— Какую жертву?
— Вряд ли тебе известно о цене, которую заплатила Чиинана за свою силу, — он посмотрел мне в глаза, я помотала головой. — Она отдала способность любить. Готова ли ты заплатить столько же?
Перед моим внутренним взором всплыли синие холодные глаза снежной королевы. Их взгляд пробирал, как сорокаградусный мороз, прокалывал насквозь ледяными пиками. Ни любви, ни нежности, ни сострадания. Вот почему она такая. Она утратила способность любить и теперь питается одной лишь ненавистью ко всем подряд. И ещё презрением. Разве я смогу смотреть такими глазами на Дариена? В то время, когда его горячий взгляд касается меня, я смогу отбросить его своим ледяным щитом? А на папу, брата? Они не заслужили такого отношения.
Маг заметил моё задумчивое состояние и развёл руками.
— Не всё так просто. Твои стремления мне понятны, но я должен тебя предостеречь. Какими бы способностями ни обладала ты изначально, а твой потенциал я почувствовал, когда ты только вошла в башню, знай, что у всего есть предел. Не в сердце, так в разуме.
Эту ночь я не спала. Думала, крутилась, мучая подушку, плакала опять-таки в подушку, чтобы не разбудить Киандру, снова думала. Представляла, как смотрю на Дариена холодным взглядом, как он замечает его и спрашивает, в чём дело, или не спрашивает, а просто отдаляется от меня. Переживу ли я это? А если я не рискну? Мы, вообще, переживём войну с Чиинаной? Дариен, я, папа, брат, наши друзья? Мысли не давали покоя, лежать без дела стало невозможно, и, не дожидаясь рассвета, я потащилась в ванную, но и тёплая вода не принесла успокоения. Тогда я взялась за учебник по прикладной магии, стараясь сосредоточиться на заклинаниях. Это помогло успокоиться, и в итоге я задремала с ним в обнимку и подскочила от стука в дверь.
Оказалось, что Киандра уже не спала и сразу же открыла.
— Что тебе нужно, петух? — спросила она, и необходимость интересоваться, кто там, у меня тотчас отпала.
— Твои занятия никто не отменял, Мирослава, — ответил Орилин, поймав мой взгляд.
— Я думала, ученикам запрещено покидать комнаты.
— Мак Борво ждёт. Поторопись.
Орилин сложил на груди руки и встал статуей, показывая своим видом, что не сдвинется с места без меня.
Я посмотрела на Киандру, она правильно считала мой взгляд, первой просачиваясь в дверь.
— Я с вами.
— В этом нет необходимости, — сказал Орилин.
— У меня приказ правителя, — возразила эльфийка.
Я взяла Танго и пошла следом за Орилином.
— Твой правитель скоро будет… — Орилин замолчал на пару секунд, — мёртв, — добавил он, — или сослан на остров.
Я вцепилась в руку Киандры.
— Он справится с армией Совета, — парировала та.
— Речь не только об армии Совета. Все земли, кроме Земли Предков, вышли против него. Темноликий пытается держать нейтралитет, но Совет его скоро дожмёт.
— Что? Темноликий держит нейтралитет?
Мне не терпелось покинуть цитадель, чтобы прочистить мозги Аадриону.
— Он же не тупица — рисковать своим народом. Восставший опасен, — сказал Орилин, когда мы поравнялись с дверью учебного класса.
Тут эльф резко распахнул её, втолкнул меня в класс и захлопнул перед носом у моей телохранительницы. Та забарабанила по двери с криками, но Орилин повёл рукой сверху вниз, и всё стихло.
— В чём дело? — спросила я, уже машинально растопырив пальцы и выпустив пламя на ладони.
— Успокойся, магия не нужна. Мне надо поговорить с тобой наедине, а ты всё время таскаешься с ней, — он показал на дверь.
— Поговорить?
— Да. С заходом Птухайла я уезжаю, Мирослава. Буду воевать под началом Мак Борво в его отряде магов.
