Посвящается моим сестрам – Марине, Насте и Лене, как самым преданным моим читательницам.
В этой комнате нет окон, поэтому тут всегда темно. Здесь немного прохладно, но сухо, и пахнет какими-то травами — легко, едва уловимо.
Симпатичная, хрупкая девушка крепко спит на полукруглой постели у стены. Светлые локоны рассыпались по подушке, а тонкая, изящная рука лежит поверх пушистого одеяла. Девушка дышит ровно и спокойно. Лицо ее кажется умиротворенным, и лишь изредка она тихо вздыхает, и, не просыпаясь, медленно поворачивается на другой бок или откидывается на спину.
Часто у постели спящей дежурит юноша. Он приходит, садится рядом с девушкой и берет ее за руку, нежно поглаживает ее пальцы.
- Как же я могу помочь тебе проснуться, Илона? - этот вопрос он задает чаще всего, но обращается скорее к самому себе. Вряд ли девушка его слышит.
Но в этот раз юноша пришел не один, а в сопровождении высокого, седобородого старца в длинной черной мантии. И в этот раз лицо молодого человека освещено надеждой.
- Ели вы поможете моей любимой очнуться, я заплачу сколько угодно денег и сделаю все, что вы попросите!.. - явно не в первый раз повторяет юноша.
- Я могу кое-что сделать, но это будет не быстро. И многое будет зависеть от нее самой, - сурово сообщает старец, наклоняясь над спящей и пристально вглядываясь в ее лицо.
- Сколько же времени это займет?
- Не знаю. Неделя, две. Может быть — месяц.
- Месяц! - восклицает юноша. - Разве нельзя быстрее?
Старец возмущенно хмыкает.
- Вам нужна девушка или бестолковая кукла? Если разбудить ее слишком резко, все воспоминания в ее голове смешаются со снами, и она сойдет с ума.
Юноша вздыхает, но торопливо кивает.
- Хорошо. Месяц так месяц. Вы приступите прямо сейчас?
После утвердительного ответа юноша уходит, и старец остается в комнате один. Вздохнув, он развязывает тесемки на небольшом мешочке, привязанном к поясу, и вытаскивает оттуда связку разнообразных трав. Поставив их в высокую вазу на маленьком столике, старец щелкает длинными пальцами над пучком, и верхние травинки ярко вспыхивают; затем пламя охватывает всю сухую связку, и по комнате плывет терпкий, густой аромат. Едва он касается ноздрей девушки, как она недовольно что-то бормочет и выше натягивает одеяло — до самого носа.
Старец усмехается.
- Ну нет, Илона. Пора просыпаться, вставай.
После этого берет вазу с остатками горящей травы и резко швыряет ее на каменный пол. Громкий хлопок, осколки лопнувшей вазы летят во все стороны, а девушка продолжает спать; лишь выражение умиротворения на ее лице сменяется нахмуренными бровями и слегка приоткрытыми, словно в удивлении, губами.
Старец смотрит на нее и терпеливо ждет.
Инна
(Наш мир)
Тишина. Теплая, душная летняя ночь медленно опускалась на землю, мерцая серебряными звездами. Легкий ветерок дул в открытое окно; кот Васька мурлыкал на подоконнике, иногда лениво приоткрывая глаза, но тут же снова блаженно зажмуриваясь.
А я не знала, чем заняться. Время было уже позднее, и вообще-то, можно было пойти спать; но мне как-то не хотелось. Уж очень хороша была эта ночь.
Родители уехали на дачу, и я осталась дома одна. Небывалое дело! Мама никогда не любила отпускать меня «из-под своего крылышка», и обычно свободы для действий у меня было мало. Задержаться где-то после занятий в институте значило — строгий выговор, пойти гулять после семи вечера — ни-ни. Это ужасно раздражало, учитывая, что мне уже год назад исполнилось 18 лет.
