— Надеюсь, ваше величие и великолепие, вы не коснулись больного ребенка?! Я про эту болезнь слышал, но не знал, как она выглядит! И ребенка уже укусили?
Султан посмотрел на меня, пришлось говорить мне:
— Я подошла к кроватке и увидела фиолетовые вздутия. На левой щеке. И у няни видела, на шее и левой руке. Вот и вытащила всех здоровых в коридор.
— Вот как. Вы всё сделали правильно. А матушку деток и других детей вы не осматривали?
— Нет. Не успела. Я за султана испугалась.
— Конечно, конечно. Всё правильно. Его надо было спасать в первую очередь. Вы просто молодец.
Но тут проснулась Хюррем:
— А почему тогда она всех вытащила в коридор, а старшие дети – они ведь там! Почему?
— Делала, что могла. Надо было султана от этой заразы уберечь, вот и вытащила всех в коридор, кроме тех, кто жили в этих комнатах.
А вот тут уже проснулся Повелитель:
— Старших детей отправить в другие комнаты, помыть их всех и проверить, не укусили ли их.
— И переезжать надо быстро, эти москиты вечером просыпаются. Надо всё сделать быстро, пока они не проснулись. И лучше будет, если Повелитель уйдет отсюда, мало ли, а то говорят, что эти москиты и в коврах, и в занавесках, и в одежде могут спать, а вдруг проснутся от нашего шума?!
Вставила я свои пять копеек. А султан добавил:
— Пусть принесут всё, что нужно. И пусть все, кто там был, были осмотрены, вдруг кто из них раньше проснется.
— Вы правы, мой Повелитель. Все, кто только лишь вошли в эту комнату, должны пройти просмотр у врача. А все те, кто просто в этой комнате только вошел и быстро вышел – все в хамам! И врач всё же пусть тоже осмотрит!
И снова врач начал говорить султану:
— Слушаюсь, мой повелитель. Да, и няня, кажется, тоже заболела. Как же я не заметил эти фиолетовые раны! Но я пришел поздно, раны побледнели, но начали появляться на других местах. Я побегу, Повелитель!
Но тут вышла няня. Упав на колени и поползла к Султану. Я снова оттащила его от этой глупой ... курицы. Все уже поняли, что произошло.
Ребенок не плакал.
Когда ушла Хюррем.
Малыша похоронили по обычаю, до захода солнца, туда и няню отправили. Чтоб в раю за ним присматривала, как позже мне сказала Хюррем. На следующий день. Её с детьми тут же отправили жить в очень отдаленных покоях, и женщина искренне считала, что я специально не пускаю их всех на волю. Я не спорила. Но честно сказала повелителю, что эти маленькие комарики могут спрятаться в каких-нибудь вещах госпожи. Сезон любви этих летающих пиявок – три месяца. Это подтвердили здешние аборигены. И пока оставшиеся полтора месяца не пройдут, они могут снова покусать всех, кто приходил в покои Хюррем. Пусть решает султан, главное, чтобы ко мне не прилипли эти злодеи. Так что я отдала рабыням стирать платье, в котором была. Аж два раза. Да и султанские вещи отправили в стирку сразу. Я проверила.
И мы с ним сразу же отправились в хамам. Причем вдвоем. Время было дорого. Хотя здесь не принято, чтобы мужчины и женщины, пусть и муж с женой, не могут мыться вместе. Султан что-то хотел мне сказать, на эту тему, но я сразу рассказала, что у нас, на Руси, муж с женой могут мыться вместе. Так что и султан может так мыться, раз он султан. Откровенно говоря, он тоже увидел много хороших вещей в таком удивительном мытье. Так что наше омовение немного задержалось, но ведь всем понятно, что мы очень тщательно проверили, не смог ли какой-нибудь комарик нас укусил. Не укусил. Значит мы вполне здоровы.
