— Тебе помочь?
— В смысле, — Мартин чувствовал, что не может взять себя в руки, нащупать тему разговора.
— В смысле готовить.
— Помоги. А ещё лучше почитай.
— А почему именно Бельман?
— Пытался положить его стихи на музыку, — хмыкнул Мартин, — вот послушай.
Беспокойство, выйди вон,
Прочь из сердца все волненья,
Лучше нет веленья
Средь бутылок остекленья
Их волшебный звон!
Вот сосед со мною в тон
Водки выпьет к настроенью,
Чтобы было объеденье,
Чтоб сказали без сомненья:
«Да, о монсеньор!»
— Как раз в твою тему, — засмеялась Женя.
Напряжение, как-то неожиданно спало. Мартин привычно подбоченился. Нацепил на физиономию чуть развязную нахальную улыбку, потом подпоясался большим полотенцем и вооружился здоровенным рыбным ножом.
— Что будем готовить? Запечь? Сварить? Пожарить?
— Поджарить.
Мартин неожиданно отложил нож, сел рядом с Женей на лавку. Потёрся о неё головой.
— Ты хоть поцелуй повара. А то готовить буду без настроения. Невкусно получится.
Женя поцеловала Мартина в чуть обветренные нетерпеливые губы. Он с готовностью подался ей навстречу. Сжал так, что она невольно застонала от приливающего жара.
— Я, пожалуй, для начала тебя отжарю, — нахально пообещал Мартин, поспешно стягивая с Жени одежду, — и только скажи, что это не лучшее блюдо.
Женя возвращалась домой в каком-то вялом полусонном состоянии. Тихо открыла дверь ключом и так же беззвучно вошла в квартиру. Не потому, что хотела произвести впечатление или боялась нарушить покой Игоря. Просто не было сил. Положила свой почти пустой рюкзачок на подзеркальник.
Она сделала свой выбор, потратила безумное количество времени, сколько нашла и перелопатила информации о восстановлении отношений. Беседы, самокопание, психолог. Однажды Анна сказала, что Женя боится покидать зону своего комфорта. Что она предпочитает оставаться в известном, даже если это известное приносит страдания. Она страшится покорять неопределенность. И вот вопрос: «Проделанная работа соответствует результату»?
— Что-то из полиции долго не звонят?
— Думаешь должны позвонить?
— А, как же. Это их обязанность. Странно, что она сама не позвонила. Телефон у неё есть. Звонок по закону положен.
— Может догадалась?
— Не исключено.
— А почему ты не хочешь с ней просто развестись? Квартиру она отписала. Детей у вас нет.
Разговаривали мужчина и женщина. Мужчина был конечно же Игорь, а вот женщина… Голос был до боли знаком. Характерная интонация. Чуть заметный акцент — привычка человека, который хорошо знает русский, но говорит не часто. Не мама, не свекровь…
— А могли её отпустить?
— С такой то дозой? Смеёшься? Там лет на десять хватит, — рассмеялся Игорь.
Женя стояла и слушала. Просто стояла в прихожей и вслушивалась в слова, которые без всякого стеснения доносились из комнаты. О, том, что Игорь подбросил ей наркотики Женя догадалась ещё в клубе. Всё ясно, как божий день. Она просто не хотела верить. Да, он абьюзер, жестокий, равнодушный, расчётливый человек. Но ведь Игорь не преступник? Он просто не мог докатиться до такого. Ведь она отписала ему квартиру совершенно добровольно. Сама пошла на встречу. Сама решила помочь.
— И всё-таки почему ты решил поступить именно так?
— У неё за границей был хахаль. Да Бог ты его знает, кто. Какой-то наглый патлатый рок-музыкантишка. Так он мне на прощание решил поугрожать. Хотел покрасоваться. Поставить меня на место. А я такого не прощаю. И Женьке будет наука.
— Я начинаю тебя бояться, — засмеялась женщина, — а ты оказывается ревнивец. Мало того, что ты единоличник, ты ещё меркантильный и мстительный тип.
— Месть это блюдо, которое подают холодным, — равнодушно отозвался Игорь, — Очень надеюсь, что её хахаля забрали вместе с ней.
— Ну, он всё-таки иностранец…
Маринка!!!
Женя вошла в комнату не раздеваясь.
— Тебя отпустили? — изумлённый возглас вырвался у Игоря непроизвольно.
— Не рассчитывал?
Её вторжения не ожидали. Игорь и Марина, та самая Маринка давняя школьная подруга, которая знала о Жениной авантюре с побегом, сидели рядом на диване в обнимку и вне всякого сомнения были не просто смущены — ОШАРАШЕНЫ!
