Что произошло дальше, она даже не сразу поняла. Рука пленника, сжавшаяся в кулак, со вздувшимися под кожей венами, неожиданно словно раздвоилась. И та, вторая, фантомная, размытой фиолетовой тенью взметнулась вверх и перехватила запястье девушки.
Доран кинулся к Трое. Учёные синхронно вскрикнули. Женская рука, зажатая в тиски призрачных пальцев, онемела. Всё произошло одновременно, в одну краткую долю секунды, но для Трои время затормозилось, растянувшись как в замедленной съёмке.
Неестественно долго приближающееся лицо напарника, видимое боковым зрением… Гулкие, деформированные голоса учёных на фоне дребезжащего звука… Это сирена, орущая в её голове? Или бешено застучавшее сердце, получившее порцию адреналина?
Время остановилось. Но самое невероятное — остановился и амиот. Его глаза, проглядывающие сквозь гриву волос, наполнились фиолетовым сиянием. Он в упор смотрел на девушку и не двигался, прекратив сопротивление. Монстр просто замер, перестав даже дышать…
— Троя!
Сильный рывок Дорана, и необъяснимый ступор исчез. На девушку вновь нахлынул поток реальных ощущений: визг Анти, ругань профессора и неожиданный холод на запястье — ведь оттолкнув напарницу, рарк вместе с ней оторвал и призрачную руку, через мгновение превратившуюся в медленно растаявший туман.
Доран на этом не остановился. И Троя успела лишь ахнуть, когда слепящий световой поток вонзился в лоб пленника.
— Всё, — отчитался безопасник, пряча оружие в ножны пристёгнутые на бедре. — Чтоб его… одни проблемы с этой тварью! — Выругался и развернулся к медленно осевшей на пол Трое: — Ты как? Держишься?
— Порядок, — привычно отчиталась девушка, хотя мир перед её глазами кружился, сливаясь в белый вихрь. Лишь два ярких пятна просвечивали сквозь него: тёмно-синие, практически цвета ультрафиолета глаза амиота. Ладонь Трои жгло, она и сейчас ощущала прикосновение фантомной руки дьявола.
И всё же годы службы даром не прошли: для военного показать свою слабость — значит, расписаться в некомпетенции. А за такое не только в должности понизят. Могут вообще комиссовать на гражданку.
Доран наверняка это понял, потому и руку протянул, чтобы помочь встать.
— Не трогайте её! — остановил его визг Анти. — Это, мать вашу, прямой контакт.
Её голос словно сквозь вату прорвался к сознанию Трои. Как и негодующий мужской… Это орёт Вирхэ?
— В карантин девчонку! Как вы это допустили?! — Гневный окрик в сторону Дорана. — Что за непрофессионализм! Думаете, вас просто так держат вне лабораторной зоны? А мы ради шутки разоделись в защитные костюмы? На что способен вернувший себе исходный облик амиот, никто толком не знает, и что от него можно подцепить тоже…
Прелестно… Медленно, вопреки всем попыткам не отключаться, проваливаясь в необъяснимый полутранс, Троя больше всего боялась, что догадки профессора станут реальностью. Громадным усилием балансируя на грани потери сознания, продолжала цепляться разумом за происходящее.
— Что происходит? Отчитайтесь! Связь отсутствовала, входные двери в седьмой лабораторный сектор заблокировались. Чтобы попасть внутрь, нам пришлось едва ли не выжигать их.
Командный тон и громкий чёткий голос. Группа зачистки, наконец, прибыла.
Троя с облегчением закрыла глаза, ощущая себя совершенно обессиленной. Её напарник не останется один на один с монстром. Ведь эксперимент… Они его продолжат...
Сомнений в этом у девушки не было, как не было их и у тех, кто всё это затеял. А потому, дождавшись, когда военные закончат эвакуацию пострадавшей, а заодно заберут тело погибшего и покинут лабораторную зону, учёные вновь опустили силовой экран.
Но Троя этого уже не видела.
— Я ж тебе говорю, фиаско полное там у них. Два часа ждали, пока тварь в себя придёт, видите ли в бессознательном состоянии не тот эффект. А по итогу ни фига не срослось. Так ни с чем они и остались.
