– О, Боже, Идвар, не говори так... – Она подняла на него глаза, исказив лицо в муке. – Я боюсь...
Идвар подошёл и сел к ней на постель. Заговорил негромко:
– Я не знаю, что будет, но я вернусь, нам надо будет ещё оборонять Райрон, я оставил пока временно барона Догвина, но я вернусь к этому моменту. Что будет дальше, после этого... я не знаю. – Он помолчал немного. – Мы попрощаемся с тобой сейчас, ты ложись, а мне надо ещё написать несколько писем и приказов. Я лягу в кабинете, утром будить тебя не буду...
Аэлла и не поняла, как это получилось, разрыдалась вдруг неожиданно, даже не закрывая лица руками. Ей казалось, что они будут прощаться завтра, только завтра, и поэтому у неё ещё есть время, а выходит, времени уже и нет, уже надо прощаться. Сейчас.
Идвар обнял её, прижимая к себе. Нельзя. Нельзя терять самообладание, надо держать себя в руках, иначе он не сможет уехать, не сможет оставить её. Он сделал выбор, бросив вызов королю, выбрал войну, и обратной дороги уже нет. Только вперёд. Он оставил Аэллу и поднялся уходить. Аэлла вскинулась, быстро вытирая слёзы ладонью. «Уйдёт... Он сейчас уйдёт, и мне не удастся сказать ему... Я не успею...»
– Идвар? – она позвала его, когда он был уже в дверях, заставила обернуться, но сказать так и не смогла. Что эта её беременность по сравнению с тем, что он уходит на войну, рискует своей жизнью? Прошептала чуть слышно: – Я люблю тебя, будь осторожен, пожалуйста...
Он улыбнулся ей в ответ, поднимая ладонь, и вышел. Именно таким и помнила его Аэлла потом, все дни, пока его не было, пока ждала вестей с юга. А сейчас упала на постель лицом в подушку, плакала, пока не замёрзла, и потихоньку забралась под одеяло, обнимая себя за плечи, пыталась согреться, чувствовала себя одинокой, одной единственной на всей земле.
* * * * *
Когда армия Райрона прибыла на юг, войска Мирополя уже во всю хозяйничали в этих землях. Сожжено было две крепости, но ни один город они ещё штурмом не взяли, не торопились пока. Весть о подходе райронцев заставила армию короля собраться, двинуться навстречу. По каким-то слухам, непонятно от кого идущим, Идвар узнал, что армией Мирополя командует Мирон Адорр. Ему всего пятнадцать лет и это первый его поход в жизни, но рядом с ним герцог Вальден главным советником. Узнав об этом, Идвар поджал губы: он так просил короля заменить советника. Но король остался при своём. Так получается, что теперь Идвару придётся сражаться не с братом, а с герцогом. Именно он будет разрабатывать план сражения для миропольцев, от него всё будет зависеть. Интересно, кто же будет сильнее, как полководец, учитель или его ученик?.. Столько сражений вместе прошли, сколько походов и битв. На этот раз расклад другой, в этом бою Идвар заодно со своими бывшими врагами – райронцами и их князем Айрилом, теперь, правда, графом… А против него те, с кем годы провёл в походах, на кого мог положиться, как на себя, кого знал, как родных. И никому из них король не объявил об истинных причинах этой войны.
Идвар сам выбрал удобное место для предстоящего сражения: небольшая равнина, как раз удобная для райронской конницы; с двух сторон лесные опушки и рощи берёз, они не позволят миропольской коннице обойти армию с флангов и окружить её. У Мирополя тоже хорошая рыцарская конница, он всегда ею славился, пехота плохая и мало, а вот конница – это, да! И кони хорошие, сильные, многие из Райрона. А уж про лучников миропольских и говорить нечего, большая дальность, убойная сила огромная, боевой опыт и прикрытие из рыцарей. От них спасения нет, дальнобойные луки выше человеческого роста – это сила, от которой защиты нет, ни латы не спасут, ни кольчуга, только Божья воля.
