— …значит, нет улик?! Ты издеваешься надо мной?! — Послышался звук удара.
— Никак нет, госпожа Нурская! — раздался немного писклявый голос неизвестного. — Но, боюсь, всё обстоит именно так. Семья, что подарила украшение, оказалась непричастна к этому сюрпризу, а ювелир, который им её продал, умер три года назад естественной смертью. Есть несколько предположений, но это лишь косвенные улики, и никто не даст нам провести такие мероприятия. Боюсь, нам остается только смириться. Вы и сами знаете всё это лучше меня.
Лена с ужасом слушала слова неизвестного и надеялась, что «кошка» хоть что-то скажет против, но та лишь молчала. И только тихий рык заставил её взглянуть на кронпринца, который опустился на колени перед сестрой и сказал той прямо в пустые глаза:
— Аста, я обещаю тебе. Я найду тех, кто убил нашего брата, слышишь? — Он встряхнул сестру. — Обязательно найду, только, пожалуйста, — по его щеками ещё сильнее побежали слезы, — только не смотри на меня так. — В его голосе послышалась мольба. Но принцесса ничего не ответила, казалось, что-то внутри неё замерзло. И всё же она смогла выдавить из себя:
— Мы найдем их, братик. Мы, а не только ты… и, прошу, не бросай меня, хорошо? — Глаза девочки снова немного загорелись жизнью.
— Хорошо, — ответил ей брат и обнял сестру так крепко, будто боялся, что она вот-вот исчезнет. Если бы Лена могла, она заплакала бы вместе с этими детьми, но, не имея тела, всё, что ей оставалось, — только смотреть на их страдания и молиться, чтобы это было последним, что она увидит сегодня.
* * *
Однако, в отличие от её желаний, водоворот воспоминаний не собирался останавливаться, а даже наоборот, девушке показалось, что он заметно ускорился. Перед глазами девушки начали мелькать не менее печальные воспоминания. Перед её взором проносились мужчины, женщины и даже дети. Она не могла вспомнить их имен, и даже внешность их была размыта, однако каждый раз, как она наблюдала их смерти, сердце её сжималось все сильнее. В какой-то момент девушка почувствовала, что её все сильнее затягивает в водоворот и понемногу её сознание тонет в жизни совершенно чужого человека, а её личность начинает наслаиваться на её привычки. Именно в этот момент в своём последнем усилии девушка уцепилась за воспоминание о человеке, о котором волновалась больше всего в данный момент. Однако последовала странная белая вспышка, и новое воспоминание накрыло её.
* * *
Реальный мир. Момент выстрела.
Раздавшийся выстрел оказался полной неожиданностью не только для Лены, однако, в отличие от неё, остальные участники ритуала не потеряли сознание, а лишь оказались дезориентированы и заработали сильное головокружение. Это привело к тому, что единственной реакцией на действия «кошки» оказался вскрик Марии, которая хоть и упала на колени, но ещё была в состоянии нормально соображать.
И поэтому же она оказалась единственной, кто, увидев, как Салматия поднимается на ноги и понемногу направляет оружие на ещё не пришедшего в себя Маркуса, побежала наперерез. Спотыкаясь и ежесекундно рискуя упасть на землю раскаленную от вспышек силы, она таки смогла выхватить ламус и начать создавать печать защиты. Впервые ей это удавалось безо всяких проблем с концентрацией. И в момент, когда Салматия наконец смогла более-менее стабилизировать своё оружие, Тихонова стояла между ними двумя и заканчивала составление печати.
Однако это мало помогло девушке, энергетический импульс лишь немного замедлился и отклонился от своей траектории, сдвинувшись прямо ближе к центру формации, оставив в воздухе синий след и страшный ожог на её руке от запястья до самого локтя.
Взвыв от боли и потеряв концентрацию, Мария упала на четвереньки и схватилась за руку. Но горячая земля ещё больше усилила боль от ранения, и девушка была вынуждена прилагать все усилия, чтобы не потерять сознание.
