицательно покачал головой.
- Мне просто не верится в это. Оля, ты одурманила меня, и обманом вынудила передать кукол. Я ведь верил тебе. Я любил тебя.
Но девушка усмехнулась, и растягивая слова проговорила:
- Тебе казалось, что ты любишь меня. Это не одно и тоже. И сестрам-соседкам тоже казалось, что я их друг. Поэтому они легко приняли из моих рук сбор трав, окропленных ядом двухполосой змеи.
В голове Матвея всплыло воспоминание о том утре, когда Оля держа в руках бумажный пакет, сказала, что собирается передать новым знакомым в подарок антистрессовый чай. А следом, парень вспомнил как Эрик пил тот самый чай в эллинге. Слишком резкий запах имбиря настолько плотно заполнил комнату, что от него болела голова и подташнивало. Это показалось Матвею странным. Но он не мог понять, что конкретно было не так. А сейчас все прояснилось. В кружки Эрика был не антистрессовый чай, а яд двухполосой змеи, способный подавлять волю человека, делая из него послушную марионетку.
Эфа задумчиво прищурилась, и продолжила рассказ:
- Знаешь, я долго искала последних трех жертв. Ни раз пробовала давать сбор трав с ядом разным людям. Но все они умирали от лихорадки еще в первую неделю. И познакомившись с сестрами, я не была уверена в успехе. Но все же решила попробовать. И не прогадала. Сперва, все трое сильно заболели. И по их состоянию мне казалось, что они не выживут. Но как видишь, из них вышли отличные жертвы, добровольно отдавшие свои жизни.
- Ты бессердечная сука. - зло процедил Эрик. - Не смей говорить про мою жену и ее сестер. Ты убила их. Ты обыкновенная чокнутая психопатка.
Матвей обернулся на приятеля, и обнаружил того сидящем на полу. Он судорожно прижимал к себе безжизненное тело супруги. Словно в бреду, он медленно раскачивался из стороны в сторону. А его глаза лихорадочно блестели.
Эфа надменно оглядела убитого горем человека, и ледяным тоном произнесла:
- Это последние слова живого трупа, идущего на казнь. Через несколько минут мой раб сотрет вас в пыль. Но перед этим, я хочу задать вопрос единственному достойному существу среди вас.
Устремив холодный взгляд вдаль, она обратилась к той, кого считала равной себе:
- Я предлагаю тебе выбрать сторону. Ты можешь умереть за шаманов, девочка. Или можешь пойти со мной. И вскоре оракулы будут править миром. Я обещаю тебе, мое дитя сделает род великой королевы Ясны непобедимым и могущественным.
Матвей проследил за взглядом Эфы, и увидел Арину. Девушка лежала на полу. Ее глаза продолжали излучать неоново-зеленый свет. А тело извивалось в болезненных судорогах. Она явно пыталась перевоплотиться, но что-то мешало. И от этого Арина испытывала невероятную боль, ярко отражающуюся на ее лице.
Впереди себя Матвей видел, как связанная по рукам и ногам Арина, яростно извивается. Из ее горла вырывалось угрожающие шипение, а глаза светились неоново-зеленым светом. Она явно старалась перевоплотиться в тайпана. Но сковывающие нити надежно держали ее, заставляя девушку оставаться в человеческом облике.
Мимо Арины медленно, словно плывя, прошествовала одна из фигур в черной мантии. В молодых бархатных ручках, она сжимала поясную сумку. На ходу вынимая кукол, она двигалась к сцене, где ее ждали еще двое.
- Где Оля?! - выкрикнул Матвей. - Ты получила кукол! Отпусти девушку! Она здесь не причем!
Помещение вновь заполнил раскатистый хоровой смех. А следом раздался ответ нескольких голосов:
- Сейчас тебе лучше подумать о себе, а не о ней!
