Из-за нас ордер не может дать нужную скорость. А парень умирает…. Вот так тоже бывает. Если придем во Владик раньше срока, то все равно домой не отпустят из-за стрельб. Стало сегодня заметно холодать. Волна захлестывает борта, особенно левый. На чай гульнули капитально. Хлеборез киевлянин, подогнал гору сахара и кусок масла. Набили брюхо и спать. Опять часы перевели на час вперед.
21.12.87. Понедельник.
События этого дня восстанавливаю по памяти, так как за ручку некогда было взяться. Началось все с построения дембелей. Речь руководства сводилась к простым тезисам, опять мы ничего не хотим делать. Гады, одним словом. Сначала строил помощник, а потом и «папа». Сказал, чтобы мы готовили шинели для встречи комфлота. Короче, тому, кто плохо понял поставленные задачи, обещал такой сход сделать, что и врагу не пожелаешь. Так вот и живем посулами всех благ и постоянными угрозами расправы. Проходили Цусимский пролив и отдали почести погибшим морякам Второй Балтийской эскадры. На траверзе с обоих боков японские эсминцы. Самолетов куча летает. Два вертолета «Мицубиси» на кинопленку корабли снимали. Ночью эсминец «Аккаюка» вышел с нами на связь и пожелал счастливого плавания. После этого японцы отстали. Звездное небо стало нашим, только ковш Большой Медведицы перевернут слишком. На Балтике он другой. Стало прохладно, но мороза нет.
22.12.87. Вторник.
С утра жали 25-27 узлов. Парень на «Шапошникове» в критическом состоянии. «Шапка» на самом полном, оторвался от нас и ушел, а мы с «Боевым», тащились со скоростью 14 узлов. Завтра в пять будем в мысе Патрокл. Развернули большую приборку. Все в соли, просто ужас. Я так наишачился за день, что еле ноги передвигаю. В обед не спал, а стал с обходным листом суетиться. Бегаешь, что мальчик. Говорят, что в 10.00 на борту комфлота будет. А еще говорят, что завтра нас всех спустят на берег, на ПТК и оттуда домой. Как говорится «последний бой, он трудный самый».
23.12.87. Среда.
Поднялись в 6.00 и бросились на уборку льда. В 8.00 бросили якорь во Владивостоке. Температура -9 . Сразу же развернулась кипучая деятельность по подготовке к встречи комфлота. Только кормовой флаг меняли три раза. Я Сидорова так и не видел. Шинели не было, и я остался на сигнальном мостике. Уехал он как-то быстро и незаметно. Поел на обед сечку и упал спать. Разбудила команда помощника, чтобы дембеля готовились к построению. Схема такова, основную часть свозят на ПТК, а остальных после обеспечения стрельб довезут. Отправлять домой будут после 26 декабря, не понятным способом. И так, по скромным подсчетам мы прошли 19180 миль.
24.12.87. Четверг.
Прощание с кораблем получилось смазанным. Построили, проверили, сказали слова благодарности. Потом грузились на буксир. Во Владивостоке минус 9 по Цельсию, холодно, особенно в бескозырках. Сигнальщики на прощание подняли флаги, желая счастливого пути. Отошли от серой громады БПК, подняв воротники бушлатов, махали на прощание бескозырками. Тогда еще не осознавал, что это прощание навсегда. Казалось, сошли на берег временно, а завтра вернемся. Это возвращение затянется длинною в жизнь…
При погрузке в машину разбил свою гипсовую богиню Шиву, память об Индии. Ночью оказались на ПТК. Тут нас сразу попытался взять в оборот капитан 1 ранга из местных. Начал шугать, диктовать условия. Но, наш «папа» остался на «Захарове», а остальные не смотря на погоны, уже не авторитеты. Загнали в третью щитовую. В далеком 1984 я начинал свою службу тоже отсюда, только жил в четвертой щитовой.
25.12.87. Пятница.
Брожу по ПТК и вспоминаю начало службы. Все здесь знакомо еще с 1984 года. Погода более-менее нормальная. Дуреем от безделья. Спим, едим и смотрим телек, если идет, что-то толковое. Не построений, ни авралов, скукота! Щитовую захламили ужасно. Из воинского подразделения стали превращаться в революционных матросов Балтики. Ходят кто в чем. Гражданка, военная форма, полувоенная. Для полного антуража не хватает матроса Дыбенко с маузером на боку. Кругом сплошной бизнес. Что-то меняют, покупают. Там напились, там, у молоденьких матросов, что-то отобрали. Для усмирения «революционеров-анархистов» командование ПТК приглашало зам командующего флотом контр-адмирала Макарова. Он тоже с ходу хотел братву нахрапом взять, но получив ответку, принялся рассматривать все жалобы. Дело сдвинулось с мертвой точки и с 27.12.87 начали выдавать деньги и документы.
