Он родился в другом мире, думает иначе и дышит другим воздухом. В его жилах течет кровь великих магов и воинов, существ, которые превратили жестокую смертоносную пустыню в райский уголок, но он без раздумий оставил родную деревню, потому что хотел увидеть мир. Вечный странник в поисках приключений и незнакомых ему культур. Она - женщина, сторонившаяся даже себе подобных. Вампиры жили в стаях, охотились стаями и делили свою добычу. Стая была их семьей. Нави считала, что высшим хищникам не место в стае.
Она принесла жертву дважды. В первый раз - тогда, когда выбрала одиночество. Во второй раз - когда решила стать целительницей. Дни в замке плавно перетекали один в другой, она охотилась, собирала лекарственные травы, помогала тем, кто приходил к ней и рассказывал о своих страданиях, но ее сердце оставалось привычно холодным и твердым, как многовековой камень.
До того рокового дня, когда она брела по пустыне и наткнулась на лежавшего без сознания юношу. С тех пор она убеждала себя, что ей руководил инстинкт целителя, но чем дольше Эрфиан жил в замке, тем сложнее было скрывать от самой себя правду. Эта правда и пугала, и освобождала. Она давала надежду и освежала в памяти моменты самого темного отчаяния, которые Нави пережила на берегу лесного озера, расставаясь со своим создателем.
Что страшнее: провести вечность с запертым на семь замков сердцем, на котором навсегда остался шрам, или открыть его - и испытать ту боль еще раз?..
- Иди готовить завтрак, Минар. Накрой на двоих. Я голодна.
- Приготовить для вас рыбу, госпожа?
- Нет. Как всегда, только фрукты.
Дни, проведенные в деревне Сновидцев, сильно изменили Нави. Именно там она избавилась от страха перед солнцем и с удовольствием встречала рассвет, гуляя по пустыне. Незаметно для себя вампирша переняла и другие привычки жрецов богини Охотницы. Раньше она любила мясо, рыбу и посыпанные зеленью белые сыры, но Вельмира и ее братья и сестры питались исключительно фруктами, орехами и съедобными кореньями. Сновидцы верили в то, что такая еда очищает тело и успокаивает ум.
- Как прикажете, госпожа.
Нави знала, что Эрфиан имеет привычку вставать рано, чуть ли не затемно, и до завтрака успевает прогуляться по берегу моря, а то и дойти до невидимой границы, за которой начинались горные районы. Она ожидала, что он будет сидеть за столом в трапезной и ждать ее. Возможно, удивится, ведь вампирша завтракала с ним ох как редко. Но Эрфиана нигде не было. Слуги клялись, что не видели его с утра, и из замка он точно не выходил. Обеспокоенная Нави почти не прикоснулась к завтраку: в спешке проглотила пару каких-то фруктов и отправилась на поиски ученика.
Где он может быть? Разумеется, в библиотеке. Он засиживался там допоздна, а порой и засыпал над книгами. Типичная для темных эльфов страсть к знаниям, особенно к темным и запретным - если к таким можно было отнести целительство. Должно быть, в детстве он адски утомлял хранителя знаний вопросами. Но в библиотеке Эрфиана не оказалось. Кодексы и свитки были аккуратно сложены, стулья придвинуты к столу. В высоком медном подсвечнике стояла новая свеча. В сумрачной комнате с высоким потолком пахло пылью, древними знаниями и травяным отваром: по неизвестной Нави причине в библиотеке всегда было прохладно, а зимой Эрфиан не заходил сюда без теплой одежды и обуви на меху.