Орилин сейчас не походил на самого себя. Исчезла с лица извечная бравада, поза, обычно расслабленная, сменилась твёрдой боевой стойкой. Лицо вытянулось, да и сам он будто бы вытянулся в росте. Так он напоминал Баариона, всегда готового к бою.
— Воевать с кем? — спросила я, сглатывая.
— Ты знаешь, с кем, — ответил он.
Я вздохнула, качая головой. Мне это всё не нравилось, совершенно не нравилось, и не находилось слов, чтобы выразить ноющую боль от мысли, что мои учителя и мои пусть не товарищи, но соседи по цитадели выйдут биться против Дариена.
— Послушай, — он сделал шаг ко мне, и его руки как-то быстро, что я не успела отреагировать, оказались на моих плечах, — тебе стоит отказаться от него.
Я стряхнула руки эльфа.
— Тебя верховный маг подослал?
— Нет, — он помотал головой. — Ты не понимаешь, чем тебе грозит дружба и… — он замялся, опустил глаза, — или что там у тебя с Восставшим. Ты подвергаешь опасности свою жизнь. Ради чего? Ты могла бы быть сильной колдуньей, — он снова попытался коснуться меня, но я отпрянула.
— И?
К чему он клонит?
— Останься в цитадели, продолжи учиться, я вернусь и…— он посмотрел по сторонам, будто где-то на стенах были написаны подсказки, лицо покрылось румянцем. — В общем, сейчас не время, но другого может и не быть, я предлагаю тебе свою руку, свою помощь, поддержку. Да, балоров глаз, предлагаю своё сердце, — выпалил Орилин, нахмурился и посмотрел на меня суровым взглядом, как орёл на жертву.
— Что? Орилин, — я не знала, что сказать. Пол подо мной точно провалился, и я падала, падала вместе с ним в глубокий колодец.
Эльф воспользовался моим мысленным падением и успел всё же схватить за плечи, притягивая к себе.
— У меня может не быть другого шанса сказать тебе это. Я могу тебе помочь стать тем, кем ты хочешь. Не Восставший. Я, — он взял мою ладонь и прислонил к своей груди.
Я чувствовала, что дрожу, как школьница, но, собрав силы, что смогла найти, вынырнула из колодца и вырвалась из его рук.
— Орилин, не надо, открой дверь.
Он вздохнул.
— Я не прошу ответа. Просто подумай, Мирослава. Твоя связь с Восставшим разрушительна. А со мной ты сможешь добиться всего.
Он открыл дверь, и я вылетела в коридор, врезавшись в Яру. Та посмотрела на меня так, будто я на её глазах восстала из могилы.
Обогнув застывшую эльфийку, я бросилась по коридору и остановилась только в холле, увидев прекрасную эльфийскую троицу: Киандру с мечом в руке, Севану и Даалию.
— Что он сделал? — подлетела моя охранница.
— Ничего, просто это его способ поговорить наедине.
— Мак Борво лишь предлог?
— Да.
— Ученикам запрещено покидать комнаты, а столовая ещё закрыта, — услышали мы звонкий голос и посмотрели туда, где на фоне витражных окон стоял эльф-патрульный со светящимся значком на груди. Его изумрудные волосы под цвет костюма торчали на макушке в разные стороны, как длинные сосновые иглы.
Меч Киандры блеснул в свете пламени, что в один момент возникло на моих ладонях, стоило мне лишь захотеть, а Севана подняла руки, готовая отразить любое заклинание патрульного.
Тот не пошевелился.
— Предупреждаю, вы должны разойтись. Я сообщу о вас Лусли.
После этого он важно пошёл через холл в направлении лестницы.
— Смотри, как бы мы не подровняли тебе причёску, — крикнула вдогонку Киандра, и мы засмеялись.
— Мы отличная команда, — сказала я, взглянув на Даалию.
Та сжимала в руке дротик с ярко-красным оперением. Словив мой взгляд, она спрятала оружие в незаметный колчан на боку.
— Яд. Не убьёт, но вырубит до заката. Мы пойдём с тобой, Мирослава, когда откроют ворота.
«Дожить бы ещё до этого момента».
