— Хватит! — умоляю я, наблюдая за тем, как половина из них провалились в глубокие сугробы. — Судя по количеству шкур, ты убил уже достаточно оранов.
— Я и не собирался их убивать, Иса. Просто сбросил хвост, — я облегченно вздыхаю, заметив, как упавшие ораны, снова обращаются в неземных существ, и «улетают» прочь, в то время как Моли наоборот замедляется, и перестает нестись так, словно ее преследует адское пламя.
— Мне кажется, они похожи на эльфов. Это ты называл человеческим обличьем?
— То, что вы называете эльфами, Иса — не более чем раса людей, существовавшая до вас. В вашем мире они вымерли, как Атланты, Лимурийцы и другие цивилизации. В Элиосе так выглядели первые минты — те самые воины, предавшие Ори. Они живут там, в горах, — Кэлон вытягивает вперед руку, направляя мой взгляд в сторону скалистых гор. Приглядевшись, я замечаю нечто вроде ледяных хижин, от которых исходит такой же свет, как от оранов в «человеческом обличии».
— Они удивительны… и я не думала, что Креон населен такими красивыми существами, — зачарованно шепчу я, на какое-то время, отвлекаясь от всех терзающих мою душу мыслей.
Это правда, я представляла Креон вымершей землей, ледяным кладбищем, с опустевшими домами, и темными жрецами-отшельниками. Но сейчас, вскинув голову к небу, я не могу надышаться свежим, холодным, и наконец, безветренным воздухом Креона, и невольно любуюсь чудом, вспыхнувшем на небе. Я никогда не видела северного сияния прежде. И, несмотря на то, что необычного цвета небо уже давно перестало меня удивлять, я все равно не могу отвести взгляд от сверкающего многоцветного свечения на небосводе, чем-то напоминающего мне пелену или дымку, переливающуюся сине-зелеными оттенками с вкраплением розового и красного.
Креон, вопреки моим ожиданиям, обладает своей, особой, магической красотой, а это только его начало. Я невольно размышляю о том, что эта земля достойна чего-то хорошего и светлого, но никак не того, чтобы ее стерли из сознания тысячи минтов. Почему нельзя жить в мире и согласии, объединив свои силы?
Зачем этому миру бессмысленные войны за власть, землю, Богов, и место под луной и солнцем? Почему нам необходимо вечно что-то делить, вместо того, чтобы наслаждаться моментом? И просто жить…
Этот мир принадлежит нам. Нам всем.
Боюсь, что Кэлон и Сах так не считают.
— Нравится? — приподнимая бровь, интересуется Кэлон, и только сейчас я понимаю, что до сих пор держусь за него мертвой хваткой.
— Очень. Настоящая сказка, — тихо шепчу я, не желая разрушать первый за долгое время момент спокойствия в своей душе. Отпуская Кэлона, я замечаю в небольшом просвете между разошедшимися тяжелыми черными тучами, падающую звезду, и даже успеваю загадать желание, за секунду до того, как она исчезает в зеленовато-голубоватой дымке.
— Я загадал желание, Иса. Чтобы ты захотела остаться.
— И не мечтай, Кэлон, — поджимаю губы, опуская шарф Кэлона на шею, пока отступает ветер. — Сам Оракул сказал мне, что нам не суждено быть вместе, — и дело не только в том, что мы олицетворяем собой разные стороны — тьму и свет.
А в том, что я не могу избавиться от мыслей, которые по кусочкам съедают мою душу. Тебе не нужна такая как я, Кэлон. Тебе нужна невинная, нежная, рыжеволосая девушка, какой я когда-то была. Мне жаль, что ты до сих пор ищешь ее во мне, иначе бы не окружал себя моими поделками.
— Что еще за бред, — фыркает Кэлон, нахмурившись. — Мы сами являемся вершителями своих судеб, Мандиса.
— Я не хочу говорить об этом, Кэлон. Я не выбирала такую судьбу. Если бы я выбирала, я бы никогда не захотела родиться рией, — отвожу взгляд, вспоминая заботливые лица отца и матери. — Лучше расскажи мне о пересечении, в которое мы направляемся, Кэлон.
— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, — Кэлон расплывается в загадочной улыбке, глядя за мою спину. Я тут же поворачиваюсь, на доли секунды теряя дар речи.
