– Ни ожерелья, ни нашего брата мы больше не увидели. Его разыскивали – ездили к лорду, но он утверждал, что целитель приехал к нему утром, помог и незамедлительно вернулся назад. Повода не верить ему у нас не было, но и наш брат был уважаемым человеком преклонных лет, который вряд ли отправился в бега с украденным ожерельем. Верегские леса всегда кишели оборотнями-разбойниками, поэтому со временем мы поиски прекратили. Но теперь я вижу ожерелье на этом несчастном, и не знаю, как на это реагировать.
- Почему несчастном? – поинтересовался Данай. – Возможно, он и есть похититель ожерелья и убийца вашего коллеги.
- Помилуйте, лорд Гиффорд, он тогда был совсем ребенком, и к тому же взгляните на него – совсем измучен, а теперь взгляните на ожерелье – рубин в нем потускнел.
- И что?
- Этот оборотень был под воздействием проклятья, которое свел к нулю артефакт.
Данай с сомнением покосился на Шарога, но не находя причин ему не доверять, решился оставить их наедине с целительницей.
Выйдя на улицу, он посмотрел на солнце, исчезающее за горизонтом, и вдохнув прохладный весенний воздух, почувствовал, как изменяется тело. Уже преображенный Данай взмахнул огромными крыльями и легко поднялся в воздух. Оставалась надежда, что оборотням не удалось уйти далеко, но по мере того, как дома Ардама проплывали под крыльями дракона, она стремительно растворялась.
Куда мог податься оборотень с плачущей девушкой на плече? Вряд ли он остался бы в городе, поэтому логичнее всего искать в месте, где Тироса примут с распростертыми объятьями, хоть с пятью девушками в каждой руке, то есть в отчем доме. Но где же находятся его родные пенаты?
Данай припоминал, что не так давно кто-то из офицеров Ночной стражи хвастался тем, что банду оборотней Верегского леса удалось выгнать с насиженных мест. Правда, их кто-то предупредил об облаве, и большая часть разбежались кто куда. Наказанию подверглись только те, кто не успел скрыться. А что, если?
И, решившись, дракон направился вон из Ардама.
Заг внимательно рассматривал испуганную девушку, смирно сидящую напротив него в карете. Это она – воровка, сомнений быть не могло, ведь суккуб дала очень подробное описание, но злости по отношению к ней лорд не испытывал. Интерес, желание – да, но только не злость.
- Как тебя зовут? – насколько умея мягко, спросил Заг. Девушка вздрогнула и еле слышно прошептала:
- Киана.
- Не бойся, Киана, - Заг осторожно взял маленькую, чуть влажную ладошку девушки. – Я же понимаю, что тебя Тирос заставил украсть у меня ожерелье.
- Вовсе нет, - удивилась его умозаключениям Киана. – Я сама на это пошла, мне нужно было спасти нашего брата, а Тирос просто обмолвился, что у вас есть подходящий артефакт.
- Тобою двигала благородная цель – спасение брата, и я совсем не хочу тебя за это наказывать, - рука Зага сменила цель, найдя свое пристанище уже на бедре девушки. Он испытывал почти физическое наслаждение, осознавая, что эта девушка никогда не испытывала ласк мужчины и ее испуг в глазах скоро сменится сладострастием.
- А Тироса? – прошептала Киана, не сводя глаз с руки Зага на своем бедре.
- И Тироса не буду наказывать, - с готовностью кивнул лорд, предвкушая то, как отблагодарит его эта испуганная девица, но мысленно усмехнувшись, подумал:
«Показательно казню – нечего такую красоту было от меня прятать».
Я брезгливо смотрела на бледную руку старика на моей ноге, и мне дико хотелось завыть от отчаяния. Этот человек легко мог распорядиться нашими с Тиросом судьбами, на что он так недвусмысленно сейчас намекал, и отказаться от его домогательств у меня не было никакой возможности. Мой мозг спешно искал выход из сложившейся ситуации, но не находил, поэтому я выдавливала из себя какие-то слова, даже не пытаясь уловить их смысл. Но так было, пока этот мерзкий старикашка не задал мне вкрадчивый вопрос:
- Милая, скажи, а где вы спрятали ожерелье.
