«Конец, – пронеслось в голове юного оруженосца, – именно здесь, заваленные снегом, мы все и умрем».
Тортон перевёл взгляд на дрожащего от холода Вэйна. Глаза юного поваренка были закрыты, но судя по его неразборчивому бредовому бормотанию, он был ещё жив.
Чед Кортвик и его шайка умерли ещё вчера вечером, после нападения стаи волков. И в тот самый миг, когда звери раздирали их на части, у Тортона прокралась ужасающая мысль: если бы не волки, он был готов сделать все возможное ради того, чтобы и самому полакомиться шайкой Кортвика. На лицах обезумевших от голода выживших товарищей Тортон видел точно такое же выражение. Возможно, только бедолага Вэйн поначалу отказался бы, однако... они не ели уже больше четырех дней и с каждой прожитой минутой голод становился только сильнее.
Кортвик вместе со своей шайкой получили по заслугам. Ни на единую секунду, слушая их отчаянные предсмертные вопли, Тортону не было их жалко. Люди, подобные им, не заслуживают жизни.
Теперь их осталось только трое.
В нескольких шагах от костра стоял Кэдвин Вэрсион. Держа карту в руках, он все время сверялся с ней, отрывая взгляд куда-то вдаль. Тортон не мог перестать восхищаться его самоотверженностью. Даже сейчас, на пороге смерти, он не переставал пытаться достичь поставленной цели.
– Эй, дружище, как ты? – Осипшим голосом прошептал Тортон, взглянув на Вэйна Крэкса. Но тот, понурив голову вниз, сидел неподвижно.
Тортон попытался подняться с места, чтобы разбудить его, но едва сдвинувшись с места, повалился в сугроб. Перевернувшись на спину, он глубоко вздохнул и закрыл глаза.
Боже, неужели он настолько слаб? Он предал доверие лорда Мэйно, человека, спасшего его от смерти. Человека, подарившему ему кров и пищу.
Но разве Тортон не сделал все, что было в его силах, чтобы помочь Кэдвину Вэрсиону достичь пределов Сумрачного Леса? Ведь еще с самого начала он прекрасно понимал, что этот поход обречен на провал. Да и на что вообще рассчитывал лорд Мэйно, посылая сына на верную гибель? Что побудило его на этот безрассудный поступок?..
Нет, Тортон не смел сомневаться в решениях Мэйно Вэрсиона. У него явно была для этого веская причина. Просто он не посчитал нужным рассказывать об этом Тортону. Да и с чего вдруг? Несмотря ни на что, Тортон оставался для Вэрсионов обычным оруженосцем, и ничего более.
– Осталось совсем немного, – раздался чей-то голос издалека, и поначалу Тортон даже подумал, что все происходит у него в голове. Но, с трудом приоткрыв глаза, юноша смутно увидел склонившегося над ним человека. Только спустя несколько секунд, когда зрение, наконец, пришло в норму, Тортон смог распознать в нем знакомое лицо.
Это был Кэдвин Вэрсион.
– Мы уже у цели, – улыбнулся Кэдвин, и, схватив Тортона за руку, помог ему подняться на ноги.
– На вот, выпей, — Кэдвин протянул Тортону бурдюк, – это поможет.
Поражённый Тортон задержал взгляд на Кэдвине. Неужели он говорил правду? В самом ли деле их изнурительное путешествие подошло к концу? Или... или все только начинается?..
Тортон провёл языком по иссохшим губам, и взял бурдюк. Сделав с жадностью пару больших глотков, его едва не стошнило. Откашлявшись, Тортон почувствовал, как тёплый живительный напиток обжег грудь. У него был приятный сладковатый вкус, но Тортон так и не смог понять, что это такое.
– С-спасибо, ми-милорд, – с трудом проговорил Тортон, протягивая бурдюк Кэдвину, но тот лишь покачал головой.
– Он ещё пригодится твоему товарищу, – Кэдвин кивнул в сторону спящего Вэйна, и лицо юного Вэрсиона резко посерьёзнело.
