У них вместо ног змеиный хвост, начинающийся под грудиной, с плоским плавником; темная кожа зеленоватых оттенков с едва различимыми чешуйками; тонкие острые зубы в безгубом рту; полное отсутствие волос. От делинайцев у них только красивые плавники на хребте и локтях и перепонки между пальцами рук.
— И у меня... должны будут... плеры... — запинаясь проговорила я.
— Да, конечно. Только у тебя накопление яйцеклеток начнется после завершения формирования всех органов, где-то через год. Так что икру ты воспроизведешь только через два, — пояснил лекарь.
Хоть на том спасибо. Предстоящая жизнь уже радовала. Но она будет, а это главное. Осталось прояснить один вопрос.
— Скажите, а что с моей магией? — пытливо посмотрела на Норгана и успела заметить, как по его лицу мелькнула странная тень непонятной эмоции.
— Ты же маг огня, — я уверенно кивнула, а он продолжил. — За время твоего изменения, магия ни разу не подавала признаков существования. Боюсь, сила Океана ее вытеснила. Все делинайцы маги воды. Иногда делиры с магией воздуха могли сохранить ее, но зачастую во всех тоже просыпается магия воды. О тебе пока еще рано говорить. Когда определится твой хозяин, мы с ним договоримся о частоте и длительности твоих визитов на осмотры и проверки.
— И когда же будет этот аукцион?
— Через восемнадцать дней, — ответил лекарь. — А теперь отдыхай, мне надо осмотреть остальных.
Я покорно опустилась на подушку и прикрыла глаза. Особо расслабиться не получалось, из головы не хотели уходить тяжелые мысли о прошлом, о будущем. Про настоящее очень не хотелось думать. А самое сложное было смириться с потерей магии. Мой огонь! Сколь долго я шла к покорению его, как тяжело занималась. Но все того стоило! Мне прочили замечательную карьеру. Я только два месяца назад получила старшего лейтенанта, и это в двадцать шесть лет! Что я буду делать здесь? Ничего! Я не умею сдаваться! Главное я жива, остальное не важно!
Маленькая комнатка, где помещались лишь кровать и сундук, стали моим единственным мирком на пять дней. Меня никуда не пускали, не разрешали вставать, да и сил особо на это не было. Большую часть времени я спала. Состояние было крайне странным, мне не требовалась пища, но силы постепенно возвращались. Раз в день заглядывал лекарь и проверял меня.
Потом мне разрешили подниматься и разрабатывать мышцы, также объяснили, как пользоваться воздушным пузырем, который теперь присутствовал в моих легких. Еще дня три я угробила на тренировки, чтобы приспособиться к нему. Это было донельзя странно. Пропускать жабрами воду, набирая воздух, но часть из него мысленно посылать ближе к позвоночнику. И тогда всплывать в воде. А потом понемногу выпускать оттуда воздух и регулировать свое местоположение в толще. Ужас! Не представляю, что это у меня будет потом получаться неосознанно. Но Норлан заверял, что так и будет.
Все это время я отчаянно пыталась дозваться свою магию, но даже искорки не могла почувствовать. Это сводило с ума и бросало на волны отчаяния. Но раз за разом, я брала себя в руки и продолжала медитировать, как учили в академии. Практика лишней не будет, даже если сила и не вернется, к тому же это хорошо успокаивало и прочищало мысли. А так сначала раздражающий непрекращающийся шепот, постепенно стал даже помощником в концентрации. Со временем я просто перестала его замечать, только время от времени спохватывалась и намеренно прислушивалась, чтобы убедиться, что он не исчез.
В сундуке я нашла одежду, или подобие ее. Потому что лоскуты светло-голубой кожи сложно было назвать полноценной одеждой. Одним куском я обмотала грудь, крест на крест, а второй оказался коротенькой юбочкой с перемычкой, заменяющей трусы. Было очень непривычно и неудобно, да и по наземной моде крайне неприлично. Чувствовала себя хуже, чем раздетой. Но понимала, что по-другому просто не может быть. Статус у меня не тот, чтобы прикрывать более значительно части тела.
