Дарк был угрюм, как всегда, и в этой своей угрюмости давился сплошными матами и проклятиями, что беззвучно срывались с губ. Лулу держался ежом, но дышал с напряжением, от чего тряслось тело, и горели системы. Фарли не видела этого – чувствовала. Робот хоть и был таковым, но считывать его чувства было легко. И только Лиза не реагировала никак, но и её Фарли понимала. Девушка не замечала чужого присутствия, не испытывала страха, боли, гнева. Она находилась в ступоре физическом и эмоциональном.
Итак... О любви я с вами говорю постоянно, хотя в основном делаю это посредством детектива. А сейчас хочу предложить окунуться в историю, где нет преступлений и опасных тайн - лишь люди, ищущие собственное счастье и шёпот зимы. Итак, рассказ из сборника "День доброты". Новогодний выпуск. https://prodaman.ru/Anastasiya-Doka/books/Serdce-zimy
В глазах Нитты темнело, а Вельский то становился собой, то братом, и оба её мучили. Когда его слюни закапали ей на лицо, Нитта всё же сумела сконцентрироваться, выдернула осколок из ладони и вонзила оборотню в грудь.
– Получи, волчара… – Усмехнулась она, чувствуя, что силы оставляют. Вот только миссия была не закончена, и поэтому превозмогая невыносимую боль в сердце, ощущая как моторчик глохнет, Нитта всё же довела дело до конца. – Именем закона! Я, Нитта Тео, обвиняю тебя, оборотня Максимилиана Вельского в изнасиловании родной дочери Лизы!
Потом открылась дверь, вбежали Дарк, Лулу, Дима. Нитта ощутила спокойствие. Её покачивало на волнах и уносило в даль, туда, где прошлое и настоящее сплелись единой нитью. И чем дальше Нитту уносили волны, бережно укутывая, словно покрывалом, тем тоньше становилась эта нить.
Веки становились непосильным грузом: открыть глаза, поднять ресницы становилось всё труднее. А когда нить истончилась, а затем и порвалась, вода накрыла с головой. Тело стало лёгким, всё вокруг – размытым и каким-то нереальным, но одно Нитта знала точно: ощущение свободы – это не иллюзия, это правда. Монстра больше нет.
Дима бросился к Нитте. Осознание собственных ошибок – почему не проверил её лично, почему не послушал Фарли и Дарка, почему был так самоуверен – пришло одновременно со страшным воспоминанием. Главный вспомнил, что нашёл на записях – расхождение в три секунды. Незначительные три, оказавшиеся роковыми. Или нет? Ведь Нитту ещё можно спасти! Её организм не раз справлялся с нагрузкой, она сотни раз пила зелье, и всё было потом в порядке! Дима упорно себя убеждал, но с трудом не вдавался в панику. С Ниттой, с его Ниттой, что-то было совсем… совсем не так.
– Я так и знал, Нитта… Чёрт… Что же ты наделала, дурочка? Ладно, потом поругаемся. Перестань притворяться. Я рядом, всё закончилось. Слышишь? Всё позади. Открой глаза. – Дима нежно коснулся ладонью её щеки и шёпотом попросил. – Очнись, любимая… Пожалуйста, очнись.
Но она не очнулась.
Вельский хохотал, будто совершенно не чувствовал боли, а Дима продолжал себя ругать: почему он поверил, будто она отступила, будто не сделает всё по-своему? Он ведь знал, что она упрямая, храбрая. Знал о её безрассудстве!
И теперь она лежала на его руках такая хрупкая и… неживая.
«Нет. Нитта… Нитта-а-а!»
А оборотень смеялся снова и снова. Хрипло, без остановки.
Дима выхватил взглядом осколки, а среди них цельный бокал с янтарной жидкостью, и предчувствие теперь не зашептало – закричало, заглушая всё вокруг.
– Ты… – С трудом выдохнул он, поднимаясь. – Что там было? Что ты ей налил, волчара? Убью! Убью тебя! Убью, тварь!
Он бросился на волка и точно бы того убил, но Лулу с Дарком его оттащили. Обессиленный Дима рухнул на колени рядом с Ниттой и в отчаянии потянулся к её губам.
