Риттер принял из рук служанки расшитый бусинами кошель, поклонился барону и ушел, освобождая место для следующих участников. Глашатай благоразумно выждал, пока стихнет шум оваций, и звонким зычным голосом объявил.
— А теперь, дамы и господа, леди, лорды, купцы и ремесленники, ратоборцы и землепашцы, настал тот миг, которого все мы ждали! Сейчас перед вашими светлыми очами сразятся два отважных воина, дабы определить сильнейшего. Благородный сэр Людвиг фон Гранц, капитан замковой стражи, прославленный воин, не раз доказывавший свое мастерство владения мечом, вступит в бескомпромиссную борьбу с юным, но умелым Раэном из Сеглассэ. Встречайте!
Я без энтузиазма пару раз хлопнула в ладоши, приветствуя вышедшего на арену мужчину лет тридцати-тридцати пяти. Невысокий, наверное, даже ниже меня. Кряжистый. Кольчугу заменяла куртка с нашитыми металлическими бляхами — значит, воин больше полагался на быстроту и ловкость, а не силу. Лицо спокойное, доброжелательное. Располагающее.
Сэр фон Гранц уважительным кивком поприветствовал своего соперника. Хаос! Я от неожиданности привстала. С каких пор на арене сражаются дети!
Худенький вихрастый мальчишка волчонком зыркал по сторонам, сжимая двумя руками пляшущий одноручный клинок. Да ему лет тринадцать всего! Острое, бледное лицо с запавшими глазами. Потрепанная курточка в заплатках.
— Галка? — я резко обернулась к всезнающей охотнице, но та удивленно развела руками. Зато внезапно ответил барон.
— О, это-с находка сегодняшнего дня. Паренек-с, определенно, талантлив. Многие ставили, что мальчишка вылетит еще в первом туре, но он раз за разом без труда-с одерживал победу-с над серьезными соперниками...
Над ареной раздался звук гонга, возвестившего начало поединка. Мальчишка с яростным криком отважно ринулся в атаку. Капитан замковой стражи уверенно встретил натиск, не спеша переходить в контрнаступление, изучая или щадя соперника. Или просто дожидаясь, пока он выдохнется.
— Совсем молодой птенец. Глупый, — раздался тихий шепот над ухом. Только теперь я обратила внимание, что Рик с неподдельным интересом наблюдал за мальчишкой.
— Что? — переспросила я.
— Разве ты не чуешь в нем северную кровь? — удивился дракон. Продолжил комментировать. — Никакой школы, несколько базовых навыков. Кто-то начал обучение и сразу же бросил.
Я внимательней присмотрелась к юному мечнику, ловко скачущему вокруг сэра Гранца. Рик прав. Действительно, что-то есть. Полукровка? Но даже кровь драконов не помогает, когда не хватает опыта. Не знаю, как мальчишка сумел дойти до финала, сейчас он явно проигрывал бой. И понимал это, бросаясь во все более отчаянные атаки. Что же ты творишь-то, птенец?
Я поймала себя на том, что тревожно комкаю подол платья. Турнирные поединки обычно не ведутся до смерти, но от несчастного случая никто не застрахован. Не правильно это, когда дети сражаются на взрослой арене…
Похоже, не я одна переживала за мальчишку. У самой ограды, где находились родственники и близкие друзья участников, замерла шестилетняя девочка. Хрупкие спички-пальчики, выглядывавшие из рукавов старенького платья, вцепились в железную решетку. На бледном с лихорадочным румянцем лице застыл страх. Блеклые губы быстро двигались, шепча беззвучную молитву. Подружка? Слишком похожи. Сестра.
Над ареной разнесся дружный стон. На камни двора упало несколько темных капель. Кто-то ранен? Тревожно всмотрелась в бойцов. Кто? Что за безумная забава — устраивать турнирные схватки на настоящем оружии! Рисковать жизнью ради нескольких желтых кусочков металла на потеху жадной до зрелищ толпы — разве это не дикость?!
Мальчишка, тяжело дыша, отступил, несколько мгновений исподлобья смотрел на своего соперника, а потом…
— Все-таки что-то он умеет, — удовлетворенно заметил дракон за моей спиной.
