- Есть в мире одна вещь, которая порой способна победить даже смерть, - медленно прогремел голос Кощея.
- Какая? – спросил Мех и тут же пожалел об этом.
Зеленый огонь в пустых глазницах черепа вспыхнул с утроенной силой, а пространство внутри тронного зала расколол рев, от которого с невидимого потолка посыпался песок и мелкие камешки:
- Вопрос был всего один!
- Я.. я, простите, - запинаясь, начал извиняться Мех.
Но Кощей его уже не слушал. Из глубины зала донесся мощный порыв ледяного ветра, который подхватил и закружил игрушечного зверька. Вокруг стало темно.
Когда Мех пришел в себя, он увидел, что лежит перед жилищем Яги.
Старуха, словно, ждала его. Дверь в избушку распахнулась, и на землю привычно опустилась метла.
Мех угрюмо забрался на нее. Он чувствовал себя ужасно. Фиолетовый зверек на чем свет стоит ругал себя за то, что в самый ответственный момент растерялся и так бездарно упустил шанс спасти себя и друзей. Теперь помочь им могло только чудо.
Яга никак не отреагировала на возвращение Меха. Она неподвижно лежала на лавке и, словно, спала. Избушка начала подниматься. Фиолетовый зверек, наученный опытом, быстро схватился за ножки скамейки, чтобы снова не улететь в паутину и не нервировать ее терпеливого хозяина. Когда избушка развернулась, Мех вежливо попрощался, но старуха ничего не ответила. Уже у порога он решил все же попытать счастья.
- Простите за беспокойство, но Кощей сказал, что есть какая-то вещь, которая может спасти нашего автора. Вы не знаете, что это?
Оказалось, что Яга отнюдь не спала.
- Он поведал тебе, что такая вещь существует, но не рассказал, что это? – хрипло ответила она вопросом на вопрос.
- У меня был шанс только на один вопрос, и я использовал его неправильно, - Мех поморщился от досады на самого себя.
- Я всего лишь проводник в его царство. Вряд ли это вообще кому-то ведомо кроме Князя Тьмы, который один только и знает, кому, когда и почему пора уходить в его владения.
Мех тихим голосом поблагодарил старуху и покинул ее избушку.
Когда он вернулся в терем, то застал там только Василису, продолжавшую склеивать разбитое блюдо.
- А где Кричун и Остряк? – поинтересовался Мех.
- Ловят Химозу.
- Так и не нашли? – Мех сам не понял, зачем спросил очевидную вещь.
- Я думаю, что он ушел в Серую Пустошь. В противном случае хоть кто-нибудь его бы обнаружил. Вся Фантазия со вчерашней ночи стоит на ушах.
- Что такое Серая Пустошь?
- Это часть Фантазии с другой стороны реки Змеевки. Там живут монстры, злодеи, злые духи и прочая нечисть.
- А я думал, все они живут в Темнолесье.
- Темнолесье – это только граница между миром живых и миром мертвых. Оно населено какими-то существами, но даже я не знаю, откуда они там взялись. Вся персонажи, которые были придуманы людьми, пусть даже они связаны со смертью, существуют в мире живых. Фантазия – часть этого мира, а Серая Пустошь – часть Фантазии. А во владения Кощея сказочные герои, как и люди, уходят после своей смерти.
- Разве мы можем умереть? – удивился Мех.
- Смерть для нас приходит вместе с забвением.
- То есть, если мы не найдем писателя, то завтра попадем туда? – нервно сглотнул фиолетовый зверек.
Василиса с сожалением посмотрела на него и, поджав губы, кивнула
- Между прочим, - решила она сменить неприятную тему, - а ты где пропадал?
Мех рассказал ей о своем походе в Темнолесье и встрече с Кощеем.
- Ты был у самого Князя Тьмы и просил его о помощи? – с восхищением переспросила Василиса. – Ты и впрямь очень смелый!
Если бы Мех мог, он бы покраснел от смущения.
- А почему Кощей живет не в Фантазии? Разве его не люди выдумали?
