- Позови сюда свою женщину, Фаэнчим, пусть скажет правду, - потребовал инбаши.
Фаэнчим громко закричал:
- Айла! Айла!!
Айла явилась на зов мгновенно, словно стояла где-то неподалеку в ожидании, что ее обязательно позовут и, боясь посмотреть на своего мужчину, низко склонила голову.
- Отвечай, подходила к тебе мирянка? - прогремел Фаэнчим.
Наложница подняла голову и испуганно замотала головой. Нуриец тыльной стороной ладони отвесил звонкую пощечину.
- Не смей мне лгать!
Прикрываясь руками, Айла упала на колени. В руке Фаэнчим угрожающе сжимал плеть. Не в силах больше наблюдать, Млада вцепилась в руку Унгура, повиснув на нем.
- Останови его, пожалуйста, она не виновата.
Все присутствующие с интересом переключились с нурийки на мирянку. Унгур опешил. Неужели он ошибся?
- Это была не Айла?
- Она просто не поняла меня, я же не говорю на вашем языке. Это всего лишь недоразумение, - затараторила Млада.
Инбаши со злостью стряхнул с себя девушку, да так, что та, не устояв, приземлились почти всем телом на землю. Лицо его покраснело, а челюсть заходила из стороны в сторону.
- В таком случае учи язык усерднее, - словно выплюнул он в лицо Младе.
Перед Фаэнчимом же, сдерживаясь и с небольшим поклоном головы, извинился:
- Фаэнчим, я приношу свои извинения тебе и твоей женщине. Но если мы перестанем помогать друг другу, что станет с нашим народом? Нет единства - нет силы, нет народа.
Высказавшись, Унгур развернулся и быстрым размашистым шагом покинул место раздора. На Младу даже не взглянул. Мирянка, все еще сидящая на земле, смотрела, как он уходит. С одной стороны, ей было очень обидно, что он бросил ее тут и даже не помог подняться, а ведь она по-прежнему слаба. Но с другой стороны, понимала, почему он так поступил. Просто не мог проявить слабость перед другими нурами, которые к тому же являются его подчиненными. А уж тем паче в отношении наложниц. О нет. нуры не такой народ, что бы кланяться в ноги женщине и боготворить ее. Как же ей хотелось домой, в свою деревню.
Сдержав наворачивающиеся слезы, Млада кое-как поднялась и не глядя на окружавших ее людей, побрела обратно в шатер. Где ожидал злой как волк, нуриец, не меньше. Зайдя внутрь девушка прижалась к стене и, опустив голову, стала ждать своей участи. А Унгур стоял, сцепив руки за спиной, и не повернулся к ней, даже когда услышал, как она вошла..
- Ты снова выставила меня на посмешище, - голос его был обманчиво спокоен, но холод сквозил в каждом слове.
- Я не желала этого, - почти прошептала пленница, ежась, словно в шатре действительно было холодно.
Унгур повернулся.
- Айла прекрасно тебя поняла, зачем ты ее защищала?
- Чтобы она не сделала, это не заслуживает того, чтобы ее избили.
- Значит, просто пожалела? Ей-то совсем не было тебя жаль... А ты не боишься оказаться на ее месте?
Глаза Млады мгновенно расширились, а между бровями образовалась складка.
- Ты же не ударишь меня?
Унгур усмехнулся, пробежал взглядом по телу мирянки и шутливо заметил:
- Для этого тебя надо откормить, ты сейчас и плевка не выдержишь.
Девушка улыбнулась и смело шагнула ближе.
- Больше не сердишься на меня?
- Я все еще зол, - проворчал Унгур.
- Не стоит на меня злиться, я всего лишь глупая наложница, - защебетала нежным голосом Млада.
- Вот что, моя глупая наложница, - вздохнул варвар, - приведи в порядок мою походную одежду. А я пока позабочусь об ужине.
Дождавшись когда нуриец выйдет, девушка присела у сундука и стала осматривать брошенные вещи. Негромкий стук заставил ее обернуться ко входу. Всего на несколько мгновений мелькнула голова Айлы. Она что-то оставила у порога и исчезла. Подойдя посмотреть на дары, Млада улыбнулась.
