- А что тут такого? – в свою очередь, изумился Орлин. – Если мана пропала по его вине, значит, он её и вернёт!
- Кто же, по-твоему, ещё мог это сделать? Боги? Ты и к ним в Пантеон по лианам взбираться будешь?
- У нас всё получиться, Догдар! – словно не слыша раздражённый голос Догдара, заверил Орлин после короткой паузы.
- А если нет? – внезапно спросил Догдар, своим вопросом надеясь застать гнома врасплох. Но, к его удивлению Орлин не растерялся. Человеку на секунду даже показалось, что к этому вопросу он был готов заранее.
- Для начала нам нужно хотя бы попытаться! – Орлин говорил на удивление спокойно. И снова изумил Догдара, который уже готовился к тому, что гном наброситься на него с кулаками.
- Давай попытаемся, - смиренно согласился он после некоторой паузы. Это время нужно было ему для успокоения, чтобы не осыпать рыжую голову карлика оскорбительным ругательствами.
- Давай! – согласился Орлин. – Только сначала пойдём поедим. У меня уже желудок с голодухи сводит.
Догдар молча согласился. Беспокоить служителей гости не стали, а, сменив тяжёлые доспехи на парадные камзолы, которые одолжили здесь же, в доме Бенбара, и спустились в холл. Здесь было на удивление много народу и свободных столиков почти не было, но Догдару и Орлину удалось найти один свободный в самом конце, у камина. Тут и устроились. Тут же к ним подскочил служитель – маленький мальчик, одетый в свободную тёмно-зелёную рубаху грубой ткани с овальным воротом.
- Чем могу служить? – спросил он, как показалось путникам, устало.
- Мясо - пища воинов. Принеси самый большой окорок и две, нет, четыре кружки пива.
- И вина, - скромно добавил Догдар, позволив Орлину сделать выбор.
Ответив коротким кивком, мальчик удалился и, пробежав между столиками, скрылся в темноте под лестницей, где, очевидно, находились хозяйские помещения. Проводив его праздным взглядом, воины уставились друг на друга. Никто из них не решался заговорить первым, ожидая, пока другой начнёт разговор.
- Ну, что будем делать? – наконец, спросил Орлин.
- О чём ты? – Догдар не сразу понял, что имеет в виду гном. Орлин тут же пояснил свой вопрос.
- Не притворяйся. Ты прекрасно знаешь, что я имею ввиду.
Когда Догдар, наконец, сообразил, о чём говорит гном, он заметно помрачнел.
- А… Ты об этом… Что ж. Нас всего двое, а значит, мы должны быть предельно осторожны, - Догдар нагнулся к столу и понизил голос, чтобы их разговор не слышали остальные посетители. – Нужно отыскать самый безопасный проход во дворец.
- Ты уверен, что это вообще возможно? – глаза Орлина лукаво заблестели. – Не проще ли напасть в открытую?
Орлин любил рисковать, и осторожничать было не в его правилах. Догдар, напротив, к любому бою подходил обстоятельно, старался продумать каждый свой шаг, найти все недостатки соперника и с максимальным эффектом использовать собственные возможности.
- Ты хочешь, чтобы нас убили ещё у самых ворот? – с раздражением спросил Войт. – Нам нужно стать тише воздуха, чтобы живыми выйти из дворца. Ты хоть представляешь себе, сколько там стражи?
- Догдар! – гном мягким жестом прервал его ворчанье. – Может, хватит?
- Что?
- Ты всё время говоришь, что мы подохнем в этом дворце, едва проникнем внутрь!
- Да! – Догдар тряхнул головой, и копна его золотых кудрей волной опустилась на плечи воина. – Да, именно так! Только ты, похоже, никак не можешь понять этого. Ты тешишь себя иллюзиями, всё время надеешься на что-то. Тебе кажется, что я всё преувеличиваю. Ты надеешься, что в реальном бою всё будет много проще. Нет. Там будет гораздо труднее. Гораздо. Так что лучше всё продумать сейчас, чем потом ждать помощи от Богов.