А султан решил, что Хюррем с детьми и служанками надо поселить подальше от других жительниц гарема. И правильно сделали, потому как ещё одна служанка Хюррем заболела. Так что султан не стал приходить в их покои, доверяя их здешним врачам. Видимо, он всё-таки не так уж сильно пока к ней привязался. Столько походов было за это время. Кстати, рабыню убили сразу же. На глазах Хюррем. Вот тогда она сразу перестала орать, чтоб её выпустили поговорить с султаном. Он, конечно, не разрешил эту встречу, так что её отправили вместе с детьми и рабынями в другие, самые дальние, покои. И все они сидели, буквально под надзором целым отрядом евнухов. Как мне потом рассказывали девушки, то это было самое спокойное время в гареме за последние три года.
Султан был обеспокоен и не рвался к женщинам гарема. Мало ли, вдруг кто тоже заболеет. А так как меня очень хорошо осмотрели, то он просто перетащил меня с моими служанками в свои покои, отдав нам две комнаты для жизни и любви. Я не совсем понимала, как по правде наш султан относился ко мне. Он в эти месяцы карантина как правило был со мной, но и других девушек хотел пригласить. Я не возражала, в отличие от Хюррем, и, видимо, Повелитель был доволен спокойствием в доме. Но врач сказал, что лучше не рисковать, вдруг у какой-нибудь есть эти личинки. Но, как мне кажется, он был немного обижен, что я не восхваляла его и не говорила каждые 10 минут, что я его люблю и даже обожаю. Но я не хотела притворяться. Он мне нравился, но не более. Зато я как могла, создавала для него комфортную обстановку. Я часто сама готовила нам еду, которую я готовила ещё в том, моем, мире, и он с удовольствием поглощал все мои изыски. Причем, я каждый день привносила что-то новенькое, ему это нравилось. Спасибо маме, которая говорила, что если женщина хочет удержать мужчину, то она ОБЯЗАТЕЛЬНО всегда должна была быть опрятна и вкусно кормить любимого.
Вот и стараюсь.
Однажды он все же решил узнать поподробнее мои чувства к нему. Мы лежали после отличного секса, очень довольные, потому как я предложила одну новую для него позу из Камасутры, которую он не знал, но смог осуществить. Вообще, он довольно прохладно относился к своим мужским обязанностям в постели. Но тут он был действительно удивлен моими познаниями, и на волне интересных и увлекательных упражнений, решил познать, как такие необычные позы и действия я узнала.
Начал он с занятного вопроса:
— Слушай, Елена, а как ты смогла узнать такие интересные вещи будучи девушкой, а не взрослой женщиной за много лет?
Я даже не сразу-то и поняла, о чем он говорит:
— Не поняла вопроса, Повелитель?
— Ты пришла ко мне девственницей, но при этом ты очень много знаешь в искусстве телесной любви. Как ты могла узнать такие вещи? Я ведь знаю, что и в европейских королевских домах за девушками следят крайне строго. Это ведь позор на всю Европу, если какой-то Великий Дом приведёт испорченную княжну или принцессу?
М-да, знал бы он как в нашем институте... Впрочем, не важно. Но на вопрос султана надо отвечать. Так что сконцентрировалась и выдала:
— Мой повелитель, не знаю, как там в европейских королевских домах воспитывают своих наследниц, не знаю, но меня держали в очень серьезной строгости. Я всегда была окружена толпой моих рабынь, прислужниц, дочерей из хороших семейств, так называемых подруг. Ну а что касается моих познаний в этой области... Меня тоже учили. По очень старой, но очень интересной книге. "Камасутра" называется.
И тут я разошлась. Я показывала всякие разные позы, подходила к нему по правилам этой самой Камасутры. Рассказывала, как только я вошла в возраст, меня учили этим делам, потому как настоящая телесная близость между мужем и женой дарит им огромную радость, и т.д., и т.п. После лекции, султан, естественно, захотел практики. Я, естественно, тоже была не против. Султан сразу же начал готовиться. Будучи довольно молодым и имея хорошую физическую подготовку, он, оказывается, действительно отличался великолепной гибкостью тела. Я даже и не знала, что он так смог. Но все же такие позы не всем подходят. И если внимательно вглядеться, то можно понять, что самые оригинальные, экзотические, редкие, странные и даже сумасшедшие на первый взгляд секс-позиции, в первую очередь и замечают. Но почему-то думают, что могут это сделать. Ага-ага! Так что, предложила султану одну позицию, где доминирует женщина. Он не возражал. Ему даже понравилось.
