На специальном треножнике на помосте, в особом сосуде-курильнице, сжигали вещество, имевшее сильный и непонятный запах. Более того, рабы храма в разных местах амфитеатра начали поджигать то, что там скрывалось в других сосудах. Но если кто-то когда-то хоть раз нюхнул этот запах, то в ту же секунду понял бы, что это такое. Гашиш. Мне Нилеи сразу же сказала, когда вернулась из храма. Так что мы были готовы и сразу надели повязки. А ароматный дым поднимался к небесам, услаждая обоняние богов и богинь. И жителей Библа тоже.
Наши рабы начали орать, что, мол надо дарить богу моря разные вкусности, поэтому и надо туда класть всякую еду именно в эти жаровни, иначе зачем их тут поставили? Люди ринулись к жаровням и Богу Моря жертвовали различные овощи и фрукты, особые лепешки, возлагая их на алтарь. Вино, молоко, мед выливали из специальных сосудов тоже на алтарь или лили на землю. Через полчаса особого запаха не было. А вот на помосте... Такое количество счастья было через чур для небольшого количества жрецов. К тому же самые богатые и важные гости, сидевшие на первых скамьях на против помоста, тоже дохнули много этой радости. И они, и их жены, и их дети, и их родственники. Клянусь Богиней, я никогда не думала, что так произойдет. Все самые важные люди Библа сначала были блаженны. До небес. Потом пошли пусть и краткие, но яркие воспоминания. Как правило, про то, как кто-то что-то сделал человеку такое плохое, что не отдать священный долг – это бога не уважать. Короче, началась феерическая драка. Простой люд ринулся выше и дальше, а здесь шла война. До смерти.
Жертвы.
Алтарь должен был обагряться кровью жертв как-то особенно, праздник ведь. Призывы к морскому богу накалялись, а сопровождавшие их особыми ритуальными танцами, становились тоже кровавыми. Жрецы должны были поддерживать строгое соблюдение обычаев. Но гашиш делал своё дело. Женщин на помост Бога Моря никогда не пускали, когда зажигался жертвенник. Танцовщицы уже отплясали своё и показали у них... всё, что могли. И вдруг ринулись повторить свои подвиги. Но Газдрубал был человеком серьезной закалки. Я не слышала, что он сказал своему самому верному человеку, но знала, что это будет нечто серьезное. И через несколько минут, я всё поняла. Он действительно припрятал туз в рукаве. Он применил магию.
Это было не просто различные гадания. Как например, многие жители Библа при постройке дома в фундамент клали бронзовые фигурки скорпионов, надеясь обезопасить обитателей дома от настоящих ядовитых насекомых. На специальных пластинках писали заклятия против своих врагов. При себе носили амулеты, владельцы которых видели в них защиту от злых сил и верили, что они помогают человеку в его действиях. Амулеты содержали призывы к богам и демонам помочь хозяину амулета или, наоборот, оставить человека в покое. Это всё детский лепет. Но именно он знал кое-что в таких делах.
Он повернулся к морю и громким речитативом начал что-то непонятное пускать в море и на небо. Минут через пять вода в этом море окрасилась в красный цвет. Причем кровавые воды были только по ширине нашего амфитеатра. Дальше были обычные воды. Жители Библа увидев это, как наполняется волны моря кровью погибшего морского Бога, завыли. Одновременно на небосклон восходила звезда Сириус, хотя был день. А с моря начинали дуть постоянные ветры, которые поднимали волны на огромную высоту. Пора было уходить. Но, видимо, богу моря нужны были кровавые жертвы. Над морем потемнело небо, а волны стали почти черные. Мы выгоняли здешних жителей, отправляя их домой. Многие люди бичевали себя чем попало, ранили свое тело и своих родных ударами ножей и копий. Женщины обрезали волосы.