Сама же Салматия прямо на глазах создавала свою печать. Над её запястьем начал появляться восьмигранник, который, ещё даже не закончив полноценное формирование, начал раскручиваться вокруг своей оси.
Мария же, попытавшись снова нарисовать рисунок защиты, несколько раз провалился в этой попытке и к моменту, когда Салматия закончила формирование своего оружия, смогла завершить очередную печать лишь на треть, да и она была очень нечеткой и, казалось, готова была разлететься в любой момент. Но даже несмотря на всё это, Мария не собиралась уходить с траектории атаки, понимая, что обезумевшую «кошку» возможно остановить только с при поддержке Маркуса, который уже почти оклемался.
Но, всё так же не произнеся ни слова, Салматия с каким-то маниакальным блеском в глазах активировала печать, и в сторону Марии понеслись энергетические всплески, которые стали красными, едва оторвавшись от печати, и внешне оказались похожи на стрелы.
Увидев их, Тихонова поняла, что перед глазами у неё начала проноситься жизнь, а разум пришел к полному понимаю, что буквально сейчас она умрет, и даже если бы ей удалось создать печать, то она бы не смогла остановить атаку «кошки». Но за несколько мгновений до того, как атака поразила её тело, ей в бок прилетел удар, который оттолкнул её с траектории атаки. Тем, кто её спас, оказался Маркус, который создал шестигранную печать так же, как и Салматия, и одним ударом смог оттолкнуть девушку прочь. Сам же он начал одновременно с первым выстрелом создавать новую печать, только уже на левой руке.
Крик Дианы, которая смогла приподняться с земли, показался оглушительным в возникшей тишине, которая наступила в момент первой атаки Салматии:
— Какого Ностиса здесь происходит?!
Никто ей не успел ответить, как поднявшаяся Лена, посмотрев на Маркуса глазами, из которых безостановочно текли слезы, задала лишь один вопрос:
— Почему?
* * *
Несколькими мгновениями ранее. Водоворот воспоминаний
Девушка снова стояла посреди огромного тронного зала. Здесь снова была толпа аристократии, но теперь перед своими тронами стояла королевская чета, а сама Лена находилась в стороне от них и на несколько ступеней ниже. Более того, сами король и королева сильно изменились с её последнего воспоминания. На их лицах залегла печать скорби, да и они сами стояли будто немного в стороне друг от друга.
Но в данный момент внимание принцессы было сосредоточено не на них, а на людях, стоявших у подножья трона, преклонив колени. Одеты они были, как и остальные в этом помещении, с лоском и аристократическим достоинством, но всё же неуловимо отличались от других. Даже на фоне королевской четы они выглядели как-то по-другому, чувствовалась совершенно другая аура. Аура более мощная и пугающая, было видно, что этим людям приходилось убивать, и не раз.
Лена почти сразу узнала в них обоих хранителей, ведь из рассказов всё той же Салматии она знала некоторые отличительные особенности рыцарей. Например, золотой, который в данный момент находился дальше и был для неё всё той же неясной фигурой, был хранителем Марса. Но не его фигура в данный момент привлекла внимание девушки, ведь принцесса как раз перевела взгляд на второго молодого человека, преклонившего колено.
Но едва она смогла сфокусироваться на его лице, как тут же разум Северской едва не ушел в аут. Одетый в мундир зеленого цвета с серебряной вышивкой, с плащом, который в данный момент закрывал левую руку, и с нанесённой на нём молнией. С правой стороны был виден почти десяток медалей, незнакомых Лене. Но не это поразило девушку, а лицо преклонившего колено.