Раэн бросился вперед. Клинок в руках птенца плел затейливую вязь. Сэр Гранц, не ожидавший такой прыти от порядком измотанного соперника, почти пропустил первый выпад — дело ограничилось неприятной, но простой царапиной. Второй он отбил: за плечами у капитана дворцовой стражи был опыт не одного десятка боев. Но тут же без перехода последовала третья, самая коварная атака, противопоставить которой рыцарю пришлось неуклюжий, из неудобного положения удар мечом по мечу в попытке отвести клинок.
Сражайся в этот миг на месте Раэна меченый, сэр Гранц покинул бы поле боя на носилках, направляясь в лазарет. Но птенец был слишком юным, слишком легким. Даже слабого тычка достало, чтобы меч отскочил в сторону, а мальчишка потерял равновесие и подставил спину. Упустить такую возможность умелый воин не мог.
Получив удар клинком плашмя, птенец упал лицом вниз на землю. Попытался встать, но фон Гранц навалился сверху, подмял соперника, и сбросить более тяжелого воина мальчишке оказалось не под силу. Хотя он и силился, шипел разъяренной кошкой, царапал гладкий камень… А над ареной уже победно звенел гонг, и глашатай объявлял чемпиона:
— В год Арки двадцать седьмого дня месяца Травня лучшим из лучших, Мастером меча, называется благородный сэр Людвиг фон Гранц.
Победитель встал, отряхнулся, протянул сопернику руку. Мальчишка ошарашено, с обидой посмотрел на него, не в силах поверить в поражение. Потом уткнулся разбитым носом в ладони. Над замком взлетел вой смертельно раненного зверя. Озадаченность и изумление среди людей, вызванные внезапным проявлением чувств, постепенно сменялись ехидными шепотом, смешками.
И лишь один человек искренне радовался даже такому завершению поединка. На лице сестры птенца проступило несказанное облегчение, а затем она еще больше побледнела и без чувств осела на землю.
Я вскочила, перемахнула перила балкона. Магия немного замедлила падение, но земля все равно ощутимо ударила по пяткам. Никогда не повторяйте этот трюк! Впрочем, можете рискнуть, если вы обладаете ловкостью охотницы на драконов или воина из северного клана.
— Девочка больна, — заключила Галка после краткого осмотра. — Чахотка.
Я и сама ощущала, как веяло жаром от лба, покрытого мелкими бисеринками пота. В моей сумке хранились нужные травки (Рик оказался столь любезен, что притащил в замок барона Красноземского не только бездыханное тело одной неудачливой эссы, но и мешок с амулетами и эликсирами), да и у Галактии наверняка завалялась пара полезных зелий. Магия драконов-целителей опять же. Я сумею ей помочь. Но не здесь, не в окружении десятков лиц, заинтересованных, равнодушных, сочувствующих, брезгливых, безучастных.
Обернулась к дракону.
— Рик, отнеси ее, пожалуйста…
— Убирайтесь! — в глазах мальчишки плескалась недетская ненависть.
— Я лекарь и хочу помочь, — я попыталась успокоить птенца, вполне понимая его состояние: горячка боя, досада поражения, волнение за сестру. — Тебе бы тоже не помешало…
— Уберите свои грязные руки от Нэль! Мы сами…
Меченый вовремя перехватил бросившегося на меня с кулаками мальчишку. Тот безрезультатно рванулся из железной хватки дракона. Всхлипнул.
— Трус!
Рик без жалости отвесил птенцу затрещину.
— N’eharen chinito!(57) Веди себя достойно! Успокойся! Иначе запру в подполе, пока не остынешь.
Меченый оттолкнул Раэна, поднял невесомое тело девочки и направился к замку. Я поежилась и последовала за драконом. Мальчишку хорошо бы осмотреть, но не связывать же его! В конце концов, разбитый нос и несколько синяков-ссадин неприятно, но не смертельно, а его сестре действительно плохо.
— Раб! — меченый вздрогнул, но не обернулся. Зато я оглянулась.
Кулаки сжаты в бессильной ярости. Раскрасневшееся лицо перемазано кровью. Мальчишка пару раз хлюпнул носом, обреченно пошаркал следом.
