— Они смогут зайти потом в любое отделение банка за ними, все очень просто, — пояснил Рикардо.
Мория была одета в красное длинное платье до пола, с глубоким декольте, подчеркивая свою красивую, большую грудь. Она присела за столик Сусанны и с удовольствием отвечала на вопросы, рассказывала об отдыхе и приключениях, много смеялась. От Пунты-дель-Эсте она была в полном восторге, рассказывала о пляже, косметических салонах, магазинах и покупках.
— Рикардо, а что такое это Пунта-дель-Эсте?
— О, это самое престижное место отдыха в Южной Америке, небоскребы, дворцы и яхты в гавани. В прошлом году принц Чарльз приезжал и играл в гольф. Там на все очень-очень дорогие цены.
— Понятно теперь, почему вся студия в полном восторге.
— Несколько дней назад Сусанна приглашала в студию одного русского, который приехал с цирком и здесь остался, ему понравилось. Говорят, что он стал любовником Сусанны.
— Вполне вероятно, обычная жизненная ситуация. А сколько ей лет?
— Ей недавно сорок девять исполнилось.
— Она неплохо выглядит, ей столько не дашь, в расцвете творческих сил.
— Да, она выглядит очень хорошо, — согласился Рикардо, — а ты знаешь, есть у нас еще телеведущая Мирта Легран, так ей восемьдесят и она прекрасно выглядит, гораздо моложе своих лет.
— Вот это да, телеведущая в таком возрасте?
— Да, у нас это нормально. А что, у вас не так?
— Да, у нас как пенсионный возраст, шестьдесят лет, сразу гонят с рейтинговых передач.
Они еще долго сидели, разговаривали, по большей части ни о чем, выпили литр вина, что был, и после, пожелав друг другу доброй ночи, распрощались. Артем пошел к себе в отель, по дороге он думал: «Вот так аргентинцы проводят вечера, попивая винцо, болтая ни о чем и смотря по телевизору простые, ненавязчивые передачи, наверное, что-то в этом есть. Вместо того чтобы, скажем, как у нас, решать каждый день какие-нибудь глобальные задачи, участвовать в дебатах и эмоциональных спорах, в том числе и за кухонным столом».
С утра Артем был уже у Хорхе, которого, по его мнению, он, наверное, уже замучил, думал, что Хорхе, скорее всего, сам не рад, что продал почоклеру именно ему.
— Че, Артем, как дела? — приветствовал его Хорхе.
— Хорошо, вот только орехи, вот какие. — И Артем показал ему, что получилось.
— Ясно, не додержал немного, проходи. Хочешь чай, кофе?
— Я бы выпил чай, спасибо, Хорхе. — Артем сел за стол в кухне, а Хорхе поставил разогревать кастрюлю.
Надо сказать, что кастрюля не была обычной — она была в виде казана с деревянной длинной ручкой и сделана из меди. Пока Артем пил чай, Хорхе насыпал орехи, положил сахару и лениво перемешивал, пока сахар не расплавился и не облепил орешки и затем высох — получились как орешки в сахаре.
— Артем, иди сюда и смотри, — позвал Хорхе.
Когда Артем подошел, Хорхе продолжил:
— Вот то, что получилось у тебя, похоже?
— Точно, один в один.
— Вот теперь смотри, мешаешь непрерывно дальше, сахар опять расплавляется по второму разу и, видишь, уже начинает блестеть, но ты продолжаешь мешать еще некоторое время — и готово дело. Вот и все, все очень просто.
— Просто, когда знаешь и умеешь, спасибо тебе огромное, Хорхе.
— Теперь ты тоже умеешь. Я тебе еще покажу, как делают фрукты в сахаре, смотри дальше.
Хорхе нанизал на деревянные маленькие шампурики чернослив, курагу, инжир, а на деревянную лопаточку, которую используют для мороженого, яблоко, выглядело оно как эскимо. Затем растворив в кастрюле сахар, по очереди макнул все это в него и, вытащив, положил на фольгу — получилось очень красиво и необычно.
— Теперь упаковываешь все это в целлофановые пакетики и продаешь по два песо, а яблоко по три.