28.12.87. Понедельник.
Отправлять всех решили двумя самолетами ИЛ-76. Кавказ, Украина посадка в Харькове, всех остальных до Новосибирска. В 20.00 были уже на аэродроме. Бродили возле самолета на холоде 4 часа. Организация такая, ничего не поделаешь. Взлетели только в 24.00. Самолетик ничего, не ТУ-134 конечно. Почти похож. Единственные отличия, сидушка пожеще, людей побольше, иллюминаторов нет, и бортпроводница обед не носит. В Чите сели на дозаправку. Вышли нужду малую справить. Кругом засыпанные снегом ангары и часовой ходит, в тулупе с поднятым воротником. У него только на солнце штык карабина поблескивает, и пар изо рта идет. Было холодно, да так, что струя замерзала. Это вам не тропики! Когда летели в самолете, холодно не было, а вот когда он турбины выключил, то настал настоящий дубарь. Ждали заправки 7 часов. Зубы выбивали марш Турецкого, и матросы были больше похожи на группу Дедов Морозов в черных бушлатах, чем на дембелей. Взлетели, отогрелись. В Новосибирске сделали остановку возле аэропорта, поэтому ожидали заправки в помещении. Ожидание затянулось на 7 часов. Когда стартанули, то обнаружились чьи-то бесхозные вещи. Видать забыли кого-то. Как говорится «отряд не заметил потери бойца». В Куйбышеве та же песня и именно 7 часов. Это у наших ВВС счастливое число такое. Харьков из-за непогоды принимать отказался. Сели в Киеве 30.12 в 2.00, в Борисполе. Мне снова повезло. Я когда призывался, то во Владивосток летел именно с Борисполя. Здесь быстро сориентировались, и отправился с группой ребят на ЖД вокзал и в аэропорт Жуляны брать билеты. В мой Жданов билетов не было. С Булыгой и Пустоваром поехали в гости к Сашке Сытяшенко в Боярку. Он как киевлянин, показал нам Крещатик, и близлежащие достопримечательности. Мой поезд в 16.00 Я снова сунулся в кассу, но теперь военную. Показал свое воинское требование. Тетенька мне ласково и доходчиво объяснила, «Засунь свое требование в… задний карман. На календарь смотрел? Будешь шуметь, вызову патруль, и Новый год встретишь на гауптвахте». Как тут не понять? Но, я в отпуске два раза был и знал, как можно добиться своего. В 16.00 подошел поезд Киев-Жданов. Я к проводнице. Мол, так и так, только из дальнего похода возвращаюсь на дембель домой, а тут такая оказия с билетами. Форма моряка на женщин всегда работала безотказно. Нашлось и мне местечко, хоть и сидячее, но и за то спасибо. В 12.00 прибыл в Жданов (ныне Мариуполь). Домой вроде как успеваю, но обещал Геше (Генке Дьяченко), что заеду к его родителям. Он мой земляк. Поехал в Новоазовск. Нашел его родителей. Рассказал, как служит сын, как совершали переход. Письма то плохо доходят, а родители волнуются. Пока не добрался домой и не снял форму, по сути, оставался командиром отделения. Посидели, поговорили. Я на автостанцию, а все автобусы ушли. Вот и добрался домой! Генкины родители нашли таксиста, и он меня отвез в город. Там успел на последний автобус до своего районного центра. Уже стемнело, когда отправился пешком в родное село. До конечной точки оставалось всего 12 км. Думал, что до Нового года дойду. Встретил по пути одноклассников. У наших была встреча. Пришлось идти с ними. Домой попал 1.01.88.