Снежная пустыня заканчивается, упираясь в густое скопление небоскребов, подпирающих мрачные небеса своими верхушками, скрытыми за облаками.
Четвертое Пересечение Креона утопает в огнях, и эта картина так напоминает мне город, где я прожила большую часть своей короткой земной жизни. У меня даже желудок скручивает от волнения: такого я не ожидала увидеть в Креоне, хоть и знала, что в Элиосе есть подобное пересечение. Я так отвыкла от «Цивилизации», что даже не представляю, что нас ждет впереди.
— Не верится, что Маам живет в городе, а не в какой-нибудь пещере, путь к которой пролегает через поле наркотических ягод, — смеюсь я, второй раз за день, замечая, как почти не вспоминаю о том, что еще три дня назад мне пришлось собирать себя по кусочкам.
Конечно, ничего не забыто, этот кошмар навсегда со мной. Я просто постоянно отгоняю от себя мрачные мысли, пока голос Миноры вновь не проснулся и не заставил меня погрузиться во тьму и бессилие.
— К сожалению, путь к Маам не будет проще, чем к Оракулу. Плохо то, что Маам принимает разные обличия. Если она сама не захочет показаться… мы ее никогда не найдем.
— Ты не мог сказать об этом раньше? Хочешь сказать, мы должны отыскать в городе, где явно проживает более миллиона минтов, безликую ведьму, при этом понятия не имея как она выглядит? — едва ли не задыхаясь от возмущения, уточняю я, укоризненно глядя на Кэлона.
— Именно это я и хочу сказать, Иса, — раздраженно бросает жрец. — У тебя есть другие варианты, как ты можешь снять кольцо?
— Ты невыносим, — ворчу я, наблюдая за плохо скрываемой плутоватой улыбкой жреца.
Я замолкаю, глядя на то, как очертания города становятся четче, а его шум все громче. Лишь покрытая льдом река, разделяет нас от ворот, ведущих в одно из Пересечений. Моли издает недовольный клич, и осторожно ступает на тонкий лед, отчего его верхний слой покрывается изломами.
— Боюсь, девочка, он не выдержит твоего веса, — ободряюще хлопнув Моли по боку, Кэлон спрыгивает на снег, и, не задавая лишних вопросов, помогает спуститься мне. Я тут же отступаю от него на шаг, пряча руки в карманах меховой накидки.
— Отправляйся домой, там тебя залатают. И будь осторожна, — Кэлон проводит рукой по лохматой шерсти, и, не удержавшись, я тоже благодарно прикасаюсь к уху огромного существа, которая отважно тащила нас на своей спине несколько часов.
— Прости, что сказала, что ты воняешь, — извиняюсь я, заглядывая в глаза Моли. Кэлон издает тихий смешок, и я обиженно надуваю губы.
— Я видела, как ее укусил оран. Почему у нее не течет кровь? — любопытствую я, ступая на кажущийся хрупким, лед.
— Я знал, что нападение всяких тварей возможно. Нам повезло, что это были ораны, Мандиса. Будь мы на лошадях, она бы тебя точно скинула. У Ромулов очень толстая кожа, еще и слой шерсти, защищающий от холода. А также небольшая суперспособность: быстрая регенерация клеток… в общем, незначительные раны, для нее не опасны. Чтобы повалить Молли, они должны были нападать всей стаей, — объясняет Кэлон, пока мы идем вперед. И если честно, чем дальше, тем страшнее мне становится: учитывая степень моего «везения» по жизни, я могу провалиться под лед прямо сейчас. А прикасаться к Кэлону, и держаться за него всю дорогу, я не намерена.
— Твоя гордость не доведет тебя до добра, Иса, — ухмыляется Кэлон, наблюдая, как осторожно я иду вперед, боясь наступить на извилистую трещину. — Боишься? — он вдруг смеется и с силой ударяет каблуком сапога по льду, и я перехожу на бег, мечтая, чтобы заледеневшая река скорее закончилась.