Но сейчас я была одна, и в квартире было непривычно тихо и темно; я сидела на подоконнике, рядом с котом, пила крепкий, ароматный чай и следила за тем, как медленно, постепенно зажигаются за окном звезды. Мне было хорошо, спокойно и уютно. Даже несмотря на то, что завтра нужно будет идти в нелюбимый институт. Нелюбимый — потому что его тоже выбрала мама. Я учусь на экономиста, но сама я всегда хотела выбрать себе творческую профессию. К сожалению, спорить с моей мамой — все равно, что долбиться о каменную стену. А силы характера, - чтобы хоть раз настоять на своем, - мне очень не хватает...
Но я решительно отбросила все невеселые мысли. Сейчас моя душа желала просто наслаждаться теплой, летней ночью — последней летней ночью, ведь сегодня — 31 августа...
Хлопок!
От неожиданности я едва не захлебнулась чаем. Кот, испугавшись, соскочил на пол и со скоростью ракеты ретировался из комнаты.
Я осторожно выглянула в окно, потому что это «нечто», издавшее хлопок, явно должно было находиться во дворе.
Но ничего не было видно. Довольно ярко горели фонари, освещая абсолютно пустой двор. Ни единого человека. Даже машин мало — наверное, все до сих пор на дачах.
Что же хлопнуло? Да ведь так громко — до сих пор в ушах звенит!
Тишина. Пустота.
Однако, странно.
Этим маленьким и, вроде, не особо значимым происшествием был почему-то нарушен уют, мое скромное уединение. Я сползла с подоконника и отправилась в ванную — пора, пожалуй, умываться и ложиться спать.
Умывшись теплой водой и настроившись на мирный сон, я совсем было успокоилась. Мысли лениво текли, и я мечтала об обычных вещах — купить завтра мороженое? Может, позвать Аньку в кино? А что, можно. Денег пока достаточно. Ведь и стипендия скоро прийти должна. Хоть и небольшая, а все-таки...
Расчесывая свои длинные и густые каштановые волосы, я медленно вышла из ванной и «взяла курс» на свою комнату.
И тут дорогу мне преградил кот. В полутьме его глаза неожиданно ярко светились желтым. Выгнув спину, мой добрый, ласковый и немного трусливый Васька неожиданно злобно зашипел на меня.
Я замерла, как вкопанная, не сводя с него удивленного взгляда. Признаться, мне вдруг стало очень страшно.
- Вась, ты... чего? - робко произнесла я и оглянулась — проверить, нет ли за моей спиной какого монстра.
Пустой и темный коридор.
Кот зашипел, зарычал еще более злобно и попятился. Да что это с ним, черт возьми? Бешенство? Да нет, это бред — где он мог его подцепить, если он никуда из квартиры не выходит? Да и прививка у него есть...
Я тоже попятилась, не спуская с кота настороженного взгляда. Ведь и кинуться может!
Зашипев последний раз и зыркнув на меня своими потусторонними желтыми глазами, кот развернулся и убежал в комнату родителей.
Снова стало тихо.
Я стояла в замешательстве, не зная, что и предпринять. Может, Ваську так напугал этот хлопок, что он еще не отошел? А что — вполне возможно! Ведь он же у нас трусишка. А теперь у кота стресс. Успокоится, поспит — и все станет нормально. Но, пожалуй, дверь в свою комнату я на ночь все же запру. Мало ли!..
Странные события не выходили у меня из головы, и заснуть я не могла. Едва я закрывала глаза — передо мной, как наяву, возникали полные злости и страха желтые глазищи. Ведь теперь еще и кошмары сниться будут — я очень впечатлительная!
Проворочавшись полчаса, я вспомнила про одно средство для крепкого сна, что рекомендовала мне подруга Анька. Она как-то подарила мне пузырек с ароматическим маслом — лавандой и заверила, что стоит немного подышать над пузырьком, - и все, тебя потянет в сон, и ты почувствуешь расслабленность и спокойствие.
Обычно я хорошо засыпаю, и Анькиным подарком еще ни разу не пользовалась. Что ж, настало время попробовать!
Я вылезла из кровати и какое-то время ковырялась в ящике стола, разыскивая заветный пузырек.
Вот он, завалился за коробку с карандашами!
Я отвинтила крышку, поднесла флакончик к носу и глубоко вдохнула.
Какой приятный запах! Легкий, свежий и такой успокаивающий... Еще вдох, и еще. Я почувствовала, как сами собой закрываются глаза, поспешно завинтила крышку и улеглась обратно в постель.