- Мясо и нут. Как бы было хорошо подружиться с тобой, Айла.
Едва успела пленница управиться с готовкой, как вернулся Унгур с припасами.
- Ужин? - уловив запах еды удивился нуриец. - Из чего же ты его приготовила?
- Благодарность от Айлы. А ты говорил, зря я за нее заступилась, - Млада просто светилась от радости.
- Думаешь, она теперь будет считать тебя своей подругой? - неодобрительно заметил мужчина, садясь за столик, - Как бы не так. У Айлы скверный характер, все это знают.
- А я верю в ее искренность. Да ты ешь, ешь, - присела рядом мирянка, - я и одежду твою почистила.
Унгур чуть склонил голову набок и пристально посмотрел на нее.
- Раз ты сегодня такая услужливая, может ты мне и как наложница послужишь?
Млада испуганно заморгала и попятилась назад.
От хорошего настроения нурийца не осталось и следа. Глаза сузились и на лице появилось хищное выражение.
- Однажды я перестану тебя уговаривать.
Не притронувшись к еде, мужчина поднялся и ушел из шатра мрачнее тучи. Точно сам Сайтан вселился в него, которым часто пугают нурских детей. Слова варвара испугали пленницу. Она, прикусив губу, опустила голову, сложила руки перед собой, прижав ладони друг к другу, и стала молча молиться.
Остатки ужина были убраны, в шатре порядок. А раз других дел не было, Млада решила лечь спать, не дожидаясь Унгура. Ночевать одной было для нее делом привычным. Нуриец часто уходил на всю ночь. Где он проводил свое время и чем занимался, она не спрашивала. Во-первых это было не ее дело, а во-вторых не хотела лишний раз злить варвара. Он не поощрял расспросы и пустое любопытство. Это пленница уже поняла. Неожиданно в шатер заглянула незнакомая девушка и без приветствия, довольно грубо позвала:
- Эй! Эй, мирянка!
Млада приподнялась посмотреть на позднего гостя.
- Ты женщина инбаши? - спросила незнакомка.
- Что? - переспросила мирянка.
- Ты, спрашиваю, женщина инбаши Унгура? - теряла терпение девушка.
- Да-а-а-а...
- Забирай его.
- От...откуда? - растерялась пленница.
- Иди за мной, - закатив глаза, велела нурийка.
Мирянка поднялась и, набросив халат, последовала за девушкой. Теперь при свете луны она разглядела, что это не нурийка. Невысокая, очень худая, с маленькими женскими формами и оливковым цветом кожи. Волосы, рыжие и густые, были распущены и доставали до лопаток. Это была Идриска. Ее народ был одним из первых, кого захватили нуры, поскольку к степнякам их территории находились ближе остальных. Ходили слухи, что их чаще всего использовали для услад. «Неужели и Унгур пользовался подобными утехами? Или она тоже чья-то наложница?» - думала Млада, разглядывая незнакомку.
- Стой тут, - приказала рыжая девушка мирянке, подведя к чужому шатру.
Затем нырнула в шатер и вынырнула с Унгуром на плече. Тот стоял пошатываясь и от него сильно пахло вином. Млада перехватила пьяного нурийца и, качаясь под его тяжестью, повела обратно.
- Зачем же ты так напился? - кряхтя и тяжело дыша проворчала Млада.
- Цыц, женщина, - шикнул Унгур, икнул и еще больше повис на бедной девушке.
- Только и знаешь, что бранить меня, да упрекать.
- Уймись говорю!
- Сам уймись!
- Мирянская ведьма! - прорычал Унгур чувствуя, что проигрывает спор.
- Нурийский варвар! - не сдавалась Млада.
Кое-как затащив в шатер нурийца, мирянка с трудом уложила его на шкуры. Но не успела она подняться, как Унгур, ухватившись, потянул и уронил ее на себя. Девушка ойкнула и попыталась встать. Но крепкие пальцы мужчины будто намертво вцепились в одежду и руки пленницы. Опасение и испуг вмиг охватили мирянку. Вырвавшись из захвата, она старалась отползти, но Унгур, повернувшись на бок, схватил пленницу за ногу и без всяких усилий подтащил обратно, словно та не весила ничего. Млада завизжала и маленькими кулачками принялась стучать по нему, отталкиваясь от пьяного нурийца.