На десятый день я почувствовала первые признаки голода, что очень воодушевило Норлана и он разрешил мне теперь посещать столовую. Впервые мы плыли туда вместе. Я часто останавливалась, отдыхая и подстраивая положение своего тела в водном пространстве. Лекарь терпеливо меня ждал и объяснял, как сделать то или иное более эффективно. От непривычных действий и напряжения я почти не смотрела по сторонам, и очень удивилась, когда мы начали резко подниматься в длинном коридоре, где отверстие двери оказалось вверху.
Вынырнуть на воздух оказалось неожиданностью, причем очень приятной. Даже не подозревала, насколько соскучилась по сухости и безводному пространству. Маленькие ступеньки помогли выбраться в просторное помещение, заставленное круглыми столами, за некоторыми из которых находились делинайцы, а за двумя дальними я заметила обращенных людей. Во мне загорелся энтузиазм, даже пропала неловкость от внешнего вида. Хотелось поскорее оказаться среди своих и немного поговорить. Вынужденная изоляция все же сказалась, хоть меня никогда и не тяготило одиночество, но в данном положении любая дополнительная информация была очень ценной.
— Я могу присоединиться к своим? — тихо спросила поднявшегося за мной Норлана.
И с удивлением отметила, что голос мой изменился. Мне говорили, что под водой общение ведется путем ультразвука, что я даже не замечаю разницы в восприятии. Но теперь это ощущалось. Сколько же органов во мне поменялось? Немного поежилась, стекающая с меня вода холодила кожу, волосы неприятно липли к обнаженной спине. Как к такому привыкнуть? Но придется.
— Конечно, иди, я распоряжусь о пище для тебя, — кивнул лекарь и прошлепал в направлении круглого отверстия в другое помещение.
Мои голые ступни также смешно шлепали по каменному полу. Я, расправив плечи, направилась к столикам с моими соплеменниками. Они с интересом наблюдали за мной, прекратив разговоры и отложив ракушки, заменяющие у делинайцев глубокие тарелки. Их было пятеро, двое мужчин и три женщины. По выправке и посадке головы, поняла что мужчины мои сослуживцы. Они были среднего возраста, со светло-русыми волосами, один более высокий и широкоплечий, второй низкий и кряжистый, с небольшим пузиком, но внушительными мускулами. На обоих из одежды были только темные кожаные облегающие шорты. Ужас, как же это неприлично смотрелось, не лучше, чем мой наряд.
— Здравствуйте! — поздоровалась я, когда при моем приближении оба мужчины поднялись в приветствии и резко по военному кивнули.
— Здравствуйте, — ответил первый, более высокий. — Капитан первого ранга Анри Дангар.
— Здаров, — широко улыбнулся второй. — Я боцман Берт Риденс.
— Старший лейтенант Брук Миллитс, — протянула я руку и по очереди пожала обоим мужчинам руки. — Жаркие были бои.
— Не то слово, — хохотнул Берт и задорно подмигнул мне. — Но нам еще крупно повезло в отличие от многих.
Анри недовольно поморщился и опустился на свое место. Они с бывшим боцманом сидели отдельно от девушек, и при ближайшем рассмотрении я поняла почему. Те были молоденькие, от восемнадцати до двадцати, и запуганными. Плечи поникшие, головы опущены, на меня они смотрели лишь первые минуты, а потом вернулись к поглощению еды. Заговорить не пытались ни между собой ни с нами. Пленницы пиратов. У меня непроизвольно сжались зубы и кулаки. Но помочь им я ничем не могла. Каждый сам справляется со своей болью, как может, как умеет. Уже то, что они смогли переродится, говорит о сильном желании жить. Так что за них можно быть спокойной.