Мягкие волны сна накатывали, унося меня в царство Морфея....
Илона
(Страна Элария)
Солнце светило мне прямо в глаза, заставляя щуриться. Я попыталась накрыться с головой одеялом, но от этого очень скоро стало жарко, и мне пришлось отказаться от этой затеи.
Я слышала, как в нашей маленькой кухонке гремит чашками моя старшая сестра, Мирта. Она что-то тихо напевала, и на короткое время это нежное пение вновь погружало меня в дремоту; но вот ее голос затих, а через полминуты над самым моим ухом раздался возмущенный возглас:
- Илона, засоня ты этакая! Вставай, не то завтрак остынет.
Я нехотя приоткрыла глаза. Мирта стояла у моей постели, уперев руки в боки:
- Поднимайся, проспишь всё на свете! Ты обещала помочь мне с мантиями.
Моя сестра — великолепная портниха. Никто лучше нее не умеет шить мантии из нежного заморского шелка. Так что заказов у нее всегда полно — причем от самых знатных господ. А нынче ей заказали целых 12 штук: завтра во дворце состоится бал-маскарад, в честь восемнадцатилетия принца Арсена. На бал прибудут принцессы дружественных королевств, и, по традиции, они должны будут надеть одинаковые мантии.
Бал-то завтра, но в город принцессы приедут сегодня! Целых двенадцать красавиц - и с разных уголков нашего мира... Как же я спросонья об этом не вспомнила!
Охваченная любопытством — а вдруг по улицам города уже громыхают роскошные экипажи? - я поспешно скинула одеяло и вскочила. Глядя на меня, Мирта засмеялась:
- Чего ты так переполошилась? Время еще есть, но до завтра мне нужно закончить еще 3 мантии. Давай, завтрак на столе.
И сестра ушла в другую комнату, вновь принявшись напевать. Не могу даже решить, что у нее выходит лучше: петь или шить. Мне безумно нравится ее нежный голос и безупречный слух; но в городе она все-таки известна, как портниха. Благодаря ее талантам мы живем далеко не бедно, и вот уже несколько лет копим деньги на новый, более просторный, дом. Пожалуй, у нас имеется уже больше половины необходимой суммы. А если завтра Мирте щедро заплатят за мантии для принцесс, тогда денег в нашей копилке весьма значительно прибавится.
Окрыленная этими мыслями, я быстро нарядилась в свое любимое платье — весьма милое, кстати: ярко-синее с голубым воротом и поясом, и имеющее тонкую вышивку по подолу. Это платье сшила для меня Мирта, а вышивку сделала я сама. И оттого оно кажется мне самым красивым моим нарядом. Я ношу его чаще других, и к тому же оно мне очень идет.
Остановившись перед зеркалом, я, не спеша, расчесала свои пышные светлые волосы и заплела их в толстую косу, опускавшуюся до поясницы.
- Готова к выполнению поручений! - шутливо крикнула я, выходя из комнаты.
- А завтрак? - Мирта погрозила мне пальцем. - Не выпущу из дома, пока не поешь.
Я вздохнула. Аппетит у меня просыпался не раньше, чем через два часа после пробуждения, но переспорить мою сестру было сложно.
Я с трудом запихнула в себя несколько оладий, запив их молоком, и вновь «доложила» о своей готовности помогать сестре. Я ужасно надеялась, что Мирта пошлет меня за чем-нибудь на базар: там можно будет поглазеть на прибывающие в город экипажи принцесс. И сестра мои надежды оправдала.
- У меня кончаются особые радужные нитки и не хватает золоченой тесьмы. Возьми метров пять про запас.
Я не заставила себя долго упрашивать: сунула ноги в туфли, выгребла из горшка «для хранения мелочи» несколько монет и опустила их в поясную сумочку, после чего живо выскочила за дверь.
Теплый летний полдень встретил меня солнцем и возбужденным гомоном прохожих. Сегодня на улицах города было как никогда шумно и оживленно; к тому же очевидно, что не одна я вырядилась в свое лучшее платье. Многие девушки выглядели необычно нарядными, словно надеялись наравне со знатными красавицами сойти за принцесс. Правда, самих экипажей с «гостьями» столицы пока не было видно.