Р.S. День флота для нашей семьи большой праздник. В 1988 году в мае призвали на службу моего младшего брата. Он закончил, как и я, морскую школу ДОСААФ в Мариуполе. Был призван на КТОФ. Там же на ПТК спросили, где бы хотел служить и он ответил, что на БПК «Адмирал Захаров», как старший брат. Прошел учебку на Русском острове и попал на мой корабль, но в другую боевую часть. Во время ознакомления с кораблем, оказался на сигнальном мостике и представился кто он такой. Там служили мои ребята Володька Кордов, Бурханов Ришат, Генка Дьяченко. Командир отделения Кордов пошел к «папе» и пояснил ситуацию. Вот таким образом мой младший брат Андрей Супруненко оказался в отделении сигнальщиков на БПК «Адмирал Захаров». На момент его появления на корабле еще не сняли моей бирки с бака в столовой и шконки в кубрике. Вот и получилось, что Супруненко Андрей Анатольевич, занял место Супруненко Алексея Анатольевича, ничего и менять не пришлось. Наверняка братишка также отлынивал от приборок, как и мои бывшие подчиненные. Вот теперь Кордов Вовка бурчал на брата, как в свое время я на него. По прошествии времени плохое забывается, и остаются лишь теплые воспоминания о службе. Мы были тогда так молоды и впечатления от жизни были гораздо ярче. Разные ребята служили со мной: мой первый комод Генка Чардымов, Юра Зайцев, Валентин Вольский, а с кем я пошел в поход это Серега Кириченко-Нижневартовск, Женька Караулов-Ленинград, Вовка Кордов-Саратов, Бурханов Ришат-Набережные Челны, Генка Дьяченко-Донецк. Кордов за отличную службу на боевой в Персидском заливе, получил медаль Нахимова. Командир дивизиона связи Ходаковский умер от сердечного приступа. Ушел из жизни и командир корабля, наш «папа» Пискунов А.В. Его именем назван большой морской буксир во Владивостоке. Мой корабль горел в 1992 году. Находился в ремонте, но так уже и не смог вступить в строй боевых кораблей, и был списан из состава флота. Не смотря ни на что, в день флота одеваю тельняшку, поднимаю во дворе на флагштоке флаг, уже не существующего флота и страны, и горжусь тем, что родился в Союзе и служил в ВМФ СССР. Обычно в этот день приходят гости, чтобы с умным лицом, послушать мои рассказанные в тысячный раз байки о службе. Для моей семьи этот день, как Новый год. Мой младший брат служил на Тихоокеанском флоте, я хоть и относился к КТОФ, но прослужил на Балтике, мой двоюродный брат, морской офицер Каспийской флотилии, свояк матрос Северного флота. Когда все были живы, нам всегда было о чем поговорить и что вспомнить. Наверное, чтобы еще раз пережить те незабываемые дни своей молодости и публикую этот дневник.
21.12.87. Понедельник.
События этого дня восстанавливаю по памяти, так как за ручку некогда было взяться. Началось все с построения дембелей. Речь руководства сводилась к простым тезисам, опять мы ничего не хотим делать. Гады, одним словом. Сначала строил помощник, а потом и «папа». Сказал, чтобы мы готовили шинели для встречи комфлота. Короче, тому, кто плохо понял поставленные задачи, обещал такой сход сделать, что и врагу не пожелаешь. Так вот и живем посулами всех благ и постоянными угрозами расправы. Проходили Цусимский пролив и отдали почести погибшим морякам Второй Балтийской эскадры. На траверзе с обоих боков японские эсминцы. Самолетов куча летает. Два вертолета «Мицубиси» на кинопленку корабли снимали. Ночью эсминец «Аккаюка» вышел с нами на связь и пожелал счастливого плавания. После этого японцы отстали. Звездное небо стало нашим, только ковш Большой Медведицы перевернут слишком. На Балтике он другой. Стало прохладно, но мороза нет.
22.12.87. Вторник.
С утра жали 25-27 узлов. Парень на «Шапошникове» в критическом состоянии. «Шапка» на самом полном, оторвался от нас и ушел, а мы с «Боевым», тащились со скоростью 14 узлов. Завтра в пять будем в мысе Патрокл. Развернули большую приборку. Все в соли, просто ужас. Я так наишачился за день, что еле ноги передвигаю. В обед не спал, а стал с обходным листом суетиться. Бегаешь, что мальчик. Говорят, что в 10.00 на борту комфлота будет. А еще говорят, что завтра нас всех спустят на берег, на ПТК и оттуда домой. Как говорится «последний бой, он трудный самый».
23.12.87. Среда.
