— Ты, по-моему, уже спрашивал, — с внезапно вспыхнувшим раздражением ответила Айза. — Если бы не верила, не пошла бы замуж. Но тебе не кажется, что вера не должна отменять понимания?
— Мы об одном и том же. — Рей встретил ее взгляд, спросил с вызовом: — Что? Ты хочешь понимать, отлично, молодец. Для этого нужны знания, как раз те, которых тебе не дадут в школе. Зачем, по-твоему, месяц до школы здесь торчать? Гулять и разговаривать мы и дома можем. Зато здесь есть нужная нам магия и семейная библиотека!
— Ладно, убедил. Но, пожалуйста, не надо больше спрашивать, верю я тебе или нет. Звучит так, будто ты во мне сомневаешься, а это, знаешь, обидно.
— Девчонки! — Рей демонстративно вздохнул. — Как вы умудряетесь находить по десять скрытых смыслов там, где и двух нет?
— Значит, есть, — фыркнула Айза. — Поехали уже.
В первую ночь на новом месте Айзе не спалось.
В школьном общежитии тоже всегда было сложнее заснуть, чем дома, но там хотя бы понятно, почему: когда привыкла к собственной спальне, комната на четверых — совсем не то, что нужно для счастья. Но здесь никто не мешал, и кровать была удобная, и за окном тихо, а все-таки не то. Не получалось расслабиться, как будто что-то неосязаемое и эфемерное царапало на самом краю восприятия.
Да еще и мыслей полная голова! Денёк, что ни говори, выдался насыщенный, богатый на новые впечатления и знания, а еще больше — на вопросы. И, вопреки логике, по мере того как прочитанное и услышанное укладывалось в голове, вопросов становилось ничуть не меньше, а даже больше. Самых разных — и о ритуале, который хотелось понять во всех деталях и подробностях, и об эффекте от магии некромантов, которая со слов Рея получалась какая-то странная, будто наизнанку вывернутая, и о разных классификациях магии — Рей обещал ведь рассказать, но так и не рассказал! Потому что все время находилось что-нибудь более срочное, важное или волнующее. Но ведь и это тоже важно! И интересно. А в школе почему-то вообще ничего об этом не говорили, вроде как есть магия темная, светлая и стихийная, какая вам еще нужна классификация? Конечно, за один день всего не расскажешь… и за два тоже, а значит, надо заранее подумать, о чем первым делом спросить завтра!
На самом деле Айзе очень хотелось спросить, почему дядя Яслав так легко и вроде даже радостно принял ее как невесту. Это совсем, вот просто никак не стыковалось с тем пренебрежением, которого она досыта наелась за год в школе магии. «В нашей семье женятся по любви»… Ну да, конечно! Как в сериале или в любовном романчике. Таким красивым заявлениям верят только наивные дурочки. Но Рей, вроде бы, не считает ее глупой. Или?..
Разве заснешь с такими сомнениями?
И, конечно же, провертевшись полночи без сна, Айза захотела поесть.
Знать бы еще, где в этом доме кухня. Надо же, за всеми волнениями и удивлениями о самом житейски важном и не спросила! А ведь Рей собирался показать ей дом, но они решили сначала мороженого поесть, потом отвлеклись на разговоры, потом съездили с родителями поговорить, а вернулись так поздно, что сразу разошлись спать. Правда, Рей показал, где его комната, но вламываться к парню посреди ночи Айза была как-то не готова. Даже если он уже не просто парень, а официальный жених.
Она накинула халатик и отправилась на поиски еды. Логически рассуждая, ну где быть кухне? Наверняка на первом этаже, долго ли его обойти весь? Если, конечно, не соваться на всякие подозрительные лестницы, которые могут привести в ритуальный зал, или к тем накопителям, о которых Рей рассказывал, или еще куда-нибудь в волшебную часть дома?
Их с Реем спальни были на втором этаже. Темноту едва разбавлял тусклый свет из окна в торце коридора, и Айза, не раздумывая, зажгла целый рой светлячков. Хотя стоило бы, наверное, подумать, прежде чем творить волшебство в чужом магическом доме!