Над площадью звучали поздравления победителю.
— Ей нужен отдых, — предупредила я. — Долго не засиживайся.
Птенец зыркнул на меня волчонком, неохотно кивнул. Подошел к постели, напряженно всматриваясь в лицо сестры.
— Нэль, ты как?
Девочка робко, виновато улыбнулась.
— Прости. Я заставила тебя волноваться. Вечно я обуза…
Дракон из коридора махнул рукой.
— Идемте, леди. Мы здесь лишние.
Я беспокойно оглянулась на девочку, но Скайнэль увлеченно болтала с хмурящимся братом и снова терять сознание не собиралась. После сна и хорошего ужина-завтрака (не представляю, как называется прием пищи в четыре часа утра: повар, разбуженный моими шастаньями по кухне, сообщить определение мне отказался) девочке стало значительно лучше. Пора и мне в постель, но сначала выясню:
— Он что-нибудь рассказал тебе?
Пока мы с Галактией занимались больной, дракон благоразумно увел притопавшего вслед за нами Раэна. Рик нахмурился, неохотно поделился добытой информацией.
— Их отец был полукровкой из северного клана. Клейменный, как и я, — изгой невесело усмехнулся. — После войны, после вынесения и исполнения приговора за лишенными силы драконами шла охота. Совет сохранил нам жизнь, да. Но равнодушно закрывал глаза на карательные отряды людей. А мы не имели права сопротивляться. Нам запретили убивать даже ради защиты собственной жизни. Дичь, законная добыча, — меченый скривился, что-то вспомнив, продолжил. — Ему повезло найти убежище: встретилась добрая селянка, которая приютила «злобное чудовище», спрятала от разъяренных преследователей. Впоследствии они обвенчались, родились дети — Раэн и Скайнэль. К несчастью, появление на свет девочки подкосило и без того хрупкое здоровье матери. Раэн верит, что ее можно было спасти, но жрица Южного Храма отказалась исполнить просьбу «предателя и убийцы».
Целитель, не ставший лечить, не исполнивший долг, нарушивший клятву? Права ли незнакомая мне жрица, ослепленная ненавистью? Как бы я сама поступила на ее месте? Не знаю. Поэтому не мне ее судить.
— А дальше?
— Дальше… — меченый поскреб небритый подбородок. — Родители невесты обвинили в смерти дочери «монстра и его выродков». «Дракон» погиб, пряча детей от озверевшей толпы. Раэн и Скайнэль выжили чудом.
Я пошатнулась, облокотилась о стену, удерживая равновесие. Лечение девочки отняло много сил. Колдовать в моем состоянии было опрометчивым решением, но необходимым. Хотя бы для того, чтобы исправить ошибку неизвестной коллеги.
Рик терпеливо дождался, пока я выпрямлюсь. Продолжил.
— После смерти родителей забота о Нэль легла на плечи брата. Девочка с самого рождения росла слабенькой, хворой, вероятно, наследие матери. Раэн надеялся, что победа в турнире позволит ему оплатить лечение сестры.
— Бедные дети.
— У правосудия Совета возникло весьма причудливое эхо, — убийственно заметил меченый.
— Ошибаешься! — горячо возразила я. — Пределы не воюют с детьми. Малышам будут рады в южном клане. В любом клане!
Я вздохнула, принимая ответственное решение. Я воспользуюсь положением, чтобы помочь птенцам, возьму их под опеку. Найду дом, семью, учителей. Я сжала пальцы в кулаки. Сделаю! Справлюсь! Потому что дети, утратившие веру в хорошее, — это страшно. Птенцы должны расти счастливыми и беззаботными.
— Правда? — дракон пристально посмотрел мне в глаза. — Действительно ли рады? Позволят ли им забыть, что в их жилах течет кровь предателя? Что скажете, эсса? Хватит ли у вас власти приказать любить?
Приказать… Получить в ответ поклон, позволяющий скрыть насмешку на лице: «О, да! Конечно. Как пожелаете. Все будет исполнено, эсса». Ложь. Сплошная ложь! Мне ничего не дадут сделать без разрешения сестры. Я просто марионетка, послушная кукла на невидимых ниточках. Крис, подчиняющийся приказам Совета, и то свободнее меня.