Это был Маркус, всё тот же молодой человек, всё те же глаза серого цвета с ещё не потемневшим золотым ободком вокруг радужки. Лицо его, несмотря на маску высокомерного безразличия, пока ещё не несло печать некоторых будущих событий, что делало лицо Маркус… Виа… нет, Лена наконец вспомнила его настоящую фамилию, столь созвучную с псевдонимом — Виргама. Но самым большим отличием было отсутствие того шрама, который перечеркивал лицо парня в настоящее время.
А тем временем прозвучал вопрос королевы:
— Клянетесь ли вы служить королевству?
— Клянемся! — раздался ответ хранителей.
— Клянетесь ли вы защищать кристалл и его хранителя до последнего вздоха?
— Клянемся!
— Клянетесь ли вы, что долг перед страной станет для вас важнее всего другого?
В этот раз девушка почувствовала небольшую заминку перед ответом, но всё же стоявшие у трона сказали:
— Клянемся. — И на мгновение Лена, пристально всматривавшаяся в лицо парня, увидела легкую тень в его глазах, которая спустя мгновение снова пропала.
— Тогда встаньте, и я, ************ королева Велена из рода Астерико и действующая хранительница кристалла, нарекаю вас Маркус Юпитер и *********************************, — дальнейшие слова слились в бессвязную какофонию, в которой Лена не смогла разобраться, и лишь смотрела в лицо того, кто был её другом и не только в её новой жизни, но и, похоже, предыдущей. Только вот единственный способ, чтобы он мог дожить до сегодняшнего дня, была его клятва верности тому, против кого он должен был бороться.
* * *
Это воспоминание оказалось слишком шокирующим для Лены, и она с криком вырвалась из той жижи, которая совсем недавно накрыла её с головой. Теперь образ тела хорошо её слушался, и с непрекращающимся криком девушка буквально выдирала себя из чужих воспоминаний, которые стремились стать её. Наконец, когда она смогла отползти на несколько метров от жижи, девушка рухнула на землю. В голове у Северской была каша, а дыхание было неровным, но обратить внимание на всё это времени у Лены не хватало, и, совершив очередной мысленный рывок, смогла снова вернуться в реальный мир, который оказался столь жесток.
* * *
Реальный мир. Поляна для ритуала
— Почему? — На лице Маркуса, всё таком же напряженном и сосредоточенном, появилась грустная полуулыбка. — Потому что так было необходимо.
— И это всё, что ты можешь сказать в своё оправдание, предатель? — раздался впервые с начала боя холодный голос Салматии, которая была готова нанести удар в любой момент.
— Пф… — презрительно фыркнул в ответ Виргам, смотря на свою противницу. — Не тебе говорить мне о высоких моральных ценностях, Нурская. Или ты ещё не вспомнила свою профессию? Сколько людей ты отправила на тот свет, а скольким подарила судьбу гораздо страшнее, чем смерть? И всё ради чего?
— Ради страны, — холодно ответила ему «кошка».
— Страны? Очень в этом сомневаюсь. — Маркус сделал несколько скользящих шагов в сторону, будто пытаясь найти позицию получше. Салматия же, всё так же не предпринимая никаких активных действий, продолжала следить за ним. Казалось, она чего-то ждет и всё никак не может дождаться. — Все отлично знали, что для тебя был важен лишь один человек, и только ради неё ты готова была действовать.
— Благо хранительницы…
— Не равно благу для страны. Особенно для такой, как Лунное Звёздное королевство.
В ответ Салматия лишь немного сморщилась, но всё же смогла ответить:
— Но даже так я по крайней мере не продалась врагу, единственная цель которого — убить всё живое в этом… этой системе. — После этих слов она внезапно нанесла удар.
Точнее, внезапным он был для всех других участников ритуала, но только не для Маркуса. На печать немного позади себя, ударившую прямо из-под земли веером серебряной ЭНРы, которая походила по своему виду на жидкость, а по эффекту — на кислоту, он среагировал молниеносно.