Всё это время, после "заточения" Хюррем, вокруг Повелителя организовалась свободная зона. И пока ею не захватили другие, я предпринимала меры сближения с султаном и человеком. Сначала я создала некий карантин, типа, не укусили ли нас эти проклятые москиты. Каждый вечер, султан и я, очень тщательно осматривали все наши тела, и каждый раз очень сильно и увлекательно радовались, что нас не укусили. После этого, естественно, только и могли, что внимательно изучали нужную книгу. Я рассказывала про свою страну и моего народа. Я рассказывала сказки, как та самая Шахерезада. И я снова почувствовала, что мои рассказы как-то утешают и интересуют моего султана, он становится более мягким, внимательным, довольным. Как будто некая волшебная палочка махнула над его головой.
Ученье – свет, а ... дальше уже всё хорошо.
Разговор с Хатидже.
Не помню точно, как в том сериале "Великолепный век" показывали здешнюю жизнь, но никакие порядки в гареме ради какой-то наложницы (это я про Хюррем) менять даже и не собирались. Может, только пока? К султану по-прежнему приглашали девушек, как было заведено на протяжении веков. Гораздо меньше, чем раньше, но всё же. Конечно, мне было выделено гораздо больше времени, чем всем остальным. И я всегда оставалась в покоях султана на всю ночь. Только я. Но на меня почему-то не обижались. Вот что значит царский, ну или великокняжеский трон! В те времена царей считали почти божественными. И в других странах тоже было такое же отношение. Но и их родных, пусть и на второе место, но тоже высоко ставили. Так что и мне попало этой божественности. Было интересно, как это всё происходит уже в этой богадельне... а тут кто-то мне и помог. Просто ко мне пришла Хатидже, так, просто поболтать, потому как всем здесь живущим было интересно как в Москве живут дочери Великих князей. Вот она и настроилась на такой разговор, а увидела, как я с белым лицом, с потом на лбу, извергаю скушанный полчаса тому обычный обед. Она что-то спросила, но я не услышала. Хатидже дождалась до того, как всё это ... уберут, и тут же начала допрос:
— Что с тобой, Елена? Ты не заболела?
Ага, прямо в больницу надо отправлять! Что, не видно, что ли? Издевается, дочь султана. Сама не рожала, вот и насмехается. Но эта беда и её догонит:
— Нет, не заболела. Видимо, беременная. Няня моя уже меня осмотрела, сказала, что я в тягости и будет мальчик. Но это будет-не будет, но всё равно, беременность – это тяжело. Моя сестра так чуть ли не умерла. И ... вели открыть окно, дышать невозможно. – это я рабыне.
Я прилегла на диван, этот фонтан вынес из меня все силы. Мне же здесь всего лишь 14 лет на днях будет, а тут такое. Но что выросло, то выросло. Придется заняться своим здоровьем, а то не дай бог, всё может случится. Впрочем, мне бы сейчас остаться одной, но Хатидже на диване сидит как приклеенная.
— Тебе уже лучше, Елена? Как ты?
— Уже хорошо, спасибо.
— Как ты быстро смогла так получить этот подарок от Повелителя?!
— Подарок? Ну, тут двое на двое.
— Что?!
— Смотри, если у меня будет мальчик, то мои шансы увеличатся. А если девочка, то меня сразу же спишут из близких женщин султана. Повелитель, возможно, ко мне пару раз в год придет, а там – как Небо прикроет. Так что я готова ко всякому. Сложно тут у вас.
— Ну, давай не волнуйся, всё будет хорошо, может быть.
— Твои слова, да Богу в уши.
— Что?!
— У нас на родине так говорят. Искренне. Чтоб Он услышал. Но хватит об этом. Слушай, Хатидже, какая она, Хюррем?
— Ты же её видела?!