Люди этой эпохи были сделаны из другого теста. Большинство остановилось на высоком берегу. Огромная волна шла и нарастала довольно медленно, словно нехотя. И финикийцы стали на защиту своего города, своих семей. Кто как мог, кто как считал нужным и правильным. Они применяли обычную, вроде как простую, магию, но их было много. Как только они начали бороться с этой стихией, волна стала как-то замедляться. Но тут заорал Газдрубал. Все его приспешники кинулись к нему на помощь, а я стала раздавать команды:
— Ифита! Беги на высокий помост, который у гостей! Там стреляй по всем главным! Каа, Тарри – стрелы в эту кучу идиотов! Иппа! Хопеш! Отрубать голову всем, они в магии!
Ко мне рванулись Кирилл и Гир.
— Стоп! Бегите к своим! Всех поставьте стрелять! Убить надо всех! Близко не подходите – там магия бесится!
Гир рванул к своим людям, а Кирилл мотнул головой к морю:
— Да. Бери своих людей и подойдите справа к помосту, делайте, что хотите, но отвлеките их от меня. Великая даст мне силу, но мне нужно принять её за 5-7 минут. Иначе все умрем. И город хорошо разрушат. Беги.
Я вспрыгнула на какой-то камень, а Гарми, Нилеи, Пенфи и Бремми встали на стражу. Они даже стрелу могут на лету поймать. Я им верила, они меня защитят отлично. Так что: "Прости, Великая, что докучаю, но прошу от сердца, детей твоих пощади. Ведь не за себя прошу, нельзя так их уничтожать, нас и так мало на этой Земле. Помоги, Великая, иначе здесь будет только Море, а человеческой жизни не будет. Никогда. Помоги."
Я даже не закончила свою просьбу, как с Востока засияло огромное благодатное Солнце. Его лучи сначала коснулись стены Библа, прошлись по толпе бегущих людей, которые почувствовав это живительное тепло, начали приходить в себя, останавливаться, оглядываться и потихоньку отправляться на берег.
В это же время, касситы с озверелыми лицами метали стрелы в бегущих охранников Храма Решефа, и многих людей, которые, видимо, поставили именно на этот Храм, и этого Главного жреца. Они неслись на нас, видимо потому, что как только я начала просить Великую, нам помочь, сила Газдрубала стала таять. А это смерть. За такое люди не простят. Если, конечно, он победит. Победителей – не судят. И в этот миг, я почувствовала и поняла, что надо делать. Спрыгнув с этого камня, я заорала:
— Девчата, за мной!
И помчалась к помосту. Я знала, что мне надо делать. Уже подбегая, я видела, как с изуродованной мордой (лицом это назвать никак не получается) Газдрубал поднял руки и бросил в меня. Глаза мне говорили, что у него в руках нет ничего, ну, абсолютно. Но вся моя сущность орала, что это страшная магия, которую не победить. И в этот момент, я вспомнила как меня натаскивали жрицы нашего Храма, как заставляли ими пользовали, а я ещё и тихонько смеялась. Спасибо, сёстры, огромное вам спасибо.
Ещё подбегая, я как-то ухитрялась стрелять так, что попадала, в кого смотрела, всех, в кого метила. А вот от Газдрубала они отскакивали. Мощная у него была защита. Так что попадала в других важных гостей, причем с разбором. Но и он тоже метил только в меня. Вот только я выбрала других, нормальных гадов, а он бросался только на меня. И зря. Всё страшное и злобное, что он бросил в меня, пропало, запутавшись в моих защитных вещах. Спасибо, мои учителя.
Мы теперь на помосте. Я пошла к Газдрубалу. Остановились. Между нами стоит жертвенный котел, как я его назвала. Огромный. Как я поняла, там варили маленьких детей, грудничков и писк был совершенно не выносим. Их туда бросали живыми. Слава Великой, она их там сразу умерщвляла. Спасибо ей. Иппа со своим хопешом бросилась на остаткам охранников, видимо, самым доверенным. Тарри помчалась уничтожать всех жрецов, кого увидит. А Ифита бросилась собирать этих детей – от года до трёх лет. Смотреть на это невозможно, да я и не смотрела. А вот Газдрубал буквально упивался этой ситуацией. Видимо, он считал, что с Библом он справится, вот только нашу команду надо уничтожить, чтоб под ногами не мешались.
