И я раскрыла глаза ещё шире, поощряя мужчину говорить дальше.
- Для неё наша компания очень важна, а вот для босса... - продолжил он.
Что? Ну, ну скажи!
Я обвела взглядом мужчин в стеклянном закутке. На всех без исключения лицах было написано согласие — босс не горит, босс не заинтересован. Я так разозлилась, что просто не описать! Мой отец — владелец, он создавал эту компанию, и он не заинтересован?! И я кинулась на его защиту:
- Но он пропадает целыми днями! Так часто ездит на переговоры! - Моё непонимание не было наигранным, я в самом деле не понимала. - А эти постоянные совещания... Он, наверное, и дома не бывает!
Мне хотелось поддеть зазнаек и хоть чуточку им отомстить. Ну надо же сказать такое: мой отец и не занимается своим детищем! Просто возмутительно! Но трое мужчин переглянулись. На лицах появились улыбки, и в них была насмешка и даже ехидство. Я не поняла, что тут такого смешного?
- Ну да, переговоры, совещания... - протянул Роман, отворачиваясь к кофемашине.
Леонид дернул бровью, Андрей тихонько хмыкнул, но ни один так и не пояснил. Не хотите отвечать? Ну, подождите! У меня ещё не все вопросы кончились.
- А почему у леди-босс нет секретаря? – как хорошо быть недогадливым, бестактным, любопытным оспо, не имеющим чувства меры!
Леонид хмуро посмотрел на меня, а Роман, не поворачиваясь от шумящей кофемашины, опять заговорил:
- Прежний уволился, а нового не одобрил босс. Там такая история сложная...
Леонид перебил, явно стараясь замять тему:
- Так уж получилось. Секретаря найти непросто, нужен и толковый, и ответственный, и верный. Такое сочетание редко встретишь. И ещё, Саша...
- Да? - любопытство бурлило во мне, как перебродившие дрожжи.
- Следи за временем.
Я ткнула пальцем в комм и бросила взгляд на засветившиеся цифры.
- Вы намекаете, что пора работать? - переспросила на всякий случай, и на всякий же случай сделала это строго.
- Ты догадливое существо, Саша, - улыбнулся мне Леонид. - Ты иди устраивайся на новом месте, а то может леди-босс уже что-то нужно.
Я посмотрела на них по очереди. Хотела с негодованием, а получилось, как обычно - с удивлением. И пошла в приёмную мачехи. Устраиваться.
Было страшновато сидеть возле двери мачехи, почти в её логове. Тревожило воспоминание о мужчине с носом-картошкой и широкой талией - а вдруг она вот так же и меня уволит? Мало ли что я могу не так сделать? Я ведь не училась секретарскому делу.
Но мачеха, как ни странно, не испытывала меня на прочность. Её задания были простыми и незатейливыми:
- Саша, сделайте копии вот этих бумаг. Саша, принесите чаю. Саша, передайте вот эту папку в отдел закупок. Саша, соберите вот этих людей через полчаса в моём кабинете.
Бумаги сложены в аккуратную стопочку, чашка с блюдцем стоит на краю стола, папка - там же, люди указаны в списке на маленьком квадратном листочке. Мне можно ничего не отвечать, ей - даже не поднимать головы от работы.
Может, как человек она и дрянь, но управленец отличный. Я призналась себе в этом не сразу, а тогда, когда редких появлений Ильи я стала бояться больше, чем общения с Валентой. И не только Ильи. Вообще, практически любой работник «Волшебства» напрягал меня больше, чем мачеха. И вот когда я это поняла…
Да, я чувствовала себя немного предателем. Но самой себе объяснила это так: у леди-босс однозначно сильный организаторский талант, и не учитывать этого было бы нелепо и легкомысленно. Поэтому я всё же признала Валенту отличным руководителем и тут же присвоила ей высший уровень опасности.
Лара так-то меня просто выслушивала, а тут, услышав про уровень опасности, хмыкнула и спросила:
- Ребёнок, ты там не заигралась?
- Лара, - сказала твёрдо. – Ещё даже не начала. И я настроена серьёзно, потому что мне очень не нравится состояние моей компании.
