Что, в этот раз тоже без семьи остался? — Эти слова едва не заставили Дитриха выстрелить раньше времени.
— Хотя даже это не важно, ведь для такого, как ты, семья — роскошь, которой он не достоин.
В этот момент заработал небольшой микрофон, который он оставил за одним из сталагмитов:
— А ты что достойна?
Услышав голос, дас Шварт развернулась в сторону, откуда шёл звук, и, прищурившись, произнесла:
— Ну, кто знает?
— Кто знает?! — едва не закричал Макс, но, немного успокоившись, ответил: — Может, те, кого вы предали, когда служили Невелису?! Как насчет тех, кто погиб, когда вы вместе с тварями атаковали столицу человеческой расы, устроив резню?! — В голове парня продолжали складываться в стройную систему воспоминания. — А может… может…
Но договаривать он не стал, просто нажав на спусковой крючок, и красный луч прошил пространство, стремясь к голове Терезы, которая, казалось, смотрела совершенно в другую сторону. Однако ещё в момент, когда он нажимал на крючок, рука девушки едва-едва дернулась, и, когда лазерный луч полетел в сторону девушки, ту окутало золотое сияние. А спустя мгновение тело оказалось заковано в золотистого цвета броню. Два крыла, что в прошлый её бой над Кведлом были развернуты для полёта, сейчас походили на два полусферических щита, которые состояли из множества переплетенных пластинок и кристаллов.
Именно такая полусфера и остановила выстрел Дитриха, оставив на крыле лишь небольшое пятно сажи. На лице девушки, которое не было скрыто шлемом, расцвела улыбка, больше похожая на оскал, и она развернулась в сторону, откуда был произведен выстрел. Пулемет, который выдвинулся из-за её плеча, подчиняясь мысленному приказу, приготовился к огню. Создавшаяся неполная печать без центральной части размером как раз с дуло оружия появилась мгновенно. И поэтому, когда пули полетели в сторону укрытия Дитриха, они оказались буквально покрыты вязью, что придавало оружию ещё большую смертоносность.
Если бы не привычка Дитриха менять позицию после выстрела, он бы или погиб, или оказался не способен продолжать бой. Однако быстрое движение привело к демаскировке, из-за чего парню пришлось хвататься за гранаты. В первую очередь полетела светошумовая — Макс решил воспользоваться тем, что Тереза не активировала шлем. Однако ни ослепить, ни оглушить, как подсказывала память парня, крылатого стража со способностями хранителя не удалось: от света девушку защитил светофильтр шлема, а сфера воздуха вокруг головы не пропустила звуковой фронт. К удаче Макса, ему удалось снова скрыться, пока Тереза разбиралась с последствиями гранат.
Однако Тереза больше не собиралась ждать внезапного удара: во все стороны от неё пошли волны ветра, который не просто огибал препятствия, но и создавал карту помещения, хоть и временную. Так что пятно в виде человеческой фигуры, которую при других обстоятельствах обнаружить вряд ли бы удалось. Но в замкнутом помещении это оказалось очень просто.
В очередной раз от мгновенного поражения парня спасла его интуиция, заставившая его плюнуть на конспирацию и вывалиться из-за очередного укрытия, держа в одной руке лазерную винтовку, а во второй — газовую гранату.
Выстрелы буквально слились и, встретившись совсем неподалеку от Терезы, создали яркую вспышку. Ударная волна в основном прошла по девушке, но она уже успела закончить облачение, и лишь отъехала немного назад.
Однако Дитрих больше не собирался использовать засадный принцип битвы. Метнув гранату, он перехватил второй рукой Р-3М и открыл почти непрерывный огонь прямо сквозь облако газа. Ко всему прочему, ему удалось создать два треугольника над плечами, которые также открыли огонь по дас Шварт.
Только в ответ, создав, даже не видя врага, Тереза рефлекторно поставила печати обороны, а от лазерного луча закрылась крыльями, которые тот игнорировал за счет высокой огневой мощи. А сама девушка пошла вперед, постепенно набирая скорость. Максим, почувствовав это, начал отступать, но с учетом, что стрелять и так было тяжело из-за особенности конструкции винтовки, так ещё и давление Терезы, казалось, выжжет ему мозги.
Неудивительно, что девушка в золоте сблизилась с ним, почти не встретив сильного сопротивления, и даже смогла отразить несколько ножей, которые были пущены как бумеранги Максом. Метнул он их больше от отчаяния, чем действительно надеясь, что это поможет. Но даже несмотря на то что лобовая атака, как и выстрелы из засады, провалились, парень сдаваться не собирался.