Печать-щит, которую он ещё мгновение держал на своей левой, он не только смог едва ли не телепортировать назад, но и растянуть её на всю высоту своего тела. И хоть печать не смогла выдержать атаку «кошки», она таки выиграла ему несколько мгновений, и на правой руке сверкнуло кольцо. Но теперь вместо половинки кольца в гнезде для драгоценного камня появился блестящий обсидиан. Темно-зелёная ЭНРа вспыхнула на всём его теле, и снова возникла та самая броня, которую видели они все, уже и не раз. Только теперь она имела более темный тон, и сама броня стала немного более зловещей, а воздух вокруг парня стал насыщаться тьмой. В руке блеснула пика, которая также потемнела на несколько тонов. В итоге ударившая в спину «кислота» не смогла нанести какого-либо урона, оставив лишь несколько подпалин коже, которая казалось такой непрочной. А спустя ещё мгновение голову парня закрыл шлем, а сам он прыгнул прямо к лежащему неподалеку посоху.
Салматия, увидев это, снова активировала печать, но, уйдя в перекат, Маркус пропустил весь удар над головой и принял несколько «стрел» на плащ из цельных плоских кристаллов, который взметнулся и стал стеной между противниками. А в следующее мгновение он схватил посох. Но спустя секунду тот сверкнул вспышкой, и Лена увидела, как и посох, и Маркус отлетают в разные стороны. Посох упал под ноги «кошки», но едва она сама попыталась схватить его, тот снова сверкнул и заставил её отбросить его ещё дальше.
Непонятно, что подумала Нурская, но в следующий момент, выхватив почти из воздуха эспадон и рапиру и на ходу начав растворяться в воздухе, сливаясь с местностью, рванулась в сторону Маркуса, который как раз успел вскочить на ноги. Парень немного дымился, от всего её тела время от времени отлетали частицы брони, которые, казалось, превращались в пепел прямо на глазах. Увидев исчезающую Салматию, он, однако, не запаниковал, а перехватил своё оружие двумя руками и направил кончик вниз. Лепестки мгновенно разошлись и раскрылись, обнажив кристалл золотого цвета. А в следующий момент он совершил прыжок на месте с одновременным выстрелом в землю широкой волной энергетического импульса, который создал опасную область диаметром в пять метров и высотой почти в тридцать сантиметров.
Хоть Салматия и поняла, что собрался сделать её враг, но среагировала она не достаточно быстро и в итоге всё-таки попала под удар, хоть и по касательной. Но даже такого удара было достаточно, чтобы вся маскировка оказалась неэффективной, ведь теперь казалось, что тело Салматии очерчено по своему периметру золотым цветом. А ещё через две секунды девушка была вынуждена уклоняться от нескольких уже более узкоспециализированных лучей, которые при попадании в любые препятствия оставляли оплавленные «раны» около десятка сантиметров глубиной.
Но даже уклонение девушка обратила себе на пользу, и ей всё-таки удалось сблизиться с Виргамом на расстояние удара и сделать резкий взмах тяжелым эспадоном, который оказался покрыт печатями, активировавшимися по велению Салматии. Но Маркус даже и не подумал уклоняться, а лишь отточенным движением нанес удар древком своего оружия по лезвию, заставив то сдвинуться на десяток сантиметров и промелькнуть в паре миллиметров от его плеча. Ответный выпад-удар девушке пришлось принимать на рапиру. Однако это попадание показался девушке ударом тарана, и она отлетела назад с трещинами в руке.
Увидев это, Маркус начал приближаться к противнице со словами:
— И на что ты надеялась, а, Нурская? Или забыла, что уже давно не обладаешь конструктом, как во времена королевства?
Как оказалось, его предусмотрительность не оказалась безмысленной. Очередной выстрел прямо из положения лежа пистолета едва не попал ему в голову и полностью проигнорировал силовой щит, который на мгновение вспыхнул вокруг головы Маркуса. И пока парень восстанавливал равновесие, сама «кошка» превратилась в огромную пантеру и, покрывшись сетью печатей, будто растворилась в воздухе.
