Кошечка

Вокруг мелькали селения, поля. Пока путники находились недалеко от Валенсии, дома теснились, прижимались друг к дружке максимально близко. Даже отнимали место у ароматных садов и кустарников. Но потом островки селений стали редеть. Освободившееся пространство заполняла зелень. И строения, обнесенные изгородью, буквально утопали в зелени. Поначалу это было не так заметно. Но настал момент, когда дворы уже лепились поодиночке. Это были редкие, но хорошо заметные островки. Но скоро исчезли и они.
       А впереди уже маячила густая ярко-зеленая шапка, которая росла по мере того, как путники приближались к опушке. И видели все больше. В какой-то момент могли даже разглядеть каждое дерево в отдельности, его шероховатую кору, причудливые изгибы стволов и ветвей.
       Наконец, пара подъехала к опушке. А в тот момент, когда въезжали в лес, подул ветер, и деревья склонили головы перед своими гостями.
       - Как здесь темно и тихо…- прошептала Ная.
       - Зато посмотри, как красиво! – Сирван показал на опушку, на которой красовались очень разные причудливые тени. По форме они походили то на лист, то на дикого зверя. Встречались и тени неузнаваемой формы.
       - Удивительно!
       Это простое слово девушка произнесла так, что помощнику захотелось прикоснуться к ней, подарить частичку своего тепла. И руки невольно заскользили по тонким хрупким плечам, губы коснулись нежных шелковых волос, потом снова обхватили талию. В это прикосновение Сирван вложил всю нежность, которую испытывал к этой девушке.
       Прикосновения заставили Наю рассмеяться. Рассмеяться, но не отстраниться. Значит, ей понравилось. Это значит, можно действовать смелее. Склонив голову, Сирван нежно коснулся губами ее плеча.
       Девушка снова рассмеялась, а потом последовал вопрос, который напомнил помощнику о том, что надо быть сдержаннее.
       - Что ты делаешь, Сирван?
       Все это прозвучало очень мило, но заставило мужчину успокоиться.
       Они продвигались все дальше и дальше вглубь чащи. По обеим сторонам росли яркие кустарники, деревья с причудливо изогнутыми стволами, и ветви, сходящие друг с другом. Густая листва, что росла на них, закрывала небо плотным зеленым покрывалом. Ная восхищалась буквально всему, что видела. А когда из своих укрытый показывались животные, она радовалась, как ребенок. Восхищалась, когда вдалеке шумели крылья, копыта стучали по тропе. Даже осторожные шорохи и шелест листьев заставляли ее оборачиваться. Названий всех животных, которых видела, не знала, однако, это не мешало искренне восхищаться.
       Они ехали так, пока деревья ни расступились, а глазам путников ни открылась поляна. Здесь было много цветов, высокая трава, и невероятно красивое небо. Здесь непроницаемый купол не закрывал пушистый зеленый ковер, и путники могли, конец, его разглядеть.
       - Восхитительно, - воскликнула Ная, рассматривая небосвод.
       - Да…
       Когда служительница насладилась небом, Сирван повел ее по густому пушистому зеленому ковру. Ная касалась ладонью высокой травы, и цветов, улыбаясь собственным ощущениям. В этот момент помощник любовался ею. В какой-то момент девушка заметила взгляд мужчины, и обернулась, смущенно улыбаясь.
       - Почему ты так смотришь на меня?
       - Ты такая красивая…
       Сирван не сводил глаз с ее лица, осторожно поглаживал ладонью растрепанные от скачки волосы. А Ная все так же улыбалась, не зная, куда деваться. Ее щеки уже побагровели от смущения.
       Между тем склонился над девушкой, и наградил страстным поцелуем в губы. Ная обхватила руками его могучую шею, и сама прильнула губами к его губам.
       Руки мужчины уже легли на бедра Наи, и, сминая нежную плоть под тканью, прижали ближе тонкое безвольное тело. Затем эти же руки стали медленно поднимать платье. С неохотой прерывая страстный поцелуй, Ная подняла руки, позволив мужчине снять с нее одежду. Когда на ней не осталось ничего, кроме ее девственной нежной кожи, ее губы снова прикоснулись к губам мужчины. А его руки вновь заходили по все такому же послушному тонкому телу. Ласкали сначала бедра, затем поднялись выше, почувствовали упругие соски на аккуратной груди.