- Но сначала надо поесть! – увидев мальчика-слугу, возвращавшегося к ним с подносами, Орлин довольно потёр руки. – В моём желудке уже ничего не осталось.
Он внимательно следил за тем, как мальчик сначала подошёл к их столику, затем поставил на него сначала две больше, доверху наполненные пивные кружки, а после – тарелку с ароматным жирным окороком. Похоже, он был только из печи – от него шёл густой пар, его запах смешался с запахом дыма. Затем на столе появились тушёные овощи и откупоренная бутылка вина.
Пожелав гостям приятного аппетита, мальчик-слуга поспешил удалиться. Но Догдар и Орлин уже не обращали на него внимания – всё оно полностью переключилось на еду. Гном первым делом потянул свои короткие пухлые ручонки к окороку. Догдар же не спешил набивать себе брюхо, и принялся за вино. Но скоро и он потянулся к мясу; в это время гном уже доедал второй кусок, не забывая и про пиво. Догдар неодобряюще взглянул на него и, не выдержав, произнёс.
- Ты же не бочка! Полегче!
- Отвали! – махнул он рукой, не переставая жевать. Догдар помрачнел. На секунду у него возникло желание поставить гнома на место, но сдержался. Не потому, что побоялся неуёмного гномьего гнева – просто не хотелось доказывать что-то этому коротышке, спорить, кричать. Гораздо больше ему нравилось просто сидеть за этим столом в тишине, потягивая ароматное вино. Этим он и занялся, воспользовавшись тем, что Орлин замолчал. Гном тоже не обращал на своего спутника никакого внимания: дурманящий запах окорока и холодное пиво увлекали его достаточно долго. Это позволило Догдару наслаждаться покоем, пока к гостям неожиданно не подошёл сам Бенбар. Мотаясь по текущим делам трактира, он случайно заметил своих новых гостей и посчитал нужным подойти к ним, чтобы выразить своё почтение.
- Ну как, вы довольны, господа? – спросил он, не снимая с лица прежней маски благодушия.
- Да, спасибо! Всё в порядке, - Догдар ответил сдержанным кивком. Присутствие хозяина трактира явно его удручало; воину хотелось, чтобы он как можно скорее ушёл отсюда.
- Хорошо, - снова улыбнулся Бенбар. – Быть может, вы хотите освежиться в баньке?
Тут гном заметно оживился.
- Да, хотим!
- Конечно! – подхватил и Догдар. После того, что он пережил сегодня, баня – это лучшее, что могло бы привести его в чувство.
- Я знал, что вы согласитесь! – обрадовался Бенбар. – У нас отличная баня. Я уверен, вам понравиться, - заверил он. – Идёмте!
Забыв об ароматном окороке и недопитом пиве, Догдар и Орлин последовали за не устающим улыбаться Банбаром. Пробравшись между столиками, они свернули в небольшой проход – там была кухня, но Бенбар туда не полез, а пошёл дальше, и в итоге привёл гостей к небольшой двери. Распахнув её, застыл в приглашающей позе.
- Прошу вас, господа!
Они вошли в просторный светлый холл, и их сразу ослепил свет белого мрамора, которым было обито всё здесь – пол, стены, и даже потолок. Кроме ослепительно ярких белоснежных плит, взгляд поймал две длинные лавки, ряд шкафчиков, и две масляные свечи в высоких светильниках, которые и освещали комнату.
- Здесь вы можете раздеться, а парная за следующей дверью, - пояснил Бенбар и скрылся за дверью. Не медля ни минуты, Догдар и Орлин расположились на длинных, гладко отполированных лавках и, сменив свои одеяния на белоснежные шёлковые простыни, отправились в парную. То, что это парная, они догадались не сразу: их взорам открылся просторный зал с двумя рядами колонн, изображавших обнажённых богов. Между колоннами размещался огромный бассейн с горячей водой, над которым красовался огромный витраж, освещавший комнату. Догдар и Орлин были приятно удивлены – переступая порог этого трактира, они никак не подозревали, что в нём может оказаться баня, да ещё какая!
