– Чего?
– Я…
– Хочу поправить причёску! – перебила Амина и вскочила с кровати.
Тёма начал махать руками. Девушка жестами показала, что всё нормально. В руке у неё была зажата ложка с остывшей гречкой.
Оборотень смотрел с недоумением. Диана же догадалась сразу и бросилась к любимому. Амина, применив слабую левитацию, опередила волшебницу и схватила за рукав Никиту.
– Мне нужно посмотреть в зеркало. Отойди, – велела она, зажимая свободной рукой ложку.
Тот нехотя обернулся. Его рука полезла в карман. Испугавшаяся Амина бросила в парня гречкой, силой магии, ставшей огненным шаром. Диана вскрикнула. Тёма «накрыл» защитным куполом Амину.
– Вы чего? – Никита опустил взгляд на прожжённую рубашку. Шарик был маленьким, сделанным наспех, и проделал дырку, как от сигареты, но всё равно парень ощущал обиду.
– Что у тебя в кармане? – заорал Артём. – Отвечай сейчас же! – он уже подготовился к атаке. Решительный взгляд, ладони сжаты в кулаки. – Я предупреждал, что знаю, как обезвредить проклятого! Даже не надейся!
– Не надейся на что, Тёмыч, блин? Ну ты чё?
– К-карманы… – тихо произнесла Диана. Приближаться боялась. Чувствовала, как дрожат колени, ощущала вспотевшие ладони и бешено бьющееся сердце. Ей казалось, ещё чуть-чуть, и она лишится чувств. Нервы накалились до предела.
– Ди, ты же говорила… доверяешь…
– По-жа-луйста…
– Только медленно! – потребовал Артём.
Парень вздохнул и, наконец, осторожно, вытащил из кармана то, что вызвало такую бурю страха у присутствовавших. Это оказались билеты.
Возникла неловкая тишина.
Тёма с Аминой переглянулись.
– Ч-что это… Никит?
– Приглашение, Ди, – грустно улыбнулся волшебник. – Наши любимчики выступают в следующем месяце. Мне удалось достать билеты.
– Н-но… Когда?
– Пока ты ездила в МВД. Пошарил по инету в поисках чего-нибудь, что поднимет тебе настроение. Ты ведь расстроилась из-за практики. Ты… – посмотрел на Амину, – подвела Нуриахмедину. Я хотел сделать тебе сюрприз вечером, но…
– Но… что? – всхлипнула Диана.
– Но мы поехали сюда, и ты опять подумала про меня что-то не то, перестала доверять, мы начали ругаться, и я решил, что подарок именно сейчас будет как раз кстати. Я… я не хочу ссориться, Ди. Это так глупо. Мы должны быть рядом. Должны быть вместе.
Диана молча глотала слёзы.
– Психдом, блин… – высказался Тёма. Разжал кулаки и расслабился. Амина сама сняла купол и подошла к оборотню. Оба взялись за руки и наблюдали за очередным примирением ненормальных влюблённых, чьи отношения напоминали эмоциональные горки.
– А что там с моей практикой? – опомнилась Амина, разрушая идиллию.
– Потом расскажу, – пообещала Диана, прижимаясь к любимому.
Никто не вглядывался в зеркало и не видел тени, вновь мелькнувшей на серебристой глади, и никто не знал, что в эту самую минуту колдун перед тем, как впасть в кому, довольно прошептал:
– Ваши неразборчивые чувства, ребята, только усиливают магию. Спасибо.
Затем улыбка, обнажив гнилые зубы, легла на лицо, и Мастит прямо на глазах Алмазовых упал замертво.
2
Неожиданное событие повергло в шок и следователей, и охранников, и судью, наслышанного об опасном колдуне: вопрос о судьбе прОклятого всё решался, решался, и в итоге, саморазрешился. Но подобного исхода не ожидал никто, и поэтому теперь в глубокой задумчивости пребывали все. С одной стороны, Мастит вроде как умер. С другой, кома совсем не означала конец. Однако, имелся ещё и третий вариант: обычные колдуны, впадая в летаргический сон, почти никогда не просыпались. Исключение составляли очень сильные, имевшие в роду более девятнадцати поколений не смешанной магии, то есть другими словами, единицы. Что касалось прОклятых, то история подобных случаев не знала. По обыкновению, колдуны просто умирали: одни во время битв, другие от этого самого проклятия. По этой причине первые дни Алмазовы и прочие находились в сильном нервном напряжении, не понимая, чего ожидать.
