Свита императора Стедмара состояла из тех же людей, что и у Серстина. С Цезоном Невием пришли несколько воинов, их командующий (насколько Эрленд знал, командующий зовётся цимером) и три советника. Император сидел в ограждённой красным цветом части стола, которая предназначалась для тех, по чьему требованию был собран Карланский Совет.
Благосклонно кивнув на приветствие Серстина, Цезон сказал:
– Как мы все знаем, повод для встречи – не самый приятный. Кентавры объявили нам войну.
– Странно это слышать из твоих уст, – вмешался Володир. – Ты ведь не сражался с целыми полчищами кентавров.
– Мои владения тоже подвергались нападению, – возразил Цезон.
– Может, сравним потери? – предложил рессулийский князь. – Я даже могу позволить вам двоим объединить убитых людей.
– Хватит, Володир, – прервал его Серстин. – Мы все прекрасно знаем, что твои воины понесли значительно большие потери, нежели наши. Собрались мы здесь не для того, чтобы соревноваться.
– Именно, – согласился Цезон. – Прежде всего, нам нужно решить, как поступать с кентаврами.
– Я вижу только одно решение, – проговорил Володир Суровый. – Нужно убить всех полуконей. Другого выхода быть не может.
Эрленд наблюдал за разговором правителей с благоговейным ужасом. Он не ожидал другого решения, но слышать такое всё равно было жутковато. Правители сейчас решали судьбу другого народа – жить им или умереть. Эрленд огромным усилием воли взял себя в руки. Он понимал, что это война – здесь люди умирают, с этим ничего не сделать. Рессулия уже потеряла порядочную часть своих воинов, поэтому позиция Володира не была удивительной. Скорее всего, другого решения и вправду не существовало.
– Подожди, – проговорил Серстин, обращаясь к рессулийскому князю. – Так все мы потеряем много людей. Не лучше ли попробовать договориться с ними…
– Договориться? – Володир явно был в ярости, но у него очень хорошо получалось это скрывать. – Какие могут быть переговоры? Эти твари убивают моих людей. Они напали во время одной из обменных встреч – никого в живых не оставили. Я не намерен дальше это терпеть.
– Но ведь Рессулия – единственная страна, которая имеет с кентаврами хоть какие-то отношения. Нам необходимы твои связи…, – Серстин говорил уверенно, не позволяя ни единой нотке сомнения проскочить в своём голосе.
– Именно из-за этих связей мой народ пострадал больше всех, – Володир был непреклонен в своём решении. – Думаешь, я не пытался идти с ними на переговоры? Да будет тебе известно, что я назначал им встречу. Никто не вернулся. Хочешь идти с ними на переговоры? Милости прошу, но без меня. Это не люди – это звери.
Серстин не стал возражать. Переубедить Володира Сурового не удастся, а кроме него больше некому было поручить переговоры. Стедмар всегда был с кентаврами в натянутых отношениях, Кемендум мало чем отличался в этом плане. Быть может, если бы Цезон Невий встал на сторону Серстина, то могло бы получиться убедить князя Рессулии, но император Стедмара молчал. Его задумчивый взгляд красноречиво говорил о том, что какие-то идеи у него были, но озвучивать их он не торопился.
– Может, ты и прав, – проговорил король Кемендума. – Но мы должны найти наименее кровопролитный способ.
– Я понимаю твои намерения, Серстин, – проговорил Володир, посмотрев на собеседника. – Но иного пути нет. Ты не сражался с этими тварями лицом к лицу, потому и не понимаешь, что по-другому не получится. Выход один – нападение и уничтожение всех кентавров до единого.
– Вообще-то, – медленно произнёс Цезон Невий, дождавшись, когда другие правители замолчат, – полное уничтожение – не единственное решение.
– Что ты имеешь в виду? – спросил рессулийский князь.
– Можно попытаться извлечь выгоду из этой ситуации, – так же медленно продолжал император. – Что, если не убивать всех кентавров, а лишь заставить их сдаться?
– Что? – переспросил Володир. – Зачем?
