– Хочешь сказать, что какой-то маг убил санитаров прямо на глазах полиции, а после – скрылся?
– Исчез в портале, – поправил Лулу. – Поэтому догнать его не представляло возможности. Что касается трупов, то они на экспертизе.
Дима схватился за голову:
– Кто-то их предупредил. Кто-то дал команду их убить. Но почему? Что такого важного они знали? Не из-за проститутки же их убрали, в конце-то концов?!
– Я считаю, что проблема гораздо глубже, чем изнасилование дочери отцом.
– Согласен. Мы наткнулись на что-то очень серьёзное, и семейные дела – лишь верхушка. Но я разберусь. Слышишь, Лулу? Я. Разберусь.
Лулу хотел заметить, что Главный забывает о команде, всё чаще говоря лишь о собственных заслугах, а ведь они работают вместе, и каждый делает всё возможное для того, чтобы восторжествовало правосудие, но ему это не потребовалось.
– Прости, Лулу. Я знаю, что мы – команда. Конечно, без вас я не справлюсь. Чёрт… Дал себе слово держать себя в руках, а так и хочется пойти и размазать Вельского по стенке…
– Говоришь как Дарк.
Дима ухмыльнулся:
– И убивать хочу как он.
– Осторожнее, – понизил голос Лулу. – Здесь повсюду могут быть уши.
– Лисицы, чтоб их… Совсем забыл. Только с ними проблем не хватало. Так. Давай за мной.
Они вошли в подсобное помещение. На удивлённый взгляд напарника Дима ответил:
– Дарк как-то ставил защиту от прослушки в кабинете, но там что-то не срослось, и она всё время барахлила.
– Да, я помню.
– Он поставил защиту и здесь. И она работает. Хрен знает почему именно здесь, но это факт. Тут нас никто не подслушает. Магия тоже бессильна. Кстати, и портал здесь не открыть. Никакой магии вообще.
– Подожди… Хочешь сказать, что мы могли не рисковать и проводить каждую планёрку здесь?
– Да знаю я, что лажанулся! – Дима вышел из себя. – У меня такое ощущение, что я только и делаю, что лажаю с этим Вельским! Чтоб его…
Лулу даже не попытался скрыть своего осуждения.
– Ну что ты от меня хочешь? Чтобы я признался, что хреновый из меня Главный? Признаю. Хреновый! Нитту не уберёг, вовремя не среагировал, проститутку не изучил как надо, просчитался похоже везде, и в итоге всё просрал. – Дима замолчал.
В его глазах отчётливо читалось ещё большее презрение к самому себе, чем то, что испытывал сейчас к нему Лулу. Роботу стало жаль Главного. Никто не умел так ненавидеть себя за ошибки, как он сам.
– Успокойся. Ты всего лишь человек, – попытался успокоить он Диму. – От ошибок никто не застрахован.
– Говоришь так, будто сам человек, – горько хмыкнул тот, а затем признался. – Иногда я хочу стать роботом. Вы значительно реже совершаете ошибки. А мы, люди… Такое ощущение, будто мы только из ошибок и состоим.
– Страшна не ошибка, а нежелание её исправить.
– А ты у нас ещё и философ.
– От Фарли научился. Знаешь, что она часто говорит тем, кому становится грустно?
И они одновременно повторили:
– «Когда будет плохо душой до тошноты, повтори про себя: ничто, даже самый лютый мороз и палящее солнце не могут оставаться таковыми навсегда».
Дима вздохнул:
– И если это правда так, то скоро и нам улыбнётся удача.
– Нет. Она уже улыбнулась. Тэн у Нитты, а значит всё будет хорошо.
– Будет… А я всё раскисаю. Точно хреновый из меня Главный.
– Ты к себе суров.
– Я справедлив. Но хватит. Я еду в больницу. А ты выясняешь, что за маг, и кто слил инфу. Я подозреваю твою подружку.
Лулу нахмурился. Дима продолжил:
– Ты подумал верно. Я про твою старую знакомую. Кстати, о вашем знакомстве я до сих пор не в курсе. Но это потом. Сейчас меня заботит другое: как именно она узнала о наших планах? Как предупредила? Или это Вельский? Слушай… Проверь работу камер в том коридоре, ок? Если они вышли из строя, то это многое объясняет.