Проследив за моим взглядом, Берт огорченно покачал головой и жестом предложил сесть рядом. Я ему благодарно улыбнулась и устроилась на странном табурете по форме напоминающем пробку от винной бутылки, но изготовленный из коралла.
— Так приятно оказаться на воздухе, — с радостным вздохом поделилась своими мыслями с бывшими офицерами, неосознанно потрогав пальцами жаберные щели. Это у меня стало в последнее время привычкой.
— Да, я был очень удивлен, когда узнал, что делинайцы не принимают пищу в воде, — сказал Анри, взяв в руки ракушку с какой-то густой субстанцией бледно-зеленого цвета и медленно отпив из нее.
— Вы не слышали, чем закончилась битва? — спросила я давно интересующий меня вопрос. Так долго наша флотилия преследовала Джириаля Зеленого, что было бы обидно потерпеть поражение, даже если я больше не отношусь к тому миру.
— К несчастью нам рассказали, — помрачнел Анри. — Наши разбили Проклятую Дюжину, потопили большинство кораблей, захватили «Ветреную красотку» Зеленого, но он сам каким-то чудом успел скрыться.
— Гром и молнии, — зло процедила я, а мужчины понимающе отвели взгляды.
Как же было обидно! Столько подготовки, столько жертв, и все напрасно. Этот скользкий Джириаль постоянно избегал все ловушки в последние пару лет. А ведь им было разграблено и уничтожено помимо многочисленных торговых судов и пару десятков приморских городков. Причем он очень удачно всегда выбирал время, чтобы не попасться королевским патрулям. Мой командир на последнем совещании упоминал, что приходили донесения о набегах в соседних странах. Чувствую, скоро ради поимки Джириаля Зеленого всегда недолюбливающие друг друга соседи объединят свои силы. Только нам уже не поучаствовать в этой грандиозной облаве. Я сцепила пальцы в замок, а ведь так этого хотелось. Уже шесть лет я мечтала переловить всех пиратов из шайки Зеленого, ради этого бралась за самые тяжелые задания, выходила в рейсы без выходных, выслушивала претензии мужа. И теперь все зря?
Рядом появился молоденький делинаец и поставил передо мной пару раковин со странной жидкой едой. Я отстраненно поблагодарила его, но как и обычно не услышала в ответ ни единого слова. Как рассказывал Норлан, всем работникам Грота Изменений запрещено с нами разговаривать, кроме курирующих старших. Это связано с токами энергии, подпитывающими наше преображение. Но как именно, я не вдавалась в подробности.
В первом более глубоком сосуде находилось молочно-оранжевое нечто, похожим на что-то среднее между картофельным пюре и перловой кашей, с легким солоноватым вкусом. Во второй плоской ракушке — ярко-ежевичная субстанция с комками. Странно, но запахов я совсем не чувствовала, а ведь вроде должна была. Я с подозрением покрутила вокруг своей оси эту яркую еду, не решаясь ее попробовать. Все предполагалось пить прямо из этой посуды.
— Да ты не смотри так грозно, — наклонившись ко мне, шепнул Берт. — Это у них навроде десерта. Сладкое и сытное. Но меня уже тошнит от этой младенческой еды.
— Мда... и долго нам таким питаться? — со вздохом спросила я, осторожно отпивая «десерт».
— До первого обмена энергиями, — презрительно и зло произнес Анри. Его лицо при этом не выражало ничего, совершенно. Представляю, как сильно ударило по его гордости, известие о аукционе и хозяине. Капитан первого ранга, да еще и аристократ, это видно. Нелегко ему придется.
— Да ладно, — отмахнулся бывший боцман, как я заметила мужик жизнерадостный и простой, относящийся ко всему легко. — Пожить годик за счет женщины, не отказывающей тебе в сексе да и под конец заделать ей ребенка — не жизнь, а отпуск.
— Придержите язык, мистер Риденс, — выразительно проговорил Анри. — Среди нас дамы.
— А ты мне рот не затыкай, уже не начальник. Здесь мы все в одной шлюпке, не правда ли, сестричка?