Бесцеремонно развалившийся на кушетке напротив, Доран в лицах показывал это самое “ни фига”. Выходило забавно.
— А что делали то? — я улыбнулась его горячности. И попыткам меня развлечь. Лежать в лазарете, в общем-то, та ещё скука смертная. И даже сканирующие системы, изучившие моё тело вдоль и поперек — развлечение спорное. Во время осмотра меня не покидала мысль: таким же бессильным и безвольным ощущает себя амиот? На мне хотя бы не экспериментируют, не пытаются перевоплотить в нечто незнакомое и чуждое… Брр...
— Так это… — напарник прошёлся пальцами по каштановому ёршику волос, погладив, заодно, остренькие кончики ушей — единственную из приметных черт его расы. И, чуть понизив голос, фыркнул: — Секс они там имитировали, извращуги. На клетках тренировались. Синие видела на мониторе у профессора? Они от того самого подопытного амиота. А розовые — от самки-амиотки, про которую Вирхэ проговорился. Так вот клетки его, вместо того, чтобы по-мужски так сработать… то есть оплодотворить… тупо женские жрали. И никакие гормоны не помогли, даже в сверхдозах. Зря только суету развели, ещё и тебе перепало. — Рарк красноречиво развёл руками. — В общем, не полюбили они друг друга. И дитё не сделали.
Давно зная Дорана, за этой нарочитой лёгкостью я заподозрила попытку банально смягчить для меня последствия столкновения с подопытным.
— Получается, если бы амиота к самке допустили, он бы её тоже сожрал? — изумилась, скрывая вспышку страха.
— Наверняка, — со знанием дела серьёзно подтвердил рарк. — И энергию бы выпил, и оболочку по миру пустил… Щ-щ-щедар! — выругался, сжав кулаки. — Я думал, они только в своей энергетической форме это делать умеют. А всё, оказывается, ещё хуже. Вот к чему всё это затеяно? — последняя фраза больше походила на мысли вслух. — Учёные эти! От большого ума бед натворят, попомни моё слово. Эти твари и так… эх…
В сердцах рарк даже рукой рубанул, а мне тут же припомнилось, что в прошедшей войне его соплеменникам пришлось очень трудно.
— Они серьёзно такие кошмарные? — Спохватилась, что напарник подумает, что я про учёных спрашиваю, и торопливо уточнила: — Амиоты.
Доран поднял на меня взгляд, впервые с момента сегодняшней встречи не таясь. В его глазах плескалась ненависть.
— Одно тебе скажу: землянам очень повезло, что твари эти до вас не добрались. Очень! Как они всех в Галактике крушили. Планеты под чистую уничтожали, до пустого космического пространства, представляешь? Чуждый разум, никакого сочувствия, ничего человечного. Безжалостные монстры, пожиратели… Ты знаешь, у них и разделения по полу нет? Семей? А значит и чувств никаких. Любить они не умеют, к проявлению доброты, любого тепла не способны. Твари безжалостные. Как вспомню… Это было жутко. — Рарк встряхнулся, прогоняя вставшие перед глазами образы. — Не видела ты этого, и будь счастлива. И земной своей сострадательности не поддавайся, знаю я тебя — со вчера ведь переживаешь.
— Не то чтобы переживаю… — попыталась оправдаться, но он и слушать не стал:
— Не заслуживают они жалости! И сострадания! Окажись ты на пути этого амиота в прошлом — он бы тебя не пожалел, даже мысль бы не мелькнула, помни об этом.
— Но теперь? — не сдалась я. — Их же изменили. Из бестелесных сущностей превратили в…
— Людей ещё скажи, — снова перебил Доран, буквально на глазах вспыхнув от гнева. — Почему вы земляне такие… такие… глупые! Вот. Чужой опыт вас ничему не учит. Твержу тебе: твари они последние. И место им одно — на том свете. Только тогда я вздохну спокойно, когда во вселенной не останется ни одного амиота. И учёные эти — идиоты. Проблемы себе собственными руками создают. А расплачиваться придётся, рискуя своей жизнью, таким как мы, а то и вовсе беззащитным гражданским.
