Она даже хотела подписать сразу, ведь она не собирается отступать, так зачем тратить время на пустые формальности? Но тут вдруг ярко, словно воочию, вспомнилось, какое лицо и какой голос были у Эгера. «Ты что, подписала, не читая?!»
Нет уж, она прочитает до последней строчки! Хотя бы назло этому… с дурацкими розами!
«Я, Лана Иверси, подписывая сей договор, обязуюсь и клянусь своей магией…»
Она отвлеклась, по-новому взглянув на свиток. Не то чтобы забыла, скорее не обратила внимания, что контракт магический. А свиток наверняка артефактный, закрепляющий обязательства ученика его собственной магической силой. Раньше Лана о таких только слышала. Но, когда выучится, сама сможет зачаровывать и такое, и даже что посложнее!
В свои будущие обязанности она не особенно вчитывалась: ну кто их не знает? Слушать мастера, выполнять порученное, не оспаривать решений и приказаний – логично же. И «в любое время обучения мастер имеет право на любой срок передать ученика другому мастеру с соблюдением всех условий данного контракта как со стороны ученика, так и со стороны оного мастера». Мало ли, может, он поедет куда. В отпуск. Или заболеет. Или чему-то гораздо лучше научит кто-то другой. И то, что мастер имеет право на все, сделанное учеником за время ученичества, тоже понятно. Царапнуло, что плата за обучение – не только вот это вот сделанное, но и огромная по ее меркам сумма, которую придется выплачивать уже после. Но, с другой стороны, никто не обязан учить бесплатно, ведь это серьезный и сложный труд. А жесткого срока выплаты не указано, написано только: «Обязательства по отношению к Мастеру не считаются закрытыми полностью, пока не выплачен долг за обучение». Значит, чем скорее, тем лучше, но и за долгую выплату никаких особенных санкций не последует. А что так много… ну так она ведь мастером станет, еще и не столько заработает! Справится.
Так, срок обучения…
— Год, с пролонгацией по мере необходимости, пока мастер не сочтет ученика готовым? Это как?
Рейнольд терпеливо объяснил:
— У всех разная скорость обучения. Кто-то уже через три года готов работать самостоятельно, а кому-то и десяти мало окажется. Разве можно предугадать заранее? Поэтому контракт автоматически продлевается каждый год, пока мастер не решит иначе.
— А если я хочу хотя бы примерно представлять, когда… смогу начать зарабатывать?
— Я думаю, что десять лет точно не ваш случай. А сказать точно… — он пожал плечами, — не раньше, чем через год-два. Посмотрим. Хотя в вас, Лана, я верю. Вы талантливая девушка.
Лана в себя тоже верила. Уж она постарается управиться побыстрее!
Она быстро пробежала глазами по последнему, очень короткому разделу: «Обязанности мастера». Мастер обязуется передать ученику, при его должном прилежании, достаточно знаний и навыков для достижения уровня мастерства, мастер не должен требовать от ученика действий, превышающих рамки учебы, мастер обязан закрыть контракт, когда сочтет его выполненным или же в случае обстоятельств, делающих невозможным дальнейшее качественное обучение. Все понятно, логично и в целом приемлемо, и почему Эгер так возмущался? Ревновал? Или правда думал, что ей подсунут какой-нибудь древний ужас? С работой по дому и сексуальными услугами вместо обучения?!
— Все понятно? — спросил Рейнольд.
— Да, — кивнула Лана.
Взяла протянутое Рейнольдом старинное, тоже явно артефактное перо, подала в него немного своей магии, как и положено с магическими контрактами, вписала в строке «ученик» свое имя и расписалась.
Где-то в глубине души, не разумом, а, наверное, чувствами, она ожидала… чего-то. Какого-то знака? События, ощущения, понятной и осязаемой черты, которую она переступила, и вот началась новая, другая жизнь. Но ничего не произошло. Совсем ничего. Ее мастер – уже мастер, а не просто школьный преподаватель! — так же сидел за столом и так же выглядел слегка утомленным после рабочего дня. За окном так же горели фонари, не слишком заметные в едва начавшихся сумерках. И магия ощущалась точно так же, как и всегда. Никакой разницы.