Но о том, что в чужом доме колдовать опасно, ей сказал Рей уже после. Как и о том, что в доме Корчевых она — не чужая, может хоть обколдоваться, разве что в ритуальный зал лучше без главы рода не лезть. А пока — светлячки закружились вихрем, собрались в столб света, а потом свет сгустился в человеческую фигуру. Перед Айзой, перекрывая проход к лестнице, стоял… призрак? Высокий старик в старомодном сюртуке уставился на Айзу горящими зеленым гнилушечным огнем глазами, и от этого взгляда ледяные мурашки побежали по спине, словно за шиворот сунули пригоршню толченого льда.
— Так-так-так, кто у нас здесь? Славненькая горячая девочка? М-м-м, поцелуй?
Словно порывом ветра его поднесло вплотную, и застывшая было Айза шарахнулась с воплем:
— Ре-ей!
Мысли из ее головы словно выдуло тем самым порывом ветра. И только когда на помощь ей выскочил Рей (в одних трусах, между прочим!), осознала, что он наверняка предупредил бы, если бы в доме действительно была для нее хоть какая-то опасность.
И что это, тогда, такое?!
Рей встал между нею и призраком и мрачно сказал:
— Развею.
— Тц-тц, какой грозный. А где «Доброй ночи, почтенный дедушка»? Где подобающая потомку почтительность? Я вас спрашиваю, молодой человек!
— Со всей почтительностью развею. И «доброй ночи» напоследок скажу. Обязательно и всенепременно.
— Д-дедушка?! — ошарашенно переспросила Айза.
— Пра-пра, — уточнил Рей. — И еще пять раз «пра». Деметрио Корчев, магистр прикладной некромантии и артефакторики. — Призрак картинно раскланялся, а Рей дополнил: — Кстати, основатель нашей школы. Был ее первым ректором сорок четыре года, из них тридцать восемь лет еще и преподавал. Чем и обеспечил обучение там всем своим магически одаренным потомкам.
— Там же не преподают ни артефакторику, ни некромантию, — удивилась Айза. — Или в его время преподавали?
Призрак с непотребством больше не лез, колыхался неподвижно в паре шагов, и страх уходил, уступая любопытству. Хотя под пристальным мертвенным взглядом все равно было не по себе.
— Ритуалистику он вел, — коротко сообщил Рей. Задумался на несколько секунд и ошарашил внезапным: — Надо тебе у него поучиться, вот что. Ты же говорила, что хочешь в артефакторику. Как вы смотрите на то, чтобы взять ученицу, почтенный дедушка? Только без всякого там! Она моя невеста.
— Тц-тц, вот так сразу и ученицу?
Казалось, призрак глубоко задумался. Колыхаясь, будто нелепый воздушный шарик, он поднялся к потолку. Даже, вроде бы, слегка потускнел. Вот только Айза по-прежнему ощущала пронизывающий, холодный взгляд. А в голове билось: «магистр артефакторики»! Это вам не школьные преподы.
Она сжала ладонь Рея — так было хоть немного, но спокойнее. Спросила шепотом:
— Это нормально вообще — учиться у призрака?
— Какая разница, у кого учиться, если он может научить? — спокойно ответил Рей. — А дедуля Деметрио точно может, даже не сомневайся. Сама у него магистром станешь, никуда не денешься.
— Верно говоришь, потомок! — громыхнуло сверху. И вдруг призрак камнем упал вниз, прямо на них. Горящие потусторонним светом глаза уставились на Айзу, будто желая просветить насквозь, а сама она, казалось, превратилась в глыбу льда. — Так-так-так, горячая девочка. Запомни: если есть причины бояться, не хватай своего мужчину за руки. Не висни на нем. Дай ему возможность действовать, чтобы он мог тебя защитить. Вот мой первый урок. А остальные… посмотрим… да, посмотрим. Может быть, да, а может, нет. Как себя покажешь, — призрак неторопливо отплыл, покачался еще немного перед ними и медленно угас.
