Ну а что, может, после регаты и наведаюсь, почему нет? Опять же — там меня наверняка никто не достанет, даже матушка, и я смогу пару дней отдохнуть ото всех. Так что очень может быть, что я и съезжу туда, куда добром не добраться, только с помощью не слишком одобряемых у нас, в Энгалии, порталов. Ну не проложили пока в чаще настолько приличных дорог, чтобы по ним смог проехать экипаж. При этом не пешком же от побережья мне туда тащиться вдоль Ривны?
Какая у меня, однако, насыщенная светская жизнь, а? Завтра — визит в министерство, который всегда больше похож на встречу старых приятелей, чем на службу, ибо для реальной работы там есть специально обученные люди, которые о нас вспоминают исключительно в дни выплаты жалования. В остальное время они совершенно спокойно трудятся в соответствии с циркулярами, и мы им для этого абсолютно не нужны. Помимо этого нужно наведаться к техникам и убедиться, что яхта полностью готова к регате, а то и выйти ненадолго в море.
Послезавтра — заседание в литературном клубе с дивным названием «Страницы любви». Может, хоть пролистать книжку, которую предстоит обсуждать? Или ещё лучше — найти где-нибудь того, кто уже читал этот шедевр и сможет коротко познакомить меня с содержанием и героями. Не то чтобы мне было интересно, но ведь кто-то может задать вопрос, а чувствовать себя дураком я не люблю.
Правда, послезавтра же с утра нас с матушкой будет ждать графиня Анжелика, но я постараюсь придумать, как мне избежать этого визита. Так-то мне не нужна никакая графиня Карингтон, ни младшая, ни тем более старшая, но сердить матушку — тоже не самая лучшая идея. Но если выбирать из двух зол, то я предпочту Мелиссу, она хотя бы безобидная. А насчёт Анжелики моя интуиция, которой я привык доверять, вопит, как сирена на сторожевой башне во время приближения сильного шторма, и всячески предостерегает меня от необдуманных и рискованных поступков. Да я и сам не стремлюсь пополнять коллекцию графини Карингтон: бароны Даттон никогда не опускались до уровня трофеев.
День на службе прошёл в полном соответствии с моими предположениями: я явился в свой кабинет ровно к полудню, два часа занимался тем, что обсуждал с «коллегами» ставки, которые они собирались сделать на предстоящей регате, и пил неплохой чай. Затем я направился к порт, где и провёл весь остаток дня с гораздо большей пользой, не говоря уже об удовольствии. По пути домой я заглянул к одной очаровательной златошвейке, чтобы обсудить вышивку на парадном камзоле. Вопрос это непростой, требующий детальной проработки, так что дома я оказался уже под утро.
В связи с этим обстоятельством появление в моей спальне Бенедикта я воспринял как непростительное покушение на самое ценное — на сладкий утренний сон. Камердинер же не просто разбудил меня, он самым непозволительным образом стянул с меня одеяло и бодро сообщил:
- Баронесса Даттон, господин Мэтью.
- Где? - пытаясь нашарить ногой сбежавшую постельную принадлежность, спросил я. - Здесь?
- Внизу, в гостиной, - невозмутимо ответил камердинер, - велела подать чай и разбудить вас.
- Зачем? - простонал я, пытаясь спрятаться под подушкой, но, увы, не преуспел в этом непростом деле. - Ещё рано!
- Скоро десять часов, - возразил мне Бенедикт и безжалостно добавил, - баронесса сказала, что вы должны куда-то ехать, господин Мэтью.
- А давай скажем, что ты меня не нашёл, а? Ну вот нету меня! - предложил я альтернативное решение проблемы, как мне показалось, очень удачное. Но Бенедикт на него не купился.
- Как я могу не найти вас в вашей спальне, барон? Тогда баронесса спросит меня, где вы, и что мне ей отвечать?
- Что ты не знаешь, что я уехал, что я не приходил домой… Хотя последнее точно не надо, она тогда решит меня дождаться, а потом изведёт вопросами о том, где я болтаюсь по ночам.