И он пошел на меня. А я на него, куда ж деваться?! Тем более, мы не собирались друг с другом, на кулачках. Глупо это. Мы начали мериться силой воли и магией, как же без неё?! Мы уже четко знали, что каждый из нас – маг. Вот только какой? Сила проверяется только силой, только так. Но я точно знала (сама приказала), что если я окажусь слабее, то его убить надо просто, мечем и стрелами. Их много, а силы у него будет уже маловато. И вот мы стоим. Глаза в глаза. Сила на силу. Не знаю, сколько мы стояли друг перед другом. Но в какой-то миг, Газдрубал сильно побледнел, начал хватать ртом воздух и с грохотом упал на помост. Через пару минут передо мной лежало что-то похожее на мумию. Я облегченно вздохнула. Не знаю сколько, но сил он у меня забрал – не передать. Я оглянулась. На берегу стояла огромная толпа. Как только я к ним повернулась лицом, по этой толпе буквально пролетел легкий и свежий ветерок. И тут же вздрогнуло Небо:
— Дина!!!
— Сестра!!!
— Арбела!!!
— Милосердная!!!
— Дочь Великой!!!
— Амазонка!!!
— Жрица Великой!!!
— Великая!!!
— Великая!!!
— Великая!!!!!!
Я улыбнулась. Приятно слышать такие искренние радостные крики. Пусть они потом забудутся, но эта минута будет иногда меня поддерживать и дарить радость. Но тут я глянула на море...
Вечер. Мы сидим в саду вокруг почти бассейна и молчим. Сил нет никаких. То, что произошло на празднике, будет вспоминаться всю жизнь. Слишком всё так произошло, что просто не верится. Четыре маленькие костра отбрасывают маленькие искорки, отражаясь в воде. Во всем городе стоит странная и жутковатая тишина. Люди ещё не пришли в себя. И даже не знаю, как они будут относится к нам и, главное, ко мне. Тут думать надо. Так что начнем наше вече:
— Вы все знаете, что было, особенно, в конце праздника. Напоминать не буду. И так трудно на душе. У нас сейчас главное, это принять решение, кто поедет в Египет. Вы все видели и слышали, путь будет и трудный и долгий. Но мы построили только два корабля, и хоть они довольно большие, всех не уместим. Тем более, с лошадьми.
— Арбела, ты же знаешь, что мы пошли с вами для того, чтобы помочь в этой трудной дороге. Вон уже чего только не было, Святая Кобылица! Этот день я даже во сне не хочу видеть!
— Можно подумать, Гир, кто-то хочет это вспоминать.
— Кирилл, заткнись. Мы тут уже не за женщину боремся, тут уже Богам помогаем. А это уже дело – не для людей. Простых людей. А где вы там наберете нормальное войско?!
— Людей всегда можно найти, были бы деньги.
— Этого у нас завались, Великая взяла для себя почти ничего. Только будут ли они так преданы амазонкам?! Ведь сами знаете, их, конечно, уважают и побаиваются, но их мало. Наш отряд, совсем в этих землях не лишний.
Вот тут он был совершенно прав. Когда всё закончилось у моря, мы собрали все, что здесь имеет хорошую цену и отправились в наш горный Храм. Хорошо, что в начале всей этой божественной борьбы все жители Библа, пусть с криками и воем, помчались в город. Ни одного человека на улицах не было, все по домам попрятались, точнее, по всяким подвалам и погребам. Мы прошли пару километров, до Храма, естественно, не дошли, и тут перед нами предстали новые жрицы нового Храма. Старшая низко поклонилась и донесла до нас слова Великой:
— Богиня велела передать, что она довольна. Но время ухода из Библа сдвинулось. Надо быстро отправляться в Египет. Когда вы доплывете до той земли, я укажу, куда пристать. Скажу только там, куда пойти и что делать, там у них в стране жуткая чехарда. Всё время там что-то меняется.
— Что у них там такое жуткое?!