– Чтобы сделать их нашими рабами, – закончил свою мысль Цезон и откинулся на спинку стула, в ожидании реакции на своё предложение.
Эрленд изумлённо посмотрел в сторону императора. Он говорил эти слова так, словно давно уже всё решил для себя, и чужое одобрение ему не нужно. На его лице не дрогнул ни один мускул – лишь ледяное спокойствие было заметно в облике императора. Его придворные и воины стояли без движения. Эрленд окинул взглядом помещение, желая увидеть реакцию остальных правителей. Двое других лидеров были удивлены, услышав предложение Цезона. Князь северян смотрел на императора, как на сумасшедшего. Король Кемендума просто вперил непонимающий взгляд во владыку Стедмара.
– Ты сейчас серьёзно? – задал вопрос Серстин. На секунду Эрленду показалось, что предложение заинтересовало короля Кемендума, но эти мысли быстро развеялись. Серстин ни за что не наплюёт на порядки своей страны.
– Да, – последовал ответ от императора. – Это самый лучший выход.
– Я на такое не пойду, – мрачно проговорил Серстин. – Просто не могу пойти против традиций своего народа. Кемендум никогда не пленял другой народ, и я не буду тем, кто начнёт это делать.
– Да что ты говоришь, Серстин, – ухмыльнулся Цезон, встретившись глазами с королём. – Кемендум никогда никого не пленял? Неужели ты забыл, как весь Лоринар жил под флагом Объединённого Королевства больше тысячи лет? Ты забыл о том, как Фенклис поработил лайдеров, рессулийцев, орков? Даже лорланы и варау вошли в состав королевства. И ты будешь что-то говорить про пленение?
Серстину нечего было на это сказать. Эрленд понимал, что король имел в виду историю Кемендума, начиная с Нового Летоисчисления. Однако же со стороны Серстина говорить подобные вещи было слишком поспешным и опрометчивым решением, чем и воспользовался император Стедмара. Эрленд вновь посмотрел на Цезона. На его лице воцарилось торжествующее выражение – он радовался тому, что одержал верх в этом разговоре.
– Хоть ты говоришь верные вещи, Цезон, я согласен с Серстином, – поддержал короля Володир. – У нас в Рессулии есть холопы, скрывать не буду. Но порабощать тех, кто даже людьми не является, я не собираюсь.
– Вот именно, – кивнул император, – это не люди. Потому я и не понимаю, почему вы оба против этого. Тем более что в каждой стране есть рабство.
– Я не то имел в виду, – произнёс князь рессулийцев. – Я хочу сказать, что у кентавров по-другому голова устроена. С ними не выйдет так, как с людьми. Они предпочтут умереть, но не жить в рабстве. А люди боятся умирать.
– Думаю, мы должны послушать Володира, – сказал Серстин, поглядывая на императора с неким подозрением. – Северяне знают кентавров лучше всех из здесь присутствующих.
– Если уж они такие знатоки, то почему же терпят поражение в разы сильнее, чем я или ты?
Эрленд был поражён словами Цезона Невия. Его слова были сказаны слишком прямо, что могло разозлить князя северян. Алхимик не мог понять, зачем император рискует нажить себе новых врагов.
Слова Цезона Невия поразили не только Эрленда. Серстин и его свита смотрели в сторону императора непонимающими глазами. У северян был очень устрашающий вид – будто они прямо сейчас готовы были заставить императора Стедмара ответить за свои слова. Однако Володир и бровью не повёл, услышав почти прямое оскорбление. Спокойным оставался и священник в тёмной рясе. Оставшиеся трое северян-воинов даже не пытались скрыть того, что слова Невия их разозлили.
– Я бы не советовал тебе так говорить в сторону Рессулии, – казалось, в голосе Володира звучала сталь. В данный момент прозвище «Суровый» подходило этому человеку как нельзя лучше.
– Хочешь сказать, это не так? – не отступал император Стедмара.