- Я точно не знаю, но думаю, что Кощея никто не выдумывал. Скорее, он сам рассказал людям о своем существовании. Через Обитель Идей или каким-то другим способом. Кстати, возможно, поэтому, характер Кощея никогда не менялся, какие бы сказки о нем ни сочиняли. Князь тьмы во все времена остается собой.
- Главным злодеем, убивающим людей?
- Кощей не злодей. Да, он олицетворяет зло, тьму и смерть, но он всего лишь часть бытия, которая нужна, чтобы уравновешивать добро, свет и жизнь.
- Уравновешивать? – Мех начал терять нить умных рассуждений Василисы.
- Все должно быть сбалансировано. Иначе никак. Без смерти нет жизни, свет не может существовать без тьмы, а не будь зла, никто не знал бы, что такое добро. Если убрать одну составляющую бытия, все рухнет. И Кощей беспристрастно следит со своей стороны за этим балансом. Именно поэтому он отказался дать вам отсрочку.
- А как насчет ответа на мой вопрос? О какой вещи, которая могла бы спасти нашего писателя, говорил Кощей.
- Я не знаю, - покачала головой Василиса. – И, думаю, Яга права. Вряд ли это известно кому-то кроме самого Кощея.
В тереме стало тихо.
- А мы сможем поймать Химозу, если он ушел в Серую Пустошь? – нарушил молчание Мех.
- Мы стараемся не появляться на том берегу Змеевки. Мало кому понравится вид разгуливающих рядом упырей, ведьм и оборотней. К тому же, там слишком большая концентрация злобы, страха и боли, которые сопровождают всех отрицательных персонажей. Из-за этого там блекнут даже краски, и все вокруг кажется в серых тонах. В свою очередь, тамошние обитатели не суются к нам. Они не переносят нашего счастливого и беззаботного вида, особенно когда понимают, что не в силах нам навредить. Кроме того, Химоза может найти себе там союзников, которые хорошо его спрячут. Так что пойти мы туда можем, но вот будет ли от этого толк, я сомневаюсь.
В этот момент в терем вошли Остряк с Кричуном. Увидев друга, они очень обрадовались и начали расспрашивать, где он пропадал. Меху пришлось еще раз повторить свою историю.
- Надо же, - воскликнул железный человечек, - всего два дня назад ты пугался собственной тени и при любом громком звуке начинал везде разбрасывать свою шерсть. А теперь совсем ничего не боишься.
- Боюсь, - ответил Мех, - но теперь я чувствую, что иногда бывают вещи важнее страха.
- Это и называется мужество, - сказала Василиса. – Но за эти дни изменился не только Мех. Кричун из безответственного горлопана превратился в надежного друга, на которого можно положиться. Остряк научился быть самим собой, а не пытаться казаться лучше, чем есть. Вы уже не те, кем в первый раз пересекли порог моего дома.
- А разве это возможно? – спросил Кричун. – Я имею в виду, ведь нас придумали другими. Разве можем мы измениться самостоятельно?
- Видимо, да, - Василиса с улыбкой развела руками. – И я думаю, что, когда вы найдете нового автора, вам стоит рассказать ему не только о приключениях на свалке, но и о том, что было потом.
- Сперва нам нужно отыскать его, - произнес Остряк. – Солнце почти село. Нам снова пора в Обитель Идей.
Погоня
Весь этот бесконечный, омерзительный день Химоза провел в могиле, куда заполз прошлой ночью. Он не успел порыскать по людским снам в поисках пропитания, и теперь чувство голода и жажды доставляло ему неимоверные страдания. Если бы не прохлада, тишина и темнота могилы, Химоза сошел бы с ума. К счастью, ее хозяином оказался упырь, у которого интеллекта было не больше, чем у старого ясеня, который рос рядом.
На рассвете полуразложившийся мертвец вернулся к своей могиле, окинул ее стеклянным взглядом и спрыгнул вниз. Похоже, он даже не заметил, что в его жилище пробрался незваный гость. Затем упырь легко задвинул за собой тяжелое каменное надгробие и улегся рядом с Химозой. Осьминог был не против такого соседства и весь день пролежал, свернувшись клубком и крепко сжимая в щупальцах сон-траву и полынь.