— Нам всем доходчиво объяснили, что дальше предстоит, — пожав плечами, ответила я. — Не вижу смысла еще и между собой ругаться. Надо будет спать с делинайцами, значит будем. Деться то некуда.
— Правильно толкуешь, сестричка, — довольно ухмыльнулся Берт, и примирительно хлопнул своей большой ручищей по спине Анри. — Ты нос то не задирай, вдруг какая красотка тебя выберет, а ты весь такой замороженый.
Я невольно рассмеялась. И даже бывший капитан первого ранга скупо улыбнулся и немного расслабился. Каждый справляется по-своему. Когда мы доели, рядом появились молоденькие парнишки делинайцы и знаками показали нам следовать за ними. Нырнув в воду, я с новыми знакомыми отправилась в разные стороны, что было несколько печально. Совсем не хотелось вновь оказаться одной в овальном каменном мешке подводного помещения. Но другого ничего не оставалось. Единственное, что радовало, мы вновь сможем встретиться на следующем приеме пищи.
Теперь три раза в день я встречалась с Анри и Бертом в столовой. Это оказалось небольшой отдушиной в круговороте свалившихся перемен. Мы больше не разговаривали о нашем незавидном положении, только о ничего больше не значащих вещах, таких как служба, родные, королевские новости. Я знаю, насколько это было глупо, но в то же время мы, не сговариваясь, рвались не потерять связь с прошлой жизнью.
Девушки, как я и подозревала, оказались бывшими пленницами пиратов, увезенными с южного побережья. Они сторонились нас и разговаривали крайне неохотно. Через два дня после моего первого появления в столовой, туда привели нового и последнего измененного-делира — молоденького парнишку, который оказался мне знаком. Это был пятнадцатилетний Эррис, юнга с моего корабля, совершавший свое первое плавание. Над ним еще вся команда по-доброму подтрунивала, а он с улыбкой и невозмутимой серьезностью выполнял даже самые абсурдные поручения. Эррис был высоким и худым, жилистым, как и положено матросам, с загоревшим торсом и белыми ногами, что особо комично смотрелось сейчас, когда все тело было настолько открыто посторонним взглядам.
Берт сразу же взял его под свою опеку, так что парнишке ничего не оставалось, как присоединиться к нашей компании. Его смущенное открытое лицо, постоянно краснело, стоило взгляду упасть на меня или другую девушку. Я с интересом за ним наблюдала, сейчас отмечая про себя, что еще пару лет и он стал бы первым сердцеедом и оставил множество безутешных девушек ждать его в каждом порту. Большие синие глаза, темно-русые вьющиеся волосы, миловидное лицо с пухлыми губами. Хотя, думаю, и здесь его оценят по достоинству. Ко мне пришло какое-то запоздалое чувство сожаления, ведь он так молод, всего первый раз вышел в море и уже погиб... да он жив, но для всех родных и близких его больше нет. Как и Берта, как и Анри... и этих трех девушек, переживших много страшных событий.
Смириться, остается только это. Ведь отказываться от второго шанса будет только самый большой безумец.
Я довольно сносно научилась управляться с новыми возможностями тела, теперь даже почти неосознанно выбирала самое приемлемое положение тела в воде.
А в означенный срок после завтрака нас всех проводили в новое помещение, что удивительно по воздушным коридорам. Каждого сопровождал его лекарь. Я шла, внутренне собравшись с силами и стараясь не показывать своего волнения. Аукцион! Неужели началось? Нервозность все же проявлялась — я, сжав пальцы в кулак, заламывала мизинец. Плохая привычка. Но так становилось хоть немного легче.
Невозмутимый, с гордо поднятой головой Анри, шедший рядом со мной, внезапно ободряюще сжал мою руку чуть ниже локтя и сразу же отпустил.
— Все хорошо, — шепнула ему, в тайне будучи ему очень признательна. Чувствовать чью-то поддержку было бесценно.