— Никак нет, госпожа Нурская! — раздался немного писклявый голос неизвестного. — Но, боюсь, всё обстоит именно так. Семья, что подарила украшение, оказалась непричастна к этому сюрпризу, а ювелир, который им её продал, умер три года назад естественной смертью. Есть несколько предположений, но это лишь косвенные улики, и никто не даст нам провести такие мероприятия. Боюсь, нам остается только смириться. Вы и сами знаете всё это лучше меня.
Лена с ужасом слушала слова неизвестного и надеялась, что «кошка» хоть что-то скажет против, но та лишь молчала. И только тихий рык заставил её взглянуть на кронпринца, который опустился на колени перед сестрой и сказал той прямо в пустые глаза:
— Аста, я обещаю тебе. Я найду тех, кто убил нашего брата, слышишь? — Он встряхнул сестру. — Обязательно найду, только, пожалуйста, — по его щеками ещё сильнее побежали слезы, — только не смотри на меня так. — В его голосе послышалась мольба. Но принцесса ничего не ответила, казалось, что-то внутри неё замерзло. И всё же она смогла выдавить из себя:
— Мы найдем их, братик. Мы, а не только ты… и, прошу, не бросай меня, хорошо? — Глаза девочки снова немного загорелись жизнью.
— Хорошо, — ответил ей брат и обнял сестру так крепко, будто боялся, что она вот-вот исчезнет. Если бы Лена могла, она заплакала бы вместе с этими детьми, но, не имея тела, всё, что ей оставалось, — только смотреть на их страдания и молиться, чтобы это было последним, что она увидит сегодня.
* * *
Однако, в отличие от её желаний, водоворот воспоминаний не собирался останавливаться, а даже наоборот, девушке показалось, что он заметно ускорился. Перед глазами девушки начали мелькать не менее печальные воспоминания. Перед её взором проносились мужчины, женщины и даже дети. Она не могла вспомнить их имен, и даже внешность их была размыта, однако каждый раз, как она наблюдала их смерти, сердце её сжималось все сильнее. В какой-то момент девушка почувствовала, что её все сильнее затягивает в водоворот и понемногу её сознание тонет в жизни совершенно чужого человека, а её личность начинает наслаиваться на её привычки. Именно в этот момент в своём последнем усилии девушка уцепилась за воспоминание о человеке, о котором волновалась больше всего в данный момент. Однако последовала странная белая вспышка, и новое воспоминание накрыло её.
* * *
Реальный мир. Момент выстрела.
Раздавшийся выстрел оказался полной неожиданностью не только для Лены, однако, в отличие от неё, остальные участники ритуала не потеряли сознание, а лишь оказались дезориентированы и заработали сильное головокружение. Это привело к тому, что единственной реакцией на действия «кошки» оказался вскрик Марии, которая хоть и упала на колени, но ещё была в состоянии нормально соображать.
И поэтому же она оказалась единственной, кто, увидев, как Салматия поднимается на ноги и понемногу направляет оружие на ещё не пришедшего в себя Маркуса, побежала наперерез. Спотыкаясь и ежесекундно рискуя упасть на землю раскаленную от вспышек силы, она таки смогла выхватить ламус и начать создавать печать защиты. Впервые ей это удавалось безо всяких проблем с концентрацией. И в момент, когда Салматия наконец смогла более-менее стабилизировать своё оружие, Тихонова стояла между ними двумя и заканчивала составление печати.
Однако это мало помогло девушке, энергетический импульс лишь немного замедлился и отклонился от своей траектории, сдвинувшись прямо ближе к центру формации, оставив в воздухе синий след и страшный ожог на её руке от запястья до самого локтя.
Взвыв от боли и потеряв концентрацию, Мария упала на четвереньки и схватилась за руку. Но горячая земля ещё больше усилила боль от ранения, и девушка была вынуждена прилагать все усилия, чтобы не потерять сознание.