Парились долго. Вода была горячей, но почему-то её жар не обжигал Догдара и Орлина, а только согревал. Но кроме тепла, вода источала дивные ароматы целебных масел, и они плавали в ней несколько часов, пока кожа на теле и на лице не стала пунцовой. Затем перешли во второй зал. Здесь тоже можно было поплавать в бассейне, но вода была холодной. Большую часть зала занимали ряды мраморных лавок для посетителей, где их разморенные тела массировали прекрасные эльфийки, обёрнутые в такие же белоснежные простыни. Догдар и Орлин воспользовались случаем и легли на лавки, позволив рукам юных дев прикоснуться к их горячим от воды телам. Ещё полчаса провалялись они на разогретых каменных плитах, пока нежные пальцы юных эльфиек растирали их. А после бани, сменив шёлковые простыни на парадные камзолы, вернулись в холл, и там продолжили трапезу. Говорить о предстоящем деле уже больше не хотелось: пиво и вино, подогретые приятным теплом, оставшимся после бани, заставили их позабыть об этом. Воины смеялись, болтали, веселились, выпивали, а когда подошло время, они поднялись наверх, в свою комнату. Но к тому времени Бенбар и его маленький помощник уже не сновали между столиками, хотя несколько посетителей всё ещё жарко спорили, гремя наполовину опустевшими кружками, но, ни Орлина, ни Догдара это уже не беспокоило.
Ману собирали три дня. За это время отряды возчиков успели заглянуть в каждое селение, побывать в каждом доме, но никто не был рад их появлению. А о добровольной сдаче Синей Воды не могло быть и речи. К несчастью, указ короля о всеобщем сборе маны быстро распространился по городам и местечкам, и Благоземцы, не желая расставаться с маной, заранее подготовились к встрече со сборщиками. Кто-то стал стаскивать в дом полезные в хозяйстве вилы, косы и тесаки, кто-то заготовил прочные тяжёлые колья, а кто-то, заглянув в запылившийся сундук, достал оттуда надолго забытый меч. Скоро пригодится бережно завёрнутая в шёлк, начищенная до блеска кольчуга, натруженные плечи вспомнят тяжесть доспехов, а налитые кровью пальцы сожмут ребристую рукоять меча…
Рагнар знал, что Благоземцы не пожелают добровольно расстаться с маной, и сделают всё, чтобы защитить свои дома от непрошенных гостей, пришедших, чтобы отнять самое дорогое… Его даже не удивило агрессивное поведение хозяев. Он хорошо понимал этих людей, гномов, эльфов, и наверное, оказавшись на их месте, он бы поступил точно так же. Но он не мог предать своего короля и, когда кто-то не желал отдавать ману добровольно, он был вынужден отбирать её силой.
Именно в такие минуты у Рагнара просыпался страх. Не за себя, а за тех несчастных, что с отчаянием защищают остатки драгоценной Синей Воды. Они страдают за своего короля, который творит зло, прикрываясь благородными целями, так что со стороны его деяния тем самым злом вовсе не кажутся, однако, в конечном итоге страдает не правитель, а подданные. Правитель лишь раздаёт указания, не спрашивая, что по этому поводу думают сами подданные, ибо решение правителя окончательно и не подлежит обсуждению, и подданные должны полностью доверять своему правителю. Быть может, это правда, и Рагнар был не прав, когда осуждал короля за его решение. Он не пытался отрицать и того факта, что решение, которое он принял, оказалось единственно верным в этой ситуации, и он, Рагнар, поступил бы точно так же, как поступил Элейм. Но почему новый указ короля не встретил одобрения ни среди горожан, ни крестьян, ни самих воинов? Почему славные обитатели серединного королевства, долгие годы не знавшие войны, вдруг похватали вилы и с яростью бросились защищать своё имущество? Разве не проще было бы добровольно расстаться с маной? Должно быть, они так же, как и Рагнар и другие сборщики считали, что король не прав. Сам же сотник сам сказал об этом правителю, когда тот рассказал ему о сборе синей воды, на что сам Царственный Элейм предложил молодому воину самостоятельно придумать, как защитить королевство. По правде сказать, в этот момент Рагнар не знал, что сказать. Своим вопросом Владыка застал его врасплох, но сотник не сдался: почему-то он был абсолютно уверен, что сможет придумать, как защитить королевство, и при этом не пользоваться маной. Когда он только приступил к своим рассуждениям, это дело не показалось ему сложным, но чем больше сотник углублялся в свои рассуждения, тем больше понимал, что всё далеко не так просто, как показалось на первый взгляд. Рагнар перебирал разные варианты, которые в итоге сводились лишь к увеличению войска. Возможно, это смогло бы на какое-то время задержать демонов, но не остановить. Рагнар не стал больше рассуждать, и был вынужден признать очевидность идеи короля, но в своих мыслях продолжал осуждать его.