– Ты не атаковал их напрямую, – медленно проговорил Володир. – Ты не знаешь, что значит сражаться с сотнями, даже тысячами этих созданий. Я знаю, о чём говорю, Цезон. Не так давно в моей части Многолюдного леса собралась целая армия полуконей. Они были всего в паре вёрст от Стеклограда. Я едва успел подвести достаточно войск, чтобы отбить это нападение.
– Я тоже сражался с кентаврами, Володир, – сказал в ответ Цезон Невий. – И, на мой взгляд, ты сильно преувеличиваешь их способности. Всего пару недель назад я выставил шестьсот бойцов Арены против четырёх сотен полуконей, и они смогли отбить атаку, не потеряв и четверти.
Эрленд снова удивился тому, как легко император говорит о потерях. Правители стран решали вопрос о жизни и смерти, и Цезон предлагал жизнь, пусть и в рабстве. Володир не спускал ледяных глаз с императора, явно не веря тому, что тот говорит. Алхимику и самому верилось в это с трудом, потому что он был уверен, что в такой битве невозможно победить с такими потерями.
Серстин держался очень спокойно и не подавал вида, что злится. Однако из его глаз так и сквозил холод. Становилось ясно, что поддерживать императора он не собирается. Эрленд чувствовал себя чужим в этом месте, потому как в его присутствии правители явно не нуждались.
– Тем не менее, это четыре сотни, Цезон, – Серстин, наконец, прервал своё долгое молчание. – Володир же говорит о тысячах. Они уже объединились в Рессулии, а что если к ним присоединятся ещё и стедмарские? Кроме того, в Арлде тоже есть кентавры, и они в прекрасных отношениях с орками.
– Нас больше, чем их, – парировал император Стедмара. – У нас есть все шансы их победить, тут вы со мной спорить не можете. Но зачем убивать их всех, если можно использовать невероятную силу этих существ?
– Подобное рабство грозит восстанием, – заметил Володир. – Тебе мало тех бед, что причинили тебе лайдеры?
Цезон не торопился с ответом на этот вопрос. Было видно, что об этом восстании император предпочёл бы не говорить, однако он должен быть готов к ответным выпадам в его сторону.
– Это восстание я смог подавить, – сухо ответил Цезон Невий.
– Но какой ценой? – продолжал князь северян. – Сколько своих солдат ты потерял, прежде чем покончил с их лидером? А ведь это такие же люди, как мы с тобой. Ты даже не представляешь того ужаса, который учинят кентавры, если у тебя получится их поработить. В их жилах течёт дикая кровь – свободу они не променяют ни на что.
– Задумайтесь ещё раз, – произнёс император Стедмара. – Я предлагаю всего лишь извлечь максимальную выгоду из сложившейся ситуации.
– Я с самого начала сказал тебе своё отношение, – просто ответил Серстин. – Кроме того, мой человек изучил многие книги о кентаврах. Думаю, когда ты услышишь его рассказ, ты тоже поймёшь, что с кентаврами твоя затея не сработает.
Алхимик, успевший забыть о том, что ему предстоит выступать перед правителями, подошёл ближе к столу и прокашлялся. Однако стоило Эрленду только открыть рот, как дверь в комнату распахнулась, и в помещение вбежал запыхавшийся человек в имперских доспехах. Стедмарец начал говорить сбивающимся голосом:
– Ваше Величество… они… внутри… Они… прорвались…
– Что? – не понял Цезон Невий.
– Кентавры, – последовал ответ. – Они в городе.
Дважды повторять не пришлось никому. Правители тут же изменились в лице, однако они не позволили себе паниковать. Цезон, Серстин и Володир быстрым шагом сорвались со своих мест и отправились к выходу. Придворные рванули за ними, солдаты обнажили оружие, готовые в любой момент кинуться на защиту каждый своего правителя.
– Быстрее, быстрее, Эрленд, уходим!!! – кричал сэр Лемдал, подгоняя алхимика.
– Иди вперёд, тебе положено короля защищать, – голос Эрленда уже слегка срывался. – Я догоню.
– Ты не так сильно отстаёшь, – ответил комгвард. – Поэтому я буду тебя подгонять, чтобы не пришлось оставлять.