- Илона! - окликнул меня знакомый голос, и я оглянулась. Моя соседка (и по совместительству лучшая подруга Леа) догоняла меня, придерживая пальцами поля широкополой шляпы с искусственными цветами. Я едва смогла подавить смех: эту шляпу Леа уже сто лет как не надевала, считая «безнадежно франтовской». А сегодня, выходит, подходящий повод «выгулять» эту вещицу.
- Хороша! - не удержалась я от ехидства, едва Леа поравнялась со мной. Та заметила мою насмешку и обиженно надула губки:
- Ты тоже вышла не в самом худшем своем платье!
- Да ладно, - примиряюще улыбнулась я, цепляясь за локоть подруги. - Ты замечательно выглядишь! И я серьезно.
Леа очаровательно улыбнулась, отчего у нее на щеках образовались две ямочки. Она и правда была очень хорошенькой: черные кудряшки обрамляли миловидное лицо, а зеленые глаза всегда светились живым любопытством и дружелюбием.
- Ты тоже, Илона. Ну что, куда путь держишь? В лавку швейных принадлежностей?
- Ты права, моя провидица! - рассмеялась я, и мы с Леа дружно двинулись в сторону базара.
Здесь сегодня царила невероятная толчея. Такого я давно не видела; нас даже охватило ощущение праздника — оно было буквально разлито в воздухе, вместе с ароматом цветочных духов. На центральной площади была растянута алая лента с вышитыми на ней словами «Приветствуем принцесс!». Несколько продавцов сновали по площади, стараясь продать как можно больше золотистых и алых воздушных шаров, а другие предлагали напитки - в том числе какие-то заморские, вроде шипучей красноватой жидкости в высоких бутыльках.
Мы с Леа с трудом протиснулись к двери в лавку, цепляясь друг за друга и смеясь. Настроение было приподнятым.
В лавке было душно, и здесь также толпились посетители — в основном девушки, выбирающие себе ткани на платья или ленты для волос. Они шушукались, хихикали; шуму от них было много, а вот толку и прибыли — как от покупательниц — мало, и лавочник посматривал на них с измученным видом. Зато при виде меня, - постоянной клиентки, - он искренне улыбнулся.
- Илона, добро пожаловать! Что в этот раз мне завернуть для Мирты?
- Радужных ниток и пять метров золоченой тесьмы, пожалуйста, - попросила я, останавливаясь у прилавка.
- Сию минуту, - кивнул продавец и принялся перебирать катушки с нитками в резном деревянном ларце.
Меж тем на улице послышался какой-то шум и приветственные крики толпы. Неужели проезжает кто-то из знатных особ?.. Я невольно оглянулась.
В окно было видно, как рядом с лавкой остановилась роскошная карета. Из нее выпрыгнул слуга, который затем помог спуститься девушке в пышном платье.
- Принцесса! Это принцесса! - любопытные девчонки столпились у окон, пихая друг друга, чтобы лучше видеть, и хихикая. Впрочем, могли бы этого не делать: девушка явно направлялась к нам в лавку.
Едва она вошла, как все посетители лавки расступились, прижавшись к стенам, чтобы дать дорогу знатной «гостье». Лишь я осталась в одиночестве стоять у прилавка, разглядывая незнакомку.
Высокая, черноволосая, с темно-карими глазами — она показалась бы мне очень красивой, если бы не надменно-презрительное выражение ее лица. Она вошла в лавку с таким видом, будто делала нам всем великое одолжение, и при этом так сморщила нос, словно здесь чем-то невыносимо противно пахло. Не глядя по сторонам, знатная особа гордо прошествовала к прилавку, придерживая подол тяжелого бархатного платья — явно непривычно дорогого и совершенно безвкусного. Она обошла меня, словно предмет мебели, и сразу обратилась к лавочнику:
- Подай мне самые лучшие ленты для волос. И брошки из драгоценных камней. Да побыстрее.
Будто мало ей сиянья драгоценных камней на шее, запястьях и в ушах! Сорока сорокой.