И, конечно, наиболее очевидными ошибки правителя казались ему во время сбора маны. Но вот настал день, когда во всём Благоземье не осталось ни одного дома, в котором бы не побывали сборщики, а это означало, что сбор маны закончен, и воины могут, наконец, вздохнуть свободно. Но воспоминания об этих страшных днях ещё долго не оставят в покое сборщиков, и даже во сне они снова и снова будут переживать те страшных три дня…
…Над Голубым Куполом Небес ещё всходило солнце, когда пять ничем не примечательных фигур ступили на рыночную площадь. Как и весь Веленор, торговый центр Серединного Королевства ещё спал, дожидаясь, пока Золотой Диск Солнца не прольёт свой свет на унылые улицы, не согреет заледеневшие за ночь каменные плиты. Заря заливала облака, небо, верхушки деревьев, и крыши домов. Постепенно на Голубой Купол Небес стал проникать и солнечный свет. Его золотые капли смешивались с алым светом зари, разгоняя темноту.
Но фигуры в доспехах ничего этого не замечали. Они неторопливо шли по рыночной площади, пока не вышли в город Хеддов. Эта часть Веленора показалась им ещё более мрачной и неприветливой, чем днём, но никто не остановился и не выказал желание вернуться домой, хотя, по правде сказать, никто в отряде сборщиков маны не находился здесь добровольно. Вместе их лишь удерживал приказ Короля, и страх расплаты за его невыполнение, но будь их воля, они ни за что не пошли бы на это.
На мгновение путники остановились. Никто не хотел начинать сбор, однако, все прекрасно понимали, что начать всё равно придётся. Они стояли, выбирая, в какой из домов зайти вначале. Сейчас, когда над городом ещё весит чёрный ночной полог, который постепенно растворяет медленно возносящийся к самой вершине Небесного Купола Золотой Диск Солнца, все они казались неотличимыми, и только нарядные вывески, выкрашенные в яркие цвета, даже в такое время были хорошо заметны. Одна из них привлекла внимание Рагнара: “Lavka starava Balina. Lucwee oruzie I dospehi tol’ko zd’es’!”
Улыбнувшись зазывному тексту, сотник кивнул своим спутникам в сторону двери.
- Зайдём сюда! – скомандовал он, и первым взбежал на невысокое – всего в три ступеньки – крыльцо. Постучал. Тишина. Видимо, хозяева ещё спят. Он постучал снова. За дверью послышалась возня. Чей-то хриплый голос недовольно ворчал себе под нос – похоже, владелец лавки не собирался вставать ещё, как минимум, несколько часов. Наконец, сборщики услышали его шаги у самой двери. Пауза. Рагнар затаил дыхание, силясь по звуку угадать, что происходит по ту сторону двери. Последовал короткий щелчок, а вслед за ним – долгий унылый стук ставни, выходящей из пазов. Наконец, дверь открылась и на пороге пороге показался измятый гном. Его голова походила на птичье гнездо. Неухоженные рыжие кудри нелепо торчали в разные стороны и закрывали почти всё лицо гнома. Но Рагнару, всё же, удалось разглядеть его: маленькие свинячьи глазки, почти незаметные под густыми рыжими бровями, смотрели на сборщиков с недоверием, и всё его широкое надутое лицо с пунцовыми от крови щеками казалось каким-то жёстким.
