Конрад медленно ступил вперёд, выходя на обширную территорию двора, засыпанную песком и солью. Под песком могла скрываться любая ловушка, поэтому он шёл очень осторожно, ожидая подвоха при каждом движении. Он разгребал ногами песок, изредка поглядывая то на крышу, то на улыбающегося ментора. Тот вальяжно расположился на бочке и болтал ногами, рассматривая маневры ученика.
Конрад упорно шёл вперёд, но не как на тренировке. Он осторожно нащупывал носком сапога какие-то железные предметы под песком, но не поднимал их, а лишь оставлял каблуками отметины на песке. Лишь на расстоянии трёх футов до бочки он продвинул носок сапога под песок полностью, подцепил что-то железное и подкинул вверх. Пока оружие падало, он зачерпнул правой рукой горсть осыпающегося песка, обернулся вокруг своей оси на левой ноге и швырнул песок в сторону противника.
– Ветер не в мою сторону, и, благодари Господа, что не в твою. Первый урок боя в узком месте тебе не пошёл впрок. Попытаюсь достучаться до твоей глиняной черепушки во второй раз. Урок второй - стой, где стоишь, и враг сам придет к тебе, если ты ему нужен. Если он нужен тебе, как у нас сейчас, думай, куда наступаешь. Будет ли это палуба корабля, песок во время прилива, склон горы или ещё что-то. Думай всегда, куда наступаешь.
Конрад сжал зубы и судорожно выдохнул. Дрог настолько разозлил Конрада своими пренебрежительными наставлениями, что тот подхватил с песка оружие, которое недавно подбросил ногой. Он никогда прежде такого не видел. Это было лезвие в виде полумесяца с рукояткой, смыкающей обе стороны полумесяца.
– Ну, и, – слезая с бочки, произнес оборванец. – Что ты с ним будешь делать? У меня же нет оружия, почти. Решай, графёныш, решай! Ты здесь только потому, что твой дядя хочет сделать из мальчика мужчину.
Конрада до глубины души задели его слова. Он тут же воспротивился тому, что его судьбу решают без него. Вдруг он схватил камень и метнул его на балкон, куда пересел Артур. А потом сплюнул себе под ноги и, развернувшись на каблуках, пошёл обратно в дом.
– Ты сильнее, чем твой отец! Вернись! - голос дяди прозвучал на весь двор.
– Бой проигран, - в спину доносился смех оборванца. Он ещё сильнее взбесил Конрада и заставил вернуться на импровизированную арену.
– Дай мне драться с моим оружием! – Конрад был в бешенстве, он потерял контроль над своими эмоциями.
– Под песком есть и оно, найди. Пока ты будешь его искать, ты умрешь, - Дрог расхохотался и зачерпнул песок с солью в свой сапог. – Сыпется не песок, уходит твоё время.
Левой ногой Конрад нащупал что-то железное под песком, но пытаясь поднять, ощутил удар, молниеносный и болезненный, как укус осы.
– У тебя должно быть четыре глаза - два из них на затылке, а остальные внутри, в сознании, управляющем твоими конечностями. А ты не видишь даже своими двумя! - оборванец был непререкаем. Сталь в его голосе прозвучала впервые с начала неожиданной тренировки. –Помни, графёныш, ты остаешься без помощи своего отца. Отрубив путь назад, ты стал независимым, но, ты должен вырасти сам.
Нравоучения ментора бесили его больше чем его удары. Взяв в ладонь рукоятку серпа, Конрад полоснул им, целясь в грудь Дрога. Удар не пришелся в цель, а лишь разрезал воздух.
– Ну и? - произнес новоявленный учитель. – На корабле, куда ты стремишься, этот маневр не пройдёт, на тебя даже не будут тратить порох. Просто прибьют шомполом канониры, а абордажники даже пику марать не будут. Пока всё, жду после обеда! Я б ещё тебя погонял, графёныш, да боюсь, что служанки не донесут молоко, скиснет! Смотри, сколько их набралось!
Дрог хмыкнул, кивком указывая на молоденьких служанок, которые несли ведра с парным молоком в дом, но остановились, чтобы исподтишка полюбоваться на юного виконта. Конрад взял то, что первое подвернулось под руку - змееобразный синайский нож. И в очередной раз он услышал лишь хохот.
– Пойми, сынок и заруби себе на носу. Корабль, неизвестные земли, люди, которых редко можно назвать людьми - это твоё будущее. Хорошо, что твой дядя оплачивает мои услуги. Нынче думай лишь о том, что я тебе сказал. Портовые шлюхи, бриллианты, испанские галеоны, набитые золотом из колоний… Забудь об этом! Готовься умереть каждый день и будешь тем, кто ты есть.
Дрог задрал холщовую штанину, двумя пальцами раздвинул прореху на ботфорте из кожи кита, там выглядывал лишь подруб на деревянном протезе.
– Раз выбрал этот путь, иди дальше и будь лучшим. Сегодня в полдень, с набитым желудком, ты будешь более медлителен, чем морская черепаха на суше. Посмотрим, на что ты способен!
Конрад был так взбудоражен первым уроком, что не смог вернуться в дом дяди сразу. Он вышел в сад через боковую калитку, лег на траву, и в своём юношеском бреду представлял, как могло бы пройти его прощание с отцом. Он представлял, как отец обнимет его перед тем, как выпустит из семейного «гнезда». Воспоминания об Агате навевали тоску, но и всё же – вселяли надежду. Любовь и желание доказать, что он и сам достоин уважения, укрепляли Конрада в его решении уйти из дома.