— Возможно, эти пленные — последние из представителей этой расы, — поспешила я урезонить разошедшегося рарка.
— Троя, даже нескольких амиотов хватит, чтобы устроить настоящую катастрофу. И оставить после себя море жертв! Жизнь в конфедерации что стала слишком спокойной? Я б их всех прикончил! Так нет… изучают. — Доран сжал руку в кулак. — Не люблю я эту братию. Учёные! От них проблем не меньше. Нашли кого изменять. Тела… самцов и самок из них сделали… потомства добиваются… — Он с отвращением сплюнул, спохватился и, затерев плевок ботинком, пожаловался: — Тошнит просто. Выведут нам всем на погибель новых тварей. Только более совершенных. И что дальше?.. Копчиком чувствую, добром это не закончится!
— Да тебе просто в отпуск пора, — растянула я губы в улыбке, как и напарник недавно стараясь свести всё к шутке. Уж больно много искренней злобы звучало сейчас в словах рарка. — Сколько мы торчим на базе? До конца вахты — всего ничего. А там… домой. Я на Землю, а ты к себе на Ракис.
— Точно! Свалить бы отсюда. По бабам пройтись… — он хохотнул, с явным усилием переключаясь на добродушие.
— Угу. А то все мысли о сексе, — я поспешно поддела Дора, стараясь ухватиться за тему. — Учёные с их подопытными и экспериментами — только повод позлиться, а дело-то в их фокусах: спаривание, самочки-самцы… Вот тебя и накрыло похотью. Тоже гормоны играют? Скоро на персонал кидаться начнёшь и кусать будешь! Уверена, с экспериментами всё под контролем. Раз говорят, что они на пользу, значит, так и есть.
Напарник вздохнул, всем своим видом демонстрируя: наивная. Как маленькую потрепал по макушке и охотно подхватил мой тон.
— Это ты тут отлёживаешься, а я замотался. — Карие глаза неожиданно уставились на моё запястье, а в голосе появилось сомнение: — Кстати, Троя, ты реально в порядке? А то…
Он многозначительно и смешливо поводил бровями: мол, только намекни, я найду способ твоего обидчика удавить. И не посмотрю на запреты и ценность… объекта.
— Нормально, — успокоила я его. — Лучше расскажи, что в лаборатории дальше было? Когда понятно стало, что размножать не получится.
— Да ничего интересного, — отмахнулся Доран. — Решили взяться за нового…этого... самца. Дьявола в клетку отправили, в общую камеру, вместо лабораторной. Типа пусть с остальными пленными сидит, раз уж не выходит с ним успешного эксперимента. А я потом отчёт часа три ваял… И перед начальством отдувался. Прости, поэтому только сейчас и пришёл.
— Ко мне раньше и не пускали, пока полностью не обследовали. — С горячностью поспешила заверить: — Это ты меня прости, что подвела. Могу отработать! Следующий отчёт я сама напишу, а ты отдохнёшь…
— Давай лучше ты со мной выпьешь? Расслабишься, — сбило с мысли встречное предложение. — Через пару суток как раз выходной.
Переходя от слов к делу, он резво пересел с кушетки на мою кровать и потянулся к лицу с очевидным намерением приласкать.
— Доран!.. — возмутилась я, спешно отодвигаясь. — Ты всё не угомонишься? Мы же договаривались! Ничего личного!
— Да, мы напарники, — рарк примирительно поднял вверх руки, при этом даже не попытался вернуться на прежнее место. Более того, спустя миг, он уже ловко расцепил верхние застежки пижамной рубашки на моей груди и завлекательно промурлыкал: — Но не стоит отвергать другие варианты отношений. Мы же взрослые люди. Никого не заботит, чем мы заняты в личное время, если это не отражается на работе.
В последние дни иметь дело с Дораном становилось всё хлопотнее: первоначальный лёгкий флирт, который я приняла за поддержку мужского эго, перерос в настойчивое преследование. Всякий раз оставаясь наедине с ним, я слышала одно и тоже: Троя почему мы до сих пор не закрутили роман?