– Хочешь сдохнуть? – Спросил Дарк. Его голос прозвучал будто через вату. И Дима понял, что останавливая его, напарник прав. Ведь если… Если Нитта… Если вдруг… Кто отомстит? Нет. Он не должен был даже думать об этом. Всё будет хорошо.
А тело Нитты между тем медленно возвращало себе клеймо цветка на щеке, меняло пшеничные волосы на обсидиановые, песочный цвет глаз на угольно чёрный…
В страхе, с надеждой, разрываясь от боли, Дима приник ухом к женской груди и… ничего не услышал.
Лулу подал сигнал скорой. Снаружи завыла сирена. Её звук приближался. А оборотень продолжал смеяться, убивая надежду. Его смех резал тупым ножом медленно и беспощадно, и, если бы не зарыдавшая Лиза, Дима бы, наверное, сошёл с ума. Но девушка громко заплакала, и, как ни странно, этот звук – полный чужой ненависти, боли и страдания помог ему собраться, а заодно и прекратил ненавистный смех врага.
– Увести Вельского! – Велел Дима, почти владея собой.
Оборотень не сопротивлялся, только скалился, а на пороге бросил:
– Зря ты всё это затеял, ещё сам пожалеешь.
Дима не стал ничего отвечать, хотя желание искрило.
В доме появились медики, обогнули оборотня, приблизились к Нитте, начали реанимировать.
Заряд…
Дима не дышал вместе с Ниттой и с трудом услышал Дарка.
– Мы разберёмся с Вельским. Оставь это нам.
Заряд…
Всё будто в страшном сне.
– Поезжай с ней, – донёсся голос Лулу.
Заряд…
Казалось сердце бьётся за двоих. Но, если это шанс к спасению, оно и дальше будет биться в том же темпе. Пускай и к чёрту разорвёт грудину.
Тишина…
Дима не шевелился, смотрел на попытки медиков вернуть Нитту к жизни. Молчал. Страдал.
«Только живи…»
– Мы всё уладим, будь с ней, – попытался вновь Дарк.
Не могу… – Тихо произнёс Дима, когда любимое сердце всё же забилось, а сухой голос одного из медиков сообщил, что Нитту нужно срочно везти в больницу. Выдохнул с трудом. До этого казалось и вовсе не дышал. Затем наклонился над любимой – она лежала на носилках – и прошептал. – Я приеду, и ты уже придёшь в себя. Я знаю. И мы поругаемся, да? – И сам себе ответил. – Да. Так и будет.
Нитту вынесли из коттеджа, и Главный ловец мыслями вернулся к операции. Вельского схватили, но это ещё был далеко не конец.
– Лулу, зови остальных, Вельского в машину. Дарк, работай с порталом, Фарли, выводишь по команде. – Дима завязал все эмоции в узел и полностью сосредоточился на успехе миссии.
Едва оборотень оказался в машине, там, где не мог навредить родной дочери, Фарли вывела Лизу из портала. Девушка буквально выпала в гостиную. Дарк наконец закрыл портал, но перед этим передал прослушку с камерой Лулу: робот был лучшей системой хранения.
Главный скомандовал:
– Дарк, возвращайся к ребятам. Вельский на тебе.
Напарник кивнул. Он знал, что люди против оборотня не имеют шансов и, кроме того, по закону сопровождение должно было осуществляться при участии хотя бы одного ловца.
Дима продолжил:
– Фарли, эта дрянь в бокале на тебе. С ней в лабораторию, но сначала девочку в больницу. У неё шок.
Лиза стояла посреди гостиной и никак не реагировала. Лицо было маской.
– Хорошо, только… – Начала Фарли.
– Что?
– Вельскому тоже необходим осмотр, – напомнила она с явным нежеланием.
Дима раздражённо вздохнул:
– Геморрой нам не нужен. Потом попробуй докажи, что не превысили полномочия и сами его не грохнули. Вельский должен доехать живым. Попроси медиков, если кто-то остался, осмотреть его рану. Уверен, что осколок не нанёс ему должного вреда, но нужно сделать всё по закону.