- Кто же, по-твоему, ещё мог это сделать? Боги? Ты и к ним в Пантеон по лианам взбираться будешь?
- У нас всё получиться, Догдар! – словно не слыша раздражённый голос Догдара, заверил Орлин после короткой паузы.
- А если нет? – внезапно спросил Догдар, своим вопросом надеясь застать гнома врасплох. Но, к его удивлению Орлин не растерялся. Человеку на секунду даже показалось, что к этому вопросу он был готов заранее.
- Для начала нам нужно хотя бы попытаться! – Орлин говорил на удивление спокойно. И снова изумил Догдара, который уже готовился к тому, что гном наброситься на него с кулаками.
- Давай попытаемся, - смиренно согласился он после некоторой паузы. Это время нужно было ему для успокоения, чтобы не осыпать рыжую голову карлика оскорбительным ругательствами.
- Давай! – согласился Орлин. – Только сначала пойдём поедим. У меня уже желудок с голодухи сводит.
Догдар молча согласился. Беспокоить служителей гости не стали, а, сменив тяжёлые доспехи на парадные камзолы, которые одолжили здесь же, в доме Бенбара, и спустились в холл. Здесь было на удивление много народу и свободных столиков почти не было, но Догдару и Орлину удалось найти один свободный в самом конце, у камина. Тут и устроились. Тут же к ним подскочил служитель – маленький мальчик, одетый в свободную тёмно-зелёную рубаху грубой ткани с овальным воротом.
- Чем могу служить? – спросил он, как показалось путникам, устало.
- Мясо - пища воинов. Принеси самый большой окорок и две, нет, четыре кружки пива.
- И вина, - скромно добавил Догдар, позволив Орлину сделать выбор.
Ответив коротким кивком, мальчик удалился и, пробежав между столиками, скрылся в темноте под лестницей, где, очевидно, находились хозяйские помещения. Проводив его праздным взглядом, воины уставились друг на друга. Никто из них не решался заговорить первым, ожидая, пока другой начнёт разговор.
- Ну, что будем делать? – наконец, спросил Орлин.
- О чём ты? – Догдар не сразу понял, что имеет в виду гном. Орлин тут же пояснил свой вопрос.
- Не притворяйся. Ты прекрасно знаешь, что я имею ввиду.
Когда Догдар, наконец, сообразил, о чём говорит гном, он заметно помрачнел.
- А… Ты об этом… Что ж. Нас всего двое, а значит, мы должны быть предельно осторожны, - Догдар нагнулся к столу и понизил голос, чтобы их разговор не слышали остальные посетители. – Нужно отыскать самый безопасный проход во дворец.
- Ты уверен, что это вообще возможно? – глаза Орлина лукаво заблестели. – Не проще ли напасть в открытую?
Орлин любил рисковать, и осторожничать было не в его правилах. Догдар, напротив, к любому бою подходил обстоятельно, старался продумать каждый свой шаг, найти все недостатки соперника и с максимальным эффектом использовать собственные возможности.
- Ты хочешь, чтобы нас убили ещё у самых ворот? – с раздражением спросил Войт. – Нам нужно стать тише воздуха, чтобы живыми выйти из дворца. Ты хоть представляешь себе, сколько там стражи?
- Догдар! – гном мягким жестом прервал его ворчанье. – Может, хватит?
- Что?
- Ты всё время говоришь, что мы подохнем в этом дворце, едва проникнем внутрь!
- Да! – Догдар тряхнул головой, и копна его золотых кудрей волной опустилась на плечи воина. – Да, именно так! Только ты, похоже, никак не можешь понять этого. Ты тешишь себя иллюзиями, всё время надеешься на что-то. Тебе кажется, что я всё преувеличиваю. Ты надеешься, что в реальном бою всё будет много проще. Нет. Там будет гораздо труднее. Гораздо. Так что лучше всё продумать сейчас, чем потом ждать помощи от Богов.
- Но сначала надо поесть! – увидев мальчика-слугу, возвращавшегося к ним с подносами, Орлин довольно потёр руки. – В моём желудке уже ничего не осталось.