Целитель был очень благодарен сэру Лемдалу за это, потому что остаться без единого знакомого лица в замке, по которому скоро будут бродить кентавры, ему не хотелось. Эрленд прилагал все усилия для того, чтобы идти наравне с солдатами из королевской гвардии и самим королём, однако это давалось ему с большим трудом. Возраст давал о себе знать, ноги очень быстро начали уставать. Хорошим помощником сейчас стал бы пузырёк с «Беличьим раствором». Эрленд помотал головой из стороны в сторону, чтобы прогнать ненужные мысли о проклятом напитке.
Дыхание сбивалось всё чаще. Без постоянной поддержки комгварда Эрленд уже остановился бы без сил. В лицо дунуло свежим, прохладным воздухом, и в следующий миг все жители Кемендума вышли из замка. Снаружи уже воцарились сумерки. Большая часть неба окрасилась в чёрный цвет, оставив светлые оттенки лишь по краям. Из пригорода Крапорта в воздух поднимался чёрный дым от горевших домов.
Король и несколько членов королевской гвардии запрыгнули на лошадей. Услышав, как его кто-то зовёт, алхимик повернулся в сторону голоса. Это был Мэд, сидящий в повозке, который активно привлекал внимание целителя. Эрленд ринулся к нему и, с помощью Мэда, забрался в повозку. Кроме помощника королевского алхимика здесь сидели четверо солдат и кучер. Эрленд хотел было спросить, почему воины короля передвигаются не на своих лошадях, но почти сразу заметил нескольких скакунов, сорвавшихся с привязи и улепётывающих в лес. Вопрос отпал сам собой – наверняка кони этих людей тоже сорвались и сбежали.
Только Эрленд присел на скамью повозки, как один из солдат скомандовал трогаться, после чего кучер щёлкнул кнутом, и лошади стали набирать скорость. Алхимик был рад тому, что можно, наконец-то, отдохнуть. Его ноги гудели, а в груди всё ещё немного покалывало.
– Ты в порядке? – спросил его Мэд.
– Да, – глубоко вздыхая, ответил Эрленд. – Просто устал. В моём возрасте такие забеги лучше не устраивать.
– Выпей, – предложил помощник, протягивая целителю некий пузырёк. – Силы могут пригодиться.
Эрленд с ужасом и надеждой посмотрел на предложенный эликсир. Алхимик сразу предположил, что это не что иное, как «Беличий раствор», однако что-то было не так. В пузырьке была жидкость оранжевого оттенка, как и тот самый раствор, но жидкость как-то странно вспенилась и имела какой-то осадок на самом дне. Ни того, ни другого не должно присутствовать в правильно сваренном «Беличьем растворе».
– Не стоит, – Эрленд протянул пузырёк обратно своему помощнику. – Я слишком часто его пил, и прошло ещё слишком мало времени, поэтому…
– Не волнуйся, он не окажет такого пагубного воздействия, – успокоил собеседника Мэд. – Пока ты с королём по всяким встречам ходил, я посмотрел твои записи об этом эликсире и довёл твою работу до конца.
– Всего за один день? – искренне удивился целитель.
– Да ты сам практически дошёл до нужного результата, – пожал плечами Мэд. – Делать мне было нечего, вот я и решил тебе помочь.
Вытащив из пузырька пробку, алхимик понюхал жидкость. Запах немного отличался от обычного «Беличьего раствора» – он стал менее резким. Искушение победило, и Эрленд одним махом осушил пузырёк, едва не выплюнув содержимое. Если внешние признаки остались почти без изменения, то вкус разительно отличался от первоначального варианта. От горьковатого привкуса не осталось и следа – вместо этого раствор стал кислым до такой степени, что выпить его было очень трудно.
– О-о-ох, – поморщился Эрленд, вытирая подступившие слёзы. – Ты чего туда добавил? Почему он такой кислый?
– Щавель, – просто ответил Мэд.
– Щавель? – переспросил алхимик. – А… почему именно щавель?