– Да, иначе в суде он может нам это предъявить, – добавил ложку дёгтя Лулу.
– Не дадим ему такой возможности. Лулу, остаёшься здесь, есть дело. Мы должны кое-что проверить до приезда криминалистов. Ты их уже вызвал?
– В пути.
– Остальные расходятся.
Вопросы не задавались, сомнения не высказывались: Фарли и Дарк работали чётко и отлаженно следуя указаниям Главного. Он же остался наедине с роботом и то, что терзало его душу наконец-то сорвалось с языка.
– Твоя модель самая передовая?
– Моя модель максимально усовершенствованная.
– По всем параметрам?
– По всем необходимым. А тебя интересует что-то конкретное?
Дима нахмурился. Ответ напарника подтверждал его опасения.
– Что значит по всем необходимым? Существует разделение? Одни роботы лучше в одном, другие в ином?
Лулу тоже нахмурился. В бытность роботом он слишком часто встречался с нетерпимостью и враждебностью. Главный не был враждебен, но он сомневался, и его сомнение било гораздо больнее.
– Ты меня в чём-то подозреваешь? Ходишь вокруг да около, а говорил, что нужно найти нечто до приезда криминалистов. Только поисками мы не занимаемся. Так что же происходит? К чему этот допрос?
– Подозреваю, но не тебя, Лулу, – Дима был напряжён. – Мои подозрения относятся к твоей памяти. Ты ведь сам говорил, что помнишь не всё после взрыва. Многое осталось как в тумане. В определённых фактах ты не уверен.
– Да, – не стал отрицать робот, – я не уверен в том, что взрыв произошёл из-за нашей линейки, хотя все уверены в обратном. Люди посчитали это внезапным сбоем и как следствие коротким замыканием, но я, кажется, видел кого-то постороннего на заводе в тот день, когда праздновали день рождение сотрудницы. Кого-то… лишнего рядом с нами.
Димины брови сошлись на переносице, следующий вопрос прозвучал напряжённо.
– Могло ли случиться так, что кроме упомянутых тобой роботов, сохранился ещё кто-то?
От услышанного Лулу ощутил схожее с человеческим недовольством. Главный выбрал формулировку не «остался в живых», а «сохранился», и это укололо то, что в общепринятом смысле называли сердцем. Но… И отрицать это было бы глупо, вопросы Главного в данной ситуации задавались не из интереса, а с определённой целью, и поэтому, засунув поглубже обиду (с чего, собственно, ему, машине, вообще обижаться?) – Лулу ответил:
– Когда мы только начали работать вместе, я говорил, что по всем данным, занесённым в базу, из линейки численностью в пятьдесят четыре модели информация имеется лишь по девяти, в числе которых и я. Другими словами, после взрыва выжило девять, остальные сорок шесть роботов были уничтожены или полностью вышли из строя.
– А теперь поподробнее. Уничтожены, я понимаю. Но вышли из строя подразумевает починку. Возможно ли, что…
– Нет, – перебил Лулу. – Полностью вышли из строя – это значит, что они так и не поступили в работу. Отсутствие их жизнедеятельности подтверждает и отсутствие регистрации в базе.
– Регистрации, говоришь…
– Именно. Каждая модель зафиксирована под номером и числится среди… – Лулу хотел сказать «граждан» государства, но посчитал собственное высказывание не совсем верным и заменил «граждан» на «трудящихся». Именно это определение в полной мере подходило к любой расе и даже к таким, как он.
Дима вновь задумался.
– Это стопроцентная информация? Ты сам говорил, что не всё помнишь. Возможно ли что сохранились не девять, а, например, десять роботов, а ты… забыл?
«Опять это слово...» – Лулу почувствовал недовольство. – Сохранились. Обидно». Ответил:
– О десятом нет данных в базе, а значит десятого нет.
– Но…
– Дима, я мог бы забыть о другом роботе, не исключаю такую возможность, но система забыть не могла. Такие как я стоят на учёте. Мы все в базе данных.
Дима ничего не понимал. Если Лулу прав, то как тогда объяснить это чёртово расхождение в три секунды? Невозможное расхождение?