Сама же Салматия прямо на глазах создавала свою печать. Над её запястьем начал появляться восьмигранник, который, ещё даже не закончив полноценное формирование, начал раскручиваться вокруг своей оси.
Мария же, попытавшись снова нарисовать рисунок защиты, несколько раз провалился в этой попытке и к моменту, когда Салматия закончила формирование своего оружия, смогла завершить очередную печать лишь на треть, да и она была очень нечеткой и, казалось, готова была разлететься в любой момент. Но даже несмотря на всё это, Мария не собиралась уходить с траектории атаки, понимая, что обезумевшую «кошку» возможно остановить только с при поддержке Маркуса, который уже почти оклемался.
Но, всё так же не произнеся ни слова, Салматия с каким-то маниакальным блеском в глазах активировала печать, и в сторону Марии понеслись энергетические всплески, которые стали красными, едва оторвавшись от печати, и внешне оказались похожи на стрелы.
Увидев их, Тихонова поняла, что перед глазами у неё начала проноситься жизнь, а разум пришел к полному понимаю, что буквально сейчас она умрет, и даже если бы ей удалось создать печать, то она бы не смогла остановить атаку «кошки». Но за несколько мгновений до того, как атака поразила её тело, ей в бок прилетел удар, который оттолкнул её с траектории атаки. Тем, кто её спас, оказался Маркус, который создал шестигранную печать так же, как и Салматия, и одним ударом смог оттолкнуть девушку прочь. Сам же он начал одновременно с первым выстрелом создавать новую печать, только уже на левой руке.
Крик Дианы, которая смогла приподняться с земли, показался оглушительным в возникшей тишине, которая наступила в момент первой атаки Салматии:
— Какого Ностиса здесь происходит?!
Никто ей не успел ответить, как поднявшаяся Лена, посмотрев на Маркуса глазами, из которых безостановочно текли слезы, задала лишь один вопрос:
— Почему?
* * *
Несколькими мгновениями ранее. Водоворот воспоминаний
Девушка снова стояла посреди огромного тронного зала. Здесь снова была толпа аристократии, но теперь перед своими тронами стояла королевская чета, а сама Лена находилась в стороне от них и на несколько ступеней ниже. Более того, сами король и королева сильно изменились с её последнего воспоминания. На их лицах залегла печать скорби, да и они сами стояли будто немного в стороне друг от друга.
Но в данный момент внимание принцессы было сосредоточено не на них, а на людях, стоявших у подножья трона, преклонив колени. Одеты они были, как и остальные в этом помещении, с лоском и аристократическим достоинством, но всё же неуловимо отличались от других. Даже на фоне королевской четы они выглядели как-то по-другому, чувствовалась совершенно другая аура. Аура более мощная и пугающая, было видно, что этим людям приходилось убивать, и не раз.
Лена почти сразу узнала в них обоих хранителей, ведь из рассказов всё той же Салматии она знала некоторые отличительные особенности рыцарей. Например, золотой, который в данный момент находился дальше и был для неё всё той же неясной фигурой, был хранителем Марса. Но не его фигура в данный момент привлекла внимание девушки, ведь принцесса как раз перевела взгляд на второго молодого человека, преклонившего колено.
Но едва она смогла сфокусироваться на его лице, как тут же разум Северской едва не ушел в аут. Одетый в мундир зеленого цвета с серебряной вышивкой, с плащом, который в данный момент закрывал левую руку, и с нанесённой на нём молнией. С правой стороны был виден почти десяток медалей, незнакомых Лене. Но не это поразило девушку, а лицо преклонившего колено.
Это был Маркус, всё тот же молодой человек, всё те же глаза серого цвета с ещё не потемневшим золотым ободком вокруг радужки. Лицо его, несмотря на маску высокомерного безразличия, пока ещё не несло печать некоторых будущих событий, что делало лицо Маркус… Виа… нет, Лена наконец вспомнила его настоящую фамилию, столь созвучную с псевдонимом — Виргама. Но самым большим отличием было отсутствие того шрама, который перечеркивал лицо парня в настоящее время.