Но Матвей уже успел оценить ситуацию. Они все были схвачены. И жить им оставалось считанные минуты. Но он мог попытаться спасти хоть кого-то. И парень настойчиво повторил:
- Отпусти Олю! Она не имеет к этому отношения!
Затем, он обвел глазами помещение, в котором по-прежнему застыв на месте стояло больше двух дюжин людей, одетых в черные мантии и белые маски, и добавил:
- И этих людей отпусти! Эфа, они не нужны тебе! Они не знают ничего ни про шаманов, ни про джинов! И они не представляют для тебя угрозу! Дай им уйти!
Фигура не торопливо поднялась на сцену, и аккуратно принялась раздавать куклы. Первые три получили Марьяна, Марго и Марина. А последнюю она аккуратно положила на грудь мертвому Диме.
Другая фигура, с маленькими детскими ручками, подошла к Матвею, и раскрыла ладони перед его лицом. Парень вгляделся, и с изумлением обнаружил, что у нее в руках находиться прямоугольный изумруд, покрытый ошметками человеческой плоти и кровью.
- Не может быть. - прошептал он. - Откуда он у тебя?
Указывая на Диму, хор голосов охотно пояснил:
- Последняя жертва. Стоило забрать его жизнь, камень образовался внутри его тела. И скоро Фидас, вновь окажется под моим контролем. Как только это случится, ни одно живое существо не будет мне угрозой.
Матвей закрыл глаза, и отрицательно покачал головой. Ситуация ухудшалась с каждой минутой. И он никак не мог это изменить.
- Я прошу тебя, отпусти людей. - предпринял еще одну попытку воззвать к остаткам человечности черных мантий, Матвей. - Они ни в чем не виновны. Освободи их.
Фигуры выстроились вряд и, немного помолчав, неожиданно проговорили:
- Хорошо. Если ты настаиваешь, то я отпущу их.
Затем, все трое выставили вперед руки, и синхронно сомкнули ладони в кулаки. В тот же миг по помещению прокатилась волна душераздирающих криков. А люди в мантиях одновременно оказались разрезаны на множество ровных кусков. Стены и пол залило потоками крови, а воздух пропитал приторно-сладкий тошнотворный запах.
Видя разбросанные повсюду куски человеческой плоти, Матвей в ужасе прошептал:
- Зачем?
А ответом послужил громкий заливистый смех.
- Их жизни ничего не стоят. Они существовали ради боли. И я подарила им массу удовольствия перед смертью. Они умерли счастливыми. К тому же у меня здесь джин, которого нужно хорошенько накормить. И скоро будет второй. Ему тоже нужна пища. А теперь помещение буквально сочиться страданиями. Не правда ли, Нибрас?
Завершив фразу, фигуры устремили головы вверх. Матвей осторожно поднял глаза в том же направлении, и обнаружил, что к потолку, плотно прикован прочной сетью, Смотритель Ада. Сеть вдавливала в потолок мужчину, который находился в полубессознательном состоянии. Казалось, что он шевелит губами, пытаясь что-то сказать. Но слов было не расслышать. И судя по мучительному выражению лица, Нибрас находился в таком положении не по своей воли. А Матвей осознал, что ошибся. Джин не был в сговоре с Эфой. Он стал таким же пленником, как и все остальные, кто находился в "Аду".
- Что ты с ним сделала? - нервно спросил парень.
Глядя на Нибраса возникало ощущение, что джин вот-вот погибнет.
- Я вступила с ним в бой. И он проиграл. - спокойно пояснила Эфа. - Нибрас глуп и сентиментален. Он слишком озабочен тем, чтобы не разочаровать свою дохлую мамашу, которая верила, что ее сын будет благородным и сострадательным. И это привело к тому, что он слаб. Нибрас брал у своих клиентов минимум энергии, боясь навредить им. И за свою неосмотрительную и неуместную доброту, он поплатиться свободой. Как только я вновь обрету себя, изумруд Нибраса станет моим. И его воля тоже будет принадлежать мне.