— Нет! — Решив внести окончательную ясность в вопрос, я на полном серьёзе двинула напарнику кулачком в плечо. — Мне это не нужно, уясни уже! Для меня ты — напарник, если хочешь — учитель, настоящий авторитет. Но никак не мужчина, извини. Найди себе другой объект для приставаний. Иначе — предупреждаю — пожалуюсь старшему.
Мне казалось, что рарк, наконец, услышит. По сути, многое в нём мне даже нравилось: решительность, умение принимать волевые решения и следовать им до конца. Мне импонировал его характер, спокойная манера и взвешенный взгляд на мир. Но… Никогда в моей душе не возникала потребность с этим мужчиной переступить черту, выйдя за рамки профессиональных отношений. Никогда!
Это я ещё не учитываю мои жизненные убеждения: растрачивать себя на бесконечную череду необременительных романов — бессмысленно, а смешивать работу и отношения вовсе чревато. Как избежать неловкости, когда эйфория лёгкого флирта пройдёт?..
Без намёка на романтику я смотрела на Дорана в упор, мысленно умоляя свернуть с выбранной им колеи. Увы… Перехватив мой кулак, он разжал пальцы и притиснул мою ладонь к своему телу. Мощная грудь, обтянутая тонкой тканью армейской футболки, ощущалась рельефной и твёрдой.
— Тро, ты чувствуешь это? — Рарк плотоядно подмигнул, с усмешкой сложив губы трубочкой для поцелуя. Сейчас он дурачился, буквально излучая уверенность в своём жизненном кредо: перед этим красавчиком не устоит ни одна самочка. — Моё сердце бьётся для тебя, моё тело наливается силой и желанием, когда ты рядом. Отбрось свои ненужные принципы, только представь, как хорошо нам будет, если ночи перестанут быть одинокими.
Пф… Вот они — минусы работы в мужском коллективе. Да ещё на изолированном космическом объекте, где служебная вахта длится полгода. К чему я выбрала профессию военного? Бес попутал, не иначе…
— Ты совсем дурень? Или глухой? Сдать тебя медикам? По слогам громко повторяю: не хочу ничего между нами. Не прекратишь настаивать — буду просить другого напарника, — прошипела, силясь выдернуть ладонь из мощной хватки. — Может, разденешься ещё? Товар лицом показать? Чего только грудь щупать? Хочу зад лицезреть. Слышал, девочкам это заходит!
Начиная закипать, я стала более резкой. То ли Доран сегодня перегнул палку, то ли просто его навязчивость стала последней каплей — я разозлилась.
— Когда тебя выписывают? Сегодня? Или завтра? Да не важно! Пусти меня к себе на ночь, я тебе всё-всё продемонстрирую, — пошловато подмигнул он и, попавшись на крючок, подскочил с кровати, отпустив мою руку. — Ты знаешь какой я мастер стриптиза? Да от меня ни одна женщина недовольной не ушла!
В подтверждение своих слов рарк ещё и игриво подвигал плечами в такт только ему известной мелодии, прежде чем медленно потянул полы футболки вверх, приоткрывая кубики пресса.
— Эй, на Луне, ау? — Со скучающим видом я скользнула взглядом к потолку. — Я каждый день на занятиях в тренажёрном зале и в бассейне таких наблюдаю пачками. Придумал чем впечатлить девушку: бюстом третьего размера. Серьёзно повторяю: у тебя от недостатка секса проблемы. То, чего я опасалась, случилось — на коллег кидаешься. Видно, осталась я без напарника...
— Вы что тут устроили? — строгим вопросом к моему невыразимому облегчению прервал наше уединение командный голос дежурного врача. И немного ехидно добавил: — Сержант Льеор, вам жарко стало? Перетрудились? И времени счёт потеряли... Сколько вам выделили на посещение напарницы?
— Тридцать минут! — так дёрнув вниз футболку, что она, бедная, затрещала, Доран подскочил и щёлкнул каблуками, немедленно замерев по стойке смирно.
Оно и понятно: врач у меня — капитан медицинской бригады, повыше рангом будет.
— Прошло тридцать две, — непререкаемо сообщил доктор. — Свободны.
