Пит посмотрел на нее задумчиво. Покачал головой:
— Нет. Ты бы справилась. Но было бы сложнее, это правда.
Помолчал немного, будто ждал, что Рита на это скажет. Но что она могла сказать? Да, было бы сложнее. Но и сейчас не очень-то просто. И вообще… дома все равно лучше.
Пит, наверное, уловил перемену ее настроения, иначе с чего бы вдруг резко поменял тему?
— Твой кот поймал мышь, — еще и кивнул на Барса, будто уточнял, какой именно кот.
— Он умеет, — согласилась Рита. — И не только мышей.
— И не стал ее есть! Вон лежит, — махнул рукой, и Рита в самом деле заметила в траве серый мышиный трупик. Вот хоть плачь, хоть смейся!
— Принес показать, да? — спросила у Барса. И объяснила ехидно, уже Питу: — Это у него отчетность. Нужно ведь похвастаться, какой ты молодец, да, Барсик? А есть всякую гадость он не станет. И хорошо: мало ли какую заразу та мышь переносит. — Тут она встревожилась: — Слушай, Пит, аппетит у котика вообще-то будь здоров, и он привереда. Борщ не ест, мясо подавай. Как думаешь, твоя мама…
— Ты о чем? — удивился Пит. — Брось, вы с котом нас не объедите. А маме он понравился. Необычный кот, у нас таких лохматых и мордатых нет.
Тут Барс сорвался с места, рыжей молнией пронесся мимо, в гаражный сумрак. И вышел с мышью в зубах, гордо задрав пушистый хвост. Положил добычу у ног Риты, запрыгнул ей на колени.
Пит расхохотался:
— Это выглядело так, будто он делает тебе подарок! Бросил к ногам, как первобытный охотник оленя.
— Спасибо, что не мамонта. Придется их где-нибудь закапывать, мышиные трупы сад не украшают, — озабоченно сказала Рита, наглаживая кота.
— Или Рею отдать, практиковаться.
— О-ой… Он правда, что ли?..
— Да ладно, я пошутил. Вон лопата, в углу. Хочешь, похорони их прямо сейчас где-нибудь под деревом, или я закопаю, как освобожусь.
— Мр-ряу! — возмутился Барс.
— Нет уж! — строго ответила Рита. — Ты молодец, лови их и дальше, но никто здесь не питается мышами, даже ты, а оставлять их просто так валяться… фу-у.
Встала — кот недовольно спрыгнул с колен, — нашла лопату, подцепила на нее оба мышиных трупика и понесла в глубину сада. Закопать под какой-нибудь яблоней эту гадость, с глаз долой…
Яблони в саду были аккуратно окопаны, с канавками для полива. Копнуть ямку, зашвырнуть туда барсову добычу и засыпать землей — минута дела. Правда, Рита немного еще постояла просто так, слушая тишину. Здесь и правда было очень тихо, гораздо тише, чем дома. Очень мало машин, по крайней мере, на этой улице, ни у кого не орет на полную громкость музыка, только шелестят над головой листья и чирикают местные воробьи, совсем такие же, как дома.
Звонкий женский смех, вроде бы и не слишком громкий, но близкий, заставил насторожиться. Что-то в нем было нарочитое, неприятное. Хозяйка дома смеялась мягче. Кто-то пришел? Заводить новые знакомства Рита пока что совсем не стремилась. Отнести лопату на место и идти дальше читать? Да, так будет лучше. Проветрила немного мозги, и хватит — все те книги сами себя не прочитают.
Оказалось, что гостья пришла к Питу. Девушка лет восемнадцати — двадцати сидела в том самом кресле, что он выставил «на ветерок» для Риты. Вытянула длинные загорелые ноги, едва прикрытые по середину бедер ярким цветастым сарафанчиком, в ярко-красных босоножках на шпильках — примитивно, подумала Рита, но на мужиков действует. Во всех мирах, спешите убедиться. И вся она выглядела так откровенно-зазывно, сразу ясно, что на Пита глаз положила и взяла его в осаду! Рыже-каштановые кудри копной падали на плечи, лицо притеняла розовая с красной лентой широкополая шляпка, а ярко-алые, сочные губы так и бросались в глаза. Она что-то негромко говорила, постукивая алыми ноготками по подлокотнику, и резко замолчала, увидев Риту.