Прилетел ворон и сел на его протянутую левую руку.
«Прощайте! И не ждите меня обратно! »
Конрад упорно шёл вперёд, но не как на тренировке. Он осторожно нащупывал носком сапога какие-то железные предметы под песком, но не поднимал их, а лишь оставлял каблуками отметины на песке. Лишь на расстоянии трёх футов до бочки он продвинул носок сапога под песок полностью, подцепил что-то железное и подкинул вверх. Пока оружие падало, он зачерпнул правой рукой горсть осыпающегося песка, обернулся вокруг своей оси на левой ноге и швырнул песок в сторону противника.
– Ветер не в мою сторону, и, благодари Господа, что не в твою. Первый урок боя в узком месте тебе не пошёл впрок. Попытаюсь достучаться до твоей глиняной черепушки во второй раз. Урок второй - стой, где стоишь, и враг сам придет к тебе, если ты ему нужен. Если он нужен тебе, как у нас сейчас, думай, куда наступаешь. Будет ли это палуба корабля, песок во время прилива, склон горы или ещё что-то. Думай всегда, куда наступаешь.
Конрад сжал зубы и судорожно выдохнул. Дрог настолько разозлил Конрада своими пренебрежительными наставлениями, что тот подхватил с песка оружие, которое недавно подбросил ногой. Он никогда прежде такого не видел. Это было лезвие в виде полумесяца с рукояткой, смыкающей обе стороны полумесяца.
– Ну, и, – слезая с бочки, произнес оборванец. – Что ты с ним будешь делать? У меня же нет оружия, почти. Решай, графёныш, решай! Ты здесь только потому, что твой дядя хочет сделать из мальчика мужчину.
Конрада до глубины души задели его слова. Он тут же воспротивился тому, что его судьбу решают без него. Вдруг он схватил камень и метнул его на балкон, куда пересел Артур. А потом сплюнул себе под ноги и, развернувшись на каблуках, пошёл обратно в дом.
– Ты сильнее, чем твой отец! Вернись! - голос дяди прозвучал на весь двор.
– Бой проигран, - в спину доносился смех оборванца. Он ещё сильнее взбесил Конрада и заставил вернуться на импровизированную арену.
– Дай мне драться с моим оружием! – Конрад был в бешенстве, он потерял контроль над своими эмоциями.
– Под песком есть и оно, найди. Пока ты будешь его искать, ты умрешь, - Дрог расхохотался и зачерпнул песок с солью в свой сапог. – Сыпется не песок, уходит твоё время.
Левой ногой Конрад нащупал что-то железное под песком, но пытаясь поднять, ощутил удар, молниеносный и болезненный, как укус осы.
– У тебя должно быть четыре глаза - два из них на затылке, а остальные внутри, в сознании, управляющем твоими конечностями. А ты не видишь даже своими двумя! - оборванец был непререкаем. Сталь в его голосе прозвучала впервые с начала неожиданной тренировки. –Помни, графёныш, ты остаешься без помощи своего отца. Отрубив путь назад, ты стал независимым, но, ты должен вырасти сам.
Нравоучения ментора бесили его больше чем его удары. Взяв в ладонь рукоятку серпа, Конрад полоснул им, целясь в грудь Дрога. Удар не пришелся в цель, а лишь разрезал воздух.
– Ну и? - произнес новоявленный учитель. – На корабле, куда ты стремишься, этот маневр не пройдёт, на тебя даже не будут тратить порох. Просто прибьют шомполом канониры, а абордажники даже пику марать не будут. Пока всё, жду после обеда! Я б ещё тебя погонял, графёныш, да боюсь, что служанки не донесут молоко, скиснет! Смотри, сколько их набралось!
Дрог хмыкнул, кивком указывая на молоденьких служанок, которые несли ведра с парным молоком в дом, но остановились, чтобы исподтишка полюбоваться на юного виконта. Конрад взял то, что первое подвернулось под руку - змееобразный синайский нож. И в очередной раз он услышал лишь хохот.
– Пойми, сынок и заруби себе на носу. Корабль, неизвестные земли, люди, которых редко можно назвать людьми - это твоё будущее. Хорошо, что твой дядя оплачивает мои услуги. Нынче думай лишь о том, что я тебе сказал. Портовые шлюхи, бриллианты, испанские галеоны, набитые золотом из колоний… Забудь об этом! Готовься умереть каждый день и будешь тем, кто ты есть.
Дрог задрал холщовую штанину, двумя пальцами раздвинул прореху на ботфорте из кожи кита, там выглядывал лишь подруб на деревянном протезе.
– Раз выбрал этот путь, иди дальше и будь лучшим. Сегодня в полдень, с набитым желудком, ты будешь более медлителен, чем морская черепаха на суше. Посмотрим, на что ты способен!
Конрад был так взбудоражен первым уроком, что не смог вернуться в дом дяди сразу. Он вышел в сад через боковую калитку, лег на траву, и в своём юношеском бреду представлял, как могло бы пройти его прощание с отцом. Он представлял, как отец обнимет его перед тем, как выпустит из семейного «гнезда». Воспоминания об Агате навевали тоску, но и всё же – вселяли надежду. Любовь и желание доказать, что он и сам достоин уважения, укрепляли Конрада в его решении уйти из дома.
Прилетел ворон и сел на его протянутую левую руку.
«Прощайте! И не ждите меня обратно! »