Химоза дремал, когда почувствовал рядом какое-то шевеление. Упырь медленно и неуклюже поднялся и раскрыл могилу. Взору осьминога открылось ночное небо. Его сосед тем временем, цепко хватаясь за землю и дерн длинными острыми ногтями, выбрался наверх и, невнятно мыча, скрылся в темноте.
Химоза устроился поудобней и, закрыв глаза, начал вдыхать запахи сон-травы.
Буквально через минуту он уже был в Обители Идей.
Голод был настолько силен, что осьминог, не разбираясь, прыгнул в первый попавшийся сон.
Он оказался посреди обширной равнины. То тут, то там были разбросаны крупные валуны. На горизонте виднелась горная цепь с острыми вершинами. Щупальца Химозы утопали в толстом слое серой пыли. От нее все тело осьминога моментально стало серым. Над головой все так же раскинулось черное небо, усыпанное миллиардами звезд, но луны на нем не было. Как не было и запахов вокруг. Химоза сделал вдох и понял почему. Воздуха тут не было тоже.
Если бы осьминог знал про существование планет и звезд, он бы сразу понял, что находится не на Земле. Но Химозе это было невдомек. В любом случае, в данный момент единственным, что его интересовало, была еда.
Осьминог обернулся и увидел неподалеку огромные руины какой-то древней постройки. В поблескивавших в свете звезд черных стенах зияли огромные дыры, а местами они просто обрушились внутрь. Крыши не было. Судя по размерам, это строение возвели гиганты. Вдоль стены брели две маленькие белые фигурки, казавшиеся на фоне руин муравьями. Фигурки остановились у входа, который был в несколько раз выше них и начали что-то обсуждать, оживленно жестикулируя.
Химоза быстро пополз в их сторону, прячась за камнями и стараясь не поднимать пыль. Приблизившись, он увидел, что фигурки были в белых скафандрах с прозрачными шлемами на головах. В этот момент ничего не подозревающие путешественники вошли внутрь.
Осьминог стремительно добрался до входа и заглянул внутрь. Один из космонавтов стоял в центре просторной залы перед грудой камней, каждый из которых был в два раза выше него, и что-то изучал на полу. Его напарника нигде не было видно.
Голод был слишком силен, и Химоза даже не стал утруждать себя выяснением, где находится второй путешественник. Он бросился к одинокому космонавту, стремглав вскарабкался по камням и бросился сверху на жертву. Человек, услышав шум, поднял голову, и осьминог увидел, как расширились от страха голубые глаза молодого мужчины.
Химоза вцепился присосками в прозрачное забрало шлема и стал искать его слабое место, через которое можно было бы проникнуть внутрь. Космонавт схватил его и попытался скинуть, но осьминог держался крепко, а пальцы космонавта в толстых перчатках были неуклюжими.
Химоза перебрался на затылок своей жертвы и стал изо всех сил колотить по плексигласу, стараясь его разбить. Поняв, что так просто этого сделать не удастся, он огляделся по сторонам. Осьминог увидел, что один из камней в куче раскололся на несколько частей, одна из которых была достаточно маленькой, чтобы ее можно было схватить щупальцами.
Он спрыгнул на каменный пол и, схватив камень, спрятался за валуном побольше. Все произошло настолько стремительно, что космонавт даже не понял, куда подевался нападавший. Человек тяжело дышал, ощупывая шлем на предмет повреждений и одновременно крутясь во все стороны в поисках жуткой многорукой твари. Дождавшись, пока жертва повернется спиной, Химоза вскарабкался по скафандру вверх и стал бить камнем по шлему. На третьем ударе по стеклу побежала трещина, на пятом – забрало раскололось. Из скафандра с еле слышным свистом начал выходить воздух.
Химоза тут же просунул в образовавшуюся щель свои щупальца. Двумя из них он обхватил голубоглазого блондина с квадратным подбородком за крепкую шею, еще два постарался засунуть в широко открытый в крике рот, а остальными стал отламывать куски плексигласа, расширяя отверстие.