Наведенный им холод отступал гораздо медленнее. Стучали зубы, и вместо летнего халатика хотелось завернуться в одеяло. Коридор снова освещали только слабые отблески лунного света из окна, и Айза, поежившись, жалобно сказала:
— Я всего лишь наколдовала светлячков, чтобы не загреметь с лестницы впотьмах!
— Не бери в голову, — Рей осторожно ее обнял, успокаивая и согревая. — Дедуля любит эффектно появляться. Наверняка караулил, ждал подходящего момента. А ты почему бродишь? Не спится?
— Проголодалась, — сердито призналась Айза. — Хотела кухню найти. Ты хоть бы предупредил!
— Если бы я предупредил, дед бы обиделся. Пойдем, обыщем холодильник, — в голосе Рея почудилась улыбка. Он засветил цепочку светлячков вдоль лестницы, и в этот раз светлячки не спешили превращаться в призраков или преподносить еще какие-нибудь сюрпризы.
— Подозреваю, что обиженный призрак меня бы впечатлил совсем не в том ключе, чтобы договариваться с ним об учебе…
— Не то слово.
— А он правда согласится меня учить? Это «посмотрим» — как вообще понимать, как «да» или «нет»?
— Посмотрим, — хмыкнул Рей. — Но, если сразу наотрез не отказался, значит, в принципе не против. То есть смотреть будет на тебя, а не на свое настроение.
Их шаги, на самом деле едва слышные, в ночной тишине казались слишком громкими. Хотелось молчать и красться на цыпочках, и Айза, мысленно обругав себя трусихой, спросила:
— И сколько у вас тут призрачных предков? Вся семья или отдельные представители? То есть я хочу хоть примерно представлять, сколько еще шоковых знакомств меня может ждать.
— Дедуля Деметрио самый общительный, — «утешил» Рей. — Бабуля Мизельда появляется, только если ей что-то очень сильно не нравится. Только и умеет что ворчать и читать нравоучения. Бабуля Аннегильд совсем древняя и вечно жалуется, что времена не те и всё не так. На самом деле они с Мизельдой прекрасно друг дружку нейтрализуют. Любят поболтать. Ну, знаешь, перемыть косточки молодежи и все такое. Как любые нормальные старушки. А дедулю Венса не дозовешься, даже когда нужен, так просто он никогда не является.
— А зачем он может быть нужен? Тоже учиться? Он кто?
— Он боевой некромант, и, поверь, это жутко. Дядя с ним вместе проверяет защиту дома. Ну, и всё, четверо хранителей. Ты не бойся. Никто из них не причинит тебе зла. Они часть семьи, хоть и давно мертвые. Но, конечно, долго с ними общаться не полезно для здоровья. Силу тянут. Ну вот, пришли, кухня здесь. Чай будешь?
Пока Рей вел Айзу в кухню, пока ставил чайник, доставал хлеб, колбасу, сахарницу, Айза окончательно успокоилась. А Рей мысленно вопил от восторга, окончательно поверив: ему повезло, невероятно и волшебно повезло, и все у них с Айзой получится как надо. Потому что дедуля Деметрио со всей своей страстью к леденящим душу эффектам ее тоже не испугал. То есть, конечно, испугал, но не до визга и истерики, а, как говорит дядя, в рамках разумного опасения. К тому же, едва поняв, что ей ничего не грозит, она уже горела любопытством, а услышав о возможности учебы у магистра, легко приняла то, что магистр давным-давно как не живой. Даже не верилось. Да от одного только слова «некромант» шарахнутся девяносто девять девчонок из ста! А от сотой — которая не шарахнется — впору самому некроманту держаться подальше.
— Так что же делают некроманты? — спросила Айза и занялась приготовлением бутербродов. — Если не «трупики-скелетики», но все-таки темная магия? Я поняла, почему темная — из-за некроэнергии. Но вот ты, например, чем собираешься после школы заниматься? Или дядя Яслав — он же самый обычный врач, никто даже не знает, что он маг? Прикладная некромантия, боевая… Какая еще? В общем, рассказывай! Куда я попала и во что вляпалась?