За эти несколько дней мы вчетвером стали друзьями, почти новой семьей. Ведь кто нас лучше поймет, чем не такой же, как мы.
— И у меня... должны будут... плеры... — запинаясь проговорила я.
— Да, конечно. Только у тебя накопление яйцеклеток начнется после завершения формирования всех органов, где-то через год. Так что икру ты воспроизведешь только через два, — пояснил лекарь.
Хоть на том спасибо. Предстоящая жизнь уже радовала. Но она будет, а это главное. Осталось прояснить один вопрос.
— Скажите, а что с моей магией? — пытливо посмотрела на Норгана и успела заметить, как по его лицу мелькнула странная тень непонятной эмоции.
— Ты же маг огня, — я уверенно кивнула, а он продолжил. — За время твоего изменения, магия ни разу не подавала признаков существования. Боюсь, сила Океана ее вытеснила. Все делинайцы маги воды. Иногда делиры с магией воздуха могли сохранить ее, но зачастую во всех тоже просыпается магия воды. О тебе пока еще рано говорить. Когда определится твой хозяин, мы с ним договоримся о частоте и длительности твоих визитов на осмотры и проверки.
— И когда же будет этот аукцион?
— Через восемнадцать дней, — ответил лекарь. — А теперь отдыхай, мне надо осмотреть остальных.
Я покорно опустилась на подушку и прикрыла глаза. Особо расслабиться не получалось, из головы не хотели уходить тяжелые мысли о прошлом, о будущем. Про настоящее очень не хотелось думать. А самое сложное было смириться с потерей магии. Мой огонь! Сколь долго я шла к покорению его, как тяжело занималась. Но все того стоило! Мне прочили замечательную карьеру. Я только два месяца назад получила старшего лейтенанта, и это в двадцать шесть лет! Что я буду делать здесь? Ничего! Я не умею сдаваться! Главное я жива, остальное не важно!
Глава 2
Маленькая комнатка, где помещались лишь кровать и сундук, стали моим единственным мирком на пять дней. Меня никуда не пускали, не разрешали вставать, да и сил особо на это не было. Большую часть времени я спала. Состояние было крайне странным, мне не требовалась пища, но силы постепенно возвращались. Раз в день заглядывал лекарь и проверял меня.
Потом мне разрешили подниматься и разрабатывать мышцы, также объяснили, как пользоваться воздушным пузырем, который теперь присутствовал в моих легких. Еще дня три я угробила на тренировки, чтобы приспособиться к нему. Это было донельзя странно. Пропускать жабрами воду, набирая воздух, но часть из него мысленно посылать ближе к позвоночнику. И тогда всплывать в воде. А потом понемногу выпускать оттуда воздух и регулировать свое местоположение в толще. Ужас! Не представляю, что это у меня будет потом получаться неосознанно. Но Норлан заверял, что так и будет.
Все это время я отчаянно пыталась дозваться свою магию, но даже искорки не могла почувствовать. Это сводило с ума и бросало на волны отчаяния. Но раз за разом, я брала себя в руки и продолжала медитировать, как учили в академии. Практика лишней не будет, даже если сила и не вернется, к тому же это хорошо успокаивало и прочищало мысли. А так сначала раздражающий непрекращающийся шепот, постепенно стал даже помощником в концентрации. Со временем я просто перестала его замечать, только время от времени спохватывалась и намеренно прислушивалась, чтобы убедиться, что он не исчез.
В сундуке я нашла одежду, или подобие ее. Потому что лоскуты светло-голубой кожи сложно было назвать полноценной одеждой. Одним куском я обмотала грудь, крест на крест, а второй оказался коротенькой юбочкой с перемычкой, заменяющей трусы. Было очень непривычно и неудобно, да и по наземной моде крайне неприлично. Чувствовала себя хуже, чем раздетой. Но понимала, что по-другому просто не может быть. Статус у меня не тот, чтобы прикрывать более значительно части тела.