Лулу кивнул, чувствуя, как системы стыдливо полыхнули огнём. Ему стало страшно. Что, если, Главный прав, и это из-за Люси маг добрался до санитаров? Что, если это из-за него, из-за Лулу убьют и проститутку?
– Ты здесь? – Дима заглядывал, казалось, в самую душу. – Ты будто выключился. Может, нужен отдых?
«Во время отдыха Люся подсоединяется к моим системам».
– Лулу!
– Да. – Зачастил робот. – Я в порядке, проводил анализ вероятностей, исключал варианты, и в отдыхе не нуждаюсь.
– Отлично. Тогда за работу. – Дима взялся за ручку двери. – И ещё. Сделай всё возможное, но вычисли местонахождение проститутки. Она нужна нам.
– Конечно.
Дима открыл дверь, и Лулу долго смотрел ему вслед. Чувство вины терзало в то самое место, где у людей было сердце.
Прода от 11.05.2023, 20:29
Глава 40
Фарли не чувствовала ничего: ни грусти, ни боли, ни усталости. Внутри всё будто атрофировалось.
– У тебя эмоциональное выгорание, – уверенно заявила Мария.
За нескончаемо долгое время ожидания в этой кромешной и жуткой неизвестности Фарли и психолог сблизились. Переход на «ты» произошёл сам собой, и никто не мог бы точно сказать, когда именно. Возможно, это случилось после того, как врач сообщил о коме Нитты, и Фарли плакала на груди Марии Викторовны, а может, когда обессилевшая Фарли столкнулась с недовольным мужчиной, и он из-за неё облился кофе. К счастью, тот не обжёгся. К несчастью, испачкал рубашку. Единственную рубашку, которую так любила его умирающая этажом выше жена. Мария Викторовна мигом нашла нужные слова и утихомирила разбушевавшегося мужчину, а избежав, казалось бы, неминуемого скандала успокоила и Фарли, чьи инопланетные слёзы текли по щекам и совсем не отличались от человеческих.
Но на самом деле было уже неважно, как именно они сблизились. Главным было то, что Фарли сейчас имела поддержку, о которой раньше могла лишь мечтать. Она привыкла быть жилеткой, советчицей и этакой таблеткой настроения для других и даже не представляла, что однажды кто-то станет делать тоже самое для неё. Фарли крепко сжала протянутую ладонь и улыбнулась Марии:
– Спасибо тебе. День и правда выдался дурацкий. – Улыбка стала шире, но губы растягивались скорее автоматом. Несмотря на то, что прибыл Дарк с каким-то Тэном и сказал, что теперь всё будет хорошо, на душе по-прежнему было паршиво.
– Я слышала про некого Тэна. Говорят, что он хирург от бога. Если речь о том типе, что трусливо осматривался здесь по сторонам пару минут назад, нам повезло.
– Он не выглядел крутым спасителем, – заметила Фарли.
– Он выглядел человеком. А для чужой жизни этого достаточно.
– И он явно чего-то боялся.
– Честно говоря, если бы меня вёл такой, как… Как ты назвала напарника? Дарк?
Фарли кивнула.
– Если бы меня вёл такой, как он, я бы тоже боялась. Не взгляд – огонь. Не человек – хищник.
– Ты угадала. Хищник, даже мы его, бывает, побаиваемся. Но он маг, а не человек.
– У него характерный плащ, я заметила. Но я имела ввиду, что в нём человеческого меньше, чем звериного. И если его темперамент совпадает с моим первым впечатлением, то я тебе не завидую. Извини за прямолинейность. Работа с ним вряд ли в удовольствие.
– Он взрывной и вечно хочет кого-то убить, но такого верного своим идеалам, как он, я ещё не встречала. Дарк не предаст. На него можно положиться, а если кто обидит, и Дарк узнает…
– Я поняла. Ты им восхищаешься.
– Нет. При первой встрече я никогда бы не подумала, что мы станем с ним друзьями, но мы стали. А восхищение – это совсем не то, что я к нему испытываю. Я лишь признаю, что он хороший, хотя и вечно хмурый. Но если я кем и восхищаюсь, то не им.
– А кем?
Фарли вздохнула:
– Ниттой. Она столько всего пережила, но не сдалась. И даже с Вельским боролась до последнего.
– И ещё поборется, вот увидишь. Дарк её точно спасёт.