— Да ну тебя, — недовольно бурчу я, и, не успевая опомниться, падаю на лед, больно приземляясь на бок. Наверное, я чудом себе ничего не сломала, хотя приятного мало. Боль простреливает все тело, но это ничто по сравнению с тем, через что я прошла. Пока Кэлон догоняет меня, я пытаюсь встать, но тут происходит то, что заставляет меня упасть снова. Что-то мерзкое, бесформенное и уродливое, похожее на огромную медузу, пытается пробить лед с другой стороны. Из моей груди вырывается вскрик, когда я понимаю, что эта тварь вполне способна это сделать и утащить меня под воду. Ох, черт.
— Мандиса, давай руку.
— Я сама, — упрямлюсь я, но Кэлон хватает меня за шкирку и рывком поднимает на ноги.
— Не беси меня, Иса, — рявкает он, сжав зубы. — Если ты постоянно будешь от меня убегать, ты не доберешься до Маам живой. С этой секунды, ты во всем слушаешься меня, как и в Нейтральных землях, ясно? Мое терпение на исходе.
— Я не виновата, что твой Креон кишит разными тварями, — тихо бормочу я, когда Кэлон благополучно переводит меня через реку, и мы оказываемся у входа в город, на окраине его шумных улиц.
— Я тебя предупреждал. Я серьезно, Иса. Еще раз пропадешь из поля моего зрения, и считай, ты потерялась, и осталась здесь навсегда, — тяжело вздыхает Кэлон, пока я с открытым от удивления ртом, разглядываю улицу, на которой мы оказались. Это был не мираж, мы действительно внутри города, современного города. На первые взгляд, его жители обычные минты — семейные пары, забирающие своих детей из школы, случайные зеваки, бесцельно бродящие по вечерним улицам, и просто одиночки, выгуливающие своих собак, каких можно найти в любом городе. И чем дальше мы идем, тем больше прохожих встречаются на нашем пути, и абсолютно каждый смотрит на нас с недоумением. Первое время, я не могу привыкнуть ни к количеству людей, ни к яркому освещению на улицах города, пестрящего неоновыми вывесками и рекламой. Пребывая в состоянии шока, я даже не возмущаюсь, ощущая стальную хватку Кэлона на своем плече. Нервно озираясь по сторонам, замечая на заснеженных улицах довольно странных существ, то и дело разбавляющих толпу минтов. У меня такое чувство, что я попала в инопланетный город, где собраны представители многочисленных рас из всех уголков Вселенной. Я не успеваю разглядеть каждого, кто попадается мне на глаза, но сейчас я определенно видела, как двое мужчин, чья кожа покрыта синей переливающейся чешуёй, а глаза представляют собой два змеиных ока, скрываются в ближайшем баре.
— Только не говори, что это еще одни прототипы дагонов… — поджимая губы, я смотрю в след синим существам. Готова поспорить, что они оба прячут в своих штанах… хвост.
— Именно, — ухмыляется Кэлон, слегка щурясь от яркого света. — Я присутствовал при зарождении этого мира, помнишь? Способность призывать существ из Зеркал Креона — первое, чему научил меня отец.
— Продолжаешь играть в Бога, Кэлон? — подтруниваю я, не замечая, как губы сами расплываются в улыбке. Грудь наполняется необъяснимым теплом, несмотря на то, что на улице все также холодно, но хотя бы безветренно. Кэлон, однако, не видит в моих словах ничего смешного, и в ответ только хмурится:
— На нас все пялятся. Нам нужно переодеться, Иса. Нельзя привлекать к себе столько внимания, — Кэлон тянет меня в первый попавшийся магазин, и мое тело покрывается мурашками, когда мы попадаем с мороза в отапливаемое помещение. В этом Пересечении есть электричество, а значит и другие «удобства».
— Добро пожаловать, Амид. Чем я могу вам помочь? — к нам направляется красивая девушка, плавно покачивающая бедрами. Ее волосы затянуты в высокий конский хвост, а брючный костюм подчеркивает все достоинства и изгибы точеной фигуры. Кошачий взгляд придирчиво оглядывает меня с головы до ног, и я вскидываю подбородок, переводя взор на напряженного Кэлона, не сводящего глаз с одной точки.
— Спасибо, но мы сами разберемся, — грубоватым тоном отвечает Кэлон, не удостоив и взглядом стройную красавицу.
— Ох уж эта нежить, прямиком из Низшего мира, — ворчит Кэлон, на ходу собирая со стен вешалки с одеждой и уводит меня в примерочную.