Не став дожидаться, когда бой перейдет в контактный, он перехватил оружие за ствол, который от постоянных выстрелов начал краснеть, и направил его так, что лазерная батарея оказалась ближе к наступающей Терезе, чем к нему, одновременно с этим накапливая сгусток ЭНРы во всё той же левой руке. И как только девушка приблизилась на расстояние метра, он его выпустил. И так не самая стабильная часть оружия мгновенно раскалилась до критического уровня, и в момент, когда Тереза оказалась почти на расстоянии вытянутой руки, взорвалась.
План был прост, и сам Дитрих не впервые проворачивал его. Однако в этот раз привычка его и подвела, ведь тот фокус, который он провернул, был рассчитан на, во-первых, более взрослый организм, а во-вторых, специально укрепленный. Именно поэтому, когда взрыв буквально переломал все кости в руке вплоть до плеча и спалил кожу до мяса на всём её протяжении и частично лице, мальчишка едва не упал замертво. Также Макс так и не смог полностью блокировать боль, из-за чего отступление полностью провалилось. Тереза же, уже сталкивавшаяся с подобными фокусами, лишь отшатнулась немного да получила несколько ожогов от горячего воздуха.
А в следующее мгновение она совершила рывок вперед и одним ударом прямо в грудь отправила парня в полет до ближайшей стены. Времени противнику подняться она также не дала, подскочив к нему и начав избиение.
Удар — хруст костей. Удар — разрываются сухожилия. Удар — новый крик подростка, которому бесконечная боль по каким-то причинам не давала уйти в блаженное затмение. Остановилась девушка только тогда, когда на месте подростка осталась только избитая до состояния котлеты тушка, которая, казалось, теперь может только хрипеть. И лишь глаза, горящие ненавистью, говорили о том, что тушка жива и сохраняет разум.
— Знаешь, почему именно ты стал целью? — спросила Тереза и, не дожидаясь ответа, продолжила: — На тот случай, если не помнишь: за то, что в тот день выстрелил в спину нашей принцессе, республиканский ублюдок». После чего отступила назад, доставая из пространства странного вида браслет с небольшой стрелкой поверх него.
— Интересно… — протянула маркграфиня. — Никогда специально этим не занималась, но за неимением времени и необходимости урока — это лучший вариант. — Стрелка на браслете загорелась черным светом.
Со страхом смотря на восковую улыбку противницы, Дитрих сквозь боль прохрипел:
— Что бы… он ска… кха… зал… если… бы… кха… кха… увидел… как ты… воспользовалась… его… наследием…
А в следующий момент захрипел от боли, когда стрела коснулась его груди, а пустой голос Терезы произнёс:
— Он уже никогда и ничего мне не скажет.
* * *
Встреча групп хранителей оказалась внезапной для Кристиана и Дианы, но не для Салматии. Та была вообще вся в крови, и что-то подсказывало Трейнису, что там была не только чужая. Следовавшая позади неё Ирина также выглядела не очень, и хоть лица её не было видно, дрожащее тело очень хорошо показывало её состояние.
Сама «кошка» вообще мало думала о ком-либо, кроме Лены. Именно она почти сразу приказала опустить её на землю и, несмотря на опасность быть атакованной, попыталась проанализировать состояние своей первой подопечной. Увиденное её насторожило. Во-первых, проявившаяся странная структура укрепления, которое Нурской раньше видеть не приходилось, и, во-вторых, то, что эта структура теперь была абсолютно черной. Радовало «кошку» только то, что дальше плеча это почернение не распространялась, а следовательно, нити, которые тянулись к источнику, тоже не чернели и не заражали его. Хотя в самом источнике было видно пару черных сегментов, но они прямо на глазах Салматии начинали очищаться под воздействием висящего на груди кольца. Кристалл расы, как и ожидала Нурская, не смогли забрать, а следовательно, тот так и продолжал подпитывать свою хозяйку.
Поставив себе в уме галочку сказать принцессе не надевать кольцо Луны на правую руку, девушку оторвала взгляд от тела Северской и заговорила, обращаясь ко всей группе:
— Я ожидала худшего, но всё в порядке… относительно. Есть пара моментов, за которые стоит переживать, однако их можно решить и позже…
— Тогда, может, пойдем отсюда? — с дрожью в голосе спросила Богоронская, которая за последние двадцать минут пережила худшие моменты в своей жизни. И с трудом сдержалась, чтобы не отшатнуться, когда на неё перевела взгляд Диана и от неё пошла волна ярости.