Кладовая тоже пустовала, равно как и комната для работы с травами. Нави даже поднялась на крышу - удостовериться, что глупый эльфенок не замечтался, любуясь восходом солнца. Она постояла в тени, не приближаясь к прямым лучам дневного светила, убедилась в том, что Эрфиана нет и здесь, и вернулась в замок. Оставался последний вариант - его спальня. В личные покои никто не входил без предупреждения, но час с лишним бессмысленных поисков заставил Нави волноваться всерьез. Что, если настойка из болотной мяты сработала не так хорошо, как следовало, и Эрфиан не уснул, а отправился в знакомые только Сновидцам и темным эльфам-следопытам миры? В таком случае его нужно вытащить оттуда, да поскорее. Магией он владел, но для осознанных путешествий по этим мирам нужен трезвый рассудок. А о том, как приозерные грибы могут влиять на темных существ, вампирша знала не понаслышке. В далеком прошлом она несколько раз хватала их голыми руками и до сих пор жалела о своей глупости.
Покои Эрфиана состояли из двух комнат. Первая - скромно обставленная, но чистая и аккуратная гостевая. Круглый стол из грубо отесанного дерева с несколькими стульями вокруг, еще один стол возле большого окна, заваленный свитками и уставленный свечами, сундук в углу, устланный звериными шкурами пол, изображения растений и животных, реальных и мифических, на стенах, очаг и горка поленьев чуть поодаль. Вторая - спальня. Большую часть ее площади занимала кровать, у изножья расположился сундук с одеждой, под окном - круглый стол с парой свитков, чернильницей с храмовыми чернилами, обломками угля для рисования и глиняным кувшином. Когда Нави вошла, в очаг у противоположной стены юркнул крохотный пыльный демон. В миниатюрных лапках он сжимал украденный неизвестно где орех.
Эрфиан спал на спине, раскинув руки в стороны. Нави медленно подошла, прислушиваясь к своим чувствам. Еще с порога она поняла, что ее подопечный абсолютно здоров - по крайней мере, физически. И сон его магическим не был. Но если так, почему он не соизволил спуститься к завтраку и до сих пор в постели?
Вампирша остановилась возле кровати, пристально изучая лицо своего ученика. Во сне люди и темные существа выглядят такими хрупкими в своей открытости и беззащитности. Во сне мы все красивы как бессмертные, потому что с нас слетают все дневные маски. Без своих масок - хотя он редко их носил - Эрфиан выглядел пятнадцатилетним юношей. Впрочем, подумала Нави, по их меркам он и есть пятнадцатилетний юноша. Пока необращенному не исполнится пятьдесят, он фактически ребенок. Ребенок с классическими чертами темного эльфа - благородным лицом с высокими скулами, правильной формы носом и тонкими губами.
Вампирша протянула руку и уже хотела положить ее Эрфиану на лоб, чтобы понять, что ему снится, но в последний момент передумала. Она прикоснулась к его волосам. Пальцы скользнули по прядям, и холодная кожа ощутила тепло — чужое, живое, почти забытое. Длинные и шелковистые пряди спелой пшеницы. Позавидовала бы любая девушка. Или не позавидовала бы, то смотрела бы на него во все глаза и мечтала о том, чтобы тронуть их, пусть и случайно. От волос пахло лесом и ночной прохладой. Это показалось Нави странным, но сознанием - да и всем ее существом - завладела другая мысль. Она понимала, что он красив, но впервые со времени их знакомства эта красота заставляла ее сердце болезненно сжиматься, а потом биться чаще. Или, если точнее, чувствовать биение своего сердца, ведь у вампиров оно останавливается в тот момент, когда создатель дарит им бессмертие.
Красивый юноша, которого она когда-то нашла в пустыне - и который со страстью, свойственной его сородичам, впитывает любое знание. Мужчины, приходившие в ее спальню, говорили, что боготворят ее, но она знала, что за этими словами нет ничего, кроме темной бездны пустоты. Эрфиан был к ней неравнодушен и никогда этого не скрывал. Его попытки ухаживать, по-детски неуклюжие, вызывали у нее улыбку. Между ними ничего нет - и не может быть. В здравом уме Нави даже шутки ради не представила бы, что отвечает взаимностью этому недотепе. Все дело в том, что он другой. Не такой, как ее любовники, которые берут свое силой, а она играет в покорность.
С ним ей не хотелось играть. Его неумелая искренность обезоруживала. Нави впервые встретила существо, которое вело себя так и понятия не имела, как на это реагировать.