Но тут, как бывало довольно часто в наших с ней беседах по комму, на заднем плане послышался шум, звон разбитого стекла, крик, и Лара, пробормотав извинения и поспешное: "Давай, пока!" - отключилась. А я и в самом деле почувствовала этот настрой: я в самом деле была крайне серьёзна.
Да и в офисе моё положение немного изменилось, повышая собственную самооценку: Леонид к огромному моему удовольствию освободил от уборки мусора, будто этим хотел сказать, что я перехожу на новый уровень в офисной иерархии. А про разборку почты я молчала, продолжая заниматься этим, не спрашивая разрешения и не прося кому-то это перепоручить.
В конце недели моего секретарства мачеха вызвала меня к себе и с едва заметной улыбкой спросила:
- Саша, как вам компания? Как работа? Сильно устаёте?
Хотелось сказать "пф!", но я промолчала, посмотрела в потолок, будто что-то вспоминая, и пожала плечами. Так же по-птичьи - резко и рвано - ответила:
- Не знаю, нормальная работа. Не устаю.
- Вам нравится?
Хороший вопрос. Я ведь ни разу не задумалась о том, что говорить о работе коллегам или вот начальству, мачехе, например. Привычно склонив голову набок, стала просчитывать, как лучше ответить.
- Наверное, да, - неожиданно для самой себя сказал честно. - Нравится.
Улыбка Валенты стала чуть шире, едва-едва, почти незаметно. И мачеха, кажется, вздохнула. Тоже едва заметно. А может, мне только показалось.
- Что-то ещё? - уточнила я на всякий случай.
Она глянула на меня изучающе, а потом просветлела лицом:
- Да, конечно! Подготовьте, пожалуйста, самую большую переговорную к концу рабочего дня, - я мгновенно активировала комм на запись, фиксируя её слова, – доска, фломастеры, бумага, пишущие принадлежности.
Кивнула, принимая задание.
- На сколько человек? – я прикидывала в уме, хватит ли у нас бумаги на это совещание, и не стоит ли заранее сбегать на склад. – Чай-кофе? Свои или внешние?
Она поблагодарила кивком - вопрос действительно был важным: для представителей партнёров или других заинтересованных лиц принято было делать чай в фирменной поющей кружке и после переговоров дарить её. Если человек уже недавно получал фирменный подарок, то стоило поднять историю встреч и полученных им подарков, чтобы приготовить хотя бы календарь с логотипом компании.
- Организуйте на двадцать человек, чай-кофе не нужны - все свои, до буфета сами доберутся, - она чуть заметно улыбнулась и ушла в работу, практически мгновенно переключив внимание на экран настольного комма.
Когда я уже была возле двери, вдруг снова окликнула меня:
- Саша, извините, ещё минуту.
Я обернулась. Её пальцы бегали по виртуальным клавишам, а взгляд она старалась держать обращённым ко мне, но то и дело отвлекалась на экран.
– Проконтролируйте, чтобы стены переговорной затенялись и… - она, потёрла переносицу, закрыв глаза и тихо выдохнула: - И ещё одна просьба. Почти личная: сходите, пожалуйста, в пачечную, заберите мою одежду. Только когда уже совещание начнётся и стены в переговорной будут непрозрачными, а из офиса все разойдутся. – Она убрала руку и глянула на меня вопросительно. - Хорошо?
Оспо не сердятся, не обижаются, - да-да, всё помнят, но органически не способны на обиды, - они же не я, чтобы взбрыкнуть в такой момент. Оспо любопытны и скорее согласятся на эксперимент, а поход в прачечную за одеждой для леди-босс это невероятно ценный для интернатовского оспо опыт. А я сейчас оспо, я оспо Саша Просто, и я ужасно люблю всё новое и необычное.
И я заставила себя кивнуть.
На стол лег узенький исписанный бланк, тонкий палец подвинул его к краю, а мне послали неуверенный – да что б меня подняло и уронило! - просящий взгляд.
- Скорее всего, сильно задержимся с этим совещанием, боюсь, не успею сама. Адрес на квитанции.