— Здорово, я не думал, когда покупал почоклеру, что превращусь в настоящего повара-кондитера, это очень интересно.
— Ты уже знаешь все, что необходимо хорошему почоклеро, можешь идти и продолжать работать, удачи тебе.
— Спасибо, Хорхе, я очень доволен, что купил почоклеру именно у тебя.
— Ладно, счастливо, — попрощался Хорхе.
После этого Артем покатил к себе, окрыленный новыми кондитерскими познаниями. Около полудня, впрочем как обычно, он выкатил почоклеру и приступил к работе. Была среда, день выдался очень солнечным, на небе было ни облачка, работа закипела. Артем даже не думал о покупателях, его занимал сам процесс. Он, приготовив и расфасовав около тридцати пакетиков кукурузы, стал готовить орешки, а после стал готовить фрукты в сахаре, все получалось на удивление отлично. Сделал в итоге около десяти абрикосов и столько же черносливов и около пяти яблок. Народу нравится покупать то, что готовят прямо при них, они привыкли к такому, к тому же еще такого хорошего качества и вкусное. Поэтому вокруг Артема толпились и покупали, а временами даже стояла очередь. Дети тянули маленькие ручонки к почоклере и просили родителей купить им что-нибудь. Артем был к вечеру уставший и довольный, подсчитав кассу, он обнаружил в ней 90 песо.
«Супер, — размышлял Артем, — теперь надо думать о развитии бизнеса, нужно в дополнение что-то сделать. Может, еще одну купить и поставить продавца на ней работать?»
После работы Рикардо встретил его в воротах и громко сказал, почти прокричав:
— Ола, Арти! Как дела, хорошо? — И получив утвердительный ответ, помог закатить почоклеру на стоянку.
— Арти, вино пить будешь? — поинтересовался он.
— Да, с удовольствием.
— Вот и отлично, тогда сгоняй в супермаркет и купи один пакет вина, такой же, какой вчера пили. Вчера я угощал сегодня ты, идет?
— Идет, не вопрос, сейчас принесу, Рикардо. — Артему даже неудобно стало, потому что он злоупотребил гостеприимством.
Супермаркет «Толедо» находился в пятидесяти метрах от стоянки, и спустя некоторое время они уже сидели, расслабившись, перед телевизором, пили вино и вели неспешную беседу.
— Сегодня хорошо торговля шла, даже очередь иногда стояла, не успевал готовить даже в некоторые моменты, — сказал Артем.
— Тебе повезло, я рад за тебя.
— Смотри, Рикардо, как Сусанна сегодня одета, вся в пестром, как попугай. И совсем не в тон, в Европе так не носят.
— У нас своя мода, отличная от остального мира. Америка — это свой отдельный мир.
— Я это заметил, одеты многие, как хотят, не смотрят, что цвета или сама одежда не сочетаются, как брюки со шлепками, например.
— Главное, чтобы было удобно и практично.
— Рикардо, а ты где был, в каких местах, странах? У вас же безвизовый паспорт, вы свободно передвигаетесь по всему миру?
— Это так и есть, абсолютно свободно почти везде, хотя США в последнее время ввели визы для нас. А вообще я был в Чили, Бразилии, Штатах, Европе. Раньше моряком работал, машинистом на грузовом судне, а еще раньше был спортсменом.
— Это, наверное, здорово, романтика. Плаваешь по всему миру, узнаешь разные страны, посещаешь города, в порты заходишь.
— Ничего особенного, привыкаешь и не замечаешь всего этого, просто работаешь и все.
— Если я когда-нибудь смогу, то поеду в Бразилию, мне очень это интересно.
— В чем проблема-то? Идешь на автобусную станцию, покупаешь билет и едешь. Отсюда идут автобусы в Куритиба.
— Что такое Куритиба?
— Это курорт, немного поменьше, чем Мар-дель-Плата, зато море гораздо теплее, много аргентинцев предпочитают отдыхать именно там, еще и потому, что там намного дешевле.
— Сейчас, Рикардо, для меня это все бесполезно: мне нужна виза в паспорт, в отличие от всех вас.