- Нет, оставь меня!
Но что для настоящего воина удары такой слабой девушки? Мать в детстве лупила его куда сильнее. Унгур с легкостью подмял под себя брыкающуюся мирянку и рыкнул:
- Ты наложница, подчиняйся!
- Отстань, ты пьян! - взвыла Млада.
Вот только взывать к пьяному - все равно, что к глухому. Унгур лишь сопел в ответ. Когда силы были уже на исходе, Млада поняла, что ей не справиться. Она перестала бороться, а на глазах выступили слезы. Всхлипывая, девушка молилась про себя, чтобы это поскорее закончилось. Мужчина повошкался еще пару мгновений, проворчал что-то невнятное и затих. Замерла и Млада. Убедившись, что нуриец лежит смирно, она несколько раз тихонько толкнула его в плечо. По шатру прокатился негромкий храп. Облегчение из ее уст вырвалось нервным хохотом. А успокоившись, она снова предприняла попытку выкарабкаться из медвежьих объятий.
- Какой же ты тяжелый! - обессилено вздохнула Млада, так и не выбравшись.
«Не получается уйти, и сил уже не осталось. Что же делать? Не могу же я остаться тут на всю ночь. Может дождаться пока он сам перевернется?» - думала изнуренная девушка, глядя в потолок. Усталость накатила с такой силой, что не хотелось двигаться. Все пережитое за день грузом повисло на руках, ногах, плечах… Стоило пленнице на минутку прикрыть глаза, как ее сморил сон почти мгновенно. Ей снился дом, родители и братья.
Как же не хотелось открывать глаза. Мирянка нежилась в полудреме, не желая просыпаться. Под своей щекой она ощущала что-то мягкое и теплое, а ее руки обнимали крепкий... СТАН!! Глаза Млады распахнулись и наткнулись на пристальный мужской взгляд. Темно-карие очи смотрели прямо на нее, будто изучая.
- Доброго утра, - негромко пожелал Унгур.
Млада резво приподнялась и попятилась назад. Как?! Как она могла уснуть рядом с посторонним мужчиной? Да еще так бесстыдно его обнимать? Что он о ней подумает? Предательский румянец расползался по щекам, обнажая девичий стыд.
- Не убегай, полежи еще немного рядом, - прошептал мужчина, не шелохнувшись.
В этой просьбе и его взгляде было столько мольбы, что мирянка, поборов смущение, вернулась к Унгуру и опасливо легла рядом, стараясь не касаться его. Нуриец одной рукой обнял Младу за талию, притянув ближе и уткнулся ей в шею. Когда его горячее дыхание, щекоча, коснулось кожи, щеки девушки вновь запылали.
***
Сборы шли полным ходом. Нуры сворачивали лагерь. Дав наказ мирянке, Унгур все утро провел с байбаши Хунаном. А вернувшись, увидел Младу у шатра и строго спросил:
- Вещи собрала?
- Да, - мирянка была взволнована переездом, - осталось только шатер собрать. А куда мы переезжаем?
- В земли халисов, - без особых объяснений ответил нуриец.
- Настала очередь халисов откупаться от вас? - едко заметила пленница.
- Они проиграли так же, как и вы, миряне, - парировал Унгур.
Млада сердито взглянула на нурийца. Почему эти варвары не понимают, сколько несчастий принесли они другим народам.
- Никто по доброй воле не проигрывает, вы захватываете силой.
Унгур не мог не усмехнуться столь наивным речам юной девицы.
- Знаешь, почему вас так легко было завоевать?
- Потому, что мы мирный народ, а не варвары, как вы, - выпалила девушка, не сдержавшись.
- Потому что вы глупый народ, - помотал головой Унгур, - у вас нет дисциплины и согласия. Нет единого князя, которому бы вы подчинялись. Ваши мелкие князья вообразили себя ханами, каждый на своей территории, и воюют между собой, доказывая кто лучше.
- Зато мы не суем нос в дела других народов и никого не превращаем в рабов, - словно капризный ребенок никак не хотела признавать Млада правоту слов нурийца.