Эти ее «попала» и «вляпалась» прозвучали как шутка, но Рей решил принять их всерьез. Хорошо, что Айза не перепугалась сходу, но она точно не готова принять любую «темноту». И сейчас ему придется пройти по тонкому льду, не обманывая, но сглаживая или скрывая пока что самые неприглядные нюансы.
— Ладно, про энергию ты поняла, — начал он. — Возьми, к примеру, ту же артефакторику. Никакой разницы, запитать амулет от накопителя с некроэнергией, от стихийной магии или личной силы мага. Работать будет одинаково. Так что некромант-артефактор — вполне реально, да еще и никто не догадается, что он темный. Некромант-зельедел… — Рей отвлекся на закипевший чайник, а Айза спросила:
— То же самое? Зелья они и есть зелья?
— Мимо! — довольно усмехнулся Рей. — Некромант среди прочих зельеделов не затеряется. Абсолютно уникальный специалист, с руками оторвут. Может делать зелья, насыщенные некроэнергией или полностью от нее очищенные. Фарма, косметика, удобрения, яды. Представляешь эффект?
Полюбовался, как недоумение на ее лице сменяется восторженным пониманием, и добил:
— Тебе ведь зелья нравятся? Знаешь, как можно? Ты делаешь, а я в готовом зелье энергетику правлю. Семейный конвейер.
— Отличный вариант, — оживилась Айза. — А что, сам зелья не любишь?
— Мне на них терпения не хватает, — честно признался Рей. — Рецепты! Ингредиенты! Истолките, смешайте, процедите, перемешайте триста тридцать три раза против часовой стрелки, синхронизируя ритм с наговором! Нет уж, мне бы чего попроще. За Грань сходить, на монстров поохотиться…
Он намеренно перешел к страшному как будто в шутку, намекнув, что сходить на Грань проще, чем состряпать приличное зелье. Но дальше началась та еще словесная эквилибристика: чтобы и не соврать, и не отвратить от некромантов вообще и такого влюбленного себя в частности. О «не напугать» речи не шло: не бояться Грани — не в человеческих силах. Даже самый сильный и опытный некромант, отправляясь туда, должен испытывать как минимум здоровое опасение. В конце концов, самоуверенность никого еще не доводила до добра.
— На монстров? — дрогнувшим голосом переспросила Айза. — Расскажи. Что за Грань такая и что там за монстры?
И вот как о таком рассказывать, чтобы не перепугать? Хотя бы начинать с чего? «Мы все умрем»? А ведь Грань — даже не самое страшное, он еще и не начал о боевой некромантии, в которой поднятие умертвий — самая ерунда, а о том, что по-настоящему жутко, не то что рассказывать, а и вспоминать не хочется.
— Грань — порог между жизнью и смертью. Место, откуда еще можно вернуть. Некроманты умеют ходить туда и возвращаться. И возвращать других, если еще не поздно. А монстры — потусторонние твари, которые питаются душами. Больше тебе, наверное, не нужно знать, ты ведь не некромант.
— Я невеста некроманта, — чуть слышно возразила Айза. — Конечно же, мне нужно знать о том, чем ты занимаешься! Ты там был?
— Только один раз. С дядей.
— И… как там?
— Холодно.
Рей невольно поежился. Он не знал, какими словами описать тот особенный холод, который вымораживает не тело, а душу, начиная с самых ярких, самых теплых чувств. Наверное, именно из-за того холода почти все некроманты рано или поздно становились чудовищами, из-за которых даже само слово «некромант» вызывает ужас. Или искали любые способы защититься.
— Холодно, — повторил Рей. — И очень тихо. Представь, та же улица, те же дома, и никого. Души ненадолго там задерживаются, а твари приходят на тепло душ. Просто так не бегают. Они обитают дальше, за Гранью. Но душу можно туда позвать. Спросить о чем-то. Даже что-то приказать. Знаешь, души любят туда приходить. На шаг ближе к миру живых. Нам там холодно, а им — тепло. Но сами не могут, нужно звать. И всегда быть готовым, что первыми придут твари.