— Вколите ему гормональных блокираторов, — без намёка на шутку внесла я свою лепту, крикнув уже в спину Дора. — Иначе сгорит на работе парень.
Доран кинулся к Трое. Учёные синхронно вскрикнули. Женская рука, зажатая в тиски призрачных пальцев, онемела. Всё произошло одновременно, в одну краткую долю секунды, но для Трои время затормозилось, растянувшись как в замедленной съёмке.
Неестественно долго приближающееся лицо напарника, видимое боковым зрением… Гулкие, деформированные голоса учёных на фоне дребезжащего звука… Это сирена, орущая в её голове? Или бешено застучавшее сердце, получившее порцию адреналина?
Время остановилось. Но самое невероятное — остановился и амиот. Его глаза, проглядывающие сквозь гриву волос, наполнились фиолетовым сиянием. Он в упор смотрел на девушку и не двигался, прекратив сопротивление. Монстр просто замер, перестав даже дышать…
— Троя!
Сильный рывок Дорана, и необъяснимый ступор исчез. На девушку вновь нахлынул поток реальных ощущений: визг Анти, ругань профессора и неожиданный холод на запястье — ведь оттолкнув напарницу, рарк вместе с ней оторвал и призрачную руку, через мгновение превратившуюся в медленно растаявший туман.
Доран на этом не остановился. И Троя успела лишь ахнуть, когда слепящий световой поток вонзился в лоб пленника.
— Всё, — отчитался безопасник, пряча оружие в ножны пристёгнутые на бедре. — Чтоб его… одни проблемы с этой тварью! — Выругался и развернулся к медленно осевшей на пол Трое: — Ты как? Держишься?
— Порядок, — привычно отчиталась девушка, хотя мир перед её глазами кружился, сливаясь в белый вихрь. Лишь два ярких пятна просвечивали сквозь него: тёмно-синие, практически цвета ультрафиолета глаза амиота. Ладонь Трои жгло, она и сейчас ощущала прикосновение фантомной руки дьявола.
И всё же годы службы даром не прошли: для военного показать свою слабость — значит, расписаться в некомпетенции. А за такое не только в должности понизят. Могут вообще комиссовать на гражданку.
Доран наверняка это понял, потому и руку протянул, чтобы помочь встать.
— Не трогайте её! — остановил его визг Анти. — Это, мать вашу, прямой контакт.
Её голос словно сквозь вату прорвался к сознанию Трои. Как и негодующий мужской… Это орёт Вирхэ?
— В карантин девчонку! Как вы это допустили?! — Гневный окрик в сторону Дорана. — Что за непрофессионализм! Думаете, вас просто так держат вне лабораторной зоны? А мы ради шутки разоделись в защитные костюмы? На что способен вернувший себе исходный облик амиот, никто толком не знает, и что от него можно подцепить тоже…
Прелестно… Медленно, вопреки всем попыткам не отключаться, проваливаясь в необъяснимый полутранс, Троя больше всего боялась, что догадки профессора станут реальностью. Громадным усилием балансируя на грани потери сознания, продолжала цепляться разумом за происходящее.
— Что происходит? Отчитайтесь! Связь отсутствовала, входные двери в седьмой лабораторный сектор заблокировались. Чтобы попасть внутрь, нам пришлось едва ли не выжигать их.
Командный тон и громкий чёткий голос. Группа зачистки, наконец, прибыла.
Троя с облегчением закрыла глаза, ощущая себя совершенно обессиленной. Её напарник не останется один на один с монстром. Ведь эксперимент… Они его продолжат...
Сомнений в этом у девушки не было, как не было их и у тех, кто всё это затеял. А потому, дождавшись, когда военные закончат эвакуацию пострадавшей, а заодно заберут тело погибшего и покинут лабораторную зону, учёные вновь опустили силовой экран.
Но Троя этого уже не видела.
Глава 1. Троя
— Я ж тебе говорю, фиаско полное там у них. Два часа ждали, пока тварь в себя придёт, видите ли в бессознательном состоянии не тот эффект. А по итогу ни фига не срослось. Так ни с чем они и остались.
Бесцеремонно развалившийся на кушетке напротив, Доран в лицах показывал это самое “ни фига”. Выходило забавно.