Унгур окинул взглядом девушку с головы до ног и, склонив голову набок, спросил:
- Сколько тебе лет, Млада?
- Семнадцать стукнуло полгода назад.
- Оно и видно, рассуждаешь как дитя.
- А тебе сколько? Раз ты такой опытный? - проворчала мирянка.
- Двадцать восемь будет осенью. А братья, сестры у тебя есть? - продолжал расспрашивать Унгур.
- Что это ты стал моей семьей интересоваться? Двое старших братьев у меня - Добромир и Драгомир.
- Небось и женихи имелись?
- Ну был один, Лесьяр, - вдруг смутилась пленница. - Да только зря он к отцу приходил меня сватать. Я бы за него не пошла.
- Отчего же?
- Я только по любви пойду, а он мне не полюбился. Он с братом моим дружен, так я его с детства как облупленного знаю, - задрала нос девушка. - А у тебя сколько братьев?
- Десять.
- Десять братьев?! - брови Млады поползли вверх от удивления.
- И четыре сестры.
- О, какая большая семья у тебя, - глаза девушки округлились еще больше.
- Для нуров столько детей привычное дело, - пожал плечами Унгур.
Разговор был прерван окликом байбаши Хунана:
- Инбаши, давай команду своим людям, пора в путь.
- Поклонись, - сквозь зубы прошептал Унгур, и Млада, немедля склонилась перед главнокомандующим.
- Да, байбаши Хунан, - принимая приказ, ответил Унгур.
Хунан с любопытством посмотрел на девушку.
- Неужто мирянка все еще развлекает тебя? Два месяца! Не пора ли отослать ее голову?
Млада, снова ощутила оторопь. Совсем как в ту ночь, когда отбивалась от пьяного Унгура. Она отвела глаза, полные страха от Хунана, опустилась на колени перед Унгуром и уткнулась лбом в его руку.
- Господин, не отсылайте свою глупую рабыню, вы ведь довольны мной? Я все еще дарю вам наслаждение?
Мужчина не сводил глаз с байбаши, ожидая его реакции на это представление. Как ему поступить, если хан станет настаивать на смерти наложницы, которую он сам же ему даровал. Теперь она его, только его. Хунан вдруг разразился смехом.
- А ты у нас оказывается похититель женских сердец, инбаши.
Отсмеявшись, Хунан кивнул в знак вежливости и отправился прочь. На его лице все еще сияла ехидная улыбка. Унгур же смотрел вслед Хунану, совсем не улыбаясь. На Младу, все также стоящую на коленях, он и вовсе не взглянул, лишь протянул с тяжким вздохом:
- Прав байбаши, погубишь ты меня, мирянская ведьма.
Млада подняла голову вверх. Слова Унгура не предвещали ничего хорошего.
Нуриец с удивлением посмотрел на девушку. Странно, Хунан уже ушел, а она все еще на коленях и держит его руку.
- Ты чего? - потянул он мирянку вверх.
Млада встала и тут же прижалась головой к плечу нурийца.
- Я испугалась.
Унгур понимающе слегка похлопал свободной рукой девушку по спине.
- Надо ехать, слышала же приказ. С лошадью и телегой управляться умеешь?
Млада, оторвавшись от варвара, активно закивала. А когда Унгур, разобрав шатер и уложив его с остальной поклажей, повел под уздцы коня, она зашагала следом, оглядываясь по сторонам. Заметив проходящих мимо Фаэнчима и Айлу, она тихонько помахала нурийке. Айла заметила жест мирянки, но не ответила. Опустив низко голову, маленькими быстрыми шагами, стараясь не отставать, она шла за Фаэнчимом. Но, убедившись, что мужчина идет, не оборачиваясь, нурийка, все-же быстро взмахнула ладошкой, и, не мешкая, побежала за своим нурийцем. А Млада, улыбнувшись про себя, за своим.
Целый день передвигалось нурское войско вглубь чужой страны, а Млада хоть и ехала по своим землям, но все больше отдалялась от отчего дома и родной семьи. Уже поздней ночью нуры встали новым лагерем. Жизнь в нем протекала точно так же. Женщины занимались хозяйством, а мужчины готовились к походам, вырабатывая стратегию и прокладывая пути от селения к селению.