— Нет, — отрезала Салматия. — Пришли вместе, значит, и уйдем вместе. Ещё не хватало потом этого мальчишку спасать.
«Но как ты предлагаешь его найти?» — написал Кристиан когтем на полу под раздражающий скрежет.
Потерев уши, Салматия активировала свой линкер и сказала:
— Ещё перед тем как войти сюда, я накинула на вас маячки. Ожидала, что случится нечто подобное.
И действительно, на очень схематичной карте засветились значки разных цветов, которые, как понял, Кристиан, обозначали каждого из них. Однако один из значков в виде перевернутой красной пирамидки указывал, что Макс находится ниже и двигается несколько хаотично.
В итоге выдвигаться они решили в следующем построении. Впереди шли Салматия в форме человека и Кристиан всё так же в форме зверя, который выглядел уже не так грозно, как раньше. В центре пошла Ирина, неся на плечах Северскую. Тыл прикрывала Диана.
Двигались они быстро и благодаря нюху Кристиана избегали почти всех групп врагов. Теперь, когда их группа увеличилась в численности, это позволило ему больше сосредоточиться на своих инстинктах. Но даже так время от времени они натыкались на противников, и одно дело, когда это была куча мала из людей-нелюдей, которые активно резались между собой. Такие группы часто просто не замечали пролетавших мимо них хранителей, а если и замечали, то были слишком заняты, чтобы как-то отреагировать. Но вот встречи с группами тех или других в отдельности приносили больше, гораздо больше проблем. Твари просто бросались, как только их замечали, люди же лишь пытались их задержать, из-за чего полноценно драться с ними не получалось.
То тут, то там можно было обнаружить трупы людей, нелюдей. Последние источали черный дым, что вызывало у группы новые вопросы о происходящем. Но времени останавливаться у них не было. Дело в том, что в какой-то момент знак Максима начал хаотично двигаться туда-сюда, причем делал он это на очень небольшом пространстве, а в какой-то момент окончательно замер и больше не двигался. Диана, у которой и так сердце было не на месте, едва не начала поторапливать своих сотоварищей, и только понимание, по какой грани они ходят, заставляло её оставаться на предписанном месте.
Однако чем дольше тело Максима не двигалось с места, тем напряженнее становилась ситуации и тем быстрее начинала двигаться их группа. И вот, наконец спустившись на несколько уровней вниз, Салматия сообщила остальным о том, что теперь они находятся на том же уровне, что и Макс. Правда, чтобы добраться до того места, где предположительно он находился, им предстояло преодолеть ещё приличное расстояние сквозь запутанные коридоры улья. Единственное, что могло радовать их, — это отсутствие каких-либо тварей Невелиса на этом этаже. Если где-то и оставались их следы, то в основном это были лишь небольшие кусочки. Трупы людей тоже встречались, но даже так последние несколько уровней были немного пустоваты для такой большой базы.
Но даже несмотря на возрастающее напряжение, их группа продолжала двигаться вперед, и вот наконец перед ними открылся прямой коридор, который заканчивался металлической дверью. Салматия в последний раз сверилась с сигналом маячка и уверенно заявила:
— Он там.
После этих слов Кристиан снова сосредоточился и, вспыхнув серебряным светом, подлетел к двери. Удары, которые он начал наносить с невероятной скоростью, оставляли на металлической плите глубокие царапины, а сама пластина начала выгибаться в обратную сторону. Однако, даже несмотря на мощные удары Трейнис, дверь отказывалась сдаваться. Поэтому подошедшая Салматия сказала: «Отойди», — и вытянула свой эсток. Тот прямо на глазах начал раскаляться, и Салматия вырезала проход в уже покорёженной двери. Крестообразная форма лезвия мало подходила для этой цели, но всё же спустя несколько минут ей наконец удалось прорезать проход, который окончательно выбил Кристиан, взревев от боли, когда коснулся краев прохода.