Я отстранилась от руки Зага, которую он навязчиво старался перебазировать на мою грудь и ответила:
- Я не знаю, - обратила внимание на его внезапно нахмурившиеся брови и поспешно добавила. – Когда ожерелье помогло нашему брату, мне пришлось уйти, - в этом месте я даже запнулась. Пожалуй, если бы была возможность, я и сейчас бы ушла, но, увы. – На нашей квартире оставался Тирос. Ожерелье или у него, или в лавке.
Я еле сдержала слезы, вспомнив, что в доме, скорее всего, лежит бездыханный Данай. Против пяти оборотней даже дракону не выстоять.
Но Заг, по-видимому, расценил мои слезы, как подтверждение правоты слов, потому что приоткрыл маленькое окошко в передней стенке кареты и крикнул правящему лошадьми дроу:
- Обыскать оборотня, и кого-то послать назад, в разрушенный дом.
Я возмущенно вдохнула воздух. Нет, конечно обувная лавка не идет ни в какое сравнение с хоромами Зага, но назвать ее разрушенной, у меня бы язык не повернулся – нормальный, на мой взгляд, добротный дом.
Но над тем, как пресыщены богатые люди, еще поразмышлять не удалось – Заг обернулся, раздав свои указания, и, пресекая все попытки увернуться, меня обнял.
Я уперлась руками в его грудь, мысленно спрашивая у Бездны: почему подобная ситуация стала со мной возникать так часто. Заг захохотал, видимо, считая мои действия заигрываниями и кокетством и, вдруг, меня поцеловал.
Тошноту мне побороть удалось, а вот пощечину, которую я влепила ему в тот же миг, сдержать не получилось. В карете установилась звенящая тишина. Физиономия Зага начала приобретать багровый оттенок и тут я подумала, что в принципе, все мы смертны, и если умирать, так с музыкой. Поэтому влепила ему пощечину и другой рукой.
Заг сбросил с себя возмущенное оцепенение и, неожиданно сильной для старика рукой, схватил меня за волосы.
- Ты, девка, - прошипел он, больно дергая меня за волосы вниз, заставляя наклоняться к полу. – Ноги мне будешь облизывать, умоляя, чтобы я тебе жизнь подарил. Раздевайся!
Я, насколько это было возможно в моем положении, отрицательно махнула головой.
- Раздевайся! – страшно крикнул Заг и замахнулся рукой. Я опять замотала головой и закрыла глаза, чтобы его не видеть.
И тут, снаружи раздались крики дроу. Карета резко остановилась, и Заг, отпустив меня, не удержался на ногах и упал. Пользуясь шансом, я толкнула дверь и рыбкой нырнула в весеннюю прохладу, стремясь вон из кареты.
Правда в ту же секунду мне захотелось забиться под нее и не высовывать нос – потому что на небольшой отряд Зага, сейчас спешно построившийся перед лицом опасности, с неба спускался огромный дракон. Поднятые вверх мечи дроу, его нисколько не пугали – несколькими точными огненными плевками он зажег траву вокруг сбитых в кучку телохранителей, давая, тем самым, им возможность сбежать, но дроу так легко не сдаются.
Я, видя, что дело принимает скверный оборот, и еще не зная, к какой из враждующих сторон мне следует прибиться, поспешно отползла в темноту. Заг из кареты носа не высовывал, наверное, надеялся, что его не заметят, а Тирос висел, привязанный к ящеру без всадника, и только хрипел от ужаса.
Несколько выпущенных стрел дроу ударились о крепкую чешую летающего ящера и упали на землю. Непонятно, на что они надеялись, но дракон явно прилетел не забавы ради. Поняв, что отступления всадников не дождаться, он спустился пониже и накрыл дроу лавиной огня. Жар был нестерпим даже для меня, хотя я была в отдалении, что уж тут говорить о находящихся в его эпицентре эльфах. Их доспехи плавились, мечи стекали по рукам, тела жарились, будто на сковороде. В таком огне, дроу спастись не удалось – они рухнули на землю обугленными головешками.
Когда дракон совершил посадку посреди трупов и все еще бушующего пламени, на чудесное спасение я уже не надеялась. Пахло паленым мясом, в ушах стояли крики сгорающих заживо дроу – от всего этого меня замутило, и я упала головой на свои руки, не желая смотреть смерти в лицо.
- Киана, - послышался голос Даная.
«Ну вот», с удовлетворением подумала я. «А говорят, умирать больно – я вот даже не заметила. Сейчас вот в загробном мире встретимся с Данаем».
- Киана, - повторил Данай уже надо мной.