Пролог
В этой комнате нет окон, поэтому тут всегда темно. Здесь немного прохладно, но сухо, и пахнет какими-то травами — легко, едва уловимо.
Симпатичная, хрупкая девушка крепко спит на полукруглой постели у стены. Светлые локоны рассыпались по подушке, а тонкая, изящная рука лежит поверх пушистого одеяла. Девушка дышит ровно и спокойно. Лицо ее кажется умиротворенным, и лишь изредка она тихо вздыхает, и, не просыпаясь, медленно поворачивается на другой бок или откидывается на спину.
Часто у постели спящей дежурит юноша. Он приходит, садится рядом с девушкой и берет ее за руку, нежно поглаживает ее пальцы.
- Как же я могу помочь тебе проснуться, Илона? - этот вопрос он задает чаще всего, но обращается скорее к самому себе. Вряд ли девушка его слышит.
Но в этот раз юноша пришел не один, а в сопровождении высокого, седобородого старца в длинной черной мантии. И в этот раз лицо молодого человека освещено надеждой.
- Ели вы поможете моей любимой очнуться, я заплачу сколько угодно денег и сделаю все, что вы попросите!.. - явно не в первый раз повторяет юноша.
- Я могу кое-что сделать, но это будет не быстро. И многое будет зависеть от нее самой, - сурово сообщает старец, наклоняясь над спящей и пристально вглядываясь в ее лицо.
- Сколько же времени это займет?
- Не знаю. Неделя, две. Может быть — месяц.
- Месяц! - восклицает юноша. - Разве нельзя быстрее?
Старец возмущенно хмыкает.
- Вам нужна девушка или бестолковая кукла? Если разбудить ее слишком резко, все воспоминания в ее голове смешаются со снами, и она сойдет с ума.
Юноша вздыхает, но торопливо кивает.
- Хорошо. Месяц так месяц. Вы приступите прямо сейчас?
После утвердительного ответа юноша уходит, и старец остается в комнате один. Вздохнув, он развязывает тесемки на небольшом мешочке, привязанном к поясу, и вытаскивает оттуда связку разнообразных трав. Поставив их в высокую вазу на маленьком столике, старец щелкает длинными пальцами над пучком, и верхние травинки ярко вспыхивают; затем пламя охватывает всю сухую связку, и по комнате плывет терпкий, густой аромат. Едва он касается ноздрей девушки, как она недовольно что-то бормочет и выше натягивает одеяло — до самого носа.
Старец усмехается.
- Ну нет, Илона. Пора просыпаться, вставай.
После этого берет вазу с остатками горящей травы и резко швыряет ее на каменный пол. Громкий хлопок, осколки лопнувшей вазы летят во все стороны, а девушка продолжает спать; лишь выражение умиротворения на ее лице сменяется нахмуренными бровями и слегка приоткрытыми, словно в удивлении, губами.
Старец смотрит на нее и терпеливо ждет.
Глава 1
Инна
(Наш мир)
Тишина. Теплая, душная летняя ночь медленно опускалась на землю, мерцая серебряными звездами. Легкий ветерок дул в открытое окно; кот Васька мурлыкал на подоконнике, иногда лениво приоткрывая глаза, но тут же снова блаженно зажмуриваясь.
А я не знала, чем заняться. Время было уже позднее, и вообще-то, можно было пойти спать; но мне как-то не хотелось. Уж очень хороша была эта ночь.
Родители уехали на дачу, и я осталась дома одна. Небывалое дело! Мама никогда не любила отпускать меня «из-под своего крылышка», и обычно свободы для действий у меня было мало. Задержаться где-то после занятий в институте значило — строгий выговор, пойти гулять после семи вечера — ни-ни. Это ужасно раздражало, учитывая, что мне уже год назад исполнилось 18 лет.
Но сейчас я была одна, и в квартире было непривычно тихо и темно; я сидела на подоконнике, рядом с котом, пила крепкий, ароматный чай и следила за тем, как медленно, постепенно зажигаются за окном звезды. Мне было хорошо, спокойно и уютно. Даже несмотря на то, что завтра нужно будет идти в нелюбимый институт. Нелюбимый — потому что его тоже выбрала мама. Я учусь на экономиста, но сама я всегда хотела выбрать себе творческую профессию. К сожалению, спорить с моей мамой — все равно, что долбиться о каменную стену. А силы характера, - чтобы хоть раз настоять на своем, - мне очень не хватает...