Жрица даже ухом не повела, а нашему Кириллу дал легкий подзатыльник Быстрый, наш полувеликан. Кирилл сразу же замолчал, но всё равно, ну, не может он пока принять эту жизнь, данную нам в ощущениях. Жрица продолжила:
— Плывите к дельте Нила, там два рукава пропустят ваши корабли. Поднимайтесь вверх, вам надо будет сделать четыре остановки. Богиня подскажет куда, и что делать. Что касается этих даров.
Она немного печально осмотрела наш караван, но слова Великой не переиначила:
— Ей они не нужны. Отдайте нам тела Газдрубала, жреца-шамана...
— Простите, кого?!
— Того жреца, что танцевал возле жертвенной золотой чаши. И её отдай Богине. Ведь она с вами?
— Да, мы её везём для Великой.
— Вот и отлично. И помните, вам дано для подготовки не более недели...
Мы тут же отдали всё запрошенное, даже умудрилась передать мешочек жемчуга Главной жрице, деньги везде нужны, как бы они не назывались. Наступил вечер. Быстро дошли до Библа, прошли к своему поместью, не встретив ни одной души. Даже собаки не лаяли. Вот и сидим, ужинаем, уже столько времени голодные. Заодно и совещание устроили, чего время терять. Обговорив, кто и что будут делать завтра и до отхода. И как в плохой драме, громко постучали в ворота. И тут же вошел стражник храма Балаат-Гебал. Поклонился, значит с хорошей вестью. Может быть.
— Приветствую Великую амазонку!
Начало уже интересное. Члены нашего почти штаба запереглядывались. Слушаем дальше.
— Главная Жрица храма Балаат-Гебал просит Великую амазонку навестить сегодня в нашем Храме.
Мы снова переглянулись. Но тут ничего не поделаешь, нельзя отказывать в такой просьбе, Богиня обидится. Хотя, это же она... Вот только устали дико, но хоть уже поели... Короче быстро собрались и направились к храму. По дороге к Храму Пенфи отчиталась о подготовке к уходу в Египет, чем меня сильно порадовала. А ведь она занималась этими вопросами только несколько часов, хотя и на ужин сильно опоздала. И очень меня обрадовала. Теперь у меня будет несколько козырей для разговора с Главной жрицей. И её информация была настоящим спасением. Нас провели по какой-то другой, короткой дороге, но пришли мы, точно, к апартаментам Главной жрицы.
Я вошла с Гарми и Бремми, как охранниц, и Пенфи, как наш серьезный торговый представитель. Её в этой области не было равных. Рядом с главной жрицей сидела толстая, с хитрющими и плутоватыми глазами и лукавой улыбочкой. Думаю, что это здешняя экономка. Главная жрица была немного вне себя, после таких-то приключений, но, видимо, эта экономка на неё насела. Ведь после таких дел, нам в Библе – не жить. Вот она и решила пощипать нас на прощанье, ведь два здешних корабля много добра не увезут. Но посмотрим, послушаем, подумаем... Я села со своими сёстрами, те тоже нашли себе местечки, и успокоились. Сами пригласили, сами и говорите, что вам нужно.
Отъезд.
Так как Главная жрица молчала намертво, а экономка не была на празднике, у неё дел было полно, ведь ещё и полуночная трапеза впереди, вот и услышала где-то о нашем отъезде, и решила денежку срубить. Но со своими помощниками и помощницами или не захотела, или не смогла поговорить, что там на море произошло. А так как Главная жрица была явно не в себе, то решила взять всё в свои руки. Взяла. Более того, она и начала с ехидной улыбочкой своё коммерческое предложение:
— Говорят люди, что уважаемая амазонка вскоре уплывет куда-то далеко. Так как у неё всего лишь два корабля, то она не сможет увезти все свои вещи, людей бы взять. Не так ли?
— Всё так, уважаемая.
— Вот я и решила помочь юной амазонке в этом походе.
— Правда?!
— Конечно. Я словами не бросаюсь.
— И как же вы нам поможете, уважаемая?