Фаэнчим громко закричал:
- Айла! Айла!!
Айла явилась на зов мгновенно, словно стояла где-то неподалеку в ожидании, что ее обязательно позовут и, боясь посмотреть на своего мужчину, низко склонила голову.
- Отвечай, подходила к тебе мирянка? - прогремел Фаэнчим.
Наложница подняла голову и испуганно замотала головой. Нуриец тыльной стороной ладони отвесил звонкую пощечину.
- Не смей мне лгать!
Прикрываясь руками, Айла упала на колени. В руке Фаэнчим угрожающе сжимал плеть. Не в силах больше наблюдать, Млада вцепилась в руку Унгура, повиснув на нем.
- Останови его, пожалуйста, она не виновата.
Все присутствующие с интересом переключились с нурийки на мирянку. Унгур опешил. Неужели он ошибся?
- Это была не Айла?
- Она просто не поняла меня, я же не говорю на вашем языке. Это всего лишь недоразумение, - затараторила Млада.
Инбаши со злостью стряхнул с себя девушку, да так, что та, не устояв, приземлились почти всем телом на землю. Лицо его покраснело, а челюсть заходила из стороны в сторону.
- В таком случае учи язык усерднее, - словно выплюнул он в лицо Младе.
Перед Фаэнчимом же, сдерживаясь и с небольшим поклоном головы, извинился:
- Фаэнчим, я приношу свои извинения тебе и твоей женщине. Но если мы перестанем помогать друг другу, что станет с нашим народом? Нет единства - нет силы, нет народа.
Высказавшись, Унгур развернулся и быстрым размашистым шагом покинул место раздора. На Младу даже не взглянул. Мирянка, все еще сидящая на земле, смотрела, как он уходит. С одной стороны, ей было очень обидно, что он бросил ее тут и даже не помог подняться, а ведь она по-прежнему слаба. Но с другой стороны, понимала, почему он так поступил. Просто не мог проявить слабость перед другими нурами, которые к тому же являются его подчиненными. А уж тем паче в отношении наложниц. О нет. нуры не такой народ, что бы кланяться в ноги женщине и боготворить ее. Как же ей хотелось домой, в свою деревню.
Сдержав наворачивающиеся слезы, Млада кое-как поднялась и не глядя на окружавших ее людей, побрела обратно в шатер. Где ожидал злой как волк, нуриец, не меньше. Зайдя внутрь девушка прижалась к стене и, опустив голову, стала ждать своей участи. А Унгур стоял, сцепив руки за спиной, и не повернулся к ней, даже когда услышал, как она вошла..
- Ты снова выставила меня на посмешище, - голос его был обманчиво спокоен, но холод сквозил в каждом слове.
- Я не желала этого, - почти прошептала пленница, ежась, словно в шатре действительно было холодно.
Унгур повернулся.
- Айла прекрасно тебя поняла, зачем ты ее защищала?
- Чтобы она не сделала, это не заслуживает того, чтобы ее избили.
- Значит, просто пожалела? Ей-то совсем не было тебя жаль... А ты не боишься оказаться на ее месте?
Глаза Млады мгновенно расширились, а между бровями образовалась складка.
- Ты же не ударишь меня?
Унгур усмехнулся, пробежал взглядом по телу мирянки и шутливо заметил:
- Для этого тебя надо откормить, ты сейчас и плевка не выдержишь.
Девушка улыбнулась и смело шагнула ближе.
- Больше не сердишься на меня?
- Я все еще зол, - проворчал Унгур.
- Не стоит на меня злиться, я всего лишь глупая наложница, - защебетала нежным голосом Млада.
- Вот что, моя глупая наложница, - вздохнул варвар, - приведи в порядок мою походную одежду. А я пока позабочусь об ужине.
Дождавшись когда нуриец выйдет, девушка присела у сундука и стала осматривать брошенные вещи. Негромкий стук заставил ее обернуться ко входу. Всего на несколько мгновений мелькнула голова Айлы. Она что-то оставила у порога и исчезла. Подойдя посмотреть на дары, Млада улыбнулась.
- Мясо и нут. Как бы было хорошо подружиться с тобой, Айла.
Едва успела пленница управиться с готовкой, как вернулся Унгур с припасами.