Фарли приподняла бровь:
– Мне показалось, или ты заинтересована в нём?
Мария улыбнулась широко и открыто:
– Я его старше.
– А когда это мешало чувствам?
– Чувствам? – Мария совершенно не к месту рассмеялась. – Нет. Так быстро я не влюбляюсь.
– Ну-ну. А я вижу совсем другое. – И Фарли тоже засмеялась. Совершенно невовремя, абсолютно дико с учётом всех обстоятельств, но, как ни странно, обеим вдруг стало легче.
Именно такую странную картину и застал Дима. Он входил в больницу, чувствуя, как разрывает от тревоги и волнения; зная, что увидит печальную Фарли, а это никак не облегчит его собственные страдания, но реальность не совпала с ожиданием. И когда Дима встретился взглядом с Фарли, что-то произошло: возможно она по-быстрому провернула с ним одну из своих эмоциональных штук, а может, он просто устал бояться за Нитту и за дело с Вельским в целом, но что бы там ни было, а силы вернулись. И вместе с ними вера.
Прода от 25.05.2023, 07:06
Глава 41
Тэн молча смотрел на несчастную. В мыслях билось лишь одно: поскорее всё сделать и свалить в другой город. Он не хотел встречаться с Димой или дожидаться, когда за ним реально явятся чьи-нибудь люди и начнут выколачивать деньги, однако при печальном исходе и то и другое было неминуемо. Но работа оказалась непростой.
– Жить надоело? – Зло поинтересовался Дарк, когда вторая попытка ни привела даже к малейшему результату.
– Ты не предупредил, что она в коме! – Раздражённо ответил Тэн, но быстро сбавил обороты, увидев ярость в глазах мага. Всё-таки за собственную жизнь он волновался больше.
Только настроился, начал свои магические манипуляции, как в палату вошёл Дима. Он его не увидел – почувствовал и сразу растерялся.
– Спаси её.
Дима ничего ему не сделал, даже угрожать не стал, но услышав его спокойный голос, Тэн всё равно тяжело сглотнул. Известный хирург, прославленный в сфере работы с маг-агентами, чувствовал себя в обществе с Димой и Дарком никчёмным интерном.
Открылась дверь. Это был доктор:
– Вы здесь. Замечательно. Теперь у неё есть шанс.
Тэну стало плохо в буквальном смысле. Он слишком хорошо понимал, какая на плечах ответственность. В эту секунду любые разборки с прошлым казались сущим пустяком по сравнению с тем, что ждало его от тех, кто находился здесь, в палате.
– Вы точно можете работать? – Уточнил доктор, рассматривая бледное лицо Тэна.
– Может, – ответил за него Дарк.
– Я не вас спрашиваю. Вы? Тэн? Уверены, что не нуждаетесь в помощи?
Тот медленно кивнул, пряча взгляд от Димы и Дарка.
– Не спасёт – сам умрёт, – отчётливо произнёс Дарк.
– Он мне обязан, – вставил своё слово Дима.
– Давление – не лучший метод… – Начал было доктор, но не договорил, потому что через гарнитуру получил информацию о необходимости помощи новому пациенту. – Простите. Я должен идти, – сказал он и быстро покинул палату.
– Действуй! – Гаркнул Дарк на Тэна и ударил в дверь не кулаком, а магией. Грохот получился внушающим, и на него тут же сбежались медсёстры.
– Что здесь происходит? – Стали они перебивать друг друга, задавая вопросы и выказывая возмущение подобным поведением.
– Вы хоть понимаете, что в больнице есть и другие?
– Магия не запрещена в стенах нашего здания, но попрошу вас использовать её разумно.
– Магия есть, ума не надо?
Последнее вывело Дарка из себя, и в его пальцах заалел новый сгусток. Успокоила всех подбежавшая Фарли.
– Наконец-то ушли, – выдохнул Дарк, когда в палате стало тихо.
– И я думаю, вам следует поступить также.
– Чего?!
– Дарк, ты думаешь, я не хочу сейчас быть с Ниттой? Думаешь, мне неохота сделать всё возможное, чтобы этот кошмар поскорее закончился, и она пришла в себя? Да я схожу с ума не меньше вашего, но понимаю: лучшее, что я сейчас могу сделать для Нитты – это дать Тэну спокойно работать.