— Ах да, я и забыл. Почему у вас, у русских, все так сложно? Хотя, насколько я помню, там пограничный город на трех границах есть, между Парагваем, Аргентиной и Бразилией, так там сама граница прозрачная. Даже документов никто не спрашивает, едешь куда хочешь.
— Неужели это правда? Верится с трудом. А что касается сложностей, так повелось со времен Советского Союза. Он очень закрытой страной был, и выехать вообще было невозможно куда-либо.
— Послушай, Арти, скажи, как так могло случиться, что сильнейшая страна в мире развалилась и сейчас янки всем заправляют?
— К сожалению, это так и есть. Тому способствовало много факторов, и все в один момент сошлись воедино. И то, что страна была слишком закрытая, а народ хотел свободы и не хотел жить по старому, и то, что вся система страны работала на оборонную промышленность, в ущерб интересам граждан, и то, что была однопартийная коммунистическая система, и много-много чего еще. На мой взгляд, страну можно было не разваливать, а понемножку, постепенно открывать вентили свободы и предпринимательства, но об этом можно отдельную книгу по развитию экономики и государства написать, это не простая тема. Но если бы этого не произошло, то я вряд ли был бы здесь, так как выезд из страны был закрыт.
— У вас там сейчас лихо? Есть продукты, люди голодают?
Артем улыбнулся:
— Нет, этого нет, но бедность есть, особенно на окраинах страны. Предприятия закрыты, многие не работают, старая система разрушена, а новая не создана, люди месяцами не получают зарплаты. Да и власти в стране особо не ощущается, хотя есть президент Борис Ельцин и парламент, и принимаются законы ежедневно, может, когда-то что-то и наладится.
— Кстати, насчет президента, говорят, он любит выпить. Он что, алкоголик?
— Нет, он не алкоголик, я считаю, что нормальный русский мужик, который может выпить, как и любой другой. Правда, я сам далек от всего этого, потому что не пью.
В этот момент в студии у Сусанны появился Хулио Иглесиас.
— Ого, — воскликнул Рикардо, — вот это люди на передаче.
— Она действительно была его женой? Я просто никогда об этом не слышал, — сказал Артем.
— Да, но довольно давно.
— Интересно, споет ли он в передаче или просто поговорят?
— Посмотрим, что будет.
Сусанна и Хулио обнялись и расцеловались, как старые знакомые, сказав друг другу кучу комплиментов. Затем присели на диванчик и стали вместе вспоминать различные эпизоды в жизни, шутить и смеяться, а вместе с ними и зрители в студии. Хулио Иглесиас был одет в шикарный белый костюм, который оттенял его смуглое лицо и смотрелся превосходно. Он вальяжно сидел, развалившись на диванчике.
— Я тебя попрошу, в конце нашего разговора спой что-нибудь, — попросила его телеведущая.
— Зачем же ждать конца разговора, я сейчас могу спеть, например вот это. — И он пропел несколько куплетов известной песни.
Вся студия разразилась шквалом аплодисментов. После песни беседа продолжилась почти как в домашней обстановке. Сусанна и Хулио что-то обсуждали и горячо спорили об этом. Рикардо и Артем некоторое время молча смотрели телепередачу и пили вино, потом Рикардо спросил:
— У вас там воюют сейчас, как в Югославии?
— Нет, войны в России нет, все более-менее спокойно, есть конфликты в бывших советских республиках.
— Скажи, Арти, а сколько ты зарабатывал в России, у тебя была работа?
— Работал я много где, но перед приездом сюда несколько лет работал в одной коммерческой, частной фирме по продаже батареек: «Дюрасел», «Варта», «Энерджайзер». Слышал такие марки?
— Конечно, здесь они тоже есть.
— Зарабатывал около семисот – восьмисот долларов в месяц.
Рикардо недоуменно пожал плечами и сделал вопросительный жест рукой в воздухе:
— Арти, скажи, зачем ты приехал сюда, ты что, убил кого-то?
— Нет, Рикардо, ты что, я никого не убивал, не беспокойся, просто иммигрировал в другую страну, в данном случае в Аргентину.
— Тогда зачем ты здесь? Ведь ты будешь зарабатывать намного меньше и жить хуже.