Матвей, растерянно огляделся по сторонам, судорожно пытаясь найти способ остановить происходящее. Но разум все сильнее захватывала паника. И единственное, что он смог сделать - это закричать:
- Где Оля?! Отпусти ее! У нас был уговор: я отдаю кукол, ты отпускаешь ее! Выполни хотя бы это!
Фигуры в черных мантиях размеренно проговорили:
- Не переживай. Уговор в силе. Скоро твоя девушка будет свободна. Но сейчас, я должна завершить ритуал.
Фигура со сморщенными ладонями, подошла к самой молодой из сестер, истекающих кровью от пуль выпущенных Матвеем. Вложив в ее руку охотничий нож, который принесли с собой гости, фигуры громко проговорили:
- Время пришло! Пора принести себя в жертву! Отдайте свои жизни - добровольно, во имя высшей цели!
Молодая женщина не задумываясь полоснула ножом себе по горлу, и быстро истекая кровью, упала ничком.
- Нет! Марина! Нет! - отчаянно выкрикнула Эрик.
А тем временем вторая сестра схватила нож, и повторила действия Марины. Еще одна мертвая женщина, распласталась на сцене. А Эрик закричал в два раза громче:
- Марго! Нет! Остановитесь!
Но когда нож оказался в руках третий сестры, Эрик понизил голос до шепота, и умоляюще заговорил:
- Марьяночка, родная. Ты не должна это делать. Я прошу тебя, отпусти нож. Мы выберемся отсюда. Я люблю тебя. Не оставляй меня. Просто, опусти нож.
Марьяна подняла наполненные слезами глаза на мужа, и одними губами ответила:
- Я тоже тебя люблю. Но пути назад нет. Я должна.
Произнеся последние слова, она сжала двумя ладонями рукоять ножа, и вогнала лезвие себе в сердце. Огонек жизни быстро угас в ее взгляде. А Эрик взревел, словно раненый зверь:
- Марьяна! Не умирай! Останься со мной! Марьяна!
По щекам парня катились крупные слезы, а голос переходил на хрип. Но он продолжал звать свою женщину, даже понимая, что она уже никогда не ответит.
- Марьяна! Марьяна!
Стены помещения неожиданно затряслись. И голос Эрик постепенно начал растворяться в шуме шатающихся и дребезжащих труб старого завода.
Матвей бросил испуганный взгляд на тело Димы. Кукла, лежащая на груди парня медленно растаяла в воздухе. А сквозная рана быстро затянулась. Дима шумно вздохнул, и, открыв глаза, резко сел.
- Дима? - удивленно позвал Матвей.
Но фигуры в черных мантиях сразу же затушили огонек надежды. Обступив оживший труп, они заговорили:
- С возвращением Фидас. Я даровала тебе жизнь, чтобы ты вновь мог служить мне.
Джин поднялся на ноги, и осторожно ощупал свое новое тело. Затем оглядел суровым взглядом пространство, и низким басом, спросил:
- И чего же ты изволишь, хозяйка?
Ответ последовал незамедлительно.
- Я желаю, чтобы ты вновь сделал меня единой. Сними проклятье шаманов. - в унисон повелительно произнесли фигуры.
- Будет исполнено. - глухо отозвался Фидас, и щелкнул большим и указательным пальцам обеих рук.
В ту же секунду фигуры взвыли от боли. Их словно магнитом начало притягивать друг к другу. Но каждое их касание причиняло страдания, а от тел начинал исходить дым. Они изо всех сил старались избежать контакта, извиваясь и отпрыгивая. Но желание было загадано, и приведено в исполнение. Их продолжало соединять вместе, а от сопротивления белые маски слетали с лиц.