Меня едва не перекосило - это что же, мне теперь и в домашних делах мачехе помогать? Ну привет! Я, как настоящая Золушка, должна заниматься гардеробом Валенты? Сдерживая неприязнь, уточнила:
- Нести куда?
- Сюда, - мачеха махнула рукой. И от этого движения на дальней стене за её спиной отодвинулся шкаф и открылся... открылась... В общем, небольшое отгороженное пространство, в котором просматривалась стойка для одежды и кусочек дивана.
Сказать, что я удивилась - не сказать ничего. Даже раздражение моё куда-то делось.
- Хорошо, - проскрипела я, взяла квитанцию и ушла.
У себя за высокой стойкой долго сидела и, замерев, думала. Это что получается, Роман прав и мачеха в самом деле живёт в кабинете? Потрясла дредами и потерла виски. Нет, не может быть. Чепуха какая-то. Но… Если это правда, то… Зачем же тогда было выдавливать меня из моего родного дома?
Работа шла через пень-колоду, и всё потому, что мысли бились, словно мухи о стекло, о нерешенный вопрос. Но к нужному времени я подготовила совещание, разрешив себе думать, что Валента просто отсылает меня из офиса, чтобы я не поняла, о чём они будут совещаться. Глупое, конечно, объяснение, и так понятно о чём – о выставке, но так было легче смириться с тем, что у меня личное поручение мачехи, а я иду его выполнять.
Вечером, проводив взглядом спокойную фигуру Валенты, шедшей с толстой папкой на совещание, проследила, чтобы стены переговорной, куда зашли руководители всех отделов и служб «Волшебства» затенились, закончила со всеми делами, дожидаясь, пока уйдёт последний работник офиса и, запихнув в глубокий карман своего длинного безразмерного свитера квитанцию, двинулась на выход.
Прачечная была буквально за углом, и весь недолгий путь туда и обратно я размышляла, пытаясь соединить концы рвущегося у меня под руками понимания. Когда я с шуршащей охапкой одежды входила в здание, меня остановил охранник.
- Саша, - сказал он и нерешительно помялся, поджимая губы.
- Да? - Я сделала шаг к нему.
- Леди-босс ещё у себя? – поднял он на меня глаза.
- Совещание у них сейчас. На третьем.
- Хорошо, я подожду, - сказал пожилой мужчина с облегчением и поправил форменную кепку.
Кепка сидела нормально, а вот его немного дрожащие пальцы и это суетливое и явно лишнее сейчас движение, будто руки не находящих себе места, выдавали волнение. Хм. Волнуется и при этом хочет встретиться с мачехой?
Наклонила голову набок и ещё раз внимательно к нему присмотрелась. Да, немолодой уже, скорее даже пожилой, волнуется сильно, места себе не находит, снял кепку, мнёт её и вздыхает. С чего бы это?
Солидный возраст, седые волосы… Пожилые работники не особенно ценятся нанимателями, а если в компании ещё и могут позволить себе уволить... Я сложила всё, что знала, и всё, что видела в "Волшебстве", подумала и ужаснулась: неужели мачеха собирается уволить этого охранника, а он хочет просить её этого не делать? Представила, как этот немолодой человек будет унижаться перед высокомерной Валентой, и горло перехватило.
- Что-то случилось? - спросила тихо, чувствуя, что маска оспо сползает с лица, как старая краска, потерявшая своё магическое усиление.
И если мои догадки верны… В мозгу зрел план: лучше его к отцу отвести, он чуткий и добрый, он сможет посочувствовать и помочь, раз Валента снова свою змеиную сущность проявляет.
- Нет, что вы! Поблагодарить хотел леди-босс, - охранник смущенно улыбнулся - вокруг глаз собрались веселые морщинки - и снова надел кепку. - Помогла она мне очень, и не только мне.
Он глянул на меня и опять отвёл взгляд. А я только сейчас заметила, что смотрю на него поверх очков широко раскрытыми, полными недоумения и неверия глазами.
