– Кто знает, – Елена принялась быстро перелистывать страницы планшета, нашла искомое, увеличила изображение вертикальным движением большого и указательного пальца, развернула экран к пациентке.
Прода от 26.09.2022, 18:03
На Марину смотрел привлекательный мужчина, похожий на юного актёра Андрея Миронова. Они с мамой любили советские фильмы, а Миронова считали едва ли не эталоном.
– Приятный мужчина?
Марина кивнула.
– И выглядит вполне довольным, не так ли?
– Да. У него открытый взгляд и тёплая улыбка.
– Это все отмечают.
– Я не первая?
– Не удивляйтесь. С проблемами восприятия встречаются многие люди. Это происходит по разным причинам. Но вернёмся к снимку. Как вы думаете, Марина, этот мужчина живёт в реальности?
– Не понимаю вашего вопроса.
– Переформулирую. Он в своём уме?
– Внешне безумцы не отличаются от нормальных людей.
– Вы верно сказали. Этому мужчине тридцать пять лет, он видит змей там, где их нет, а точнее повсюду. Данный снимок сделан в период ремиссии, когда уже провели лечение, и ему стало гораздо лучше. В любое другое время вы бы его вряд ли назвали приятным мужчиной. Страх, Марина, уродует. А когда страх сопровождает вас и днём, и ночью, вы вполне можете потерять собственное лицо. Показать фото в пик болезни?
Неуверенно кивнула.
Психолог снова провела по экрану и продемонстрировала пациентке новый снимок. В затравленном взгляде человека, забравшегося в холодильник, не осталось и следа открытости. Сальные волосы, перекошенное лицо, слюна, стекающая с подбородка.
Марина не выдержала и отвернулась.
– Неприятная картина, согласна. Этот мужчина был настолько отравлен собственными видениями, что полностью забывал об элементарной гигиене. Я уже не говорю о приёмах пищи, хождения в туалет или сна.
– Боже мой…
– Змеи виделись ему везде. Они появлялись вне зависимости от того, где он находился и могли мучать эпизодично или долгими часами. Случалось, шипение над самым ухом он слышал всю ночь и поэтому боялся заснуть. Думал, змеи его убьют.
– И почему с ним это происходило? – осторожно спросила Марина, по-прежнему не поворачиваясь к планшету.
– Причина оказалась проста. Запущенный невроз. На протяжении пяти лет мужчина терял самых дорогих ему людей, и все смерти были как-то связаны со змеями. Вернее, его мозг это так воспринимал. Потому как ещё с детства мужчина страдал герпетофобией, боялся змей. Но это я привела сложный случай, однако, как видите, и он поддаётся лечению. Мужчина лечится до сих пор, уже два года, но улучшения заметны. Его жизнь возвращается в норму. И более того, я знаю, что скоро он сможет считать себя нормальным.
– Но почему он прятался в холодильнике? – Марина всё-таки повернулась.
– Вы правильно заметили: он именно прятался. Его подсознание подсказывало, что там безопасно. Почему – это сложный вопрос, связанный с детством. Идём дальше. Перед вами двадцатидвухлетняя женщина. После нападения её стал сопровождать ментоловый запах. Возможно, вы слышали, что чаще всего именно этот аромат используют для снижения рвотного позыва при укачивании и в учреждениях с превалирующим неприятным запахом.
– Вы про морги? – скривилась Марина.
Психолог кивнула.
– В конкретном случае ментоловый запах действовал как раз наоборот. Стоило женщине увидеть мужчину в чёрной куртке, как мозг напоминал об испытанном шоке, и рецепторы начинали воспринимать несуществующий запах. Однажды она пришла на приём, а от меня как раз уходил мужчина в тёмной куртке. Цвет был коричневый, но из-за вечернего времени суток и стресса женщина увидела чёрный. Как следствие ей стало очень и очень плохо. Вы понимаете, с каким количеством неудобных ситуаций пришлось столкнуться этой женщине перед тем, как она всё-таки обратилась за помощью?
– Ужас.