— Поздравляю, — сказал Рейнольд. И добавил, улыбнувшись: — Моя новая перспективная ученица.
— Спасибо, — и волнение тоже никуда не делось, хотя, казалось бы, теперь уж чего волноваться?
— «Спасибо, мастер», — поправил Рейнольд. — Это, конечно, не имеет значения, но помогает дисциплинироваться, а дисциплина — важна. Привыкайте сразу.
— Спасибо, мастер, — повторила Лана. Звучало… странно. Ничего, она привыкнет. — А мы уже сегодня начнем заниматься?
Рейнольд покачал головой.
— Для ученика, конечно, нет слов «устал» и «уже поздно», но я сегодня и в самом деле устал, а вам, думаю, не терпится рассказать новость родным. Но, — он открыл ящик стола, достал оттуда тонкую неказистую книжку и протянул Лане, — можете начать и сегодня. Изучайте, запоминайте. Кое-что из здесь изложенного вы уже знаете, но должны знать и понимать всё. Абсолютно, от первой и до последней буквы. Пока не усвоите накрепко основы, идти дальше бессмысленно и опасно.
«Основы работы артефактора», — прочла Лана название. Прижала книжицу к груди:
— Спасибо, мастер!
— Завтра придете за час до занятий. Поможете мне в классе.
— Хорошо.
— «Хорошо, мастер». Не краснейте так, привыкнете. Всё, идите. До завтра, Лана.
И махнул рукой, словно выпроваживая.
Лана кивнула и тихо вышла.
Вроде бы и совсем недолго пробыла у Рейнольда («У мастера», — поправила себя мысленно), а на улице успело совсем стемнеть, в парке зажглись фонари, а в животе голодно подсасывало: на свидание с Эгером побежала сразу после занятий, даже кофе с булочкой на бегу перехватить, и то не успела. Рассказать новость маме с сестрой, конечно, хотелось, но…
Не просто же так Лане выделили место в общежитии, хотя она и не считалась иногородней. Столица большая. От Речного проспекта, где расположились корпуса школы, до Бумажного предместья, где стоял родовой дом Иверси, добираться больше двух часов. Два автобуса с пересадкой, через всю Эребу из конца в конец – не наездишься! Лана даже не каждый выходной домой выбиралась, учиться ведь тоже когда-то нужно, особенно в выпускной год.
По телефону такие новости рассказывать не хотелось, но, наверное, придется. Если она прямо сейчас помчится на автобус и не придется слишком долго его ждать, и то дома будет уже, считай, ночью. А завтра надо быть у мастера за час до занятий! А ждать до выходных… Вдруг теперь выходные будут заняты дополнительной учебой? Даже наверняка. К тому же экзаменов тоже никто не отменял, осталось меньше месяца, а подготовиться надо так… Лана и раньше собиралась наизнанку вывернуться, но стать лучшей в выпуске, а уж теперь тем более нужно!
Что ж, можно сбегать поужинать в студенческое кафе, а потом позвонить из автомата возле почты. Конечно, бесплатный телефон есть в общежитии, но комендантша смотрит натуральным зверем на любого, кто посмеет воспользоваться им для такой ерунды, как позвонить родным. Вот не зря тетку Грымзой прозвали, откуда только берут таких зловредных. Хотя можно нарываться и на своих же девчонок, которым приспичило заказать еду в доставке, тоже не дадут поговорить спокойно. Так что автомат – оптимальное решение.
А вот придумать бы артефакт, чтобы с собой носить и говорить по нему, как по телефону… Интересно, кому-нибудь приходила уже в голову эта идея? Казалось бы, напрашивается, но Рейнольд… то есть мастер… то есть тогда ведь он еще не был ее мастером? В общем, еще в начале курса, во вводной лекции, говорил, что самые очевидные, казалось бы, идеи находят воплощение очень редко. Как раз потому что настолько просты и очевидны, настолько напрашиваются, что о них никто и не думает!