Мысль эта снова пришла мне в голову в столовой. Морики не смела больше метать в меня искры, по большей части при встрече отводя глаза, зато Яра смотрела открыто и злобно, а Яра — враг похуже Морики. Здесь Орилин в очередной раз сослужил мне нехорошую службу.
Киандра поставила диагноз через пять секунд после того, как я поделилась с ней о ранней беседе наедине.
— Он пойдёт на всё, чтобы подняться, и готов даже терпеть тебя рядом с собой, лишь бы это принесло ему положение и славу. Он разглядел в тебе силу и предложит всё что угодно, лишь бы переманить тебя на свою сторону.
Я вытаращилась на неё.
— И что, даже сердце? Вот так просто можно им разбрасываться?
— О, Мирослава, ты всё ещё не поняла, с кем имеешь дело? Да он отдал тебя колдунье, чтобы выслужиться, а ты ещё сомневаешься, что он готов на всё.
Больше мы об этом не заговаривали, но, когда в столовой Яра демонстративно встала из-за стола и перешла за другой, стоило к столу приблизиться Орилину, Адейр тихонько присвистнул.
— Кажется, я пропустил что-то интересное.
Мы с Киандрой перестали жевать. Я попыталась пнуть её ногой под столом, но промазала и пнула Адейра, он посмотрел на меня, и я принялась разламывать кусок сыра, будто собиралась кормить им мышонка.
— Орилин предложил Мирославе руку, сердце и всё, что она пожелает, — ляпнула моя телохранительница, и я, измельчив сыр настолько, что им можно кормить муравья, подняла взгляд на Адейра.
Я видела переспелые куакуны. Цвет его лица сейчас был точь-в-точь как у переспелого куакуна: бордовый, припорошённый слоем пыли.
— Заставь ревновать женщину и обретёшь врага, — сказал эльф тихо, опуская взгляд на тарелку, а почувствовав наши взгляды, дёрнул плечом и добавил: — Друиды так говорят.
Наверное, друиды оказались правы. Мы с Киандрой, Даалией и Севаной стояли после ужина во дворе, жара уже спала, и на улице приятно дышалось под лёгким ветерком с цветочными запахами из сада.
Увидев парня с зелёными волосами, а я так и не потрудилась узнать, как его зовут, я напряглась, но разглядела, что на груди у него сейчас не светился значок патрульного.
— Что тебе надо? — резко спросила Севана. В этом они с Киандрой походили друг на друга. — Опять собираешься нажаловаться Лусли?
Она отбросила с плеч густые чёрные волосы и упёрла руки в бока.
— Я не на посту, — ответил парень, обиженно надув губы. — Хотел предупредить, — он посмотрел на Севану, её брови взлетели вверх. — Совет вывел Восставшие Земли из-под защиты. Вы же понимаете, что это значит?
— Вывел? Как? Почему? — девочки переглядывались, а я переводила непонимающий взгляд с одной на другую.
— Может, объяснишь? — спросила я у эльфа.
— Любое преступление против жителя Восставших Земель заранее оправдано, — пояснила Даалия.
— Правитель Зеелонда отказался выполнять требования Совета, — сказал эльф, глядя на Севану, — и они так решили. Я только что слышал от Лусли, когда сдавал пост, — говорил он тихо, а его узловатые пальцы беспрестанно жевали край изумрудной куртки. — Вам бы лучше не выходить за пределы цитадели.
— Ещё чего, — Севана задрала острый подбородок. — Я не намерена прятаться, меня воспитывали как воина.
— А я и есть воин, — добавила Кинадра, прокрутив в пальцах любимый ножик.
— Даже в Городе Мастеров для вас слишком опасно, — парень шумно выдохнул, постоял ещё несколько секунд, всматриваясь в глаза Севане. Развернулся и с поникшими плечами ушёл в корпус.
Мы проводили парня взглядами.
— Ты ему нравишься, — объявила сияющая в улыбке Даалия.
Севана, нахмурившись, посмотрела на неё.
— Ну, это же очевидно, и я на твоём месте использовала бы эту возможность. Он сильный маг-оружейник, вы прекрасно подходите друг другу.