– Хорошо. Допустим. Все роботы учтены. Но, что, если… существуют неучтённые? – Дима схватился за единственную соломинку, способную дать разумное объяснение.
Лулу не понадобились долгие размышления для ответа.
– Неучтённый робот – огромный риск и, если кто-то имеет робота вне системы… – Лулу хмыкнул. – То он даже не смельчак, он самоубийца.
– Почему? – Дима раньше не вдавался в подробное изучение жизни и содержания роботов. Ему хватало той информации, что он знал о напарнике.
Во взгляде Лулу проскочила печаль, слова горчили.
– Потому что нефиксированный робот – это…
– Говори уже! Не тяни!
Лулу вздохнул:
– Это раб, Дима. Держать робота вне системы – преступление.
– Но преступление не исключается? Такое возможно?
– Возможно. Но это очень серьёзно. Ты кого-то подозреваешь?
– Вельского. И именно доказательства существования у него робота мы и должны найти, пока нет криминалистов.
– Почему ты не хочешь оставить это им?
– Потому что они работают прежде всего на Верховного, а я теперь доверяю лишь себе.
– Ты о чём-то не рассказал?
– Да, Лулу. О том, о чём я так выгодно для оборотня забыл.
И пока велись поиски, Дима сообщил о найденном в съёмке и своей стычке с братьями Ламы.
– Ты играешь в казино? – Удивился Лулу, изучая жучок, который сам же и оставил в доме Лизы и который до этого дня его ни разу не подводил.
– Сейчас не об этом. Я не верю в совпадения. Братья связаны с Вельским. Не знаю пока как, но они стёрли конкретное воспоминание, а значит знали, что именно нужно делать. В противном случае они затронули бы всю память, но нет, я забыл… чёрт… Забыл то, что едва не стоило жизни Нитте!
– Она выживет.
Дима сглотнул. Сначала отец, теперь Нитта. Все силы как-то разом покинули. Слушать информацию напарника пришлось, прислонившись к стене.
– Жучок чист. Его не форматировали. Расхождение в три секунды наблюдаю, но не могу понять, почему не заметил раньше. Моя ошибка исключена.
– Уверен?
– Совершенно.
– И как тогда это объяснить?
– Я пытаюсь найти зацепку на другого робота и… Нашёл!
Дима отскочил от стены.
– Где он?
– Здесь.
Взгляд не находил ничего хоть как-то смахивающего на искомое устройство. Дима проверил всё, что посредством магии могло быть «спрятано» в доме. Способности Дарка сейчас были бы не лишние. Хорошо, что, работая с ним, Дима тоже чему-то научился. Как он там, кстати? Не убил ли Вельского? Впрочем, стань оборотень случайно трупом, Дима бы не удивился.
Он раз за разом опускал предметы под струю воды, зная, что наложение магии даёт гул, но не услышал ни звука.
– Ты сказал здесь, но ничего нет
– Я ищу, – Лулу был сосредоточен.
Дима оставил попытки и просто ждал.
– Судя по всему жучок не «прячется» под магией, он в своём первозданном виде, но… постоянно перемещается, а это говорит лишь об одном: прямо сейчас им кто-то управляет.
– Раб...
– Отчаявшийся робот, – поправил Лулу. – Мои системы ловят сигнал вокруг. Прямо здесь. Твои глаза не видят жучок, но мои сенсоры чувствуют его близость. Он… – И Лулу лёг на пол. Медленно пополз, пока широкая улыбка не осветила лицо. – Под полом. Дима, он находится прямо под нами. Передвигаемся мы, передвигается он. Но как бы там ни было, жучок в ловушке. Дальше территории дома ему не выбраться. Надо ломать пол.
– Я не сумею объяснить наши действия. Мы вторглись на чужую территорию и нанесли существенный урон. На каком основании? Нет. Нужно найти другой выход. Он как-то проник под пол, значит тоже самое может и твой жучок, так?
– Так. Но дом большой. Управляемый жучок может оказаться где угодно. Сейчас он под нами, через минуту на втором этаже.
– Идеи? Ты же робот. Это твоя территория.