Он внимательно следил за тем, как мальчик сначала подошёл к их столику, затем поставил на него сначала две больше, доверху наполненные пивные кружки, а после – тарелку с ароматным жирным окороком. Похоже, он был только из печи – от него шёл густой пар, его запах смешался с запахом дыма. Затем на столе появились тушёные овощи и откупоренная бутылка вина.
Пожелав гостям приятного аппетита, мальчик-слуга поспешил удалиться. Но Догдар и Орлин уже не обращали на него внимания – всё оно полностью переключилось на еду. Гном первым делом потянул свои короткие пухлые ручонки к окороку. Догдар же не спешил набивать себе брюхо, и принялся за вино. Но скоро и он потянулся к мясу; в это время гном уже доедал второй кусок, не забывая и про пиво. Догдар неодобряюще взглянул на него и, не выдержав, произнёс.
- Ты же не бочка! Полегче!
- Отвали! – махнул он рукой, не переставая жевать. Догдар помрачнел. На секунду у него возникло желание поставить гнома на место, но сдержался. Не потому, что побоялся неуёмного гномьего гнева – просто не хотелось доказывать что-то этому коротышке, спорить, кричать. Гораздо больше ему нравилось просто сидеть за этим столом в тишине, потягивая ароматное вино. Этим он и занялся, воспользовавшись тем, что Орлин замолчал. Гном тоже не обращал на своего спутника никакого внимания: дурманящий запах окорока и холодное пиво увлекали его достаточно долго. Это позволило Догдару наслаждаться покоем, пока к гостям неожиданно не подошёл сам Бенбар. Мотаясь по текущим делам трактира, он случайно заметил своих новых гостей и посчитал нужным подойти к ним, чтобы выразить своё почтение.
- Ну как, вы довольны, господа? – спросил он, не снимая с лица прежней маски благодушия.
- Да, спасибо! Всё в порядке, - Догдар ответил сдержанным кивком. Присутствие хозяина трактира явно его удручало; воину хотелось, чтобы он как можно скорее ушёл отсюда.
- Хорошо, - снова улыбнулся Бенбар. – Быть может, вы хотите освежиться в баньке?
Тут гном заметно оживился.
- Да, хотим!
- Конечно! – подхватил и Догдар. После того, что он пережил сегодня, баня – это лучшее, что могло бы привести его в чувство.
- Я знал, что вы согласитесь! – обрадовался Бенбар. – У нас отличная баня. Я уверен, вам понравиться, - заверил он. – Идёмте!
Забыв об ароматном окороке и недопитом пиве, Догдар и Орлин последовали за не устающим улыбаться Банбаром. Пробравшись между столиками, они свернули в небольшой проход – там была кухня, но Бенбар туда не полез, а пошёл дальше, и в итоге привёл гостей к небольшой двери. Распахнув её, застыл в приглашающей позе.
- Прошу вас, господа!
Они вошли в просторный светлый холл, и их сразу ослепил свет белого мрамора, которым было обито всё здесь – пол, стены, и даже потолок. Кроме ослепительно ярких белоснежных плит, взгляд поймал две длинные лавки, ряд шкафчиков, и две масляные свечи в высоких светильниках, которые и освещали комнату.
- Здесь вы можете раздеться, а парная за следующей дверью, - пояснил Бенбар и скрылся за дверью. Не медля ни минуты, Догдар и Орлин расположились на длинных, гладко отполированных лавках и, сменив свои одеяния на белоснежные шёлковые простыни, отправились в парную. То, что это парная, они догадались не сразу: их взорам открылся просторный зал с двумя рядами колонн, изображавших обнажённых богов. Между колоннами размещался огромный бассейн с горячей водой, над которым красовался огромный витраж, освещавший комнату. Догдар и Орлин были приятно удивлены – переступая порог этого трактира, они никак не подозревали, что в нём может оказаться баня, да ещё какая!