Но я решительно отбросила все невеселые мысли. Сейчас моя душа желала просто наслаждаться теплой, летней ночью — последней летней ночью, ведь сегодня — 31 августа...
Хлопок!
От неожиданности я едва не захлебнулась чаем. Кот, испугавшись, соскочил на пол и со скоростью ракеты ретировался из комнаты.
Я осторожно выглянула в окно, потому что это «нечто», издавшее хлопок, явно должно было находиться во дворе.
Но ничего не было видно. Довольно ярко горели фонари, освещая абсолютно пустой двор. Ни единого человека. Даже машин мало — наверное, все до сих пор на дачах.
Что же хлопнуло? Да ведь так громко — до сих пор в ушах звенит!
Тишина. Пустота.
Однако, странно.
Этим маленьким и, вроде, не особо значимым происшествием был почему-то нарушен уют, мое скромное уединение. Я сползла с подоконника и отправилась в ванную — пора, пожалуй, умываться и ложиться спать.
Умывшись теплой водой и настроившись на мирный сон, я совсем было успокоилась. Мысли лениво текли, и я мечтала об обычных вещах — купить завтра мороженое? Может, позвать Аньку в кино? А что, можно. Денег пока достаточно. Ведь и стипендия скоро прийти должна. Хоть и небольшая, а все-таки...
Расчесывая свои длинные и густые каштановые волосы, я медленно вышла из ванной и «взяла курс» на свою комнату.
И тут дорогу мне преградил кот. В полутьме его глаза неожиданно ярко светились желтым. Выгнув спину, мой добрый, ласковый и немного трусливый Васька неожиданно злобно зашипел на меня.
Я замерла, как вкопанная, не сводя с него удивленного взгляда. Признаться, мне вдруг стало очень страшно.
- Вась, ты... чего? - робко произнесла я и оглянулась — проверить, нет ли за моей спиной какого монстра.
Пустой и темный коридор.
Кот зашипел, зарычал еще более злобно и попятился. Да что это с ним, черт возьми? Бешенство? Да нет, это бред — где он мог его подцепить, если он никуда из квартиры не выходит? Да и прививка у него есть...
Я тоже попятилась, не спуская с кота настороженного взгляда. Ведь и кинуться может!
Зашипев последний раз и зыркнув на меня своими потусторонними желтыми глазами, кот развернулся и убежал в комнату родителей.
Снова стало тихо.
Я стояла в замешательстве, не зная, что и предпринять. Может, Ваську так напугал этот хлопок, что он еще не отошел? А что — вполне возможно! Ведь он же у нас трусишка. А теперь у кота стресс. Успокоится, поспит — и все станет нормально. Но, пожалуй, дверь в свою комнату я на ночь все же запру. Мало ли!..
Странные события не выходили у меня из головы, и заснуть я не могла. Едва я закрывала глаза — передо мной, как наяву, возникали полные злости и страха желтые глазищи. Ведь теперь еще и кошмары сниться будут — я очень впечатлительная!
Проворочавшись полчаса, я вспомнила про одно средство для крепкого сна, что рекомендовала мне подруга Анька. Она как-то подарила мне пузырек с ароматическим маслом — лавандой и заверила, что стоит немного подышать над пузырьком, - и все, тебя потянет в сон, и ты почувствуешь расслабленность и спокойствие.
Обычно я хорошо засыпаю, и Анькиным подарком еще ни разу не пользовалась. Что ж, настало время попробовать!
Я вылезла из кровати и какое-то время ковырялась в ящике стола, разыскивая заветный пузырек.
Вот он, завалился за коробку с карандашами!
Я отвинтила крышку, поднесла флакончик к носу и глубоко вдохнула.
Какой приятный запах! Легкий, свежий и такой успокаивающий... Еще вдох, и еще. Я почувствовала, как сами собой закрываются глаза, поспешно завинтила крышку и улеглась обратно в постель.