Почему-то это внезапное молчание царапнуло даже больше резкого смеха, откровенно выставленных напоказ длинных ног, слишком ярких губ и действительно очень красивых волос. Рита молча прошла в гараж, поставила на место лопату, подхватила на руки Барса и пошла в дом. Услышала, уже войдя внутрь, но еще не закрыв плотно дверь:
— Что это еще за шпингалетка?
Ждать ответа Пита Рита не стала — еще чего! Шпингалетка, значит? Ну да, до этой грудастой-губастой-ногастой ей и в самом деле далеко. Не всем же быть моделями. Но, но…
Рита взбежала наверх, в «свою» комнату, захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной.
— Да пошла она в пень, коза на шпильках! — уткнулась лицом в Барса, тот мокро и шершаво лизнул в нос и спрыгнул с рук. Улегся на подоконнике, свесив пушистый хвост, с видом таким величественным и независимым, будто хотел сказать: «Зачем ты вообще смотришь на всяких посторонних коз, да еще и расстраиваешься, когда они что-то блеют?»
А и правда, чего это она так расстроилась? Неужели из-за «шпингалетки»?
Или из-за того, что та деваха пришла к Питу и чему-то смеялась с ним вместе? Что она могла оказаться его девушкой? Но классные парни всегда заняты, чему удивляться?
— Срочно, — сквозь зубы процедила Рита, — как можно скорее! Аттестат, работу, зарплату, жилье отсюда подальше! О-бя-за-тель-но!
Взяла верхнюю книгу из следующей стопки — для дошкольников. «Приключения маленького мага». На обложке — мальчишка лет семи-восьми, чумазый и растрепанный, в одежде не по размеру, вылитый беспризорник, с чем-то вроде миниатюрного смерча на ладони. «Интересно, это сказка или самый что ни на есть суровый реализм? Прочитаю, потом спрошу у Пита», — Рита мысленно кивнула. Даже если та коза и в самом деле его девушка, это ведь не значит, что с ним даже по делу разговаривать нельзя? А там видно будет.
Вечером Риту осчастливили двумя стопками учебников — конечно, не за всю школу сразу, а с первого по пятый классы. Принес их сосед, оказавшийся еще и отцом Рея. Того самого Рея, который и сам некромант, и дядя у него некромант. А отец с матерью, оказывается, вообще не маги, и сестра тоже самая обычная. Рей, кстати, совсем не был похож на отца, тот выглядел эдаким добродушным колобком, близоруко щурил серые глаза и смотрел на Риту с откровенным любопытством.
Рита перебрала книги, разложила не по годам, а по предметам: родной язык, математика, география, естествознание, история. По сравнению с родной школой — ни о чем. Наверное, в старших классах предметов больше. Или здесь другой подход к школьному образованию, более упрощенный?
— А что будет в аттестате? — спросила, рассматривая карту мира на форзаце географии за пятый класс. Очертания континентов другие, но логика, если можно так выразиться о материках и океанах, та же. Наверняка на заре времен и здесь был единый протоматерик.
— А вот это и будет, — добродушно ответил Венет Корчев. — Только полным курсом, за все десять лет. Полным, но, — уточнил, воздев палец перед лицом, — не углубленным.
— Это как?
— Смотрите, Рита: если вы собираетесь после школы идти, к примеру, на медицинское направление, то в дополнение к базовому естествознанию вам надо взять в старших классах углубленный курс биология и химия, если вас интересуют технические специальности — вам понадобится в большом объеме физика и математика, а если мечтаете, к примеру, о карьере актрисы, то вам стоит заняться танцами, музыкой, изучить историю культуры и один-два иностранных языка. С шестого года классы комплектуются с учетом предпочтений детей и их планов на учебу после школы.
— Я-ясно… А что, хорошая система.
По крайней мере, можно не вспоминать заново прочно забытую физику с химией, которые ей и в родной школе были совсем не интересны. А уж если бы пришлось в обязательном порядке учить местный иностранный… вот это была бы засада!