Одно спасение для Райрона в предстоящей войне с сильным и опасным врагом – война будет идти на своей территории. Это значит, что всё население будет вовлечено, незаинтересованных не останется. Да и хорошее знание местности должно сыграть свою роль, ведь именно Райрон навязывал Мирополю место сражения. Правда, были в войне на своей земле и минусы: миропольская армия пришла с карательными целями, поэтому жгла и уничтожала всё, что ей попадалось. Наверное, таким был личный приказ короля, он хотел по всей строгости наказать тех, кто бросил вызов, повторный вызов, чтоб другим неповадно было.
Две армии построились на равнине друг против друга от кромки леса до берёзовой рощи справа. День только начался, он был удачным для битвы. С утра прошёл небольшой дождь, и сейчас неярко светило солнце, прогревая сырую землю и росу на траве и листьях деревьев. Для тех, кто собирался провести день в латах и в седле, лучшего и желать было нельзя.
Идвар окинул взглядом обе армии, сверкающие полосы щитов, яркие пятна флагов. Лучи солнца блестели на латах рыцарей и их коней, на шлемах, зажатых в руках – их наденут лишь перед самым боем.
Герцог Райрона ждал ответа, в стан миропольцев был отправлен человек с предложением, встретиться двум командующим армиями на нейтральной полосе. Там, по центру пространства между армиями, ещё на рассвете по приказу Идвара быстро растянули шатёр для предстоящих переговоров. Сейчас герцог волновался, примет ли Мирон Адорр его предложение? Скорее всего, герцог Вальден будет против, или будет проситься взять его с собой. Конечно же, он не доверяет малолетнему Мирону, он ждёт от него только глупостей. Какие такие ещё переговоры?
Но Идвар-то хотел увидеть брата накануне сражения, ещё до того, как он превратиться во врага. И знал, что этого, наверное, захочет и сам Адорр.
Наконец, от армии Мирополя отделился всадник, поехал навстречу. Идвар не сводил с него глаз, узнав в нём своего парламентёра. Слава Богу, живой… Кто ещё знает, каковы размеры ненависти у армии противника, может, они и посыльного не пощадили бы. Такое было уже, и не раз…
Герцог Райронский молча смотрел в лицо вопросительным взглядом, и рыцарь ответил на него, как только оказался рядом.
- Господин, они приняли предложение.
- Кто приедет?
- Не сказали, я пока ждал, они там спорили…
- Тебя ни о чём больше не спрашивали?
Рыцарь отрицательно покачал головой, Идвар принял его ответ, согласно дёрнув подбородком, и парламентёр вернулся в строй. Надо подождать. Адорр должен приехать сам, насколько Идвар его знал. Надо только подождать. У них всегда с братом (или с кузеном?) были хорошие отношения, несмотря на порядочную разницу в возрасте, Идвар был старше его на одиннадцать лет. Когда он стал Мироном, Адорру было пять. Как раз тот самый возраст, когда мальчишки увлекаются оружием, конями, войной. В перерывах между походами Идвар брал подрастающего брата на верховые прогулки, следил за тренировками, стрельбой из лука, упражнениями с мечом. Потом и король потребовал, чтобы Идвар занимался с ним, учил премудростям войны. И Идвар рассказывал ему о походах и сражениях, о ночёвках под открытым небом, о дальних дорогах и больших городах. Показывал карты и схемы боёв, но научить человека всему, что должен знать Мирон нельзя. На это надо время, нужно кровь проливать, делать ошибки, советоваться со старшими, проехать десятки дней и ночей верхом, и увидеть всё своими глазами. Нужны хорошие советники, а даже герцог Вальден стал старше на десять лет с того года, как он был советником Идвара. Нужны победы и проигрыши, нужны ранения и слёзы боли, о таком не расскажешь.
А этот бой будет у Адорра первым, самым первым в жизни, и это не схема, это реальный бой, в котором каждая ошибка может стоить дорого. Тем более, когда за спиной стоит король и ждёт решительных сражений и громких побед. Попробуй тут не выиграй.