Но несмотря на то что именно Кристиан и Салматия смогли открыть проход в пещеру, первой в неё вошла именно Ложская, которая больше не могла сдерживать иррациональный страх внутри себя. Пробравшись сквозь несколько слоев металла, постоянно обжигаясь о его края, и под мат позади со стороны товарищей она всё-таки пробралась внутрь. Кричавшая позади Салматия о возможной ловушке и засаде была вынуждена рвануть вслед, боясь за девчонку. Однако та совершенно не реагировала на слова «кошки» и, заметив с помощью наглазника лежащее вдалеке тело, рванулась вперед, совершенно не смотря по сторонам.
Нурская всё то время, пока пробиралась внутрь и пыталась нагнать девушку, ожидала засады и приготовилась защищать глупую хранительницу, однако крик раздался именно тогда, когда казалось, что ловушки уже не будет.
Но душераздирающий крик: «НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!» — заставил и так уставшую Салматию рвануться вперед, игнорируя пулевые ранения, которые, в отличие от ранений на её соратниках, были настоящими, и подбежать к упавшей на колени девушке, которая неверящим взглядом смотрела на того… на то, что когда-то звалось Максимом Ложским. Но теперь здесь не было человека. Изломанная кукла, в теле которой, как подозревала Салматия, осталось не так много целых костей, кровь, что заливала как пол, так и стену, но самое главное — это вскрытая грудная клетка, вывернутые ребра и разрезанное пополам сердце. Но самым жутким было лицо подростка, чей рот до сих пор был раскрыт в беззвучном крике, а в глазах его застыл ужас. Подбежавший первым Кристиан уже в форме человека позеленел и, отвернувшись, громко задышал, Ирину, увидевшую трагедию лишь несколькими мгновениями позже, вывернуло прямо там, где девушка остановилась как вкопанная.
Но даже несмотря на весь ужас ситуации, разум Салматии продолжал работать. Она искала причину таких действий, отлично понимая, что она должна быть. Первый вариант — банальная жестокость — был отброшен сразу — слишком ситуация была неподходящей, и тут в голове у Салматии щелкнуло, сложился ещё один кусочек воспоминаний, и «кошка» мысленно застонала. Она вспомнила, кем был золотой рыцарь. Тереза дас Шварт, ближайший друг Виргама и хранитель Марса, которая наверняка пошла бы за ним, и корону звезды, а также о браслете с очень необычным свойством, который должен был быть уничтожен, однако наверняка, как и мечи, был сохранен предательницей.
— Хотя даже это не важно, ведь для такого, как ты, семья — роскошь, которой он не достоин.
В этот момент заработал небольшой микрофон, который он оставил за одним из сталагмитов:
— А ты что достойна?
Услышав голос, дас Шварт развернулась в сторону, откуда шёл звук, и, прищурившись, произнесла:
— Ну, кто знает?
— Кто знает?! — едва не закричал Макс, но, немного успокоившись, ответил: — Может, те, кого вы предали, когда служили Невелису?! Как насчет тех, кто погиб, когда вы вместе с тварями атаковали столицу человеческой расы, устроив резню?! — В голове парня продолжали складываться в стройную систему воспоминания. — А может… может…
Но договаривать он не стал, просто нажав на спусковой крючок, и красный луч прошил пространство, стремясь к голове Терезы, которая, казалось, смотрела совершенно в другую сторону. Однако ещё в момент, когда он нажимал на крючок, рука девушки едва-едва дернулась, и, когда лазерный луч полетел в сторону девушки, ту окутало золотое сияние. А спустя мгновение тело оказалось заковано в золотистого цвета броню. Два крыла, что в прошлый её бой над Кведлом были развернуты для полёта, сейчас походили на два полусферических щита, которые состояли из множества переплетенных пластинок и кристаллов.
Именно такая полусфера и остановила выстрел Дитриха, оставив на крыле лишь небольшое пятно сажи. На лице девушки, которое не было скрыто шлемом, расцвела улыбка, больше похожая на оскал, и она развернулась в сторону, откуда был произведен выстрел. Пулемет, который выдвинулся из-за её плеча, подчиняясь мысленному приказу, приготовился к огню. Создавшаяся неполная печать без центральной части размером как раз с дуло оружия появилась мгновенно. И поэтому, когда пули полетели в сторону укрытия Дитриха, они оказались буквально покрыты вязью, что придавало оружию ещё большую смертоносность.