Осьминог ликовал. Он чувствовал страх жертвы, панику, застилавшую разум, превращавшую разумного человека в загнанное животное. Разобравшись с забралом, Химоза практически целиком протиснулся в шлем и обвил голову космонавта. Наконец-то, сейчас он утолит свой голод!
В этот момент раздался душераздирающий крик. Потревоженный осьминог, переливаясь красными и бордовыми цветами, начал оборачиваться назад. Но он уже знал, кого увидит позади.
У входа в разрушенную постройку стоял Кричун. Точнее, он не стоял, а подпрыгивал на месте, дергая руками и ногами, оглушительно вопя и выпучивая глаза.
Этот крик словно раздирал осьминога на части. Но что было еще хуже, Химоза увидел, что тело космонавта стало вялым, как тряпичная кукла, а антрацитово-черные камни начали превращаться в куски серой бесформенной ваты и в конце концов оказались клочьями тумана.
Его жертва проснулась, и Химоза снова оказался в Обители Идей. Он затравленно оглянулся и увидел Остряка, Меха и Кричуна, окруживших осьминога с трех сторон. Не раздумывая Химоза рванулся вперед и нырнул в удачно проплывавший мимо сон. Трое бывших друзей бросились за ним. Погоня началась.
Осьминог, извиваясь, на полной скорости полз по большой детской площадке. Мягкое шероховатое покрытие неприятно царапало тело. Он пробирался между разноцветных лесенок, горок, спортивных снарядов и бегавших среди них детей. Химоза оглянулся и увидел, что преследователи не отставали. Повернувшись назад он увидел мальчишку, мчавшегося на велосипеде прямо на него. Осьминог в последний момент успел увернуться, так что переднее колесо велосипеда лишь проехало по одному из щупалец. Впереди показалась нора. Химоза нырнул в нее и снова оказался в Обители Идей.
Медлить было нельзя, и он бросился в очередной сгусток морока.
Обледеневшая палуба уставленного контейнерами сухогруза, затертого в бесконечных ледовых полях, была очень скользкой. Химоза огляделся по сторонам и бросился к норе, искрившейся льдинками морозного пара на ярком солнце с противоположного борта. Уже запрыгивая в нее, осьминог обернулся и увидел бегущих Кричуна, Остряка и Меха.
Следующий сон – и серая змея конвеерной ленты, петлявшая по забитому людьми ярко освещенному залу. Трое преследователей бежали следом. Нора была возле отверстия в стене, куда уходила резиновая лента.
Обитель Идей и снова сон. На этот раз – железнодорожная колея. Сзади - Остряк, Кричун и немного отстающий Мех, а впереди - длинный белоснежный нос современного скоростного поезда. И нора, мерцавшая между рельсами. Химоза что было сил бросился вперед, стараясь запрыгнуть обратно в Обитель Идей до того, как до норы доберется поезд. И ему это удалось!
Не задерживаясь в тумане, осьминог тут же устремился дальше. Он оказался на оживленной улице, по которой во все стороны сновали люди. Химоза обернулся в надежде, что троица не успела выбраться из предыдущего сна. Но преследователи были уже тут.
Осьминог стрелой метнулся на другую сторону улицы, рискуя быть раздавленным колесами автомобилей. Благополучно оказавшись на противоположном тротуаре, он забрался по живой изгороди к питьевому фонтанчику и снова прыгнул в нору, парившую над струей воды.
Кричун и Остряк побежали следом через дорогу, но Мех остановился. Он полностью выдохся и больше не мог со своими короткими лапами преследовать осьминога наравне с друзьями. Фиолетовому зверьку оставалось только наблюдать, как мышонок и железный человечек вскарабкались по живой изгороди и исчезли.
Немного отдышавшись, Мех решил тоже выбираться из этого сна. Пусть ему уже было не догнать друзей, но в Обители Идей он еще мог пригодиться. Фиолетовый зверек подошел к краю тротуара. Автомобильное движение было настолько интенсивным, что пытаться перебежать улицу было равносильно самоубийству.