       Поцелуй снова прервался. Но только, чтобы тела влюбленных опустились на траву. Сирван осторожно целовал сначала живот Наи, затем ее груди. А потом, награждая поцелуями в губы, снял штаны.
       Проникновение было медленным и осторожным. Под чувственные стоны Наи Сирван двигался сначала медленно, затем все быстрее. Голос девушки становился все громче, и все завершилось самым сладким протяжным стоном.
       

       ГЛАВА ШЕСТАЯ. Наслаждение.

       Минуты невероятного наслаждения прервались для Хантера внезапно, и без какой бы то ни было, веской на той причины. Как? Почему Кошечка сбежала, не позволив ему и себе испытать долгожданное наслаждение?
       Может быть, у местных жриц любви такие правила: сбегать, не позволив клиентам завершить начатое? Если так, он обязательно должен с ней встретиться хотя бы еще раз. Может быть, у нее найдутся для него подходящие слова? Если нет, ноги его больше не будет в этом увеселительном заведении.
       В комнату охотник не вошел – ворвался, с силой хлопнув дверью.
       - Хантер? – услышав звуки, из дальнего угла комнаты подал голос Сирван.
       - Вернулся? Наконец-то. Где так долго пропадал?
       Судя по голосу наемника, он не был рад встрече со своим напарником. Скверное настроение от прерванного удовольствие сейчас вряд ли могло что-то улучшить.
       - Ная простила меня. Мы долго катались по лесу, а потом…
       - Трахнул ее, да?
       - Да! – мечтательно вздохнул Сирван, улыбаясь. Но радость вмиг исчезла с его лица, как только он обратил внимание на расстроенного и подавленного Хантера.
       - А у тебя как с кошечкой?
       - Да никак…- он прошел вглубь комнаты, и опустился на стул. – Сбежала посреди секса.
       - Шутишь, что ли?
       - Да какие тут шутки? Я только успел завестись, а она… Ничего, вечером найду ее, и все выясню. Давай лучше подумаем, что будем делать дальше. У кого еще узнать об этой кошке?
       - У Мейна, управляющего Валенсии.
       - Откуда ты узнал? – удивился наемник.
       - Ная рассказала.
       - Что ж, идем. Других вариантов нет.
       …Сборы были недолгими, и уже через полчаса чужеземцы неспешной рысью двигались по мостовой. В это прохладное пасмурное утро город был окутан густым туманом. Редкие прохожие спешили сделать свои дела, и вернуться в уютные теплые дома. Полупустой город не подпитывали своим теплом жители, от чего он казался еще холоднее.
       Гости, привычные и к более низким температурам, спокойно переносили суровую по меркам Валенсийцев погоду, и спокойно созерцали однообразные виды выстроившихся стройными рядами фасадов. Изредка их сменяли пестрые навесы лавок. Большинство их хозяев еще только готовились распахнуть свои двери, чтобы пригласить покупателей посмотреть их товары, купить что-то, или поболтать по душам. А потому их пока оживляла только веселая возня шустрых торговцев. Они торопились подготовить рабочее место к назначенному сроку.
       Замечая все это, чужеземцы лишь тихо улыбались, а через мгновение снова погружались в собственные размышления. Сегодня им предстоял еще один непростой разговор. Да не с кем-нибудь. Мейн – главный в этом городе, и потребует особого обращения. Хантеру до сих пор не приходилось разговаривать с людьми, наделенными властью. Чаше к нему за помощью обращались их помощники. Но наемник, все же, надеялся, что сумеет подобрать нужные слова.