– Ну…, не знаю, если честно, – усмехнулся Мэд. – Просто где-то в конце своих исследований ты написал, что нужен ингредиент, который свободно реагирует с барканной кислотой.
Благосклонно кивнув на приветствие Серстина, Цезон сказал:
– Как мы все знаем, повод для встречи – не самый приятный. Кентавры объявили нам войну.
– Странно это слышать из твоих уст, – вмешался Володир. – Ты ведь не сражался с целыми полчищами кентавров.
– Мои владения тоже подвергались нападению, – возразил Цезон.
– Может, сравним потери? – предложил рессулийский князь. – Я даже могу позволить вам двоим объединить убитых людей.
– Хватит, Володир, – прервал его Серстин. – Мы все прекрасно знаем, что твои воины понесли значительно большие потери, нежели наши. Собрались мы здесь не для того, чтобы соревноваться.
– Именно, – согласился Цезон. – Прежде всего, нам нужно решить, как поступать с кентаврами.
– Я вижу только одно решение, – проговорил Володир Суровый. – Нужно убить всех полуконей. Другого выхода быть не может.
Эрленд наблюдал за разговором правителей с благоговейным ужасом. Он не ожидал другого решения, но слышать такое всё равно было жутковато. Правители сейчас решали судьбу другого народа – жить им или умереть. Эрленд огромным усилием воли взял себя в руки. Он понимал, что это война – здесь люди умирают, с этим ничего не сделать. Рессулия уже потеряла порядочную часть своих воинов, поэтому позиция Володира не была удивительной. Скорее всего, другого решения и вправду не существовало.
– Подожди, – проговорил Серстин, обращаясь к рессулийскому князю. – Так все мы потеряем много людей. Не лучше ли попробовать договориться с ними…
– Договориться? – Володир явно был в ярости, но у него очень хорошо получалось это скрывать. – Какие могут быть переговоры? Эти твари убивают моих людей. Они напали во время одной из обменных встреч – никого в живых не оставили. Я не намерен дальше это терпеть.
– Но ведь Рессулия – единственная страна, которая имеет с кентаврами хоть какие-то отношения. Нам необходимы твои связи…, – Серстин говорил уверенно, не позволяя ни единой нотке сомнения проскочить в своём голосе.
– Именно из-за этих связей мой народ пострадал больше всех, – Володир был непреклонен в своём решении. – Думаешь, я не пытался идти с ними на переговоры? Да будет тебе известно, что я назначал им встречу. Никто не вернулся. Хочешь идти с ними на переговоры? Милости прошу, но без меня. Это не люди – это звери.
Серстин не стал возражать. Переубедить Володира Сурового не удастся, а кроме него больше некому было поручить переговоры. Стедмар всегда был с кентаврами в натянутых отношениях, Кемендум мало чем отличался в этом плане. Быть может, если бы Цезон Невий встал на сторону Серстина, то могло бы получиться убедить князя Рессулии, но император Стедмара молчал. Его задумчивый взгляд красноречиво говорил о том, что какие-то идеи у него были, но озвучивать их он не торопился.
– Может, ты и прав, – проговорил король Кемендума. – Но мы должны найти наименее кровопролитный способ.
– Я понимаю твои намерения, Серстин, – проговорил Володир, посмотрев на собеседника. – Но иного пути нет. Ты не сражался с этими тварями лицом к лицу, потому и не понимаешь, что по-другому не получится. Выход один – нападение и уничтожение всех кентавров до единого.
– Вообще-то, – медленно произнёс Цезон Невий, дождавшись, когда другие правители замолчат, – полное уничтожение – не единственное решение.
– Что ты имеешь в виду? – спросил рессулийский князь.
– Можно попытаться извлечь выгоду из этой ситуации, – так же медленно продолжал император. – Что, если не убивать всех кентавров, а лишь заставить их сдаться?
– Что? – переспросил Володир. – Зачем?
– Чтобы сделать их нашими рабами, – закончил свою мысль Цезон и откинулся на спинку стула, в ожидании реакции на своё предложение.