Я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что все еще нахожусь среди вакханалии смерти и огня, но огромного дракона уже нет, а передо мной на корточках сидит Данай. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что это не сон, и он не умер, а только что спас меня. До конца не веря, я подняла руку и осторожно прикоснулась к его щеке, а он поймал мои пальцы и приложил их к губам.
- Я еле тебя нашел, - чуть слышно прошептал он, покрывая мою ладонь поцелуями. – Что произошло? Где оборотни? Откуда здесь взялись дроу?
Я не знала, как собраться с мыслями и ответить на вопросы. Его поцелуи рождали в моем теле отклик, которого ранее я никогда не ощущала. Но именно потому, что этот мужчина возбуждал во мне такие чувства, нужно было прояснить некоторые моменты.
Мягко высвобождая свою руку и ежась от того ощущения пустоты, которое появилось, когда мне это удалось, я заговорила:
- Данай, я воровка, - увидев, что он что-то хочет сказать, покачала головой. – Молчи, дай договорить. После того, как погибли мои родители, меня приютили оборотни Верегского леса, и я научилась делать то же, что и они, а именно, обманывать, обирать случайных путников и останавливать для грабежа повозки с товаром. Тирос и Шарог стали мне названными братьями. Возможно, ты слышал, Ночная стража изгнала оборотней-разбойников из леса, и нам пришлось податься в города. Мы втроем приехали в Ардам. Я не знаю кто и при каких обстоятельствах, но Шарога прокляли. Для его спасения мне пришлось вернуться в родные просторы – в Заставу, и наведаться к местному лорду земли Загу. У него был артефакт, который снимает любые проклятья, и я его украла.
Последние слова были произнесены почти шепотом. Легко было признаваться в преступлениях, которые совершались в компании приемной семьи, ради выживания и, ограничиваясь статусом приманки, но каяться в воровстве, где я играла главную роль, оказалось гораздо сложнее.
- Остальное ты знаешь – Тирос сошел с ума, и мне пришлось от него бежать.
- Где он сейчас? – разомкнул губы Данай.
Я молча кивнула головой на привязанного к ящеру Тироса, который несомненно слышал большую часть разговора и устало попросила:
- Не трогай его, ладно? Он уже и так наказан – Вирад и Арсат убиты из-за него – вряд ли его примет стая после такого проступка. Ноги ему перебили, но скоро он восстановится и сможет освободиться.
Данай пристально посмотрел на Тироса, отчего тот мелко задрожал, видимо, опасаясь, что драконы и в человечьем обличье могут извергать огонь. Вдоволь насладившись выражением вселенского ужаса в глазах оборотня, Данай обернулся ко мне и уточнил:
- Пусть живет, но откуда взялись дроу?
- Нас нашел владелец украденного ожерелья, - вздохнула я, старательно разглядывая свои туфли. – Дроу его охрана, а он сам сейчас в карете.
- Значит, оборотней убили они, - догадался Данай, идя к повозке. – Не расстраивайся, до меня дошли сведения, что ожерелье этот лорд тоже приобрел нечестным путем. – Он-то к тебе, надеюсь, не приставал?
Не услышав ответа, Данай медленно обернулся и посмотрел на меня, вопросительно подняв брови. Мне ничего не оставалось другого, кроме как кивнуть и, покраснев, вновь разглядывать туфли.
Данай зло вдохнул воздух и резко распахнул дверь кареты.
Солнце нещадно припекало. Я водрузила только что сплетенный венок на голову довольному Данаю и поцеловала его в нос. Сейчас, лежа в пышной луговой траве, и обнимая своего личного дракона, я наконец-то чувствовала себя до безумия счастливой.
Больше месяца назад суд признал Зага виновным во множестве ужаснейших преступлений. Против него свидетельствовали жители всех поселений, лордом которых он был. Мне стоило большого труда не дать Данаю придушить этого мерзкого старика, когда он рассказывал в зале суда о насилии над молодыми девушками, родители которых задолжали ему, о приказах убить людей, имеющих хотя бы безделушку, понравившуюся лорду. Он рассказывал много разных мерзостей, и в его глазах не было и тени раскаяния.
Но всем его зверствам теперь пришел конец. Артефакты, найденные в коллекции Зага, были отданы владельцам, в том числе и ожерелье ундины, из-за которого и началась вся эта история.