— А вы что преподаете? — полюбопытствовала.
— Как раз то, что вы с таким интересом рассматриваете. Если будут вопросы, обращайтесь.
Ну ясно, любому преподу приятно, когда именно его предмет выделят из общей кучи, пусть даже случайно. Удачно получилось.
Раз уж так вышло, с географии Рита и начала, тем более что учебник по ней был всего один, за пятый класс. Написанный очень просто и понятно, к тому же многое в нем было Рите знакомо: те же природные зоны, например. Если бы не карты, которые она долго рассматривала, запоминая очертания и названия, одного вечера на этот учебник хватило бы с головой.
На следующий день Пит ушел на работу, и Рита даже порадовалась этому. Нет, она с удовольствием погуляла бы с ним еще, но прогулки подождут, учиться надо. И совсем нет настроения усердно грызть гранит местной науки, когда внизу распускает хвост наглая фифа. А стоило вспомнить пренебрежительное «шпингалетка», и вовсе злость накатывала. «Всё это подождет», — решительно сказала себе Рита и взялась за учебники.
Естествознание напоминало природоведение для начальных классов, с языком и математикой тоже никаких проблем не предвиделось. А вот над историей Рита зависла надолго.
Как и географию, историю начинали учить с пятого класса. Но как-то… совсем не по привычной схеме. Никакого древнего мира, каменного века, бронзового века, родоплеменного строя… Учебник назывался «История Дагарской Империи», а начиналась эта история с дня коронации первого Императора Дагарии, Его Величества Каяра Победителя. Двенадцать тысяч восемьсот сорок девятый год от начала времен, двадцать первый день луны протальников. Дату Рита перечитала трижды. После чего подержалась за голову, изо всех сил сдерживая желание слегка побиться лбом об стену.
Календарь. Даты. Императоры. Да она своих-то царей не помнит, кроме Петра Первого и Ивана Грозного! А эти все и вовсе даром не сдались. А учить придется. И поди не выучи, вдруг здесь это приравнивается к оскорблению правящей династии?
Настроение резко испортилось, Рита захлопнула книгу и подошла к окну. И тут же отшатнулась вбок, чтобы ее не было видно снизу: там, внизу, шли рядышком Пит и фифа в розовой шляпке. Остановились у калитки, постояли немного. Рита прикусила губу. Поцелуются или нет?
Не поцеловались. Но Пит рассмеялся и кивнул ей, прежде чем зайти в калитку. Может, целоваться на улице здесь вообще не принято?
Кстати, что-то рано он с работы пришел. Или нет? Сколько часов здесь рабочий день?
Рита колебалась недолго — отложила книги и пошла вниз. Она, кстати, и не обедала еще. Хотя Тесса и предложила не стесняться, но лазить по чужим холодильникам без хозяев все равно как-то неловко. Не дома.
Первое, что встретило ее внизу — широкая улыбка Пита. И его радостное:
— Привет, Рита, как дела?
Он всем без разбору, что ли, так улыбается?
— Ужасно, — полушутя, полувсерьез ответила Рита. Оценила мгновенно ставшее серьезным лицо и пояснила: — Ваш календарь — это нечто. Я его, кстати, в полном виде еще не видела, покажешь? Но первая же дата в учебнике меня впечатлила до глубины души и даже еще глубже!
И, казалось бы, чего стоило ожидать в ответ? Или покажет календарь, или спросит, что за дата, так? Ну, может, еще посмеется насчет «впечатлила». А он…
— Гулять пойдем?
— Пойдем! — тут же согласилась Рита. А с чего она будет отказываться? — Только пообедаем где-нибудь, ладно? Ты ведь не против показать мне, где и как у вас можно поесть?
— Правильно, одними книжками сыт не будешь, — с непонятным энтузиазмом ответил Пит.
— Отлично, тогда я переоденусь.