Но прошла неделя, две, месяц. Закончилось лето. Мастита решили похоронить. Из-за проклятия закопать в землю не имели права – чернозём и другие виды почвы отлично проводили чёрную и любую другую магию, что в данном случае было опасно. Никто не знал каких ожидать последствий не только от сильного, хоть и мёртвого колдуна, но и от необычного способа, какой привёл того к смерти. В Ведьмовском наследии ходили слухи, будто уснувшие прОклятые продолжали свои жуткие дела, управляя другими мысленно. Однако, слухи не подтверждались никакими фактами, а в байки, может и верили, но не до конца.
Лис, Кирилл Евгеньевич Лисин подполковник магической полиции, предложил сжечь Мастита, но его предложение отвергли. Во-первых, по общемировым законам кремации подвергались только волшебники и только с официального разрешения со стороны родственников. Такой закон был принят потому, что посмертное сжигание считалось процессом очищения души, а соответственно, обрядом, который надо было заслужить. Тёмные же подобной милости не получали.
Во-вторых, с незапамятных времён считалось, будто тёмная магия подпитывается от огня, и, соответственно, может вернуть колдуна к жизни. Доказательств наука не знала, но отчаянно поддерживала эту теорию, прикрываясь древними фолиантами, якобы утерянными много сотен лет назад, но так или иначе существовавшими, а значит, подтверждавшими, пускай и лишь на словах, состоятельность теории. На самом же деле среди этой информации было больше слухов, чем правды, но также, как и в случае с летаргией, никто не решался проверять.
Зато каждый знал: и обычного колдуна, и прОклятого обезвредит запечатывание в месте наибольшего скопления светлой магии. К таковым относились территории с памятниками великим волшебникам, и один из таких находился на площади Владислава Кольцова.
Родители Дианы всегда считали странным, несуразным и довольно отвратительным такой способ захоронения, но этим утром всё равно хоронили Мастита по общепринятым правилам. Тело колдуна поместили в сферу и подвесили в подпространстве рядом с памятником, туда же, где «висели» десятки тёмных. Прочитав, по тем же обычаям, молитву за упокой, Алмазовы сделали невидимыми колдуна вместе с «гробом», наложили заклинание, создающее барьер, лишающее всякой возможности вновь увидеть мертвецов и тем более к ним прикоснуться, какое-то время постояли, собираясь с мыслями и пошли прочь.
Оба сожалели лишь об одном, что похороны одинокого колдуна пришлись на их смену, а ведь безусловно, наличие родственников всё бы упростило. В иной ситуации работу бы выполняли они: под строгим руководством тех же следователей и применением волшебства, схожего по действию на управление чужой волей, но всё же.
Однако, у Мастита не было никого – отшельник, чью смерть некому оплакать.
Алмазовы последний раз обернулись, бросив взгляд на тот воздушный квадрат, в котором всего пару минут назад исчез колдун, принёсший столько тревог, и вздохнули с облегчением. Затем Лила Ибрагимовна набрала телефон дочери, сообщила той радостную новость, и вместе с мужем вернулась на работу. К счастью, история с Маститом осталась позади. К несчастью, впереди ждала поимка очередного подростка, вызывавшего дух Кольцова.
В этот момент Диана, обратившись Ранийей, подходила к зданию МВД. Несмотря на отличную подготовку – всё-таки не зря она тренировалась всё лето в превращениях, – волнение не отпускало, а вспоминая прокол на практике, тревога лишь усиливалась. Вдруг, кто-то распознает в красавице с востока вылетевшую студентку? Что, если случай с Аминой заставит преподавателей быть начеку?