Но вот спрашивать об этом мастера она не станет. Именно потому что напрашивается! А вдруг идея и в самом деле окажется новой? Такую удобную ведь все захотят иметь, и тот мастер, что изобретет ее, сразу сделает себе и состояние, и имя. Зачем дарить кому-то за просто так такие перспективы? Самой пригодится. Ей еще семью поднимать.
Надо завести записную книжку для таких идей, пригодится на будущее. Только хранить дома, чтобы никто посторонний даже не подозревал…
Сегодня ей везло: почти все столики в кафе оказались свободны, и любимая куриная грудка в сырном соусе еще была, хотя обычно все самое вкусное разбирали задолго до вечера. Наверное, все дело в скорых экзаменах — вместо того чтобы проводить время в кафе, все вдруг вспомнили о такой удобной штуке как доставка. Можно было сесть в самом тихом углу и еще немножко подумать о будущем телефоне-артефакте. Да, пока что она даже приблизительно, совсем-совсем не представляла, как можно его сделать, зато могла точно придумать, что хочет получить в итоге. А разве не с этого нужно начинать? Поставить максимально детальную задачу.
Скорее бы научиться хоть чему-нибудь, хоть немного! Все-таки обидно, что в школе дают только самые основы. И как же ей повезло попасть в личные ученицы!
А Эгер…
Лана тряхнула головой: нет, не будет она сейчас портить себе прекрасный вечер грустными мыслями. Сейчас позвонит маме, купит себе новую тетрадь для конспектов и записную книжку для секретных идей и начнет читать книгу мастера. Времени так мало, а успеть нужно так много!
Никогда еще Эгер не водил так медленно, правильно и законопослушно, только, может, когда еще учился и каждое движение приходилось контролировать. Сейчас тоже – контролировал. Потому что понял вдруг, отчего отец повторял столько раз: «Никогда, если хоть как-то можешь этого избежать, не садись за руль серьезно огорченным».
Хотелось… нет, ничего хорошего, умного и конструктивного не хотелось. Отпустить злость, гнать с визгом шин по асфальту, напиться и устроить дебош…
Пока доехал домой, уже стемнело. Поставил «малютку» в гараж, переоделся. Посмотрел на часы – время семейного ужина прошло, а значит, придется позаботиться о себе самому. И ладно бы только это, пошарить в холодильнике и разогреть найденное он не переломится. Но ведь все знают, что он уехал на свидание! С букетом и предложением! И всем интересно, как прошло… А что он может сказать в ответ на неизбежные вопросы? Такое только, что лучше вовсе промолчать!
В кухне сидела бабушка.
Вряд ли она засела здесь в засаде на любимого внука, хотя… все может быть. Мирана Виршов, в отличие от многих и многих ядоделов, не пренебрегала простыми и очевидными путями. А что может быть проще и очевиднее, чем поджидать пропустившего ужин вечно голодного парня неподалеку от холодильника?
Негромко бубнил телевизор, прохладный ночной ветерок колыхал тюль на окне. Над столом сиял магический светляк, ярко освещая толстую тетрадь перед бабушкой и погружая углы кухни в густую тень.
— Что читаешь? — мысленно хмыкнув, спросил Эгер.
— А, вернулся, — проворчала бабуля. Вложила в тетрадь закладку, закрыла, ласково огладила коленкоровый переплет – так, что тетрадка едва ли не муркнула в ответ.
— Вернулся.
— Садись. Я разогрею, а ты рассказывай.
— Что рассказывать? — попытался соскочить Эгер. Но от Мираны Виршов еще ни одна жертва так просто не уходила.
— Рассказывай, почему смурной такой. Уезжал с букетом, вернулся пришибленным. Что она, сломала этот букет об твое лицо?
__________
Минутка авторский новостей, сегодня не очень веселая
Так что решила выложить начало главы, которое написала вчера на нормальную голову и предупредить, что могу ненадолго (надеюсь!) пропасть.