– А я, что, мешаю? Постою в сторонке, проконтролирую.
– Дарк, послушай, я чувствую в палате жуткое напряжение и сомневаюсь, что в такой обстановке можно сосредоточиться. Если хочешь помочь, позволь Тэну не чувствовать давление. Уйди. Прошу.
Первым её правоту признал Дима. Повернулся к Тэну. – Вспомни то, что было и спаси её. – А затем, улыбнувшись такой бледной, беззащитной Нитте, уже тише добавил. – Прошу.
Тэн кивнул.
Дима вышел, а за ним, бурча, и Дарк:
– Надеюсь, ты действительно права. Но зная таких трусов, как он…
– Дарк, рядом с тобой любой станет трусом. Просто дай ему делать свою работу.
В диалог вклинился Дима:
– Делаем так. Фарли домой. Тебе нужен отдых.
– А ты? Дима, ты себя в зеркало видел? Побитый, осунувшийся. В морге лежат и то симпатичнее.
– Фарли шутит.
– Дарк, заткнись. Я серьёзно. Главному отдых нужен гораздо больше, чем мне. Посмотри на него.
– На отдых. Это приказ!
На повышенный тон обернулись малочисленные пациенты, находившиеся в коридоре. Дима сделал глубокий вдох-выдох и тихо объяснил своей напарнице:
– С того самого момента, как это случилось, с Ниттой была ты, Фарли, а должен был быть я. И я, наконец, здесь, так что тебе пора домой. Ты это заслужила.
– Но…
– Если мы тут будем сидеть кучкой, Нитте всё равно ничем не поможем. Сейчас всё зависит от Тэна.
– Хорошо. Я поеду. Но если что-то будет нужно, если её состояние как-то изменится…
– Естественно сообщу. – Дима перевёл взгляд на Дарка.
– А мне можешь не приказывать. Я остаюсь. – Заявил маг, чем удивил обоих.
– Наглеешь… – Заметил Дима.
– Нисколько. Дома ждёт гора немытой посуды, а ты сам сказал, что нам нужен отдых. Я остаюсь здесь, чтобы отдыхать.
– Откуда гора? – Не поняла Фарли. – Ты же один живёшь, или мы чего-то не знаем?
– Неделю не мыл и мыть её по-прежнему некому.
– Ты одинок, потому что вечно хмурый, – не удержалась Фарли.
– Я одинок, потому что так хочу.
На этом и закончили. Фарли стала вызывать такси, но вспомнила о Лизе. Рассказала о ситуации и необходимости лечения в частном санатории.
Дима тяжело вздохнул:
– Будто проблем не хватает… Частный? Это такой геморрой на суде. Не знаю, пока что делать. Оставим этот вопрос на потом. Я поговорю с руководством больницы, чтобы Вельскую пока здесь подержали.
– Я это уже сделала.
Они обернулись на голос и увидели психолога. Мария Викторовна подошла поближе.
– Мне дали сутки, чтобы решить вопрос. Либо я забираю её к себе, либо её сопроводят на улицу. Надеюсь, этого времени вам хватит.
– Сутки, чтобы убедить руководство в дополнительном финансировании? – Хмыкнул Дарк. – Да вы охренели.
– Я понимаю, но и вы поймите меня. Я не могу лечить её за свой счёт. Сейчас она не спит. Я дала ей лист и предложила нарисовать отца. Начнём хотя бы с этого. Но повторю и вам то, что говорила Фарли: разум Лизы может погибнуть. Если есть хоть кто-то, кто может с ней побыть, кто-то небезразличный…
– Хорошо. Я понял. – Сказал Дима.
– Я надеюсь.
Мария Викторовна вернулась к Лизе, Фарли поехала домой, а Дима с Дарком опустились на сиденья. Мысли о Лизе сразу затмили переживания о Нитте. Оба не сводили взгляда с палаты и оба молчали.
Дима не мог отделаться от мысли, что он виноват во всём. Образ Нитты бередил душу. Её нежные черты на таком бледном лице, разметавшиеся по подушке чёрные пряди, с которыми так любил играть ветер. Безмолвные губы, которые Дима всегда мечтал поцеловать. Он решил, что когда она очнётся, обязательно скажет ей о чувствах, а дальше, что будет, то будет. И если взаимности нет – он переживёт.