Так, мучаясь сомнениями и дрожа от нервов, волшебница вошла в родной Магистериум. Привычный шум, столпотворение и родные лица: друзья стояли у перил и смотрели прямо на неё. Все, даже Амина, недавно примкнувшая к их компании, махали руками, призывая подойти. Никиты среди них не было, впрочем, как и Тёмы, но волшебница по этому поводу не переживала. Начало года – самое время для разных забав, и парни уже неделю бредили идеей пошутить, как второкурсники.
– Что вы имеете в виду? – поинтересовалась Маша, узнав об их желании.
– Пошутить по-взрослому, – серьёзно ответили ребята и синхронно вздёрнули подбородки.
– Вы хоть понимаете, что ваше желание является оксюмороном?
– Не нуди, Маш.
Сейчас русалка, позабыв про ванну, стояла с гордым выражением лица и прямой осанкой, хотя на ногах красовались осенние туфли на приличном и не слишком устойчивом каблуке. После знакомства с Петей Маша чётко решила терпеть все неудобства, но появляться перед парнем прекрасной девушкой со стройными ногами, а не с хвостом, взбалтывающим воду. И у неё это отлично получалось: и при Пете, и без него.
В эту минуту она рассуждала о том, какие книги они с парнем выберут для обсуждения сегодня вечером. Маша не могла поверить счастью – найти единомышленника, да ещё и такого, в чьих объятиях так хочется растаять – это настоящая удача. Улыбнулась собственным мыслям и обняла подошедшую подругу:
– Привет! Что с твоим уровнем стресса?
– Маша, давай попроще. Выглядит она нормально.
– Спасибо, Лиз. Но по правде говоря я нервничаю.
– Мы берём тебя как новичка под опеку, – улыбнулась Рита.
Диана рассмеялась, чувствуя, как напряжение спадает. Всё-таки рядом с ней друзья и любимый парень – всё будет хорошо. Всё должно получиться. Вот только быть под опекой ведьмы-катастрофы и её сестры ей совсем не хотелось. Нет, Рита, конечно, не опасна, но вот её новый фамильяр взамен потерянного пугал до жути.
– Лучше бы это был жук! – вскрикнула в день знакомства волшебница, отползая на другой конец дивана.
– Успокойся, – Рита поглаживала существо.
Диана подтянула колени к самому подбородку и на автомате поставила защиту.
– Она не кусается. Не бойся. Хочешь познакомиться?
– Нет!
– И всё же придётся. Это же мой новый фамильяр! Знакомься, Афродита – моя прекрасная змеюка.
Диана закрыла лицо ладонями. К сожалению, это не было ласкательным именем. Рита действительно призвала змею.
Поэтому сейчас волшебница отрицательно мотала головой, всячески убеждая, что справится сама.
– Ладно. Как хочешь.
– Ну что, пойдём? – фея развернулась к лестнице, – подождём парней наверху.
Диана кивнула, и подруги дружно начали подниматься. Первая пара обещала быть интересной. И непростой.
В аудитории ждала профессор древних языков.
3
К удивлению Дианы, общая лекция на факультете проходила тихо и мирно. Кира Львовна ничем не выдавала своих подозрений по отношению к волшебнице, и та начала сомневаться в их наличии. Возможно, она действительно создала убедительный образ, и никто ни о чём не догадывается.
К середине нудного монолога профессорши, рассыпающейся терминами, ужасающими своей длиной и сложностью произношения, Диана окончательно успокоилась: сидящие за соседним сенсорным прямоугольником, вампиры и Синицина ни о чём не догадывались. Насчёт остальных она не переживала. Расслабившись, волшебница написала сообщение Никите с вопросом где он, получила ответ, что всё в порядке, и они с Тёмычем скоро будут. Расправы ни один, ни другой не боялся. Благодаря дурацкому для преподавателей и удобному для студентов правилу первого учебного дня, опоздание на лекцию допускались, прогулы – нет, так что у парней была ещё четверть часа для подготовки розыгрыша. И Диана, рисующая в уме сотни вариаций того, что же они задумали, нетерпеливо посматривала в сторону дверей, сгорая от нетерпения увидеть шутку года. Именно так охарактеризовал Никита их с Тёмой идею перед тем, как расстаться на пороге Дианиной квартиры.