– И то правда. Сейчас она уже полностью восстановилась. Ментоловый запах больше не является агрессором для организма. А следующий случай, вероятно, заинтересует вас больше предыдущих. Но предупреждаю, фотография не для слабонервных. Если хотите, я могу рассказать, не показывая снимок.
– Нет-нет. Я… хочу видеть.
– Ваше право.
Взглянув на экран планшета, Марина испытала шок.
– Ей сорок два. Порезы, которые вы видите по всему лицу и груди – попытки избавиться от жуков. Множественные галлюцинации: слуховые, тактильные и зрительные возникли после аварии. – Елена сделала акцент на последнем слове. Марина повела плечами, ощутив волну холодного воздуха. – Женщина везла сыну набор игрушечных жуков, которых сама терпеть не могла. Сын позвонил ей на мобильный, стал расспрашивать, какого цвета жуки. Она открыла коробку, вытащила их, начала перечислять, на перекрёстке не заметила ехавший по своей полосе автомобиль. Итог: шесть переломов и серьёзная травма головы. На борьбу с жуками ушло три года. Но полгода назад всё закончилось. Мы смогли одержать победу. Я могу рассказать вам случаи, когда пациенты слышали голоса умерших родственников, тонули на твёрдой земле или не спали по несколько ночей, потому что лишь так могли спастись от инопланетян, являвшихся во время сна. Хотите?
Помотала головой.
– Историй, похожих на выдумку, полно. Главное, что вы должны понять, так это то, что со всем можно справиться. Если найти правильный подход и иметь желание, вы способны свернуть горы.
Молчание.
– Марина, я сейчас не бросаюсь дежурными фразами, говорю, как есть. Человек обладает огромными ресурсами, чаще всего в недостаточной мере осознавая потенциал собственных возможностей, и для этого-то как раз и нужны специалисты. Они помогают не только найти нужную дверь, но и открыть её. Поэтому не бойтесь и расскажите о ваших тревогах без утайки. Я не сочту вас сумасшедшей. – Елена улыбнулась.
Марина обдумывала слова психолога.
Та решила прийти на помощь:
– Земля – это ведь не единственное, что вас беспокоит, верно? Пугает ещё что-то? Вам некомфортно говорить об этом здесь, в палате? Вы можете записаться на консультацию, а с Андреем Евгеньевичем я как-нибудь договорюсь.
– Мне можно куда-то выезжать?
– По правилам больницы, если не выписали, нет. Вы можете выходить максимум во двор больницы. Но я сестра вашего лечащего врача.
– Так вы здесь не работаете?
– Консультирую. Марина, вы готовы поговорить или желаете встретиться в другом месте?
– Понимаете… – Марина замялась. – Рассказанное вами ужасно. То есть я хочу сказать, случаи жуткие и вместе с тем удивительные, и я понимаю, вы многое повидали и разбираетесь в подобных вопросах, но тут дело даже не в том, где мы будем разговаривать: здесь или в вашем кабинете. У тех пациентов, которых вы лечили, были какие-то причины галлюцинаций, то есть змеи и прочее возникли не с пустого места. А я не боюсь земли, не имею каких-то неврозов, и МРТ не выявила нарушений. Поэтому… мне страшно.
– Марина… Ваш организм пережил сильнейший стресс, и это, мягко говоря. Вы попали в аварию, из которой выходят живыми единицы. Трёхмесячная кома тоже, несомненно, наложила свой отпечаток. Физически вы здоровы. Более того показатели в норме, несмотря на невозможность этого факта. Люди, вышедшие из продолжительной комы, всегда имеют какие-то первоначальные трудности. Им сложно ходить, говорить, производить хорошо знакомые манипуляции. Им. Но не вам. Вы с поразительной скоростью и лёгкостью восстанавливаетесь. Не исключено, что сбой, ожидаемый в физическом плане, скажем так, сместился на психологический. Образ земли может свидетельствовать о потаённом страхе смер…
– Вы про ассоциации? – перебила Марина. – Авария, смерть, гроб, земля?