Эрленд изумлённо посмотрел в сторону императора. Он говорил эти слова так, словно давно уже всё решил для себя, и чужое одобрение ему не нужно. На его лице не дрогнул ни один мускул – лишь ледяное спокойствие было заметно в облике императора. Его придворные и воины стояли без движения. Эрленд окинул взглядом помещение, желая увидеть реакцию остальных правителей. Двое других лидеров были удивлены, услышав предложение Цезона. Князь северян смотрел на императора, как на сумасшедшего. Король Кемендума просто вперил непонимающий взгляд во владыку Стедмара.
– Ты сейчас серьёзно? – задал вопрос Серстин. На секунду Эрленду показалось, что предложение заинтересовало короля Кемендума, но эти мысли быстро развеялись. Серстин ни за что не наплюёт на порядки своей страны.
– Да, – последовал ответ от императора. – Это самый лучший выход.
– Я на такое не пойду, – мрачно проговорил Серстин. – Просто не могу пойти против традиций своего народа. Кемендум никогда не пленял другой народ, и я не буду тем, кто начнёт это делать.
– Да что ты говоришь, Серстин, – ухмыльнулся Цезон, встретившись глазами с королём. – Кемендум никогда никого не пленял? Неужели ты забыл, как весь Лоринар жил под флагом Объединённого Королевства больше тысячи лет? Ты забыл о том, как Фенклис поработил лайдеров, рессулийцев, орков? Даже лорланы и варау вошли в состав королевства. И ты будешь что-то говорить про пленение?
Серстину нечего было на это сказать. Эрленд понимал, что король имел в виду историю Кемендума, начиная с Нового Летоисчисления. Однако же со стороны Серстина говорить подобные вещи было слишком поспешным и опрометчивым решением, чем и воспользовался император Стедмара. Эрленд вновь посмотрел на Цезона. На его лице воцарилось торжествующее выражение – он радовался тому, что одержал верх в этом разговоре.
– Хоть ты говоришь верные вещи, Цезон, я согласен с Серстином, – поддержал короля Володир. – У нас в Рессулии есть холопы, скрывать не буду. Но порабощать тех, кто даже людьми не является, я не собираюсь.
– Вот именно, – кивнул император, – это не люди. Потому я и не понимаю, почему вы оба против этого. Тем более что в каждой стране есть рабство.
– Я не то имел в виду, – произнёс князь рессулийцев. – Я хочу сказать, что у кентавров по-другому голова устроена. С ними не выйдет так, как с людьми. Они предпочтут умереть, но не жить в рабстве. А люди боятся умирать.
– Думаю, мы должны послушать Володира, – сказал Серстин, поглядывая на императора с неким подозрением. – Северяне знают кентавров лучше всех из здесь присутствующих.
– Если уж они такие знатоки, то почему же терпят поражение в разы сильнее, чем я или ты?
Эрленд был поражён словами Цезона Невия. Его слова были сказаны слишком прямо, что могло разозлить князя северян. Алхимик не мог понять, зачем император рискует нажить себе новых врагов.
Слова Цезона Невия поразили не только Эрленда. Серстин и его свита смотрели в сторону императора непонимающими глазами. У северян был очень устрашающий вид – будто они прямо сейчас готовы были заставить императора Стедмара ответить за свои слова. Однако Володир и бровью не повёл, услышав почти прямое оскорбление. Спокойным оставался и священник в тёмной рясе. Оставшиеся трое северян-воинов даже не пытались скрыть того, что слова Невия их разозлили.
– Я бы не советовал тебе так говорить в сторону Рессулии, – казалось, в голосе Володира звучала сталь. В данный момент прозвище «Суровый» подходило этому человеку как нельзя лучше.
– Хочешь сказать, это не так? – не отступал император Стедмара.
– Ты не атаковал их напрямую, – медленно проговорил Володир. – Ты не знаешь, что значит сражаться с сотнями, даже тысячами этих созданий. Я знаю, о чём говорю, Цезон. Не так давно в моей части Многолюдного леса собралась целая армия полуконей. Они были всего в паре вёрст от Стеклограда. Я едва успел подвести достаточно войск, чтобы отбить это нападение.