За одежду стоило сказать спасибо Айзе. Она принесла запас белья, несколько летних платьев и сарафанов свободного кроя, таких, чтобы легко подогнать по фигуре поясом и парой булавок, трикотажную прямую юбку чуть выше колен и вязаный ажурный джемпер к ней, босоножки, легкий плащ-дождевик. Сказала: «Мало, но на лето хватит, а к осени сама решишь, что тебе нужно». «Сама» Рита к осени собиралась не только решить, но и купить уже на свои деньги — по крайней мере, очень на это надеялась. А пока…
Нежно-персиковое платье с узким коротким рукавчиком и пышной юбкой по колено напоминало Рите моду середины прошлого века, что-то из старых французских фильмов. Хотя она не слишком-то разбиралась в моде. Но здесь, похоже, придется переучиваться с джинсов на юбки. Айза сказала, что брюки девушки носят, но это… как же она выразилась? Как-то очень смешно прозвучало. «Эпатажно»? В общем, не запрещено, но вызывающе, и не все одобряют. Но платье ей шло. Не пацанка в стиле «унисекс», а очень даже милая и женственная девушка получилась. Даже самой понравилось!
— Мы не хуже всяких там в шляпках, правда, Барсик?
Кот и ухом не повел. Разлегся на боку ровно посередине кровати, будто нарочно вымерял, лапы вытянул, хвост распушил — барин, да и только. Пока его хозяйка примерялась, с чего начинать грызть гранит науки, он все-таки совершил вылазку на кухню, и Тесса от души его накормила. Доброй женщине кот нравился. Вот насчет себя Рита слегка сомневалась, а кот — точно нравился! «Ну разве ж такой красавец может хоть кому-нибудь не прийтись по сердцу?!» — говорил весь его вид.
Рита почесала ему пузо, посмотрелась еще раз в зеркало и побежала вниз.
Восхищение в глазах Пита погладило по самолюбию. Вот вам и «шпингалетка»! Но Рита постаралась не показать удовлетворения, только спросила весело:
— Куда пойдем? И о чем будешь рассказывать по дороге? О вашем общепите?
— «Общепит»? Смешное слово, — он задорно улыбнулся, взял Риту под руку. — Прекрасно выглядишь. С такой симпатичной девушкой надо идти в хорошее кафе.
— Надо, значит, веди, — улыбнулась в ответ Рита. Вот бывают же парни, вроде и комплимент примитивней некуда, а как приятно!
— А рассказывать… ты на календарь жаловалась?
— О-о-о… да!
— Смотри, год делится на четырнадцать лун, от новолуния до новолуния. В каждой луне двадцать семь дней. Так и говорят: такой-то день такой-то луны. Год начинается весной, с первыми подснежниками. Праздник протальников. Любимый праздник девушек.
— Только девушек? Почему?
— Ну как же, им цветы дарят, — Пит состроил физиономию, которая, наверное, должна была выражать что-то романтическое, но получилась просто ехидной. И тут же дурашливо улыбнулся: — Только представь, как сложно в самом начале весны раздобыть хоть один несчастный цветочек!
— Нет, не представляю, — засмеялась Рита. — У нас тоже есть праздник, когда весной женщинам дарят цветы, всем женщинам, не только девушкам. От девочек до бабушек. Мужчины, конечно, бегают с вытаращенными глазами, чтобы успеть затариться охапками тюльпанов и мимоз, но купить их не проблема.
— Купи-ить, — протянул Пит. — Купить — неинтересно. Но о праздниках я лучше потом тебе расскажу, когда ты о них что-нибудь прочитаешь уже. А еще лучше — подходящее кино поймать.
— Точно, кино! — спохватилась Рита. — Обязательно надо. Побольше и всякого! Как мы могли упустить?!
— Я не упустил, — возразил Пит. — Зачем показывать что-то, чего ты не поймешь? Рано.
— Можно начать с детского. А еще лучше, наверное, с новостей, у вас новости по телевизору крутят?
Хотя новости она уж точно не поймет, зато, как говорится, метод погружения в среду. С недельку посмотреть, и будет более-менее соображать, что в этом мире происходит.
Свернув в сторону, противоположную вчерашней, они прошли два квартала по Голубиной улице, застроенной такими же коттеджами, в каком жила семья Пита — двухэтажными, под черепичными крышами, в зелени раскидистых лип, густых живых изгородей, буйно разросшегося во дворах винограда, с яркими мальвами и пышными кустами роз и шиповника под окнами.