- Вы уже всё равно проснулись, господин Мэтью, - обличительно заявил камердинер, распахивая окно и впуская в комнату прохладный утренний воздух. - Мне, знаете ли, с баронессой Даттон спорить не с руки. Вас она поругает и простит, а меня проклянёт и всё. А то и ещё хуже — заставит жениться, а я не готов пока.
- Это да, - не стал спорить я, тем более что действительно уже проснулся, - это она может. Мне вот полгода только удалось выторговать, представляешь?
- Всего? - на обычно бесстрастном лице Бенедикта мелькнуло искреннее человеческое сочувствие. - А потом что?
- А потом я должен представить ей свою невесту, - поделился я проблемой, тем более что камердинер знал меня с детства и был приставлен ко мне ещё отцом. Тогда мне было пять, а Бенедикту — тринадцать. И матушку чрезвычайно беспокоило то, что сейчас, в свои тридцать восемь лет, камердинер всё ещё не был женат, что, как она считала, пагубно сказывалось на его характере и трудолюбии.
- А если не найдёте?
- Проклянёт, - вздохнул я, - и выберет мне жену на своё усмотрение. А оно мне надо?
- Точно нет, - согласился верный Бенедикт, - придётся сдаваться, господин Мэтью, что ж делать-то. Девушек симпатичных много, уж найдёте кого-нибудь.
- А ты не расслабляйся, - я слез с кровати и нашарил ногами тапки, - если я женюсь, то могу тебя заверить: моя супруга потребует, чтобы и мой камердинер обзавёлся семьёй. Чтобы, так сказать, не соблазнять и не вызывать ненужных сожалений. Улавливаешь мою мысль?
- Может, не стоит торопиться-то, а, господин барон? - тут же изменил свою точку зрения Бенедикт. - Женитьба — дело непростое, ответственное, тут спешить не нужно…
- Вот и я о том же, - кивнул я, принимая из рук камердинера соответствующую случаю одежду, - поэтому думай, как нам изменить ситуацию в нашу пользу. Я тебя знаю, у тебя порой случаются моменты удивительного просветления, особенно если это хоть как-то затрагивает твои интересы.
Оставив Бенедикта осмысливать сложившуюся ситуацию, я привёл себя в порядок и уже в относительно бодром состоянии спустился в гостиную. Матушка обнаружилась на крытой террасе, выходящей в сад. Она сидела на диванчике и пила чай, задумчиво рассматривая буйно цветущие розы.
- Матушка, - я поцеловал протянутую мне ручку и устроился в кресле напротив. Налил себе чаю, жестом отпустив маячившего в зоне видимости лакея. - Чем обязан? Я, конечно, очень рад тебя видеть в любое врем, но тем не менее…
- Нас ждут Карингтоны, - удивлённо посмотрела на меня матушка, - мне казалось, ты решил ухаживать за Мелиссой?
- Именно так, - поспешил согласиться я, - меня даже пригласили на заседание литературного клуба сегодня в четыре часа.
- Да, ты говорил, - одобрительно улыбнулась матушка, - вот как раз и поедем вместе.
- В четыре часа, а не в десять, - попытался защититься я, - матушка, шесть часов в компании твоей приятельницы Анжелики я могу и не выдержать. К тому же, - я слегка замялся, что, вообще-то, мне не свойственно, - графиня не совсем адекватно на меня реагирует.
- Ах, перестань, - отмахнулась матушка, - Анжелика помнит тебя ещё ребёнком! Я рассчитываю на твою помощь в важном деле. Ты же помнишь, что Анжелика сказала про статуи? Я хочу посмотреть: вдруг мне что-нибудь понравится, и тогда можно будет присмотреть для моего сада. Но ты же знаешь: я в этих коммерческих вопросах понимаю очень мало. Не хочу, чтобы меня обманули, Мэтью. Поэтому ты поедешь со мной и возьмёшь на себя переговоры. Отказ я не приму, слышишь?