– Я тоже сражался с кентаврами, Володир, – сказал в ответ Цезон Невий. – И, на мой взгляд, ты сильно преувеличиваешь их способности. Всего пару недель назад я выставил шестьсот бойцов Арены против четырёх сотен полуконей, и они смогли отбить атаку, не потеряв и четверти.
Эрленд снова удивился тому, как легко император говорит о потерях. Правители стран решали вопрос о жизни и смерти, и Цезон предлагал жизнь, пусть и в рабстве. Володир не спускал ледяных глаз с императора, явно не веря тому, что тот говорит. Алхимику и самому верилось в это с трудом, потому что он был уверен, что в такой битве невозможно победить с такими потерями.
Серстин держался очень спокойно и не подавал вида, что злится. Однако из его глаз так и сквозил холод. Становилось ясно, что поддерживать императора он не собирается. Эрленд чувствовал себя чужим в этом месте, потому как в его присутствии правители явно не нуждались.
– Тем не менее, это четыре сотни, Цезон, – Серстин, наконец, прервал своё долгое молчание. – Володир же говорит о тысячах. Они уже объединились в Рессулии, а что если к ним присоединятся ещё и стедмарские? Кроме того, в Арлде тоже есть кентавры, и они в прекрасных отношениях с орками.
– Нас больше, чем их, – парировал император Стедмара. – У нас есть все шансы их победить, тут вы со мной спорить не можете. Но зачем убивать их всех, если можно использовать невероятную силу этих существ?
– Подобное рабство грозит восстанием, – заметил Володир. – Тебе мало тех бед, что причинили тебе лайдеры?
Цезон не торопился с ответом на этот вопрос. Было видно, что об этом восстании император предпочёл бы не говорить, однако он должен быть готов к ответным выпадам в его сторону.
– Это восстание я смог подавить, – сухо ответил Цезон Невий.
– Но какой ценой? – продолжал князь северян. – Сколько своих солдат ты потерял, прежде чем покончил с их лидером? А ведь это такие же люди, как мы с тобой. Ты даже не представляешь того ужаса, который учинят кентавры, если у тебя получится их поработить. В их жилах течёт дикая кровь – свободу они не променяют ни на что.
– Задумайтесь ещё раз, – произнёс император Стедмара. – Я предлагаю всего лишь извлечь максимальную выгоду из сложившейся ситуации.
– Я с самого начала сказал тебе своё отношение, – просто ответил Серстин. – Кроме того, мой человек изучил многие книги о кентаврах. Думаю, когда ты услышишь его рассказ, ты тоже поймёшь, что с кентаврами твоя затея не сработает.
Алхимик, успевший забыть о том, что ему предстоит выступать перед правителями, подошёл ближе к столу и прокашлялся. Однако стоило Эрленду только открыть рот, как дверь в комнату распахнулась, и в помещение вбежал запыхавшийся человек в имперских доспехах. Стедмарец начал говорить сбивающимся голосом:
– Ваше Величество… они… внутри… Они… прорвались…
– Что? – не понял Цезон Невий.
– Кентавры, – последовал ответ. – Они в городе.
Дважды повторять не пришлось никому. Правители тут же изменились в лице, однако они не позволили себе паниковать. Цезон, Серстин и Володир быстрым шагом сорвались со своих мест и отправились к выходу. Придворные рванули за ними, солдаты обнажили оружие, готовые в любой момент кинуться на защиту каждый своего правителя.
– Быстрее, быстрее, Эрленд, уходим!!! – кричал сэр Лемдал, подгоняя алхимика.
– Иди вперёд, тебе положено короля защищать, – голос Эрленда уже слегка срывался. – Я догоню.
– Ты не так сильно отстаёшь, – ответил комгвард. – Поэтому я буду тебя подгонять, чтобы не пришлось оставлять.