На десятый день я почувствовала первые признаки голода, что очень воодушевило Норлана и он разрешил мне теперь посещать столовую. Впервые мы плыли туда вместе. Я часто останавливалась, отдыхая и подстраивая положение своего тела в водном пространстве. Лекарь терпеливо меня ждал и объяснял, как сделать то или иное более эффективно. От непривычных действий и напряжения я почти не смотрела по сторонам, и очень удивилась, когда мы начали резко подниматься в длинном коридоре, где отверстие двери оказалось вверху.
Вынырнуть на воздух оказалось неожиданностью, причем очень приятной. Даже не подозревала, насколько соскучилась по сухости и безводному пространству. Маленькие ступеньки помогли выбраться в просторное помещение, заставленное круглыми столами, за некоторыми из которых находились делинайцы, а за двумя дальними я заметила обращенных людей. Во мне загорелся энтузиазм, даже пропала неловкость от внешнего вида. Хотелось поскорее оказаться среди своих и немного поговорить. Вынужденная изоляция все же сказалась, хоть меня никогда и не тяготило одиночество, но в данном положении любая дополнительная информация была очень ценной.
— Я могу присоединиться к своим? — тихо спросила поднявшегося за мной Норлана.
И с удивлением отметила, что голос мой изменился. Мне говорили, что под водой общение ведется путем ультразвука, что я даже не замечаю разницы в восприятии. Но теперь это ощущалось. Сколько же органов во мне поменялось? Немного поежилась, стекающая с меня вода холодила кожу, волосы неприятно липли к обнаженной спине. Как к такому привыкнуть? Но придется.
— Конечно, иди, я распоряжусь о пище для тебя, — кивнул лекарь и прошлепал в направлении круглого отверстия в другое помещение.
Мои голые ступни также смешно шлепали по каменному полу. Я, расправив плечи, направилась к столикам с моими соплеменниками. Они с интересом наблюдали за мной, прекратив разговоры и отложив ракушки, заменяющие у делинайцев глубокие тарелки. Их было пятеро, двое мужчин и три женщины. По выправке и посадке головы, поняла что мужчины мои сослуживцы. Они были среднего возраста, со светло-русыми волосами, один более высокий и широкоплечий, второй низкий и кряжистый, с небольшим пузиком, но внушительными мускулами. На обоих из одежды были только темные кожаные облегающие шорты. Ужас, как же это неприлично смотрелось, не лучше, чем мой наряд.
— Здравствуйте! — поздоровалась я, когда при моем приближении оба мужчины поднялись в приветствии и резко по военному кивнули.
— Здравствуйте, — ответил первый, более высокий. — Капитан первого ранга Анри Дангар.
— Здаров, — широко улыбнулся второй. — Я боцман Берт Риденс.
— Старший лейтенант Брук Миллитс, — протянула я руку и по очереди пожала обоим мужчинам руки. — Жаркие были бои.
— Не то слово, — хохотнул Берт и задорно подмигнул мне. — Но нам еще крупно повезло в отличие от многих.
Анри недовольно поморщился и опустился на свое место. Они с бывшим боцманом сидели отдельно от девушек, и при ближайшем рассмотрении я поняла почему. Те были молоденькие, от восемнадцати до двадцати, и запуганными. Плечи поникшие, головы опущены, на меня они смотрели лишь первые минуты, а потом вернулись к поглощению еды. Заговорить не пытались ни между собой ни с нами. Пленницы пиратов. У меня непроизвольно сжались зубы и кулаки. Но помочь им я ничем не могла. Каждый сам справляется со своей болью, как может, как умеет. Уже то, что они смогли переродится, говорит о сильном желании жить. Так что за них можно быть спокойной.
Проследив за моим взглядом, Берт огорченно покачал головой и жестом предложил сесть рядом. Я ему благодарно улыбнулась и устроилась на странном табурете по форме напоминающем пробку от винной бутылки, но изготовленный из коралла.