Почему-то Эгер очень явственно представил, как Лана лупит его несчастным букетом – нет, не по лицу, а по голове, как в начальной школе друг друга учебниками лупили. Получилось смешно и нелепо. Она не стала бы!
— Просто выкинула, — хмыкнул Эгер. — Сиди, разогреть себе я и сам могу, не маленький.
Заглянул в холодильник, увидел отложенную в тарелку порцию картошки с мясом. В животе сразу заурчало. Как там пела Хлоя Виленис в своей последней комедии? «Любовь приходит, любовь уходит, а без хорошего обеда все равно никуда»…
А еще стало легче от простой мысли: что бы с ним ни происходило, какие бы неприятности и огорчения — хоть с учебой, хоть с друзьями, хоть с девушкой, а его семья всегда о нем позаботится.
— Спасибо, бабуль, — от души сказал он. И услышал в ответ такое родное, привычное с детства ворчливое:
— Ешь уже, не страдай. Все уладится.
Пока ел, бабушка заварила свежий чай, выставила на стол его любимые ватрушки с творогом и изюмом. Всем своим видом и каждым движением будто говоря: ничего страшного и непоправимого не случилось, а с тем, что случилось – разберемся. А после первых глотков крепкого чая, после первой ватрушки и правда поверилось, что все можно поправить.
И Эгер начал рассказывать.
Сначала – о сегодняшнем неудачном свидании. Потом всю историю их с Ланой знакомства и то ли дружбы, то ли все-таки отношений – он уже и сам начал сомневаться, как это называть. Потом бабушка выспросила все, что Эгер знал о Рейнольде, и оказалось – почти ничего. Магистр артефакторики, преподает с прошлого года, а до того – ассистировал прежнему преподавателю, Рекмарсу. Что еще? Да с чего бы ему интересоваться преподавателями? Девчонкам молодой артефактор нравился, весь из себя красивый-улыбчивый, а он, в конце концов, не девчонка!
А потом бабушка спросила:
— Ну хорошо, а семья твоей Ланы, о них что скажешь?
И вот тут Эгер чуть ватрушкой не подавился.
Потому что, сколько они с Ланой болтали обо всем, казалось бы, на свете, но никогда, ни разу она не заговорила о своей семье.
А он и не спрашивал. Как-то даже и в голову не пришло… Вот приняла бы сегодня его предложение, тогда и пришлось бы знакомиться с будущими тещей, тестем и остальной родней.
Она, правда, о его семье тоже… хотя нет, один раз, почти в самом начале, спросила что-то, но Эгер тогда сказал:
— Ты ведь со мной в кино пойдешь, а не с моей семьей?
Точно, они тогда после занятий поехали в «Империон», главный кинозал столицы… на что же? Что-то с пиратами, кажется. Он больше смотрел на Лану, и… да ладно, они тогда целовались половину фильма, и какая разница, что там мелькало на экране! А когда вышли, лил дождь, Эгер поймал такси и довез Лану до общежития.
Еще с Грымзой тогда поругался, с комендантшей девчачьего корпуса. Натоптал он! А попробуй не натоптать, когда ливень сверху, лужи снизу, и даже зонт не особо спасает. Лень ей очищающие чары настроить?
Бабушка спросила с нажимом:
— Эйги?
— Она в общежитии живет… — нет, Эгер не оправдывался, только пытался объяснить, почему как-то не пришло в голову поинтересоваться. Но бабушка даже не дослушала. Хлопнула сухощавой ладонью по столу с такой силой, что подпрыгнули и зазвенели чашки.
— Она не родилась в общежитии! Семья девушки – это не только родословная, Эгер! И не теща с тестем из глупых комедий! Это еще и воспитание, взгляды на жизнь, а часто и проблемы, которые никуда от нее не денутся после замужества.
Нет уж, она прочитает до последней строчки! Хотя бы назло этому… с дурацкими розами!