- Какая? – спросил Мех и тут же пожалел об этом.
Зеленый огонь в пустых глазницах черепа вспыхнул с утроенной силой, а пространство внутри тронного зала расколол рев, от которого с невидимого потолка посыпался песок и мелкие камешки:
- Вопрос был всего один!
- Я.. я, простите, - запинаясь, начал извиняться Мех.
Но Кощей его уже не слушал. Из глубины зала донесся мощный порыв ледяного ветра, который подхватил и закружил игрушечного зверька. Вокруг стало темно.
Когда Мех пришел в себя, он увидел, что лежит перед жилищем Яги.
Старуха, словно, ждала его. Дверь в избушку распахнулась, и на землю привычно опустилась метла.
Мех угрюмо забрался на нее. Он чувствовал себя ужасно. Фиолетовый зверек на чем свет стоит ругал себя за то, что в самый ответственный момент растерялся и так бездарно упустил шанс спасти себя и друзей. Теперь помочь им могло только чудо.
Яга никак не отреагировала на возвращение Меха. Она неподвижно лежала на лавке и, словно, спала. Избушка начала подниматься. Фиолетовый зверек, наученный опытом, быстро схватился за ножки скамейки, чтобы снова не улететь в паутину и не нервировать ее терпеливого хозяина. Когда избушка развернулась, Мех вежливо попрощался, но старуха ничего не ответила. Уже у порога он решил все же попытать счастья.
- Простите за беспокойство, но Кощей сказал, что есть какая-то вещь, которая может спасти нашего автора. Вы не знаете, что это?
Оказалось, что Яга отнюдь не спала.
- Он поведал тебе, что такая вещь существует, но не рассказал, что это? – хрипло ответила она вопросом на вопрос.
- У меня был шанс только на один вопрос, и я использовал его неправильно, - Мех поморщился от досады на самого себя.
- Я всего лишь проводник в его царство. Вряд ли это вообще кому-то ведомо кроме Князя Тьмы, который один только и знает, кому, когда и почему пора уходить в его владения.
Мех тихим голосом поблагодарил старуху и покинул ее избушку.
Когда он вернулся в терем, то застал там только Василису, продолжавшую склеивать разбитое блюдо.
- А где Кричун и Остряк? – поинтересовался Мех.
- Ловят Химозу.
- Так и не нашли? – Мех сам не понял, зачем спросил очевидную вещь.
- Я думаю, что он ушел в Серую Пустошь. В противном случае хоть кто-нибудь его бы обнаружил. Вся Фантазия со вчерашней ночи стоит на ушах.
- Что такое Серая Пустошь?
- Это часть Фантазии с другой стороны реки Змеевки. Там живут монстры, злодеи, злые духи и прочая нечисть.
- А я думал, все они живут в Темнолесье.
- Темнолесье – это только граница между миром живых и миром мертвых. Оно населено какими-то существами, но даже я не знаю, откуда они там взялись. Вся персонажи, которые были придуманы людьми, пусть даже они связаны со смертью, существуют в мире живых. Фантазия – часть этого мира, а Серая Пустошь – часть Фантазии. А во владения Кощея сказочные герои, как и люди, уходят после своей смерти.
- Разве мы можем умереть? – удивился Мех.
- Смерть для нас приходит вместе с забвением.
- То есть, если мы не найдем писателя, то завтра попадем туда? – нервно сглотнул фиолетовый зверек.
Василиса с сожалением посмотрела на него и, поджав губы, кивнула
- Между прочим, - решила она сменить неприятную тему, - а ты где пропадал?
Мех рассказал ей о своем походе в Темнолесье и встрече с Кощеем.
- Ты был у самого Князя Тьмы и просил его о помощи? – с восхищением переспросила Василиса. – Ты и впрямь очень смелый!
Если бы Мех мог, он бы покраснел от смущения.
- А почему Кощей живет не в Фантазии? Разве его не люди выдумали?