Вот в этом и разница их. Адорр поведёт свою армию в бой, чтобы угодить королю, воплотить его желания – убить ненавистного племянника, а для всех – сына – бунтовщика, попавшего в опалу, бросившего вызов, поднявшего всю свою землю против власти монарха. По сути своей – правое дело. Сколько таких войн провёл сам Идвар, ещё, будучи Мироном, он выполнял приказы короля, своего сеньора. И сам год назад воевал с Райроном, убивал райронцев, а теперь ведёт их в бой, на войну со своим отцом. Эта война войдёт в историю, только хотя бы поэтому. Только в этой войне он, в отличие от Мирона Адорра, будет защищать свою жизнь и жизни тех, кого любит. Король не оставил ему выбора, и перемирия не будет, потому что цена этого мира – жизнь!
Идвар стиснул зубы и чуть сузил глаза, не сводя взгляда с армии противника. Наконец, от неё отделилась делегация в несколько человек, поехала навстречу. Идвар и его свита тоже поехали к нейтральной полосе. Копыта коня мягко врезались в землю подковами, тонули в зелёной траве. Глаза герцога чётко различали флаг с гербом Мирополя. На синем фоне чёрный треугольник горы, увенчанный зубчатой королевской короной. С детства ничего роднее не было, в сердце врезано на всю жизнь. Любимый Мирополь! Город, хранимый Богом и всеми святыми. Синее чистое небо. Кто бы мог подумать, что когда-то смотреть на герб его будешь, как на что-то враждебное и опасное.
Идвар и его свита приехали первыми, уже успели спешиться, поджидали Мирона и его людей. Идвар окинул взглядом лица своих: главного советника графа Айрила, телохранителей, Кирана. Парень привёл на войну всего двадцать человек, но выказал желание быть рядом, и Идвар уступил. Кто знает, может, он приносит ему удачу? Кто знает… Кивнул им, снимая плащ, вытаскивая из ножен меч, кинжал, приказал:
- Ждите…
Делегация Мирополя держалась особняком, неодобрительно перешёптывались рыцари между собой, даже кони нетерпеливо звенели удилами. А уж прожигающий взгляд герцога Вальдена Идвар чувствовал на себе кожей лица. Как же без него? Он сам предпочитал бы вести эти переговоры вместо того, к кому он был приставлен советником.
В шатёр Идвар и Мирон Адорр вошли вместе, но совсем не родственниками, каждый при своём, уверенные и сдержанные. Вряд ли, кто даже думал о том, что эти переговоры хоть что-то дадут, да и имеют ли они вообще смысл, если войны всё равно не избежать?
Идвар почтительно склонил голову, шепнул громким шёпотом приветственно, не сводя глаз:
- Господин Мирон…
Адорр принял это приветствие небрежным кивком головы, ответил:
- Герцог…
Идвар рассматривал его, впитывал каждую черту. Всего пятнадцать лет! Неужели и он сам выглядел так же, когда стал Мироном? Господи! Тело, облачённое в доспехи, заставляло держаться прямо, может, даже высокомерно, выглядело взрослым. Доспехи всегда придают возраста, делают старше. Но лицо? С ним-то не сделаешь ничего, если это лицо мальчишки, то оно таким и останется. Да, оно кажется старше, но не на десять лет, как этого хотелось бы!
- Вы сами настояли на этой встрече, я не понимаю причины этого, но могу хотя бы официально объявить вам войну,- первым заговорил Мирон, но глядел мимо, и Идвар сразу понял: он говорит не сам, он говорит со слов герцога Вальдена. А о чём думает он сам?- Я выполняю приказ короля. Ваша земля, герцог, не желает подчиняться короне, как и год назад, она бросает вызов. Мне стыдно, что на этот раз ею правите вы, тот, кто пытался усмирить её… Это значит…- он сделал паузу, подбирая слова, а может, усиленно вспоминая уже сказанные однажды герцогом Вальденом.- Значит, что вы не справились с приказом короля и, хуже того, вы попали под влияние местной знати… Она вовлекла вас в войну. Мне хочется верить, что помимо вашей воли, ведь не можете же вы осознанно, добровольно воевать со своим отцом? Этого не может быть, вы – бывший Мирон, вы служили Мироном верой и правдой много лет. А сейчас вы воюете с родной страной, хуже того,- с родным отцом. Я не могу в это поверить. Что-то, видимо, случилось с вами… Я не думаю, что это ваше добровольное решение…
Идвар перебил его:
- Эту войну не я вам объявил, а вы мне. Точнее, этой войны жаждет сам король, а вы выполняете его приказ.