Прода от 03.10.2024, 08:01
«Я, Лана Иверси, подписывая сей договор, обязуюсь и клянусь своей магией…»
Она отвлеклась, по-новому взглянув на свиток. Не то чтобы забыла, скорее не обратила внимания, что контракт магический. А свиток наверняка артефактный, закрепляющий обязательства ученика его собственной магической силой. Раньше Лана о таких только слышала. Но, когда выучится, сама сможет зачаровывать и такое, и даже что посложнее!
В свои будущие обязанности она не особенно вчитывалась: ну кто их не знает? Слушать мастера, выполнять порученное, не оспаривать решений и приказаний – логично же. И «в любое время обучения мастер имеет право на любой срок передать ученика другому мастеру с соблюдением всех условий данного контракта как со стороны ученика, так и со стороны оного мастера». Мало ли, может, он поедет куда. В отпуск. Или заболеет. Или чему-то гораздо лучше научит кто-то другой. И то, что мастер имеет право на все, сделанное учеником за время ученичества, тоже понятно. Царапнуло, что плата за обучение – не только вот это вот сделанное, но и огромная по ее меркам сумма, которую придется выплачивать уже после. Но, с другой стороны, никто не обязан учить бесплатно, ведь это серьезный и сложный труд. А жесткого срока выплаты не указано, написано только: «Обязательства по отношению к Мастеру не считаются закрытыми полностью, пока не выплачен долг за обучение». Значит, чем скорее, тем лучше, но и за долгую выплату никаких особенных санкций не последует. А что так много… ну так она ведь мастером станет, еще и не столько заработает! Справится.
Так, срок обучения…
— Год, с пролонгацией по мере необходимости, пока мастер не сочтет ученика готовым? Это как?
Рейнольд терпеливо объяснил:
— У всех разная скорость обучения. Кто-то уже через три года готов работать самостоятельно, а кому-то и десяти мало окажется. Разве можно предугадать заранее? Поэтому контракт автоматически продлевается каждый год, пока мастер не решит иначе.
— А если я хочу хотя бы примерно представлять, когда… смогу начать зарабатывать?
— Я думаю, что десять лет точно не ваш случай. А сказать точно… — он пожал плечами, — не раньше, чем через год-два. Посмотрим. Хотя в вас, Лана, я верю. Вы талантливая девушка.
Лана в себя тоже верила. Уж она постарается управиться побыстрее!
Она быстро пробежала глазами по последнему, очень короткому разделу: «Обязанности мастера». Мастер обязуется передать ученику, при его должном прилежании, достаточно знаний и навыков для достижения уровня мастерства, мастер не должен требовать от ученика действий, превышающих рамки учебы, мастер обязан закрыть контракт, когда сочтет его выполненным или же в случае обстоятельств, делающих невозможным дальнейшее качественное обучение. Все понятно, логично и в целом приемлемо, и почему Эгер так возмущался? Ревновал? Или правда думал, что ей подсунут какой-нибудь древний ужас? С работой по дому и сексуальными услугами вместо обучения?!
— Все понятно? — спросил Рейнольд.
— Да, — кивнула Лана.
Взяла протянутое Рейнольдом старинное, тоже явно артефактное перо, подала в него немного своей магии, как и положено с магическими контрактами, вписала в строке «ученик» свое имя и расписалась.
Где-то в глубине души, не разумом, а, наверное, чувствами, она ожидала… чего-то. Какого-то знака? События, ощущения, понятной и осязаемой черты, которую она переступила, и вот началась новая, другая жизнь. Но ничего не произошло. Совсем ничего. Ее мастер – уже мастер, а не просто школьный преподаватель! — так же сидел за столом и так же выглядел слегка утомленным после рабочего дня. За окном так же горели фонари, не слишком заметные в едва начавшихся сумерках. И магия ощущалась точно так же, как и всегда. Никакой разницы.
— Поздравляю, — сказал Рейнольд. И добавил, улыбнувшись: — Моя новая перспективная ученица.