В первый день лета мы с Данаем поженились, и Шарог стал единственным гостем с моей стороны. Драконы нечасто женятся на человеческих женщинах, но, к счастью, мы стали тем редким исключением, что только украшают правила. Об этом еще рано говорить, но я надеюсь, что теперь мою жизнь родители бы одобрили.
- Почему несчастном? – поинтересовался Данай. – Возможно, он и есть похититель ожерелья и убийца вашего коллеги.
- Помилуйте, лорд Гиффорд, он тогда был совсем ребенком, и к тому же взгляните на него – совсем измучен, а теперь взгляните на ожерелье – рубин в нем потускнел.
- И что?
- Этот оборотень был под воздействием проклятья, которое свел к нулю артефакт.
Данай с сомнением покосился на Шарога, но не находя причин ему не доверять, решился оставить их наедине с целительницей.
Выйдя на улицу, он посмотрел на солнце, исчезающее за горизонтом, и вдохнув прохладный весенний воздух, почувствовал, как изменяется тело. Уже преображенный Данай взмахнул огромными крыльями и легко поднялся в воздух. Оставалась надежда, что оборотням не удалось уйти далеко, но по мере того, как дома Ардама проплывали под крыльями дракона, она стремительно растворялась.
Куда мог податься оборотень с плачущей девушкой на плече? Вряд ли он остался бы в городе, поэтому логичнее всего искать в месте, где Тироса примут с распростертыми объятьями, хоть с пятью девушками в каждой руке, то есть в отчем доме. Но где же находятся его родные пенаты?
Данай припоминал, что не так давно кто-то из офицеров Ночной стражи хвастался тем, что банду оборотней Верегского леса удалось выгнать с насиженных мест. Правда, их кто-то предупредил об облаве, и большая часть разбежались кто куда. Наказанию подверглись только те, кто не успел скрыться. А что, если?
И, решившись, дракон направился вон из Ардама.
***
Заг внимательно рассматривал испуганную девушку, смирно сидящую напротив него в карете. Это она – воровка, сомнений быть не могло, ведь суккуб дала очень подробное описание, но злости по отношению к ней лорд не испытывал. Интерес, желание – да, но только не злость.
- Как тебя зовут? – насколько умея мягко, спросил Заг. Девушка вздрогнула и еле слышно прошептала:
- Киана.
- Не бойся, Киана, - Заг осторожно взял маленькую, чуть влажную ладошку девушки. – Я же понимаю, что тебя Тирос заставил украсть у меня ожерелье.
- Вовсе нет, - удивилась его умозаключениям Киана. – Я сама на это пошла, мне нужно было спасти нашего брата, а Тирос просто обмолвился, что у вас есть подходящий артефакт.
- Тобою двигала благородная цель – спасение брата, и я совсем не хочу тебя за это наказывать, - рука Зага сменила цель, найдя свое пристанище уже на бедре девушки. Он испытывал почти физическое наслаждение, осознавая, что эта девушка никогда не испытывала ласк мужчины и ее испуг в глазах скоро сменится сладострастием.
- А Тироса? – прошептала Киана, не сводя глаз с руки Зага на своем бедре.
- И Тироса не буду наказывать, - с готовностью кивнул лорд, предвкушая то, как отблагодарит его эта испуганная девица, но мысленно усмехнувшись, подумал:
«Показательно казню – нечего такую красоту было от меня прятать».
***
Я брезгливо смотрела на бледную руку старика на моей ноге, и мне дико хотелось завыть от отчаяния. Этот человек легко мог распорядиться нашими с Тиросом судьбами, на что он так недвусмысленно сейчас намекал, и отказаться от его домогательств у меня не было никакой возможности. Мой мозг спешно искал выход из сложившейся ситуации, но не находил, поэтому я выдавливала из себя какие-то слова, даже не пытаясь уловить их смысл. Но так было, пока этот мерзкий старикашка не задал мне вкрадчивый вопрос:
- Милая, скажи, а где вы спрятали ожерелье.
Я отстранилась от руки Зага, которую он навязчиво старался перебазировать на мою грудь и ответила:
- Я не знаю, - обратила внимание на его внезапно нахмурившиеся брови и поспешно добавила. – Когда ожерелье помогло нашему брату, мне пришлось уйти, - в этом месте я даже запнулась. Пожалуй, если бы была возможность, я и сейчас бы ушла, но, увы. – На нашей квартире оставался Тирос. Ожерелье или у него, или в лавке.