Поднялись в 6.00 и бросились на уборку льда. В 8.00 бросили якорь во Владивостоке. Температура -9 . Сразу же развернулась кипучая деятельность по подготовке к встречи комфлота. Только кормовой флаг меняли три раза. Я Сидорова так и не видел. Шинели не было, и я остался на сигнальном мостике. Уехал он как-то быстро и незаметно. Поел на обед сечку и упал спать. Разбудила команда помощника, чтобы дембеля готовились к построению. Схема такова, основную часть свозят на ПТК, а остальных после обеспечения стрельб довезут. Отправлять домой будут после 26 декабря, не понятным способом. И так, по скромным подсчетам мы прошли 19180 миль.
24.12.87. Четверг.
Прощание с кораблем получилось смазанным. Построили, проверили, сказали слова благодарности. Потом грузились на буксир. Во Владивостоке минус 9 по Цельсию, холодно, особенно в бескозырках. Сигнальщики на прощание подняли флаги, желая счастливого пути. Отошли от серой громады БПК, подняв воротники бушлатов, махали на прощание бескозырками. Тогда еще не осознавал, что это прощание навсегда. Казалось, сошли на берег временно, а завтра вернемся. Это возвращение затянется длинною в жизнь…
При погрузке в машину разбил свою гипсовую богиню Шиву, память об Индии. Ночью оказались на ПТК. Тут нас сразу попытался взять в оборот капитан 1 ранга из местных. Начал шугать, диктовать условия. Но, наш «папа» остался на «Захарове», а остальные не смотря на погоны, уже не авторитеты. Загнали в третью щитовую. В далеком 1984 я начинал свою службу тоже отсюда, только жил в четвертой щитовой.
25.12.87. Пятница.
Брожу по ПТК и вспоминаю начало службы. Все здесь знакомо еще с 1984 года. Погода более-менее нормальная. Дуреем от безделья. Спим, едим и смотрим телек, если идет, что-то толковое. Не построений, ни авралов, скукота! Щитовую захламили ужасно. Из воинского подразделения стали превращаться в революционных матросов Балтики. Ходят кто в чем. Гражданка, военная форма, полувоенная. Для полного антуража не хватает матроса Дыбенко с маузером на боку. Кругом сплошной бизнес. Что-то меняют, покупают. Там напились, там, у молоденьких матросов, что-то отобрали. Для усмирения «революционеров-анархистов» командование ПТК приглашало зам командующего флотом контр-адмирала Макарова. Он тоже с ходу хотел братву нахрапом взять, но получив ответку, принялся рассматривать все жалобы. Дело сдвинулось с мертвой точки и с 27.12.87 начали выдавать деньги и документы.
28.12.87. Понедельник.
Отправлять всех решили двумя самолетами ИЛ-76. Кавказ, Украина посадка в Харькове, всех остальных до Новосибирска. В 20.00 были уже на аэродроме. Бродили возле самолета на холоде 4 часа. Организация такая, ничего не поделаешь. Взлетели только в 24.00. Самолетик ничего, не ТУ-134 конечно. Почти похож. Единственные отличия, сидушка пожеще, людей побольше, иллюминаторов нет, и бортпроводница обед не носит. В Чите сели на дозаправку. Вышли нужду малую справить. Кругом засыпанные снегом ангары и часовой ходит, в тулупе с поднятым воротником. У него только на солнце штык карабина поблескивает, и пар изо рта идет. Было холодно, да так, что струя замерзала. Это вам не тропики! Когда летели в самолете, холодно не было, а вот когда он турбины выключил, то настал настоящий дубарь. Ждали заправки 7 часов. Зубы выбивали марш Турецкого, и матросы были больше похожи на группу Дедов Морозов в черных бушлатах, чем на дембелей. Взлетели, отогрелись. В Новосибирске сделали остановку возле аэропорта, поэтому ожидали заправки в помещении. Ожидание затянулось на 7 часов. Когда стартанули, то обнаружились чьи-то бесхозные вещи. Видать забыли кого-то. Как говорится «отряд не заметил потери бойца». В Куйбышеве та же песня и именно 7 часов. Это у наших ВВС счастливое число такое. Харьков из-за непогоды принимать отказался. Сели в Киеве 30.12 в 2.00, в Борисполе. Мне снова повезло. Я когда призывался, то во Владивосток летел именно с Борисполя. Здесь быстро сориентировались, и отправился с группой ребят на ЖД вокзал и в аэропорт Жуляны брать билеты. В мой Жданов билетов не было. С Булыгой и Пустоваром поехали в гости к Сашке Сытяшенко в Боярку. Он