       То ли дорога была слишком короткой, то ли путники были слишком погружены в собственные размышления, но центральная площадь Валенсии показалась взглядам чужеземцев через какой-нибудь час. Широкая, залитая ярким солнцем, она густо заросла зеленью. По обеим сторонам от широкой дороги, по которой одновременно легко проедут две коляски, раскинулся роскошный сад. Внутри этого изобилия рослых деревьев, и стоящих плотным рядом кустарников стоял дом. Настолько огромный, что, казалось, это не один, а несколько строений. Необыкновенно светлый, смотрящий на улицу высокими окнами. Они прятались между стройных рядов колонн, которые несли на себе округлые своды. Пространство, свободное от колонн и окон, занимали гипсовые цветы, изображения оружия, фигуры людей. Среди всего этого особо выделялась лестница, которая вела гостя по широким ступеням к дверям высотой в два человеческих роста. Подъем этот был необходим потому, что обиталище Мейна стояла на зеленом холме. Деревья, пустившие здесь корни, упирались ветвями в роскошные окна.
       Чужеземцы остановились напротив роскошного дома, и долго рассматривали его. Не потому, что хотели насладиться красотой строения: страх, живший в душе каждого, заставлял стоять здесь, будто поджидая чего-то. Им казалось, пройдет время, и что-то измениться. Тот барьер, мешающий им пройти дальше, исчезнет. Пропадет будто сам собой. Но мгновения, уходящие безвозвратно, не уносили с собой этот непреступный, казалось, барьер.
       Надежда просто избавиться от преграды рухнула. Как теперь обойти ее?
       Оба знали – она живет внутри них. Живет, ими же возведенная. Знали, но ничего не могли с этим поделать. Не могли сделать всего каких-нибудь несколько шагов, чтобы оказаться там, на величественных ступенях.
       Преграда ввела их в ступор на несколько минут. Совсем немного. Но Хантеру и Сирвану они показались бесконечно долгими, и трудными: сбросить невидимый барьер гораздо сложнее, чем тот, который можно разглядеть или пощупать. Однако, когда прошло время, охотник, превозмогая страх, сделал шаг. И тогда стало понятно – препятствия никакого нет. Увидев, как легко двигается охотник, вслед за ним двинулся и помощник.
       Не успели гости подняться по ступеням, и пройти внутрь, распахнув широкие тяжелые двери, их встретил служитель.
       - Что вам угодно, господа?
       Служитель смотрел на посетителей с натянутой улыбкой. Спокойный и, казалось, приветливый голос тоже показался Хантеру и Сирвану неискренним.
       - Мы хотим поговорить с Мейном.
       На лице служителя появилась гримаса удивление. Он даже задумался о чем-то. Но, когда настало время отвечать гостям, голос его был спокойным. Хотя оба прекрасно понимали – служитель недоволен их появлением, а, особенно, внезапной просьбой.
       - Сейчас я схожу, и узнаю, готов ли господин Мейн принять вас.
       …К неудовольствию служителя, Мейн согласился принять внезапных гостей. Сообщим охотнику и его помощнику неприятную для него весть, наряженный в драгоценные одежды служитель провёл гостей в просторную комнату. Она была обита панелями. Некоторые из них украшала искусная резьба. Окна плотно закрывали яркие пурпурные шторы. В дальнем углу красовался огромный шкаф, заваленный книгами. В центре комнаты на огромном ковре стоял стол в цвет деревянных панелей и несколько глубоких кресел, одно из которых занимал немолодой тучный мужчина. Смерив вошедших настороженным взглядом из-под густых черных, с проседью, бровей, он поправил камзол, украшенный таким количеством драгоценностей, что казалось, что на вырученные от их продажи деньги можно было бы построить еще одну Валенсию.
       - Чем обязан, господа? – выразительный взгляд Мейна напомнил гостям: прежде, чем отвечать, неплохо бы представиться.
       - Я Хантер. А это мой помощник, Сирван. Мы приехали сюда, чтобы поймать дикую кошку.
       - Ту самую, что сеет смерть в моем тихом и спокойном местечке?
       - Вы на редкость проницательны, господин Мейн.
       - Да! Вот только не могу понять, чем могу Вам помочь господа.
       - Вы должны знать, где она обитает!