Но даже если бы я обладала реальной властью, невозможно заставить любить…
— А ты, правда, принцесса? — задала вопрос Скайнэль и тут же засмущалась своей смелости.
— Правда. Только это секрет. Никому не говори, — рассеянно отозвалась я, глядя в окно кареты на проплывающие мимо поля.
Я все-таки забрала детей с собой. Несмотря на пессимистические прогнозы меченого, я верила, что в Пределах найдется достаточно благоразумных драконов, способных спокойно отнестись к птенцам.
— А ты красивая! — подумав, заявила девчушка. — А я, когда вырасту, буду такой же красивой?
— Ты будешь лучше, много лучше, — заверила ее я.
Умытая, причесанная и наряженная в чистое платье, Скайнэль смотрелась очень мило. А когда на бледные щеки вернется здоровый румянец, будет вообще ангелочком. Добрым, любознательным и вежливым. Совершенная противоположность брату. Раэн полдня просидел, насупившись, забившись в угол и исподлобья наблюдая за окружающими. Пройдет немало времени, прежде чем парень решится доверять Совету и драконам.
— А как ты стала принцессой? Знаю, у тебя мама — королева!
— Сестра, — я оторвала взгляд от однообразных пейзажей. — Моя мать умерла, как и твоя.
— Простите, — испуганно пискнула Скайнэль, но я ее уже не слушала…
… — А когда мама вернется? — я в сотый раз за утро задаю один и тот же вопрос, чтобы получить один и тот же ответ.
— Скоро.
Старшая сестра счастливо улыбается, предвкушая встречу, бросает невольный взгляд в сторону окна. Я знаю, она тоже с нетерпением ждет, когда на северной дороге покажется отряд всадников, возглавляемый Альтэссой Солнца.
— Вот и все, — Харатэль стряхивает с пальцев золотистые искорки. — Мы наконец-то разобрали свинарник. Теперь приведем в порядок юную свинку… принцессу.
Я надуваю губы в ответ на замечание, рука сестры ласково взлохмачивает мои короткие волосы, которые вредничают и не хотят расти густыми и длинными, как у Харатэль.
— Леди Ланкарра? Позволите отнять ваше время?
Сестра оборачивается, почтительно кланяется. Я неловко следую ее примеру.
— Эсса Каттера, Хранители. Чему обязана чести принимать вас в моем доме?
Посетители входят в комнату. Впереди высокая, уже немолодая женщина в строгом темном платье, светлые пряди уложены в косу, обернутую вокруг головы. Серые холодные глаза высокомерны и строги. За ней, выдерживая расстояние, следует свита: три дракона с ног до головы укутаны в черные плащи из грубой ткани, лица спрятаны под натянутыми до подбородка капюшонами. От пришельцев веет чужеродной силой, угрозой. Мне они не нравятся. Я хочу, чтобы они исчезли.
— Харатэль, — голос женщины неожиданно дрожит. — Девочка… прости меня. Альтэсса… твоя мать мертва.
Я вижу, как краски пропадают с лица сестры. Она хватается за стол в поисках опоры. Я еще не понимаю, что происходит, но чувствую странную тревогу и боль. Тревогу, потому что всегда сильная сестра становится неожиданно слабой. И больно… будто теряю нечто очень-очень важное. Я цепляюсь за руку Харатэль. Мне хочется реветь в три ручья.
— Не верю… Как? — шепчет сестра.
— Война, девочка. Альтэсса и эсса Тонья попали в засаду. Все случилось слишком быстро, помощь не успела прийти, — женщина обнимает Харатэль, уткнувшуюся в ее плечо, ласково гладит по волосам. — Поплачь, милая, давай! Тебе полегчает, — Она оборачивается в сторону своих спутников. — Уйдите! Ваше дело подождет!
Темная фигура в центре отрицательно качает головой, произносит глухим бесцветным тоном.
— Клан не может существовать без королевы. Харатэль тиа Ланкарра, согласно воле Дракона отныне вы являетесь Альтэссой Южного Предела. Церемония состоится завтра на рассвете в Храме.