— А что делали то? — я улыбнулась его горячности. И попыткам меня развлечь. Лежать в лазарете, в общем-то, та ещё скука смертная. И даже сканирующие системы, изучившие моё тело вдоль и поперек — развлечение спорное. Во время осмотра меня не покидала мысль: таким же бессильным и безвольным ощущает себя амиот? На мне хотя бы не экспериментируют, не пытаются перевоплотить в нечто незнакомое и чуждое… Брр...
— Так это… — напарник прошёлся пальцами по каштановому ёршику волос, погладив, заодно, остренькие кончики ушей — единственную из приметных черт его расы. И, чуть понизив голос, фыркнул: — Секс они там имитировали, извращуги. На клетках тренировались. Синие видела на мониторе у профессора? Они от того самого подопытного амиота. А розовые — от самки-амиотки, про которую Вирхэ проговорился. Так вот клетки его, вместо того, чтобы по-мужски так сработать… то есть оплодотворить… тупо женские жрали. И никакие гормоны не помогли, даже в сверхдозах. Зря только суету развели, ещё и тебе перепало. — Рарк красноречиво развёл руками. — В общем, не полюбили они друг друга. И дитё не сделали.
Давно зная Дорана, за этой нарочитой лёгкостью я заподозрила попытку банально смягчить для меня последствия столкновения с подопытным.
— Получается, если бы амиота к самке допустили, он бы её тоже сожрал? — изумилась, скрывая вспышку страха.
— Наверняка, — со знанием дела серьёзно подтвердил рарк. — И энергию бы выпил, и оболочку по миру пустил… Щ-щ-щедар! — выругался, сжав кулаки. — Я думал, они только в своей энергетической форме это делать умеют. А всё, оказывается, ещё хуже. Вот к чему всё это затеяно? — последняя фраза больше походила на мысли вслух. — Учёные эти! От большого ума бед натворят, попомни моё слово. Эти твари и так… эх…
В сердцах рарк даже рукой рубанул, а мне тут же припомнилось, что в прошедшей войне его соплеменникам пришлось очень трудно.
— Они серьёзно такие кошмарные? — Спохватилась, что напарник подумает, что я про учёных спрашиваю, и торопливо уточнила: — Амиоты.
Доран поднял на меня взгляд, впервые с момента сегодняшней встречи не таясь. В его глазах плескалась ненависть.
— Одно тебе скажу: землянам очень повезло, что твари эти до вас не добрались. Очень! Как они всех в Галактике крушили. Планеты под чистую уничтожали, до пустого космического пространства, представляешь? Чуждый разум, никакого сочувствия, ничего человечного. Безжалостные монстры, пожиратели… Ты знаешь, у них и разделения по полу нет? Семей? А значит и чувств никаких. Любить они не умеют, к проявлению доброты, любого тепла не способны. Твари безжалостные. Как вспомню… Это было жутко. — Рарк встряхнулся, прогоняя вставшие перед глазами образы. — Не видела ты этого, и будь счастлива. И земной своей сострадательности не поддавайся, знаю я тебя — со вчера ведь переживаешь.
— Не то чтобы переживаю… — попыталась оправдаться, но он и слушать не стал:
— Не заслуживают они жалости! И сострадания! Окажись ты на пути этого амиота в прошлом — он бы тебя не пожалел, даже мысль бы не мелькнула, помни об этом.
— Но теперь? — не сдалась я. — Их же изменили. Из бестелесных сущностей превратили в…
— Людей ещё скажи, — снова перебил Доран, буквально на глазах вспыхнув от гнева. — Почему вы земляне такие… такие… глупые! Вот. Чужой опыт вас ничему не учит. Твержу тебе: твари они последние. И место им одно — на том свете. Только тогда я вздохну спокойно, когда во вселенной не останется ни одного амиота. И учёные эти — идиоты. Проблемы себе собственными руками создают. А расплачиваться придётся, рискуя своей жизнью, таким как мы, а то и вовсе беззащитным гражданским.
— Возможно, эти пленные — последние из представителей этой расы, — поспешила я урезонить разошедшегося рарка.