- Хорошо, - вынужден был согласиться я, - но только статуи! Никаких посиделок с графиней Карингтон, обещаешь?
- Разумеется, - как-то излишне поспешно согласилась матушка, - только деловые вопросы.
Какая у меня, однако, насыщенная светская жизнь, а? Завтра — визит в министерство, который всегда больше похож на встречу старых приятелей, чем на службу, ибо для реальной работы там есть специально обученные люди, которые о нас вспоминают исключительно в дни выплаты жалования. В остальное время они совершенно спокойно трудятся в соответствии с циркулярами, и мы им для этого абсолютно не нужны. Помимо этого нужно наведаться к техникам и убедиться, что яхта полностью готова к регате, а то и выйти ненадолго в море.
Послезавтра — заседание в литературном клубе с дивным названием «Страницы любви». Может, хоть пролистать книжку, которую предстоит обсуждать? Или ещё лучше — найти где-нибудь того, кто уже читал этот шедевр и сможет коротко познакомить меня с содержанием и героями. Не то чтобы мне было интересно, но ведь кто-то может задать вопрос, а чувствовать себя дураком я не люблю.
Правда, послезавтра же с утра нас с матушкой будет ждать графиня Анжелика, но я постараюсь придумать, как мне избежать этого визита. Так-то мне не нужна никакая графиня Карингтон, ни младшая, ни тем более старшая, но сердить матушку — тоже не самая лучшая идея. Но если выбирать из двух зол, то я предпочту Мелиссу, она хотя бы безобидная. А насчёт Анжелики моя интуиция, которой я привык доверять, вопит, как сирена на сторожевой башне во время приближения сильного шторма, и всячески предостерегает меня от необдуманных и рискованных поступков. Да я и сам не стремлюсь пополнять коллекцию графини Карингтон: бароны Даттон никогда не опускались до уровня трофеев.
День на службе прошёл в полном соответствии с моими предположениями: я явился в свой кабинет ровно к полудню, два часа занимался тем, что обсуждал с «коллегами» ставки, которые они собирались сделать на предстоящей регате, и пил неплохой чай. Затем я направился к порт, где и провёл весь остаток дня с гораздо большей пользой, не говоря уже об удовольствии. По пути домой я заглянул к одной очаровательной златошвейке, чтобы обсудить вышивку на парадном камзоле. Вопрос это непростой, требующий детальной проработки, так что дома я оказался уже под утро.
В связи с этим обстоятельством появление в моей спальне Бенедикта я воспринял как непростительное покушение на самое ценное — на сладкий утренний сон. Камердинер же не просто разбудил меня, он самым непозволительным образом стянул с меня одеяло и бодро сообщил:
- Баронесса Даттон, господин Мэтью.
- Где? - пытаясь нашарить ногой сбежавшую постельную принадлежность, спросил я. - Здесь?
- Внизу, в гостиной, - невозмутимо ответил камердинер, - велела подать чай и разбудить вас.
- Зачем? - простонал я, пытаясь спрятаться под подушкой, но, увы, не преуспел в этом непростом деле. - Ещё рано!
- Скоро десять часов, - возразил мне Бенедикт и безжалостно добавил, - баронесса сказала, что вы должны куда-то ехать, господин Мэтью.
- А давай скажем, что ты меня не нашёл, а? Ну вот нету меня! - предложил я альтернативное решение проблемы, как мне показалось, очень удачное. Но Бенедикт на него не купился.
- Как я могу не найти вас в вашей спальне, барон? Тогда баронесса спросит меня, где вы, и что мне ей отвечать?
- Что ты не знаешь, что я уехал, что я не приходил домой… Хотя последнее точно не надо, она тогда решит меня дождаться, а потом изведёт вопросами о том, где я болтаюсь по ночам.
- Вы уже всё равно проснулись, господин Мэтью, - обличительно заявил камердинер, распахивая окно и впуская в комнату прохладный утренний воздух. - Мне, знаете ли, с баронессой Даттон спорить не с руки. Вас она поругает и простит, а меня проклянёт и всё. А то и ещё хуже — заставит жениться, а я не готов пока.