Чем дольше рассказывал, тем больше тревожило молчаливое внимание Айзы. Куда подевалась ее привычка сыпать вопросами? Слушала, сжимая ладонями чашку с чаем, хмурилась, покусывая губы. В конце концов он замолчал, отпил остывшего чая и спросил:
— Мы об одном и том же. — Рей встретил ее взгляд, спросил с вызовом: — Что? Ты хочешь понимать, отлично, молодец. Для этого нужны знания, как раз те, которых тебе не дадут в школе. Зачем, по-твоему, месяц до школы здесь торчать? Гулять и разговаривать мы и дома можем. Зато здесь есть нужная нам магия и семейная библиотека!
— Ладно, убедил. Но, пожалуйста, не надо больше спрашивать, верю я тебе или нет. Звучит так, будто ты во мне сомневаешься, а это, знаешь, обидно.
— Девчонки! — Рей демонстративно вздохнул. — Как вы умудряетесь находить по десять скрытых смыслов там, где и двух нет?
— Значит, есть, — фыркнула Айза. — Поехали уже.
ГЛАВА 5. Призраки Корчевых
В первую ночь на новом месте Айзе не спалось.
В школьном общежитии тоже всегда было сложнее заснуть, чем дома, но там хотя бы понятно, почему: когда привыкла к собственной спальне, комната на четверых — совсем не то, что нужно для счастья. Но здесь никто не мешал, и кровать была удобная, и за окном тихо, а все-таки не то. Не получалось расслабиться, как будто что-то неосязаемое и эфемерное царапало на самом краю восприятия.
Да еще и мыслей полная голова! Денёк, что ни говори, выдался насыщенный, богатый на новые впечатления и знания, а еще больше — на вопросы. И, вопреки логике, по мере того как прочитанное и услышанное укладывалось в голове, вопросов становилось ничуть не меньше, а даже больше. Самых разных — и о ритуале, который хотелось понять во всех деталях и подробностях, и об эффекте от магии некромантов, которая со слов Рея получалась какая-то странная, будто наизнанку вывернутая, и о разных классификациях магии — Рей обещал ведь рассказать, но так и не рассказал! Потому что все время находилось что-нибудь более срочное, важное или волнующее. Но ведь и это тоже важно! И интересно. А в школе почему-то вообще ничего об этом не говорили, вроде как есть магия темная, светлая и стихийная, какая вам еще нужна классификация? Конечно, за один день всего не расскажешь… и за два тоже, а значит, надо заранее подумать, о чем первым делом спросить завтра!
На самом деле Айзе очень хотелось спросить, почему дядя Яслав так легко и вроде даже радостно принял ее как невесту. Это совсем, вот просто никак не стыковалось с тем пренебрежением, которого она досыта наелась за год в школе магии. «В нашей семье женятся по любви»… Ну да, конечно! Как в сериале или в любовном романчике. Таким красивым заявлениям верят только наивные дурочки. Но Рей, вроде бы, не считает ее глупой. Или?..
Разве заснешь с такими сомнениями?
И, конечно же, провертевшись полночи без сна, Айза захотела поесть.
Знать бы еще, где в этом доме кухня. Надо же, за всеми волнениями и удивлениями о самом житейски важном и не спросила! А ведь Рей собирался показать ей дом, но они решили сначала мороженого поесть, потом отвлеклись на разговоры, потом съездили с родителями поговорить, а вернулись так поздно, что сразу разошлись спать. Правда, Рей показал, где его комната, но вламываться к парню посреди ночи Айза была как-то не готова. Даже если он уже не просто парень, а официальный жених.
Она накинула халатик и отправилась на поиски еды. Логически рассуждая, ну где быть кухне? Наверняка на первом этаже, долго ли его обойти весь? Если, конечно, не соваться на всякие подозрительные лестницы, которые могут привести в ритуальный зал, или к тем накопителям, о которых Рей рассказывал, или еще куда-нибудь в волшебную часть дома?
Их с Реем спальни были на втором этаже. Темноту едва разбавлял тусклый свет из окна в торце коридора, и Айза, не раздумывая, зажгла целый рой светлячков. Хотя стоило бы, наверное, подумать, прежде чем творить волшебство в чужом магическом доме!