Она захлопала в ладоши, как девочка при виде красивого платьишка.
В этот момент из-за угла вышла Яра с сияющим на груди значком, но ещё мощнее сияла в её глазах ярость, обращённая ко мне. Вот уж, правда, говорящее имечко.
— Вы нарушаете приказ смотрителя цитадели. Расходитесь, или я сообщу о вас Лусли. Кажется, это будет уже второе нарушение.
— Нельзя уже и воздухом подышать, — недовольно рявкнула Киандра. Рука Яры легла на рукоять меча, но я уже тащила свою охранницу в корпус.
— Нацепила значок и чувствует себя четырехкрылым ящером над цыплятами, — бурчала по дороге Севана.
Несмотря на своеобразный карантин, дни пролетали быстро, я использовала каждую возможность, чтобы потренироваться в прикладной магии, наловчилась управляться с дверями и замками на сундуках, а столовую мы стали использовать, чтобы пообщаться, и не спешили с поглощением пищи.
За день до открытия ворот мы с Киандрой пришли одни из первых и уже застали возбуждённую, хоть и сильно поредевшую после отъезда Орилина и других компанию учеников старших ступеней за их столом в углу. Они смеялись, что-то вспоминали наперебой, а Яра постоянно накручивала на палец кончик своей косы.
Чуть позже нас пришёл Адейр с посеревшим хмурым лицом и почти пустой тарелкой.
— Что случилось? На тебе лица нет, а вон там, — я мотнула в сторону стола старших, — больно весело.
Адейр нахмурился сильнее и осторожно прикоснулся пальцами к лицу. Киандра тоже посмотрела на меня с удивлением.
— У нас так говорят, когда человек расстроен, — пояснила я, поняв их замешательство.
— Учитель Атти набрал отряд на службу к королеве, — последнее слово Адейр произнёс с некоторой театральностью, будто произносил его со сцены.
— И куда это? — поинтересовалась я.
— Не знаю, возможно, будут патрулировать где-нибудь на суше, а может, и в море пойдут. Сведения держатся в секрете.
— Ну и пусть валят, — фыркнула я. — По крайней мере, Яра не будет больше метать в меня стрелы из глаз.
Тут от стола в углу отделилась и двинулась в нашу сторону троица эльфов во главе с Ярой. Но смотрела эльфийка гневным взглядом в этот раз не на меня. Хотя легче от этого не стало.
— Предпочитаешь отсиживаться с восставшими вместо того, чтобы защищать свои земли, друид-недоучка?
Тут Киандра вскочила, как кошка, бросившаяся на мышь, меч выскользнул из ножен и сверкнул, словив через окно луч Птухайла. Мы с Адейром поднялись одновременно.
— Не смей его так называть! — зарычала моя телохранительница, направив остриё меча Яре в грудь.
Та лишь криво улыбнулась, глядя на клинок, и его острый конец плавно изогнулся вверх, изобразив петлю.
Киандра всё ещё держала его, направив на Яру, и ошарашенно смотрела. Потом выхватила кинжал, но мы с Адейром вцепились в её руки.
— Не надо, Киандра, — сказала я как можно строже, и думая в этот момент только о том, чтобы не началась потасовка. — Ещё чуть-чуть, и мы выйдем из цитадели через главные ворота, надо совсем немного потерпеть.
— Эй, Иухар, — крикнула Яра, глядя за наши спины, — ты сегодня на посту, так разберись с ними.
Говоря, она сильно натягивала губы, точно пыталась резать воздух, не иначе чтобы ранить словами.
Иухар, а это оказался наш недавний знакомый с зелёной причёской, посмотрел на нас, на меч Киандры, а когда Яра выдернула невесть откуда гибкий, как червь, хлыст, один жест его пальцев заставил хлыст в две секунды обмотать свою хозяйку вокруг тела так, что вторая рука оказалась привязана к туловищу. Яра позеленела, как причёска Иухара. Киандра довольно хмыкнула, а когда эльфийка подняла руку, в которой возник кинжал, рядом с Иухаром появилась Севана, вытянув руки вперёд.