— Ну, посмотрим, намного меньше или нет, время покажет, а приехал я сюда для того, чтобы жить в таком курортном городе, как Мар-дель-Плата, на морском побережье, это моя мечта.
Рикардо видимо не совсем устроил такой ответ, потому что он сделал солидный глоток вина из своего бокала и продолжил смотреть передачу молча некоторое время, потом он сказал:
— Здесь сейчас очень сложная ситуация, нет работы, много проблем, много воровства, ограбления почти каждый день. Вот раньше — лет 30–40 назад — это было другое время, в том числе и здесь, в Мар-дель-Плате. Город строился, открылось казино, морской порт, все предприятия работали и платили исправно, люди получали достойную зарплату, а сейчас этого нет. Люди работают за один манго (один песо) и готовы на любую работу.
— Пока у меня все идет нормально, я считаю, а что будет потом, посмотрим. Если все обстоит так, как ты говоришь, буду думать, что делать дальше.
— А ты не пробовал поехать куда-либо еще?
— Пробовал в Канаду, но там два года нужно было ждать собеседования и неизвестно какой результат.
— Ты знаешь, может быть, следовало подождать, там намного-намного лучше, чем здесь.
— Может быть, ты и прав, Рикардо, я, наверное, не слишком терпелив. Сюда было уехать намного проще и быстрее, и вот я здесь. Что об этом говорить, лучше расскажи о себе, где ты еще бывал и чем занимался.
Рикардо вздохнул, отпил еще вина, смотря в телевизор, как будто что-то вспомнив, оживился и сказал:
— Я был в свое время на одном острове. Он делится на две части: одну — французскую, другую — голландскую. Он небольшой этот остров, и туда летают прямыми рейсами. Он находится — так, чтобы понятней было — недалеко от Доминиканской Республики, это Карибское море и называется Сен-Мартен, поистине райское местечко. Лето круглый год, место для отдыха миллионеров и просто богатых людей, там столько яхт, нигде так много не видел, включая Монте-Карло. Судя по тому, что ты говоришь, тебе бы понравилось.
— Здорово, а ты там отдыхал или работал?
— Работал, я там прожил несколько лет и имел салон татуировок, очень много было желающих сделать рисунки тату. И что интересно, одной из наиболее востребованных в последнее время была, знаешь какая? — И тут Рикардо назвал какое-то слово, которое Артем не понял, о чем и сказал. Тогда Рикардо что-то нарисовал на краешке лежащей газеты и дал посмотреть Артему — там был изображен серп и молот, как на советских монетах.
— Ты серьезно, это пользовалось спросом? — с огромным удивлением спросил Артем.
— Еще каким, особенно в начале 90-х.
— Так ты не так давно приехал оттуда?
— Я приехал сюда в 1996, купил эту стоянку, реконструировал помещения и обосновался здесь.
— Отчего не остался там?
— Ты знаешь, какая там жара круглый год! Я вечером, после того как домой возвращался откуда-нибудь, держал ноги в ванночке со льдом, аж шипели. Да и родился я здесь, в Мар-дель-Плате, дома лучше, все родное.
— А там торгуют чем-нибудь на пляже или типа почоклер что-то есть?
— Там автоматы везде стоят, с водой и мороженым, а на пляжах только негры торгуют украшениями и прочими безделушками.
Тут только Артем обратил внимание, что Рикардо имел пару татуировок на руках: одну на плече в виде пирамиды и другую на запястье в виде орла.
— Ты, значит, мастер по татуировкам?
— Да, как я уже говорил, желающих было много, от малышей до стариков. Делали татуировки где угодно: от ушей и носа до попы и половых органов.
— Тебе нравилась эта работа?
— Работа нормальная, только меры предосторожности соблюдать надо: инструмент в стерильности держать и в перчатках работать, сам понимаешь, кровь и все такое.
— Понятно, а ты долго там работал?
— Лет пять или около того, в общем, мне нравилось. Один раз видел бурю, тайфун, вот это было зрелище. Сначала шел ливень стеной, сильней, чем у нас здесь бывает, видимость была не дальше двух метров, затем ветер такой силы, что перевернул в аэропорту огромные аэробусы, вырывал деревья с корнями и автомобили швырял как щепки.