И как реагировать на чувства, которые в ней пробуждали эти мысли. Самым опасным здесь было именно это слово. «Чувства». Чувства всегда заканчивались болью. Она это хорошо знала.
Эрфиан открыл глаза и посмотрел на вампиршу. В его взгляде, до сих пор затуманенном после долгого и глубокого сна, промелькнула улыбка, но ее мгновенно сменило выражение настороженности.
- Что случилось? - Спросил он, зевая.
- То же самое я хотела спросить у тебя, мальчик. Солнце давно поднялось, а ты до сих пор нежишься в кровати.
Он помолчал, осмысливая ее слова.
- У меня есть срочные дела?
- Как всегда, и много. Травы никто за тебя разбирать не будет.
- Травы. - Эрфиан вновь зевнул, а потом укрылся одеялом с головой. - Не хочу разбирать травы. Оставь меня в покое.
- Ты здоров?
Вместо ответа он махнул рукой в направлении выхода из спальни. Нави присела на кровать и тронула его за плечо.
- Ты должен поесть. Вчера ты выпил слишком много настойки из болотной мяты.
Эрфиан перевернулся на спину и посмотрел на ее - холодно, почти зло.
- Я же сказал: оставь меня в покое! Сама разбирай свои травы, коли это так срочно! Я хочу спать!
Вампирша непонимающе моргнула - или же она хотела смахнуть слезы, предательски выступившие на глазах - и поднялась.
- Хорошо, - сказала она негромко. - Не буду мешать. Ты сможешь найти меня в мастерской.
Она почти повернулась к Эрфиану спиной, когда он ее окликнул.
- Нави. - Дождавшись ее взгляда, он приподнялся на локтях. - Прости. Я не хотел тебе грубить. Не знаю, что на меня нашло. И не понимаю, почему я так долго спал. Должно быть, виновата настойка из болотной мяты. Вчера я буквально упал на кровать и спал мертвецким сном. - Он слабо улыбнулся. - Ну, понимаешь. Спал как вампир, который во сне похож на труп.
- Мы и вправду превращаемся в трупы во сне, мальчик, - серьезно сказала Нави.
Ледяная рука, сжимавшая сердце, чуть ослабила свою хватку, и где-то внутри появилось приятное щекочущее чувство. Надежда. За надеждой всегда следует боль.
- Да уж, не хотел бы я это проверять. Хотя… наверное, ко всему привыкаешь. - Он провел языком по пересохшим губам. - Я думаю, что попал в беду.
- А ведь я говорила тебе, что не нужно было отдавать хозяйке лесного озера прядь твоих волос.
- Я путаю сны и явь, - продолжил Эрфиан, будто не услышав. - Мне кажется, что все происходило в реальности - и вот я просыпаюсь в своей кровати. Мне кажется, что я сам управлял своим сном - и вот я открываю глаза и понимаю, что вовсе их не закрывал. Я схожу с ума?
Нави натянуто улыбнулась.
- Говорят, все темные эльфы немного безумны. Побочный эффект магии первых богов.
- Лиэна сказала мне, что ты сама создала хозяйку лесного озера.
- Лиэна?..
- Проводница душ. Я встретил ее во сне… или не во сне. Она пыталась… спаси меня. И сказала, что я должен спросить у тебя о хозяйке. Во что бы то ни стало выпытать правду. Ты ведь поможешь мне, правда? Когда-то ты мне уже помогла. Ведь ты не хочешь, чтобы я стал ее королем? Мы оба понимаем, что это значит.
С минуту Нави смотрела на него молча, покусывая губы и размышляя.
- Это совсем другое, мальчик. В прошлый раз все было намного проще.
- Но ведь я…
- Одевайся. Ты должен позавтракать. Но без меня. Я скоро вернусь. После завтрака принимайся за травы. Работа не ждет.