— Спасибо, — и волнение тоже никуда не делось, хотя, казалось бы, теперь уж чего волноваться?
— «Спасибо, мастер», — поправил Рейнольд. — Это, конечно, не имеет значения, но помогает дисциплинироваться, а дисциплина — важна. Привыкайте сразу.
Прода от 07.10.2024, 09:18
— Спасибо, мастер, — повторила Лана. Звучало… странно. Ничего, она привыкнет. — А мы уже сегодня начнем заниматься?
Рейнольд покачал головой.
— Для ученика, конечно, нет слов «устал» и «уже поздно», но я сегодня и в самом деле устал, а вам, думаю, не терпится рассказать новость родным. Но, — он открыл ящик стола, достал оттуда тонкую неказистую книжку и протянул Лане, — можете начать и сегодня. Изучайте, запоминайте. Кое-что из здесь изложенного вы уже знаете, но должны знать и понимать всё. Абсолютно, от первой и до последней буквы. Пока не усвоите накрепко основы, идти дальше бессмысленно и опасно.
«Основы работы артефактора», — прочла Лана название. Прижала книжицу к груди:
— Спасибо, мастер!
— Завтра придете за час до занятий. Поможете мне в классе.
— Хорошо.
— «Хорошо, мастер». Не краснейте так, привыкнете. Всё, идите. До завтра, Лана.
И махнул рукой, словно выпроваживая.
Лана кивнула и тихо вышла.
Вроде бы и совсем недолго пробыла у Рейнольда («У мастера», — поправила себя мысленно), а на улице успело совсем стемнеть, в парке зажглись фонари, а в животе голодно подсасывало: на свидание с Эгером побежала сразу после занятий, даже кофе с булочкой на бегу перехватить, и то не успела. Рассказать новость маме с сестрой, конечно, хотелось, но…
Не просто же так Лане выделили место в общежитии, хотя она и не считалась иногородней. Столица большая. От Речного проспекта, где расположились корпуса школы, до Бумажного предместья, где стоял родовой дом Иверси, добираться больше двух часов. Два автобуса с пересадкой, через всю Эребу из конца в конец – не наездишься! Лана даже не каждый выходной домой выбиралась, учиться ведь тоже когда-то нужно, особенно в выпускной год.
По телефону такие новости рассказывать не хотелось, но, наверное, придется. Если она прямо сейчас помчится на автобус и не придется слишком долго его ждать, и то дома будет уже, считай, ночью. А завтра надо быть у мастера за час до занятий! А ждать до выходных… Вдруг теперь выходные будут заняты дополнительной учебой? Даже наверняка. К тому же экзаменов тоже никто не отменял, осталось меньше месяца, а подготовиться надо так… Лана и раньше собиралась наизнанку вывернуться, но стать лучшей в выпуске, а уж теперь тем более нужно!
Что ж, можно сбегать поужинать в студенческое кафе, а потом позвонить из автомата возле почты. Конечно, бесплатный телефон есть в общежитии, но комендантша смотрит натуральным зверем на любого, кто посмеет воспользоваться им для такой ерунды, как позвонить родным. Вот не зря тетку Грымзой прозвали, откуда только берут таких зловредных. Хотя можно нарываться и на своих же девчонок, которым приспичило заказать еду в доставке, тоже не дадут поговорить спокойно. Так что автомат – оптимальное решение.
А вот придумать бы артефакт, чтобы с собой носить и говорить по нему, как по телефону… Интересно, кому-нибудь приходила уже в голову эта идея? Казалось бы, напрашивается, но Рейнольд… то есть мастер… то есть тогда ведь он еще не был ее мастером? В общем, еще в начале курса, во вводной лекции, говорил, что самые очевидные, казалось бы, идеи находят воплощение очень редко. Как раз потому что настолько просты и очевидны, настолько напрашиваются, что о них никто и не думает!
Но вот спрашивать об этом мастера она не станет. Именно потому что напрашивается! А вдруг идея и в самом деле окажется новой? Такую удобную ведь все захотят иметь, и тот мастер, что изобретет ее, сразу сделает себе и состояние, и имя. Зачем дарить кому-то за просто так такие перспективы? Самой пригодится. Ей еще семью поднимать.