— Троя, даже нескольких амиотов хватит, чтобы устроить настоящую катастрофу. И оставить после себя море жертв! Жизнь в конфедерации что стала слишком спокойной? Я б их всех прикончил! Так нет… изучают. — Доран сжал руку в кулак. — Не люблю я эту братию. Учёные! От них проблем не меньше. Нашли кого изменять. Тела… самцов и самок из них сделали… потомства добиваются… — Он с отвращением сплюнул, спохватился и, затерев плевок ботинком, пожаловался: — Тошнит просто. Выведут нам всем на погибель новых тварей. Только более совершенных. И что дальше?.. Копчиком чувствую, добром это не закончится!
— Да тебе просто в отпуск пора, — растянула я губы в улыбке, как и напарник недавно стараясь свести всё к шутке. Уж больно много искренней злобы звучало сейчас в словах рарка. — Сколько мы торчим на базе? До конца вахты — всего ничего. А там… домой. Я на Землю, а ты к себе на Ракис.
— Точно! Свалить бы отсюда. По бабам пройтись… — он хохотнул, с явным усилием переключаясь на добродушие.
— Угу. А то все мысли о сексе, — я поспешно поддела Дора, стараясь ухватиться за тему. — Учёные с их подопытными и экспериментами — только повод позлиться, а дело-то в их фокусах: спаривание, самочки-самцы… Вот тебя и накрыло похотью. Тоже гормоны играют? Скоро на персонал кидаться начнёшь и кусать будешь! Уверена, с экспериментами всё под контролем. Раз говорят, что они на пользу, значит, так и есть.
Напарник вздохнул, всем своим видом демонстрируя: наивная. Как маленькую потрепал по макушке и охотно подхватил мой тон.
— Это ты тут отлёживаешься, а я замотался. — Карие глаза неожиданно уставились на моё запястье, а в голосе появилось сомнение: — Кстати, Троя, ты реально в порядке? А то…
Он многозначительно и смешливо поводил бровями: мол, только намекни, я найду способ твоего обидчика удавить. И не посмотрю на запреты и ценность… объекта.
— Нормально, — успокоила я его. — Лучше расскажи, что в лаборатории дальше было? Когда понятно стало, что размножать не получится.
— Да ничего интересного, — отмахнулся Доран. — Решили взяться за нового…этого... самца. Дьявола в клетку отправили, в общую камеру, вместо лабораторной. Типа пусть с остальными пленными сидит, раз уж не выходит с ним успешного эксперимента. А я потом отчёт часа три ваял… И перед начальством отдувался. Прости, поэтому только сейчас и пришёл.
— Ко мне раньше и не пускали, пока полностью не обследовали. — С горячностью поспешила заверить: — Это ты меня прости, что подвела. Могу отработать! Следующий отчёт я сама напишу, а ты отдохнёшь…
— Давай лучше ты со мной выпьешь? Расслабишься, — сбило с мысли встречное предложение. — Через пару суток как раз выходной.
Переходя от слов к делу, он резво пересел с кушетки на мою кровать и потянулся к лицу с очевидным намерением приласкать.
— Доран!.. — возмутилась я, спешно отодвигаясь. — Ты всё не угомонишься? Мы же договаривались! Ничего личного!
— Да, мы напарники, — рарк примирительно поднял вверх руки, при этом даже не попытался вернуться на прежнее место. Более того, спустя миг, он уже ловко расцепил верхние застежки пижамной рубашки на моей груди и завлекательно промурлыкал: — Но не стоит отвергать другие варианты отношений. Мы же взрослые люди. Никого не заботит, чем мы заняты в личное время, если это не отражается на работе.
В последние дни иметь дело с Дораном становилось всё хлопотнее: первоначальный лёгкий флирт, который я приняла за поддержку мужского эго, перерос в настойчивое преследование. Всякий раз оставаясь наедине с ним, я слышала одно и тоже: Троя почему мы до сих пор не закрутили роман?