В свежем воздухе утреннего леса разливались ароматы цветов. Весна вступала в свои права, мир пробуждался от тяжелого зимнего сна. Возрождение. Природа проходила этот цикл миллионы раз до рождения Нави - и не остановится после того, как та превратится в серебристо-голубую пыль. В смене времен года ей всегда чудилась наполненная отчаянием обреченность… и одновременно спокойствие. Что бы ни происходило, весну сменит лето, за летом придет осень, за осенью - зима, а за зимой - новая весна. Даже в жизни бессмертных существуют циклы, пусть и длятся они значительно дольше, чем короткие три луны.
Кто-то, чьего имени вампирша не помнила, сказал: все рожденное умирает. В этом смысле смертные - самые счастливые существа в двух мирах. Они совершенно точно знают, что умрут, им отмерен короткий срок. Бессмертные вынуждены существовать в странном искривленном пространстве, а поэтому хватаются за любой намек на постоянство. Нави слышала, что некоторые вампиры отмечают свои именины, совсем как необращенные. И продолжают делать это после того, как им исполняется несколько веков.
Что может быть глупее, чем отмечать именины, если Великая Тьма подарила тебе вечность? Но вечность — это огромный срок, способный свести с ума любого. Ум необращенного не в силах принять ее, да и ум обращенного, если вдуматься, тоже. Только и остается, что радоваться смене времен года и говорить себе, что не все так плохо, ведь жизнь куда-то движется.
Весну Нави любила больше прочих времен года. Наверное, из-за аромата цветов. Или из-за прилива сил, который она переживала каждый раз, когда отступали зимние холода - а целители испокон веков чувствовали единение с природой, фактически дышали с ней в унисон. Весной ее переполняло предвкушение чего-то невероятного, светлого, глубокого - так крохотная льдинка отрывается от гигантского айсберга и бесстрашно плывет в открытое море, не зная, что ее ждет, но вдохновленная обретенной свободой. Нави не знала, что это за чувство. Или же знала, но до сих пор боялась назвать его - даже безмолвно, про себя, не говоря уж о том, чтобы произнести пугающую правду вслух.
Но разве не желание выпустить это чувство наружу привело ее сюда, на берег лесного озера, да еще и в такой час? Она шла по лесу, скрываясь от солнечных лучей под капюшоном плаща из грубой ткани. Чем бы ни обернулась эта встреча, поздно поворачивать назад.
- Ах, вот и госпожа здешних земель, хозяйка темного замка на горе, великая целительница, владеющая магией Сновидцев. Прекрасная Нави. Долго же набиралась храбрости для того, чтобы прийти сюда. Дай-ка вспомнить… мы не виделись два? Три века?
Черноволосая женщина в вышитом жемчугом платье стояла по пояс в воде и с легкой усмешкой смотрела на стоявшую на берегу Нави. Ветерок трепал капюшон вампирши, и ей очень хотелось его снять, но утреннее солнце, в отличие от вечернего, могло причинить ей вред.
- Когда-нибудь мы должны были увидеться, не так ли? - Задала она ответный вопрос.
Пальцы хозяйки лесного озера ловко плели сложную косу, в которой поблескивали драгоценные камни. Издалека тонкие светлые ленты можно было принять за кожаные ремешки. Если бы Нави не знала, что это, она бы так и решила.
- Смотришь на венок, который я плету для своего короля? - Женщина поднесла косу к глазам и залюбовалась игрой света в гранях камней. - Красив так, что не оторвать взгляда. Под стать моему королю. Половина работы уже готова. Я тружусь день и ночь. Как же иначе? Я пообещала своему королю, что буду преданной и послушной женой. Темные эльфы дарят избранницам перстни с янтарем. Сновидцы плетут для них венки из листьев и цветов лунной ягоды.
- У лунной ягоды нет цветов.
Хозяйка лесного озера удивленно изогнула бровь. Пальцы на мгновение замерли - и тут же продолжили свою работу.
- Лунная ягода - единственное растение, цветов которого никто и никогда не видел, - продолжила Нави. - Если они и распускаются, то через несколько часов лепестки уже опадают, и на их месте появляются ягоды. Ни один целитель так и не разгадал эту загадку.