Я еле сдержала слезы, вспомнив, что в доме, скорее всего, лежит бездыханный Данай. Против пяти оборотней даже дракону не выстоять.
Но Заг, по-видимому, расценил мои слезы, как подтверждение правоты слов, потому что приоткрыл маленькое окошко в передней стенке кареты и крикнул правящему лошадьми дроу:
- Обыскать оборотня, и кого-то послать назад, в разрушенный дом.
Я возмущенно вдохнула воздух. Нет, конечно обувная лавка не идет ни в какое сравнение с хоромами Зага, но назвать ее разрушенной, у меня бы язык не повернулся – нормальный, на мой взгляд, добротный дом.
Но над тем, как пресыщены богатые люди, еще поразмышлять не удалось – Заг обернулся, раздав свои указания, и, пресекая все попытки увернуться, меня обнял.
Я уперлась руками в его грудь, мысленно спрашивая у Бездны: почему подобная ситуация стала со мной возникать так часто. Заг захохотал, видимо, считая мои действия заигрываниями и кокетством и, вдруг, меня поцеловал.
Тошноту мне побороть удалось, а вот пощечину, которую я влепила ему в тот же миг, сдержать не получилось. В карете установилась звенящая тишина. Физиономия Зага начала приобретать багровый оттенок и тут я подумала, что в принципе, все мы смертны, и если умирать, так с музыкой. Поэтому влепила ему пощечину и другой рукой.
Заг сбросил с себя возмущенное оцепенение и, неожиданно сильной для старика рукой, схватил меня за волосы.
- Ты, девка, - прошипел он, больно дергая меня за волосы вниз, заставляя наклоняться к полу. – Ноги мне будешь облизывать, умоляя, чтобы я тебе жизнь подарил. Раздевайся!
Я, насколько это было возможно в моем положении, отрицательно махнула головой.
- Раздевайся! – страшно крикнул Заг и замахнулся рукой. Я опять замотала головой и закрыла глаза, чтобы его не видеть.
И тут, снаружи раздались крики дроу. Карета резко остановилась, и Заг, отпустив меня, не удержался на ногах и упал. Пользуясь шансом, я толкнула дверь и рыбкой нырнула в весеннюю прохладу, стремясь вон из кареты.
Правда в ту же секунду мне захотелось забиться под нее и не высовывать нос – потому что на небольшой отряд Зага, сейчас спешно построившийся перед лицом опасности, с неба спускался огромный дракон. Поднятые вверх мечи дроу, его нисколько не пугали – несколькими точными огненными плевками он зажег траву вокруг сбитых в кучку телохранителей, давая, тем самым, им возможность сбежать, но дроу так легко не сдаются.
Я, видя, что дело принимает скверный оборот, и еще не зная, к какой из враждующих сторон мне следует прибиться, поспешно отползла в темноту. Заг из кареты носа не высовывал, наверное, надеялся, что его не заметят, а Тирос висел, привязанный к ящеру без всадника, и только хрипел от ужаса.
Несколько выпущенных стрел дроу ударились о крепкую чешую летающего ящера и упали на землю. Непонятно, на что они надеялись, но дракон явно прилетел не забавы ради. Поняв, что отступления всадников не дождаться, он спустился пониже и накрыл дроу лавиной огня. Жар был нестерпим даже для меня, хотя я была в отдалении, что уж тут говорить о находящихся в его эпицентре эльфах. Их доспехи плавились, мечи стекали по рукам, тела жарились, будто на сковороде. В таком огне, дроу спастись не удалось – они рухнули на землю обугленными головешками.
Когда дракон совершил посадку посреди трупов и все еще бушующего пламени, на чудесное спасение я уже не надеялась. Пахло паленым мясом, в ушах стояли крики сгорающих заживо дроу – от всего этого меня замутило, и я упала головой на свои руки, не желая смотреть смерти в лицо.
- Киана, - послышался голос Даная.
«Ну вот», с удовлетворением подумала я. «А говорят, умирать больно – я вот даже не заметила. Сейчас вот в загробном мире встретимся с Данаем».
- Киана, - повторил Данай уже надо мной.
Я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что все еще нахожусь среди вакханалии смерти и огня, но огромного дракона уже нет, а передо мной на корточках сидит Данай. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что это не сон, и он не умер, а только что спас меня. До конца не веря, я подняла руку и осторожно прикоснулась к его щеке, а он поймал мои пальцы и приложил их к губам.