Если бы не привычка Дитриха менять позицию после выстрела, он бы или погиб, или оказался не способен продолжать бой. Однако быстрое движение привело к демаскировке, из-за чего парню пришлось хвататься за гранаты. В первую очередь полетела светошумовая — Макс решил воспользоваться тем, что Тереза не активировала шлем. Однако ни ослепить, ни оглушить, как подсказывала память парня, крылатого стража со способностями хранителя не удалось: от света девушку защитил светофильтр шлема, а сфера воздуха вокруг головы не пропустила звуковой фронт. К удаче Макса, ему удалось снова скрыться, пока Тереза разбиралась с последствиями гранат.
Однако Тереза больше не собиралась ждать внезапного удара: во все стороны от неё пошли волны ветра, который не просто огибал препятствия, но и создавал карту помещения, хоть и временную. Так что пятно в виде человеческой фигуры, которую при других обстоятельствах обнаружить вряд ли бы удалось. Но в замкнутом помещении это оказалось очень просто.
В очередной раз от мгновенного поражения парня спасла его интуиция, заставившая его плюнуть на конспирацию и вывалиться из-за очередного укрытия, держа в одной руке лазерную винтовку, а во второй — газовую гранату.
Выстрелы буквально слились и, встретившись совсем неподалеку от Терезы, создали яркую вспышку. Ударная волна в основном прошла по девушке, но она уже успела закончить облачение, и лишь отъехала немного назад.
Однако Дитрих больше не собирался использовать засадный принцип битвы. Метнув гранату, он перехватил второй рукой Р-3М и открыл почти непрерывный огонь прямо сквозь облако газа. Ко всему прочему, ему удалось создать два треугольника над плечами, которые также открыли огонь по дас Шварт.
Только в ответ, создав, даже не видя врага, Тереза рефлекторно поставила печати обороны, а от лазерного луча закрылась крыльями, которые тот игнорировал за счет высокой огневой мощи. А сама девушка пошла вперед, постепенно набирая скорость. Максим, почувствовав это, начал отступать, но с учетом, что стрелять и так было тяжело из-за особенности конструкции винтовки, так ещё и давление Терезы, казалось, выжжет ему мозги.
Неудивительно, что девушка в золоте сблизилась с ним, почти не встретив сильного сопротивления, и даже смогла отразить несколько ножей, которые были пущены как бумеранги Максом. Метнул он их больше от отчаяния, чем действительно надеясь, что это поможет. Но даже несмотря на то что лобовая атака, как и выстрелы из засады, провалились, парень сдаваться не собирался.
Не став дожидаться, когда бой перейдет в контактный, он перехватил оружие за ствол, который от постоянных выстрелов начал краснеть, и направил его так, что лазерная батарея оказалась ближе к наступающей Терезе, чем к нему, одновременно с этим накапливая сгусток ЭНРы во всё той же левой руке. И как только девушка приблизилась на расстояние метра, он его выпустил. И так не самая стабильная часть оружия мгновенно раскалилась до критического уровня, и в момент, когда Тереза оказалась почти на расстоянии вытянутой руки, взорвалась.
План был прост, и сам Дитрих не впервые проворачивал его. Однако в этот раз привычка его и подвела, ведь тот фокус, который он провернул, был рассчитан на, во-первых, более взрослый организм, а во-вторых, специально укрепленный. Именно поэтому, когда взрыв буквально переломал все кости в руке вплоть до плеча и спалил кожу до мяса на всём её протяжении и частично лице, мальчишка едва не упал замертво. Также Макс так и не смог полностью блокировать боль, из-за чего отступление полностью провалилось. Тереза же, уже сталкивавшаяся с подобными фокусами, лишь отшатнулась немного да получила несколько ожогов от горячего воздуха.
А в следующее мгновение она совершила рывок вперед и одним ударом прямо в грудь отправила парня в полет до ближайшей стены. Времени противнику подняться она также не дала, подскочив к нему и начав избиение.
Удар — хруст костей. Удар — разрываются сухожилия. Удар — новый крик подростка, которому бесконечная боль по каким-то причинам не давала уйти в блаженное затмение. Остановилась девушка только тогда, когда на месте подростка осталась только избитая до состояния котлеты тушка, которая, казалось, теперь может только хрипеть. И лишь глаза, горящие ненавистью, говорили о том, что тушка жива и сохраняет разум.
— Знаешь, почему именно ты стал целью? — спросила Тереза и, не дожидаясь ответа, продолжила: — На тот случай, если не помнишь: за то, что в тот день выстрелил в спину нашей принцессе, республиканский ублюдок». После чего отступила назад, доставая из пространства странного вида браслет с небольшой стрелкой поверх него.