— Нежить?
— Это Суккуб, Иса. По природе своей, недалеко ушла от Дагонов. Один взгляд на нее — и мужчину одолевает дикое желание, которому невозможно противостоять. Думаю, не нужно объяснять, что она делает с беднягой, после секса. Боюсь, даже я не смогу противостоять инстинктам, если посмотрю на нее.
— Харима рыжих одал было недостаточно, чтобы удовлетворить твои аппетиты? — без задней мысли спрашиваю я, спрятавшись в одной из примерочных.
— Какой должна быть женщина, способная удовлетворить твои аппетиты?
— Она должна быть тобой, Мандиса, — вздрагиваю от нахлынувшего воспоминания, закрывая тесную комнатку занавеской, и, опираясь на зеркало, тяжело выдыхаю, закрывая лицо руками.
Это все в прошлом. Каждая близость с Кэлоном — непозволительная ошибка. Думаю, я еще не скоро захочу секса. Наверное, никогда. Но эта проклятая картинка из прошлого, заставляет меня вспомнить, каково это принадлежать одному мужчине. Самому лучшему и сильному.
Быть достойной его. И быть желанной им.
Когда-то, так и было, целую вечность назад. И мне снова хочется помыться, и дрожащими руками я снимаю с себя меховую накидку и одежду, с отвращением рассматривая шрамы на своем истощенном теле.
— А ты ревнуешь, — доносится до меня голос Кэлона, пока я натягиваю плотные колготки. Мы переодеваемся молча, и одновременно выходим из примерочных, окидывая друг друга придирчивым взглядом.
— Тебе идет, — с придыханием выносит свой вердикт он, разглядывая мою кожаную юбку на высокой талии, и бархатный топ на тонких бретельках. Сверху я накинула кардиган, и белоснежную шубку, и на этот раз не из шкуры орана.
— Да уж, я скучала по такой одежде.
— А я терпеть не могу такую одежду. Жутко неудобно, — недовольно замечает Кэлон, поправляя ремень на своих брюках. Так странно видеть его таким. В земном мире он составил бы конкуренцию Оуэну… точнее, последний бы смотрелся жалко на его фоне. Черная рубашка плотно прилегает к его сильному телу и упругим мышцам, верхние пуговицы небрежно расстегнуты. Мой взгляд поднимается к накрахмаленному воротнику, и я задаю один из вопросов, которые меня мучают, вслух:
— Где они, Кэлон? Мои метки. Ожоги, которые я на тебе оставила. Они были на шее… на спине. — Снова заваливаю вопросами я. — Кто ты? Тот ли ты Кэлон, с которым я попрощалась на площади перед храмом?
Во взгляде Кэлона вспыхивает знакомая тьма, но он быстро отводит глаза и застегивает пуговицы на рукавах, глядя в зеркало.
—Нам нужно идти, — переводит тему Кэлон, и через пять минут, мы покидаем примерочную. Я жду, что как принято на Земле, Кэлон расплатится за покупки, но вместо этого, он проходит мимо девушки-суккуба, так ни разу и, не взглянув на нее, обронив одно лишь слово: Алад, которое, видимо, в этом Пересечении обладает особым значением, но у меня нет ни сил, ни желания выяснять, каким именно. Девушка мгновенно меняется в лице, переводя взгляд с невозмутимо-отстранённого Кэлона на меня. Надо признать, обжигающий и ревностный взгляд.
— Куда теперь? — игнорируя настойчивое и не самое доброжелательное внимание суккуба, обращаюсь я к Кэлону.
— Ты устала. Я предлагаю отдохнуть, расслабиться. Поспать. Тебе нужно отвлечься, Мандиса.
— Кэлон, все, чего я хочу, чтобы наше путешествие, поскорее закончилось, — бросаю взгляд на проклятое кольцо, овеянное черной дымкой.
— Уверен, ты не расстроишься, если мы проведем один вечер в тепле и уюте. Я напою тебя вином, и ты уснешь, как ребенок.
— Снова хочешь меня напоить? Знаешь, мне начинает казаться, что нет никакой Маам! Ты что-то не договариваешь мне… — надеваю капюшон, как только мы выходим на улицу, но Кэлон обхватывает мои плечи, и встряхивает с такой силой, что он снова слетает.