Парились долго. Вода была горячей, но почему-то её жар не обжигал Догдара и Орлина, а только согревал. Но кроме тепла, вода источала дивные ароматы целебных масел, и они плавали в ней несколько часов, пока кожа на теле и на лице не стала пунцовой. Затем перешли во второй зал. Здесь тоже можно было поплавать в бассейне, но вода была холодной. Большую часть зала занимали ряды мраморных лавок для посетителей, где их разморенные тела массировали прекрасные эльфийки, обёрнутые в такие же белоснежные простыни. Догдар и Орлин воспользовались случаем и легли на лавки, позволив рукам юных дев прикоснуться к их горячим от воды телам. Ещё полчаса провалялись они на разогретых каменных плитах, пока нежные пальцы юных эльфиек растирали их. А после бани, сменив шёлковые простыни на парадные камзолы, вернулись в холл, и там продолжили трапезу. Говорить о предстоящем деле уже больше не хотелось: пиво и вино, подогретые приятным теплом, оставшимся после бани, заставили их позабыть об этом. Воины смеялись, болтали, веселились, выпивали, а когда подошло время, они поднялись наверх, в свою комнату. Но к тому времени Бенбар и его маленький помощник уже не сновали между столиками, хотя несколько посетителей всё ещё жарко спорили, гремя наполовину опустевшими кружками, но, ни Орлина, ни Догдара это уже не беспокоило.
Глава пятая.
Ману собирали три дня. За это время отряды возчиков успели заглянуть в каждое селение, побывать в каждом доме, но никто не был рад их появлению. А о добровольной сдаче Синей Воды не могло быть и речи. К несчастью, указ короля о всеобщем сборе маны быстро распространился по городам и местечкам, и Благоземцы, не желая расставаться с маной, заранее подготовились к встрече со сборщиками. Кто-то стал стаскивать в дом полезные в хозяйстве вилы, косы и тесаки, кто-то заготовил прочные тяжёлые колья, а кто-то, заглянув в запылившийся сундук, достал оттуда надолго забытый меч. Скоро пригодится бережно завёрнутая в шёлк, начищенная до блеска кольчуга, натруженные плечи вспомнят тяжесть доспехов, а налитые кровью пальцы сожмут ребристую рукоять меча…
Рагнар знал, что Благоземцы не пожелают добровольно расстаться с маной, и сделают всё, чтобы защитить свои дома от непрошенных гостей, пришедших, чтобы отнять самое дорогое… Его даже не удивило агрессивное поведение хозяев. Он хорошо понимал этих людей, гномов, эльфов, и наверное, оказавшись на их месте, он бы поступил точно так же. Но он не мог предать своего короля и, когда кто-то не желал отдавать ману добровольно, он был вынужден отбирать её силой.
Именно в такие минуты у Рагнара просыпался страх. Не за себя, а за тех несчастных, что с отчаянием защищают остатки драгоценной Синей Воды. Они страдают за своего короля, который творит зло, прикрываясь благородными целями, так что со стороны его деяния тем самым злом вовсе не кажутся, однако, в конечном итоге страдает не правитель, а подданные. Правитель лишь раздаёт указания, не спрашивая, что по этому поводу думают сами подданные, ибо решение правителя окончательно и не подлежит обсуждению, и подданные должны полностью доверять своему правителю. Быть может, это правда, и Рагнар был не прав, когда осуждал короля за его решение. Он не пытался отрицать и того факта, что решение, которое он принял, оказалось единственно верным в этой ситуации, и он, Рагнар, поступил бы точно так же, как поступил Элейм. Но почему новый указ короля не встретил одобрения ни среди горожан, ни крестьян, ни самих воинов? Почему славные обитатели серединного королевства, долгие годы не знавшие войны, вдруг похватали вилы и с яростью бросились защищать своё имущество? Разве не проще было бы добровольно расстаться с маной? Должно быть, они так же, как и Рагнар и другие сборщики считали, что король не прав. Сам же сотник сам сказал об этом правителю, когда тот рассказал ему о сборе синей воды, на что сам Царственный Элейм предложил молодому воину самостоятельно придумать, как защитить королевство. По правде сказать, в этот момент Рагнар не знал, что сказать. Своим вопросом Владыка застал его врасплох, но сотник не сдался: почему-то он был абсолютно уверен, что сможет придумать, как защитить королевство, и при этом не пользоваться маной. Когда он только приступил к своим рассуждениям, это дело не показалось ему сложным, но чем больше сотник углублялся в свои рассуждения, тем больше понимал, что всё далеко не так просто, как показалось на первый взгляд. Рагнар перебирал разные варианты, которые в итоге сводились лишь к увеличению войска. Возможно, это смогло бы на какое-то время задержать демонов, но не остановить. Рагнар не стал больше рассуждать, и был вынужден признать очевидность идеи короля, но в своих мыслях продолжал осуждать его.