Почти всё время влюблённые проводили вместе на даче. Реже дома у волшебницы. После происшествия в больнице никаких странностей в Никите не наблюдалось. Иногда Диана просыпалась, чувствуя удушающие объятия, но списывала это на кошмарные сны. На утро любимый рассказывал о жутких образах, являвшихся ночью, но подробностей не помнил: всё как в тумане. Единственное, что каждый раз отчётливо сохранялось в памяти – это страх потерять Диану. Отсюда и неконтролируемые объятия.
Волшебница успокаивала любимого, они вместе завтракали, пару раз даже вместе с Алмазовыми, когда оставались ночевать в городе, шли гулять, наслаждаясь тёплым летом и обществом друг друга или развлекаться, познавая что-то новое.
Помимо концерта Алой паутины, где Никита достал им автографы вампиров, ребята побывали на выставке роботехники, неоднократно ходили в кафе с игротекой: карточные и словесные игры обоих привлекали в равной степени, посетили музей артефактов, ели попкорн за просмотрами слезливых мелодрам на экране кинотеатра.
Диана смотрела на парня и удивлялась тому, какой он чувствительный, ранимый, трогательный.
Настоящий.
Затем целовала его, сама сжимала руку, и вместе они, часто забывая о попкорне, продолжали смотреть кино. А после шли в парк Четырёх богинь, тонули в обоюдной нежности и романтике. Делились впечатлениями и много смотрели на звёзды: в этом году лето выдалось особенно щедрым, намекая на холодную осень.
Первый день сентября встретил порывистым ветром, тусклым солнцем и горячим чаем с громадной порцией игли на подносе – Никита постарался. В последнее время он часто баловал девушку приятными мелочами.
Затем, предвкушая учебный год, они посмеялись, вспоминая весёлые будни и хмурых преподавателей, договорились встретиться в МВД и разошлись: он в портал к оборотню, она к Магистериуму.
По пути на учёбу Диана думала лишь о том, удастся ли провернуть фокус с Ранийей – накануне ей тоже приснился тревожный сон, в котором её вновь отчисляли, и поэтому, когда мама сообщила о похоронах Мастита, не испытала совершенно никаких эмоций. Зато теперь, освободившись от тревог, осознала случившееся. Колдун, пытавшийся причинить вред её парню, её друзьям, тот, кого все так боялись, наконец-то, больше не опасен. Диана не увидит его страшных глаз, уродливого лица и жуткой ухмылки. Не услышит смех, пробирающий до костей. Ей не нужно присматриваться в полумраке к отражению в зеркале. Никаких горбатых теней, высоких силуэтов и безотчётной тревоги, разрывающей сердце. Всё позади.
Всё прошло.
Пока Кира Львовна вулканом извергала новые и довольно сложные понятия, Диана слушала вполуха, позволяя себе расслабиться. В конце концов, она это заслужила. Однако стоило профессорше громогласно заявить о письменном опросе, волшебница вмиг отбросила ненужные мысли, благо магия в этом активно помогала, и Диана, благодаря Машке знала, как минимум два способа сосредоточиться в условиях, когда этого делать совсем не хотелось, и все органы чувств настроила на Киру Львовну.
Препод, между тем, быстро, но при этом аккуратно строчила на огромной доске вопросы: их было немного, но все относились к тому разделу, который Диана совсем не помнила. К сожалению, ни один из них не затрагивал практику и касался древних языков только опосредованно.
– Напоминаю, сегодня общая лекция, – улыбнулась Кира Львовна. От этой улыбки хотелось выть, бежать и прятаться. – И вам придётся вспомнить всё, что вы проходили в прошлом году на следующих дисциплинах. – А дальше она перечислила предметы, и студентам поплохело.
– Блин, предметов больше, чем вопросов! – возмутился один из вампиров.