— Не смей, — зашипела она.
Яра сбросила с себя вмиг омертвевший хлыст и явно собиралась изобразить ещё что-то бурное, но друзья уже уволакивали её под руки к выходу из столовой, уговаривая свою буйную подругу: «Хочешь, чтобы Атти тебя оставил?»
На рассвете у ворот собрались ученики с разрешениями от верховного мага. Кто пешком, кто на лошадях, кто с тюками, кто с одним маленьким рюкзачком, как, в общем, и я.
Четвёртой ступени, однако, я не заметила.
Адейр стоял, подняв глаза к небу.
— Нет, давай ты.
— А, может, пусть Адейр.
— Нет, лучше, если ты.
— Чем лучше?
— Тем, что так он точно будет уверен, что ты этого хочешь.
— Вряд ли тебе известно о цене, которую заплатила Чиинана за свою силу, — он посмотрел мне в глаза, я помотала головой. — Она отдала способность любить. Готова ли ты заплатить столько же?
Перед моим внутренним взором всплыли синие холодные глаза снежной королевы. Их взгляд пробирал, как сорокаградусный мороз, прокалывал насквозь ледяными пиками. Ни любви, ни нежности, ни сострадания. Вот почему она такая. Она утратила способность любить и теперь питается одной лишь ненавистью ко всем подряд. И ещё презрением. Разве я смогу смотреть такими глазами на Дариена? В то время, когда его горячий взгляд касается меня, я смогу отбросить его своим ледяным щитом? А на папу, брата? Они не заслужили такого отношения.
Маг заметил моё задумчивое состояние и развёл руками.
— Не всё так просто. Твои стремления мне понятны, но я должен тебя предостеречь. Какими бы способностями ни обладала ты изначально, а твой потенциал я почувствовал, когда ты только вошла в башню, знай, что у всего есть предел. Не в сердце, так в разуме.
Эту ночь я не спала. Думала, крутилась, мучая подушку, плакала опять-таки в подушку, чтобы не разбудить Киандру, снова думала. Представляла, как смотрю на Дариена холодным взглядом, как он замечает его и спрашивает, в чём дело, или не спрашивает, а просто отдаляется от меня. Переживу ли я это? А если я не рискну? Мы, вообще, переживём войну с Чиинаной? Дариен, я, папа, брат, наши друзья? Мысли не давали покоя, лежать без дела стало невозможно, и, не дожидаясь рассвета, я потащилась в ванную, но и тёплая вода не принесла успокоения. Тогда я взялась за учебник по прикладной магии, стараясь сосредоточиться на заклинаниях. Это помогло успокоиться, и в итоге я задремала с ним в обнимку и подскочила от стука в дверь.
Оказалось, что Киандра уже не спала и сразу же открыла.
— Что тебе нужно, петух? — спросила она, и необходимость интересоваться, кто там, у меня тотчас отпала.
— Твои занятия никто не отменял, Мирослава, — ответил Орилин, поймав мой взгляд.
— Я думала, ученикам запрещено покидать комнаты.
— Мак Борво ждёт. Поторопись.
Орилин сложил на груди руки и встал статуей, показывая своим видом, что не сдвинется с места без меня.
Я посмотрела на Киандру, она правильно считала мой взгляд, первой просачиваясь в дверь.
— Я с вами.
— В этом нет необходимости, — сказал Орилин.
— У меня приказ правителя, — возразила эльфийка.
Я взяла Танго и пошла следом за Орилином.
— Твой правитель скоро будет… — Орилин замолчал на пару секунд, — мёртв, — добавил он, — или сослан на остров.
Я вцепилась в руку Киандры.
— Он справится с армией Совета, — парировала та.
— Речь не только об армии Совета. Все земли, кроме Земли Предков, вышли против него. Темноликий пытается держать нейтралитет, но Совет его скоро дожмёт.
— Что? Темноликий держит нейтралитет?
Мне не терпелось покинуть цитадель, чтобы прочистить мозги Аадриону.