- Я точно не знаю, но думаю, что Кощея никто не выдумывал. Скорее, он сам рассказал людям о своем существовании. Через Обитель Идей или каким-то другим способом. Кстати, возможно, поэтому, характер Кощея никогда не менялся, какие бы сказки о нем ни сочиняли. Князь тьмы во все времена остается собой.
- Главным злодеем, убивающим людей?
- Кощей не злодей. Да, он олицетворяет зло, тьму и смерть, но он всего лишь часть бытия, которая нужна, чтобы уравновешивать добро, свет и жизнь.
- Уравновешивать? – Мех начал терять нить умных рассуждений Василисы.
- Все должно быть сбалансировано. Иначе никак. Без смерти нет жизни, свет не может существовать без тьмы, а не будь зла, никто не знал бы, что такое добро. Если убрать одну составляющую бытия, все рухнет. И Кощей беспристрастно следит со своей стороны за этим балансом. Именно поэтому он отказался дать вам отсрочку.
- А как насчет ответа на мой вопрос? О какой вещи, которая могла бы спасти нашего писателя, говорил Кощей.
- Я не знаю, - покачала головой Василиса. – И, думаю, Яга права. Вряд ли это известно кому-то кроме самого Кощея.
В тереме стало тихо.
- А мы сможем поймать Химозу, если он ушел в Серую Пустошь? – нарушил молчание Мех.
- Мы стараемся не появляться на том берегу Змеевки. Мало кому понравится вид разгуливающих рядом упырей, ведьм и оборотней. К тому же, там слишком большая концентрация злобы, страха и боли, которые сопровождают всех отрицательных персонажей. Из-за этого там блекнут даже краски, и все вокруг кажется в серых тонах. В свою очередь, тамошние обитатели не суются к нам. Они не переносят нашего счастливого и беззаботного вида, особенно когда понимают, что не в силах нам навредить. Кроме того, Химоза может найти себе там союзников, которые хорошо его спрячут. Так что пойти мы туда можем, но вот будет ли от этого толк, я сомневаюсь.
В этот момент в терем вошли Остряк с Кричуном. Увидев друга, они очень обрадовались и начали расспрашивать, где он пропадал. Меху пришлось еще раз повторить свою историю.
- Надо же, - воскликнул железный человечек, - всего два дня назад ты пугался собственной тени и при любом громком звуке начинал везде разбрасывать свою шерсть. А теперь совсем ничего не боишься.
- Боюсь, - ответил Мех, - но теперь я чувствую, что иногда бывают вещи важнее страха.
- Это и называется мужество, - сказала Василиса. – Но за эти дни изменился не только Мех. Кричун из безответственного горлопана превратился в надежного друга, на которого можно положиться. Остряк научился быть самим собой, а не пытаться казаться лучше, чем есть. Вы уже не те, кем в первый раз пересекли порог моего дома.
- А разве это возможно? – спросил Кричун. – Я имею в виду, ведь нас придумали другими. Разве можем мы измениться самостоятельно?
- Видимо, да, - Василиса с улыбкой развела руками. – И я думаю, что, когда вы найдете нового автора, вам стоит рассказать ему не только о приключениях на свалке, но и о том, что было потом.
- Сперва нам нужно отыскать его, - произнес Остряк. – Солнце почти село. Нам снова пора в Обитель Идей.
Погоня
Весь этот бесконечный, омерзительный день Химоза провел в могиле, куда заполз прошлой ночью. Он не успел порыскать по людским снам в поисках пропитания, и теперь чувство голода и жажды доставляло ему неимоверные страдания. Если бы не прохлада, тишина и темнота могилы, Химоза сошел бы с ума. К счастью, ее хозяином оказался упырь, у которого интеллекта было не больше, чем у старого ясеня, который рос рядом.
На рассвете полуразложившийся мертвец вернулся к своей могиле, окинул ее стеклянным взглядом и спрыгнул вниз. Похоже, он даже не заметил, что в его жилище пробрался незваный гость. Затем упырь легко задвинул за собой тяжелое каменное надгробие и улегся рядом с Химозой. Осьминог был не против такого соседства и весь день пролежал, свернувшись клубком и крепко сжимая в щупальцах сон-траву и полынь.