- Я – Мирон, я должен выполнять приказы.
- Я знаю, что значит быть Мироном, вы ещё Мирон без году неделя, я был им почти десять лет. Но это было решение короля, отправить меня сюда, лишить меня поста Мирона, сделать меня герцогом. Я подчинился, я выполнил приказ, как король этого хотел. Это не моя вина, что я здесь…
- Но вы сами хотите этой войны!- Адорр повысил голос, понимая, что теряет нить разговора, что попадает в ловко расставленные ловушки. Теперь получается, что эта война – вина короля? О чём это говорит герцог Райрона? Как он может?
- Я не хочу никакой войны,- медленно, отделяя каждое слово, ответил Идвар, не сводя взгляда с тёмных глаз подростка во взрослых доспехах. Сделал паузу и пояснил:- Если вы наслышаны там, в Мирополе, у нас только-только закончилась гражданская война, мы ещё от неё не оправились, нам не нужна ещё одна война. Мы все в здравом уме, чтобы не начинать ещё одного кровопролития…- Его голос дрогнул, перешёл на шёпот.- Но мы будем защищаться, будем защищать свои земли от Мирополя, от короля, от кого бы то ни было другого.
- Вы заблуждаетесь, герцог, ваша земля, как и год назад, желает покинуть королевство, и возглавляете её вы, вы – бывший Мирон!
- Да! Я!
- И мне очень жаль, потому что вы тот, с кого я брал пример…
О, это был уже истинный Адорр. Наконец-то, Идвару удалось достучаться до него, настоящего. Лицо молодого Мирона исказила боль. Идвар вспомнил себя мальчишкой в шестнадцать лет. Да, и ему было тяжело, но не до такой степени, воевать с братом ему не приходилось. «Терпи, терпи, Мирон, а кто сказал, что Мироном быть легко?»
Идвар заговорил негромко, спокойно, рассудительно:
- Моя земля до последнего выполняла все обязательства перед королём и Мирополем, мы исправно платили налоги, поставляли хлеб. Ни королю, ни вам не в чем меня упрекнуть.
Адорр согласно кивнул головой, и длинные чёрные волосы его колыхнулись на плечах.
- Вы отказались выполнять приказы короля. Вы не вернули наши войска, отказались казнить опального князя, сына бывшего правителя Райрона…
Идвар перебил его:
- Граф Мардейн сам отказался уехать, он принимал участие в войне, в гражданской войне,- быстро поправил себя.- И сейчас он остался на моей стороне – и это его право. А князя Айрила я не могу казнить, потому что он – родной брат моей жены, он – мой родственник. А сейчас он – мой вассал, а я его господин…
- Вы не хотите казнить преступника, потому что он ваш новый родственник, даже не кровный, но собираетесь воевать с отцом и братом?
Идвар долго молчал, не сводя взгляда. Конечно же, король не говорил ему об истинных причинах войны. Это тайна для всех, а особенно для королевской семьи. Мирон будет воевать только потому, что герцог Райронский отказывается выполнять приказы, а значит, бросил вызов королю, отказывается слушаться, а это бунт. А бунты подавляют, а бунтовщиков наказывают.