- Не удивляйтесь так. Леди-босс узнала, что моя дочка тройню родила и выписала мне премию, сказала, что за долгую верную службу, - продолжил он горячо, будто я пыталась возражать, а нужно было убедить меня в святости Валенты во что бы то ни стало. - Это ж тройня! Сколько им сразу всего нужно! Дочка сама не справляется, мы-то с женой работаем, и ей пришлось даже няню нанимать. Как же эти деньги пригодились!
Охранник умилённо вздохнул и махнул рукой.
- А раз совещание, успею ещё сказать. Извините, Саша, что задержал. Думал, может, упустил леди, и ушла она уже.
Я кивнула и двинулась к лифту.
Перекинутые через плечо пакеты с одеждой шелестели тонкой упаковочной плёнкой, а мысли в голове прыгали совсем без звука, но так сильно, что меня качало, пока я вызывала лифт, а потом ехала на третий этаж.
Поблагодарить? Премия? Мозг отказывался верить.
На этаже было пусто, и только сквозь мутные стенки большой переговорной лился свет и шевелились размытые силуэты – совещание шло своим чередом.
Мачехин кабинет встретил меня вспыхнувшим светом и открывшимся от движения руки проходом в… Спальную? Ну, назовём это личным уголком отдыха – решила я для себя.
Развесила вешалки с одеждой на стойке возле дивана. Четыре блузки, два костюма, два платья - набор как раз на шесть дней. Мда… Эти ребята, офисные начальники, кажется, знали больше, чем показывали.
Я расправляла одежду под тонкой шелестящей бумагой, а сама рассматривала это странное место. Покрывало на диване было красивое, пушистое. И можно было бы подумать, что это в самом деле просто место отдыха, если бы не стойка с одеждой и подушка. Узкая подушка в белоснежной наволочке.
Я потрогала ткань. Гладкая, блестящая, шёлковая. Дорогая. Такие на диванные подушки для красоты не одевают.
На таких спят.
Взялась двумя пальцами за уголок и легонько потянула вверх. Под подушкой лежали, аккуратно сложенные, простыня и тонкое магически улучшенное одеяло. Отпустила белый шелковый уголок.
Верхний ящик маленького комода, скорее тумбочки, стоявшей рядом с диваном, был чуть приоткрыт – что-то мешало закрыться. Одним пальцем я потянула за металлическую ручку. Ящик легко выкатился вперёд, предъявляя свои внутренности: косметика, кремы, расчёска. Вот она как раз и мешала, не помещаясь в переполненное тесное пространство. Задвинула назад и вышла из кабинета.
Не понимаю. Просто не понимаю...
Мачеха ночует в офисе, работает за троих, премии выписывает многодетным дедушкам, но при этом, по сути, выгнала меня из дома, женила на себе моего отца, а теперь его третирует, доводя до приступов ярости...
Я оформляла на большом офисном комме доклад для мачехи.
Она с каждым днём давала мне всё более сложную работу, и сегодня был апогей: по её наброскам и куче статистики из разных отделов я пыталась собрать что-то цельное и стройное. С одной стороны, это было здорово, ведь в меня верят, мне доверяют, я справляюсь. И чувство собственной значимости наполняло меня радостью, почти восторгом. Ну, и кроме того, я работаю в компании отца и помогаю ему. А с другой стороны… Именно эта работа в это время и на этом месте не что иное, как помощь мачехе, своему врагу.
Первое чувство владело мною почти всё время, пока я занималась работой и не видела или не слышала Валенту. И меня это чувство радовало - я жила полной жизнью, реализовывала себя, использовала знания, которые получала в Плянии. Хотя, конечно, это было не совсем той работой, на которую я рассчитывала.
Второе чувство я вспоминала в основном вечером, когда разговаривала с Ларой. На болтовню у нас было минут десять-двадцать, пока она летела в м-каре от одного места работы к другому, поэтому это чувство владело мной недолго. Хотя и сильно.
И это было ещё одним моментом, что заставлял меня мучиться: почему досада такая короткая? Чем дальше, тем чаще приходилось себе напоминать, что эта женщина — мачеха — мне неприятна, что она подлая змея, что она мне не друг.