— Так приятно оказаться на воздухе, — с радостным вздохом поделилась своими мыслями с бывшими офицерами, неосознанно потрогав пальцами жаберные щели. Это у меня стало в последнее время привычкой.
— Да, я был очень удивлен, когда узнал, что делинайцы не принимают пищу в воде, — сказал Анри, взяв в руки ракушку с какой-то густой субстанцией бледно-зеленого цвета и медленно отпив из нее.
— Вы не слышали, чем закончилась битва? — спросила я давно интересующий меня вопрос. Так долго наша флотилия преследовала Джириаля Зеленого, что было бы обидно потерпеть поражение, даже если я больше не отношусь к тому миру.
— К несчастью нам рассказали, — помрачнел Анри. — Наши разбили Проклятую Дюжину, потопили большинство кораблей, захватили «Ветреную красотку» Зеленого, но он сам каким-то чудом успел скрыться.
— Гром и молнии, — зло процедила я, а мужчины понимающе отвели взгляды.
Как же было обидно! Столько подготовки, столько жертв, и все напрасно. Этот скользкий Джириаль постоянно избегал все ловушки в последние пару лет. А ведь им было разграблено и уничтожено помимо многочисленных торговых судов и пару десятков приморских городков. Причем он очень удачно всегда выбирал время, чтобы не попасться королевским патрулям. Мой командир на последнем совещании упоминал, что приходили донесения о набегах в соседних странах. Чувствую, скоро ради поимки Джириаля Зеленого всегда недолюбливающие друг друга соседи объединят свои силы. Только нам уже не поучаствовать в этой грандиозной облаве. Я сцепила пальцы в замок, а ведь так этого хотелось. Уже шесть лет я мечтала переловить всех пиратов из шайки Зеленого, ради этого бралась за самые тяжелые задания, выходила в рейсы без выходных, выслушивала претензии мужа. И теперь все зря?
Рядом появился молоденький делинаец и поставил передо мной пару раковин со странной жидкой едой. Я отстраненно поблагодарила его, но как и обычно не услышала в ответ ни единого слова. Как рассказывал Норлан, всем работникам Грота Изменений запрещено с нами разговаривать, кроме курирующих старших. Это связано с токами энергии, подпитывающими наше преображение. Но как именно, я не вдавалась в подробности.
В первом более глубоком сосуде находилось молочно-оранжевое нечто, похожим на что-то среднее между картофельным пюре и перловой кашей, с легким солоноватым вкусом. Во второй плоской ракушке — ярко-ежевичная субстанция с комками. Странно, но запахов я совсем не чувствовала, а ведь вроде должна была. Я с подозрением покрутила вокруг своей оси эту яркую еду, не решаясь ее попробовать. Все предполагалось пить прямо из этой посуды.
— Да ты не смотри так грозно, — наклонившись ко мне, шепнул Берт. — Это у них навроде десерта. Сладкое и сытное. Но меня уже тошнит от этой младенческой еды.
— Мда... и долго нам таким питаться? — со вздохом спросила я, осторожно отпивая «десерт».
— До первого обмена энергиями, — презрительно и зло произнес Анри. Его лицо при этом не выражало ничего, совершенно. Представляю, как сильно ударило по его гордости, известие о аукционе и хозяине. Капитан первого ранга, да еще и аристократ, это видно. Нелегко ему придется.
— Да ладно, — отмахнулся бывший боцман, как я заметила мужик жизнерадостный и простой, относящийся ко всему легко. — Пожить годик за счет женщины, не отказывающей тебе в сексе да и под конец заделать ей ребенка — не жизнь, а отпуск.
— Придержите язык, мистер Риденс, — выразительно проговорил Анри. — Среди нас дамы.
— А ты мне рот не затыкай, уже не начальник. Здесь мы все в одной шлюпке, не правда ли, сестричка?
— Нам всем доходчиво объяснили, что дальше предстоит, — пожав плечами, ответила я. — Не вижу смысла еще и между собой ругаться. Надо будет спать с делинайцами, значит будем. Деться то некуда.