Хранитель памяти переводит взгляд на меня, хотя какой взгляд можно поймать в темной мгле, скрытой под капюшоном? Я боязливо прячусь за юбку сестры.
— А теперь, дамы и господа, леди, лорды, купцы и ремесленники, ратоборцы и землепашцы, настал тот миг, которого все мы ждали! Сейчас перед вашими светлыми очами сразятся два отважных воина, дабы определить сильнейшего. Благородный сэр Людвиг фон Гранц, капитан замковой стражи, прославленный воин, не раз доказывавший свое мастерство владения мечом, вступит в бескомпромиссную борьбу с юным, но умелым Раэном из Сеглассэ. Встречайте!
Я без энтузиазма пару раз хлопнула в ладоши, приветствуя вышедшего на арену мужчину лет тридцати-тридцати пяти. Невысокий, наверное, даже ниже меня. Кряжистый. Кольчугу заменяла куртка с нашитыми металлическими бляхами — значит, воин больше полагался на быстроту и ловкость, а не силу. Лицо спокойное, доброжелательное. Располагающее.
Сэр фон Гранц уважительным кивком поприветствовал своего соперника. Хаос! Я от неожиданности привстала. С каких пор на арене сражаются дети!
Худенький вихрастый мальчишка волчонком зыркал по сторонам, сжимая двумя руками пляшущий одноручный клинок. Да ему лет тринадцать всего! Острое, бледное лицо с запавшими глазами. Потрепанная курточка в заплатках.
— Галка? — я резко обернулась к всезнающей охотнице, но та удивленно развела руками. Зато внезапно ответил барон.
— О, это-с находка сегодняшнего дня. Паренек-с, определенно, талантлив. Многие ставили, что мальчишка вылетит еще в первом туре, но он раз за разом без труда-с одерживал победу-с над серьезными соперниками...
Над ареной раздался звук гонга, возвестившего начало поединка. Мальчишка с яростным криком отважно ринулся в атаку. Капитан замковой стражи уверенно встретил натиск, не спеша переходить в контрнаступление, изучая или щадя соперника. Или просто дожидаясь, пока он выдохнется.
— Совсем молодой птенец. Глупый, — раздался тихий шепот над ухом. Только теперь я обратила внимание, что Рик с неподдельным интересом наблюдал за мальчишкой.
— Что? — переспросила я.
— Разве ты не чуешь в нем северную кровь? — удивился дракон. Продолжил комментировать. — Никакой школы, несколько базовых навыков. Кто-то начал обучение и сразу же бросил.
Я внимательней присмотрелась к юному мечнику, ловко скачущему вокруг сэра Гранца. Рик прав. Действительно, что-то есть. Полукровка? Но даже кровь драконов не помогает, когда не хватает опыта. Не знаю, как мальчишка сумел дойти до финала, сейчас он явно проигрывал бой. И понимал это, бросаясь во все более отчаянные атаки. Что же ты творишь-то, птенец?
Я поймала себя на том, что тревожно комкаю подол платья. Турнирные поединки обычно не ведутся до смерти, но от несчастного случая никто не застрахован. Не правильно это, когда дети сражаются на взрослой арене…
Похоже, не я одна переживала за мальчишку. У самой ограды, где находились родственники и близкие друзья участников, замерла шестилетняя девочка. Хрупкие спички-пальчики, выглядывавшие из рукавов старенького платья, вцепились в железную решетку. На бледном с лихорадочным румянцем лице застыл страх. Блеклые губы быстро двигались, шепча беззвучную молитву. Подружка? Слишком похожи. Сестра.
Над ареной разнесся дружный стон. На камни двора упало несколько темных капель. Кто-то ранен? Тревожно всмотрелась в бойцов. Кто? Что за безумная забава — устраивать турнирные схватки на настоящем оружии! Рисковать жизнью ради нескольких желтых кусочков металла на потеху жадной до зрелищ толпы — разве это не дикость?!
Мальчишка, тяжело дыша, отступил, несколько мгновений исподлобья смотрел на своего соперника, а потом…
— Все-таки что-то он умеет, — удовлетворенно заметил дракон за моей спиной.