Тортон не хотел даже спрашивать, из чего состоит этот напиток, но уже через несколько секунд почувствовал, что организму стало значительно лучше. Зрение пришло в норму, понемногу начала отпускать головная боль, и, слава богам, он наконец-то мог пошевелить пальцами.
До того, как Тортон попал на службу к Вэрсионам, он никогда прежде не встречался с магией. Его бабушка любила рассказывать о грозных великанах веренаксах или смертоносных юванках. И если еще в возрасте пяти-шести лет Тортон, закутавшись в шерстяное одеяло, после подобных россказней не мог заснуть ещё несколько часов, то по мере взросления, так и не столкнувшись ни с кем из описанных бабушкой чудищ в реальной жизни, страх начал отходить и Тортон навсегда разуверился в существовании магии и злобных монстров.
Но уже совсем скоро ему предстояло убедиться, как сильно он ошибался.
За время, проведённое на службе у Вэрсионов, Тортон много раз становился свидетелем волшебства Энцо Сизариса.
Как-то раз Сизарис был вынужден отправиться в числе делегации лорда Мэйно в Аргхолм ко двору короля Освина Свансбурга. И как назло именно в этот период юная принцесса Ламия заболела сильнейшей лихорадкой. «Кровавая погибель», как прозвали ее тогда в народе. Недуг унёс несколько десятков тысяч северян. Лекари лишь пожимали плечами, рассматривая тела погибших от этой лихорадки. Заболев «Кровавой погибелью», не оставалось никаких шансов на спасение. Ламия сотрясалась от ужасающего кашля, все ее тело было покрыто кровоточащими пятнами, и придворные Катерсиса уже принимались оплакивать неминуемую гибель несчастной девушки. Не было никаких сомнений, что именно это бы и произошло, если бы на отряд лорда Мэйно не напала банда разбойников и не вынудила его вернуться в Катерсис. Ламия выздоровела уже на следующее утро после того, как приняла одну из пахучих настоек Сизариса.
Но это был лишь первый случай в жизни Тортона, когда он воочию увидел проявление волшебства. Первый, но далеко не самый впечатляющий.
– Давай, дружище, это поможет, – проговорил Тортон, склонившись над Вэйном, – ты должен выпить это. Хотя бы пару глотков.
Какое-то время безмолвствовавший Вэйн Крэкс лежал без единого движения. Тортон с ужасом подумал, что он опоздал и его новый... единственный товарищ замёрз насмерть.
– Ну же, Вэйн, – Тортон положил руку на плечо Вэйна, и потряс его, – я знаю, что ты слышишь меня.
Тортон ещё раз потряс его, и в следующий миг, промычав что-то нечленораздельное, Вэйн медленно поднял голову.
– Вэйн! – Осипшим голосом прокричал Тортон, и обнял друга за плечи.
Откупорив крышку бурдюка, Тортон аккуратно запрокинул голову Вэйна и медленно влил жидкость в рот. Сделав один единственный глоток, Вэйн откашлялся и изверг остатки пищи на землю.
Следующая попытка вышла куда более успешной, и Вэйн смог сделать несколько глотков. Через полчаса Вэйн Крэкс уже грелся у огня, на его щеках пылал румянец, и он смог даже вымолвить несколько слов.
После короткой вылазки Кэдвина в глубь леса, он вернулся с небольшой охапкой хвороста и мертвым зайцем. Тортон смог проглотить несколько кусков, а Вэйн, будь его воля, попросил бы ещё и добавки, но видя, что Кэдвин практически ничего не ел, отказался.
По выражению лица Вэйна было видно, что он до сих пор не до конца осознаёт происходящее. Ещё час назад он был на волоске от смерти. Из нескольких сотен человек их отряда в живых остались только они трое. Если бы кто-то сказал об этом Вэйну в самом начале похода, он бы принял этого человека за сумасшедшего.
– Милорд, – откашлявшись, Тортон нарушил молчание, – Вы сказали... сказали, что мы уже практически на месте...
Тортон перевёл взгляд на Вэйна, но тот лишь потупил взгляд в сторону.
– При других обстоятельствах я бы не посмел спра...
– Да, – оборвал его Кэдвин, – мы достигли границы Сумрачного Леса.