Мягкие волны сна накатывали, унося меня в царство Морфея....
Глава 2
Илона
(Страна Элария)
Солнце светило мне прямо в глаза, заставляя щуриться. Я попыталась накрыться с головой одеялом, но от этого очень скоро стало жарко, и мне пришлось отказаться от этой затеи.
Я слышала, как в нашей маленькой кухонке гремит чашками моя старшая сестра, Мирта. Она что-то тихо напевала, и на короткое время это нежное пение вновь погружало меня в дремоту; но вот ее голос затих, а через полминуты над самым моим ухом раздался возмущенный возглас:
- Илона, засоня ты этакая! Вставай, не то завтрак остынет.
Я нехотя приоткрыла глаза. Мирта стояла у моей постели, уперев руки в боки:
- Поднимайся, проспишь всё на свете! Ты обещала помочь мне с мантиями.
Моя сестра — великолепная портниха. Никто лучше нее не умеет шить мантии из нежного заморского шелка. Так что заказов у нее всегда полно — причем от самых знатных господ. А нынче ей заказали целых 12 штук: завтра во дворце состоится бал-маскарад, в честь восемнадцатилетия принца Арсена. На бал прибудут принцессы дружественных королевств, и, по традиции, они должны будут надеть одинаковые мантии.
Бал-то завтра, но в город принцессы приедут сегодня! Целых двенадцать красавиц - и с разных уголков нашего мира... Как же я спросонья об этом не вспомнила!
Охваченная любопытством — а вдруг по улицам города уже громыхают роскошные экипажи? - я поспешно скинула одеяло и вскочила. Глядя на меня, Мирта засмеялась:
- Чего ты так переполошилась? Время еще есть, но до завтра мне нужно закончить еще 3 мантии. Давай, завтрак на столе.
И сестра ушла в другую комнату, вновь принявшись напевать. Не могу даже решить, что у нее выходит лучше: петь или шить. Мне безумно нравится ее нежный голос и безупречный слух; но в городе она все-таки известна, как портниха. Благодаря ее талантам мы живем далеко не бедно, и вот уже несколько лет копим деньги на новый, более просторный, дом. Пожалуй, у нас имеется уже больше половины необходимой суммы. А если завтра Мирте щедро заплатят за мантии для принцесс, тогда денег в нашей копилке весьма значительно прибавится.
Окрыленная этими мыслями, я быстро нарядилась в свое любимое платье — весьма милое, кстати: ярко-синее с голубым воротом и поясом, и имеющее тонкую вышивку по подолу. Это платье сшила для меня Мирта, а вышивку сделала я сама. И оттого оно кажется мне самым красивым моим нарядом. Я ношу его чаще других, и к тому же оно мне очень идет.
Остановившись перед зеркалом, я, не спеша, расчесала свои пышные светлые волосы и заплела их в толстую косу, опускавшуюся до поясницы.
- Готова к выполнению поручений! - шутливо крикнула я, выходя из комнаты.
- А завтрак? - Мирта погрозила мне пальцем. - Не выпущу из дома, пока не поешь.
Я вздохнула. Аппетит у меня просыпался не раньше, чем через два часа после пробуждения, но переспорить мою сестру было сложно.
Я с трудом запихнула в себя несколько оладий, запив их молоком, и вновь «доложила» о своей готовности помогать сестре. Я ужасно надеялась, что Мирта пошлет меня за чем-нибудь на базар: там можно будет поглазеть на прибывающие в город экипажи принцесс. И сестра мои надежды оправдала.
- У меня кончаются особые радужные нитки и не хватает золоченой тесьмы. Возьми метров пять про запас.
Я не заставила себя долго упрашивать: сунула ноги в туфли, выгребла из горшка «для хранения мелочи» несколько монет и опустила их в поясную сумочку, после чего живо выскочила за дверь.
Теплый летний полдень встретил меня солнцем и возбужденным гомоном прохожих. Сегодня на улицах города было как никогда шумно и оживленно; к тому же очевидно, что не одна я вырядилась в свое лучшее платье. Многие девушки выглядели необычно нарядными, словно надеялись наравне со знатными красавицами сойти за принцесс. Правда, самих экипажей с «гостьями» столицы пока не было видно.