- Ты лжешь, - рассмеялась женщина. - В двух мирах нет ни одного растения, которое бы не цвело перед тем, как дать плоды.
Она принесла жертву дважды. В первый раз - тогда, когда выбрала одиночество. Во второй раз - когда решила стать целительницей. Дни в замке плавно перетекали один в другой, она охотилась, собирала лекарственные травы, помогала тем, кто приходил к ней и рассказывал о своих страданиях, но ее сердце оставалось привычно холодным и твердым, как многовековой камень.
До того рокового дня, когда она брела по пустыне и наткнулась на лежавшего без сознания юношу. С тех пор она убеждала себя, что ей руководил инстинкт целителя, но чем дольше Эрфиан жил в замке, тем сложнее было скрывать от самой себя правду. Эта правда и пугала, и освобождала. Она давала надежду и освежала в памяти моменты самого темного отчаяния, которые Нави пережила на берегу лесного озера, расставаясь со своим создателем.
Что страшнее: провести вечность с запертым на семь замков сердцем, на котором навсегда остался шрам, или открыть его - и испытать ту боль еще раз?..
- Иди готовить завтрак, Минар. Накрой на двоих. Я голодна.
- Приготовить для вас рыбу, госпожа?
- Нет. Как всегда, только фрукты.
Дни, проведенные в деревне Сновидцев, сильно изменили Нави. Именно там она избавилась от страха перед солнцем и с удовольствием встречала рассвет, гуляя по пустыне. Незаметно для себя вампирша переняла и другие привычки жрецов богини Охотницы. Раньше она любила мясо, рыбу и посыпанные зеленью белые сыры, но Вельмира и ее братья и сестры питались исключительно фруктами, орехами и съедобными кореньями. Сновидцы верили в то, что такая еда очищает тело и успокаивает ум.
- Как прикажете, госпожа.
***
Нави знала, что Эрфиан имеет привычку вставать рано, чуть ли не затемно, и до завтрака успевает прогуляться по берегу моря, а то и дойти до невидимой границы, за которой начинались горные районы. Она ожидала, что он будет сидеть за столом в трапезной и ждать ее. Возможно, удивится, ведь вампирша завтракала с ним ох как редко. Но Эрфиана нигде не было. Слуги клялись, что не видели его с утра, и из замка он точно не выходил. Обеспокоенная Нави почти не прикоснулась к завтраку: в спешке проглотила пару каких-то фруктов и отправилась на поиски ученика.
Где он может быть? Разумеется, в библиотеке. Он засиживался там допоздна, а порой и засыпал над книгами. Типичная для темных эльфов страсть к знаниям, особенно к темным и запретным - если к таким можно было отнести целительство. Должно быть, в детстве он адски утомлял хранителя знаний вопросами. Но в библиотеке Эрфиана не оказалось. Кодексы и свитки были аккуратно сложены, стулья придвинуты к столу. В высоком медном подсвечнике стояла новая свеча. В сумрачной комнате с высоким потолком пахло пылью, древними знаниями и травяным отваром: по неизвестной Нави причине в библиотеке всегда было прохладно, а зимой Эрфиан не заходил сюда без теплой одежды и обуви на меху.
Кладовая тоже пустовала, равно как и комната для работы с травами. Нави даже поднялась на крышу - удостовериться, что глупый эльфенок не замечтался, любуясь восходом солнца. Она постояла в тени, не приближаясь к прямым лучам дневного светила, убедилась в том, что Эрфиана нет и здесь, и вернулась в замок. Оставался последний вариант - его спальня. В личные покои никто не входил без предупреждения, но час с лишним бессмысленных поисков заставил Нави волноваться всерьез. Что, если настойка из болотной мяты сработала не так хорошо, как следовало, и Эрфиан не уснул, а отправился в знакомые только Сновидцам и темным эльфам-следопытам миры? В таком случае его нужно вытащить оттуда, да поскорее. Магией он владел, но для осознанных путешествий по этим мирам нужен трезвый рассудок. А о том, как приозерные грибы могут влиять на темных существ, вампирша знала не понаслышке. В далеком прошлом она несколько раз хватала их голыми руками и до сих пор жалела о своей глупости.