Но о том, что в чужом доме колдовать опасно, ей сказал Рей уже после. Как и о том, что в доме Корчевых она — не чужая, может хоть обколдоваться, разве что в ритуальный зал лучше без главы рода не лезть. А пока — светлячки закружились вихрем, собрались в столб света, а потом свет сгустился в человеческую фигуру. Перед Айзой, перекрывая проход к лестнице, стоял… призрак? Высокий старик в старомодном сюртуке уставился на Айзу горящими зеленым гнилушечным огнем глазами, и от этого взгляда ледяные мурашки побежали по спине, словно за шиворот сунули пригоршню толченого льда.
— Так-так-так, кто у нас здесь? Славненькая горячая девочка? М-м-м, поцелуй?
Словно порывом ветра его поднесло вплотную, и застывшая было Айза шарахнулась с воплем:
— Ре-ей!
Мысли из ее головы словно выдуло тем самым порывом ветра. И только когда на помощь ей выскочил Рей (в одних трусах, между прочим!), осознала, что он наверняка предупредил бы, если бы в доме действительно была для нее хоть какая-то опасность.
И что это, тогда, такое?!
Рей встал между нею и призраком и мрачно сказал:
— Развею.
— Тц-тц, какой грозный. А где «Доброй ночи, почтенный дедушка»? Где подобающая потомку почтительность? Я вас спрашиваю, молодой человек!
— Со всей почтительностью развею. И «доброй ночи» напоследок скажу. Обязательно и всенепременно.
— Д-дедушка?! — ошарашенно переспросила Айза.
— Пра-пра, — уточнил Рей. — И еще пять раз «пра». Деметрио Корчев, магистр прикладной некромантии и артефакторики. — Призрак картинно раскланялся, а Рей дополнил: — Кстати, основатель нашей школы. Был ее первым ректором сорок четыре года, из них тридцать восемь лет еще и преподавал. Чем и обеспечил обучение там всем своим магически одаренным потомкам.
— Там же не преподают ни артефакторику, ни некромантию, — удивилась Айза. — Или в его время преподавали?
Призрак с непотребством больше не лез, колыхался неподвижно в паре шагов, и страх уходил, уступая любопытству. Хотя под пристальным мертвенным взглядом все равно было не по себе.
— Ритуалистику он вел, — коротко сообщил Рей. Задумался на несколько секунд и ошарашил внезапным: — Надо тебе у него поучиться, вот что. Ты же говорила, что хочешь в артефакторику. Как вы смотрите на то, чтобы взять ученицу, почтенный дедушка? Только без всякого там! Она моя невеста.
— Тц-тц, вот так сразу и ученицу?
Казалось, призрак глубоко задумался. Колыхаясь, будто нелепый воздушный шарик, он поднялся к потолку. Даже, вроде бы, слегка потускнел. Вот только Айза по-прежнему ощущала пронизывающий, холодный взгляд. А в голове билось: «магистр артефакторики»! Это вам не школьные преподы.
Она сжала ладонь Рея — так было хоть немного, но спокойнее. Спросила шепотом:
— Это нормально вообще — учиться у призрака?
— Какая разница, у кого учиться, если он может научить? — спокойно ответил Рей. — А дедуля Деметрио точно может, даже не сомневайся. Сама у него магистром станешь, никуда не денешься.
— Верно говоришь, потомок! — громыхнуло сверху. И вдруг призрак камнем упал вниз, прямо на них. Горящие потусторонним светом глаза уставились на Айзу, будто желая просветить насквозь, а сама она, казалось, превратилась в глыбу льда. — Так-так-так, горячая девочка. Запомни: если есть причины бояться, не хватай своего мужчину за руки. Не висни на нем. Дай ему возможность действовать, чтобы он мог тебя защитить. Вот мой первый урок. А остальные… посмотрим… да, посмотрим. Может быть, да, а может, нет. Как себя покажешь, — призрак неторопливо отплыл, покачался еще немного перед ними и медленно угас.
Наведенный им холод отступал гораздо медленнее. Стучали зубы, и вместо летнего халатика хотелось завернуться в одеяло. Коридор снова освещали только слабые отблески лунного света из окна, и Айза, поежившись, жалобно сказала:
— Я всего лишь наколдовала светлячков, чтобы не загреметь с лестницы впотьмах!