— Теперь я понимаю почему ты меня не пустила к себе, — Женя повернулась к Маринке, — получается, что он, — Женя кивнула в сторону мужа, — всё знал?
— Подожди. Это недоразумение, — заюлил Игорь, — произошло чудовищное недоразумение.
— Самое чудовищное недоразумение — это то, что я имела огромную глупость выйти за тебя замуж, — Жене хотелось разрыдаться. На глаза навернулись слёзы, в горле стоял комок. Она сдерживалась огромным усилием воли. Голос срывался.
— Да ты всегда была малахольной, — Маринка нагло подбоченилась, — полоротая. У тебя всегда были не все дома. Чмо с тараканами в голове. Игорь всегда хотел от тебя избавиться.
— Да понимаю. А ты его в этом поддержала. А, когда я неожиданно вернулась, решили избавиться от меня ещё раз, но уже с выгодой.
Женя неожиданно резво шагнула к манерному зеркальному шкафу (подарок родителей Игоря), выдернула из верхнего ящика толстую папку с документами на квартиру и как можно спокойней сказала:
— Ты, Игорёк, зря не захотел послушать, что Семён Лазаревич говорил о Государственной регистрации. Я передумала. Всего хорошего.
Она быстро вышла в коридор. Сунула ноги в кроссовки.
— Женя. Женечка! Постой. Ну, постой же!!! — Игорь рванул за ней в прихожую.
— Госрегистрация проходит в присутствии и покупателя и продавца. Даже если ты отнимешь у меня папку я не передумаю. Женя накинула рюкзак. Быстро вжикнула молнией.
— Да, кстати, Марина, — Женя заглянула в комнату, — очень рада за тебя. Игорь теперь всецело твой! Всего хорошего.
В дверь неожиданно позвонили. Громко, нахально. Игорь вздрогнул всем телом.
Женя открыла не спрашивая. Она уже догадалась, кто это пришёл и распахнула дверь настежь. Она не ошиблась. На пороге стояли уже знакомые ей братки.
— Здравствуйте, — максимально вежливо поздоровалась Женя, — да Игорь Романович дома. Проходите, пожалуйста. Я? Я домработница. Бывшая. До свидания.
— Ты молодец…
— Я просто, наконец-то, смогла принять решение.
Они стояли на пороге домика, окутанные ранними осенними сумерками, кутаясь в один плед и глядя на тихую гладь озера.
День прошёл сумбурно. Они то пытались наговориться, перебивая друг друга. То каждые пятнадцать минут принимались неистово целоваться. То снова пускались в сумбурные разговоры. Потом чинно отобедали, приготовленной Мартином, рыбой, но сорвались — орали и дурачились, когда бегали с вёдрами от сауны к озеру и обратно.
— Тебе страшно было?
— Нет. Страшно было в клубе. Знаешь, — Женя помолчала, — давай больше не будем об этом.
— Давай, — согласился Мартин, — лучше поговорим о нас с тобой.
— Отлично. Что будем делать завтра?
— Я в отпуске. Все дни наши.Можно на лодке покататься пока лёд не встал. Можно просто погулять…
— Хорошая идея, — Женя кивнула, — пойдем в дом. Уже совсем стемнело.
Они прошли в маленькую комнату с жарко натопленной печкой. Мартин принялся колдовать над постелью. Женя подошла к небольшому не зашторенному окну и посмотрела на улицу.
— Тебе не бывает здесь страшно или одиноко?
Она забралась на кровать рядом с Мартином, положила голову к нему на грудь.
— Я если чувствую себя в одиноким, то включаю на ночь фильм ужасов и потом мне кажется, что в доме кто-то есть, — рассмеялся Мартин, — а ты не жалеешь, что приехала?
Оба помолчали. Свет в комнате не горел и за окном было видно, как с неба сыпется первый снег. Сухой и рассыпчатый, как крупа. Мартин передвинулся поближе к стене, накинул на Женю огромный шерстяной плед.
— Конечно, нет, — Женя засмеялась в ответ, взъерошила его волосы и сказала, — судя по ситуации с фильмом ужасов — я не могу тебя оставить!
КОНЕЦ.
Как говорится " На распродаже органов началась ужасная драка и я еле успел унести ноги".
Мой фанфик был украден и без моего разрешения выложен на разных сайтах. К сожалению я бессильна воздействовать на эту ситуацию. Одно могу сказать, что благодарна пиратам за бесплатную рекламу, но в следующий раз буду умнее. Вторая часть будет выложена только на сайте Литсовет и только в платном доступе.