- Это да, - не стал спорить я, тем более что действительно уже проснулся, - это она может. Мне вот полгода только удалось выторговать, представляешь?
- Всего? - на обычно бесстрастном лице Бенедикта мелькнуло искреннее человеческое сочувствие. - А потом что?
- А потом я должен представить ей свою невесту, - поделился я проблемой, тем более что камердинер знал меня с детства и был приставлен ко мне ещё отцом. Тогда мне было пять, а Бенедикту — тринадцать. И матушку чрезвычайно беспокоило то, что сейчас, в свои тридцать восемь лет, камердинер всё ещё не был женат, что, как она считала, пагубно сказывалось на его характере и трудолюбии.
- А если не найдёте?
- Проклянёт, - вздохнул я, - и выберет мне жену на своё усмотрение. А оно мне надо?
- Точно нет, - согласился верный Бенедикт, - придётся сдаваться, господин Мэтью, что ж делать-то. Девушек симпатичных много, уж найдёте кого-нибудь.
- А ты не расслабляйся, - я слез с кровати и нашарил ногами тапки, - если я женюсь, то могу тебя заверить: моя супруга потребует, чтобы и мой камердинер обзавёлся семьёй. Чтобы, так сказать, не соблазнять и не вызывать ненужных сожалений. Улавливаешь мою мысль?
- Может, не стоит торопиться-то, а, господин барон? - тут же изменил свою точку зрения Бенедикт. - Женитьба — дело непростое, ответственное, тут спешить не нужно…
- Вот и я о том же, - кивнул я, принимая из рук камердинера соответствующую случаю одежду, - поэтому думай, как нам изменить ситуацию в нашу пользу. Я тебя знаю, у тебя порой случаются моменты удивительного просветления, особенно если это хоть как-то затрагивает твои интересы.
Оставив Бенедикта осмысливать сложившуюся ситуацию, я привёл себя в порядок и уже в относительно бодром состоянии спустился в гостиную. Матушка обнаружилась на крытой террасе, выходящей в сад. Она сидела на диванчике и пила чай, задумчиво рассматривая буйно цветущие розы.
- Матушка, - я поцеловал протянутую мне ручку и устроился в кресле напротив. Налил себе чаю, жестом отпустив маячившего в зоне видимости лакея. - Чем обязан? Я, конечно, очень рад тебя видеть в любое врем, но тем не менее…
- Нас ждут Карингтоны, - удивлённо посмотрела на меня матушка, - мне казалось, ты решил ухаживать за Мелиссой?
- Именно так, - поспешил согласиться я, - меня даже пригласили на заседание литературного клуба сегодня в четыре часа.
- Да, ты говорил, - одобрительно улыбнулась матушка, - вот как раз и поедем вместе.
- В четыре часа, а не в десять, - попытался защититься я, - матушка, шесть часов в компании твоей приятельницы Анжелики я могу и не выдержать. К тому же, - я слегка замялся, что, вообще-то, мне не свойственно, - графиня не совсем адекватно на меня реагирует.
- Ах, перестань, - отмахнулась матушка, - Анжелика помнит тебя ещё ребёнком! Я рассчитываю на твою помощь в важном деле. Ты же помнишь, что Анжелика сказала про статуи? Я хочу посмотреть: вдруг мне что-нибудь понравится, и тогда можно будет присмотреть для моего сада. Но ты же знаешь: я в этих коммерческих вопросах понимаю очень мало. Не хочу, чтобы меня обманули, Мэтью. Поэтому ты поедешь со мной и возьмёшь на себя переговоры. Отказ я не приму, слышишь?
- Хорошо, - вынужден был согласиться я, - но только статуи! Никаких посиделок с графиней Карингтон, обещаешь?
- Разумеется, - как-то излишне поспешно согласилась матушка, - только деловые вопросы.