— Нет. Ты бы справилась. Но было бы сложнее, это правда.
Помолчал немного, будто ждал, что Рита на это скажет. Но что она могла сказать? Да, было бы сложнее. Но и сейчас не очень-то просто. И вообще… дома все равно лучше.
Пит, наверное, уловил перемену ее настроения, иначе с чего бы вдруг резко поменял тему?
— Твой кот поймал мышь, — еще и кивнул на Барса, будто уточнял, какой именно кот.
— Он умеет, — согласилась Рита. — И не только мышей.
— И не стал ее есть! Вон лежит, — махнул рукой, и Рита в самом деле заметила в траве серый мышиный трупик. Вот хоть плачь, хоть смейся!
— Принес показать, да? — спросила у Барса. И объяснила ехидно, уже Питу: — Это у него отчетность. Нужно ведь похвастаться, какой ты молодец, да, Барсик? А есть всякую гадость он не станет. И хорошо: мало ли какую заразу та мышь переносит. — Тут она встревожилась: — Слушай, Пит, аппетит у котика вообще-то будь здоров, и он привереда. Борщ не ест, мясо подавай. Как думаешь, твоя мама…
— Ты о чем? — удивился Пит. — Брось, вы с котом нас не объедите. А маме он понравился. Необычный кот, у нас таких лохматых и мордатых нет.
Тут Барс сорвался с места, рыжей молнией пронесся мимо, в гаражный сумрак. И вышел с мышью в зубах, гордо задрав пушистый хвост. Положил добычу у ног Риты, запрыгнул ей на колени.
Пит расхохотался:
— Это выглядело так, будто он делает тебе подарок! Бросил к ногам, как первобытный охотник оленя.
— Спасибо, что не мамонта. Придется их где-нибудь закапывать, мышиные трупы сад не украшают, — озабоченно сказала Рита, наглаживая кота.
— Или Рею отдать, практиковаться.
— О-ой… Он правда, что ли?..
— Да ладно, я пошутил. Вон лопата, в углу. Хочешь, похорони их прямо сейчас где-нибудь под деревом, или я закопаю, как освобожусь.
— Мр-ряу! — возмутился Барс.
— Нет уж! — строго ответила Рита. — Ты молодец, лови их и дальше, но никто здесь не питается мышами, даже ты, а оставлять их просто так валяться… фу-у.
Встала — кот недовольно спрыгнул с колен, — нашла лопату, подцепила на нее оба мышиных трупика и понесла в глубину сада. Закопать под какой-нибудь яблоней эту гадость, с глаз долой…
Яблони в саду были аккуратно окопаны, с канавками для полива. Копнуть ямку, зашвырнуть туда барсову добычу и засыпать землей — минута дела. Правда, Рита немного еще постояла просто так, слушая тишину. Здесь и правда было очень тихо, гораздо тише, чем дома. Очень мало машин, по крайней мере, на этой улице, ни у кого не орет на полную громкость музыка, только шелестят над головой листья и чирикают местные воробьи, совсем такие же, как дома.
Звонкий женский смех, вроде бы и не слишком громкий, но близкий, заставил насторожиться. Что-то в нем было нарочитое, неприятное. Хозяйка дома смеялась мягче. Кто-то пришел? Заводить новые знакомства Рита пока что совсем не стремилась. Отнести лопату на место и идти дальше читать? Да, так будет лучше. Проветрила немного мозги, и хватит — все те книги сами себя не прочитают.
Оказалось, что гостья пришла к Питу. Девушка лет восемнадцати — двадцати сидела в том самом кресле, что он выставил «на ветерок» для Риты. Вытянула длинные загорелые ноги, едва прикрытые по середину бедер ярким цветастым сарафанчиком, в ярко-красных босоножках на шпильках — примитивно, подумала Рита, но на мужиков действует. Во всех мирах, спешите убедиться. И вся она выглядела так откровенно-зазывно, сразу ясно, что на Пита глаз положила и взяла его в осаду! Рыже-каштановые кудри копной падали на плечи, лицо притеняла розовая с красной лентой широкополая шляпка, а ярко-алые, сочные губы так и бросались в глаза. Она что-то негромко говорила, постукивая алыми ноготками по подлокотнику, и резко замолчала, увидев Риту.