— Да я не про внешность.
— Ну, как тебе сказать? Она красивая...
— С чего ты это взяла?!
Я действительно была в недоумении. Я внимательно рассмотрела её – так себе, обычная девушка, даже с некоторыми недостатками.
— Да все говорят...
— А ты что, её не видела голой, Хатидже?!
— Видела, конечно, но не присматриваться, да и тряпок много на её голове было наверчено...
Она продолжала рассказывать, как та одевается, какие драгоценности носит, как красится, какие яркие у неё волосы, рыжие-рыжие. В гареме таких больше почти и нет. Вот тебе и раз... Её ум и коварство описаны в томах исторической литературы, а кровожадность и отсутствие преград на пути утверждения своих сыновей на трон, не имеют никаких оправданий. Ну, ладно, пока такое ещё не пришло. Я читала кое-что из исторических исследований, где говорили хорошо о её уме и умение править. Но было и просто страшное из разных злодеяний. В исторических книгах писали, что Роксолана велела разыскать всех детей Сулеймана от рабынь и наложниц и умертвила их различными способами, дабы очистить путь к престолу для своего сына...
— Хатидже, когда она попала во дворец?
— Три года назад. Ей тогда 15 лет было, почти 16. Её привезли из Крыма, обычный путь всех невольниц. Она говорила, что её одну закутывали в шаль, чтобы белую кожу не попортить. Кожа у неё очень нежная.
— У меня тоже, причем нежнее и мягче, чем у неё. Впрочем, продолжай.
— Потом она попала в Стамбул, на торговом корабле, а там её выгодно продали на одном из самых больших невольничьих рынков. Женщин с рыжими волосами здесь мало.
— А дальше?
— Ордынец вывел пленницу на рынок, она случайно попалась на глаза оказавшемуся там визирю молодого султана Сулеймана I, благородному Рустем-паше.
— Рустем-паша?!
— Да, а что?
— А мне говорили, что Ибрагим купил её для султана...
— Да ты что, Елена?! Нет, конечно, он такими делами не балуется. Ему не надо подмазывать султана такими подарками.
— Значит тогда, она не может стать его женой, раз ее купили за деньги...
— Ну и что?! Всех рабынь покупают на базаре.
— Это так. Но по вашим законам рабыни не могут стать женой султана. Впрочем, не будем об этом. Всё равно всё решает султан.
— Это так.
— Воистину так.
Мы переглянулись и расхохотались. Оказалось, что все это время, когда она тут появилась, Хюррем всё время говорила, что она подарок Повелителю, а тут базар... Да ещё и неизвестно, кто купил, Рустем-паша иди Ибрагим? Но то, что Хатидже перескажет наш разговор валиде, это будет точно.
Кстати, я начала вспоминать внешность той дамы, это я по Роксолану. Роста была невысокого – около полутора метров. По сравнению с первой женой Махидевран-султан, она была далеко не красавицей. Я бы даже сказала – дурнушка. А если на меня посмотреть рядом с ней, так она вообще никакая. Потому она меня и хотела убить. Ладно, сочтемся. Я вам не милая девочка из Московии. А Хюррем... Рыжие волосы, светлые глаза, то ли серые, то ли голубоватые, совсем не понять. Заостренный подбородок и очень довольно крупный круглый нос, причем с небольшой горбинкой. Фигура после третьего ребенка, была немного оплывшей, а черты лица стали размытыми. Явно ей нельзя пока рожать, если хочет сохранить стройность, ну или надо заниматься физкультурой. М-да, странно всё. Видимо, Хюррем долго и громко кричала в гареме какая она красавица, вот и поверили.
— Нет, ты послушай, Хатидже. Обычная девушка славянка – и не больше. Причем из деревни. Руки широкие, ноги – большие, растоптанные, лицо – обыденное, глаза – обычные, серые, даже без искорки. Рот маленький, а вот нос великоват. Уши большие, правда она умела их прятать за волосы, они у неё густые, это не отнять.
— У тебя гораздо красивее.