Раэн бросился вперед. Клинок в руках птенца плел затейливую вязь. Сэр Гранц, не ожидавший такой прыти от порядком измотанного соперника, почти пропустил первый выпад — дело ограничилось неприятной, но простой царапиной. Второй он отбил: за плечами у капитана дворцовой стражи был опыт не одного десятка боев. Но тут же без перехода последовала третья, самая коварная атака, противопоставить которой рыцарю пришлось неуклюжий, из неудобного положения удар мечом по мечу в попытке отвести клинок.
Сражайся в этот миг на месте Раэна меченый, сэр Гранц покинул бы поле боя на носилках, направляясь в лазарет. Но птенец был слишком юным, слишком легким. Даже слабого тычка достало, чтобы меч отскочил в сторону, а мальчишка потерял равновесие и подставил спину. Упустить такую возможность умелый воин не мог.
Получив удар клинком плашмя, птенец упал лицом вниз на землю. Попытался встать, но фон Гранц навалился сверху, подмял соперника, и сбросить более тяжелого воина мальчишке оказалось не под силу. Хотя он и силился, шипел разъяренной кошкой, царапал гладкий камень… А над ареной уже победно звенел гонг, и глашатай объявлял чемпиона:
— В год Арки двадцать седьмого дня месяца Травня лучшим из лучших, Мастером меча, называется благородный сэр Людвиг фон Гранц.
Победитель встал, отряхнулся, протянул сопернику руку. Мальчишка ошарашено, с обидой посмотрел на него, не в силах поверить в поражение. Потом уткнулся разбитым носом в ладони. Над замком взлетел вой смертельно раненного зверя. Озадаченность и изумление среди людей, вызванные внезапным проявлением чувств, постепенно сменялись ехидными шепотом, смешками.
И лишь один человек искренне радовался даже такому завершению поединка. На лице сестры птенца проступило несказанное облегчение, а затем она еще больше побледнела и без чувств осела на землю.
Я вскочила, перемахнула перила балкона. Магия немного замедлила падение, но земля все равно ощутимо ударила по пяткам. Никогда не повторяйте этот трюк! Впрочем, можете рискнуть, если вы обладаете ловкостью охотницы на драконов или воина из северного клана.
— Девочка больна, — заключила Галка после краткого осмотра. — Чахотка.
Я и сама ощущала, как веяло жаром от лба, покрытого мелкими бисеринками пота. В моей сумке хранились нужные травки (Рик оказался столь любезен, что притащил в замок барона Красноземского не только бездыханное тело одной неудачливой эссы, но и мешок с амулетами и эликсирами), да и у Галактии наверняка завалялась пара полезных зелий. Магия драконов-целителей опять же. Я сумею ей помочь. Но не здесь, не в окружении десятков лиц, заинтересованных, равнодушных, сочувствующих, брезгливых, безучастных.
Обернулась к дракону.
— Рик, отнеси ее, пожалуйста…
— Убирайтесь! — в глазах мальчишки плескалась недетская ненависть.
— Я лекарь и хочу помочь, — я попыталась успокоить птенца, вполне понимая его состояние: горячка боя, досада поражения, волнение за сестру. — Тебе бы тоже не помешало…
— Уберите свои грязные руки от Нэль! Мы сами…
Меченый вовремя перехватил бросившегося на меня с кулаками мальчишку. Тот безрезультатно рванулся из железной хватки дракона. Всхлипнул.
— Трус!
Рик без жалости отвесил птенцу затрещину.
— N’eharen chinito!(57) Веди себя достойно! Успокойся! Иначе запру в подполе, пока не остынешь.
Меченый оттолкнул Раэна, поднял невесомое тело девочки и направился к замку. Я поежилась и последовала за драконом. Мальчишку хорошо бы осмотреть, но не связывать же его! В конце концов, разбитый нос и несколько синяков-ссадин неприятно, но не смертельно, а его сестре действительно плохо.
— Раб! — меченый вздрогнул, но не обернулся. Зато я оглянулась.
Кулаки сжаты в бессильной ярости. Раскрасневшееся лицо перемазано кровью. Мальчишка пару раз хлюпнул носом, обреченно пошаркал следом.
Над площадью звучали поздравления победителю.
— Ей нужен отдых, — предупредила я. — Долго не засиживайся.