Почему-то это внезапное молчание царапнуло даже больше резкого смеха, откровенно выставленных напоказ длинных ног, слишком ярких губ и действительно очень красивых волос. Рита молча прошла в гараж, поставила на место лопату, подхватила на руки Барса и пошла в дом. Услышала, уже войдя внутрь, но еще не закрыв плотно дверь:
— Что это еще за шпингалетка?
Ждать ответа Пита Рита не стала — еще чего! Шпингалетка, значит? Ну да, до этой грудастой-губастой-ногастой ей и в самом деле далеко. Не всем же быть моделями. Но, но…
Рита взбежала наверх, в «свою» комнату, захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной.
— Да пошла она в пень, коза на шпильках! — уткнулась лицом в Барса, тот мокро и шершаво лизнул в нос и спрыгнул с рук. Улегся на подоконнике, свесив пушистый хвост, с видом таким величественным и независимым, будто хотел сказать: «Зачем ты вообще смотришь на всяких посторонних коз, да еще и расстраиваешься, когда они что-то блеют?»
А и правда, чего это она так расстроилась? Неужели из-за «шпингалетки»?
Или из-за того, что та деваха пришла к Питу и чему-то смеялась с ним вместе? Что она могла оказаться его девушкой? Но классные парни всегда заняты, чему удивляться?
— Срочно, — сквозь зубы процедила Рита, — как можно скорее! Аттестат, работу, зарплату, жилье отсюда подальше! О-бя-за-тель-но!
Взяла верхнюю книгу из следующей стопки — для дошкольников. «Приключения маленького мага». На обложке — мальчишка лет семи-восьми, чумазый и растрепанный, в одежде не по размеру, вылитый беспризорник, с чем-то вроде миниатюрного смерча на ладони. «Интересно, это сказка или самый что ни на есть суровый реализм? Прочитаю, потом спрошу у Пита», — Рита мысленно кивнула. Даже если та коза и в самом деле его девушка, это ведь не значит, что с ним даже по делу разговаривать нельзя? А там видно будет.
ГЛАВА 5. Учиться, учиться и учиться… всему подряд!
Вечером Риту осчастливили двумя стопками учебников — конечно, не за всю школу сразу, а с первого по пятый классы. Принес их сосед, оказавшийся еще и отцом Рея. Того самого Рея, который и сам некромант, и дядя у него некромант. А отец с матерью, оказывается, вообще не маги, и сестра тоже самая обычная. Рей, кстати, совсем не был похож на отца, тот выглядел эдаким добродушным колобком, близоруко щурил серые глаза и смотрел на Риту с откровенным любопытством.
Рита перебрала книги, разложила не по годам, а по предметам: родной язык, математика, география, естествознание, история. По сравнению с родной школой — ни о чем. Наверное, в старших классах предметов больше. Или здесь другой подход к школьному образованию, более упрощенный?
— А что будет в аттестате? — спросила, рассматривая карту мира на форзаце географии за пятый класс. Очертания континентов другие, но логика, если можно так выразиться о материках и океанах, та же. Наверняка на заре времен и здесь был единый протоматерик.
— А вот это и будет, — добродушно ответил Венет Корчев. — Только полным курсом, за все десять лет. Полным, но, — уточнил, воздев палец перед лицом, — не углубленным.
— Это как?
— Смотрите, Рита: если вы собираетесь после школы идти, к примеру, на медицинское направление, то в дополнение к базовому естествознанию вам надо взять в старших классах углубленный курс биология и химия, если вас интересуют технические специальности — вам понадобится в большом объеме физика и математика, а если мечтаете, к примеру, о карьере актрисы, то вам стоит заняться танцами, музыкой, изучить историю культуры и один-два иностранных языка. С шестого года классы комплектуются с учетом предпочтений детей и их планов на учебу после школы.
— Я-ясно… А что, хорошая система.
По крайней мере, можно не вспоминать заново прочно забытую физику с химией, которые ей и в родной школе были совсем не интересны. А уж если бы пришлось в обязательном порядке учить местный иностранный… вот это была бы засада!