В воздухе воцарилось напряженное молчание. Вэйн покачал головой, и подбросил последнюю ветку в огонь. День уже клонился к закату. Метель усилилась, а воздух стал настолько холодным, что дышать было совсем тяжело.
– Милорд Кэдвин, – Тортон почувствовал, как внутри него все сжалось, – но для чего мы вообще прибыли сюда?
На изможденном лице Кэдвина Вэрсиона отразилась неподдельная грусть. Переведя взгляд с Тортона на Вэйна, он обернулся в сторону леса и поднялся на ноги.
– Не мы прибыли сюда, – прошептал Кэдвин, – лес сам призвал нас к себе.
Где-то в чащобе леса послышался протяжный волчий вой. Тортон почувствовал, как мороз пробежал по коже. За последние пару недель он видел, как обезумевшие от голода люди пожирали замерших насмерть товарищей. Без доли сожаления наблюдал за тем, как стая волков пожирала его недругов. За все время этого похода он ощущал, что его жизнь находится в опасности буквально каждую минуту. Но прямо сейчас, пристально всматриваясь в густеющий мрак леса, таящий в себе неведомые опасности, Тортон знал, что самое трудное только впереди.
– Дороги назад уже нет.
Глава 40 - Марианна
Когда туман понемногу рассеялся, на горизонте стали прорисовываться очертания двух исполинских статуй. Марианна сразу же поняла, что это был Моквар Непобедимый и Наксон Верный, великие воины древности из Восходной эпохи.
Титаны стояли на высоких каменных постаментах, вырастающих прямиком из недр Кораллового моря. При одном только взгляде на статуи, у Марианны захватывало дыхание. Исполины сжимали в руках гигантские копья, в длину превышающие даже их собственный рост. Стоя с перекрещенными копьями, они образовывали своего рода проход, являющий собой символ гостеприимства и могущества древнейшего города Наксон. На спинах у гигантов висели щиты, каждый из которых изображал оскаленную пасть дракона.
Чем ближе корабль приближался к статуям, тем выше они казались. Марианна не могла себе даже представить, каков истинный рост этих гигантов. Двадцать метров? Все тридцать? Быть может, даже больше.
Проплывающие на их фоне барки казались настоящими муравьями.
В порту царила полная неразбериха: кнорры, груженные мулами, мешками со всевозможными пряностями и зерном, бочками с выпивкой и прочими товарами, одномачтовые когги, на алых парусах которых красовался позолоченный антрексийский гиппогриф, а через пару минут перед Марианной предстали величественные трехмачтовые каракки, настоящая гордость флота Солнечной Лиги.
– Впервые в Наксоне? – Проговорил подошедший к Марианне мужчина. Широко улыбаясь, он протянул девушке грушу, и тут же откусил свою.
С секунду поколебавшись, девушка благодарно кивнула, и, взяв фрукт, откусила.
– Очень вкусно, – сок брызнул ей на тунику, и Марианна поспешила вытереться платком.
Незнакомец с улыбкой на губах наблюдал за ее стараниями. Прожевав кусок, он снова заговорил:
– Из далеких земель прибыли?
Марианна задержала взгляд на незнакомце. Она знала, что с первым встречным нельзя слишком откровенничать, дабы не привлекать к себе слишком много внимания. Раскрывать истинную цель своего прибытия в Наксон она не могла, и оставалось только надеяться, что выдуманная ею версию окажется достаточно правдоподобной.
– О да, сэр, – выдавив из себя улыбку, заговорила Марианна, – я столько наслышана о Наксоне, что, когда мне выпала возможность поступить на службу в качестве переводчицы к одному из знатных господ, я просто не могла отказаться.
– Переводчица? – Незнакомец приподнял брови, – вот уж действительно интересно.
Доев грушу, мужчина с тонкими усами и короткой стрижкой вытащил из внутреннего кармана темно-синего дублета платок и вытер руки.
– Могрен Керсер, к вашим услугам, – Марианна пожала протянутую руку, унизанную сверкающими бриллиантами, кольцами и золотыми перстнями, – странствующий торговец из Бонарда.