– Разве? –
– Я…
– Хочу поправить причёску! – перебила Амина и вскочила с кровати.
Тёма начал махать руками. Девушка жестами показала, что всё нормально. В руке у неё была зажата ложка с остывшей гречкой.
Оборотень смотрел с недоумением. Диана же догадалась сразу и бросилась к любимому. Амина, применив слабую левитацию, опередила волшебницу и схватила за рукав Никиту.
– Мне нужно посмотреть в зеркало. Отойди, – велела она, зажимая свободной рукой ложку.
Тот нехотя обернулся. Его рука полезла в карман. Испугавшаяся Амина бросила в парня гречкой, силой магии, ставшей огненным шаром. Диана вскрикнула. Тёма «накрыл» защитным куполом Амину.
– Вы чего? – Никита опустил взгляд на прожжённую рубашку. Шарик был маленьким, сделанным наспех, и проделал дырку, как от сигареты, но всё равно парень ощущал обиду.
– Что у тебя в кармане? – заорал Артём. – Отвечай сейчас же! – он уже подготовился к атаке. Решительный взгляд, ладони сжаты в кулаки. – Я предупреждал, что знаю, как обезвредить проклятого! Даже не надейся!
– Не надейся на что, Тёмыч, блин? Ну ты чё?
– К-карманы… – тихо произнесла Диана. Приближаться боялась. Чувствовала, как дрожат колени, ощущала вспотевшие ладони и бешено бьющееся сердце. Ей казалось, ещё чуть-чуть, и она лишится чувств. Нервы накалились до предела.
– Ди, ты же говорила… доверяешь…
– По-жа-луйста…
– Только медленно! – потребовал Артём.
Парень вздохнул и, наконец, осторожно, вытащил из кармана то, что вызвало такую бурю страха у присутствовавших. Это оказались билеты.
Возникла неловкая тишина.
Тёма с Аминой переглянулись.
– Ч-что это… Никит?
– Приглашение, Ди, – грустно улыбнулся волшебник. – Наши любимчики выступают в следующем месяце. Мне удалось достать билеты.
– Н-но… Когда?
– Пока ты ездила в МВД. Пошарил по инету в поисках чего-нибудь, что поднимет тебе настроение. Ты ведь расстроилась из-за практики. Ты… – посмотрел на Амину, – подвела Нуриахмедину. Я хотел сделать тебе сюрприз вечером, но…
– Но… что? – всхлипнула Диана.
– Но мы поехали сюда, и ты опять подумала про меня что-то не то, перестала доверять, мы начали ругаться, и я решил, что подарок именно сейчас будет как раз кстати. Я… я не хочу ссориться, Ди. Это так глупо. Мы должны быть рядом. Должны быть вместе.
Диана молча глотала слёзы.
– Психдом, блин… – высказался Тёма. Разжал кулаки и расслабился. Амина сама сняла купол и подошла к оборотню. Оба взялись за руки и наблюдали за очередным примирением ненормальных влюблённых, чьи отношения напоминали эмоциональные горки.
– А что там с моей практикой? – опомнилась Амина, разрушая идиллию.
– Потом расскажу, – пообещала Диана, прижимаясь к любимому.
Никто не вглядывался в зеркало и не видел тени, вновь мелькнувшей на серебристой глади, и никто не знал, что в эту самую минуту колдун перед тем, как впасть в кому, довольно прошептал:
– Ваши неразборчивые чувства, ребята, только усиливают магию. Спасибо.
Затем улыбка, обнажив гнилые зубы, легла на лицо, и Мастит прямо на глазах Алмазовых упал замертво.
2
Неожиданное событие повергло в шок и следователей, и охранников, и судью, наслышанного об опасном колдуне: вопрос о судьбе прОклятого всё решался, решался, и в итоге, саморазрешился. Но подобного исхода не ожидал никто, и поэтому теперь в глубокой задумчивости пребывали все. С одной стороны, Мастит вроде как умер. С другой, кома совсем не означала конец. Однако, имелся ещё и третий вариант: обычные колдуны, впадая в летаргический сон, почти никогда не просыпались. Исключение составляли очень сильные, имевшие в роду более девятнадцати поколений не смешанной магии, то есть другими словами, единицы. Что касалось прОклятых, то история подобных случаев не знала. По обыкновению, колдуны просто умирали: одни во время битв, другие от этого самого проклятия. По этой причине первые дни Алмазовы и прочие находились в сильном нервном напряжении, не понимая, чего ожидать.