Мория была одета в красное длинное платье до пола, с глубоким декольте, подчеркивая свою красивую, большую грудь. Она присела за столик Сусанны и с удовольствием отвечала на вопросы, рассказывала об отдыхе и приключениях, много смеялась. От Пунты-дель-Эсте она была в полном восторге, рассказывала о пляже, косметических салонах, магазинах и покупках.
— Рикардо, а что такое это Пунта-дель-Эсте?
— О, это самое престижное место отдыха в Южной Америке, небоскребы, дворцы и яхты в гавани. В прошлом году принц Чарльз приезжал и играл в гольф. Там на все очень-очень дорогие цены.
— Понятно теперь, почему вся студия в полном восторге.
— Несколько дней назад Сусанна приглашала в студию одного русского, который приехал с цирком и здесь остался, ему понравилось. Говорят, что он стал любовником Сусанны.
— Вполне вероятно, обычная жизненная ситуация. А сколько ей лет?
— Ей недавно сорок девять исполнилось.
— Она неплохо выглядит, ей столько не дашь, в расцвете творческих сил.
— Да, она выглядит очень хорошо, — согласился Рикардо, — а ты знаешь, есть у нас еще телеведущая Мирта Легран, так ей восемьдесят и она прекрасно выглядит, гораздо моложе своих лет.
— Вот это да, телеведущая в таком возрасте?
— Да, у нас это нормально. А что, у вас не так?
— Да, у нас как пенсионный возраст, шестьдесят лет, сразу гонят с рейтинговых передач.
Они еще долго сидели, разговаривали, по большей части ни о чем, выпили литр вина, что был, и после, пожелав друг другу доброй ночи, распрощались. Артем пошел к себе в отель, по дороге он думал: «Вот так аргентинцы проводят вечера, попивая винцо, болтая ни о чем и смотря по телевизору простые, ненавязчивые передачи, наверное, что-то в этом есть. Вместо того чтобы, скажем, как у нас, решать каждый день какие-нибудь глобальные задачи, участвовать в дебатах и эмоциональных спорах, в том числе и за кухонным столом».
С утра Артем был уже у Хорхе, которого, по его мнению, он, наверное, уже замучил, думал, что Хорхе, скорее всего, сам не рад, что продал почоклеру именно ему.
— Че, Артем, как дела? — приветствовал его Хорхе.
— Хорошо, вот только орехи, вот какие. — И Артем показал ему, что получилось.
— Ясно, не додержал немного, проходи. Хочешь чай, кофе?
— Я бы выпил чай, спасибо, Хорхе. — Артем сел за стол в кухне, а Хорхе поставил разогревать кастрюлю.
Надо сказать, что кастрюля не была обычной — она была в виде казана с деревянной длинной ручкой и сделана из меди. Пока Артем пил чай, Хорхе насыпал орехи, положил сахару и лениво перемешивал, пока сахар не расплавился и не облепил орешки и затем высох — получились как орешки в сахаре.
— Артем, иди сюда и смотри, — позвал Хорхе.
Когда Артем подошел, Хорхе продолжил:
— Вот то, что получилось у тебя, похоже?
— Точно, один в один.
— Вот теперь смотри, мешаешь непрерывно дальше, сахар опять расплавляется по второму разу и, видишь, уже начинает блестеть, но ты продолжаешь мешать еще некоторое время — и готово дело. Вот и все, все очень просто.
— Просто, когда знаешь и умеешь, спасибо тебе огромное, Хорхе.
— Теперь ты тоже умеешь. Я тебе еще покажу, как делают фрукты в сахаре, смотри дальше.
Хорхе нанизал на деревянные маленькие шампурики чернослив, курагу, инжир, а на деревянную лопаточку, которую используют для мороженого, яблоко, выглядело оно как эскимо. Затем растворив в кастрюле сахар, по очереди макнул все это в него и, вытащив, положил на фольгу — получилось очень красиво и необычно.
— Теперь упаковываешь все это в целлофановые пакетики и продаешь по два песо, а яблоко по три.
— Здорово, я не думал, когда покупал почоклеру, что превращусь в настоящего повара-кондитера, это очень интересно.