Целитель был очень благодарен сэру Лемдалу за это, потому что остаться без единого знакомого лица в замке, по которому скоро будут бродить кентавры, ему не хотелось. Эрленд прилагал все усилия для того, чтобы идти наравне с солдатами из королевской гвардии и самим королём, однако это давалось ему с большим трудом. Возраст давал о себе знать, ноги очень быстро начали уставать. Хорошим помощником сейчас стал бы пузырёк с «Беличьим раствором». Эрленд помотал головой из стороны в сторону, чтобы прогнать ненужные мысли о проклятом напитке.
Дыхание сбивалось всё чаще. Без постоянной поддержки комгварда Эрленд уже остановился бы без сил. В лицо дунуло свежим, прохладным воздухом, и в следующий миг все жители Кемендума вышли из замка. Снаружи уже воцарились сумерки. Большая часть неба окрасилась в чёрный цвет, оставив светлые оттенки лишь по краям. Из пригорода Крапорта в воздух поднимался чёрный дым от горевших домов.
Король и несколько членов королевской гвардии запрыгнули на лошадей. Услышав, как его кто-то зовёт, алхимик повернулся в сторону голоса. Это был Мэд, сидящий в повозке, который активно привлекал внимание целителя. Эрленд ринулся к нему и, с помощью Мэда, забрался в повозку. Кроме помощника королевского алхимика здесь сидели четверо солдат и кучер. Эрленд хотел было спросить, почему воины короля передвигаются не на своих лошадях, но почти сразу заметил нескольких скакунов, сорвавшихся с привязи и улепётывающих в лес. Вопрос отпал сам собой – наверняка кони этих людей тоже сорвались и сбежали.
Только Эрленд присел на скамью повозки, как один из солдат скомандовал трогаться, после чего кучер щёлкнул кнутом, и лошади стали набирать скорость. Алхимик был рад тому, что можно, наконец-то, отдохнуть. Его ноги гудели, а в груди всё ещё немного покалывало.
– Ты в порядке? – спросил его Мэд.
– Да, – глубоко вздыхая, ответил Эрленд. – Просто устал. В моём возрасте такие забеги лучше не устраивать.
– Выпей, – предложил помощник, протягивая целителю некий пузырёк. – Силы могут пригодиться.
Эрленд с ужасом и надеждой посмотрел на предложенный эликсир. Алхимик сразу предположил, что это не что иное, как «Беличий раствор», однако что-то было не так. В пузырьке была жидкость оранжевого оттенка, как и тот самый раствор, но жидкость как-то странно вспенилась и имела какой-то осадок на самом дне. Ни того, ни другого не должно присутствовать в правильно сваренном «Беличьем растворе».
– Не стоит, – Эрленд протянул пузырёк обратно своему помощнику. – Я слишком часто его пил, и прошло ещё слишком мало времени, поэтому…
– Не волнуйся, он не окажет такого пагубного воздействия, – успокоил собеседника Мэд. – Пока ты с королём по всяким встречам ходил, я посмотрел твои записи об этом эликсире и довёл твою работу до конца.
– Всего за один день? – искренне удивился целитель.
– Да ты сам практически дошёл до нужного результата, – пожал плечами Мэд. – Делать мне было нечего, вот я и решил тебе помочь.
Вытащив из пузырька пробку, алхимик понюхал жидкость. Запах немного отличался от обычного «Беличьего раствора» – он стал менее резким. Искушение победило, и Эрленд одним махом осушил пузырёк, едва не выплюнув содержимое. Если внешние признаки остались почти без изменения, то вкус разительно отличался от первоначального варианта. От горьковатого привкуса не осталось и следа – вместо этого раствор стал кислым до такой степени, что выпить его было очень трудно.
– О-о-ох, – поморщился Эрленд, вытирая подступившие слёзы. – Ты чего туда добавил? Почему он такой кислый?
– Щавель, – просто ответил Мэд.
– Щавель? – переспросил алхимик. – А… почему именно щавель?
– Ну…, не знаю, если честно, – усмехнулся Мэд. – Просто где-то в конце своих исследований ты написал, что нужен ингредиент, который свободно реагирует с барканной кислотой.