— Интересно… — протянула маркграфиня. — Никогда специально этим не занималась, но за неимением времени и необходимости урока — это лучший вариант. — Стрелка на браслете загорелась черным светом.
Со страхом смотря на восковую улыбку противницы, Дитрих сквозь боль прохрипел:
— Что бы… он ска… кха… зал… если… бы… кха… кха… увидел… как ты… воспользовалась… его… наследием…
А в следующий момент захрипел от боли, когда стрела коснулась его груди, а пустой голос Терезы произнёс:
— Он уже никогда и ничего мне не скажет.
* * *
Встреча групп хранителей оказалась внезапной для Кристиана и Дианы, но не для Салматии. Та была вообще вся в крови, и что-то подсказывало Трейнису, что там была не только чужая. Следовавшая позади неё Ирина также выглядела не очень, и хоть лица её не было видно, дрожащее тело очень хорошо показывало её состояние.
Сама «кошка» вообще мало думала о ком-либо, кроме Лены. Именно она почти сразу приказала опустить её на землю и, несмотря на опасность быть атакованной, попыталась проанализировать состояние своей первой подопечной. Увиденное её насторожило. Во-первых, проявившаяся странная структура укрепления, которое Нурской раньше видеть не приходилось, и, во-вторых, то, что эта структура теперь была абсолютно черной. Радовало «кошку» только то, что дальше плеча это почернение не распространялась, а следовательно, нити, которые тянулись к источнику, тоже не чернели и не заражали его. Хотя в самом источнике было видно пару черных сегментов, но они прямо на глазах Салматии начинали очищаться под воздействием висящего на груди кольца. Кристалл расы, как и ожидала Нурская, не смогли забрать, а следовательно, тот так и продолжал подпитывать свою хозяйку.
Поставив себе в уме галочку сказать принцессе не надевать кольцо Луны на правую руку, девушку оторвала взгляд от тела Северской и заговорила, обращаясь ко всей группе:
— Я ожидала худшего, но всё в порядке… относительно. Есть пара моментов, за которые стоит переживать, однако их можно решить и позже…
— Тогда, может, пойдем отсюда? — с дрожью в голосе спросила Богоронская, которая за последние двадцать минут пережила худшие моменты в своей жизни. И с трудом сдержалась, чтобы не отшатнуться, когда на неё перевела взгляд Диана и от неё пошла волна ярости.
— Нет, — отрезала Салматия. — Пришли вместе, значит, и уйдем вместе. Ещё не хватало потом этого мальчишку спасать.
«Но как ты предлагаешь его найти?» — написал Кристиан когтем на полу под раздражающий скрежет.
Потерев уши, Салматия активировала свой линкер и сказала:
— Ещё перед тем как войти сюда, я накинула на вас маячки. Ожидала, что случится нечто подобное.
И действительно, на очень схематичной карте засветились значки разных цветов, которые, как понял, Кристиан, обозначали каждого из них. Однако один из значков в виде перевернутой красной пирамидки указывал, что Макс находится ниже и двигается несколько хаотично.
В итоге выдвигаться они решили в следующем построении. Впереди шли Салматия в форме человека и Кристиан всё так же в форме зверя, который выглядел уже не так грозно, как раньше. В центре пошла Ирина, неся на плечах Северскую. Тыл прикрывала Диана.
Двигались они быстро и благодаря нюху Кристиана избегали почти всех групп врагов. Теперь, когда их группа увеличилась в численности, это позволило ему больше сосредоточиться на своих инстинктах. Но даже так время от времени они натыкались на противников, и одно дело, когда это была куча мала из людей-нелюдей, которые активно резались между собой. Такие группы часто просто не замечали пролетавших мимо них хранителей, а если и замечали, то были слишком заняты, чтобы как-то отреагировать. Но вот встречи с группами тех или других в отдельности приносили больше, гораздо больше проблем. Твари просто бросались, как только их замечали, люди же лишь пытались их задержать, из-за чего полноценно драться с ними не получалось.
То тут, то там можно было обнаружить трупы людей, нелюдей. Последние источали черный дым, что вызывало у группы новые вопросы о происходящем. Но времени останавливаться у них не было. Дело в том, что в какой-то момент знак Максима начал хаотично двигаться туда-сюда, причем делал он это на очень небольшом пространстве, а в какой-то момент окончательно замер и больше не двигался. Диана, у которой и так сердце было не на месте, едва не начала поторапливать своих сотоварищей, и только понимание, по какой грани они ходят, заставляло её оставаться на предписанном месте.