— Он же не тупица — рисковать своим народом. Восставший опасен, — сказал Орилин, когда мы поравнялись с дверью учебного класса.
Тут эльф резко распахнул её, втолкнул меня в класс и захлопнул перед носом у моей телохранительницы. Та забарабанила по двери с криками, но Орилин повёл рукой сверху вниз, и всё стихло.
— В чём дело? — спросила я, уже машинально растопырив пальцы и выпустив пламя на ладони.
— Успокойся, магия не нужна. Мне надо поговорить с тобой наедине, а ты всё время таскаешься с ней, — он показал на дверь.
— Поговорить?
— Да. С заходом Птухайла я уезжаю, Мирослава. Буду воевать под началом Мак Борво в его отряде магов.
Орилин сейчас не походил на самого себя. Исчезла с лица извечная бравада, поза, обычно расслабленная, сменилась твёрдой боевой стойкой. Лицо вытянулось, да и сам он будто бы вытянулся в росте. Так он напоминал Баариона, всегда готового к бою.
— Воевать с кем? — спросила я, сглатывая.
— Ты знаешь, с кем, — ответил он.
Я вздохнула, качая головой. Мне это всё не нравилось, совершенно не нравилось, и не находилось слов, чтобы выразить ноющую боль от мысли, что мои учителя и мои пусть не товарищи, но соседи по цитадели выйдут биться против Дариена.
— Послушай, — он сделал шаг ко мне, и его руки как-то быстро, что я не успела отреагировать, оказались на моих плечах, — тебе стоит отказаться от него.
Я стряхнула руки эльфа.
— Тебя верховный маг подослал?
— Нет, — он помотал головой. — Ты не понимаешь, чем тебе грозит дружба и… — он замялся, опустил глаза, — или что там у тебя с Восставшим. Ты подвергаешь опасности свою жизнь. Ради чего? Ты могла бы быть сильной колдуньей, — он снова попытался коснуться меня, но я отпрянула.
— И?
К чему он клонит?
— Останься в цитадели, продолжи учиться, я вернусь и…— он посмотрел по сторонам, будто где-то на стенах были написаны подсказки, лицо покрылось румянцем. — В общем, сейчас не время, но другого может и не быть, я предлагаю тебе свою руку, свою помощь, поддержку. Да, балоров глаз, предлагаю своё сердце, — выпалил Орилин, нахмурился и посмотрел на меня суровым взглядом, как орёл на жертву.
— Что? Орилин, — я не знала, что сказать. Пол подо мной точно провалился, и я падала, падала вместе с ним в глубокий колодец.
Эльф воспользовался моим мысленным падением и успел всё же схватить за плечи, притягивая к себе.
— У меня может не быть другого шанса сказать тебе это. Я могу тебе помочь стать тем, кем ты хочешь. Не Восставший. Я, — он взял мою ладонь и прислонил к своей груди.
Я чувствовала, что дрожу, как школьница, но, собрав силы, что смогла найти, вынырнула из колодца и вырвалась из его рук.
— Орилин, не надо, открой дверь.
Он вздохнул.
— Я не прошу ответа. Просто подумай, Мирослава. Твоя связь с Восставшим разрушительна. А со мной ты сможешь добиться всего.
Он открыл дверь, и я вылетела в коридор, врезавшись в Яру. Та посмотрела на меня так, будто я на её глазах восстала из могилы.
Обогнув застывшую эльфийку, я бросилась по коридору и остановилась только в холле, увидев прекрасную эльфийскую троицу: Киандру с мечом в руке, Севану и Даалию.
— Что он сделал? — подлетела моя охранница.
— Ничего, просто это его способ поговорить наедине.
— Мак Борво лишь предлог?
— Да.
— Ученикам запрещено покидать комнаты, а столовая ещё закрыта, — услышали мы звонкий голос и посмотрели туда, где на фоне витражных окон стоял эльф-патрульный со светящимся значком на груди. Его изумрудные волосы под цвет костюма торчали на макушке в разные стороны, как длинные сосновые иглы.