Покои Эрфиана состояли из двух комнат. Первая - скромно обставленная, но чистая и аккуратная гостевая. Круглый стол из грубо отесанного дерева с несколькими стульями вокруг, еще один стол возле большого окна, заваленный свитками и уставленный свечами, сундук в углу, устланный звериными шкурами пол, изображения растений и животных, реальных и мифических, на стенах, очаг и горка поленьев чуть поодаль. Вторая - спальня. Большую часть ее площади занимала кровать, у изножья расположился сундук с одеждой, под окном - круглый стол с парой свитков, чернильницей с храмовыми чернилами, обломками угля для рисования и глиняным кувшином. Когда Нави вошла, в очаг у противоположной стены юркнул крохотный пыльный демон. В миниатюрных лапках он сжимал украденный неизвестно где орех.
Эрфиан спал на спине, раскинув руки в стороны. Нави медленно подошла, прислушиваясь к своим чувствам. Еще с порога она поняла, что ее подопечный абсолютно здоров - по крайней мере, физически. И сон его магическим не был. Но если так, почему он не соизволил спуститься к завтраку и до сих пор в постели?
Вампирша остановилась возле кровати, пристально изучая лицо своего ученика. Во сне люди и темные существа выглядят такими хрупкими в своей открытости и беззащитности. Во сне мы все красивы как бессмертные, потому что с нас слетают все дневные маски. Без своих масок - хотя он редко их носил - Эрфиан выглядел пятнадцатилетним юношей. Впрочем, подумала Нави, по их меркам он и есть пятнадцатилетний юноша. Пока необращенному не исполнится пятьдесят, он фактически ребенок. Ребенок с классическими чертами темного эльфа - благородным лицом с высокими скулами, правильной формы носом и тонкими губами.
Вампирша протянула руку и уже хотела положить ее Эрфиану на лоб, чтобы понять, что ему снится, но в последний момент передумала. Она прикоснулась к его волосам. Пальцы скользнули по прядям, и холодная кожа ощутила тепло — чужое, живое, почти забытое. Длинные и шелковистые пряди спелой пшеницы. Позавидовала бы любая девушка. Или не позавидовала бы, то смотрела бы на него во все глаза и мечтала о том, чтобы тронуть их, пусть и случайно. От волос пахло лесом и ночной прохладой. Это показалось Нави странным, но сознанием - да и всем ее существом - завладела другая мысль. Она понимала, что он красив, но впервые со времени их знакомства эта красота заставляла ее сердце болезненно сжиматься, а потом биться чаще. Или, если точнее, чувствовать биение своего сердца, ведь у вампиров оно останавливается в тот момент, когда создатель дарит им бессмертие.
Красивый юноша, которого она когда-то нашла в пустыне - и который со страстью, свойственной его сородичам, впитывает любое знание. Мужчины, приходившие в ее спальню, говорили, что боготворят ее, но она знала, что за этими словами нет ничего, кроме темной бездны пустоты. Эрфиан был к ней неравнодушен и никогда этого не скрывал. Его попытки ухаживать, по-детски неуклюжие, вызывали у нее улыбку. Между ними ничего нет - и не может быть. В здравом уме Нави даже шутки ради не представила бы, что отвечает взаимностью этому недотепе. Все дело в том, что он другой. Не такой, как ее любовники, которые берут свое силой, а она играет в покорность.
С ним ей не хотелось играть. Его неумелая искренность обезоруживала. Нави впервые встретила существо, которое вело себя так и понятия не имела, как на это реагировать.
И как реагировать на чувства, которые в ней пробуждали эти мысли. Самым опасным здесь было именно это слово. «Чувства». Чувства всегда заканчивались болью. Она это хорошо знала.