- Для неё наша компания очень важна, а вот для босса... - продолжил он.
Что? Ну, ну скажи!
Я обвела взглядом мужчин в стеклянном закутке. На всех без исключения лицах было написано согласие — босс не горит, босс не заинтересован. Я так разозлилась, что просто не описать! Мой отец — владелец, он создавал эту компанию, и он не заинтересован?! И я кинулась на его защиту:
- Но он пропадает целыми днями! Так часто ездит на переговоры! - Моё непонимание не было наигранным, я в самом деле не понимала. - А эти постоянные совещания... Он, наверное, и дома не бывает!
Мне хотелось поддеть зазнаек и хоть чуточку им отомстить. Ну надо же сказать такое: мой отец и не занимается своим детищем! Просто возмутительно! Но трое мужчин переглянулись. На лицах появились улыбки, и в них была насмешка и даже ехидство. Я не поняла, что тут такого смешного?
- Ну да, переговоры, совещания... - протянул Роман, отворачиваясь к кофемашине.
Леонид дернул бровью, Андрей тихонько хмыкнул, но ни один так и не пояснил. Не хотите отвечать? Ну, подождите! У меня ещё не все вопросы кончились.
- А почему у леди-босс нет секретаря? – как хорошо быть недогадливым, бестактным, любопытным оспо, не имеющим чувства меры!
Леонид хмуро посмотрел на меня, а Роман, не поворачиваясь от шумящей кофемашины, опять заговорил:
- Прежний уволился, а нового не одобрил босс. Там такая история сложная...
Леонид перебил, явно стараясь замять тему:
- Так уж получилось. Секретаря найти непросто, нужен и толковый, и ответственный, и верный. Такое сочетание редко встретишь. И ещё, Саша...
- Да? - любопытство бурлило во мне, как перебродившие дрожжи.
- Следи за временем.
Я ткнула пальцем в комм и бросила взгляд на засветившиеся цифры.
- Вы намекаете, что пора работать? - переспросила на всякий случай, и на всякий же случай сделала это строго.
- Ты догадливое существо, Саша, - улыбнулся мне Леонид. - Ты иди устраивайся на новом месте, а то может леди-босс уже что-то нужно.
Я посмотрела на них по очереди. Хотела с негодованием, а получилось, как обычно - с удивлением. И пошла в приёмную мачехи. Устраиваться.
Было страшновато сидеть возле двери мачехи, почти в её логове. Тревожило воспоминание о мужчине с носом-картошкой и широкой талией - а вдруг она вот так же и меня уволит? Мало ли что я могу не так сделать? Я ведь не училась секретарскому делу.
Но мачеха, как ни странно, не испытывала меня на прочность. Её задания были простыми и незатейливыми:
- Саша, сделайте копии вот этих бумаг. Саша, принесите чаю. Саша, передайте вот эту папку в отдел закупок. Саша, соберите вот этих людей через полчаса в моём кабинете.
Бумаги сложены в аккуратную стопочку, чашка с блюдцем стоит на краю стола, папка - там же, люди указаны в списке на маленьком квадратном листочке. Мне можно ничего не отвечать, ей - даже не поднимать головы от работы.
Может, как человек она и дрянь, но управленец отличный. Я призналась себе в этом не сразу, а тогда, когда редких появлений Ильи я стала бояться больше, чем общения с Валентой. И не только Ильи. Вообще, практически любой работник «Волшебства» напрягал меня больше, чем мачеха. И вот когда я это поняла…
Да, я чувствовала себя немного предателем. Но самой себе объяснила это так: у леди-босс однозначно сильный организаторский талант, и не учитывать этого было бы нелепо и легкомысленно. Поэтому я всё же признала Валенту отличным руководителем и тут же присвоила ей высший уровень опасности.
Лара так-то меня просто выслушивала, а тут, услышав про уровень опасности, хмыкнула и спросила:
- Ребёнок, ты там не заигралась?
- Лара, - сказала твёрдо. – Ещё даже не начала. И я настроена серьёзно, потому что мне очень не нравится состояние моей компании.