       - Знаю! Вот только никто из дворцовой челяди не решается пойти, и убить ее. А главное, эта кошка не боится, и делает свои вылазки днем. Понимает, что никто не может поймать ее.
       - Думаю, теперь с бедами в вашем городе будет покончено. Если только вы отметите место на карте.
       - Да, сейчас!
       Управляющий поднялся, сделал несколько шагов, и достал из одного из шкафов свиток. Затем вернулся за стол, разгладил свернутый в трубочку лист, и красной краской отметил заветную точку. Затем так же бережно свернул, и передал посетителям.
       - Надеюсь на вас, господа.
       Поблагодарив Мейна за такой ценный дар, охотник и его помощник покинули его роскошное жилище, и отправились в свою скромную уютную комнату. Там оба долго и тщательно просматривали карту, чтобы завтра легко и быстро все найти. Наконец, разобравшись во всех хитросплетениях, приступили к самому главному – расчехлив оружие, принялись его точить. Неизвестно, как пойдет охота, и иметь за спиной хорошо заточенный меч будет не лишним.
       Когда все было готово, Хантер оставил Сирвана, а сам отправился в увеселительное заведение. Помощник порывался пойти с ним, но охотник наотрез отказался, чем, разумеется, расстроил спутника. Впрочем, и он, если захочет, сможет провести время с Наей.
       Оставив своего напарника в комнате, охотник отправился хорошо знакомой его тропой в надежде встретить в увеселительном заведении кошечку. Время стояло позднее, так что танцовщица наверняка уже там.
       Оказавшись внутри, охотник сразу же обратил свой взор на сцену. Шест пока пустовал, но вокруг уже было много мужчин, которые с нетерпением ждали, когда же там появится та сама Кошечка – стройная, грациозная, и необыкновенно красивая.
       Ждать долго танцовщицу не пришлось. Но к всеобщему удивлению посетителей, она появилась на сцене в длинном белом платье. Не коснувшись шеста, сошла с подиума, и остановилась, разглядывая толпу. Она искала кого-то среди гостей. Внезапно взгляд остановился на одном из мужчин, и кошечка направилась в его сторону.
       - Прости, что убежала вчера, – произнесла Кошечка, виновато улыбаясь. – Я знала, что ты придешь сегодня, и даже отменила выступление. Ждала тебя.
       Хантер не мог поверить, что Кошечка ждала именно его. Растерялся, и не знал, что сказать. К счастью, ненадолго. И после короткой паузы ответил, не скрывая собственной радости.
       - Ты готова завершить начатое? Тогда пойдем.
       Хантер протянул руку танцовщице, и с радостью почувствовал, как ее ладонь оказалась в его ладони.
       - Пойдем! – обрадовалась Кошечка. За маской не было видно ее улыбки. Зато глаза улыбались гораздо ярче, передавая мужчине все те эмоции, которые испытывала в тот момент Тиммерийка.
       …Комната на втором этаже все так же пустовала, словно бы поджидая гостей, так внезапно прервавших развлечение. Двое поняли это, едва переступив порог. В комнате будто ничего не изменилось с того самого момента, как они побывали здесь. Вот только Кошечка немного изменилась. Вместо пары легкомысленных тканей, едва прикрывавших покрытое узорами тело – роскошное платье. Но так даже приятнее.
       Танцовщица вошла в комнату первой, успела оглядеться, а вошедший следом растерянный охотник лишь скользнул взглядом по тонкой талии, руки невольно потянулись к ней, но… Мгновением раньше Кошечка развернулась к своему спутнику лицом и, смеясь, повлекла за собой, и остановилась у кровати. Приподняла маску, коснулась губами его губ. Долгий нежный поцелуй, казалось, лучше них самих говорил о том, как сильно оба желали этой встречи. Мужчина ласкал ее спину, талию. Временами руки касались ее бедер. Танцовщица не могла не позволить этого. Ее руки ласкали могучий торс: нежно, страстно, с нетерпением желая сорвать одежду.
       Вдруг танцовщица мягко отстранила охотника, и повернулась к мужчине спиной. Там было множество завязок.