Но прошла неделя, две, месяц. Закончилось лето. Мастита решили похоронить. Из-за проклятия закопать в землю не имели права – чернозём и другие виды почвы отлично проводили чёрную и любую другую магию, что в данном случае было опасно. Никто не знал каких ожидать последствий не только от сильного, хоть и мёртвого колдуна, но и от необычного способа, какой привёл того к смерти. В Ведьмовском наследии ходили слухи, будто уснувшие прОклятые продолжали свои жуткие дела, управляя другими мысленно. Однако, слухи не подтверждались никакими фактами, а в байки, может и верили, но не до конца.
Лис, Кирилл Евгеньевич Лисин подполковник магической полиции, предложил сжечь Мастита, но его предложение отвергли. Во-первых, по общемировым законам кремации подвергались только волшебники и только с официального разрешения со стороны родственников. Такой закон был принят потому, что посмертное сжигание считалось процессом очищения души, а соответственно, обрядом, который надо было заслужить. Тёмные же подобной милости не получали.
Во-вторых, с незапамятных времён считалось, будто тёмная магия подпитывается от огня, и, соответственно, может вернуть колдуна к жизни. Доказательств наука не знала, но отчаянно поддерживала эту теорию, прикрываясь древними фолиантами, якобы утерянными много сотен лет назад, но так или иначе существовавшими, а значит, подтверждавшими, пускай и лишь на словах, состоятельность теории. На самом же деле среди этой информации было больше слухов, чем правды, но также, как и в случае с летаргией, никто не решался проверять.
Зато каждый знал: и обычного колдуна, и прОклятого обезвредит запечатывание в месте наибольшего скопления светлой магии. К таковым относились территории с памятниками великим волшебникам, и один из таких находился на площади Владислава Кольцова.
Родители Дианы всегда считали странным, несуразным и довольно отвратительным такой способ захоронения, но этим утром всё равно хоронили Мастита по общепринятым правилам. Тело колдуна поместили в сферу и подвесили в подпространстве рядом с памятником, туда же, где «висели» десятки тёмных. Прочитав, по тем же обычаям, молитву за упокой, Алмазовы сделали невидимыми колдуна вместе с «гробом», наложили заклинание, создающее барьер, лишающее всякой возможности вновь увидеть мертвецов и тем более к ним прикоснуться, какое-то время постояли, собираясь с мыслями и пошли прочь.
Оба сожалели лишь об одном, что похороны одинокого колдуна пришлись на их смену, а ведь безусловно, наличие родственников всё бы упростило. В иной ситуации работу бы выполняли они: под строгим руководством тех же следователей и применением волшебства, схожего по действию на управление чужой волей, но всё же.
Однако, у Мастита не было никого – отшельник, чью смерть некому оплакать.
Алмазовы последний раз обернулись, бросив взгляд на тот воздушный квадрат, в котором всего пару минут назад исчез колдун, принёсший столько тревог, и вздохнули с облегчением. Затем Лила Ибрагимовна набрала телефон дочери, сообщила той радостную новость, и вместе с мужем вернулась на работу. К счастью, история с Маститом осталась позади. К несчастью, впереди ждала поимка очередного подростка, вызывавшего дух Кольцова.
В этот момент Диана, обратившись Ранийей, подходила к зданию МВД. Несмотря на отличную подготовку – всё-таки не зря она тренировалась всё лето в превращениях, – волнение не отпускало, а вспоминая прокол на практике, тревога лишь усиливалась. Вдруг, кто-то распознает в красавице с востока вылетевшую студентку? Что, если случай с Аминой заставит преподавателей быть начеку?