— Я думаю, что мы сможем выкупить у вас всех лишних рабов, и детей, и взрослых. Мы не сможем сейчас узнать, чем они хороши, что могут делать, каково их здоровье. Так что покупаем детей по 1 деньге, а взрослых по 2.
С учетом того, что дети продавались от 4 до 10 здешних денег, а взрослые – от 15 до 50, то цены она назвала сказочные.
Наши рабы начали орать, что, мол надо дарить богу моря разные вкусности, поэтому и надо туда класть всякую еду именно в эти жаровни, иначе зачем их тут поставили? Люди ринулись к жаровням и Богу Моря жертвовали различные овощи и фрукты, особые лепешки, возлагая их на алтарь. Вино, молоко, мед выливали из специальных сосудов тоже на алтарь или лили на землю. Через полчаса особого запаха не было. А вот на помосте... Такое количество счастья было через чур для небольшого количества жрецов. К тому же самые богатые и важные гости, сидевшие на первых скамьях на против помоста, тоже дохнули много этой радости. И они, и их жены, и их дети, и их родственники. Клянусь Богиней, я никогда не думала, что так произойдет. Все самые важные люди Библа сначала были блаженны. До небес. Потом пошли пусть и краткие, но яркие воспоминания. Как правило, про то, как кто-то что-то сделал человеку такое плохое, что не отдать священный долг – это бога не уважать. Короче, началась феерическая драка. Простой люд ринулся выше и дальше, а здесь шла война. До смерти.
Жертвы.
Алтарь должен был обагряться кровью жертв как-то особенно, праздник ведь. Призывы к морскому богу накалялись, а сопровождавшие их особыми ритуальными танцами, становились тоже кровавыми. Жрецы должны были поддерживать строгое соблюдение обычаев. Но гашиш делал своё дело. Женщин на помост Бога Моря никогда не пускали, когда зажигался жертвенник. Танцовщицы уже отплясали своё и показали у них... всё, что могли. И вдруг ринулись повторить свои подвиги. Но Газдрубал был человеком серьезной закалки. Я не слышала, что он сказал своему самому верному человеку, но знала, что это будет нечто серьезное. И через несколько минут, я всё поняла. Он действительно припрятал туз в рукаве. Он применил магию.
Это было не просто различные гадания. Как например, многие жители Библа при постройке дома в фундамент клали бронзовые фигурки скорпионов, надеясь обезопасить обитателей дома от настоящих ядовитых насекомых. На специальных пластинках писали заклятия против своих врагов. При себе носили амулеты, владельцы которых видели в них защиту от злых сил и верили, что они помогают человеку в его действиях. Амулеты содержали призывы к богам и демонам помочь хозяину амулета или, наоборот, оставить человека в покое. Это всё детский лепет. Но именно он знал кое-что в таких делах.
Он повернулся к морю и громким речитативом начал что-то непонятное пускать в море и на небо. Минут через пять вода в этом море окрасилась в красный цвет. Причем кровавые воды были только по ширине нашего амфитеатра. Дальше были обычные воды. Жители Библа увидев это, как наполняется волны моря кровью погибшего морского Бога, завыли. Одновременно на небосклон восходила звезда Сириус, хотя был день. А с моря начинали дуть постоянные ветры, которые поднимали волны на огромную высоту. Пора было уходить. Но, видимо, богу моря нужны были кровавые жертвы. Над морем потемнело небо, а волны стали почти черные. Мы выгоняли здешних жителей, отправляя их домой. Многие люди бичевали себя чем попало, ранили свое тело и своих родных ударами ножей и копий. Женщины обрезали волосы.
Люди этой эпохи были сделаны из другого теста. Большинство остановилось на высоком берегу. Огромная волна шла и нарастала довольно медленно, словно нехотя. И финикийцы стали на защиту своего города, своих семей. Кто как мог, кто как считал нужным и правильным. Они применяли обычную, вроде как простую, магию, но их было много. Как только они начали бороться с этой стихией, волна стала как-то замедляться. Но тут заорал Газдрубал. Все его приспешники кинулись к нему на помощь, а я стала раздавать команды:
— Ифита! Беги на высокий помост, который у гостей! Там стреляй по всем главным! Каа, Тарри – стрелы в эту кучу идиотов! Иппа! Хопеш! Отрубать голову всем, они в магии!