как киевлянин, показал нам Крещатик, и близлежащие достопримечательности. Мой поезд в 16.00 Я снова сунулся в кассу, но теперь военную. Показал свое воинское требование. Тетенька мне ласково и доходчиво объяснила, «Засунь свое требование в… задний карман. На календарь смотрел? Будешь шуметь, вызову патруль, и Новый год встретишь на гауптвахте». Как тут не понять? Но, я в отпуске два раза был и знал, как можно добиться своего. В 16.00 подошел поезд Киев-Жданов. Я к проводнице. Мол, так и так, только из дальнего похода возвращаюсь на дембель домой, а тут такая оказия с билетами. Форма моряка на женщин всегда работала безотказно. Нашлось и мне местечко, хоть и сидячее, но и за то спасибо. В 12.00 прибыл в Жданов (ныне Мариуполь). Домой вроде как успеваю, но обещал Геше (Генке Дьяченко), что заеду к его родителям. Он мой земляк. Поехал в Новоазовск. Нашел его родителей. Рассказал, как служит сын, как совершали переход. Письма то плохо доходят, а родители волнуются. Пока не добрался домой и не снял форму, по сути, оставался командиром отделения. Посидели, поговорили. Я на автостанцию, а все автобусы ушли. Вот и добрался домой! Генкины родители нашли таксиста, и он меня отвез в город. Там успел на последний автобус до своего районного центра. Уже стемнело, когда отправился пешком в родное село. До конечной точки оставалось всего 12 км. Думал, что до Нового года дойду. Встретил по пути одноклассников. У наших была встреча. Пришлось идти с ними. Домой попал 1.01.88.
Р.S. День флота для нашей семьи большой праздник. В 1988 году в мае призвали на службу моего младшего брата. Он закончил, как и я, морскую школу ДОСААФ в Мариуполе. Был призван на КТОФ. Там же на ПТК спросили, где бы хотел служить и он ответил, что на БПК «Адмирал Захаров», как старший брат. Прошел учебку на Русском острове и попал на мой корабль, но в другую боевую часть. Во время ознакомления с кораблем, оказался на сигнальном мостике и представился кто он такой. Там служили мои ребята Володька Кордов, Бурханов Ришат, Генка Дьяченко. Командир отделения Кордов пошел к «папе» и пояснил ситуацию. Вот таким образом мой младший брат Андрей Супруненко оказался в отделении сигнальщиков на БПК «Адмирал Захаров». На момент его появления на корабле еще не сняли моей бирки с бака в столовой и шконки в кубрике. Вот и получилось, что Супруненко Андрей Анатольевич, занял место Супруненко Алексея Анатольевича, ничего и менять не пришлось. Наверняка братишка также отлынивал от приборок, как и мои бывшие подчиненные. Вот теперь Кордов Вовка бурчал на брата, как в свое время я на него. По прошествии времени плохое забывается, и остаются лишь теплые воспоминания о службе. Мы были тогда так молоды и впечатления от жизни были гораздо ярче. Разные ребята служили со мной: мой первый комод Генка Чардымов, Юра Зайцев, Валентин Вольский, а с кем я пошел в поход это Серега Кириченко-Нижневартовск, Женька Караулов-Ленинград, Вовка Кордов-Саратов, Бурханов Ришат-Набережные Челны, Генка Дьяченко-Донецк. Кордов за отличную службу на боевой в Персидском заливе, получил медаль Нахимова. Командир дивизиона связи Ходаковский умер от сердечного приступа. Ушел из жизни и командир корабля, наш «папа» Пискунов А.В. Его именем назван большой морской буксир во Владивостоке. Мой корабль горел в 1992 году. Находился в ремонте, но так уже и не смог вступить в строй боевых кораблей, и был списан из состава флота. Не смотря ни на что, в день флота одеваю тельняшку, поднимаю во дворе на флагштоке флаг, уже не существующего флота и страны, и горжусь тем, что родился в Союзе и служил в ВМФ СССР. Обычно в этот день приходят гости, чтобы с умным лицом, послушать мои рассказанные в тысячный раз байки о службе. Для моей семьи этот день, как Новый год. Мой младший брат служил на Тихоокеанском флоте, я хоть и относился к КТОФ, но прослужил на Балтике, мой двоюродный брат, морской офицер Каспийской флотилии, свояк матрос Северного флота. Когда все были живы, нам всегда было о чем поговорить и что вспомнить. Наверное, чтобы еще раз пережить те незабываемые дни своей молодости и публикую этот дневник.