- Ужин? - уловив запах еды удивился нуриец. - Из чего же ты его приготовила?
- Благодарность от Айлы. А ты говорил, зря я за нее заступилась, - Млада просто светилась от радости.
- Думаешь, она теперь будет считать тебя своей подругой? - неодобрительно заметил мужчина, садясь за столик, - Как бы не так. У Айлы скверный характер, все это знают.
- А я верю в ее искренность. Да ты ешь, ешь, - присела рядом мирянка, - я и одежду твою почистила.
Унгур чуть склонил голову набок и пристально посмотрел на нее.
- Раз ты сегодня такая услужливая, может ты мне и как наложница послужишь?
Млада испуганно заморгала и попятилась назад.
От хорошего настроения нурийца не осталось и следа. Глаза сузились и на лице появилось хищное выражение.
- Однажды я перестану тебя уговаривать.
Не притронувшись к еде, мужчина поднялся и ушел из шатра мрачнее тучи. Точно сам Сайтан вселился в него, которым часто пугают нурских детей. Слова варвара испугали пленницу. Она, прикусив губу, опустила голову, сложила руки перед собой, прижав ладони друг к другу, и стала молча молиться.
Глава 7. Погубишь ты меня, мирянская ведьма
Остатки ужина были убраны, в шатре порядок. А раз других дел не было, Млада решила лечь спать, не дожидаясь Унгура. Ночевать одной было для нее делом привычным. Нуриец часто уходил на всю ночь. Где он проводил свое время и чем занимался, она не спрашивала. Во-первых это было не ее дело, а во-вторых не хотела лишний раз злить варвара. Он не поощрял расспросы и пустое любопытство. Это пленница уже поняла. Неожиданно в шатер заглянула незнакомая девушка и без приветствия, довольно грубо позвала:
- Эй! Эй, мирянка!
Млада приподнялась посмотреть на позднего гостя.
- Ты женщина инбаши? - спросила незнакомка.
- Что? - переспросила мирянка.
- Ты, спрашиваю, женщина инбаши Унгура? - теряла терпение девушка.
- Да-а-а-а...
- Забирай его.
- От...откуда? - растерялась пленница.
- Иди за мной, - закатив глаза, велела нурийка.
Мирянка поднялась и, набросив халат, последовала за девушкой. Теперь при свете луны она разглядела, что это не нурийка. Невысокая, очень худая, с маленькими женскими формами и оливковым цветом кожи. Волосы, рыжие и густые, были распущены и доставали до лопаток. Это была Идриска. Ее народ был одним из первых, кого захватили нуры, поскольку к степнякам их территории находились ближе остальных. Ходили слухи, что их чаще всего использовали для услад. «Неужели и Унгур пользовался подобными утехами? Или она тоже чья-то наложница?» - думала Млада, разглядывая незнакомку.
- Стой тут, - приказала рыжая девушка мирянке, подведя к чужому шатру.
Затем нырнула в шатер и вынырнула с Унгуром на плече. Тот стоял пошатываясь и от него сильно пахло вином. Млада перехватила пьяного нурийца и, качаясь под его тяжестью, повела обратно.
- Зачем же ты так напился? - кряхтя и тяжело дыша проворчала Млада.
- Цыц, женщина, - шикнул Унгур, икнул и еще больше повис на бедной девушке.
- Только и знаешь, что бранить меня, да упрекать.
- Уймись говорю!
- Сам уймись!
- Мирянская ведьма! - прорычал Унгур чувствуя, что проигрывает спор.
- Нурийский варвар! - не сдавалась Млада.
Кое-как затащив в шатер нурийца, мирянка с трудом уложила его на шкуры. Но не успела она подняться, как Унгур, ухватившись, потянул и уронил ее на себя. Девушка ойкнула и попыталась встать. Но крепкие пальцы мужчины будто намертво вцепились в одежду и руки пленницы. Опасение и испуг вмиг охватили мирянку. Вырвавшись из захвата, она старалась отползти, но Унгур, повернувшись на бок, схватил пленницу за ногу и без всяких усилий подтащил обратно, словно та не весила ничего. Млада завизжала и маленькими кулачками принялась стучать по нему, отталкиваясь от пьяного нурийца.