Ко мне рванулись Кирилл и Гир.
— Стоп! Бегите к своим! Всех поставьте стрелять! Убить надо всех! Близко не подходите – там магия бесится!
Гир рванул к своим людям, а Кирилл мотнул головой к морю:
— Да. Бери своих людей и подойдите справа к помосту, делайте, что хотите, но отвлеките их от меня. Великая даст мне силу, но мне нужно принять её за 5-7 минут. Иначе все умрем. И город хорошо разрушат. Беги.
Я вспрыгнула на какой-то камень, а Гарми, Нилеи, Пенфи и Бремми встали на стражу. Они даже стрелу могут на лету поймать. Я им верила, они меня защитят отлично. Так что: "Прости, Великая, что докучаю, но прошу от сердца, детей твоих пощади. Ведь не за себя прошу, нельзя так их уничтожать, нас и так мало на этой Земле. Помоги, Великая, иначе здесь будет только Море, а человеческой жизни не будет. Никогда. Помоги."
Я даже не закончила свою просьбу, как с Востока засияло огромное благодатное Солнце. Его лучи сначала коснулись стены Библа, прошлись по толпе бегущих людей, которые почувствовав это живительное тепло, начали приходить в себя, останавливаться, оглядываться и потихоньку отправляться на берег.
В это же время, касситы с озверелыми лицами метали стрелы в бегущих охранников Храма Решефа, и многих людей, которые, видимо, поставили именно на этот Храм, и этого Главного жреца. Они неслись на нас, видимо потому, что как только я начала просить Великую, нам помочь, сила Газдрубала стала таять. А это смерть. За такое люди не простят. Если, конечно, он победит. Победителей – не судят. И в этот миг, я почувствовала и поняла, что надо делать. Спрыгнув с этого камня, я заорала:
— Девчата, за мной!
И помчалась к помосту. Я знала, что мне надо делать. Уже подбегая, я видела, как с изуродованной мордой (лицом это назвать никак не получается) Газдрубал поднял руки и бросил в меня. Глаза мне говорили, что у него в руках нет ничего, ну, абсолютно. Но вся моя сущность орала, что это страшная магия, которую не победить. И в этот момент, я вспомнила как меня натаскивали жрицы нашего Храма, как заставляли ими пользовали, а я ещё и тихонько смеялась. Спасибо, сёстры, огромное вам спасибо.
Ещё подбегая, я как-то ухитрялась стрелять так, что попадала, в кого смотрела, всех, в кого метила. А вот от Газдрубала они отскакивали. Мощная у него была защита. Так что попадала в других важных гостей, причем с разбором. Но и он тоже метил только в меня. Вот только я выбрала других, нормальных гадов, а он бросался только на меня. И зря. Всё страшное и злобное, что он бросил в меня, пропало, запутавшись в моих защитных вещах. Спасибо, мои учителя.
Мы теперь на помосте. Я пошла к Газдрубалу. Остановились. Между нами стоит жертвенный котел, как я его назвала. Огромный. Как я поняла, там варили маленьких детей, грудничков и писк был совершенно не выносим. Их туда бросали живыми. Слава Великой, она их там сразу умерщвляла. Спасибо ей. Иппа со своим хопешом бросилась на остаткам охранников, видимо, самым доверенным. Тарри помчалась уничтожать всех жрецов, кого увидит. А Ифита бросилась собирать этих детей – от года до трёх лет. Смотреть на это невозможно, да я и не смотрела. А вот Газдрубал буквально упивался этой ситуацией. Видимо, он считал, что с Библом он справится, вот только нашу команду надо уничтожить, чтоб под ногами не мешались.