Так, мучаясь сомнениями и дрожа от нервов, волшебница вошла в родной Магистериум. Привычный шум, столпотворение и родные лица: друзья стояли у перил и смотрели прямо на неё. Все, даже Амина, недавно примкнувшая к их компании, махали руками, призывая подойти. Никиты среди них не было, впрочем, как и Тёмы, но волшебница по этому поводу не переживала. Начало года – самое время для разных забав, и парни уже неделю бредили идеей пошутить, как второкурсники.
– Что вы имеете в виду? – поинтересовалась Маша, узнав об их желании.
– Пошутить по-взрослому, – серьёзно ответили ребята и синхронно вздёрнули подбородки.
– Вы хоть понимаете, что ваше желание является оксюмороном?
– Не нуди, Маш.
Сейчас русалка, позабыв про ванну, стояла с гордым выражением лица и прямой осанкой, хотя на ногах красовались осенние туфли на приличном и не слишком устойчивом каблуке. После знакомства с Петей Маша чётко решила терпеть все неудобства, но появляться перед парнем прекрасной девушкой со стройными ногами, а не с хвостом, взбалтывающим воду. И у неё это отлично получалось: и при Пете, и без него.
В эту минуту она рассуждала о том, какие книги они с парнем выберут для обсуждения сегодня вечером. Маша не могла поверить счастью – найти единомышленника, да ещё и такого, в чьих объятиях так хочется растаять – это настоящая удача. Улыбнулась собственным мыслям и обняла подошедшую подругу:
– Привет! Что с твоим уровнем стресса?
– Маша, давай попроще. Выглядит она нормально.
– Спасибо, Лиз. Но по правде говоря я нервничаю.
– Мы берём тебя как новичка под опеку, – улыбнулась Рита.
Диана рассмеялась, чувствуя, как напряжение спадает. Всё-таки рядом с ней друзья и любимый парень – всё будет хорошо. Всё должно получиться. Вот только быть под опекой ведьмы-катастрофы и её сестры ей совсем не хотелось. Нет, Рита, конечно, не опасна, но вот её новый фамильяр взамен потерянного пугал до жути.
– Лучше бы это был жук! – вскрикнула в день знакомства волшебница, отползая на другой конец дивана.
– Успокойся, – Рита поглаживала существо.
Диана подтянула колени к самому подбородку и на автомате поставила защиту.
– Она не кусается. Не бойся. Хочешь познакомиться?
– Нет!
– И всё же придётся. Это же мой новый фамильяр! Знакомься, Афродита – моя прекрасная змеюка.
Диана закрыла лицо ладонями. К сожалению, это не было ласкательным именем. Рита действительно призвала змею.
Поэтому сейчас волшебница отрицательно мотала головой, всячески убеждая, что справится сама.
– Ладно. Как хочешь.
– Ну что, пойдём? – фея развернулась к лестнице, – подождём парней наверху.
Диана кивнула, и подруги дружно начали подниматься. Первая пара обещала быть интересной. И непростой.
В аудитории ждала профессор древних языков.
3
К удивлению Дианы, общая лекция на факультете проходила тихо и мирно. Кира Львовна ничем не выдавала своих подозрений по отношению к волшебнице, и та начала сомневаться в их наличии. Возможно, она действительно создала убедительный образ, и никто ни о чём не догадывается.
К середине нудного монолога профессорши, рассыпающейся терминами, ужасающими своей длиной и сложностью произношения, Диана окончательно успокоилась: сидящие за соседним сенсорным прямоугольником, вампиры и Синицина ни о чём не догадывались. Насчёт остальных она не переживала. Расслабившись, волшебница написала сообщение Никите с вопросом где он, получила ответ, что всё в порядке, и они с Тёмычем скоро будут. Расправы ни один, ни другой не боялся. Благодаря дурацкому для преподавателей и удобному для студентов правилу первого учебного дня, опоздание на лекцию допускались, прогулы – нет, так что у парней была ещё четверть часа для подготовки розыгрыша. И Диана, рисующая в уме сотни вариаций того, что же они задумали, нетерпеливо посматривала в сторону дверей, сгорая от нетерпения увидеть шутку года. Именно так охарактеризовал Никита их с Тёмой идею перед тем, как расстаться на пороге Дианиной квартиры.