— Ну, это само собой. Мои мужские предки выбирали невест из самых красивых и умных девушек, которых привозили в Москву на смотрины.
Султан посмотрел на меня, пришлось говорить мне:
— Я подошла к кроватке и увидела фиолетовые вздутия. На левой щеке. И у няни видела, на шее и левой руке. Вот и вытащила всех здоровых в коридор.
— Вот как. Вы всё сделали правильно. А матушку деток и других детей вы не осматривали?
— Нет. Не успела. Я за султана испугалась.
— Конечно, конечно. Всё правильно. Его надо было спасать в первую очередь. Вы просто молодец.
Но тут проснулась Хюррем:
— А почему тогда она всех вытащила в коридор, а старшие дети – они ведь там! Почему?
— Делала, что могла. Надо было султана от этой заразы уберечь, вот и вытащила всех в коридор, кроме тех, кто жили в этих комнатах.
А вот тут уже проснулся Повелитель:
— Старших детей отправить в другие комнаты, помыть их всех и проверить, не укусили ли их.
— И переезжать надо быстро, эти москиты вечером просыпаются. Надо всё сделать быстро, пока они не проснулись. И лучше будет, если Повелитель уйдет отсюда, мало ли, а то говорят, что эти москиты и в коврах, и в занавесках, и в одежде могут спать, а вдруг проснутся от нашего шума?!
Вставила я свои пять копеек. А султан добавил:
— Пусть принесут всё, что нужно. И пусть все, кто там был, были осмотрены, вдруг кто из них раньше проснется.
— Вы правы, мой Повелитель. Все, кто только лишь вошли в эту комнату, должны пройти просмотр у врача. А все те, кто просто в этой комнате только вошел и быстро вышел – все в хамам! И врач всё же пусть тоже осмотрит!
И снова врач начал говорить султану:
— Слушаюсь, мой повелитель. Да, и няня, кажется, тоже заболела. Как же я не заметил эти фиолетовые раны! Но я пришел поздно, раны побледнели, но начали появляться на других местах. Я побегу, Повелитель!
Но тут вышла няня. Упав на колени и поползла к Султану. Я снова оттащила его от этой глупой ... курицы. Все уже поняли, что произошло.
Ребенок не плакал.
Когда ушла Хюррем.
Малыша похоронили по обычаю, до захода солнца, туда и няню отправили. Чтоб в раю за ним присматривала, как позже мне сказала Хюррем. На следующий день. Её с детьми тут же отправили жить в очень отдаленных покоях, и женщина искренне считала, что я специально не пускаю их всех на волю. Я не спорила. Но честно сказала повелителю, что эти маленькие комарики могут спрятаться в каких-нибудь вещах госпожи. Сезон любви этих летающих пиявок – три месяца. Это подтвердили здешние аборигены. И пока оставшиеся полтора месяца не пройдут, они могут снова покусать всех, кто приходил в покои Хюррем. Пусть решает султан, главное, чтобы ко мне не прилипли эти злодеи. Так что я отдала рабыням стирать платье, в котором была. Аж два раза. Да и султанские вещи отправили в стирку сразу. Я проверила.
И мы с ним сразу же отправились в хамам. Причем вдвоем. Время было дорого. Хотя здесь не принято, чтобы мужчины и женщины, пусть и муж с женой, не могут мыться вместе. Султан что-то хотел мне сказать, на эту тему, но я сразу рассказала, что у нас, на Руси, муж с женой могут мыться вместе. Так что и султан может так мыться, раз он султан. Откровенно говоря, он тоже увидел много хороших вещей в таком удивительном мытье. Так что наше омовение немного задержалось, но ведь всем понятно, что мы очень тщательно проверили, не смог ли какой-нибудь комарик нас укусил. Не укусил. Значит мы вполне здоровы.