Первая кого увидел Матвей, оказалась маленькая девочка с большими карими глазами. Он изумленно разглядывал черты ее лица, и не верил глазам. Матвей знал ее. Когда-то давно в детстве они были знакомы. Эта была та самая девочка, что просила Матвея подарить ей фенечку с двенадцатью черепами. А когда он отказался, малышка обиделась и убежала. И больше Матвей никогда ее не видел. До этого дня. Она совершенно не изменилась. Та же девочка, которую Матвей запомнил. Но в отличие от друга детства, она не повзрослела, а осталась прежней.
Следующая маска слетела с лица старухи. И Матвей узнал в этой женщине покупательницу, которая приобрела у него фенечку с двенадцатью черепами. Та самая пожилая дама, которую он искал последние несколько дней, сейчас корчилась перед ним от боли, стараясь справиться с проклятьем шаманов.
Они оби были частью Эфы. И их обеих Матвей уже встречал. Но он даже не подозревал, что общается с проклятым оракулом. И внезапное откровение повергало в шок.
Неожиданно золотые нити, которые сковывали тело Матвея, начали ослабевать. По всей видимости, Эфа испытывала такую боль, что больше не могла удерживать пленников. Парень начал активно шевелиться, сбрасывая с себя оковы. А как только силы Эфы растаяли окончательно, освобожденный Матвей рухнул на пол, и судорожно осмотрелся по сторонам.
Эрику и Арине тоже удалось обрести свободу. И лишь Нибрас продолжал оставаться надежно прикованным к потолку.
Но пока Матвей проверял сохранность друзей, Эфа уже успела погладить ребенка, и сливалась со старухой. Последняя маска, пошатывалась, открывая ровную кожу, и нежно-розовые тонкие губы. Он мог разглядеть маленький курносый носик, и розовые щеки. А из-под капюшона мантии выбивались темно-каштановые кудрявые пряди.
И стоило старухи оказаться целиком затянутой в тело последней фигуры, белая маска слетела, и мягко упала на пол. А на Матвея в упор смотрели до боли знакомые широко распахнутые глаза цвета темного шоколада. Он разглядывал ее словно мираж, наваждение, которое не могло быть реальностью. И единственное, что смог выжить из себя парень, стало:
- Ты?
Она растянула тонкие губы в довольной улыбке, и мелодичным звонким голосом, отозвалась:
- Разве ты не рад меня видеть? Ты же хотел, чтобы я стала свободна. И я наконец-то обрела свободу.
Матвей продолжал не моргая смотреть на девушку. Это лицо, которое он видел множество раз, сейчас казалось ему совершенно чужим. А ее глаза цвета горького шоколада выражали надменность и жестокость.
- Оля, я не понимаю... - растерянно прошептал он. - Как это возможно?
Она нежно погладила ладонями свой вздувшийся живот, и мягко произнесла:
- Я знала, что Крайт нашел шамана. Я наблюдала за тобой с того момента. Когда ты был ребенком, я попробовала подружиться с тобой. Мое детское воплощение отлично справилось с этой задачей. Но ты не захотел отдать мне оберег двенадцати шаманов. А мне нужна была эта вещь. Возможность того, что однажды ты найдешь путь в Храм Тысячи Змей не радовала. Но я нашла иной путь огородить тебя от влияния Крайта. Отправить на тот свет бабку, к которой ты ездил отдыхать каждое лето было не сложно. Так твое общение с Крайтом прекратилось. И его легенды о шаманах не успели укорениться в твоем сознании.
Матвей слушал ее размеренную ровную речь, словно из далека. Происходящее казалось бредом. Его невеста, молодая учительница истории из маленького городка в Ленинградской области, оказалось древним оракулом, который собирался поработить джинов. Это не могло быть правдой. Она была с ним. Они собирались пожениться и планировали общее будущее. Неужели все это было ложью?
И словно отвечая на его безмолвный вопрос, Эфа продолжила говорить:
- Когда ты повзрослел, я поняла, что время пришло. Крайт должен был уступить тебе свое место. А я должна была находиться рядом. Заставить тебя думать, что ты влюблен, было просто - приворотное зелье никогда не подводит. Единственной сложностью было контролировать, чтобы ты не забывал продолжать пить зелье каждый день.