Надо завести записную книжку для таких идей, пригодится на будущее. Только хранить дома, чтобы никто посторонний даже не подозревал…
Сегодня ей везло: почти все столики в кафе оказались свободны, и любимая куриная грудка в сырном соусе еще была, хотя обычно все самое вкусное разбирали задолго до вечера. Наверное, все дело в скорых экзаменах — вместо того чтобы проводить время в кафе, все вдруг вспомнили о такой удобной штуке как доставка. Можно было сесть в самом тихом углу и еще немножко подумать о будущем телефоне-артефакте. Да, пока что она даже приблизительно, совсем-совсем не представляла, как можно его сделать, зато могла точно придумать, что хочет получить в итоге. А разве не с этого нужно начинать? Поставить максимально детальную задачу.
Скорее бы научиться хоть чему-нибудь, хоть немного! Все-таки обидно, что в школе дают только самые основы. И как же ей повезло попасть в личные ученицы!
А Эгер…
Лана тряхнула головой: нет, не будет она сейчас портить себе прекрасный вечер грустными мыслями. Сейчас позвонит маме, купит себе новую тетрадь для конспектов и записную книжку для секретных идей и начнет читать книгу мастера. Времени так мало, а успеть нужно так много!
Прода от 10.10.2024, 14:11
ГЛАВА 3. Работа над ошибками
Никогда еще Эгер не водил так медленно, правильно и законопослушно, только, может, когда еще учился и каждое движение приходилось контролировать. Сейчас тоже – контролировал. Потому что понял вдруг, отчего отец повторял столько раз: «Никогда, если хоть как-то можешь этого избежать, не садись за руль серьезно огорченным».
Хотелось… нет, ничего хорошего, умного и конструктивного не хотелось. Отпустить злость, гнать с визгом шин по асфальту, напиться и устроить дебош…
Пока доехал домой, уже стемнело. Поставил «малютку» в гараж, переоделся. Посмотрел на часы – время семейного ужина прошло, а значит, придется позаботиться о себе самому. И ладно бы только это, пошарить в холодильнике и разогреть найденное он не переломится. Но ведь все знают, что он уехал на свидание! С букетом и предложением! И всем интересно, как прошло… А что он может сказать в ответ на неизбежные вопросы? Такое только, что лучше вовсе промолчать!
В кухне сидела бабушка.
Вряд ли она засела здесь в засаде на любимого внука, хотя… все может быть. Мирана Виршов, в отличие от многих и многих ядоделов, не пренебрегала простыми и очевидными путями. А что может быть проще и очевиднее, чем поджидать пропустившего ужин вечно голодного парня неподалеку от холодильника?
Негромко бубнил телевизор, прохладный ночной ветерок колыхал тюль на окне. Над столом сиял магический светляк, ярко освещая толстую тетрадь перед бабушкой и погружая углы кухни в густую тень.
— Что читаешь? — мысленно хмыкнув, спросил Эгер.
— А, вернулся, — проворчала бабуля. Вложила в тетрадь закладку, закрыла, ласково огладила коленкоровый переплет – так, что тетрадка едва ли не муркнула в ответ.
— Вернулся.
— Садись. Я разогрею, а ты рассказывай.
— Что рассказывать? — попытался соскочить Эгер. Но от Мираны Виршов еще ни одна жертва так просто не уходила.
— Рассказывай, почему смурной такой. Уезжал с букетом, вернулся пришибленным. Что она, сломала этот букет об твое лицо?
__________
Минутка авторский новостей, сегодня не очень веселая
Прода крохотная. я знаю. Дело в том, что буквально вчера я немного перетасовала план, а сегодня, похоже, снова заболела. Или, может, это после той болезни еще в себя не пришла и организм просит долечиться. Туплю, спать хочу, голова болит и не варит, и в таком состоянии писать... не уверена, что получится не полная хрень.