– Попробую объединить системы своего и стороннего жучка. Если получится, произойдёт небольшой сбой, и гад сам вылезет наружу. Где-то должна отходить доска или что-то в этом роде. Должен быть проход.
Итак... О любви я с вами говорю постоянно, хотя в основном делаю это посредством детектива. А сейчас хочу предложить окунуться в историю, где нет преступлений и опасных тайн - лишь люди, ищущие собственное счастье и шёпот зимы. Итак, рассказ из сборника "День доброты". Новогодний выпуск. https://prodaman.ru/Anastasiya-Doka/books/Serdce-zimy
Глава 23
В глазах Нитты темнело, а Вельский то становился собой, то братом, и оба её мучили. Когда его слюни закапали ей на лицо, Нитта всё же сумела сконцентрироваться, выдернула осколок из ладони и вонзила оборотню в грудь.
– Получи, волчара… – Усмехнулась она, чувствуя, что силы оставляют. Вот только миссия была не закончена, и поэтому превозмогая невыносимую боль в сердце, ощущая как моторчик глохнет, Нитта всё же довела дело до конца. – Именем закона! Я, Нитта Тео, обвиняю тебя, оборотня Максимилиана Вельского в изнасиловании родной дочери Лизы!
Потом открылась дверь, вбежали Дарк, Лулу, Дима. Нитта ощутила спокойствие. Её покачивало на волнах и уносило в даль, туда, где прошлое и настоящее сплелись единой нитью. И чем дальше Нитту уносили волны, бережно укутывая, словно покрывалом, тем тоньше становилась эта нить.
Веки становились непосильным грузом: открыть глаза, поднять ресницы становилось всё труднее. А когда нить истончилась, а затем и порвалась, вода накрыла с головой. Тело стало лёгким, всё вокруг – размытым и каким-то нереальным, но одно Нитта знала точно: ощущение свободы – это не иллюзия, это правда. Монстра больше нет.
***
Дима бросился к Нитте. Осознание собственных ошибок – почему не проверил её лично, почему не послушал Фарли и Дарка, почему был так самоуверен – пришло одновременно со страшным воспоминанием. Главный вспомнил, что нашёл на записях – расхождение в три секунды. Незначительные три, оказавшиеся роковыми. Или нет? Ведь Нитту ещё можно спасти! Её организм не раз справлялся с нагрузкой, она сотни раз пила зелье, и всё было потом в порядке! Дима упорно себя убеждал, но с трудом не вдавался в панику. С Ниттой, с его Ниттой, что-то было совсем… совсем не так.
– Я так и знал, Нитта… Чёрт… Что же ты наделала, дурочка? Ладно, потом поругаемся. Перестань притворяться. Я рядом, всё закончилось. Слышишь? Всё позади. Открой глаза. – Дима нежно коснулся ладонью её щеки и шёпотом попросил. – Очнись, любимая… Пожалуйста, очнись.
Но она не очнулась.
Прода от 16 февраля
Вельский хохотал, будто совершенно не чувствовал боли, а Дима продолжал себя ругать: почему он поверил, будто она отступила, будто не сделает всё по-своему? Он ведь знал, что она упрямая, храбрая. Знал о её безрассудстве!
И теперь она лежала на его руках такая хрупкая и… неживая.
«Нет. Нитта… Нитта-а-а!»
А оборотень смеялся снова и снова. Хрипло, без остановки.
Дима выхватил взглядом осколки, а среди них цельный бокал с янтарной жидкостью, и предчувствие теперь не зашептало – закричало, заглушая всё вокруг.
– Ты… – С трудом выдохнул он, поднимаясь. – Что там было? Что ты ей налил, волчара? Убью! Убью тебя! Убью, тварь!
Он бросился на волка и точно бы того убил, но Лулу с Дарком его оттащили. Обессиленный Дима рухнул на колени рядом с Ниттой и в отчаянии потянулся к её губам.
– Хочешь сдохнуть? – Спросил Дарк. Его голос прозвучал будто через вату. И Дима понял, что останавливая его, напарник прав. Ведь если… Если Нитта… Если вдруг… Кто отомстит? Нет. Он не должен был даже думать об этом. Всё будет хорошо.