— А вы что преподаете? — полюбопытствовала.
— Как раз то, что вы с таким интересом рассматриваете. Если будут вопросы, обращайтесь.
Ну ясно, любому преподу приятно, когда именно его предмет выделят из общей кучи, пусть даже случайно. Удачно получилось.
Раз уж так вышло, с географии Рита и начала, тем более что учебник по ней был всего один, за пятый класс. Написанный очень просто и понятно, к тому же многое в нем было Рите знакомо: те же природные зоны, например. Если бы не карты, которые она долго рассматривала, запоминая очертания и названия, одного вечера на этот учебник хватило бы с головой.
На следующий день Пит ушел на работу, и Рита даже порадовалась этому. Нет, она с удовольствием погуляла бы с ним еще, но прогулки подождут, учиться надо. И совсем нет настроения усердно грызть гранит местной науки, когда внизу распускает хвост наглая фифа. А стоило вспомнить пренебрежительное «шпингалетка», и вовсе злость накатывала. «Всё это подождет», — решительно сказала себе Рита и взялась за учебники.
Естествознание напоминало природоведение для начальных классов, с языком и математикой тоже никаких проблем не предвиделось. А вот над историей Рита зависла надолго.
Как и географию, историю начинали учить с пятого класса. Но как-то… совсем не по привычной схеме. Никакого древнего мира, каменного века, бронзового века, родоплеменного строя… Учебник назывался «История Дагарской Империи», а начиналась эта история с дня коронации первого Императора Дагарии, Его Величества Каяра Победителя. Двенадцать тысяч восемьсот сорок девятый год от начала времен, двадцать первый день луны протальников. Дату Рита перечитала трижды. После чего подержалась за голову, изо всех сил сдерживая желание слегка побиться лбом об стену.
Календарь. Даты. Императоры. Да она своих-то царей не помнит, кроме Петра Первого и Ивана Грозного! А эти все и вовсе даром не сдались. А учить придется. И поди не выучи, вдруг здесь это приравнивается к оскорблению правящей династии?
Настроение резко испортилось, Рита захлопнула книгу и подошла к окну. И тут же отшатнулась вбок, чтобы ее не было видно снизу: там, внизу, шли рядышком Пит и фифа в розовой шляпке. Остановились у калитки, постояли немного. Рита прикусила губу. Поцелуются или нет?
Не поцеловались. Но Пит рассмеялся и кивнул ей, прежде чем зайти в калитку. Может, целоваться на улице здесь вообще не принято?
Кстати, что-то рано он с работы пришел. Или нет? Сколько часов здесь рабочий день?
Рита колебалась недолго — отложила книги и пошла вниз. Она, кстати, и не обедала еще. Хотя Тесса и предложила не стесняться, но лазить по чужим холодильникам без хозяев все равно как-то неловко. Не дома.
Первое, что встретило ее внизу — широкая улыбка Пита. И его радостное:
— Привет, Рита, как дела?
Он всем без разбору, что ли, так улыбается?
— Ужасно, — полушутя, полувсерьез ответила Рита. Оценила мгновенно ставшее серьезным лицо и пояснила: — Ваш календарь — это нечто. Я его, кстати, в полном виде еще не видела, покажешь? Но первая же дата в учебнике меня впечатлила до глубины души и даже еще глубже!
И, казалось бы, чего стоило ожидать в ответ? Или покажет календарь, или спросит, что за дата, так? Ну, может, еще посмеется насчет «впечатлила». А он…
— Гулять пойдем?
— Пойдем! — тут же согласилась Рита. А с чего она будет отказываться? — Только пообедаем где-нибудь, ладно? Ты ведь не против показать мне, где и как у вас можно поесть?
— Правильно, одними книжками сыт не будешь, — с непонятным энтузиазмом ответил Пит.
— Отлично, тогда я переоденусь.