Так что решила выложить начало главы, которое написала вчера на нормальную голову и предупредить, что могу ненадолго (надеюсь!) пропасть.
Прода от 25.10.2024, 13:22
Почему-то Эгер очень явственно представил, как Лана лупит его несчастным букетом – нет, не по лицу, а по голове, как в начальной школе друг друга учебниками лупили. Получилось смешно и нелепо. Она не стала бы!
— Просто выкинула, — хмыкнул Эгер. — Сиди, разогреть себе я и сам могу, не маленький.
Заглянул в холодильник, увидел отложенную в тарелку порцию картошки с мясом. В животе сразу заурчало. Как там пела Хлоя Виленис в своей последней комедии? «Любовь приходит, любовь уходит, а без хорошего обеда все равно никуда»…
А еще стало легче от простой мысли: что бы с ним ни происходило, какие бы неприятности и огорчения — хоть с учебой, хоть с друзьями, хоть с девушкой, а его семья всегда о нем позаботится.
— Спасибо, бабуль, — от души сказал он. И услышал в ответ такое родное, привычное с детства ворчливое:
— Ешь уже, не страдай. Все уладится.
Пока ел, бабушка заварила свежий чай, выставила на стол его любимые ватрушки с творогом и изюмом. Всем своим видом и каждым движением будто говоря: ничего страшного и непоправимого не случилось, а с тем, что случилось – разберемся. А после первых глотков крепкого чая, после первой ватрушки и правда поверилось, что все можно поправить.
И Эгер начал рассказывать.
Сначала – о сегодняшнем неудачном свидании. Потом всю историю их с Ланой знакомства и то ли дружбы, то ли все-таки отношений – он уже и сам начал сомневаться, как это называть. Потом бабушка выспросила все, что Эгер знал о Рейнольде, и оказалось – почти ничего. Магистр артефакторики, преподает с прошлого года, а до того – ассистировал прежнему преподавателю, Рекмарсу. Что еще? Да с чего бы ему интересоваться преподавателями? Девчонкам молодой артефактор нравился, весь из себя красивый-улыбчивый, а он, в конце концов, не девчонка!
А потом бабушка спросила:
— Ну хорошо, а семья твоей Ланы, о них что скажешь?
И вот тут Эгер чуть ватрушкой не подавился.
Потому что, сколько они с Ланой болтали обо всем, казалось бы, на свете, но никогда, ни разу она не заговорила о своей семье.
А он и не спрашивал. Как-то даже и в голову не пришло… Вот приняла бы сегодня его предложение, тогда и пришлось бы знакомиться с будущими тещей, тестем и остальной родней.
Она, правда, о его семье тоже… хотя нет, один раз, почти в самом начале, спросила что-то, но Эгер тогда сказал:
— Ты ведь со мной в кино пойдешь, а не с моей семьей?
Точно, они тогда после занятий поехали в «Империон», главный кинозал столицы… на что же? Что-то с пиратами, кажется. Он больше смотрел на Лану, и… да ладно, они тогда целовались половину фильма, и какая разница, что там мелькало на экране! А когда вышли, лил дождь, Эгер поймал такси и довез Лану до общежития.
Еще с Грымзой тогда поругался, с комендантшей девчачьего корпуса. Натоптал он! А попробуй не натоптать, когда ливень сверху, лужи снизу, и даже зонт не особо спасает. Лень ей очищающие чары настроить?
Бабушка спросила с нажимом:
— Эйги?
— Она в общежитии живет… — нет, Эгер не оправдывался, только пытался объяснить, почему как-то не пришло в голову поинтересоваться. Но бабушка даже не дослушала. Хлопнула сухощавой ладонью по столу с такой силой, что подпрыгнули и зазвенели чашки.
— Она не родилась в общежитии! Семья девушки – это не только родословная, Эгер! И не теща с тестем из глупых комедий! Это еще и воспитание, взгляды на жизнь, а часто и проблемы, которые никуда от нее не денутся после замужества.