А тело Нитты между тем медленно возвращало себе клеймо цветка на щеке, меняло пшеничные волосы на обсидиановые, песочный цвет глаз на угольно чёрный…
В страхе, с надеждой, разрываясь от боли, Дима приник ухом к женской груди и… ничего не услышал.
Лулу подал сигнал скорой. Снаружи завыла сирена. Её звук приближался. А оборотень продолжал смеяться, убивая надежду. Его смех резал тупым ножом медленно и беспощадно, и, если бы не зарыдавшая Лиза, Дима бы, наверное, сошёл с ума. Но девушка громко заплакала, и, как ни странно, этот звук – полный чужой ненависти, боли и страдания помог ему собраться, а заодно и прекратил ненавистный смех врага.
– Увести Вельского! – Велел Дима, почти владея собой.
Прода от 16 февраля
Оборотень не сопротивлялся, только скалился, а на пороге бросил:
– Зря ты всё это затеял, ещё сам пожалеешь.
Дима не стал ничего отвечать, хотя желание искрило.
В доме появились медики, обогнули оборотня, приблизились к Нитте, начали реанимировать.
Заряд…
Дима не дышал вместе с Ниттой и с трудом услышал Дарка.
– Мы разберёмся с Вельским. Оставь это нам.
Заряд…
Всё будто в страшном сне.
– Поезжай с ней, – донёсся голос Лулу.
Заряд…
Казалось сердце бьётся за двоих. Но, если это шанс к спасению, оно и дальше будет биться в том же темпе. Пускай и к чёрту разорвёт грудину.
Тишина…
Дима не шевелился, смотрел на попытки медиков вернуть Нитту к жизни. Молчал. Страдал.
«Только живи…»
– Мы всё уладим, будь с ней, – попытался вновь Дарк.
Не могу… – Тихо произнёс Дима, когда любимое сердце всё же забилось, а сухой голос одного из медиков сообщил, что Нитту нужно срочно везти в больницу. Выдохнул с трудом. До этого казалось и вовсе не дышал. Затем наклонился над любимой – она лежала на носилках – и прошептал. – Я приеду, и ты уже придёшь в себя. Я знаю. И мы поругаемся, да? – И сам себе ответил. – Да. Так и будет.
Нитту вынесли из коттеджа, и Главный ловец мыслями вернулся к операции. Вельского схватили, но это ещё был далеко не конец.
– Лулу, зови остальных, Вельского в машину. Дарк, работай с порталом, Фарли, выводишь по команде. – Дима завязал все эмоции в узел и полностью сосредоточился на успехе миссии.
Едва оборотень оказался в машине, там, где не мог навредить родной дочери, Фарли вывела Лизу из портала. Девушка буквально выпала в гостиную. Дарк наконец закрыл портал, но перед этим передал прослушку с камерой Лулу: робот был лучшей системой хранения.
Главный скомандовал:
– Дарк, возвращайся к ребятам. Вельский на тебе.
Напарник кивнул. Он знал, что люди против оборотня не имеют шансов и, кроме того, по закону сопровождение должно было осуществляться при участии хотя бы одного ловца.
Дима продолжил:
– Фарли, эта дрянь в бокале на тебе. С ней в лабораторию, но сначала девочку в больницу. У неё шок.
Лиза стояла посреди гостиной и никак не реагировала. Лицо было маской.
– Хорошо, только… – Начала Фарли.
– Что?
– Вельскому тоже необходим осмотр, – напомнила она с явным нежеланием.
Дима раздражённо вздохнул:
– Геморрой нам не нужен. Потом попробуй докажи, что не превысили полномочия и сами его не грохнули. Вельский должен доехать живым. Попроси медиков, если кто-то остался, осмотреть его рану. Уверен, что осколок не нанёс ему должного вреда, но нужно сделать всё по закону.
– Да, иначе в суде он может нам это предъявить, – добавил ложку дёгтя Лулу.
– Не дадим ему такой возможности. Лулу, остаёшься здесь, есть дело. Мы должны кое-что проверить до приезда криминалистов. Ты их уже вызвал?
– В пути.