— Я и не собирался их убивать, Иса. Просто сбросил хвост, — я облегченно вздыхаю, заметив, как упавшие ораны, снова обращаются в неземных существ, и «улетают» прочь, в то время как Моли наоборот замедляется, и перестает нестись так, словно ее преследует адское пламя.
— Мне кажется, они похожи на эльфов. Это ты называл человеческим обличьем?
— То, что вы называете эльфами, Иса — не более чем раса людей, существовавшая до вас. В вашем мире они вымерли, как Атланты, Лимурийцы и другие цивилизации. В Элиосе так выглядели первые минты — те самые воины, предавшие Ори. Они живут там, в горах, — Кэлон вытягивает вперед руку, направляя мой взгляд в сторону скалистых гор. Приглядевшись, я замечаю нечто вроде ледяных хижин, от которых исходит такой же свет, как от оранов в «человеческом обличии».
— Они удивительны… и я не думала, что Креон населен такими красивыми существами, — зачарованно шепчу я, на какое-то время, отвлекаясь от всех терзающих мою душу мыслей.
Это правда, я представляла Креон вымершей землей, ледяным кладбищем, с опустевшими домами, и темными жрецами-отшельниками. Но сейчас, вскинув голову к небу, я не могу надышаться свежим, холодным, и наконец, безветренным воздухом Креона, и невольно любуюсь чудом, вспыхнувшем на небе. Я никогда не видела северного сияния прежде. И, несмотря на то, что необычного цвета небо уже давно перестало меня удивлять, я все равно не могу отвести взгляд от сверкающего многоцветного свечения на небосводе, чем-то напоминающего мне пелену или дымку, переливающуюся сине-зелеными оттенками с вкраплением розового и красного.
Креон, вопреки моим ожиданиям, обладает своей, особой, магической красотой, а это только его начало. Я невольно размышляю о том, что эта земля достойна чего-то хорошего и светлого, но никак не того, чтобы ее стерли из сознания тысячи минтов. Почему нельзя жить в мире и согласии, объединив свои силы?
Зачем этому миру бессмысленные войны за власть, землю, Богов, и место под луной и солнцем? Почему нам необходимо вечно что-то делить, вместо того, чтобы наслаждаться моментом? И просто жить…
Этот мир принадлежит нам. Нам всем.
Боюсь, что Кэлон и Сах так не считают.
— Нравится? — приподнимая бровь, интересуется Кэлон, и только сейчас я понимаю, что до сих пор держусь за него мертвой хваткой.
— Очень. Настоящая сказка, — тихо шепчу я, не желая разрушать первый за долгое время момент спокойствия в своей душе. Отпуская Кэлона, я замечаю в небольшом просвете между разошедшимися тяжелыми черными тучами, падающую звезду, и даже успеваю загадать желание, за секунду до того, как она исчезает в зеленовато-голубоватой дымке.
— Я загадал желание, Иса. Чтобы ты захотела остаться.
— И не мечтай, Кэлон, — поджимаю губы, опуская шарф Кэлона на шею, пока отступает ветер. — Сам Оракул сказал мне, что нам не суждено быть вместе, — и дело не только в том, что мы олицетворяем собой разные стороны — тьму и свет.
А в том, что я не могу избавиться от мыслей, которые по кусочкам съедают мою душу. Тебе не нужна такая как я, Кэлон. Тебе нужна невинная, нежная, рыжеволосая девушка, какой я когда-то была. Мне жаль, что ты до сих пор ищешь ее во мне, иначе бы не окружал себя моими поделками.
— Что еще за бред, — фыркает Кэлон, нахмурившись. — Мы сами являемся вершителями своих судеб, Мандиса.
— Я не хочу говорить об этом, Кэлон. Я не выбирала такую судьбу. Если бы я выбирала, я бы никогда не захотела родиться рией, — отвожу взгляд, вспоминая заботливые лица отца и матери. — Лучше расскажи мне о пересечении, в которое мы направляемся, Кэлон.
— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, — Кэлон расплывается в загадочной улыбке, глядя за мою спину. Я тут же поворачиваюсь, на доли секунды теряя дар речи.