Птенец зыркнул на меня волчонком, неохотно кивнул. Подошел к постели, напряженно всматриваясь в лицо сестры.
— Нэль, ты как?
Девочка робко, виновато улыбнулась.
— Прости. Я заставила тебя волноваться. Вечно я обуза…
Дракон из коридора махнул рукой.
— Идемте, леди. Мы здесь лишние.
Я беспокойно оглянулась на девочку, но Скайнэль увлеченно болтала с хмурящимся братом и снова терять сознание не собиралась. После сна и хорошего ужина-завтрака (не представляю, как называется прием пищи в четыре часа утра: повар, разбуженный моими шастаньями по кухне, сообщить определение мне отказался) девочке стало значительно лучше. Пора и мне в постель, но сначала выясню:
— Он что-нибудь рассказал тебе?
Пока мы с Галактией занимались больной, дракон благоразумно увел притопавшего вслед за нами Раэна. Рик нахмурился, неохотно поделился добытой информацией.
— Их отец был полукровкой из северного клана. Клейменный, как и я, — изгой невесело усмехнулся. — После войны, после вынесения и исполнения приговора за лишенными силы драконами шла охота. Совет сохранил нам жизнь, да. Но равнодушно закрывал глаза на карательные отряды людей. А мы не имели права сопротивляться. Нам запретили убивать даже ради защиты собственной жизни. Дичь, законная добыча, — меченый скривился, что-то вспомнив, продолжил. — Ему повезло найти убежище: встретилась добрая селянка, которая приютила «злобное чудовище», спрятала от разъяренных преследователей. Впоследствии они обвенчались, родились дети — Раэн и Скайнэль. К несчастью, появление на свет девочки подкосило и без того хрупкое здоровье матери. Раэн верит, что ее можно было спасти, но жрица Южного Храма отказалась исполнить просьбу «предателя и убийцы».
Целитель, не ставший лечить, не исполнивший долг, нарушивший клятву? Права ли незнакомая мне жрица, ослепленная ненавистью? Как бы я сама поступила на ее месте? Не знаю. Поэтому не мне ее судить.
— А дальше?
— Дальше… — меченый поскреб небритый подбородок. — Родители невесты обвинили в смерти дочери «монстра и его выродков». «Дракон» погиб, пряча детей от озверевшей толпы. Раэн и Скайнэль выжили чудом.
Я пошатнулась, облокотилась о стену, удерживая равновесие. Лечение девочки отняло много сил. Колдовать в моем состоянии было опрометчивым решением, но необходимым. Хотя бы для того, чтобы исправить ошибку неизвестной коллеги.
Рик терпеливо дождался, пока я выпрямлюсь. Продолжил.
— После смерти родителей забота о Нэль легла на плечи брата. Девочка с самого рождения росла слабенькой, хворой, вероятно, наследие матери. Раэн надеялся, что победа в турнире позволит ему оплатить лечение сестры.
— Бедные дети.
— У правосудия Совета возникло весьма причудливое эхо, — убийственно заметил меченый.
— Ошибаешься! — горячо возразила я. — Пределы не воюют с детьми. Малышам будут рады в южном клане. В любом клане!
Я вздохнула, принимая ответственное решение. Я воспользуюсь положением, чтобы помочь птенцам, возьму их под опеку. Найду дом, семью, учителей. Я сжала пальцы в кулаки. Сделаю! Справлюсь! Потому что дети, утратившие веру в хорошее, — это страшно. Птенцы должны расти счастливыми и беззаботными.
— Правда? — дракон пристально посмотрел мне в глаза. — Действительно ли рады? Позволят ли им забыть, что в их жилах течет кровь предателя? Что скажете, эсса? Хватит ли у вас власти приказать любить?
Приказать… Получить в ответ поклон, позволяющий скрыть насмешку на лице: «О, да! Конечно. Как пожелаете. Все будет исполнено, эсса». Ложь. Сплошная ложь! Мне ничего не дадут сделать без разрешения сестры. Я просто марионетка, послушная кукла на невидимых ниточках. Крис, подчиняющийся приказам Совета, и то свободнее меня.