— Правильно толкуешь, сестричка, — довольно ухмыльнулся Берт, и примирительно хлопнул своей большой ручищей по спине Анри. — Ты нос то не задирай, вдруг какая красотка тебя выберет, а ты весь такой замороженый.
Я невольно рассмеялась. И даже бывший капитан первого ранга скупо улыбнулся и немного расслабился. Каждый справляется по-своему. Когда мы доели, рядом появились молоденькие парнишки делинайцы и знаками показали нам следовать за ними. Нырнув в воду, я с новыми знакомыми отправилась в разные стороны, что было несколько печально. Совсем не хотелось вновь оказаться одной в овальном каменном мешке подводного помещения. Но другого ничего не оставалось. Единственное, что радовало, мы вновь сможем встретиться на следующем приеме пищи.
Теперь три раза в день я встречалась с Анри и Бертом в столовой. Это оказалось небольшой отдушиной в круговороте свалившихся перемен. Мы больше не разговаривали о нашем незавидном положении, только о ничего больше не значащих вещах, таких как служба, родные, королевские новости. Я знаю, насколько это было глупо, но в то же время мы, не сговариваясь, рвались не потерять связь с прошлой жизнью.
Девушки, как я и подозревала, оказались бывшими пленницами пиратов, увезенными с южного побережья. Они сторонились нас и разговаривали крайне неохотно. Через два дня после моего первого появления в столовой, туда привели нового и последнего измененного-делира — молоденького парнишку, который оказался мне знаком. Это был пятнадцатилетний Эррис, юнга с моего корабля, совершавший свое первое плавание. Над ним еще вся команда по-доброму подтрунивала, а он с улыбкой и невозмутимой серьезностью выполнял даже самые абсурдные поручения. Эррис был высоким и худым, жилистым, как и положено матросам, с загоревшим торсом и белыми ногами, что особо комично смотрелось сейчас, когда все тело было настолько открыто посторонним взглядам.
Берт сразу же взял его под свою опеку, так что парнишке ничего не оставалось, как присоединиться к нашей компании. Его смущенное открытое лицо, постоянно краснело, стоило взгляду упасть на меня или другую девушку. Я с интересом за ним наблюдала, сейчас отмечая про себя, что еще пару лет и он стал бы первым сердцеедом и оставил множество безутешных девушек ждать его в каждом порту. Большие синие глаза, темно-русые вьющиеся волосы, миловидное лицо с пухлыми губами. Хотя, думаю, и здесь его оценят по достоинству. Ко мне пришло какое-то запоздалое чувство сожаления, ведь он так молод, всего первый раз вышел в море и уже погиб... да он жив, но для всех родных и близких его больше нет. Как и Берта, как и Анри... и этих трех девушек, переживших много страшных событий.
Смириться, остается только это. Ведь отказываться от второго шанса будет только самый большой безумец.
Я довольно сносно научилась управляться с новыми возможностями тела, теперь даже почти неосознанно выбирала самое приемлемое положение тела в воде.
А в означенный срок после завтрака нас всех проводили в новое помещение, что удивительно по воздушным коридорам. Каждого сопровождал его лекарь. Я шла, внутренне собравшись с силами и стараясь не показывать своего волнения. Аукцион! Неужели началось? Нервозность все же проявлялась — я, сжав пальцы в кулак, заламывала мизинец. Плохая привычка. Но так становилось хоть немного легче.
Невозмутимый, с гордо поднятой головой Анри, шедший рядом со мной, внезапно ободряюще сжал мою руку чуть ниже локтя и сразу же отпустил.
— Все хорошо, — шепнула ему, в тайне будучи ему очень признательна. Чувствовать чью-то поддержку было бесценно.
За эти несколько дней мы вчетвером стали друзьями, почти новой семьей. Ведь кто нас лучше поймет, чем не такой же, как мы.