А тем временем прозвучал вопрос королевы:
— Клянетесь ли вы служить королевству?
— Клянемся! — раздался ответ хранителей.
— Клянетесь ли вы защищать кристалл и его хранителя до последнего вздоха?
— Клянемся!
— Клянетесь ли вы, что долг перед страной станет для вас важнее всего другого?
В этот раз девушка почувствовала небольшую заминку перед ответом, но всё же стоявшие у трона сказали:
— Клянемся. — И на мгновение Лена, пристально всматривавшаяся в лицо парня, увидела легкую тень в его глазах, которая спустя мгновение снова пропала.
— Тогда встаньте, и я, ************ королева Велена из рода Астерико и действующая хранительница кристалла, нарекаю вас Маркус Юпитер и *********************************, — дальнейшие слова слились в бессвязную какофонию, в которой Лена не смогла разобраться, и лишь смотрела в лицо того, кто был её другом и не только в её новой жизни, но и, похоже, предыдущей. Только вот единственный способ, чтобы он мог дожить до сегодняшнего дня, была его клятва верности тому, против кого он должен был бороться.
* * *
Это воспоминание оказалось слишком шокирующим для Лены, и она с криком вырвалась из той жижи, которая совсем недавно накрыла её с головой. Теперь образ тела хорошо её слушался, и с непрекращающимся криком девушка буквально выдирала себя из чужих воспоминаний, которые стремились стать её. Наконец, когда она смогла отползти на несколько метров от жижи, девушка рухнула на землю. В голове у Северской была каша, а дыхание было неровным, но обратить внимание на всё это времени у Лены не хватало, и, совершив очередной мысленный рывок, смогла снова вернуться в реальный мир, который оказался столь жесток.
* * *
Реальный мир. Поляна для ритуала
— Почему? — На лице Маркуса, всё таком же напряженном и сосредоточенном, появилась грустная полуулыбка. — Потому что так было необходимо.
— И это всё, что ты можешь сказать в своё оправдание, предатель? — раздался впервые с начала боя холодный голос Салматии, которая была готова нанести удар в любой момент.
— Пф… — презрительно фыркнул в ответ Виргам, смотря на свою противницу. — Не тебе говорить мне о высоких моральных ценностях, Нурская. Или ты ещё не вспомнила свою профессию? Сколько людей ты отправила на тот свет, а скольким подарила судьбу гораздо страшнее, чем смерть? И всё ради чего?
— Ради страны, — холодно ответила ему «кошка».
— Страны? Очень в этом сомневаюсь. — Маркус сделал несколько скользящих шагов в сторону, будто пытаясь найти позицию получше. Салматия же, всё так же не предпринимая никаких активных действий, продолжала следить за ним. Казалось, она чего-то ждет и всё никак не может дождаться. — Все отлично знали, что для тебя был важен лишь один человек, и только ради неё ты готова была действовать.
— Благо хранительницы…
— Не равно благу для страны. Особенно для такой, как Лунное Звёздное королевство.
В ответ Салматия лишь немного сморщилась, но всё же смогла ответить:
— Но даже так я по крайней мере не продалась врагу, единственная цель которого — убить всё живое в этом… этой системе. — После этих слов она внезапно нанесла удар.
Точнее, внезапным он был для всех других участников ритуала, но только не для Маркуса. На печать немного позади себя, ударившую прямо из-под земли веером серебряной ЭНРы, которая походила по своему виду на жидкость, а по эффекту — на кислоту, он среагировал молниеносно.