- Нет, оставь меня!
Но что для настоящего воина удары такой слабой девушки? Мать в детстве лупила его куда сильнее. Унгур с легкостью подмял под себя брыкающуюся мирянку и рыкнул:
- Ты наложница, подчиняйся!
- Отстань, ты пьян! - взвыла Млада.
Вот только взывать к пьяному - все равно, что к глухому. Унгур лишь сопел в ответ. Когда силы были уже на исходе, Млада поняла, что ей не справиться. Она перестала бороться, а на глазах выступили слезы. Всхлипывая, девушка молилась про себя, чтобы это поскорее закончилось. Мужчина повошкался еще пару мгновений, проворчал что-то невнятное и затих. Замерла и Млада. Убедившись, что нуриец лежит смирно, она несколько раз тихонько толкнула его в плечо. По шатру прокатился негромкий храп. Облегчение из ее уст вырвалось нервным хохотом. А успокоившись, она снова предприняла попытку выкарабкаться из медвежьих объятий.
- Какой же ты тяжелый! - обессилено вздохнула Млада, так и не выбравшись.
«Не получается уйти, и сил уже не осталось. Что же делать? Не могу же я остаться тут на всю ночь. Может дождаться пока он сам перевернется?» - думала изнуренная девушка, глядя в потолок. Усталость накатила с такой силой, что не хотелось двигаться. Все пережитое за день грузом повисло на руках, ногах, плечах… Стоило пленнице на минутку прикрыть глаза, как ее сморил сон почти мгновенно. Ей снился дом, родители и братья.
Как же не хотелось открывать глаза. Мирянка нежилась в полудреме, не желая просыпаться. Под своей щекой она ощущала что-то мягкое и теплое, а ее руки обнимали крепкий... СТАН!! Глаза Млады распахнулись и наткнулись на пристальный мужской взгляд. Темно-карие очи смотрели прямо на нее, будто изучая.
- Доброго утра, - негромко пожелал Унгур.
Млада резво приподнялась и попятилась назад. Как?! Как она могла уснуть рядом с посторонним мужчиной? Да еще так бесстыдно его обнимать? Что он о ней подумает? Предательский румянец расползался по щекам, обнажая девичий стыд.
- Не убегай, полежи еще немного рядом, - прошептал мужчина, не шелохнувшись.
В этой просьбе и его взгляде было столько мольбы, что мирянка, поборов смущение, вернулась к Унгуру и опасливо легла рядом, стараясь не касаться его. Нуриец одной рукой обнял Младу за талию, притянув ближе и уткнулся ей в шею. Когда его горячее дыхание, щекоча, коснулось кожи, щеки девушки вновь запылали.
***
Сборы шли полным ходом. Нуры сворачивали лагерь. Дав наказ мирянке, Унгур все утро провел с байбаши Хунаном. А вернувшись, увидел Младу у шатра и строго спросил:
- Вещи собрала?
- Да, - мирянка была взволнована переездом, - осталось только шатер собрать. А куда мы переезжаем?
- В земли халисов, - без особых объяснений ответил нуриец.
- Настала очередь халисов откупаться от вас? - едко заметила пленница.
- Они проиграли так же, как и вы, миряне, - парировал Унгур.
Млада сердито взглянула на нурийца. Почему эти варвары не понимают, сколько несчастий принесли они другим народам.
- Никто по доброй воле не проигрывает, вы захватываете силой.
Унгур не мог не усмехнуться столь наивным речам юной девицы.
- Знаешь, почему вас так легко было завоевать?
- Потому, что мы мирный народ, а не варвары, как вы, - выпалила девушка, не сдержавшись.
- Потому что вы глупый народ, - помотал головой Унгур, - у вас нет дисциплины и согласия. Нет единого князя, которому бы вы подчинялись. Ваши мелкие князья вообразили себя ханами, каждый на своей территории, и воюют между собой, доказывая кто лучше.
- Зато мы не суем нос в дела других народов и никого не превращаем в рабов, - словно капризный ребенок никак не хотела признавать Млада правоту слов нурийца.
Унгур окинул взглядом девушку с головы до ног и, склонив голову набок, спросил:
- Сколько тебе лет, Млада?