— Ты уже знаешь все, что необходимо хорошему почоклеро, можешь идти и продолжать работать, удачи тебе.
— Спасибо, Хорхе, я очень доволен, что купил почоклеру именно у тебя.
— Ладно, счастливо, — попрощался Хорхе.
После этого Артем покатил к себе, окрыленный новыми кондитерскими познаниями. Около полудня, впрочем как обычно, он выкатил почоклеру и приступил к работе. Была среда, день выдался очень солнечным, на небе было ни облачка, работа закипела. Артем даже не думал о покупателях, его занимал сам процесс. Он, приготовив и расфасовав около тридцати пакетиков кукурузы, стал готовить орешки, а после стал готовить фрукты в сахаре, все получалось на удивление отлично. Сделал в итоге около десяти абрикосов и столько же черносливов и около пяти яблок. Народу нравится покупать то, что готовят прямо при них, они привыкли к такому, к тому же еще такого хорошего качества и вкусное. Поэтому вокруг Артема толпились и покупали, а временами даже стояла очередь. Дети тянули маленькие ручонки к почоклере и просили родителей купить им что-нибудь. Артем был к вечеру уставший и довольный, подсчитав кассу, он обнаружил в ней 90 песо.
«Супер, — размышлял Артем, — теперь надо думать о развитии бизнеса, нужно в дополнение что-то сделать. Может, еще одну купить и поставить продавца на ней работать?»
После работы Рикардо встретил его в воротах и громко сказал, почти прокричав:
— Ола, Арти! Как дела, хорошо? — И получив утвердительный ответ, помог закатить почоклеру на стоянку.
— Арти, вино пить будешь? — поинтересовался он.
— Да, с удовольствием.
— Вот и отлично, тогда сгоняй в супермаркет и купи один пакет вина, такой же, какой вчера пили. Вчера я угощал сегодня ты, идет?
— Идет, не вопрос, сейчас принесу, Рикардо. — Артему даже неудобно стало, потому что он злоупотребил гостеприимством.
Супермаркет «Толедо» находился в пятидесяти метрах от стоянки, и спустя некоторое время они уже сидели, расслабившись, перед телевизором, пили вино и вели неспешную беседу.
— Сегодня хорошо торговля шла, даже очередь иногда стояла, не успевал готовить даже в некоторые моменты, — сказал Артем.
— Тебе повезло, я рад за тебя.
— Смотри, Рикардо, как Сусанна сегодня одета, вся в пестром, как попугай. И совсем не в тон, в Европе так не носят.
— У нас своя мода, отличная от остального мира. Америка — это свой отдельный мир.
— Я это заметил, одеты многие, как хотят, не смотрят, что цвета или сама одежда не сочетаются, как брюки со шлепками, например.
— Главное, чтобы было удобно и практично.
— Рикардо, а ты где был, в каких местах, странах? У вас же безвизовый паспорт, вы свободно передвигаетесь по всему миру?
— Это так и есть, абсолютно свободно почти везде, хотя США в последнее время ввели визы для нас. А вообще я был в Чили, Бразилии, Штатах, Европе. Раньше моряком работал, машинистом на грузовом судне, а еще раньше был спортсменом.
— Это, наверное, здорово, романтика. Плаваешь по всему миру, узнаешь разные страны, посещаешь города, в порты заходишь.
— Ничего особенного, привыкаешь и не замечаешь всего этого, просто работаешь и все.
— Если я когда-нибудь смогу, то поеду в Бразилию, мне очень это интересно.
— В чем проблема-то? Идешь на автобусную станцию, покупаешь билет и едешь. Отсюда идут автобусы в Куритиба.
— Что такое Куритиба?
— Это курорт, немного поменьше, чем Мар-дель-Плата, зато море гораздо теплее, много аргентинцев предпочитают отдыхать именно там, еще и потому, что там намного дешевле.
— Сейчас, Рикардо, для меня это все бесполезно: мне нужна виза в паспорт, в отличие от всех вас.