Печать-щит, которую он ещё мгновение держал на своей левой, он не только смог едва ли не телепортировать назад, но и растянуть её на всю высоту своего тела. И хоть печать не смогла выдержать атаку «кошки», она таки выиграла ему несколько мгновений, и на правой руке сверкнуло кольцо. Но теперь вместо половинки кольца в гнезде для драгоценного камня появился блестящий обсидиан. Темно-зелёная ЭНРа вспыхнула на всём его теле, и снова возникла та самая броня, которую видели они все, уже и не раз. Только теперь она имела более темный тон, и сама броня стала немного более зловещей, а воздух вокруг парня стал насыщаться тьмой. В руке блеснула пика, которая также потемнела на несколько тонов. В итоге ударившая в спину «кислота» не смогла нанести какого-либо урона, оставив лишь несколько подпалин коже, которая казалось такой непрочной. А спустя ещё мгновение голову парня закрыл шлем, а сам он прыгнул прямо к лежащему неподалеку посоху.
Салматия, увидев это, снова активировала печать, но, уйдя в перекат, Маркус пропустил весь удар над головой и принял несколько «стрел» на плащ из цельных плоских кристаллов, который взметнулся и стал стеной между противниками. А в следующее мгновение он схватил посох. Но спустя секунду тот сверкнул вспышкой, и Лена увидела, как и посох, и Маркус отлетают в разные стороны. Посох упал под ноги «кошки», но едва она сама попыталась схватить его, тот снова сверкнул и заставил её отбросить его ещё дальше.
Непонятно, что подумала Нурская, но в следующий момент, выхватив почти из воздуха эспадон и рапиру и на ходу начав растворяться в воздухе, сливаясь с местностью, рванулась в сторону Маркуса, который как раз успел вскочить на ноги. Парень немного дымился, от всего её тела время от времени отлетали частицы брони, которые, казалось, превращались в пепел прямо на глазах. Увидев исчезающую Салматию, он, однако, не запаниковал, а перехватил своё оружие двумя руками и направил кончик вниз. Лепестки мгновенно разошлись и раскрылись, обнажив кристалл золотого цвета. А в следующий момент он совершил прыжок на месте с одновременным выстрелом в землю широкой волной энергетического импульса, который создал опасную область диаметром в пять метров и высотой почти в тридцать сантиметров.
Хоть Салматия и поняла, что собрался сделать её враг, но среагировала она не достаточно быстро и в итоге всё-таки попала под удар, хоть и по касательной. Но даже такого удара было достаточно, чтобы вся маскировка оказалась неэффективной, ведь теперь казалось, что тело Салматии очерчено по своему периметру золотым цветом. А ещё через две секунды девушка была вынуждена уклоняться от нескольких уже более узкоспециализированных лучей, которые при попадании в любые препятствия оставляли оплавленные «раны» около десятка сантиметров глубиной.
Но даже уклонение девушка обратила себе на пользу, и ей всё-таки удалось сблизиться с Виргамом на расстояние удара и сделать резкий взмах тяжелым эспадоном, который оказался покрыт печатями, активировавшимися по велению Салматии. Но Маркус даже и не подумал уклоняться, а лишь отточенным движением нанес удар древком своего оружия по лезвию, заставив то сдвинуться на десяток сантиметров и промелькнуть в паре миллиметров от его плеча. Ответный выпад-удар девушке пришлось принимать на рапиру. Однако это попадание показался девушке ударом тарана, и она отлетела назад с трещинами в руке.
Увидев это, Маркус начал приближаться к противнице со словами:
— И на что ты надеялась, а, Нурская? Или забыла, что уже давно не обладаешь конструктом, как во времена королевства?
Как оказалось, его предусмотрительность не оказалась безмысленной. Очередной выстрел прямо из положения лежа пистолета едва не попал ему в голову и полностью проигнорировал силовой щит, который на мгновение вспыхнул вокруг головы Маркуса. И пока парень восстанавливал равновесие, сама «кошка» превратилась в огромную пантеру и, покрывшись сетью печатей, будто растворилась в воздухе.