За одежду стоило сказать спасибо Айзе. Она принесла запас белья, несколько летних платьев и сарафанов свободного кроя, таких, чтобы легко подогнать по фигуре поясом и парой булавок, трикотажную прямую юбку чуть выше колен и вязаный ажурный джемпер к ней, босоножки, легкий плащ-дождевик. Сказала: «Мало, но на лето хватит, а к осени сама решишь, что тебе нужно». «Сама» Рита к осени собиралась не только решить, но и купить уже на свои деньги — по крайней мере, очень на это надеялась. А пока…
Нежно-персиковое платье с узким коротким рукавчиком и пышной юбкой по колено напоминало Рите моду середины прошлого века, что-то из старых французских фильмов. Хотя она не слишком-то разбиралась в моде. Но здесь, похоже, придется переучиваться с джинсов на юбки. Айза сказала, что брюки девушки носят, но это… как же она выразилась? Как-то очень смешно прозвучало. «Эпатажно»? В общем, не запрещено, но вызывающе, и не все одобряют. Но платье ей шло. Не пацанка в стиле «унисекс», а очень даже милая и женственная девушка получилась. Даже самой понравилось!
— Мы не хуже всяких там в шляпках, правда, Барсик?
Кот и ухом не повел. Разлегся на боку ровно посередине кровати, будто нарочно вымерял, лапы вытянул, хвост распушил — барин, да и только. Пока его хозяйка примерялась, с чего начинать грызть гранит науки, он все-таки совершил вылазку на кухню, и Тесса от души его накормила. Доброй женщине кот нравился. Вот насчет себя Рита слегка сомневалась, а кот — точно нравился! «Ну разве ж такой красавец может хоть кому-нибудь не прийтись по сердцу?!» — говорил весь его вид.
Рита почесала ему пузо, посмотрелась еще раз в зеркало и побежала вниз.
Восхищение в глазах Пита погладило по самолюбию. Вот вам и «шпингалетка»! Но Рита постаралась не показать удовлетворения, только спросила весело:
— Куда пойдем? И о чем будешь рассказывать по дороге? О вашем общепите?
— «Общепит»? Смешное слово, — он задорно улыбнулся, взял Риту под руку. — Прекрасно выглядишь. С такой симпатичной девушкой надо идти в хорошее кафе.
— Надо, значит, веди, — улыбнулась в ответ Рита. Вот бывают же парни, вроде и комплимент примитивней некуда, а как приятно!
— А рассказывать… ты на календарь жаловалась?
— О-о-о… да!
— Смотри, год делится на четырнадцать лун, от новолуния до новолуния. В каждой луне двадцать семь дней. Так и говорят: такой-то день такой-то луны. Год начинается весной, с первыми подснежниками. Праздник протальников. Любимый праздник девушек.
— Только девушек? Почему?
— Ну как же, им цветы дарят, — Пит состроил физиономию, которая, наверное, должна была выражать что-то романтическое, но получилась просто ехидной. И тут же дурашливо улыбнулся: — Только представь, как сложно в самом начале весны раздобыть хоть один несчастный цветочек!
— Нет, не представляю, — засмеялась Рита. — У нас тоже есть праздник, когда весной женщинам дарят цветы, всем женщинам, не только девушкам. От девочек до бабушек. Мужчины, конечно, бегают с вытаращенными глазами, чтобы успеть затариться охапками тюльпанов и мимоз, но купить их не проблема.
— Купи-ить, — протянул Пит. — Купить — неинтересно. Но о праздниках я лучше потом тебе расскажу, когда ты о них что-нибудь прочитаешь уже. А еще лучше — подходящее кино поймать.
— Точно, кино! — спохватилась Рита. — Обязательно надо. Побольше и всякого! Как мы могли упустить?!
— Я не упустил, — возразил Пит. — Зачем показывать что-то, чего ты не поймешь? Рано.
— Можно начать с детского. А еще лучше, наверное, с новостей, у вас новости по телевизору крутят?
Хотя новости она уж точно не поймет, зато, как говорится, метод погружения в среду. С недельку посмотреть, и будет более-менее соображать, что в этом мире происходит.
Свернув в сторону, противоположную вчерашней, они прошли два квартала по Голубиной улице, застроенной такими же коттеджами, в каком жила семья Пита — двухэтажными, под черепичными крышами, в зелени раскидистых лип, густых живых изгородей, буйно разросшегося во дворах винограда, с яркими мальвами и пышными кустами роз и шиповника под окнами.