— Не бери в голову, — Рей осторожно ее обнял, успокаивая и согревая. — Дедуля любит эффектно появляться. Наверняка караулил, ждал подходящего момента. А ты почему бродишь? Не спится?
— Проголодалась, — сердито призналась Айза. — Хотела кухню найти. Ты хоть бы предупредил!
— Если бы я предупредил, дед бы обиделся. Пойдем, обыщем холодильник, — в голосе Рея почудилась улыбка. Он засветил цепочку светлячков вдоль лестницы, и в этот раз светлячки не спешили превращаться в призраков или преподносить еще какие-нибудь сюрпризы.
— Подозреваю, что обиженный призрак меня бы впечатлил совсем не в том ключе, чтобы договариваться с ним об учебе…
— Не то слово.
— А он правда согласится меня учить? Это «посмотрим» — как вообще понимать, как «да» или «нет»?
— Посмотрим, — хмыкнул Рей. — Но, если сразу наотрез не отказался, значит, в принципе не против. То есть смотреть будет на тебя, а не на свое настроение.
Их шаги, на самом деле едва слышные, в ночной тишине казались слишком громкими. Хотелось молчать и красться на цыпочках, и Айза, мысленно обругав себя трусихой, спросила:
— И сколько у вас тут призрачных предков? Вся семья или отдельные представители? То есть я хочу хоть примерно представлять, сколько еще шоковых знакомств меня может ждать.
— Дедуля Деметрио самый общительный, — «утешил» Рей. — Бабуля Мизельда появляется, только если ей что-то очень сильно не нравится. Только и умеет что ворчать и читать нравоучения. Бабуля Аннегильд совсем древняя и вечно жалуется, что времена не те и всё не так. На самом деле они с Мизельдой прекрасно друг дружку нейтрализуют. Любят поболтать. Ну, знаешь, перемыть косточки молодежи и все такое. Как любые нормальные старушки. А дедулю Венса не дозовешься, даже когда нужен, так просто он никогда не является.
— А зачем он может быть нужен? Тоже учиться? Он кто?
— Он боевой некромант, и, поверь, это жутко. Дядя с ним вместе проверяет защиту дома. Ну, и всё, четверо хранителей. Ты не бойся. Никто из них не причинит тебе зла. Они часть семьи, хоть и давно мертвые. Но, конечно, долго с ними общаться не полезно для здоровья. Силу тянут. Ну вот, пришли, кухня здесь. Чай будешь?
***
Пока Рей вел Айзу в кухню, пока ставил чайник, доставал хлеб, колбасу, сахарницу, Айза окончательно успокоилась. А Рей мысленно вопил от восторга, окончательно поверив: ему повезло, невероятно и волшебно повезло, и все у них с Айзой получится как надо. Потому что дедуля Деметрио со всей своей страстью к леденящим душу эффектам ее тоже не испугал. То есть, конечно, испугал, но не до визга и истерики, а, как говорит дядя, в рамках разумного опасения. К тому же, едва поняв, что ей ничего не грозит, она уже горела любопытством, а услышав о возможности учебы у магистра, легко приняла то, что магистр давным-давно как не живой. Даже не верилось. Да от одного только слова «некромант» шарахнутся девяносто девять девчонок из ста! А от сотой — которая не шарахнется — впору самому некроманту держаться подальше.
— Так что же делают некроманты? — спросила Айза и занялась приготовлением бутербродов. — Если не «трупики-скелетики», но все-таки темная магия? Я поняла, почему темная — из-за некроэнергии. Но вот ты, например, чем собираешься после школы заниматься? Или дядя Яслав — он же самый обычный врач, никто даже не знает, что он маг? Прикладная некромантия, боевая… Какая еще? В общем, рассказывай! Куда я попала и во что вляпалась?
Эти ее «попала» и «вляпалась» прозвучали как шутка, но Рей решил принять их всерьез. Хорошо, что Айза не перепугалась сходу, но она точно не готова принять любую «темноту». И сейчас ему придется пройти по тонкому льду, не обманывая, но сглаживая или скрывая пока что самые неприглядные нюансы.