Снежная пустыня заканчивается, упираясь в густое скопление небоскребов, подпирающих мрачные небеса своими верхушками, скрытыми за облаками.
Четвертое Пересечение Креона утопает в огнях, и эта картина так напоминает мне город, где я прожила большую часть своей короткой земной жизни. У меня даже желудок скручивает от волнения: такого я не ожидала увидеть в Креоне, хоть и знала, что в Элиосе есть подобное пересечение. Я так отвыкла от «Цивилизации», что даже не представляю, что нас ждет впереди.
— Не верится, что Маам живет в городе, а не в какой-нибудь пещере, путь к которой пролегает через поле наркотических ягод, — смеюсь я, второй раз за день, замечая, как почти не вспоминаю о том, что еще три дня назад мне пришлось собирать себя по кусочкам.
Конечно, ничего не забыто, этот кошмар навсегда со мной. Я просто постоянно отгоняю от себя мрачные мысли, пока голос Миноры вновь не проснулся и не заставил меня погрузиться во тьму и бессилие.
— К сожалению, путь к Маам не будет проще, чем к Оракулу. Плохо то, что Маам принимает разные обличия. Если она сама не захочет показаться… мы ее никогда не найдем.
— Ты не мог сказать об этом раньше? Хочешь сказать, мы должны отыскать в городе, где явно проживает более миллиона минтов, безликую ведьму, при этом понятия не имея как она выглядит? — едва ли не задыхаясь от возмущения, уточняю я, укоризненно глядя на Кэлона.
— Именно это я и хочу сказать, Иса, — раздраженно бросает жрец. — У тебя есть другие варианты, как ты можешь снять кольцо?
— Ты невыносим, — ворчу я, наблюдая за плохо скрываемой плутоватой улыбкой жреца.
Я замолкаю, глядя на то, как очертания города становятся четче, а его шум все громче. Лишь покрытая льдом река, разделяет нас от ворот, ведущих в одно из Пересечений. Моли издает недовольный клич, и осторожно ступает на тонкий лед, отчего его верхний слой покрывается изломами.
— Боюсь, девочка, он не выдержит твоего веса, — ободряюще хлопнув Моли по боку, Кэлон спрыгивает на снег, и, не задавая лишних вопросов, помогает спуститься мне. Я тут же отступаю от него на шаг, пряча руки в карманах меховой накидки.
— Отправляйся домой, там тебя залатают. И будь осторожна, — Кэлон проводит рукой по лохматой шерсти, и, не удержавшись, я тоже благодарно прикасаюсь к уху огромного существа, которая отважно тащила нас на своей спине несколько часов.
— Прости, что сказала, что ты воняешь, — извиняюсь я, заглядывая в глаза Моли. Кэлон издает тихий смешок, и я обиженно надуваю губы.
— Я видела, как ее укусил оран. Почему у нее не течет кровь? — любопытствую я, ступая на кажущийся хрупким, лед.
— Я знал, что нападение всяких тварей возможно. Нам повезло, что это были ораны, Мандиса. Будь мы на лошадях, она бы тебя точно скинула. У Ромулов очень толстая кожа, еще и слой шерсти, защищающий от холода. А также небольшая суперспособность: быстрая регенерация клеток… в общем, незначительные раны, для нее не опасны. Чтобы повалить Молли, они должны были нападать всей стаей, — объясняет Кэлон, пока мы идем вперед. И если честно, чем дальше, тем страшнее мне становится: учитывая степень моего «везения» по жизни, я могу провалиться под лед прямо сейчас. А прикасаться к Кэлону, и держаться за него всю дорогу, я не намерена.
— Твоя гордость не доведет тебя до добра, Иса, — ухмыляется Кэлон, наблюдая, как осторожно я иду вперед, боясь наступить на извилистую трещину. — Боишься? — он вдруг смеется и с силой ударяет каблуком сапога по льду, и я перехожу на бег, мечтая, чтобы заледеневшая река скорее закончилась.