Эрфиан открыл глаза и посмотрел на вампиршу. В его взгляде, до сих пор затуманенном после долгого и глубокого сна, промелькнула улыбка, но ее мгновенно сменило выражение настороженности.
- Что случилось? - Спросил он, зевая.
- То же самое я хотела спросить у тебя, мальчик. Солнце давно поднялось, а ты до сих пор нежишься в кровати.
Он помолчал, осмысливая ее слова.
- У меня есть срочные дела?
- Как всегда, и много. Травы никто за тебя разбирать не будет.
- Травы. - Эрфиан вновь зевнул, а потом укрылся одеялом с головой. - Не хочу разбирать травы. Оставь меня в покое.
- Ты здоров?
Вместо ответа он махнул рукой в направлении выхода из спальни. Нави присела на кровать и тронула его за плечо.
- Ты должен поесть. Вчера ты выпил слишком много настойки из болотной мяты.
Эрфиан перевернулся на спину и посмотрел на ее - холодно, почти зло.
- Я же сказал: оставь меня в покое! Сама разбирай свои травы, коли это так срочно! Я хочу спать!
Вампирша непонимающе моргнула - или же она хотела смахнуть слезы, предательски выступившие на глазах - и поднялась.
- Хорошо, - сказала она негромко. - Не буду мешать. Ты сможешь найти меня в мастерской.
Она почти повернулась к Эрфиану спиной, когда он ее окликнул.
- Нави. - Дождавшись ее взгляда, он приподнялся на локтях. - Прости. Я не хотел тебе грубить. Не знаю, что на меня нашло. И не понимаю, почему я так долго спал. Должно быть, виновата настойка из болотной мяты. Вчера я буквально упал на кровать и спал мертвецким сном. - Он слабо улыбнулся. - Ну, понимаешь. Спал как вампир, который во сне похож на труп.
- Мы и вправду превращаемся в трупы во сне, мальчик, - серьезно сказала Нави.
Ледяная рука, сжимавшая сердце, чуть ослабила свою хватку, и где-то внутри появилось приятное щекочущее чувство. Надежда. За надеждой всегда следует боль.
- Да уж, не хотел бы я это проверять. Хотя… наверное, ко всему привыкаешь. - Он провел языком по пересохшим губам. - Я думаю, что попал в беду.
- А ведь я говорила тебе, что не нужно было отдавать хозяйке лесного озера прядь твоих волос.
- Я путаю сны и явь, - продолжил Эрфиан, будто не услышав. - Мне кажется, что все происходило в реальности - и вот я просыпаюсь в своей кровати. Мне кажется, что я сам управлял своим сном - и вот я открываю глаза и понимаю, что вовсе их не закрывал. Я схожу с ума?
Нави натянуто улыбнулась.
- Говорят, все темные эльфы немного безумны. Побочный эффект магии первых богов.
- Лиэна сказала мне, что ты сама создала хозяйку лесного озера.
- Лиэна?..
- Проводница душ. Я встретил ее во сне… или не во сне. Она пыталась… спаси меня. И сказала, что я должен спросить у тебя о хозяйке. Во что бы то ни стало выпытать правду. Ты ведь поможешь мне, правда? Когда-то ты мне уже помогла. Ведь ты не хочешь, чтобы я стал ее королем? Мы оба понимаем, что это значит.
С минуту Нави смотрела на него молча, покусывая губы и размышляя.
- Это совсем другое, мальчик. В прошлый раз все было намного проще.
- Но ведь я…
- Одевайся. Ты должен позавтракать. Но без меня. Я скоро вернусь. После завтрака принимайся за травы. Работа не ждет.
***
В свежем воздухе утреннего леса разливались ароматы цветов. Весна вступала в свои права, мир пробуждался от тяжелого зимнего сна. Возрождение. Природа проходила этот цикл миллионы раз до рождения Нави - и не остановится после того, как та превратится в серебристо-голубую пыль. В смене времен года ей всегда чудилась наполненная отчаянием обреченность… и одновременно спокойствие. Что бы ни происходило, весну сменит лето, за летом придет осень, за осенью - зима, а за зимой - новая весна. Даже в жизни бессмертных существуют циклы, пусть и длятся они значительно дольше, чем короткие три луны.