– Совершенно верно. Повторюсь, наш мозг порой играет в такие игры, что диву даёшься. Видение земли, и даже то, что вы чувствовали запах, ощущали её влажность – это знакомые мне симптомы. Так случается. И это совсем не говорит о вашей ненормальности.
– Может быть, вы правы, – Марина задумалась.
Какое-то время сидели в тишине. Первой нарушила молчание Елена.
– Но вас тревожит что-то ещё, о чём вы умалчиваете, так? – спросила она, наклонившись немного вперёд. – Расскажите.
– Я… не знаю, как это объяснить, – прозвучало совсем тихо.
– Не знаете вы, могу знать я.
Марина опустила глаза на руку, ту самую, где всё ещё сохранялся след от пиона и медленно заговорила:
– В кожу… моей ладони… впечаталась чужая заколка. И я… слышала голоса. – Подняла на психолога глаза, и они быстро заполнились влагой. – Голоса принадлежали… реальным, но незнакомым мне людям, по крайней мере… в одном из них я убедилась. Они… будто исходили от заколки. А след от цветка, – она сглотнула, – на коже… я вижу до сих пор.
Елена сделала запись в планшете.
Марина вытерла слёзы и с надеждой спросила:
– Подобное… вы сможете объяснить? Ведь… сможете?
Прода от 27.09.2022, 18:34
Глава 6
Нина боялась сойти с ума. Сколько раз этот страх уже посещал её за время заточения? Девушка чувствовала: ещё немного, и рассудок помашет ручкой, натянет ей на лицо безумную улыбку, и душа заполнится бесконечным светом, в котором нет никаких мрачных воспоминаний. Карина всегда учила быть сильной, бороться до конца и не думать о плохом, но следовала ли она сама своим же правилам на дорожке, пронзённой красными лампами? Или смирилась со страшной участью? Нине хотелось думать, что подруга всё же следовала принципам и в тот последний миг находилась не здесь, а там, где ощущала опору и безопасность.
На экране псих издевался над Ингой.
У Нины таким местом был дом. Не только собственная комната с фэнтезийным деревом и уютным, хотя замысловатым узором на обоях, но и каждый уголок.
Гостиная полнилась маминым ароматом: кокосом и мёдом. Духи «Chopard Wish» в голубом кристалле-флаконе всегда стояли в специальной подставке у вытянутого овала-зеркала, занимавшего треть стены. Мама любила смотреть на себя, заигрывать взглядом с отражением и объясняла дочери важную истину: лишь полюбив себя можно добиться чьей-то любви. В своё время она пленила мужа именно взглядом, но, к сожалению, нашлась другая обольстительница, и вечно спешащий на работу муж ушёл. Уже навсегда. Нине тогда было одиннадцать, и развод родителей не сказать, что расколол жизнь на мелкие осколки, но сильно надломил.
Хруст по ту сторону экрана.
Они переехали в посёлок месяц назад, и Нина обживалась в новой школе. Трудностей с ровесниками не возникало. Но с родителями… Мама Евы была занозой, что не давала покоя: она видела зло и насмехательство над своей кровиночкой там, где его не было. Нина, принятая элитой, не утруждала себя борьбой с мамой Евы, решив для себя поменьше попадаться той на глаза. С Евой они неплохо ладили, но подругами не стали. Нина всё больше проводила времени с Кариной, и сама не заметила, как нашла человека, схожего по духу. Она полюбила Карину и делилась всеми секретами. О трудностях в семье Карина узнала первой, позднее слухи разрослись, умножились и обросли совсем неправдоподобными деталями, будто мама Нины сама подложила любовницу собственному мужу, но Карина знала правду.
Карина верила Нине.
Псих улыбался на камеру.
Карина, выросшая без отца, научила Нину НЕ ненавидеть отца. Поэтому, вспоминая гостиную, перед глазами вставало не только зеркало и отражённое в нем мамино лицо: доброе и понимающее, но и многочисленные фотографии, которыми будто маленькими солнышками были усыпаны обои. Хотя почему будто? На белых обоях с ложащимися на них рельефными диагональными цветами снимки, вставленные в золотые рамки, как на подбор, действительно смотрелись потрясающе.