- Я не хочу, чтобы король вмешивался в дела моей земли, своих преступников я буду наказывать сам, это моё дело, что с ним делать, казнить или нет…
- А если преступник угрожает спокойствию всего королевства? Он подбил вас на эту войну…
- Неправда!- Идвар повысил голос, раздражаясь. Всё это опять чужие
Идвар подошёл и сел к ней на постель. Заговорил негромко:
– Я не знаю, что будет, но я вернусь, нам надо будет ещё оборонять Райрон, я оставил пока временно барона Догвина, но я вернусь к этому моменту. Что будет дальше, после этого... я не знаю. – Он помолчал немного. – Мы попрощаемся с тобой сейчас, ты ложись, а мне надо ещё написать несколько писем и приказов. Я лягу в кабинете, утром будить тебя не буду...
Аэлла и не поняла, как это получилось, разрыдалась вдруг неожиданно, даже не закрывая лица руками. Ей казалось, что они будут прощаться завтра, только завтра, и поэтому у неё ещё есть время, а выходит, времени уже и нет, уже надо прощаться. Сейчас.
Идвар обнял её, прижимая к себе. Нельзя. Нельзя терять самообладание, надо держать себя в руках, иначе он не сможет уехать, не сможет оставить её. Он сделал выбор, бросив вызов королю, выбрал войну, и обратной дороги уже нет. Только вперёд. Он оставил Аэллу и поднялся уходить. Аэлла вскинулась, быстро вытирая слёзы ладонью. «Уйдёт... Он сейчас уйдёт, и мне не удастся сказать ему... Я не успею...»
– Идвар? – она позвала его, когда он был уже в дверях, заставила обернуться, но сказать так и не смогла. Что эта её беременность по сравнению с тем, что он уходит на войну, рискует своей жизнью? Прошептала чуть слышно: – Я люблю тебя, будь осторожен, пожалуйста...
Он улыбнулся ей в ответ, поднимая ладонь, и вышел. Именно таким и помнила его Аэлла потом, все дни, пока его не было, пока ждала вестей с юга. А сейчас упала на постель лицом в подушку, плакала, пока не замёрзла, и потихоньку забралась под одеяло, обнимая себя за плечи, пыталась согреться, чувствовала себя одинокой, одной единственной на всей земле.
* * * * *
Глава 48
Когда армия Райрона прибыла на юг, войска Мирополя уже во всю хозяйничали в этих землях. Сожжено было две крепости, но ни один город они ещё штурмом не взяли, не торопились пока. Весть о подходе райронцев заставила армию короля собраться, двинуться навстречу. По каким-то слухам, непонятно от кого идущим, Идвар узнал, что армией Мирополя командует Мирон Адорр. Ему всего пятнадцать лет и это первый его поход в жизни, но рядом с ним герцог Вальден главным советником. Узнав об этом, Идвар поджал губы: он так просил короля заменить советника. Но король остался при своём. Так получается, что теперь Идвару придётся сражаться не с братом, а с герцогом. Именно он будет разрабатывать план сражения для миропольцев, от него всё будет зависеть. Интересно, кто же будет сильнее, как полководец, учитель или его ученик?.. Столько сражений вместе прошли, сколько походов и битв. На этот раз расклад другой, в этом бою Идвар заодно со своими бывшими врагами – райронцами и их князем Айрилом, теперь, правда, графом… А против него те, с кем годы провёл в походах, на кого мог положиться, как на себя, кого знал, как родных. И никому из них король не объявил об истинных причинах этой войны.
Идвар сам выбрал удобное место для предстоящего сражения: небольшая равнина, как раз удобная для райронской конницы; с двух сторон лесные опушки и рощи берёз, они не позволят миропольской коннице обойти армию с флангов и окружить её. У Мирополя тоже хорошая рыцарская конница, он всегда ею славился, пехота плохая и мало, а вот конница – это, да! И кони хорошие, сильные, многие из Райрона. А уж про лучников миропольских и говорить нечего, большая дальность, убойная сила огромная, боевой опыт и прикрытие из рыцарей. От них спасения нет, дальнобойные луки выше человеческого роста – это сила, от которой защиты нет, ни латы не спасут, ни кольчуга, только Божья воля.