— Ах да, я и забыл. Почему у вас, у русских, все так сложно? Хотя, насколько я помню, там пограничный город на трех границах есть, между Парагваем, Аргентиной и Бразилией, так там сама граница прозрачная. Даже документов никто не спрашивает, едешь куда хочешь.
— Неужели это правда? Верится с трудом. А что касается сложностей, так повелось со времен Советского Союза. Он очень закрытой страной был, и выехать вообще было невозможно куда-либо.
— Послушай, Арти, скажи, как так могло случиться, что сильнейшая страна в мире развалилась и сейчас янки всем заправляют?
— К сожалению, это так и есть. Тому способствовало много факторов, и все в один момент сошлись воедино. И то, что страна была слишком закрытая, а народ хотел свободы и не хотел жить по старому, и то, что вся система страны работала на оборонную промышленность, в ущерб интересам граждан, и то, что была однопартийная коммунистическая система, и много-много чего еще. На мой взгляд, страну можно было не разваливать, а понемножку, постепенно открывать вентили свободы и предпринимательства, но об этом можно отдельную книгу по развитию экономики и государства написать, это не простая тема. Но если бы этого не произошло, то я вряд ли был бы здесь, так как выезд из страны был закрыт.
— У вас там сейчас лихо? Есть продукты, люди голодают?
Артем улыбнулся:
— Нет, этого нет, но бедность есть, особенно на окраинах страны. Предприятия закрыты, многие не работают, старая система разрушена, а новая не создана, люди месяцами не получают зарплаты. Да и власти в стране особо не ощущается, хотя есть президент Борис Ельцин и парламент, и принимаются законы ежедневно, может, когда-то что-то и наладится.
— Кстати, насчет президента, говорят, он любит выпить. Он что, алкоголик?
— Нет, он не алкоголик, я считаю, что нормальный русский мужик, который может выпить, как и любой другой. Правда, я сам далек от всего этого, потому что не пью.
В этот момент в студии у Сусанны появился Хулио Иглесиас.
— Ого, — воскликнул Рикардо, — вот это люди на передаче.
— Она действительно была его женой? Я просто никогда об этом не слышал, — сказал Артем.
— Да, но довольно давно.
— Интересно, споет ли он в передаче или просто поговорят?
— Посмотрим, что будет.
Сусанна и Хулио обнялись и расцеловались, как старые знакомые, сказав друг другу кучу комплиментов. Затем присели на диванчик и стали вместе вспоминать различные эпизоды в жизни, шутить и смеяться, а вместе с ними и зрители в студии. Хулио Иглесиас был одет в шикарный белый костюм, который оттенял его смуглое лицо и смотрелся превосходно. Он вальяжно сидел, развалившись на диванчике.
— Я тебя попрошу, в конце нашего разговора спой что-нибудь, — попросила его телеведущая.
— Зачем же ждать конца разговора, я сейчас могу спеть, например вот это. — И он пропел несколько куплетов известной песни.
Вся студия разразилась шквалом аплодисментов. После песни беседа продолжилась почти как в домашней обстановке. Сусанна и Хулио что-то обсуждали и горячо спорили об этом. Рикардо и Артем некоторое время молча смотрели телепередачу и пили вино, потом Рикардо спросил:
— У вас там воюют сейчас, как в Югославии?
— Нет, войны в России нет, все более-менее спокойно, есть конфликты в бывших советских республиках.
— Скажи, Арти, а сколько ты зарабатывал в России, у тебя была работа?
— Работал я много где, но перед приездом сюда несколько лет работал в одной коммерческой, частной фирме по продаже батареек: «Дюрасел», «Варта», «Энерджайзер». Слышал такие марки?
— Конечно, здесь они тоже есть.
— Зарабатывал около семисот – восьмисот долларов в месяц.
Рикардо недоуменно пожал плечами и сделал вопросительный жест рукой в воздухе:
— Арти, скажи, зачем ты приехал сюда, ты что, убил кого-то?
— Нет, Рикардо, ты что, я никого не убивал, не беспокойся, просто иммигрировал в другую страну, в данном случае в Аргентину.
— Тогда зачем ты здесь? Ведь ты будешь зарабатывать намного меньше и жить хуже.