- Белый китайский чай. - медленно проговорил Матвей, осознавая весь ужас происходящего. - Та дрянь, отдающая привкусом земли. Ты опоила меня еще в нашу первую встречу.
Эфа пожала плечами, и проговорила:
- Я шла к своей цели. И использовала любые ресурсы способные мне помочь. А удача была на моей стороне. Я не могла сама передать кукол Ишу в руки четырем жертвам. Ритуал запускается только шаманом. Но ты легко согласился продать их кучке студентов. Конечно, ты не знал, что подписываешь им смертный приговор. Но это было и не важно. Главное, что ты своими руками отдал кукол. И необратимый процесс был запущен. Мне оставалось только собирать плоды твоих стараний.
Матвей опустил глаза в пол, и отрицательно покачал головой.
- Мне просто не верится в это. Оля, ты одурманила меня, и обманом вынудила передать кукол. Я ведь верил тебе. Я любил тебя.
Но девушка усмехнулась, и растягивая слова проговорила:
- Тебе казалось, что ты любишь меня. Это не одно и тоже. И сестрам-соседкам тоже казалось, что я их друг. Поэтому они легко приняли из моих рук сбор трав, окропленных ядом двухполосой змеи.
В голове Матвея всплыло воспоминание о том утре, когда Оля держа в руках бумажный пакет, сказала, что собирается передать новым знакомым в подарок антистрессовый чай. А следом, парень вспомнил как Эрик пил тот самый чай в эллинге. Слишком резкий запах имбиря настолько плотно заполнил комнату, что от него болела голова и подташнивало. Это показалось Матвею странным. Но он не мог понять, что конкретно было не так. А сейчас все прояснилось. В кружки Эрика был не антистрессовый чай, а яд двухполосой змеи, способный подавлять волю человека, делая из него послушную марионетку.
Эфа задумчиво прищурилась, и продолжила рассказ:
- Знаешь, я долго искала последних трех жертв. Ни раз пробовала давать сбор трав с ядом разным людям. Но все они умирали от лихорадки еще в первую неделю. И познакомившись с сестрами, я не была уверена в успехе. Но все же решила попробовать. И не прогадала. Сперва, все трое сильно заболели. И по их состоянию мне казалось, что они не выживут. Но как видишь, из них вышли отличные жертвы, добровольно отдавшие свои жизни.
- Ты бессердечная сука. - зло процедил Эрик. - Не смей говорить про мою жену и ее сестер. Ты убила их. Ты обыкновенная чокнутая психопатка.
Матвей обернулся на приятеля, и обнаружил того сидящем на полу. Он судорожно прижимал к себе безжизненное тело супруги. Словно в бреду, он медленно раскачивался из стороны в сторону. А его глаза лихорадочно блестели.
Эфа надменно оглядела убитого горем человека, и ледяным тоном произнесла:
- Это последние слова живого трупа, идущего на казнь. Через несколько минут мой раб сотрет вас в пыль. Но перед этим, я хочу задать вопрос единственному достойному существу среди вас.
Устремив холодный взгляд вдаль, она обратилась к той, кого считала равной себе:
- Я предлагаю тебе выбрать сторону. Ты можешь умереть за шаманов, девочка. Или можешь пойти со мной. И вскоре оракулы будут править миром. Я обещаю тебе, мое дитя сделает род великой королевы Ясны непобедимым и могущественным.
Матвей проследил за взглядом Эфы, и увидел Арину. Девушка лежала на полу. Ее глаза продолжали излучать неоново-зеленый свет. А тело извивалось в болезненных судорогах. Она явно пыталась перевоплотиться, но что-то мешало. И от этого Арина испытывала невероятную боль, ярко отражающуюся на ее лице.