Одно спасение для Райрона в предстоящей войне с сильным и опасным врагом – война будет идти на своей территории. Это значит, что всё население будет вовлечено, незаинтересованных не останется. Да и хорошее знание местности должно сыграть свою роль, ведь именно Райрон навязывал Мирополю место сражения. Правда, были в войне на своей земле и минусы: миропольская армия пришла с карательными целями, поэтому жгла и уничтожала всё, что ей попадалось. Наверное, таким был личный приказ короля, он хотел по всей строгости наказать тех, кто бросил вызов, повторный вызов, чтоб другим неповадно было.
Две армии построились на равнине друг против друга от кромки леса до берёзовой рощи справа. День только начался, он был удачным для битвы. С утра прошёл небольшой дождь, и сейчас неярко светило солнце, прогревая сырую землю и росу на траве и листьях деревьев. Для тех, кто собирался провести день в латах и в седле, лучшего и желать было нельзя.
Идвар окинул взглядом обе армии, сверкающие полосы щитов, яркие пятна флагов. Лучи солнца блестели на латах рыцарей и их коней, на шлемах, зажатых в руках – их наденут лишь перед самым боем.
Герцог Райрона ждал ответа, в стан миропольцев был отправлен человек с предложением, встретиться двум командующим армиями на нейтральной полосе. Там, по центру пространства между армиями, ещё на рассвете по приказу Идвара быстро растянули шатёр для предстоящих переговоров. Сейчас герцог волновался, примет ли Мирон Адорр его предложение? Скорее всего, герцог Вальден будет против, или будет проситься взять его с собой. Конечно же, он не доверяет малолетнему Мирону, он ждёт от него только глупостей. Какие такие ещё переговоры?
Но Идвар-то хотел увидеть брата накануне сражения, ещё до того, как он превратиться во врага. И знал, что этого, наверное, захочет и сам Адорр.
Наконец, от армии Мирополя отделился всадник, поехал навстречу. Идвар не сводил с него глаз, узнав в нём своего парламентёра. Слава Богу, живой… Кто ещё знает, каковы размеры ненависти у армии противника, может, они и посыльного не пощадили бы. Такое было уже, и не раз…
Герцог Райронский молча смотрел в лицо вопросительным взглядом, и рыцарь ответил на него, как только оказался рядом.
- Господин, они приняли предложение.
- Кто приедет?
- Не сказали, я пока ждал, они там спорили…
- Тебя ни о чём больше не спрашивали?
Рыцарь отрицательно покачал головой, Идвар принял его ответ, согласно дёрнув подбородком, и парламентёр вернулся в строй. Надо подождать. Адорр должен приехать сам, насколько Идвар его знал. Надо только подождать. У них всегда с братом (или с кузеном?) были хорошие отношения, несмотря на порядочную разницу в возрасте, Идвар был старше его на одиннадцать лет. Когда он стал Мироном, Адорру было пять. Как раз тот самый возраст, когда мальчишки увлекаются оружием, конями, войной. В перерывах между походами Идвар брал подрастающего брата на верховые прогулки, следил за тренировками, стрельбой из лука, упражнениями с мечом. Потом и король потребовал, чтобы Идвар занимался с ним, учил премудростям войны. И Идвар рассказывал ему о походах и сражениях, о ночёвках под открытым небом, о дальних дорогах и больших городах. Показывал карты и схемы боёв, но научить человека всему, что должен знать Мирон нельзя. На это надо время, нужно кровь проливать, делать ошибки, советоваться со старшими, проехать десятки дней и ночей верхом, и увидеть всё своими глазами. Нужны хорошие советники, а даже герцог Вальден стал старше на десять лет с того года, как он был советником Идвара. Нужны победы и проигрыши, нужны ранения и слёзы боли, о таком не расскажешь.
А этот бой будет у Адорра первым, самым первым в жизни, и это не схема, это реальный бой, в котором каждая ошибка может стоить дорого. Тем более, когда за спиной стоит король и ждёт решительных сражений и громких побед. Попробуй тут не выиграй.