– Остальные расходятся.
Прода от 17 февраля
Вопросы не задавались, сомнения не высказывались: Фарли и Дарк работали чётко и отлаженно следуя указаниям Главного. Он же остался наедине с роботом и то, что терзало его душу наконец-то сорвалось с языка.
– Твоя модель самая передовая?
– Моя модель максимально усовершенствованная.
– По всем параметрам?
– По всем необходимым. А тебя интересует что-то конкретное?
Дима нахмурился. Ответ напарника подтверждал его опасения.
– Что значит по всем необходимым? Существует разделение? Одни роботы лучше в одном, другие в ином?
Лулу тоже нахмурился. В бытность роботом он слишком часто встречался с нетерпимостью и враждебностью. Главный не был враждебен, но он сомневался, и его сомнение било гораздо больнее.
– Ты меня в чём-то подозреваешь? Ходишь вокруг да около, а говорил, что нужно найти нечто до приезда криминалистов. Только поисками мы не занимаемся. Так что же происходит? К чему этот допрос?
– Подозреваю, но не тебя, Лулу, – Дима был напряжён. – Мои подозрения относятся к твоей памяти. Ты ведь сам говорил, что помнишь не всё после взрыва. Многое осталось как в тумане. В определённых фактах ты не уверен.
– Да, – не стал отрицать робот, – я не уверен в том, что взрыв произошёл из-за нашей линейки, хотя все уверены в обратном. Люди посчитали это внезапным сбоем и как следствие коротким замыканием, но я, кажется, видел кого-то постороннего на заводе в тот день, когда праздновали день рождение сотрудницы. Кого-то… лишнего рядом с нами.
Прода от 17 февраля
Димины брови сошлись на переносице, следующий вопрос прозвучал напряжённо.
– Могло ли случиться так, что кроме упомянутых тобой роботов, сохранился ещё кто-то?
От услышанного Лулу ощутил схожее с человеческим недовольством. Главный выбрал формулировку не «остался в живых», а «сохранился», и это укололо то, что в общепринятом смысле называли сердцем. Но… И отрицать это было бы глупо, вопросы Главного в данной ситуации задавались не из интереса, а с определённой целью, и поэтому, засунув поглубже обиду (с чего, собственно, ему, машине, вообще обижаться?) – Лулу ответил:
– Когда мы только начали работать вместе, я говорил, что по всем данным, занесённым в базу, из линейки численностью в пятьдесят четыре модели информация имеется лишь по девяти, в числе которых и я. Другими словами, после взрыва выжило девять, остальные сорок шесть роботов были уничтожены или полностью вышли из строя.
– А теперь поподробнее. Уничтожены, я понимаю. Но вышли из строя подразумевает починку. Возможно ли, что…
– Нет, – перебил Лулу. – Полностью вышли из строя – это значит, что они так и не поступили в работу. Отсутствие их жизнедеятельности подтверждает и отсутствие регистрации в базе.
– Регистрации, говоришь…
– Именно. Каждая модель зафиксирована под номером и числится среди… – Лулу хотел сказать «граждан» государства, но посчитал собственное высказывание не совсем верным и заменил «граждан» на «трудящихся». Именно это определение в полной мере подходило к любой расе и даже к таким, как он.
Дима вновь задумался.
– Это стопроцентная информация? Ты сам говорил, что не всё помнишь. Возможно ли что сохранились не девять, а, например, десять роботов, а ты… забыл?
«Опять это слово...» – Лулу почувствовал недовольство. – Сохранились. Обидно». Ответил:
– О десятом нет данных в базе, а значит десятого нет.
– Но…
– Дима, я мог бы забыть о другом роботе, не исключаю такую возможность, но система забыть не могла. Такие как я стоят на учёте. Мы все в базе данных.
Дима ничего не понимал. Если Лулу прав, то как тогда объяснить это чёртово расхождение в три секунды? Невозможное расхождение?
– Хорошо. Допустим. Все роботы учтены. Но, что, если… существуют неучтённые? – Дима схватился за единственную соломинку, способную дать разумное объяснение.
Лулу не понадобились долгие размышления для ответа.