Почти всё время влюблённые проводили вместе на даче. Реже дома у волшебницы. После происшествия в больнице никаких странностей в Никите не наблюдалось. Иногда Диана просыпалась, чувствуя удушающие объятия, но списывала это на кошмарные сны. На утро любимый рассказывал о жутких образах, являвшихся ночью, но подробностей не помнил: всё как в тумане. Единственное, что каждый раз отчётливо сохранялось в памяти – это страх потерять Диану. Отсюда и неконтролируемые объятия.
Волшебница успокаивала любимого, они вместе завтракали, пару раз даже вместе с Алмазовыми, когда оставались ночевать в городе, шли гулять, наслаждаясь тёплым летом и обществом друг друга или развлекаться, познавая что-то новое.
Помимо концерта Алой паутины, где Никита достал им автографы вампиров, ребята побывали на выставке роботехники, неоднократно ходили в кафе с игротекой: карточные и словесные игры обоих привлекали в равной степени, посетили музей артефактов, ели попкорн за просмотрами слезливых мелодрам на экране кинотеатра.
Диана смотрела на парня и удивлялась тому, какой он чувствительный, ранимый, трогательный.
Настоящий.
Затем целовала его, сама сжимала руку, и вместе они, часто забывая о попкорне, продолжали смотреть кино. А после шли в парк Четырёх богинь, тонули в обоюдной нежности и романтике. Делились впечатлениями и много смотрели на звёзды: в этом году лето выдалось особенно щедрым, намекая на холодную осень.
Первый день сентября встретил порывистым ветром, тусклым солнцем и горячим чаем с громадной порцией игли на подносе – Никита постарался. В последнее время он часто баловал девушку приятными мелочами.
Затем, предвкушая учебный год, они посмеялись, вспоминая весёлые будни и хмурых преподавателей, договорились встретиться в МВД и разошлись: он в портал к оборотню, она к Магистериуму.
По пути на учёбу Диана думала лишь о том, удастся ли провернуть фокус с Ранийей – накануне ей тоже приснился тревожный сон, в котором её вновь отчисляли, и поэтому, когда мама сообщила о похоронах Мастита, не испытала совершенно никаких эмоций. Зато теперь, освободившись от тревог, осознала случившееся. Колдун, пытавшийся причинить вред её парню, её друзьям, тот, кого все так боялись, наконец-то, больше не опасен. Диана не увидит его страшных глаз, уродливого лица и жуткой ухмылки. Не услышит смех, пробирающий до костей. Ей не нужно присматриваться в полумраке к отражению в зеркале. Никаких горбатых теней, высоких силуэтов и безотчётной тревоги, разрывающей сердце. Всё позади.
Всё прошло.
Пока Кира Львовна вулканом извергала новые и довольно сложные понятия, Диана слушала вполуха, позволяя себе расслабиться. В конце концов, она это заслужила. Однако стоило профессорше громогласно заявить о письменном опросе, волшебница вмиг отбросила ненужные мысли, благо магия в этом активно помогала, и Диана, благодаря Машке знала, как минимум два способа сосредоточиться в условиях, когда этого делать совсем не хотелось, и все органы чувств настроила на Киру Львовну.
Препод, между тем, быстро, но при этом аккуратно строчила на огромной доске вопросы: их было немного, но все относились к тому разделу, который Диана совсем не помнила. К сожалению, ни один из них не затрагивал практику и касался древних языков только опосредованно.
– Напоминаю, сегодня общая лекция, – улыбнулась Кира Львовна. От этой улыбки хотелось выть, бежать и прятаться. – И вам придётся вспомнить всё, что вы проходили в прошлом году на следующих дисциплинах. – А дальше она перечислила предметы, и студентам поплохело.
– Блин, предметов больше, чем вопросов! – возмутился один из вампиров.
– Разве? –