А султан решил, что Хюррем с детьми и служанками надо поселить подальше от других жительниц гарема. И правильно сделали, потому как ещё одна служанка Хюррем заболела. Так что султан не стал приходить в их покои, доверяя их здешним врачам. Видимо, он всё-таки не так уж сильно пока к ней привязался. Столько походов было за это время. Кстати, рабыню убили сразу же. На глазах Хюррем. Вот тогда она сразу перестала орать, чтоб её выпустили поговорить с султаном. Он, конечно, не разрешил эту встречу, так что её отправили вместе с детьми и рабынями в другие, самые дальние, покои. И все они сидели, буквально под надзором целым отрядом евнухов. Как мне потом рассказывали девушки, то это было самое спокойное время в гареме за последние три года.
Султан был обеспокоен и не рвался к женщинам гарема. Мало ли, вдруг кто тоже заболеет. А так как меня очень хорошо осмотрели, то он просто перетащил меня с моими служанками в свои покои, отдав нам две комнаты для жизни и любви. Я не совсем понимала, как по правде наш султан относился ко мне. Он в эти месяцы карантина как правило был со мной, но и других девушек хотел пригласить. Я не возражала, в отличие от Хюррем, и, видимо, Повелитель был доволен спокойствием в доме. Но врач сказал, что лучше не рисковать, вдруг у какой-нибудь есть эти личинки. Но, как мне кажется, он был немного обижен, что я не восхваляла его и не говорила каждые 10 минут, что я его люблю и даже обожаю. Но я не хотела притворяться. Он мне нравился, но не более. Зато я как могла, создавала для него комфортную обстановку. Я часто сама готовила нам еду, которую я готовила ещё в том, моем, мире, и он с удовольствием поглощал все мои изыски. Причем, я каждый день привносила что-то новенькое, ему это нравилось. Спасибо маме, которая говорила, что если женщина хочет удержать мужчину, то она ОБЯЗАТЕЛЬНО всегда должна была быть опрятна и вкусно кормить любимого.
Вот и стараюсь.
Однажды он все же решил узнать поподробнее мои чувства к нему. Мы лежали после отличного секса, очень довольные, потому как я предложила одну новую для него позу из Камасутры, которую он не знал, но смог осуществить. Вообще, он довольно прохладно относился к своим мужским обязанностям в постели. Но тут он был действительно удивлен моими познаниями, и на волне интересных и увлекательных упражнений, решил познать, как такие необычные позы и действия я узнала.
Начал он с занятного вопроса:
— Слушай, Елена, а как ты смогла узнать такие интересные вещи будучи девушкой, а не взрослой женщиной за много лет?
Я даже не сразу-то и поняла, о чем он говорит:
— Не поняла вопроса, Повелитель?
— Ты пришла ко мне девственницей, но при этом ты очень много знаешь в искусстве телесной любви. Как ты могла узнать такие вещи? Я ведь знаю, что и в европейских королевских домах за девушками следят крайне строго. Это ведь позор на всю Европу, если какой-то Великий Дом приведёт испорченную княжну или принцессу?
М-да, знал бы он как в нашем институте... Впрочем, не важно. Но на вопрос султана надо отвечать. Так что сконцентрировалась и выдала:
— Мой повелитель, не знаю, как там в европейских королевских домах воспитывают своих наследниц, не знаю, но меня держали в очень серьезной строгости. Я всегда была окружена толпой моих рабынь, прислужниц, дочерей из хороших семейств, так называемых подруг. Ну а что касается моих познаний в этой области... Меня тоже учили. По очень старой, но очень интересной книге. "Камасутра" называется.
И тут я разошлась. Я показывала всякие разные позы, подходила к нему по правилам этой самой Камасутры. Рассказывала, как только я вошла в возраст, меня учили этим делам, потому как настоящая телесная близость между мужем и женой дарит им огромную радость, и т.д., и т.п. После лекции, султан, естественно, захотел практики. Я, естественно, тоже была не против. Султан сразу же начал готовиться. Будучи довольно молодым и имея хорошую физическую подготовку, он, оказывается, действительно отличался великолепной гибкостью тела. Я даже и не знала, что он так смог. Но все же такие позы не всем подходят. И если внимательно вглядеться, то можно понять, что самые оригинальные, экзотические, редкие, странные и даже сумасшедшие на первый взгляд секс-позиции, в первую очередь и замечают. Но почему-то думают, что могут это сделать. Ага-ага! Так что, предложила султану одну позицию, где доминирует женщина. Он не возражал. Ему даже понравилось.