Кто-то, чьего имени вампирша не помнила, сказал: все рожденное умирает. В этом смысле смертные - самые счастливые существа в двух мирах. Они совершенно точно знают, что умрут, им отмерен короткий срок. Бессмертные вынуждены существовать в странном искривленном пространстве, а поэтому хватаются за любой намек на постоянство. Нави слышала, что некоторые вампиры отмечают свои именины, совсем как необращенные. И продолжают делать это после того, как им исполняется несколько веков.
Что может быть глупее, чем отмечать именины, если Великая Тьма подарила тебе вечность? Но вечность — это огромный срок, способный свести с ума любого. Ум необращенного не в силах принять ее, да и ум обращенного, если вдуматься, тоже. Только и остается, что радоваться смене времен года и говорить себе, что не все так плохо, ведь жизнь куда-то движется.
Весну Нави любила больше прочих времен года. Наверное, из-за аромата цветов. Или из-за прилива сил, который она переживала каждый раз, когда отступали зимние холода - а целители испокон веков чувствовали единение с природой, фактически дышали с ней в унисон. Весной ее переполняло предвкушение чего-то невероятного, светлого, глубокого - так крохотная льдинка отрывается от гигантского айсберга и бесстрашно плывет в открытое море, не зная, что ее ждет, но вдохновленная обретенной свободой. Нави не знала, что это за чувство. Или же знала, но до сих пор боялась назвать его - даже безмолвно, про себя, не говоря уж о том, чтобы произнести пугающую правду вслух.
Но разве не желание выпустить это чувство наружу привело ее сюда, на берег лесного озера, да еще и в такой час? Она шла по лесу, скрываясь от солнечных лучей под капюшоном плаща из грубой ткани. Чем бы ни обернулась эта встреча, поздно поворачивать назад.
***
- Ах, вот и госпожа здешних земель, хозяйка темного замка на горе, великая целительница, владеющая магией Сновидцев. Прекрасная Нави. Долго же набиралась храбрости для того, чтобы прийти сюда. Дай-ка вспомнить… мы не виделись два? Три века?
Черноволосая женщина в вышитом жемчугом платье стояла по пояс в воде и с легкой усмешкой смотрела на стоявшую на берегу Нави. Ветерок трепал капюшон вампирши, и ей очень хотелось его снять, но утреннее солнце, в отличие от вечернего, могло причинить ей вред.
- Когда-нибудь мы должны были увидеться, не так ли? - Задала она ответный вопрос.
Пальцы хозяйки лесного озера ловко плели сложную косу, в которой поблескивали драгоценные камни. Издалека тонкие светлые ленты можно было принять за кожаные ремешки. Если бы Нави не знала, что это, она бы так и решила.
- Смотришь на венок, который я плету для своего короля? - Женщина поднесла косу к глазам и залюбовалась игрой света в гранях камней. - Красив так, что не оторвать взгляда. Под стать моему королю. Половина работы уже готова. Я тружусь день и ночь. Как же иначе? Я пообещала своему королю, что буду преданной и послушной женой. Темные эльфы дарят избранницам перстни с янтарем. Сновидцы плетут для них венки из листьев и цветов лунной ягоды.
- У лунной ягоды нет цветов.
Хозяйка лесного озера удивленно изогнула бровь. Пальцы на мгновение замерли - и тут же продолжили свою работу.
- Лунная ягода - единственное растение, цветов которого никто и никогда не видел, - продолжила Нави. - Если они и распускаются, то через несколько часов лепестки уже опадают, и на их месте появляются ягоды. Ни один целитель так и не разгадал эту загадку.
- Ты лжешь, - рассмеялась женщина. - В двух мирах нет ни одного растения, которое бы не цвело перед тем, как дать плоды.