— Нет! — Решив внести окончательную ясность в вопрос, я на полном серьёзе двинула напарнику кулачком в плечо. — Мне это не нужно, уясни уже! Для меня ты — напарник, если хочешь — учитель, настоящий авторитет. Но никак не мужчина, извини. Найди себе другой объект для приставаний. Иначе — предупреждаю — пожалуюсь старшему.
Мне казалось, что рарк, наконец, услышит. По сути, многое в нём мне даже нравилось: решительность, умение принимать волевые решения и следовать им до конца. Мне импонировал его характер, спокойная манера и взвешенный взгляд на мир. Но… Никогда в моей душе не возникала потребность с этим мужчиной переступить черту, выйдя за рамки профессиональных отношений. Никогда!
Это я ещё не учитываю мои жизненные убеждения: растрачивать себя на бесконечную череду необременительных романов — бессмысленно, а смешивать работу и отношения вовсе чревато. Как избежать неловкости, когда эйфория лёгкого флирта пройдёт?..
Без намёка на романтику я смотрела на Дорана в упор, мысленно умоляя свернуть с выбранной им колеи. Увы… Перехватив мой кулак, он разжал пальцы и притиснул мою ладонь к своему телу. Мощная грудь, обтянутая тонкой тканью армейской футболки, ощущалась рельефной и твёрдой.
— Тро, ты чувствуешь это? — Рарк плотоядно подмигнул, с усмешкой сложив губы трубочкой для поцелуя. Сейчас он дурачился, буквально излучая уверенность в своём жизненном кредо: перед этим красавчиком не устоит ни одна самочка. — Моё сердце бьётся для тебя, моё тело наливается силой и желанием, когда ты рядом. Отбрось свои ненужные принципы, только представь, как хорошо нам будет, если ночи перестанут быть одинокими.
Пф… Вот они — минусы работы в мужском коллективе. Да ещё на изолированном космическом объекте, где служебная вахта длится полгода. К чему я выбрала профессию военного? Бес попутал, не иначе…
— Ты совсем дурень? Или глухой? Сдать тебя медикам? По слогам громко повторяю: не хочу ничего между нами. Не прекратишь настаивать — буду просить другого напарника, — прошипела, силясь выдернуть ладонь из мощной хватки. — Может, разденешься ещё? Товар лицом показать? Чего только грудь щупать? Хочу зад лицезреть. Слышал, девочкам это заходит!
Начиная закипать, я стала более резкой. То ли Доран сегодня перегнул палку, то ли просто его навязчивость стала последней каплей — я разозлилась.
— Когда тебя выписывают? Сегодня? Или завтра? Да не важно! Пусти меня к себе на ночь, я тебе всё-всё продемонстрирую, — пошловато подмигнул он и, попавшись на крючок, подскочил с кровати, отпустив мою руку. — Ты знаешь какой я мастер стриптиза? Да от меня ни одна женщина недовольной не ушла!
В подтверждение своих слов рарк ещё и игриво подвигал плечами в такт только ему известной мелодии, прежде чем медленно потянул полы футболки вверх, приоткрывая кубики пресса.
— Эй, на Луне, ау? — Со скучающим видом я скользнула взглядом к потолку. — Я каждый день на занятиях в тренажёрном зале и в бассейне таких наблюдаю пачками. Придумал чем впечатлить девушку: бюстом третьего размера. Серьёзно повторяю: у тебя от недостатка секса проблемы. То, чего я опасалась, случилось — на коллег кидаешься. Видно, осталась я без напарника...
— Вы что тут устроили? — строгим вопросом к моему невыразимому облегчению прервал наше уединение командный голос дежурного врача. И немного ехидно добавил: — Сержант Льеор, вам жарко стало? Перетрудились? И времени счёт потеряли... Сколько вам выделили на посещение напарницы?
— Тридцать минут! — так дёрнув вниз футболку, что она, бедная, затрещала, Доран подскочил и щёлкнул каблуками, немедленно замерев по стойке смирно.
Оно и понятно: врач у меня — капитан медицинской бригады, повыше рангом будет.
— Прошло тридцать две, — непререкаемо сообщил доктор. — Свободны.
— Вколите ему гормональных блокираторов, — без намёка на шутку внесла я свою лепту, крикнув уже в спину Дора. — Иначе сгорит на работе парень.