— Да ну тебя, — недовольно бурчу я, и, не успевая опомниться, падаю на лед, больно приземляясь на бок. Наверное, я чудом себе ничего не сломала, хотя приятного мало. Боль простреливает все тело, но это ничто по сравнению с тем, через что я прошла. Пока Кэлон догоняет меня, я пытаюсь встать, но тут происходит то, что заставляет меня упасть снова. Что-то мерзкое, бесформенное и уродливое, похожее на огромную медузу, пытается пробить лед с другой стороны. Из моей груди вырывается вскрик, когда я понимаю, что эта тварь вполне способна это сделать и утащить меня под воду. Ох, черт.
— Мандиса, давай руку.
— Я сама, — упрямлюсь я, но Кэлон хватает меня за шкирку и рывком поднимает на ноги.
— Не беси меня, Иса, — рявкает он, сжав зубы. — Если ты постоянно будешь от меня убегать, ты не доберешься до Маам живой. С этой секунды, ты во всем слушаешься меня, как и в Нейтральных землях, ясно? Мое терпение на исходе.
— Я не виновата, что твой Креон кишит разными тварями, — тихо бормочу я, когда Кэлон благополучно переводит меня через реку, и мы оказываемся у входа в город, на окраине его шумных улиц.
— Я тебя предупреждал. Я серьезно, Иса. Еще раз пропадешь из поля моего зрения, и считай, ты потерялась, и осталась здесь навсегда, — тяжело вздыхает Кэлон, пока я с открытым от удивления ртом, разглядываю улицу, на которой мы оказались. Это был не мираж, мы действительно внутри города, современного города. На первые взгляд, его жители обычные минты — семейные пары, забирающие своих детей из школы, случайные зеваки, бесцельно бродящие по вечерним улицам, и просто одиночки, выгуливающие своих собак, каких можно найти в любом городе. И чем дальше мы идем, тем больше прохожих встречаются на нашем пути, и абсолютно каждый смотрит на нас с недоумением. Первое время, я не могу привыкнуть ни к количеству людей, ни к яркому освещению на улицах города, пестрящего неоновыми вывесками и рекламой. Пребывая в состоянии шока, я даже не возмущаюсь, ощущая стальную хватку Кэлона на своем плече. Нервно озираясь по сторонам, замечая на заснеженных улицах довольно странных существ, то и дело разбавляющих толпу минтов. У меня такое чувство, что я попала в инопланетный город, где собраны представители многочисленных рас из всех уголков Вселенной. Я не успеваю разглядеть каждого, кто попадается мне на глаза, но сейчас я определенно видела, как двое мужчин, чья кожа покрыта синей переливающейся чешуёй, а глаза представляют собой два змеиных ока, скрываются в ближайшем баре.
— Только не говори, что это еще одни прототипы дагонов… — поджимая губы, я смотрю в след синим существам. Готова поспорить, что они оба прячут в своих штанах… хвост.
— Именно, — ухмыляется Кэлон, слегка щурясь от яркого света. — Я присутствовал при зарождении этого мира, помнишь? Способность призывать существ из Зеркал Креона — первое, чему научил меня отец.
— Продолжаешь играть в Бога, Кэлон? — подтруниваю я, не замечая, как губы сами расплываются в улыбке. Грудь наполняется необъяснимым теплом, несмотря на то, что на улице все также холодно, но хотя бы безветренно. Кэлон, однако, не видит в моих словах ничего смешного, и в ответ только хмурится:
— На нас все пялятся. Нам нужно переодеться, Иса. Нельзя привлекать к себе столько внимания, — Кэлон тянет меня в первый попавшийся магазин, и мое тело покрывается мурашками, когда мы попадаем с мороза в отапливаемое помещение. В этом Пересечении есть электричество, а значит и другие «удобства».
— Добро пожаловать, Амид. Чем я могу вам помочь? — к нам направляется красивая девушка, плавно покачивающая бедрами. Ее волосы затянуты в высокий конский хвост, а брючный костюм подчеркивает все достоинства и изгибы точеной фигуры. Кошачий взгляд придирчиво оглядывает меня с головы до ног, и я вскидываю подбородок, переводя взор на напряженного Кэлона, не сводящего глаз с одной точки.
— Спасибо, но мы сами разберемся, — грубоватым тоном отвечает Кэлон, не удостоив и взглядом стройную красавицу.
— Ох уж эта нежить, прямиком из Низшего мира, — ворчит Кэлон, на ходу собирая со стен вешалки с одеждой и уводит меня в примерочную.
— Нежить?