Однако чем дольше тело Максима не двигалось с места, тем напряженнее становилась ситуации и тем быстрее начинала двигаться их группа. И вот, наконец спустившись на несколько уровней вниз, Салматия сообщила остальным о том, что теперь они находятся на том же уровне, что и Макс. Правда, чтобы добраться до того места, где предположительно он находился, им предстояло преодолеть ещё приличное расстояние сквозь запутанные коридоры улья. Единственное, что могло радовать их, — это отсутствие каких-либо тварей Невелиса на этом этаже. Если где-то и оставались их следы, то в основном это были лишь небольшие кусочки. Трупы людей тоже встречались, но даже так последние несколько уровней были немного пустоваты для такой большой базы.
Но даже несмотря на возрастающее напряжение, их группа продолжала двигаться вперед, и вот наконец перед ними открылся прямой коридор, который заканчивался металлической дверью. Салматия в последний раз сверилась с сигналом маячка и уверенно заявила:
— Он там.
После этих слов Кристиан снова сосредоточился и, вспыхнув серебряным светом, подлетел к двери. Удары, которые он начал наносить с невероятной скоростью, оставляли на металлической плите глубокие царапины, а сама пластина начала выгибаться в обратную сторону. Однако, даже несмотря на мощные удары Трейнис, дверь отказывалась сдаваться. Поэтому подошедшая Салматия сказала: «Отойди», — и вытянула свой эсток. Тот прямо на глазах начал раскаляться, и Салматия вырезала проход в уже покорёженной двери. Крестообразная форма лезвия мало подходила для этой цели, но всё же спустя несколько минут ей наконец удалось прорезать проход, который окончательно выбил Кристиан, взревев от боли, когда коснулся краев прохода.
Но несмотря на то что именно Кристиан и Салматия смогли открыть проход в пещеру, первой в неё вошла именно Ложская, которая больше не могла сдерживать иррациональный страх внутри себя. Пробравшись сквозь несколько слоев металла, постоянно обжигаясь о его края, и под мат позади со стороны товарищей она всё-таки пробралась внутрь. Кричавшая позади Салматия о возможной ловушке и засаде была вынуждена рвануть вслед, боясь за девчонку. Однако та совершенно не реагировала на слова «кошки» и, заметив с помощью наглазника лежащее вдалеке тело, рванулась вперед, совершенно не смотря по сторонам.
Нурская всё то время, пока пробиралась внутрь и пыталась нагнать девушку, ожидала засады и приготовилась защищать глупую хранительницу, однако крик раздался именно тогда, когда казалось, что ловушки уже не будет.
Но душераздирающий крик: «НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!» — заставил и так уставшую Салматию рвануться вперед, игнорируя пулевые ранения, которые, в отличие от ранений на её соратниках, были настоящими, и подбежать к упавшей на колени девушке, которая неверящим взглядом смотрела на того… на то, что когда-то звалось Максимом Ложским. Но теперь здесь не было человека. Изломанная кукла, в теле которой, как подозревала Салматия, осталось не так много целых костей, кровь, что заливала как пол, так и стену, но самое главное — это вскрытая грудная клетка, вывернутые ребра и разрезанное пополам сердце. Но самым жутким было лицо подростка, чей рот до сих пор был раскрыт в беззвучном крике, а в глазах его застыл ужас. Подбежавший первым Кристиан уже в форме человека позеленел и, отвернувшись, громко задышал, Ирину, увидевшую трагедию лишь несколькими мгновениями позже, вывернуло прямо там, где девушка остановилась как вкопанная.
Но даже несмотря на весь ужас ситуации, разум Салматии продолжал работать. Она искала причину таких действий, отлично понимая, что она должна быть. Первый вариант — банальная жестокость — был отброшен сразу — слишком ситуация была неподходящей, и тут в голове у Салматии щелкнуло, сложился ещё один кусочек воспоминаний, и «кошка» мысленно застонала. Она вспомнила, кем был золотой рыцарь. Тереза дас Шварт, ближайший друг Виргама и хранитель Марса, которая наверняка пошла бы за ним, и корону звезды, а также о браслете с очень необычным свойством, который должен был быть уничтожен, однако наверняка, как и мечи, был сохранен предательницей.