- Илона! - окликнул меня знакомый голос, и я оглянулась. Моя соседка (и по совместительству лучшая подруга Леа) догоняла меня, придерживая пальцами поля широкополой шляпы с искусственными цветами. Я едва смогла подавить смех: эту шляпу Леа уже сто лет как не надевала, считая «безнадежно франтовской». А сегодня, выходит, подходящий повод «выгулять» эту вещицу.
- Хороша! - не удержалась я от ехидства, едва Леа поравнялась со мной. Та заметила мою насмешку и обиженно надула губки:
- Ты тоже вышла не в самом худшем своем платье!
- Да ладно, - примиряюще улыбнулась я, цепляясь за локоть подруги. - Ты замечательно выглядишь! И я серьезно.
Леа очаровательно улыбнулась, отчего у нее на щеках образовались две ямочки. Она и правда была очень хорошенькой: черные кудряшки обрамляли миловидное лицо, а зеленые глаза всегда светились живым любопытством и дружелюбием.
- Ты тоже, Илона. Ну что, куда путь держишь? В лавку швейных принадлежностей?
- Ты права, моя провидица! - рассмеялась я, и мы с Леа дружно двинулись в сторону базара.
Здесь сегодня царила невероятная толчея. Такого я давно не видела; нас даже охватило ощущение праздника — оно было буквально разлито в воздухе, вместе с ароматом цветочных духов. На центральной площади была растянута алая лента с вышитыми на ней словами «Приветствуем принцесс!». Несколько продавцов сновали по площади, стараясь продать как можно больше золотистых и алых воздушных шаров, а другие предлагали напитки - в том числе какие-то заморские, вроде шипучей красноватой жидкости в высоких бутыльках.
Мы с Леа с трудом протиснулись к двери в лавку, цепляясь друг за друга и смеясь. Настроение было приподнятым.
В лавке было душно, и здесь также толпились посетители — в основном девушки, выбирающие себе ткани на платья или ленты для волос. Они шушукались, хихикали; шуму от них было много, а вот толку и прибыли — как от покупательниц — мало, и лавочник посматривал на них с измученным видом. Зато при виде меня, - постоянной клиентки, - он искренне улыбнулся.
- Илона, добро пожаловать! Что в этот раз мне завернуть для Мирты?
- Радужных ниток и пять метров золоченой тесьмы, пожалуйста, - попросила я, останавливаясь у прилавка.
- Сию минуту, - кивнул продавец и принялся перебирать катушки с нитками в резном деревянном ларце.
Меж тем на улице послышался какой-то шум и приветственные крики толпы. Неужели проезжает кто-то из знатных особ?.. Я невольно оглянулась.
В окно было видно, как рядом с лавкой остановилась роскошная карета. Из нее выпрыгнул слуга, который затем помог спуститься девушке в пышном платье.
- Принцесса! Это принцесса! - любопытные девчонки столпились у окон, пихая друг друга, чтобы лучше видеть, и хихикая. Впрочем, могли бы этого не делать: девушка явно направлялась к нам в лавку.
Едва она вошла, как все посетители лавки расступились, прижавшись к стенам, чтобы дать дорогу знатной «гостье». Лишь я осталась в одиночестве стоять у прилавка, разглядывая незнакомку.
Высокая, черноволосая, с темно-карими глазами — она показалась бы мне очень красивой, если бы не надменно-презрительное выражение ее лица. Она вошла в лавку с таким видом, будто делала нам всем великое одолжение, и при этом так сморщила нос, словно здесь чем-то невыносимо противно пахло. Не глядя по сторонам, знатная особа гордо прошествовала к прилавку, придерживая подол тяжелого бархатного платья — явно непривычно дорогого и совершенно безвкусного. Она обошла меня, словно предмет мебели, и сразу обратилась к лавочнику:
- Подай мне самые лучшие ленты для волос. И брошки из драгоценных камней. Да побыстрее.
Будто мало ей сиянья драгоценных камней на шее, запястьях и в ушах! Сорока сорокой.