— Это Суккуб, Иса. По природе своей, недалеко ушла от Дагонов. Один взгляд на нее — и мужчину одолевает дикое желание, которому невозможно противостоять. Думаю, не нужно объяснять, что она делает с беднягой, после секса. Боюсь, даже я не смогу противостоять инстинктам, если посмотрю на нее.
— Харима рыжих одал было недостаточно, чтобы удовлетворить твои аппетиты? — без задней мысли спрашиваю я, спрятавшись в одной из примерочных.
— Какой должна быть женщина, способная удовлетворить твои аппетиты?
— Она должна быть тобой, Мандиса, — вздрагиваю от нахлынувшего воспоминания, закрывая тесную комнатку занавеской, и, опираясь на зеркало, тяжело выдыхаю, закрывая лицо руками.
Это все в прошлом. Каждая близость с Кэлоном — непозволительная ошибка. Думаю, я еще не скоро захочу секса. Наверное, никогда. Но эта проклятая картинка из прошлого, заставляет меня вспомнить, каково это принадлежать одному мужчине. Самому лучшему и сильному.
Быть достойной его. И быть желанной им.
Когда-то, так и было, целую вечность назад. И мне снова хочется помыться, и дрожащими руками я снимаю с себя меховую накидку и одежду, с отвращением рассматривая шрамы на своем истощенном теле.
— А ты ревнуешь, — доносится до меня голос Кэлона, пока я натягиваю плотные колготки. Мы переодеваемся молча, и одновременно выходим из примерочных, окидывая друг друга придирчивым взглядом.
— Тебе идет, — с придыханием выносит свой вердикт он, разглядывая мою кожаную юбку на высокой талии, и бархатный топ на тонких бретельках. Сверху я накинула кардиган, и белоснежную шубку, и на этот раз не из шкуры орана.
— Да уж, я скучала по такой одежде.
— А я терпеть не могу такую одежду. Жутко неудобно, — недовольно замечает Кэлон, поправляя ремень на своих брюках. Так странно видеть его таким. В земном мире он составил бы конкуренцию Оуэну… точнее, последний бы смотрелся жалко на его фоне. Черная рубашка плотно прилегает к его сильному телу и упругим мышцам, верхние пуговицы небрежно расстегнуты. Мой взгляд поднимается к накрахмаленному воротнику, и я задаю один из вопросов, которые меня мучают, вслух:
— Где они, Кэлон? Мои метки. Ожоги, которые я на тебе оставила. Они были на шее… на спине. — Снова заваливаю вопросами я. — Кто ты? Тот ли ты Кэлон, с которым я попрощалась на площади перед храмом?
Во взгляде Кэлона вспыхивает знакомая тьма, но он быстро отводит глаза и застегивает пуговицы на рукавах, глядя в зеркало.
—Нам нужно идти, — переводит тему Кэлон, и через пять минут, мы покидаем примерочную. Я жду, что как принято на Земле, Кэлон расплатится за покупки, но вместо этого, он проходит мимо девушки-суккуба, так ни разу и, не взглянув на нее, обронив одно лишь слово: Алад, которое, видимо, в этом Пересечении обладает особым значением, но у меня нет ни сил, ни желания выяснять, каким именно. Девушка мгновенно меняется в лице, переводя взгляд с невозмутимо-отстранённого Кэлона на меня. Надо признать, обжигающий и ревностный взгляд.
— Куда теперь? — игнорируя настойчивое и не самое доброжелательное внимание суккуба, обращаюсь я к Кэлону.
— Ты устала. Я предлагаю отдохнуть, расслабиться. Поспать. Тебе нужно отвлечься, Мандиса.
— Кэлон, все, чего я хочу, чтобы наше путешествие, поскорее закончилось, — бросаю взгляд на проклятое кольцо, овеянное черной дымкой.
— Уверен, ты не расстроишься, если мы проведем один вечер в тепле и уюте. Я напою тебя вином, и ты уснешь, как ребенок.
— Снова хочешь меня напоить? Знаешь, мне начинает казаться, что нет никакой Маам! Ты что-то не договариваешь мне… — надеваю капюшон, как только мы выходим на улицу, но Кэлон обхватывает мои плечи, и встряхивает с такой силой, что он снова слетает.