Но даже если бы я обладала реальной властью, невозможно заставить любить…
— А ты, правда, принцесса? — задала вопрос Скайнэль и тут же засмущалась своей смелости.
— Правда. Только это секрет. Никому не говори, — рассеянно отозвалась я, глядя в окно кареты на проплывающие мимо поля.
Я все-таки забрала детей с собой. Несмотря на пессимистические прогнозы меченого, я верила, что в Пределах найдется достаточно благоразумных драконов, способных спокойно отнестись к птенцам.
— А ты красивая! — подумав, заявила девчушка. — А я, когда вырасту, буду такой же красивой?
— Ты будешь лучше, много лучше, — заверила ее я.
Умытая, причесанная и наряженная в чистое платье, Скайнэль смотрелась очень мило. А когда на бледные щеки вернется здоровый румянец, будет вообще ангелочком. Добрым, любознательным и вежливым. Совершенная противоположность брату. Раэн полдня просидел, насупившись, забившись в угол и исподлобья наблюдая за окружающими. Пройдет немало времени, прежде чем парень решится доверять Совету и драконам.
— А как ты стала принцессой? Знаю, у тебя мама — королева!
— Сестра, — я оторвала взгляд от однообразных пейзажей. — Моя мать умерла, как и твоя.
— Простите, — испуганно пискнула Скайнэль, но я ее уже не слушала…
… — А когда мама вернется? — я в сотый раз за утро задаю один и тот же вопрос, чтобы получить один и тот же ответ.
— Скоро.
Старшая сестра счастливо улыбается, предвкушая встречу, бросает невольный взгляд в сторону окна. Я знаю, она тоже с нетерпением ждет, когда на северной дороге покажется отряд всадников, возглавляемый Альтэссой Солнца.
— Вот и все, — Харатэль стряхивает с пальцев золотистые искорки. — Мы наконец-то разобрали свинарник. Теперь приведем в порядок юную свинку… принцессу.
Я надуваю губы в ответ на замечание, рука сестры ласково взлохмачивает мои короткие волосы, которые вредничают и не хотят расти густыми и длинными, как у Харатэль.
— Леди Ланкарра? Позволите отнять ваше время?
Сестра оборачивается, почтительно кланяется. Я неловко следую ее примеру.
— Эсса Каттера, Хранители. Чему обязана чести принимать вас в моем доме?
Посетители входят в комнату. Впереди высокая, уже немолодая женщина в строгом темном платье, светлые пряди уложены в косу, обернутую вокруг головы. Серые холодные глаза высокомерны и строги. За ней, выдерживая расстояние, следует свита: три дракона с ног до головы укутаны в черные плащи из грубой ткани, лица спрятаны под натянутыми до подбородка капюшонами. От пришельцев веет чужеродной силой, угрозой. Мне они не нравятся. Я хочу, чтобы они исчезли.
— Харатэль, — голос женщины неожиданно дрожит. — Девочка… прости меня. Альтэсса… твоя мать мертва.
Я вижу, как краски пропадают с лица сестры. Она хватается за стол в поисках опоры. Я еще не понимаю, что происходит, но чувствую странную тревогу и боль. Тревогу, потому что всегда сильная сестра становится неожиданно слабой. И больно… будто теряю нечто очень-очень важное. Я цепляюсь за руку Харатэль. Мне хочется реветь в три ручья.
— Не верю… Как? — шепчет сестра.
— Война, девочка. Альтэсса и эсса Тонья попали в засаду. Все случилось слишком быстро, помощь не успела прийти, — женщина обнимает Харатэль, уткнувшуюся в ее плечо, ласково гладит по волосам. — Поплачь, милая, давай! Тебе полегчает, — Она оборачивается в сторону своих спутников. — Уйдите! Ваше дело подождет!
Темная фигура в центре отрицательно качает головой, произносит глухим бесцветным тоном.
— Клан не может существовать без королевы. Харатэль тиа Ланкарра, согласно воле Дракона отныне вы являетесь Альтэссой Южного Предела. Церемония состоится завтра на рассвете в Храме.
Хранитель памяти переводит взгляд на меня, хотя какой взгляд можно поймать в темной мгле, скрытой под капюшоном? Я боязливо прячусь за юбку сестры.