Химоза дремал, когда почувствовал рядом какое-то шевеление. Упырь медленно и неуклюже поднялся и раскрыл могилу. Взору осьминога открылось ночное небо. Его сосед тем временем, цепко хватаясь за землю и дерн длинными острыми ногтями, выбрался наверх и, невнятно мыча, скрылся в темноте.
Химоза устроился поудобней и, закрыв глаза, начал вдыхать запахи сон-травы.
Буквально через минуту он уже был в Обители Идей.
Голод был настолько силен, что осьминог, не разбираясь, прыгнул в первый попавшийся сон.
Он оказался посреди обширной равнины. То тут, то там были разбросаны крупные валуны. На горизонте виднелась горная цепь с острыми вершинами. Щупальца Химозы утопали в толстом слое серой пыли. От нее все тело осьминога моментально стало серым. Над головой все так же раскинулось черное небо, усыпанное миллиардами звезд, но луны на нем не было. Как не было и запахов вокруг. Химоза сделал вдох и понял почему. Воздуха тут не было тоже.
Если бы осьминог знал про существование планет и звезд, он бы сразу понял, что находится не на Земле. Но Химозе это было невдомек. В любом случае, в данный момент единственным, что его интересовало, была еда.
Осьминог обернулся и увидел неподалеку огромные руины какой-то древней постройки. В поблескивавших в свете звезд черных стенах зияли огромные дыры, а местами они просто обрушились внутрь. Крыши не было. Судя по размерам, это строение возвели гиганты. Вдоль стены брели две маленькие белые фигурки, казавшиеся на фоне руин муравьями. Фигурки остановились у входа, который был в несколько раз выше них и начали что-то обсуждать, оживленно жестикулируя.
Химоза быстро пополз в их сторону, прячась за камнями и стараясь не поднимать пыль. Приблизившись, он увидел, что фигурки были в белых скафандрах с прозрачными шлемами на головах. В этот момент ничего не подозревающие путешественники вошли внутрь.
Осьминог стремительно добрался до входа и заглянул внутрь. Один из космонавтов стоял в центре просторной залы перед грудой камней, каждый из которых был в два раза выше него, и что-то изучал на полу. Его напарника нигде не было видно.
Голод был слишком силен, и Химоза даже не стал утруждать себя выяснением, где находится второй путешественник. Он бросился к одинокому космонавту, стремглав вскарабкался по камням и бросился сверху на жертву. Человек, услышав шум, поднял голову, и осьминог увидел, как расширились от страха голубые глаза молодого мужчины.
Химоза вцепился присосками в прозрачное забрало шлема и стал искать его слабое место, через которое можно было бы проникнуть внутрь. Космонавт схватил его и попытался скинуть, но осьминог держался крепко, а пальцы космонавта в толстых перчатках были неуклюжими.
Химоза перебрался на затылок своей жертвы и стал изо всех сил колотить по плексигласу, стараясь его разбить. Поняв, что так просто этого сделать не удастся, он огляделся по сторонам. Осьминог увидел, что один из камней в куче раскололся на несколько частей, одна из которых была достаточно маленькой, чтобы ее можно было схватить щупальцами.
Он спрыгнул на каменный пол и, схватив камень, спрятался за валуном побольше. Все произошло настолько стремительно, что космонавт даже не понял, куда подевался нападавший. Человек тяжело дышал, ощупывая шлем на предмет повреждений и одновременно крутясь во все стороны в поисках жуткой многорукой твари. Дождавшись, пока жертва повернется спиной, Химоза вскарабкался по скафандру вверх и стал бить камнем по шлему. На третьем ударе по стеклу побежала трещина, на пятом – забрало раскололось. Из скафандра с еле слышным свистом начал выходить воздух.
Химоза тут же просунул в образовавшуюся щель свои щупальца. Двумя из них он обхватил голубоглазого блондина с квадратным подбородком за крепкую шею, еще два постарался засунуть в широко открытый в крике рот, а остальными стал отламывать куски плексигласа, расширяя отверстие.