Но тут, как бывало довольно часто в наших с ней беседах по комму, на заднем плане послышался шум, звон разбитого стекла, крик, и Лара, пробормотав извинения и поспешное: "Давай, пока!" - отключилась. А я и в самом деле почувствовала этот настрой: я в самом деле была крайне серьёзна.
Да и в офисе моё положение немного изменилось, повышая собственную самооценку: Леонид к огромному моему удовольствию освободил от уборки мусора, будто этим хотел сказать, что я перехожу на новый уровень в офисной иерархии. А про разборку почты я молчала, продолжая заниматься этим, не спрашивая разрешения и не прося кому-то это перепоручить.
В конце недели моего секретарства мачеха вызвала меня к себе и с едва заметной улыбкой спросила:
- Саша, как вам компания? Как работа? Сильно устаёте?
Хотелось сказать "пф!", но я промолчала, посмотрела в потолок, будто что-то вспоминая, и пожала плечами. Так же по-птичьи - резко и рвано - ответила:
- Не знаю, нормальная работа. Не устаю.
- Вам нравится?
Хороший вопрос. Я ведь ни разу не задумалась о том, что говорить о работе коллегам или вот начальству, мачехе, например. Привычно склонив голову набок, стала просчитывать, как лучше ответить.
- Наверное, да, - неожиданно для самой себя сказал честно. - Нравится.
Улыбка Валенты стала чуть шире, едва-едва, почти незаметно. И мачеха, кажется, вздохнула. Тоже едва заметно. А может, мне только показалось.
- Что-то ещё? - уточнила я на всякий случай.
Она глянула на меня изучающе, а потом просветлела лицом:
- Да, конечно! Подготовьте, пожалуйста, самую большую переговорную к концу рабочего дня, - я мгновенно активировала комм на запись, фиксируя её слова, – доска, фломастеры, бумага, пишущие принадлежности.
Кивнула, принимая задание.
- На сколько человек? – я прикидывала в уме, хватит ли у нас бумаги на это совещание, и не стоит ли заранее сбегать на склад. – Чай-кофе? Свои или внешние?
Она поблагодарила кивком - вопрос действительно был важным: для представителей партнёров или других заинтересованных лиц принято было делать чай в фирменной поющей кружке и после переговоров дарить её. Если человек уже недавно получал фирменный подарок, то стоило поднять историю встреч и полученных им подарков, чтобы приготовить хотя бы календарь с логотипом компании.
- Организуйте на двадцать человек, чай-кофе не нужны - все свои, до буфета сами доберутся, - она чуть заметно улыбнулась и ушла в работу, практически мгновенно переключив внимание на экран настольного комма.
Когда я уже была возле двери, вдруг снова окликнула меня:
- Саша, извините, ещё минуту.
Я обернулась. Её пальцы бегали по виртуальным клавишам, а взгляд она старалась держать обращённым ко мне, но то и дело отвлекалась на экран.
– Проконтролируйте, чтобы стены переговорной затенялись и… - она, потёрла переносицу, закрыв глаза и тихо выдохнула: - И ещё одна просьба. Почти личная: сходите, пожалуйста, в пачечную, заберите мою одежду. Только когда уже совещание начнётся и стены в переговорной будут непрозрачными, а из офиса все разойдутся. – Она убрала руку и глянула на меня вопросительно. - Хорошо?
Оспо не сердятся, не обижаются, - да-да, всё помнят, но органически не способны на обиды, - они же не я, чтобы взбрыкнуть в такой момент. Оспо любопытны и скорее согласятся на эксперимент, а поход в прачечную за одеждой для леди-босс это невероятно ценный для интернатовского оспо опыт. А я сейчас оспо, я оспо Саша Просто, и я ужасно люблю всё новое и необычное.
И я заставила себя кивнуть.
На стол лег узенький исписанный бланк, тонкий палец подвинул его к краю, а мне послали неуверенный – да что б меня подняло и уронило! - просящий взгляд.
- Скорее всего, сильно задержимся с этим совещанием, боюсь, не успею сама. Адрес на квитанции.