Мама не стала убирать их – берегла. И Нина берегла.
Сейчас.
В памяти.
Громкая музыка. Перекошенное от боли лицо Инги.
В гостиной они с мамой часто рисовали. Брали кипу листов, всевозможные краски, трафареты и отпускали фантазию в свободное плавание. Воедино сливалось бушующее море и корабль с командой обезьянок, небо, пронзённое стрелами солнца и горизонт сине-фиолетового цвета. Удивительные картины рождались на бумаге: для посторонних хаос цвета и безумие линий, а для Нины с мамой целые миры, сюжеты, навеянные несбывшимися мечтами и трепетными ожиданиями. Верой, что ещё всё возможно.
Несмотря на безбашенность оттенков и своенравие образов, на рисунках обязательно присутствовало что-то выверенное, идеальное. Правильное. Круг солнца мог быть создан точно по трафарету, или столб фонаря, или листья, сверкающие на удивительном дереве. Это что-то, логическое и настоящее, досталось им обеим в память об ушедшем отце и муже – реалисте и прагматике.
Звук разорвал реальность, но не силой, а своим значением.
Нина, продолжая смотреть на экран, спешно вернулась в дом.
В гостиной часто звучала музыка: по настроению Нины хип-хоп, для мамы джаз. Обе чтили вкусы другого. И за это Нина была бесконечно благодарна родителям. Обоим. Папа тоже всегда понимал дочь.
Музыка вместе с воспоминаниями плавно перетекла в другое помещение, где смешивались ароматы терпкого имбиря, сладкой карамели и разных фруктов. Разноцветные стаканы свежевыжатых соков, различные смузи, большое круглое печенье и орехи в карамели – именно такой запомнилась кухня. Разговоры, в основном, тоже проходили здесь. Нина, как и все подростки, держала секреты, но с радостью болтала с мамой по мелочам и что-то планировала, будь то поездка в другой город – проба незнакомой кухни или встреча с теми же соседями.
Иногда к их разговору подключалась бабушка. Её всё дальше уносил ветер под названием старость, обрывая своими мощными порывами память, и она большую часть суток проводила в своей комнате за одной из купленных книг. Но, когда мама с дочерью смеялись и шумели на кухне, она словно оживала. Открывалась дверь в конце коридора и неторопливыми шагами, с неизменной улыбкой бабушка шла к ним, медленно, не без труда опускалась на свободный стул, подпирала дряблые щёки ладонями и слушала. Изредка вставляла свою фразу, часто невпопад, а потом вместе со всеми ела мягкое печенье или сочные фрукты. Соки не пила, а смузи пробовала снова и снова, но каждый раз ворчала, что лучше всё вживую, а затем опять пыталась понять причину любви молодёжи к густому напитку. И так без конца.
Бабушка. Как она там?
Кухню украшали зелёные занавески. Это была идея Нины. Как-то раз она видела, какие вешает на окна Вероника Давидовна и захотела такие же. Она доверяла вкусу соседки, а мама доверяла ей, поэтому ярко-салатовые с хвойным узором висели до сих пор.
Из окна открывался вид на двор: небольшой розовый сад, летняя беседка, широкие качели. Семейные. Пруд с рыбой-фонтаном. Недлинная аллейка нежно-голубых фонарей. Папин подарок на последний мамин день рождения.
Пятна крови на одежде. Инга ещё дышит.
Часто Нина высматривала в окно Карину: подруга всегда опаздывала. Сильно. Не могла пройти мимо кофейни и портила Нине фигуру купленными пирожными. Мама Нины тоже пекла, но из других продуктов: муку брала не пшеничную, сахар тростниковый, а крем делала без масла. Кафе «У Барса» славилось безумно вкусной выпечкой, но очень калорийной. И это было первое место, куда Нина отправилась вместе с подругой после известия о смерти Евы. Она помнила, как они заедали шок вафельными трубочками с двойной начинкой.