Осьминог ликовал. Он чувствовал страх жертвы, панику, застилавшую разум, превращавшую разумного человека в загнанное животное. Разобравшись с забралом, Химоза практически целиком протиснулся в шлем и обвил голову космонавта. Наконец-то, сейчас он утолит свой голод!
В этот момент раздался душераздирающий крик. Потревоженный осьминог, переливаясь красными и бордовыми цветами, начал оборачиваться назад. Но он уже знал, кого увидит позади.
У входа в разрушенную постройку стоял Кричун. Точнее, он не стоял, а подпрыгивал на месте, дергая руками и ногами, оглушительно вопя и выпучивая глаза.
Этот крик словно раздирал осьминога на части. Но что было еще хуже, Химоза увидел, что тело космонавта стало вялым, как тряпичная кукла, а антрацитово-черные камни начали превращаться в куски серой бесформенной ваты и в конце концов оказались клочьями тумана.
Его жертва проснулась, и Химоза снова оказался в Обители Идей. Он затравленно оглянулся и увидел Остряка, Меха и Кричуна, окруживших осьминога с трех сторон. Не раздумывая Химоза рванулся вперед и нырнул в удачно проплывавший мимо сон. Трое бывших друзей бросились за ним. Погоня началась.
Осьминог, извиваясь, на полной скорости полз по большой детской площадке. Мягкое шероховатое покрытие неприятно царапало тело. Он пробирался между разноцветных лесенок, горок, спортивных снарядов и бегавших среди них детей. Химоза оглянулся и увидел, что преследователи не отставали. Повернувшись назад он увидел мальчишку, мчавшегося на велосипеде прямо на него. Осьминог в последний момент успел увернуться, так что переднее колесо велосипеда лишь проехало по одному из щупалец. Впереди показалась нора. Химоза нырнул в нее и снова оказался в Обители Идей.
Медлить было нельзя, и он бросился в очередной сгусток морока.
Обледеневшая палуба уставленного контейнерами сухогруза, затертого в бесконечных ледовых полях, была очень скользкой. Химоза огляделся по сторонам и бросился к норе, искрившейся льдинками морозного пара на ярком солнце с противоположного борта. Уже запрыгивая в нее, осьминог обернулся и увидел бегущих Кричуна, Остряка и Меха.
Следующий сон – и серая змея конвеерной ленты, петлявшая по забитому людьми ярко освещенному залу. Трое преследователей бежали следом. Нора была возле отверстия в стене, куда уходила резиновая лента.
Обитель Идей и снова сон. На этот раз – железнодорожная колея. Сзади - Остряк, Кричун и немного отстающий Мех, а впереди - длинный белоснежный нос современного скоростного поезда. И нора, мерцавшая между рельсами. Химоза что было сил бросился вперед, стараясь запрыгнуть обратно в Обитель Идей до того, как до норы доберется поезд. И ему это удалось!
Не задерживаясь в тумане, осьминог тут же устремился дальше. Он оказался на оживленной улице, по которой во все стороны сновали люди. Химоза обернулся в надежде, что троица не успела выбраться из предыдущего сна. Но преследователи были уже тут.
Осьминог стрелой метнулся на другую сторону улицы, рискуя быть раздавленным колесами автомобилей. Благополучно оказавшись на противоположном тротуаре, он забрался по живой изгороди к питьевому фонтанчику и снова прыгнул в нору, парившую над струей воды.
Кричун и Остряк побежали следом через дорогу, но Мех остановился. Он полностью выдохся и больше не мог со своими короткими лапами преследовать осьминога наравне с друзьями. Фиолетовому зверьку оставалось только наблюдать, как мышонок и железный человечек вскарабкались по живой изгороди и исчезли.
Немного отдышавшись, Мех решил тоже выбираться из этого сна. Пусть ему уже было не догнать друзей, но в Обители Идей он еще мог пригодиться. Фиолетовый зверек подошел к краю тротуара. Автомобильное движение было настолько интенсивным, что пытаться перебежать улицу было равносильно самоубийству.