И он пошел на меня. А я на него, куда ж деваться?! Тем более, мы не собирались друг с другом, на кулачках. Глупо это. Мы начали мериться силой воли и магией, как же без неё?! Мы уже четко знали, что каждый из нас – маг. Вот только какой? Сила проверяется только силой, только так. Но я точно знала (сама приказала), что если я окажусь слабее, то его убить надо просто, мечем и стрелами. Их много, а силы у него будет уже маловато. И вот мы стоим. Глаза в глаза. Сила на силу. Не знаю, сколько мы стояли друг перед другом. Но в какой-то миг, Газдрубал сильно побледнел, начал хватать ртом воздух и с грохотом упал на помост. Через пару минут передо мной лежало что-то похожее на мумию. Я облегченно вздохнула. Не знаю сколько, но сил он у меня забрал – не передать. Я оглянулась. На берегу стояла огромная толпа. Как только я к ним повернулась лицом, по этой толпе буквально пролетел легкий и свежий ветерок. И тут же вздрогнуло Небо:
— Дина!!!
— Сестра!!!
— Арбела!!!
— Милосердная!!!
— Дочь Великой!!!
— Амазонка!!!
— Жрица Великой!!!
— Великая!!!
— Великая!!!
— Великая!!!!!!
Я улыбнулась. Приятно слышать такие искренние радостные крики. Пусть они потом забудутся, но эта минута будет иногда меня поддерживать и дарить радость. Но тут я глянула на море...
Вечер. Мы сидим в саду вокруг почти бассейна и молчим. Сил нет никаких. То, что произошло на празднике, будет вспоминаться всю жизнь. Слишком всё так произошло, что просто не верится. Четыре маленькие костра отбрасывают маленькие искорки, отражаясь в воде. Во всем городе стоит странная и жутковатая тишина. Люди ещё не пришли в себя. И даже не знаю, как они будут относится к нам и, главное, ко мне. Тут думать надо. Так что начнем наше вече:
— Вы все знаете, что было, особенно, в конце праздника. Напоминать не буду. И так трудно на душе. У нас сейчас главное, это принять решение, кто поедет в Египет. Вы все видели и слышали, путь будет и трудный и долгий. Но мы построили только два корабля, и хоть они довольно большие, всех не уместим. Тем более, с лошадьми.
— Арбела, ты же знаешь, что мы пошли с вами для того, чтобы помочь в этой трудной дороге. Вон уже чего только не было, Святая Кобылица! Этот день я даже во сне не хочу видеть!
— Можно подумать, Гир, кто-то хочет это вспоминать.
— Кирилл, заткнись. Мы тут уже не за женщину боремся, тут уже Богам помогаем. А это уже дело – не для людей. Простых людей. А где вы там наберете нормальное войско?!
— Людей всегда можно найти, были бы деньги.
— Этого у нас завались, Великая взяла для себя почти ничего. Только будут ли они так преданы амазонкам?! Ведь сами знаете, их, конечно, уважают и побаиваются, но их мало. Наш отряд, совсем в этих землях не лишний.
Вот тут он был совершенно прав. Когда всё закончилось у моря, мы собрали все, что здесь имеет хорошую цену и отправились в наш горный Храм. Хорошо, что в начале всей этой божественной борьбы все жители Библа, пусть с криками и воем, помчались в город. Ни одного человека на улицах не было, все по домам попрятались, точнее, по всяким подвалам и погребам. Мы прошли пару километров, до Храма, естественно, не дошли, и тут перед нами предстали новые жрицы нового Храма. Старшая низко поклонилась и донесла до нас слова Великой:
— Богиня велела передать, что она довольна. Но время ухода из Библа сдвинулось. Надо быстро отправляться в Египет. Когда вы доплывете до той земли, я укажу, куда пристать. Скажу только там, куда пойти и что делать, там у них в стране жуткая чехарда. Всё время там что-то меняется.
— Что у них там такое жуткое?!
Жрица даже ухом не повела, а нашему Кириллу дал легкий подзатыльник Быстрый, наш полувеликан. Кирилл сразу же замолчал, но всё равно, ну, не может он пока принять эту жизнь, данную нам в ощущениях. Жрица продолжила:
— Плывите к дельте Нила, там два рукава пропустят ваши корабли. Поднимайтесь вверх, вам надо будет сделать четыре остановки. Богиня подскажет куда, и что делать. Что касается этих даров.