Вот в этом и разница их. Адорр поведёт свою армию в бой, чтобы угодить королю, воплотить его желания – убить ненавистного племянника, а для всех – сына – бунтовщика, попавшего в опалу, бросившего вызов, поднявшего всю свою землю против власти монарха. По сути своей – правое дело. Сколько таких войн провёл сам Идвар, ещё, будучи Мироном, он выполнял приказы короля, своего сеньора. И сам год назад воевал с Райроном, убивал райронцев, а теперь ведёт их в бой, на войну со своим отцом. Эта война войдёт в историю, только хотя бы поэтому. Только в этой войне он, в отличие от Мирона Адорра, будет защищать свою жизнь и жизни тех, кого любит. Король не оставил ему выбора, и перемирия не будет, потому что цена этого мира – жизнь!
Идвар стиснул зубы и чуть сузил глаза, не сводя взгляда с армии противника. Наконец, от неё отделилась делегация в несколько человек, поехала навстречу. Идвар и его свита тоже поехали к нейтральной полосе. Копыта коня мягко врезались в землю подковами, тонули в зелёной траве. Глаза герцога чётко различали флаг с гербом Мирополя. На синем фоне чёрный треугольник горы, увенчанный зубчатой королевской короной. С детства ничего роднее не было, в сердце врезано на всю жизнь. Любимый Мирополь! Город, хранимый Богом и всеми святыми. Синее чистое небо. Кто бы мог подумать, что когда-то смотреть на герб его будешь, как на что-то враждебное и опасное.
Идвар и его свита приехали первыми, уже успели спешиться, поджидали Мирона и его людей. Идвар окинул взглядом лица своих: главного советника графа Айрила, телохранителей, Кирана. Парень привёл на войну всего двадцать человек, но выказал желание быть рядом, и Идвар уступил. Кто знает, может, он приносит ему удачу? Кто знает… Кивнул им, снимая плащ, вытаскивая из ножен меч, кинжал, приказал:
- Ждите…
Делегация Мирополя держалась особняком, неодобрительно перешёптывались рыцари между собой, даже кони нетерпеливо звенели удилами. А уж прожигающий взгляд герцога Вальдена Идвар чувствовал на себе кожей лица. Как же без него? Он сам предпочитал бы вести эти переговоры вместо того, к кому он был приставлен советником.
В шатёр Идвар и Мирон Адорр вошли вместе, но совсем не родственниками, каждый при своём, уверенные и сдержанные. Вряд ли, кто даже думал о том, что эти переговоры хоть что-то дадут, да и имеют ли они вообще смысл, если войны всё равно не избежать?
Идвар почтительно склонил голову, шепнул громким шёпотом приветственно, не сводя глаз:
- Господин Мирон…
Адорр принял это приветствие небрежным кивком головы, ответил:
- Герцог…
Идвар рассматривал его, впитывал каждую черту. Всего пятнадцать лет! Неужели и он сам выглядел так же, когда стал Мироном? Господи! Тело, облачённое в доспехи, заставляло держаться прямо, может, даже высокомерно, выглядело взрослым. Доспехи всегда придают возраста, делают старше. Но лицо? С ним-то не сделаешь ничего, если это лицо мальчишки, то оно таким и останется. Да, оно кажется старше, но не на десять лет, как этого хотелось бы!
- Вы сами настояли на этой встрече, я не понимаю причины этого, но могу хотя бы официально объявить вам войну,- первым заговорил Мирон, но глядел мимо, и Идвар сразу понял: он говорит не сам, он говорит со слов герцога Вальдена. А о чём думает он сам?- Я выполняю приказ короля. Ваша земля, герцог, не желает подчиняться короне, как и год назад, она бросает вызов. Мне стыдно, что на этот раз ею правите вы, тот, кто пытался усмирить её… Это значит…- он сделал паузу, подбирая слова, а может, усиленно вспоминая уже сказанные однажды герцогом Вальденом.- Значит, что вы не справились с приказом короля и, хуже того, вы попали под влияние местной знати… Она вовлекла вас в войну. Мне хочется верить, что помимо вашей воли, ведь не можете же вы осознанно, добровольно воевать со своим отцом? Этого не может быть, вы – бывший Мирон, вы служили Мироном верой и правдой много лет. А сейчас вы воюете с родной страной, хуже того,- с родным отцом. Я не могу в это поверить. Что-то, видимо, случилось с вами… Я не думаю, что это ваше добровольное решение…
Идвар перебил его:
- Эту войну не я вам объявил, а вы мне. Точнее, этой войны жаждет сам король, а вы выполняете его приказ.