И, конечно, наиболее очевидными ошибки правителя казались ему во время сбора маны. Но вот настал день, когда во всём Благоземье не осталось ни одного дома, в котором бы не побывали сборщики, а это означало, что сбор маны закончен, и воины могут, наконец, вздохнуть свободно. Но воспоминания об этих страшных днях ещё долго не оставят в покое сборщиков, и даже во сне они снова и снова будут переживать те страшных три дня…
…Над Голубым Куполом Небес ещё всходило солнце, когда пять ничем не примечательных фигур ступили на рыночную площадь. Как и весь Веленор, торговый центр Серединного Королевства ещё спал, дожидаясь, пока Золотой Диск Солнца не прольёт свой свет на унылые улицы, не согреет заледеневшие за ночь каменные плиты. Заря заливала облака, небо, верхушки деревьев, и крыши домов. Постепенно на Голубой Купол Небес стал проникать и солнечный свет. Его золотые капли смешивались с алым светом зари, разгоняя темноту.
Но фигуры в доспехах ничего этого не замечали. Они неторопливо шли по рыночной площади, пока не вышли в город Хеддов. Эта часть Веленора показалась им ещё более мрачной и неприветливой, чем днём, но никто не остановился и не выказал желание вернуться домой, хотя, по правде сказать, никто в отряде сборщиков маны не находился здесь добровольно. Вместе их лишь удерживал приказ Короля, и страх расплаты за его невыполнение, но будь их воля, они ни за что не пошли бы на это.
На мгновение путники остановились. Никто не хотел начинать сбор, однако, все прекрасно понимали, что начать всё равно придётся. Они стояли, выбирая, в какой из домов зайти вначале. Сейчас, когда над городом ещё весит чёрный ночной полог, который постепенно растворяет медленно возносящийся к самой вершине Небесного Купола Золотой Диск Солнца, все они казались неотличимыми, и только нарядные вывески, выкрашенные в яркие цвета, даже в такое время были хорошо заметны. Одна из них привлекла внимание Рагнара: “Lavka starava Balina. Lucwee oruzie I dospehi tol’ko zd’es’!”
Улыбнувшись зазывному тексту, сотник кивнул своим спутникам в сторону двери.
- Зайдём сюда! – скомандовал он, и первым взбежал на невысокое – всего в три ступеньки – крыльцо. Постучал. Тишина. Видимо, хозяева ещё спят. Он постучал снова. За дверью послышалась возня. Чей-то хриплый голос недовольно ворчал себе под нос – похоже, владелец лавки не собирался вставать ещё, как минимум, несколько часов. Наконец, сборщики услышали его шаги у самой двери. Пауза. Рагнар затаил дыхание, силясь по звуку угадать, что происходит по ту сторону двери. Последовал короткий щелчок, а вслед за ним – долгий унылый стук ставни, выходящей из пазов. Наконец, дверь открылась и на пороге пороге показался измятый гном. Его голова походила на птичье гнездо. Неухоженные рыжие кудри нелепо торчали в разные стороны и закрывали почти всё лицо гнома. Но Рагнару, всё же, удалось разглядеть его: маленькие свинячьи глазки, почти незаметные под густыми рыжими бровями, смотрели на сборщиков с недоверием, и всё его широкое надутое лицо с пунцовыми от крови щеками казалось каким-то жёстким.