– Лирда Сторм, – без запинки отчеканила Марианна, – моя семья отдала едва ли не последние сбережения только для того, чтобы я последовала за своей мечтой. И я просто не могу их подвести.
Керсер понимающе закивал.
– Вы должны быть благодарны своей семье, – серьезным тоном сказал он, – далеко не всем так везет.
– Вы правы, – ответила девушка, – я безмерно благодарна своим родителям за предоставленную возможность.
Не слишком ли она перегнула? Не догадался ли Керсер, что она лжет? Впрочем, лгала она лишь отчасти, ведь она действительно приплыла в Наксон в отчаянной надежде помочь своей семьи в борьбе за существование. Где бы сейчас не был Гирланд и Кэдвин, куда бы не отправилась Ламия и что бы не предпринял отец для спасения их дома, Марианна пойдет на самые крайние меры для этого. На кону стояли жизни ее близких, а ничего дороже у Марианны не было.
И хотя манеры, речь, да и в целом поведение Могрена Керсера говорили о его порядочности, на какой-то момент Марианне показалось, что торговец чересчур уж любознателен. Стоило бы вести себя с ним куда более осмотрительнее.
– Вы же знаете, кто эти двое? – Керсер кивнул в сторону статуй.
– Братья-близнецы, Моквар и Наксон, – уверенно ответила Марианна, – основатели города.
– Верно, – кивнул торговец, – но знаете ли вы почему на их щитах изображен дракон?
Марианна отрицательно покачала головой. Могрен Керсер весь просиял от возможности поведать, по всей видимости, свою любимую историю.
– То был мудрейший из них, Лордернах, Ужас Ночи. Дракон даровал жителям Наксона несметные богатства, которые помогли им обрести силу и могущество на поле брани. Взамен Лордернах наказал наксонцам, что, когда придет нужный час, и он вернется из необъятных краев солнечного Элиона, они будут обязаны сражаться на его стороне.
Марианна с усмешкой подумала, в какой бы неописуемый восторг пришел бы Мэллион, услышав этот рассказ.
– Я так понимаю, – улыбнулась девушка, – час расплаты еще не пробил?
Керсер развел руки в сторону.
– Никто не видел живого дракона уже больше сотни лет, – ответил торговец, – но надо полагать, что Лордернах еще нагрянет за своим долгом и принесет с собой Ужас Ночи.
Марианна не нашла, что ответить, хотя и должна была признать, что рассказ Керсера произвел на нее впечатление.
Какое-то время они плыли молча, любуясь горизонтом приближающейся гавани.
– В течение всей следующей недели я буду торговать на базаре в гавани, – прервал молчание Керсер, – если вам будет что-то нужно, не стесняйтесь заходить. Всегда приятно помочь обжиться хорошему человеку на новом месте, а особенно – в таком суровом и беспощадном гиганте, как Наксон.
Керсер задорно рассмеялся.
– С чего вы взяли, что я хорошая? – Вопросила Марианна, продолжая улыбаться.
Торговец прищурился, вглядываясь в ее лицо.
– По глазам вижу, – пожал плечами Керсер, – в таких вещах я никогда не ошибаюсь. За свою жизнь я объездил едва ли не пол света, и уж в чем, а в людях точно научился разбираться.
Керсер осклабился в лучезарной улыбке и подмигнул ей.
– Могу представить, – кивнула Марианна, – благодарю за предложение. Думаю, ваша помощь мне действительно может понадобиться.
– Ох, можете в этом не сомневаться, – Керсер положил руку ей на плечо, – а сейчас прошу извинить, мы уже совсем скоро прибудем в порт. Нужно подготовить документы.
– Разумеется.
– Приятно было познакомиться, миледи Сторм.
– И мне, – улыбнулась Марианна, – до скорой встречи.
Керсер отсалютовал ей на прощание и зашагал по ступенькам в трюм «Андриетты».
Марианна облокотилась о борт корабля, наблюдая за возрастающим вдалеке городом. Сквозь густые серые облака уже вовсю пробивались яркие лучи утреннего солнца. Вскоре Марианна смогла разглядеть снующих по пристани торговцев, таможенников и матросов. С обеих сторон гавани располагалось два маяка.