– Неучтённый робот – огромный риск и, если кто-то имеет робота вне системы… – Лулу хмыкнул. – То он даже не смельчак, он самоубийца.
Прода от 20 февраля
– Почему? – Дима раньше не вдавался в подробное изучение жизни и содержания роботов. Ему хватало той информации, что он знал о напарнике.
Во взгляде Лулу проскочила печаль, слова горчили.
– Потому что нефиксированный робот – это…
– Говори уже! Не тяни!
Лулу вздохнул:
– Это раб, Дима. Держать робота вне системы – преступление.
– Но преступление не исключается? Такое возможно?
– Возможно. Но это очень серьёзно. Ты кого-то подозреваешь?
– Вельского. И именно доказательства существования у него робота мы и должны найти, пока нет криминалистов.
– Почему ты не хочешь оставить это им?
– Потому что они работают прежде всего на Верховного, а я теперь доверяю лишь себе.
– Ты о чём-то не рассказал?
– Да, Лулу. О том, о чём я так выгодно для оборотня забыл.
И пока велись поиски, Дима сообщил о найденном в съёмке и своей стычке с братьями Ламы.
– Ты играешь в казино? – Удивился Лулу, изучая жучок, который сам же и оставил в доме Лизы и который до этого дня его ни разу не подводил.
– Сейчас не об этом. Я не верю в совпадения. Братья связаны с Вельским. Не знаю пока как, но они стёрли конкретное воспоминание, а значит знали, что именно нужно делать. В противном случае они затронули бы всю память, но нет, я забыл… чёрт… Забыл то, что едва не стоило жизни Нитте!
– Она выживет.
Дима сглотнул. Сначала отец, теперь Нитта. Все силы как-то разом покинули. Слушать информацию напарника пришлось, прислонившись к стене.
– Жучок чист. Его не форматировали. Расхождение в три секунды наблюдаю, но не могу понять, почему не заметил раньше. Моя ошибка исключена.
– Уверен?
– Совершенно.
– И как тогда это объяснить?
– Я пытаюсь найти зацепку на другого робота и… Нашёл!
Дима отскочил от стены.
– Где он?
– Здесь.
Прода от 20 февраля
Взгляд не находил ничего хоть как-то смахивающего на искомое устройство. Дима проверил всё, что посредством магии могло быть «спрятано» в доме. Способности Дарка сейчас были бы не лишние. Хорошо, что, работая с ним, Дима тоже чему-то научился. Как он там, кстати? Не убил ли Вельского? Впрочем, стань оборотень случайно трупом, Дима бы не удивился.
Он раз за разом опускал предметы под струю воды, зная, что наложение магии даёт гул, но не услышал ни звука.
– Ты сказал здесь, но ничего нет
– Я ищу, – Лулу был сосредоточен.
Дима оставил попытки и просто ждал.
– Судя по всему жучок не «прячется» под магией, он в своём первозданном виде, но… постоянно перемещается, а это говорит лишь об одном: прямо сейчас им кто-то управляет.
– Раб...
– Отчаявшийся робот, – поправил Лулу. – Мои системы ловят сигнал вокруг. Прямо здесь. Твои глаза не видят жучок, но мои сенсоры чувствуют его близость. Он… – И Лулу лёг на пол. Медленно пополз, пока широкая улыбка не осветила лицо. – Под полом. Дима, он находится прямо под нами. Передвигаемся мы, передвигается он. Но как бы там ни было, жучок в ловушке. Дальше территории дома ему не выбраться. Надо ломать пол.
– Я не сумею объяснить наши действия. Мы вторглись на чужую территорию и нанесли существенный урон. На каком основании? Нет. Нужно найти другой выход. Он как-то проник под пол, значит тоже самое может и твой жучок, так?
– Так. Но дом большой. Управляемый жучок может оказаться где угодно. Сейчас он под нами, через минуту на втором этаже.
– Идеи? Ты же робот. Это твоя территория.
– Попробую объединить системы своего и стороннего жучка. Если получится, произойдёт небольшой сбой, и гад сам вылезет наружу. Где-то должна отходить доска или что-то в этом роде. Должен быть проход.