Всё это время, после "заточения" Хюррем, вокруг Повелителя организовалась свободная зона. И пока ею не захватили другие, я предпринимала меры сближения с султаном и человеком. Сначала я создала некий карантин, типа, не укусили ли нас эти проклятые москиты. Каждый вечер, султан и я, очень тщательно осматривали все наши тела, и каждый раз очень сильно и увлекательно радовались, что нас не укусили. После этого, естественно, только и могли, что внимательно изучали нужную книгу. Я рассказывала про свою страну и моего народа. Я рассказывала сказки, как та самая Шахерезада. И я снова почувствовала, что мои рассказы как-то утешают и интересуют моего султана, он становится более мягким, внимательным, довольным. Как будто некая волшебная палочка махнула над его головой.
Ученье – свет, а ... дальше уже всё хорошо.
Разговор с Хатидже.
Не помню точно, как в том сериале "Великолепный век" показывали здешнюю жизнь, но никакие порядки в гареме ради какой-то наложницы (это я про Хюррем) менять даже и не собирались. Может, только пока? К султану по-прежнему приглашали девушек, как было заведено на протяжении веков. Гораздо меньше, чем раньше, но всё же. Конечно, мне было выделено гораздо больше времени, чем всем остальным. И я всегда оставалась в покоях султана на всю ночь. Только я. Но на меня почему-то не обижались. Вот что значит царский, ну или великокняжеский трон! В те времена царей считали почти божественными. И в других странах тоже было такое же отношение. Но и их родных, пусть и на второе место, но тоже высоко ставили. Так что и мне попало этой божественности. Было интересно, как это всё происходит уже в этой богадельне... а тут кто-то мне и помог. Просто ко мне пришла Хатидже, так, просто поболтать, потому как всем здесь живущим было интересно как в Москве живут дочери Великих князей. Вот она и настроилась на такой разговор, а увидела, как я с белым лицом, с потом на лбу, извергаю скушанный полчаса тому обычный обед. Она что-то спросила, но я не услышала. Хатидже дождалась до того, как всё это ... уберут, и тут же начала допрос:
— Что с тобой, Елена? Ты не заболела?
Ага, прямо в больницу надо отправлять! Что, не видно, что ли? Издевается, дочь султана. Сама не рожала, вот и насмехается. Но эта беда и её догонит:
— Нет, не заболела. Видимо, беременная. Няня моя уже меня осмотрела, сказала, что я в тягости и будет мальчик. Но это будет-не будет, но всё равно, беременность – это тяжело. Моя сестра так чуть ли не умерла. И ... вели открыть окно, дышать невозможно. – это я рабыне.
Я прилегла на диван, этот фонтан вынес из меня все силы. Мне же здесь всего лишь 14 лет на днях будет, а тут такое. Но что выросло, то выросло. Придется заняться своим здоровьем, а то не дай бог, всё может случится. Впрочем, мне бы сейчас остаться одной, но Хатидже на диване сидит как приклеенная.
— Тебе уже лучше, Елена? Как ты?
— Уже хорошо, спасибо.
— Как ты быстро смогла так получить этот подарок от Повелителя?!
— Подарок? Ну, тут двое на двое.
— Что?!
— Смотри, если у меня будет мальчик, то мои шансы увеличатся. А если девочка, то меня сразу же спишут из близких женщин султана. Повелитель, возможно, ко мне пару раз в год придет, а там – как Небо прикроет. Так что я готова ко всякому. Сложно тут у вас.
— Ну, давай не волнуйся, всё будет хорошо, может быть.
— Твои слова, да Богу в уши.
— Что?!
— У нас на родине так говорят. Искренне. Чтоб Он услышал. Но хватит об этом. Слушай, Хатидже, какая она, Хюррем?
— Ты же её видела?!
— Да я не про внешность.
— Ну, как тебе сказать? Она красивая...