- Я – Мирон, я должен выполнять приказы.
- Я знаю, что значит быть Мироном, вы ещё Мирон без году неделя, я был им почти десять лет. Но это было решение короля, отправить меня сюда, лишить меня поста Мирона, сделать меня герцогом. Я подчинился, я выполнил приказ, как король этого хотел. Это не моя вина, что я здесь…
- Но вы сами хотите этой войны!- Адорр повысил голос, понимая, что теряет нить разговора, что попадает в ловко расставленные ловушки. Теперь получается, что эта война – вина короля? О чём это говорит герцог Райрона? Как он может?
- Я не хочу никакой войны,- медленно, отделяя каждое слово, ответил Идвар, не сводя взгляда с тёмных глаз подростка во взрослых доспехах. Сделал паузу и пояснил:- Если вы наслышаны там, в Мирополе, у нас только-только закончилась гражданская война, мы ещё от неё не оправились, нам не нужна ещё одна война. Мы все в здравом уме, чтобы не начинать ещё одного кровопролития…- Его голос дрогнул, перешёл на шёпот.- Но мы будем защищаться, будем защищать свои земли от Мирополя, от короля, от кого бы то ни было другого.
- Вы заблуждаетесь, герцог, ваша земля, как и год назад, желает покинуть королевство, и возглавляете её вы, вы – бывший Мирон!
- Да! Я!
- И мне очень жаль, потому что вы тот, с кого я брал пример…
О, это был уже истинный Адорр. Наконец-то, Идвару удалось достучаться до него, настоящего. Лицо молодого Мирона исказила боль. Идвар вспомнил себя мальчишкой в шестнадцать лет. Да, и ему было тяжело, но не до такой степени, воевать с братом ему не приходилось. «Терпи, терпи, Мирон, а кто сказал, что Мироном быть легко?»
Идвар заговорил негромко, спокойно, рассудительно:
- Моя земля до последнего выполняла все обязательства перед королём и Мирополем, мы исправно платили налоги, поставляли хлеб. Ни королю, ни вам не в чем меня упрекнуть.
Адорр согласно кивнул головой, и длинные чёрные волосы его колыхнулись на плечах.
- Вы отказались выполнять приказы короля. Вы не вернули наши войска, отказались казнить опального князя, сына бывшего правителя Райрона…
Идвар перебил его:
- Граф Мардейн сам отказался уехать, он принимал участие в войне, в гражданской войне,- быстро поправил себя.- И сейчас он остался на моей стороне – и это его право. А князя Айрила я не могу казнить, потому что он – родной брат моей жены, он – мой родственник. А сейчас он – мой вассал, а я его господин…
- Вы не хотите казнить преступника, потому что он ваш новый родственник, даже не кровный, но собираетесь воевать с отцом и братом?
Идвар долго молчал, не сводя взгляда. Конечно же, король не говорил ему об истинных причинах войны. Это тайна для всех, а особенно для королевской семьи. Мирон будет воевать только потому, что герцог Райронский отказывается выполнять приказы, а значит, бросил вызов королю, отказывается слушаться, а это бунт. А бунты подавляют, а бунтовщиков наказывают.
- Я не хочу, чтобы король вмешивался в дела моей земли, своих преступников я буду наказывать сам, это моё дело, что с ним делать, казнить или нет…
- А если преступник угрожает спокойствию всего королевства? Он подбил вас на эту войну…
- Неправда!- Идвар повысил голос, раздражаясь. Всё это опять чужие