- Я еле тебя нашел, - чуть слышно прошептал он, покрывая мою ладонь поцелуями. – Что произошло? Где оборотни? Откуда здесь взялись дроу?
Я не знала, как собраться с мыслями и ответить на вопросы. Его поцелуи рождали в моем теле отклик, которого ранее я никогда не ощущала. Но именно потому, что этот мужчина возбуждал во мне такие чувства, нужно было прояснить некоторые моменты.
Мягко высвобождая свою руку и ежась от того ощущения пустоты, которое появилось, когда мне это удалось, я заговорила:
- Данай, я воровка, - увидев, что он что-то хочет сказать, покачала головой. – Молчи, дай договорить. После того, как погибли мои родители, меня приютили оборотни Верегского леса, и я научилась делать то же, что и они, а именно, обманывать, обирать случайных путников и останавливать для грабежа повозки с товаром. Тирос и Шарог стали мне названными братьями. Возможно, ты слышал, Ночная стража изгнала оборотней-разбойников из леса, и нам пришлось податься в города. Мы втроем приехали в Ардам. Я не знаю кто и при каких обстоятельствах, но Шарога прокляли. Для его спасения мне пришлось вернуться в родные просторы – в Заставу, и наведаться к местному лорду земли Загу. У него был артефакт, который снимает любые проклятья, и я его украла.
Последние слова были произнесены почти шепотом. Легко было признаваться в преступлениях, которые совершались в компании приемной семьи, ради выживания и, ограничиваясь статусом приманки, но каяться в воровстве, где я играла главную роль, оказалось гораздо сложнее.
- Остальное ты знаешь – Тирос сошел с ума, и мне пришлось от него бежать.
- Где он сейчас? – разомкнул губы Данай.
Я молча кивнула головой на привязанного к ящеру Тироса, который несомненно слышал большую часть разговора и устало попросила:
- Не трогай его, ладно? Он уже и так наказан – Вирад и Арсат убиты из-за него – вряд ли его примет стая после такого проступка. Ноги ему перебили, но скоро он восстановится и сможет освободиться.
Данай пристально посмотрел на Тироса, отчего тот мелко задрожал, видимо, опасаясь, что драконы и в человечьем обличье могут извергать огонь. Вдоволь насладившись выражением вселенского ужаса в глазах оборотня, Данай обернулся ко мне и уточнил:
- Пусть живет, но откуда взялись дроу?
- Нас нашел владелец украденного ожерелья, - вздохнула я, старательно разглядывая свои туфли. – Дроу его охрана, а он сам сейчас в карете.
- Значит, оборотней убили они, - догадался Данай, идя к повозке. – Не расстраивайся, до меня дошли сведения, что ожерелье этот лорд тоже приобрел нечестным путем. – Он-то к тебе, надеюсь, не приставал?
Не услышав ответа, Данай медленно обернулся и посмотрел на меня, вопросительно подняв брови. Мне ничего не оставалось другого, кроме как кивнуть и, покраснев, вновь разглядывать туфли.
Данай зло вдохнул воздух и резко распахнул дверь кареты.
***
Солнце нещадно припекало. Я водрузила только что сплетенный венок на голову довольному Данаю и поцеловала его в нос. Сейчас, лежа в пышной луговой траве, и обнимая своего личного дракона, я наконец-то чувствовала себя до безумия счастливой.
Больше месяца назад суд признал Зага виновным во множестве ужаснейших преступлений. Против него свидетельствовали жители всех поселений, лордом которых он был. Мне стоило большого труда не дать Данаю придушить этого мерзкого старика, когда он рассказывал в зале суда о насилии над молодыми девушками, родители которых задолжали ему, о приказах убить людей, имеющих хотя бы безделушку, понравившуюся лорду. Он рассказывал много разных мерзостей, и в его глазах не было и тени раскаяния.
Но всем его зверствам теперь пришел конец. Артефакты, найденные в коллекции Зага, были отданы владельцам, в том числе и ожерелье ундины, из-за которого и началась вся эта история.
В первый день лета мы с Данаем поженились, и Шарог стал единственным гостем с моей стороны. Драконы нечасто женятся на человеческих женщинах, но, к счастью, мы стали тем редким исключением, что только украшают правила. Об этом еще рано говорить, но я надеюсь, что теперь мою жизнь родители бы одобрили.