— С чего ты это взяла?!
Я действительно была в недоумении. Я внимательно рассмотрела её – так себе, обычная девушка, даже с некоторыми недостатками.
— Да все говорят...
— А ты что, её не видела голой, Хатидже?!
— Видела, конечно, но не присматриваться, да и тряпок много на её голове было наверчено...
Она продолжала рассказывать, как та одевается, какие драгоценности носит, как красится, какие яркие у неё волосы, рыжие-рыжие. В гареме таких больше почти и нет. Вот тебе и раз... Её ум и коварство описаны в томах исторической литературы, а кровожадность и отсутствие преград на пути утверждения своих сыновей на трон, не имеют никаких оправданий. Ну, ладно, пока такое ещё не пришло. Я читала кое-что из исторических исследований, где говорили хорошо о её уме и умение править. Но было и просто страшное из разных злодеяний. В исторических книгах писали, что Роксолана велела разыскать всех детей Сулеймана от рабынь и наложниц и умертвила их различными способами, дабы очистить путь к престолу для своего сына...
— Хатидже, когда она попала во дворец?
— Три года назад. Ей тогда 15 лет было, почти 16. Её привезли из Крыма, обычный путь всех невольниц. Она говорила, что её одну закутывали в шаль, чтобы белую кожу не попортить. Кожа у неё очень нежная.
— У меня тоже, причем нежнее и мягче, чем у неё. Впрочем, продолжай.
— Потом она попала в Стамбул, на торговом корабле, а там её выгодно продали на одном из самых больших невольничьих рынков. Женщин с рыжими волосами здесь мало.
— А дальше?
— Ордынец вывел пленницу на рынок, она случайно попалась на глаза оказавшемуся там визирю молодого султана Сулеймана I, благородному Рустем-паше.
— Рустем-паша?!
— Да, а что?
— А мне говорили, что Ибрагим купил её для султана...
— Да ты что, Елена?! Нет, конечно, он такими делами не балуется. Ему не надо подмазывать султана такими подарками.
— Значит тогда, она не может стать его женой, раз ее купили за деньги...
— Ну и что?! Всех рабынь покупают на базаре.
— Это так. Но по вашим законам рабыни не могут стать женой султана. Впрочем, не будем об этом. Всё равно всё решает султан.
— Это так.
— Воистину так.
Мы переглянулись и расхохотались. Оказалось, что все это время, когда она тут появилась, Хюррем всё время говорила, что она подарок Повелителю, а тут базар... Да ещё и неизвестно, кто купил, Рустем-паша иди Ибрагим? Но то, что Хатидже перескажет наш разговор валиде, это будет точно.
Кстати, я начала вспоминать внешность той дамы, это я по Роксолану. Роста была невысокого – около полутора метров. По сравнению с первой женой Махидевран-султан, она была далеко не красавицей. Я бы даже сказала – дурнушка. А если на меня посмотреть рядом с ней, так она вообще никакая. Потому она меня и хотела убить. Ладно, сочтемся. Я вам не милая девочка из Московии. А Хюррем... Рыжие волосы, светлые глаза, то ли серые, то ли голубоватые, совсем не понять. Заостренный подбородок и очень довольно крупный круглый нос, причем с небольшой горбинкой. Фигура после третьего ребенка, была немного оплывшей, а черты лица стали размытыми. Явно ей нельзя пока рожать, если хочет сохранить стройность, ну или надо заниматься физкультурой. М-да, странно всё. Видимо, Хюррем долго и громко кричала в гареме какая она красавица, вот и поверили.
— Нет, ты послушай, Хатидже. Обычная девушка славянка – и не больше. Причем из деревни. Руки широкие, ноги – большие, растоптанные, лицо – обыденное, глаза – обычные, серые, даже без искорки. Рот маленький, а вот нос великоват. Уши большие, правда она умела их прятать за волосы, они у неё густые, это не отнять.
— У тебя гораздо красивее.
— Ну, это само собой. Мои мужские предки выбирали невест из самых красивых и умных девушек, которых привозили в Москву на смотрины.