Она немного печально осмотрела наш караван, но слова Великой не переиначила:
— Ей они не нужны. Отдайте нам тела Газдрубала, жреца-шамана...
— Простите, кого?!
— Того жреца, что танцевал возле жертвенной золотой чаши. И её отдай Богине. Ведь она с вами?
— Да, мы её везём для Великой.
— Вот и отлично. И помните, вам дано для подготовки не более недели...
Мы тут же отдали всё запрошенное, даже умудрилась передать мешочек жемчуга Главной жрице, деньги везде нужны, как бы они не назывались. Наступил вечер. Быстро дошли до Библа, прошли к своему поместью, не встретив ни одной души. Даже собаки не лаяли. Вот и сидим, ужинаем, уже столько времени голодные. Заодно и совещание устроили, чего время терять. Обговорив, кто и что будут делать завтра и до отхода. И как в плохой драме, громко постучали в ворота. И тут же вошел стражник храма Балаат-Гебал. Поклонился, значит с хорошей вестью. Может быть.
— Приветствую Великую амазонку!
Начало уже интересное. Члены нашего почти штаба запереглядывались. Слушаем дальше.
— Главная Жрица храма Балаат-Гебал просит Великую амазонку навестить сегодня в нашем Храме.
Мы снова переглянулись. Но тут ничего не поделаешь, нельзя отказывать в такой просьбе, Богиня обидится. Хотя, это же она... Вот только устали дико, но хоть уже поели... Короче быстро собрались и направились к храму. По дороге к Храму Пенфи отчиталась о подготовке к уходу в Египет, чем меня сильно порадовала. А ведь она занималась этими вопросами только несколько часов, хотя и на ужин сильно опоздала. И очень меня обрадовала. Теперь у меня будет несколько козырей для разговора с Главной жрицей. И её информация была настоящим спасением. Нас провели по какой-то другой, короткой дороге, но пришли мы, точно, к апартаментам Главной жрицы.
Я вошла с Гарми и Бремми, как охранниц, и Пенфи, как наш серьезный торговый представитель. Её в этой области не было равных. Рядом с главной жрицей сидела толстая, с хитрющими и плутоватыми глазами и лукавой улыбочкой. Думаю, что это здешняя экономка. Главная жрица была немного вне себя, после таких-то приключений, но, видимо, эта экономка на неё насела. Ведь после таких дел, нам в Библе – не жить. Вот она и решила пощипать нас на прощанье, ведь два здешних корабля много добра не увезут. Но посмотрим, послушаем, подумаем... Я села со своими сёстрами, те тоже нашли себе местечки, и успокоились. Сами пригласили, сами и говорите, что вам нужно.
Отъезд.
Так как Главная жрица молчала намертво, а экономка не была на празднике, у неё дел было полно, ведь ещё и полуночная трапеза впереди, вот и услышала где-то о нашем отъезде, и решила денежку срубить. Но со своими помощниками и помощницами или не захотела, или не смогла поговорить, что там на море произошло. А так как Главная жрица была явно не в себе, то решила взять всё в свои руки. Взяла. Более того, она и начала с ехидной улыбочкой своё коммерческое предложение:
— Говорят люди, что уважаемая амазонка вскоре уплывет куда-то далеко. Так как у неё всего лишь два корабля, то она не сможет увезти все свои вещи, людей бы взять. Не так ли?
— Всё так, уважаемая.
— Вот я и решила помочь юной амазонке в этом походе.
— Правда?!
— Конечно. Я словами не бросаюсь.
— И как же вы нам поможете, уважаемая?
— Я думаю, что мы сможем выкупить у вас всех лишних рабов, и детей, и взрослых. Мы не сможем сейчас узнать, чем они хороши, что могут делать, каково их здоровье. Так что покупаем детей по 1 деньге, а взрослых по 2.
С учетом того, что дети продавались от 4 до 10 здешних денег, а взрослые – от 15 до 50, то цены она назвала сказочные.