— Ну, посмотрим, намного меньше или нет, время покажет, а приехал я сюда для того, чтобы жить в таком курортном городе, как Мар-дель-Плата, на морском побережье, это моя мечта.
Рикардо видимо не совсем устроил такой ответ, потому что он сделал солидный глоток вина из своего бокала и продолжил смотреть передачу молча некоторое время, потом он сказал:
— Здесь сейчас очень сложная ситуация, нет работы, много проблем, много воровства, ограбления почти каждый день. Вот раньше — лет 30–40 назад — это было другое время, в том числе и здесь, в Мар-дель-Плате. Город строился, открылось казино, морской порт, все предприятия работали и платили исправно, люди получали достойную зарплату, а сейчас этого нет. Люди работают за один манго (один песо) и готовы на любую работу.
— Пока у меня все идет нормально, я считаю, а что будет потом, посмотрим. Если все обстоит так, как ты говоришь, буду думать, что делать дальше.
— А ты не пробовал поехать куда-либо еще?
— Пробовал в Канаду, но там два года нужно было ждать собеседования и неизвестно какой результат.
— Ты знаешь, может быть, следовало подождать, там намного-намного лучше, чем здесь.
— Может быть, ты и прав, Рикардо, я, наверное, не слишком терпелив. Сюда было уехать намного проще и быстрее, и вот я здесь. Что об этом говорить, лучше расскажи о себе, где ты еще бывал и чем занимался.
Рикардо вздохнул, отпил еще вина, смотря в телевизор, как будто что-то вспомнив, оживился и сказал:
— Я был в свое время на одном острове. Он делится на две части: одну — французскую, другую — голландскую. Он небольшой этот остров, и туда летают прямыми рейсами. Он находится — так, чтобы понятней было — недалеко от Доминиканской Республики, это Карибское море и называется Сен-Мартен, поистине райское местечко. Лето круглый год, место для отдыха миллионеров и просто богатых людей, там столько яхт, нигде так много не видел, включая Монте-Карло. Судя по тому, что ты говоришь, тебе бы понравилось.
— Здорово, а ты там отдыхал или работал?
— Работал, я там прожил несколько лет и имел салон татуировок, очень много было желающих сделать рисунки тату. И что интересно, одной из наиболее востребованных в последнее время была, знаешь какая? — И тут Рикардо назвал какое-то слово, которое Артем не понял, о чем и сказал. Тогда Рикардо что-то нарисовал на краешке лежащей газеты и дал посмотреть Артему — там был изображен серп и молот, как на советских монетах.
— Ты серьезно, это пользовалось спросом? — с огромным удивлением спросил Артем.
— Еще каким, особенно в начале 90-х.
— Так ты не так давно приехал оттуда?
— Я приехал сюда в 1996, купил эту стоянку, реконструировал помещения и обосновался здесь.
— Отчего не остался там?
— Ты знаешь, какая там жара круглый год! Я вечером, после того как домой возвращался откуда-нибудь, держал ноги в ванночке со льдом, аж шипели. Да и родился я здесь, в Мар-дель-Плате, дома лучше, все родное.
— А там торгуют чем-нибудь на пляже или типа почоклер что-то есть?
— Там автоматы везде стоят, с водой и мороженым, а на пляжах только негры торгуют украшениями и прочими безделушками.
Тут только Артем обратил внимание, что Рикардо имел пару татуировок на руках: одну на плече в виде пирамиды и другую на запястье в виде орла.
— Ты, значит, мастер по татуировкам?
— Да, как я уже говорил, желающих было много, от малышей до стариков. Делали татуировки где угодно: от ушей и носа до попы и половых органов.
— Тебе нравилась эта работа?
— Работа нормальная, только меры предосторожности соблюдать надо: инструмент в стерильности держать и в перчатках работать, сам понимаешь, кровь и все такое.
— Понятно, а ты долго там работал?
— Лет пять или около того, в общем, мне нравилось. Один раз видел бурю, тайфун, вот это было зрелище. Сначала шел ливень стеной, сильней, чем у нас здесь бывает, видимость была не дальше двух метров, затем ветер такой силы, что перевернул в аэропорту огромные аэробусы, вырывал деревья с корнями и автомобили швырял как щепки.