Меня едва не перекосило - это что же, мне теперь и в домашних делах мачехе помогать? Ну привет! Я, как настоящая Золушка, должна заниматься гардеробом Валенты? Сдерживая неприязнь, уточнила:
- Нести куда?
- Сюда, - мачеха махнула рукой. И от этого движения на дальней стене за её спиной отодвинулся шкаф и открылся... открылась... В общем, небольшое отгороженное пространство, в котором просматривалась стойка для одежды и кусочек дивана.
Сказать, что я удивилась - не сказать ничего. Даже раздражение моё куда-то делось.
- Хорошо, - проскрипела я, взяла квитанцию и ушла.
У себя за высокой стойкой долго сидела и, замерев, думала. Это что получается, Роман прав и мачеха в самом деле живёт в кабинете? Потрясла дредами и потерла виски. Нет, не может быть. Чепуха какая-то. Но… Если это правда, то… Зачем же тогда было выдавливать меня из моего родного дома?
Работа шла через пень-колоду, и всё потому, что мысли бились, словно мухи о стекло, о нерешенный вопрос. Но к нужному времени я подготовила совещание, разрешив себе думать, что Валента просто отсылает меня из офиса, чтобы я не поняла, о чём они будут совещаться. Глупое, конечно, объяснение, и так понятно о чём – о выставке, но так было легче смириться с тем, что у меня личное поручение мачехи, а я иду его выполнять.
Вечером, проводив взглядом спокойную фигуру Валенты, шедшей с толстой папкой на совещание, проследила, чтобы стены переговорной, куда зашли руководители всех отделов и служб «Волшебства» затенились, закончила со всеми делами, дожидаясь, пока уйдёт последний работник офиса и, запихнув в глубокий карман своего длинного безразмерного свитера квитанцию, двинулась на выход.
Прачечная была буквально за углом, и весь недолгий путь туда и обратно я размышляла, пытаясь соединить концы рвущегося у меня под руками понимания. Когда я с шуршащей охапкой одежды входила в здание, меня остановил охранник.
- Саша, - сказал он и нерешительно помялся, поджимая губы.
- Да? - Я сделала шаг к нему.
- Леди-босс ещё у себя? – поднял он на меня глаза.
- Совещание у них сейчас. На третьем.
- Хорошо, я подожду, - сказал пожилой мужчина с облегчением и поправил форменную кепку.
Кепка сидела нормально, а вот его немного дрожащие пальцы и это суетливое и явно лишнее сейчас движение, будто руки не находящих себе места, выдавали волнение. Хм. Волнуется и при этом хочет встретиться с мачехой?
Наклонила голову набок и ещё раз внимательно к нему присмотрелась. Да, немолодой уже, скорее даже пожилой, волнуется сильно, места себе не находит, снял кепку, мнёт её и вздыхает. С чего бы это?
Солидный возраст, седые волосы… Пожилые работники не особенно ценятся нанимателями, а если в компании ещё и могут позволить себе уволить... Я сложила всё, что знала, и всё, что видела в "Волшебстве", подумала и ужаснулась: неужели мачеха собирается уволить этого охранника, а он хочет просить её этого не делать? Представила, как этот немолодой человек будет унижаться перед высокомерной Валентой, и горло перехватило.
- Что-то случилось? - спросила тихо, чувствуя, что маска оспо сползает с лица, как старая краска, потерявшая своё магическое усиление.
И если мои догадки верны… В мозгу зрел план: лучше его к отцу отвести, он чуткий и добрый, он сможет посочувствовать и помочь, раз Валента снова свою змеиную сущность проявляет.
- Нет, что вы! Поблагодарить хотел леди-босс, - охранник смущенно улыбнулся - вокруг глаз собрались веселые морщинки - и снова надел кепку. - Помогла она мне очень, и не только мне.
Он глянул на меня и опять отвёл взгляд. А я только сейчас заметила, что смотрю на него поверх очков широко раскрытыми, полными недоумения и неверия глазами.