- Семнадцать стукнуло полгода назад.
- Оно и видно, рассуждаешь как дитя.
- А тебе сколько? Раз ты такой опытный? - проворчала мирянка.
- Двадцать восемь будет осенью. А братья, сестры у тебя есть? - продолжал расспрашивать Унгур.
- Что это ты стал моей семьей интересоваться? Двое старших братьев у меня - Добромир и Драгомир.
- Небось и женихи имелись?
- Ну был один, Лесьяр, - вдруг смутилась пленница. - Да только зря он к отцу приходил меня сватать. Я бы за него не пошла.
- Отчего же?
- Я только по любви пойду, а он мне не полюбился. Он с братом моим дружен, так я его с детства как облупленного знаю, - задрала нос девушка. - А у тебя сколько братьев?
- Десять.
- Десять братьев?! - брови Млады поползли вверх от удивления.
- И четыре сестры.
- О, какая большая семья у тебя, - глаза девушки округлились еще больше.
- Для нуров столько детей привычное дело, - пожал плечами Унгур.
Разговор был прерван окликом байбаши Хунана:
- Инбаши, давай команду своим людям, пора в путь.
- Поклонись, - сквозь зубы прошептал Унгур, и Млада, немедля склонилась перед главнокомандующим.
- Да, байбаши Хунан, - принимая приказ, ответил Унгур.
Хунан с любопытством посмотрел на девушку.
- Неужто мирянка все еще развлекает тебя? Два месяца! Не пора ли отослать ее голову?
Млада, снова ощутила оторопь. Совсем как в ту ночь, когда отбивалась от пьяного Унгура. Она отвела глаза, полные страха от Хунана, опустилась на колени перед Унгуром и уткнулась лбом в его руку.
- Господин, не отсылайте свою глупую рабыню, вы ведь довольны мной? Я все еще дарю вам наслаждение?
Мужчина не сводил глаз с байбаши, ожидая его реакции на это представление. Как ему поступить, если хан станет настаивать на смерти наложницы, которую он сам же ему даровал. Теперь она его, только его. Хунан вдруг разразился смехом.
- А ты у нас оказывается похититель женских сердец, инбаши.
Отсмеявшись, Хунан кивнул в знак вежливости и отправился прочь. На его лице все еще сияла ехидная улыбка. Унгур же смотрел вслед Хунану, совсем не улыбаясь. На Младу, все также стоящую на коленях, он и вовсе не взглянул, лишь протянул с тяжким вздохом:
- Прав байбаши, погубишь ты меня, мирянская ведьма.
Млада подняла голову вверх. Слова Унгура не предвещали ничего хорошего.
Нуриец с удивлением посмотрел на девушку. Странно, Хунан уже ушел, а она все еще на коленях и держит его руку.
- Ты чего? - потянул он мирянку вверх.
Млада встала и тут же прижалась головой к плечу нурийца.
- Я испугалась.
Унгур понимающе слегка похлопал свободной рукой девушку по спине.
- Надо ехать, слышала же приказ. С лошадью и телегой управляться умеешь?
Млада, оторвавшись от варвара, активно закивала. А когда Унгур, разобрав шатер и уложив его с остальной поклажей, повел под уздцы коня, она зашагала следом, оглядываясь по сторонам. Заметив проходящих мимо Фаэнчима и Айлу, она тихонько помахала нурийке. Айла заметила жест мирянки, но не ответила. Опустив низко голову, маленькими быстрыми шагами, стараясь не отставать, она шла за Фаэнчимом. Но, убедившись, что мужчина идет, не оборачиваясь, нурийка, все-же быстро взмахнула ладошкой, и, не мешкая, побежала за своим нурийцем. А Млада, улыбнувшись про себя, за своим.
Глава 8. Вот, как целует наложница своего мужчину
Целый день передвигалось нурское войско вглубь чужой страны, а Млада хоть и ехала по своим землям, но все больше отдалялась от отчего дома и родной семьи. Уже поздней ночью нуры встали новым лагерем. Жизнь в нем протекала точно так же. Женщины занимались хозяйством, а мужчины готовились к походам, вырабатывая стратегию и прокладывая пути от селения к селению.