— Ладно, про энергию ты поняла, — начал он. — Возьми, к примеру, ту же артефакторику. Никакой разницы, запитать амулет от накопителя с некроэнергией, от стихийной магии или личной силы мага. Работать будет одинаково. Так что некромант-артефактор — вполне реально, да еще и никто не догадается, что он темный. Некромант-зельедел… — Рей отвлекся на закипевший чайник, а Айза спросила:
— То же самое? Зелья они и есть зелья?
— Мимо! — довольно усмехнулся Рей. — Некромант среди прочих зельеделов не затеряется. Абсолютно уникальный специалист, с руками оторвут. Может делать зелья, насыщенные некроэнергией или полностью от нее очищенные. Фарма, косметика, удобрения, яды. Представляешь эффект?
Полюбовался, как недоумение на ее лице сменяется восторженным пониманием, и добил:
— Тебе ведь зелья нравятся? Знаешь, как можно? Ты делаешь, а я в готовом зелье энергетику правлю. Семейный конвейер.
— Отличный вариант, — оживилась Айза. — А что, сам зелья не любишь?
— Мне на них терпения не хватает, — честно признался Рей. — Рецепты! Ингредиенты! Истолките, смешайте, процедите, перемешайте триста тридцать три раза против часовой стрелки, синхронизируя ритм с наговором! Нет уж, мне бы чего попроще. За Грань сходить, на монстров поохотиться…
Он намеренно перешел к страшному как будто в шутку, намекнув, что сходить на Грань проще, чем состряпать приличное зелье. Но дальше началась та еще словесная эквилибристика: чтобы и не соврать, и не отвратить от некромантов вообще и такого влюбленного себя в частности. О «не напугать» речи не шло: не бояться Грани — не в человеческих силах. Даже самый сильный и опытный некромант, отправляясь туда, должен испытывать как минимум здоровое опасение. В конце концов, самоуверенность никого еще не доводила до добра.
— На монстров? — дрогнувшим голосом переспросила Айза. — Расскажи. Что за Грань такая и что там за монстры?
И вот как о таком рассказывать, чтобы не перепугать? Хотя бы начинать с чего? «Мы все умрем»? А ведь Грань — даже не самое страшное, он еще и не начал о боевой некромантии, в которой поднятие умертвий — самая ерунда, а о том, что по-настоящему жутко, не то что рассказывать, а и вспоминать не хочется.
— Грань — порог между жизнью и смертью. Место, откуда еще можно вернуть. Некроманты умеют ходить туда и возвращаться. И возвращать других, если еще не поздно. А монстры — потусторонние твари, которые питаются душами. Больше тебе, наверное, не нужно знать, ты ведь не некромант.
— Я невеста некроманта, — чуть слышно возразила Айза. — Конечно же, мне нужно знать о том, чем ты занимаешься! Ты там был?
— Только один раз. С дядей.
— И… как там?
— Холодно.
Рей невольно поежился. Он не знал, какими словами описать тот особенный холод, который вымораживает не тело, а душу, начиная с самых ярких, самых теплых чувств. Наверное, именно из-за того холода почти все некроманты рано или поздно становились чудовищами, из-за которых даже само слово «некромант» вызывает ужас. Или искали любые способы защититься.
— Холодно, — повторил Рей. — И очень тихо. Представь, та же улица, те же дома, и никого. Души ненадолго там задерживаются, а твари приходят на тепло душ. Просто так не бегают. Они обитают дальше, за Гранью. Но душу можно туда позвать. Спросить о чем-то. Даже что-то приказать. Знаешь, души любят туда приходить. На шаг ближе к миру живых. Нам там холодно, а им — тепло. Но сами не могут, нужно звать. И всегда быть готовым, что первыми придут твари.
Чем дольше рассказывал, тем больше тревожило молчаливое внимание Айзы. Куда подевалась ее привычка сыпать вопросами? Слушала, сжимая ладонями чашку с чаем, хмурилась, покусывая губы. В конце концов он замолчал, отпил остывшего чая и спросил:
