Несмотря на, казалось бы, пережитый совместно кошмар, обоюдной симпатии у них не возникало. Миша каждый раз изучающе смотрел на Царя, словно выискивал что-то. Будто подозревал в нечестности. Вот только о какой честности может идти речь с владельцем агентства, оказывающим своеобразные и почти всегда запрещённые законом услуги?
Однако, сама Лесницкая старалась верить Косте. Не до конца, конечно. Но с другой стороны, у кого нет секретов? Каждый имел право на маленькие и большие тайны. Только студент считал иначе и неоднократно советовал Марине быть с Костей осторожнее, внимательнее.
«Вы же умеете заглядывать в прошлое! – напоминал он, когда Царя не было рядом. – Взгляните. Поройтесь в его воспоминаниях. Вам не кажется, что всё не так чисто?»
Она знала, во многом Миша прав, но не могла понять, почему студент так негативно настроен к Царю? Вроде бы тот ничего плохого не сделал, да и к ней относился более, чем хорошо. Так в чём крылась причина?
Лесницкая прошла на кухню, стараясь не думать об осуждающем взгляде парнишки.
«Студент, – вздохнула она про себя, – что с него взять? Слишком много всего на него обрушилось. Видимо, нервы всё-таки не железные». – Вспомнилось их первое знакомство, когда она в образе жуткой ведьмы всячески его проверяла, а он держался молодцом. Бросила взгляд через плечо. Миша что-то оставил на тумбочке и поплёлся следом:
– Вам там письмо.
– Позже взгляну.
– Дело серьёзное, – добавил Ботик.
– Ты же знаешь, – улыбнулась ему Лесницкая, – пока я не поем, для меня не существует ничего серьёзного. Сначала завтрак, остальное потом. Кстати, вы завтракали? – попыталась отодвинуть дракониху от холодильника, но Снегурочка не сдавалась: сперва зашипела, затем быстро сменила тактику – замурлыкала, обвила хвостом ноги хозяйки.
– Мне энергии достаточно, – ответил Ботик.
– А я не голоден, – сухо произнёс Миша, но уже через секунду с совершенно другим настроением поднял с пола ярко-малиновую миску и обратился к Снегурочке. – Проголодалась?
Дракониха отлипла от женских ног и, подпрыгнув, уткнулась в ладонь парнишки.
– Снегурёнок, не наглей, – строгость в голосе Марины была показной. Она понимала, что дракониха успела привыкнуть к бОльшим порциям. Костя избаловал Снегурочку. И на самом деле совсем не злилась. Но показать себя главной была обязана. Зверь сразу это почувствовал, поэтому, не глядя на хозяйку, издал утробный, но очень радостный звук и вдруг принялся… летать вокруг Миши.
Глаза округлились у всех троих. Увиденное шокировало. Первым пришёл в себя робот.
– Марина, а… Снегурочка… научилась… летать?
Лесницкая молчала. Справиться с удивлением оказалось не так-то просто. Она всегда знала, её дракон особенный по целому ряду причин, но даже не подозревала, что Снегурочка способна на такое.
– Снегурочка-а-а! – радостно закричал Миша и обнял питомца. Дракониха не противилась. – Это же, драный кот, невероятно круто! Фантастически клёво! Ты подрастёшь и будешь меня катать на спине, как в сериале с троном!
– Стоп, – выставила руку Марина. – Подобного точно не будет.
– Да ладно вам. Не будьте такой занудой! – и быстро сделал селфи с вновь парящим зверем.
– Не смей никому отсылать! – прикрикнула на него Лесницкая.
– Почему?
Марина молчала, обдумывая сложившуюся и совсем непредвиденную ситуацию.
– Да, Марина, – поддержал студента робот, – что в этом плохого? Хвастовство само по себе не есть правильно, но если снимок на память, то почему бы и нет?
Миша сразу закивал:
– Я для себя! Честно! Буду ночью любоваться и представлять, как однажды на Снегурочке…
– Никогда, – перебила Марина тоном, не терпящим возражений.
Миша осунулся, подошёл к холодильнику, открыл морозилку и по-свойски вытащил кусок свинины. Снегурочка опустилась на пол и принялась жадно обнюхивать добычу.
Лесницкая вздохнула. Она не собиралась пока рассказывать правду, но, что, если время уже пришло?
– Марина? – забеспокоился робот. – Всё в порядке?
– Да, Ботик, думаю… да. Ты… присаживайся. Я хочу кое-что рассказать. И ты, Миша.
Студент недоверчиво покосился на женщину. В таком состоянии он её ещё ни разу не видел. Не знал, как реагировать. Детектив Марина Лесницкая очень старалась скрывать эмоции, пыталась быть каменной, однако даже ей, обложенной слухами и домыслами, как гранатами, привыкшей из-за всего этого держать маску, сейчас не удавалось побороть эмоции. Что-то очень личное скользило в её взгляде на жующую Снегурочку. Что-то болезненное.
И, кажется, Миша видел страх.
Парень медленно опустился на стул.
– Марина? У вас… всё хорошо?
Кивнула, но не сумела обмануть чуткого студента.
– Я же так… пошутил. Не буду я ничего выкладывать. И фото удалю. Не думал, что для вас это настолько важно, но раз… это имеет такое большое значение, то… смотрите, – и нажал на «корзину».
Марина улыбнулась искренне, тепло, душевно. И сразу после этого резко отвернулась.
Ботик положил руку на её плечо:
– У вас, людей, случаются эмоциональные всплески, знаю, но в чём причина?
Стирая набежавшие слёзы, обернулась и честно, хотя и не сразу ответила:
– Мне страшно. – Выдержала паузу и добавила: – За Снегурёнка… страшно.
В отличие от Марины, убийца не боялся за питомца и не скрывал правды: все в «Приюте» знали, что из себя представляет его дракон. Но, тем не менее, мальчик по имени Снег всё так же умилял отдыхающих. Смерть Лизы не разрушила гармонию «Приюта». Как и прежде, трагедия прошла по краю судеб, кроша сердца лишь самых близких. Да и к чему переживания? Убийцу нашли. Безутешный, плавающий в собственном горе Антон легко признался в убийстве. Местной полиции объяснил, что сделал это после ссоры, в порыве эмоций. Не помнил подробностей убийства, но никому этого и не требовалось. Признание есть, а поиски правды полицейских не волновали.
В ту минуту, когда Лесницкая набиралась сил, чтобы рассказать друзьям о драконе, он, будто очнувшись от жуткого, кошмарного сна закрылся в доме, где и было совершено преступление. Прочёл заклинание, создающее купол и сел на том самом месте, где нашёл любимую. Красивую и мёртвую.
Хозяйка коттеджа, жители, полицейские предпринимали различные попытки, стараясь пробить купол. Но выдающиеся способности Антона каждый раз оказывались сильнее. Парень замуровал себя на месте преступления, оградившись от всех собственной болью, непониманием случившегося и желанием докопаться до истины.
– Я не хочу адвоката! – кричал он с веранды. – Потому, что я не виновен! Но буду говорить только с тем, кто не живёт здесь, слышите? Мне нужен тот, кто… – задумался, а затем с улыбкой, уже тише произнёс: – Мне нужна детектив Марина Алексеевна Лесницкая. Позовите Лесницкую, иначе я… я… убью её!
Из-за спины Антона вдруг вылезла симпатичная светловолосая девушка в платье брусничного цвета. Её рот был заклеен, руки связаны. В глазах мольба.
– Как он её туда затащил? Когда? Кто эта девушка? Почему мы её не заметили? – посыпались вопросы со всех сторон. Толпа загудела, как потревоженный улей. Каждый считал своим долгом обронить фразу относительно бессовестного убийцы, его мёртвой девушки и несчастной блондинки.
Антон не отвечал на обвинения… вопросы. Лишь крепко держал за плечо свою пленницу и заклинанием повторял одно и тоже:
– Марина Лесницкая… Марина Лесницкая…
Девушку узнал только один-единственный человек – пожилая женщина. Но та предпочла тихо скрыться в самом большом доме.
Понемногу все успокоились. Полицейские, не сумев пробить купол даже с помощью магии, решили выполнить просьбу Антона. К тому же ни один из них не желал рисковать жизнью светловолосой девушки в платье брусничного цвета.
– Красотка, – заметил самый молодой полицейский, – жаль, если погибнет, – шепнул на ухо зрелому напарнику. Тот кивнул, страстно разглядывая фигуру пленницы и её короткое платье. Затем вытащил из кармана брюк телефон и набрал номер человека, которого когда-то сильно выручил. Теперь тот был у него в долгу.
– Привет. Узнал? Ну точно, я, Кемеров. Как поживаешь? Ничё? А я тут к тебе с делом. Помощь нужна. Ты мне обязан, помнишь, так что… – сделал паузу и выдохнул, – бабу надо найти. Детектива. Некую Марину Лесницкую. Сможешь?
– Смогу, – ухмыльнулись в трубке. – Ты даже себе представить не можешь, как я рад тебе помочь с этой бабой. Кстати, а что там за дело? Не расскажешь?
И Кемеров рассказал.
– Даже так? – обрадовался после услышанного собеседник. Погладил пушистого кота. – Я тебе её без труда привезу, но и сам хочу поучаствовать. Эта баба мне нервы попортила. Настала моя очередь.
Кемеров хихикнул, но углубляться в тему не стал. Разговор завершили. Полицейский сделал ещё пару попыток попасть внутрь дома, но ничего не добился. Сел на траву, закурил. На мгновение ему померещилось, будто в окне, за куполом скользнул дракон, тот, что Снег, милый такой, хотя и… Что «и» было в общем-то для Кемерова не столь важно. Но полицейский убедил себя в невозможности увиденного. Хозяина зверя-то рядом не было. Да и вообще этого парня в толпе он не заметил. Расслабился, наслаждаясь сигаретным дымом.
А тот, к кому он обратился за помощью, продолжал гладить кота и улыбаться. Из кухни вышла женщина, тряхнула пучком тёмных волос и поинтересовалась:
– Неужели нашёлся повод насолить этой стерве?
– Да, Ника, – продолжал растягивать губы мужчина. – И ещё какой. Громкое дело намечается. С лунным убийством давно сталкивалась?
– Давно, – честно призналась женщина. В глазах сверкнул азарт. Работая специалистом по телу, она отлично знала, насколько интересными и сложными бывают подобные дела.
Женщина не скрывала злорадной ухмылки.
Ботик с Мишей переглянулись. Дракониха, будто поняв, о ком речь, отодвинула носом миску и улеглась в ногах хозяйки.
– Почему за Снегурочку страшно? – поинтересовался парень после того, как Марина на автомате прожевала бутерброд, оставленный Ботиком накануне в холодильнике и опустошила стакан с соком. – Что случилось? Кто ей угрожает?
– Никто, – вздохнув, ответила Марина. – Сама природа. И общество.
– Ничего не понимаю.
– Я тоже, – робот переводил взгляд с женщины на дракона. Туда-обратно.
Лесницкая принялась гладить питомца, понимая, чем дольше молчит, тем хуже. Выпрямилась, откинулась на спинку стула, закрыла глаза.
В памяти ожил тот день, когда она впервые увидела дракона.
Марина улыбнулась.
Грустно.
Очередное дело, злые сплетни, неясные фрагменты прошлой жизни. Она ехала на М-ке по Невскому и пыталась разобраться с собственными мыслями. В дороге сделать это было проще, чем сидя в квартире, в одиночестве. Так создавалось хоть какое-то ощущение, что она не одна в этом мире. Мимо пролетали машины, куда-то спешили люди, но для неё этого было достаточно, чтобы чувствовать себя частью этой вселенной. Вселенной, которой наплевать на её чувства. Иначе почему всё так сложно? Почему память не возвращается?
– Марин? – Ботик осторожно коснулся плеча. – Ты с нами?
– Да… – открыла глаза. – В тот день я ехала к одному изобретателю. Он позвонил и сказал, что хочет мне кое-кого показать. Обещал сюрприз. Владимир Евгеньевич, так его звали, жил под землёй. Недалеко от Дома Книги.
– Под землёй? – не удержался Миша. – Как так? Он же не гном какой-нибудь из сказки. Почему?
– Из-за редкой болезни. Владимир Евгеньевич не выносил солнечного света. К тому же, где-то он вычитал, что жизнь под землёй способна вылечить его недуг. Да и творилось ему там легче.
– Так не бывает, – заметил робот. – Я про недуг. Это байки из интернета.
– Знаю, Ботик. Но у каждого гения свои причуды. А Владимир Евгеньевич был самым настоящим гением. Он жил в старых катакомбах. Оборудовал их под себя, создал настоящую лабораторию и все условия для нормальной жизни. Для жизни такой, какой он её видел.
– То есть особенной, – снова вклинился Миша.
– Его жизнь состояла из работы. Изобретения, изобретения и снова изобретения – вот, что он хотел видеть вокруг себя. Владимир Евгеньевич мечтал доказать, что потерянное в прошлом вовсе не безвозвратно и над этим трудился до самой смерти.
– Неужели создал машину времени?
– Нет, Миш. Гораздо более важное. Он понял, как оживлять вымершие виды.
Все трое удивлённо посмотрели на дракона. Снегурочка вновь потёрлась о женские ноги.
– Так… – у студента перехватило дыхание, – Снегурочку оживили?
Марина покачала головой:
– Снегурёнок рождена заново, но её сердце взяли у дракона, жившего в иное время.
Головой затряс даже Ботик. Его системы пищали, пытаясь собрать воедино полученную информацию. Получалось что-то неясное. Пальцы робота быстро нажимали экран за экраном, выискивая объяснение.
– Не нужно. – Остановила его Лесницкая. – В интернете ты вряд ли это найдёшь. Информация секретная. Снегурочка – феномен в нашем мире. Единственный. Был ещё мальчик. Его я увидела первым, но он… не выжил.
– Подождите, Марина, если я правильно услышал, вы сказали, Владимир…
– Евгеньевич.
– Да. Что он был изобретателем.
Кивнула.
– А сердце Снегурочки взяли у другого дракона, но сама Снегурочка рождена… заново, так?
– Верно, Миша.
– И либо я совсем запутался, либо Снегурочка… ненастоящая? Но… но как такое возможно?
Системы робота вновь дали о себе знать, а глаза Ботика, между тем, выражали полное отсутствие мыслей, будто робот погрузился сам в себя. Сторонний наблюдатель мог бы подумать, что машина дала сбой или вовсе вышла из строя, но Марина знала это не так, ведь Ботик тоже был феноменом, и сейчас он погрузился в серьёзные размышления.
– А что значит быть настоящим, Миша?
– Жить, – не задумываясь, ответил парень. – Чувствовать. – Мыслить. У меня в институте на философии говорят, что жизнью определяется состояние души.
– Хорошее объяснение, – Лесницкая потянулась к драконихе. Та послушно взлетела, осторожно, слегка надавливая лапами, опустилась на плечо, но, будто осознав тяжесть своего маленького, но совсем не хрупкого тельца, сразу же перебралась на стол.
– Никаких манер, – засмеялась Марина, глядя в чуткую, всё понимающую мордочку.
Снегурочка склонила голову набок и издала урчащий звук.
– Кто тут ещё должен быть недовольным? – заметила Лесницкая, и словно бы забыв о присутствующих, начала беседу с питомцем. – Между прочим, Снегурёнок, мы с тобой договаривались. Никаких ползаний по обеденному столу. У тебя есть своё место. Да что там место? Вся квартира. Ты можешь сидеть где угодно, но только не на столе. И что же я вижу? Твой первый полёт – праздник, несомненно. Но правила никто не отменял. Так что поднимай свою попу и слезай.
Дракониха нехотя и бурча что-то почти по-человечески, спрыгнула на пол и тут же воспарила. А уже через секунду сидела на хозяйских коленках и преданно смотрела в глаза.
– Не бойся, – рука потянулась к чешуе, нежно провела по спине, задержалась у хвоста. – А вообще-то кому надо по попе за такую наглость. Мало того, что научилась летать и не разу мне об этом не намекнула, так ещё и ведёшь себя как некультурное животное.
Дракон жалобно пискнул.
– Снегурёнок, Снегурёнок… Я ругаюсь на тебя, потому, что люблю. Я боюсь за тебя, малышка. У меня ведь никого больше нет. – Марина шмыгнула носом, и Снегурочка тут же потянула шею к женскому лицу. Два носа встретились.
Однако, сама Лесницкая старалась верить Косте. Не до конца, конечно. Но с другой стороны, у кого нет секретов? Каждый имел право на маленькие и большие тайны. Только студент считал иначе и неоднократно советовал Марине быть с Костей осторожнее, внимательнее.
«Вы же умеете заглядывать в прошлое! – напоминал он, когда Царя не было рядом. – Взгляните. Поройтесь в его воспоминаниях. Вам не кажется, что всё не так чисто?»
Она знала, во многом Миша прав, но не могла понять, почему студент так негативно настроен к Царю? Вроде бы тот ничего плохого не сделал, да и к ней относился более, чем хорошо. Так в чём крылась причина?
Лесницкая прошла на кухню, стараясь не думать об осуждающем взгляде парнишки.
«Студент, – вздохнула она про себя, – что с него взять? Слишком много всего на него обрушилось. Видимо, нервы всё-таки не железные». – Вспомнилось их первое знакомство, когда она в образе жуткой ведьмы всячески его проверяла, а он держался молодцом. Бросила взгляд через плечо. Миша что-то оставил на тумбочке и поплёлся следом:
– Вам там письмо.
– Позже взгляну.
– Дело серьёзное, – добавил Ботик.
– Ты же знаешь, – улыбнулась ему Лесницкая, – пока я не поем, для меня не существует ничего серьёзного. Сначала завтрак, остальное потом. Кстати, вы завтракали? – попыталась отодвинуть дракониху от холодильника, но Снегурочка не сдавалась: сперва зашипела, затем быстро сменила тактику – замурлыкала, обвила хвостом ноги хозяйки.
– Мне энергии достаточно, – ответил Ботик.
– А я не голоден, – сухо произнёс Миша, но уже через секунду с совершенно другим настроением поднял с пола ярко-малиновую миску и обратился к Снегурочке. – Проголодалась?
Дракониха отлипла от женских ног и, подпрыгнув, уткнулась в ладонь парнишки.
– Снегурёнок, не наглей, – строгость в голосе Марины была показной. Она понимала, что дракониха успела привыкнуть к бОльшим порциям. Костя избаловал Снегурочку. И на самом деле совсем не злилась. Но показать себя главной была обязана. Зверь сразу это почувствовал, поэтому, не глядя на хозяйку, издал утробный, но очень радостный звук и вдруг принялся… летать вокруг Миши.
Глаза округлились у всех троих. Увиденное шокировало. Первым пришёл в себя робот.
– Марина, а… Снегурочка… научилась… летать?
Лесницкая молчала. Справиться с удивлением оказалось не так-то просто. Она всегда знала, её дракон особенный по целому ряду причин, но даже не подозревала, что Снегурочка способна на такое.
– Снегурочка-а-а! – радостно закричал Миша и обнял питомца. Дракониха не противилась. – Это же, драный кот, невероятно круто! Фантастически клёво! Ты подрастёшь и будешь меня катать на спине, как в сериале с троном!
– Стоп, – выставила руку Марина. – Подобного точно не будет.
– Да ладно вам. Не будьте такой занудой! – и быстро сделал селфи с вновь парящим зверем.
– Не смей никому отсылать! – прикрикнула на него Лесницкая.
– Почему?
Марина молчала, обдумывая сложившуюся и совсем непредвиденную ситуацию.
– Да, Марина, – поддержал студента робот, – что в этом плохого? Хвастовство само по себе не есть правильно, но если снимок на память, то почему бы и нет?
Миша сразу закивал:
– Я для себя! Честно! Буду ночью любоваться и представлять, как однажды на Снегурочке…
– Никогда, – перебила Марина тоном, не терпящим возражений.
Миша осунулся, подошёл к холодильнику, открыл морозилку и по-свойски вытащил кусок свинины. Снегурочка опустилась на пол и принялась жадно обнюхивать добычу.
Лесницкая вздохнула. Она не собиралась пока рассказывать правду, но, что, если время уже пришло?
Прода от 27.06.2020, 01:17
– Марина? – забеспокоился робот. – Всё в порядке?
– Да, Ботик, думаю… да. Ты… присаживайся. Я хочу кое-что рассказать. И ты, Миша.
Студент недоверчиво покосился на женщину. В таком состоянии он её ещё ни разу не видел. Не знал, как реагировать. Детектив Марина Лесницкая очень старалась скрывать эмоции, пыталась быть каменной, однако даже ей, обложенной слухами и домыслами, как гранатами, привыкшей из-за всего этого держать маску, сейчас не удавалось побороть эмоции. Что-то очень личное скользило в её взгляде на жующую Снегурочку. Что-то болезненное.
И, кажется, Миша видел страх.
Парень медленно опустился на стул.
– Марина? У вас… всё хорошо?
Кивнула, но не сумела обмануть чуткого студента.
– Я же так… пошутил. Не буду я ничего выкладывать. И фото удалю. Не думал, что для вас это настолько важно, но раз… это имеет такое большое значение, то… смотрите, – и нажал на «корзину».
Марина улыбнулась искренне, тепло, душевно. И сразу после этого резко отвернулась.
Ботик положил руку на её плечо:
– У вас, людей, случаются эмоциональные всплески, знаю, но в чём причина?
Стирая набежавшие слёзы, обернулась и честно, хотя и не сразу ответила:
– Мне страшно. – Выдержала паузу и добавила: – За Снегурёнка… страшно.
***
В отличие от Марины, убийца не боялся за питомца и не скрывал правды: все в «Приюте» знали, что из себя представляет его дракон. Но, тем не менее, мальчик по имени Снег всё так же умилял отдыхающих. Смерть Лизы не разрушила гармонию «Приюта». Как и прежде, трагедия прошла по краю судеб, кроша сердца лишь самых близких. Да и к чему переживания? Убийцу нашли. Безутешный, плавающий в собственном горе Антон легко признался в убийстве. Местной полиции объяснил, что сделал это после ссоры, в порыве эмоций. Не помнил подробностей убийства, но никому этого и не требовалось. Признание есть, а поиски правды полицейских не волновали.
В ту минуту, когда Лесницкая набиралась сил, чтобы рассказать друзьям о драконе, он, будто очнувшись от жуткого, кошмарного сна закрылся в доме, где и было совершено преступление. Прочёл заклинание, создающее купол и сел на том самом месте, где нашёл любимую. Красивую и мёртвую.
Хозяйка коттеджа, жители, полицейские предпринимали различные попытки, стараясь пробить купол. Но выдающиеся способности Антона каждый раз оказывались сильнее. Парень замуровал себя на месте преступления, оградившись от всех собственной болью, непониманием случившегося и желанием докопаться до истины.
– Я не хочу адвоката! – кричал он с веранды. – Потому, что я не виновен! Но буду говорить только с тем, кто не живёт здесь, слышите? Мне нужен тот, кто… – задумался, а затем с улыбкой, уже тише произнёс: – Мне нужна детектив Марина Алексеевна Лесницкая. Позовите Лесницкую, иначе я… я… убью её!
Из-за спины Антона вдруг вылезла симпатичная светловолосая девушка в платье брусничного цвета. Её рот был заклеен, руки связаны. В глазах мольба.
– Как он её туда затащил? Когда? Кто эта девушка? Почему мы её не заметили? – посыпались вопросы со всех сторон. Толпа загудела, как потревоженный улей. Каждый считал своим долгом обронить фразу относительно бессовестного убийцы, его мёртвой девушки и несчастной блондинки.
Антон не отвечал на обвинения… вопросы. Лишь крепко держал за плечо свою пленницу и заклинанием повторял одно и тоже:
– Марина Лесницкая… Марина Лесницкая…
Девушку узнал только один-единственный человек – пожилая женщина. Но та предпочла тихо скрыться в самом большом доме.
Понемногу все успокоились. Полицейские, не сумев пробить купол даже с помощью магии, решили выполнить просьбу Антона. К тому же ни один из них не желал рисковать жизнью светловолосой девушки в платье брусничного цвета.
– Красотка, – заметил самый молодой полицейский, – жаль, если погибнет, – шепнул на ухо зрелому напарнику. Тот кивнул, страстно разглядывая фигуру пленницы и её короткое платье. Затем вытащил из кармана брюк телефон и набрал номер человека, которого когда-то сильно выручил. Теперь тот был у него в долгу.
– Привет. Узнал? Ну точно, я, Кемеров. Как поживаешь? Ничё? А я тут к тебе с делом. Помощь нужна. Ты мне обязан, помнишь, так что… – сделал паузу и выдохнул, – бабу надо найти. Детектива. Некую Марину Лесницкую. Сможешь?
– Смогу, – ухмыльнулись в трубке. – Ты даже себе представить не можешь, как я рад тебе помочь с этой бабой. Кстати, а что там за дело? Не расскажешь?
И Кемеров рассказал.
– Даже так? – обрадовался после услышанного собеседник. Погладил пушистого кота. – Я тебе её без труда привезу, но и сам хочу поучаствовать. Эта баба мне нервы попортила. Настала моя очередь.
Кемеров хихикнул, но углубляться в тему не стал. Разговор завершили. Полицейский сделал ещё пару попыток попасть внутрь дома, но ничего не добился. Сел на траву, закурил. На мгновение ему померещилось, будто в окне, за куполом скользнул дракон, тот, что Снег, милый такой, хотя и… Что «и» было в общем-то для Кемерова не столь важно. Но полицейский убедил себя в невозможности увиденного. Хозяина зверя-то рядом не было. Да и вообще этого парня в толпе он не заметил. Расслабился, наслаждаясь сигаретным дымом.
А тот, к кому он обратился за помощью, продолжал гладить кота и улыбаться. Из кухни вышла женщина, тряхнула пучком тёмных волос и поинтересовалась:
– Неужели нашёлся повод насолить этой стерве?
– Да, Ника, – продолжал растягивать губы мужчина. – И ещё какой. Громкое дело намечается. С лунным убийством давно сталкивалась?
– Давно, – честно призналась женщина. В глазах сверкнул азарт. Работая специалистом по телу, она отлично знала, насколько интересными и сложными бывают подобные дела.
Женщина не скрывала злорадной ухмылки.
Прода от 28.06.2020, 19:40
Глава 4
Ботик с Мишей переглянулись. Дракониха, будто поняв, о ком речь, отодвинула носом миску и улеглась в ногах хозяйки.
– Почему за Снегурочку страшно? – поинтересовался парень после того, как Марина на автомате прожевала бутерброд, оставленный Ботиком накануне в холодильнике и опустошила стакан с соком. – Что случилось? Кто ей угрожает?
– Никто, – вздохнув, ответила Марина. – Сама природа. И общество.
– Ничего не понимаю.
– Я тоже, – робот переводил взгляд с женщины на дракона. Туда-обратно.
Лесницкая принялась гладить питомца, понимая, чем дольше молчит, тем хуже. Выпрямилась, откинулась на спинку стула, закрыла глаза.
В памяти ожил тот день, когда она впервые увидела дракона.
Марина улыбнулась.
Грустно.
Очередное дело, злые сплетни, неясные фрагменты прошлой жизни. Она ехала на М-ке по Невскому и пыталась разобраться с собственными мыслями. В дороге сделать это было проще, чем сидя в квартире, в одиночестве. Так создавалось хоть какое-то ощущение, что она не одна в этом мире. Мимо пролетали машины, куда-то спешили люди, но для неё этого было достаточно, чтобы чувствовать себя частью этой вселенной. Вселенной, которой наплевать на её чувства. Иначе почему всё так сложно? Почему память не возвращается?
– Марин? – Ботик осторожно коснулся плеча. – Ты с нами?
– Да… – открыла глаза. – В тот день я ехала к одному изобретателю. Он позвонил и сказал, что хочет мне кое-кого показать. Обещал сюрприз. Владимир Евгеньевич, так его звали, жил под землёй. Недалеко от Дома Книги.
– Под землёй? – не удержался Миша. – Как так? Он же не гном какой-нибудь из сказки. Почему?
– Из-за редкой болезни. Владимир Евгеньевич не выносил солнечного света. К тому же, где-то он вычитал, что жизнь под землёй способна вылечить его недуг. Да и творилось ему там легче.
– Так не бывает, – заметил робот. – Я про недуг. Это байки из интернета.
– Знаю, Ботик. Но у каждого гения свои причуды. А Владимир Евгеньевич был самым настоящим гением. Он жил в старых катакомбах. Оборудовал их под себя, создал настоящую лабораторию и все условия для нормальной жизни. Для жизни такой, какой он её видел.
– То есть особенной, – снова вклинился Миша.
– Его жизнь состояла из работы. Изобретения, изобретения и снова изобретения – вот, что он хотел видеть вокруг себя. Владимир Евгеньевич мечтал доказать, что потерянное в прошлом вовсе не безвозвратно и над этим трудился до самой смерти.
– Неужели создал машину времени?
– Нет, Миш. Гораздо более важное. Он понял, как оживлять вымершие виды.
Все трое удивлённо посмотрели на дракона. Снегурочка вновь потёрлась о женские ноги.
– Так… – у студента перехватило дыхание, – Снегурочку оживили?
Марина покачала головой:
– Снегурёнок рождена заново, но её сердце взяли у дракона, жившего в иное время.
Головой затряс даже Ботик. Его системы пищали, пытаясь собрать воедино полученную информацию. Получалось что-то неясное. Пальцы робота быстро нажимали экран за экраном, выискивая объяснение.
– Не нужно. – Остановила его Лесницкая. – В интернете ты вряд ли это найдёшь. Информация секретная. Снегурочка – феномен в нашем мире. Единственный. Был ещё мальчик. Его я увидела первым, но он… не выжил.
Прода от 29.06.2020, 19:12
– Подождите, Марина, если я правильно услышал, вы сказали, Владимир…
– Евгеньевич.
– Да. Что он был изобретателем.
Кивнула.
– А сердце Снегурочки взяли у другого дракона, но сама Снегурочка рождена… заново, так?
– Верно, Миша.
– И либо я совсем запутался, либо Снегурочка… ненастоящая? Но… но как такое возможно?
Системы робота вновь дали о себе знать, а глаза Ботика, между тем, выражали полное отсутствие мыслей, будто робот погрузился сам в себя. Сторонний наблюдатель мог бы подумать, что машина дала сбой или вовсе вышла из строя, но Марина знала это не так, ведь Ботик тоже был феноменом, и сейчас он погрузился в серьёзные размышления.
– А что значит быть настоящим, Миша?
– Жить, – не задумываясь, ответил парень. – Чувствовать. – Мыслить. У меня в институте на философии говорят, что жизнью определяется состояние души.
– Хорошее объяснение, – Лесницкая потянулась к драконихе. Та послушно взлетела, осторожно, слегка надавливая лапами, опустилась на плечо, но, будто осознав тяжесть своего маленького, но совсем не хрупкого тельца, сразу же перебралась на стол.
– Никаких манер, – засмеялась Марина, глядя в чуткую, всё понимающую мордочку.
Снегурочка склонила голову набок и издала урчащий звук.
– Кто тут ещё должен быть недовольным? – заметила Лесницкая, и словно бы забыв о присутствующих, начала беседу с питомцем. – Между прочим, Снегурёнок, мы с тобой договаривались. Никаких ползаний по обеденному столу. У тебя есть своё место. Да что там место? Вся квартира. Ты можешь сидеть где угодно, но только не на столе. И что же я вижу? Твой первый полёт – праздник, несомненно. Но правила никто не отменял. Так что поднимай свою попу и слезай.
Дракониха нехотя и бурча что-то почти по-человечески, спрыгнула на пол и тут же воспарила. А уже через секунду сидела на хозяйских коленках и преданно смотрела в глаза.
– Не бойся, – рука потянулась к чешуе, нежно провела по спине, задержалась у хвоста. – А вообще-то кому надо по попе за такую наглость. Мало того, что научилась летать и не разу мне об этом не намекнула, так ещё и ведёшь себя как некультурное животное.
Дракон жалобно пискнул.
– Снегурёнок, Снегурёнок… Я ругаюсь на тебя, потому, что люблю. Я боюсь за тебя, малышка. У меня ведь никого больше нет. – Марина шмыгнула носом, и Снегурочка тут же потянула шею к женскому лицу. Два носа встретились.