- Не удивляйтесь так. Леди-босс узнала, что моя дочка тройню родила и выписала мне премию, сказала, что за долгую верную службу, - продолжил он горячо, будто я пыталась возражать, а нужно было убедить меня в святости Валенты во что бы то ни стало. - Это ж тройня! Сколько им сразу всего нужно! Дочка сама не справляется, мы-то с женой работаем, и ей пришлось даже няню нанимать. Как же эти деньги пригодились!
Охранник умилённо вздохнул и махнул рукой.
- А раз совещание, успею ещё сказать. Извините, Саша, что задержал. Думал, может, упустил леди, и ушла она уже.
Я кивнула и двинулась к лифту.
Перекинутые через плечо пакеты с одеждой шелестели тонкой упаковочной плёнкой, а мысли в голове прыгали совсем без звука, но так сильно, что меня качало, пока я вызывала лифт, а потом ехала на третий этаж.
Поблагодарить? Премия? Мозг отказывался верить.
На этаже было пусто, и только сквозь мутные стенки большой переговорной лился свет и шевелились размытые силуэты – совещание шло своим чередом.
Мачехин кабинет встретил меня вспыхнувшим светом и открывшимся от движения руки проходом в… Спальную? Ну, назовём это личным уголком отдыха – решила я для себя.
Развесила вешалки с одеждой на стойке возле дивана. Четыре блузки, два костюма, два платья - набор как раз на шесть дней. Мда… Эти ребята, офисные начальники, кажется, знали больше, чем показывали.
Я расправляла одежду под тонкой шелестящей бумагой, а сама рассматривала это странное место. Покрывало на диване было красивое, пушистое. И можно было бы подумать, что это в самом деле просто место отдыха, если бы не стойка с одеждой и подушка. Узкая подушка в белоснежной наволочке.
Я потрогала ткань. Гладкая, блестящая, шёлковая. Дорогая. Такие на диванные подушки для красоты не одевают.
На таких спят.
Взялась двумя пальцами за уголок и легонько потянула вверх. Под подушкой лежали, аккуратно сложенные, простыня и тонкое магически улучшенное одеяло. Отпустила белый шелковый уголок.
Верхний ящик маленького комода, скорее тумбочки, стоявшей рядом с диваном, был чуть приоткрыт – что-то мешало закрыться. Одним пальцем я потянула за металлическую ручку. Ящик легко выкатился вперёд, предъявляя свои внутренности: косметика, кремы, расчёска. Вот она как раз и мешала, не помещаясь в переполненное тесное пространство. Задвинула назад и вышла из кабинета.
Не понимаю. Просто не понимаю...
Мачеха ночует в офисе, работает за троих, премии выписывает многодетным дедушкам, но при этом, по сути, выгнала меня из дома, женила на себе моего отца, а теперь его третирует, доводя до приступов ярости...
Я оформляла на большом офисном комме доклад для мачехи.
Она с каждым днём давала мне всё более сложную работу, и сегодня был апогей: по её наброскам и куче статистики из разных отделов я пыталась собрать что-то цельное и стройное. С одной стороны, это было здорово, ведь в меня верят, мне доверяют, я справляюсь. И чувство собственной значимости наполняло меня радостью, почти восторгом. Ну, и кроме того, я работаю в компании отца и помогаю ему. А с другой стороны… Именно эта работа в это время и на этом месте не что иное, как помощь мачехе, своему врагу.
Первое чувство владело мною почти всё время, пока я занималась работой и не видела или не слышала Валенту. И меня это чувство радовало - я жила полной жизнью, реализовывала себя, использовала знания, которые получала в Плянии. Хотя, конечно, это было не совсем той работой, на которую я рассчитывала.
Второе чувство я вспоминала в основном вечером, когда разговаривала с Ларой. На болтовню у нас было минут десять-двадцать, пока она летела в м-каре от одного места работы к другому, поэтому это чувство владело мной недолго. Хотя и сильно.
И это было ещё одним моментом, что заставлял меня мучиться: почему досада такая короткая? Чем дальше, тем чаще приходилось себе напоминать, что эта женщина — мачеха — мне неприятна, что она подлая змея, что она мне не друг.