Меч Киандры блеснул в свете пламени, что в один момент возникло на моих ладонях, стоило мне лишь захотеть, а Севана подняла руки, готовая отразить любое заклинание патрульного.
Тот не пошевелился.
— Предупреждаю, вы должны разойтись. Я сообщу о вас Лусли.
После этого он важно пошёл через холл в направлении лестницы.
— Смотри, как бы мы не подровняли тебе причёску, — крикнула вдогонку Киандра, и мы засмеялись.
— Мы отличная команда, — сказала я, взглянув на Даалию.
Та сжимала в руке дротик с ярко-красным оперением. Словив мой взгляд, она спрятала оружие в незаметный колчан на боку.
— Яд. Не убьёт, но вырубит до заката. Мы пойдём с тобой, Мирослава, когда откроют ворота.
«Дожить бы ещё до этого момента».
Мысль эта снова пришла мне в голову в столовой. Морики не смела больше метать в меня искры, по большей части при встрече отводя глаза, зато Яра смотрела открыто и злобно, а Яра — враг похуже Морики. Здесь Орилин в очередной раз сослужил мне нехорошую службу.
Киандра поставила диагноз через пять секунд после того, как я поделилась с ней о ранней беседе наедине.
— Он пойдёт на всё, чтобы подняться, и готов даже терпеть тебя рядом с собой, лишь бы это принесло ему положение и славу. Он разглядел в тебе силу и предложит всё что угодно, лишь бы переманить тебя на свою сторону.
Я вытаращилась на неё.
— И что, даже сердце? Вот так просто можно им разбрасываться?
— О, Мирослава, ты всё ещё не поняла, с кем имеешь дело? Да он отдал тебя колдунье, чтобы выслужиться, а ты ещё сомневаешься, что он готов на всё.
Больше мы об этом не заговаривали, но, когда в столовой Яра демонстративно встала из-за стола и перешла за другой, стоило к столу приблизиться Орилину, Адейр тихонько присвистнул.
— Кажется, я пропустил что-то интересное.
Мы с Киандрой перестали жевать. Я попыталась пнуть её ногой под столом, но промазала и пнула Адейра, он посмотрел на меня, и я принялась разламывать кусок сыра, будто собиралась кормить им мышонка.
— Орилин предложил Мирославе руку, сердце и всё, что она пожелает, — ляпнула моя телохранительница, и я, измельчив сыр настолько, что им можно кормить муравья, подняла взгляд на Адейра.
Я видела переспелые куакуны. Цвет его лица сейчас был точь-в-точь как у переспелого куакуна: бордовый, припорошённый слоем пыли.
— Заставь ревновать женщину и обретёшь врага, — сказал эльф тихо, опуская взгляд на тарелку, а почувствовав наши взгляды, дёрнул плечом и добавил: — Друиды так говорят.
Наверное, друиды оказались правы. Мы с Киандрой, Даалией и Севаной стояли после ужина во дворе, жара уже спала, и на улице приятно дышалось под лёгким ветерком с цветочными запахами из сада.
Увидев парня с зелёными волосами, а я так и не потрудилась узнать, как его зовут, я напряглась, но разглядела, что на груди у него сейчас не светился значок патрульного.
— Что тебе надо? — резко спросила Севана. В этом они с Киандрой походили друг на друга. — Опять собираешься нажаловаться Лусли?
Она отбросила с плеч густые чёрные волосы и упёрла руки в бока.
— Я не на посту, — ответил парень, обиженно надув губы. — Хотел предупредить, — он посмотрел на Севану, её брови взлетели вверх. — Совет вывел Восставшие Земли из-под защиты. Вы же понимаете, что это значит?
— Вывел? Как? Почему? — девочки переглядывались, а я переводила непонимающий взгляд с одной на другую.
— Может, объяснишь? — спросила я у эльфа.
— Любое преступление против жителя Восставших Земель заранее оправдано, — пояснила Даалия.
— Правитель Зеелонда отказался выполнять требования Совета, — сказал эльф, глядя на Севану, — и они так решили. Я только что слышал от Лусли, когда сдавал пост, — говорил он тихо, а его узловатые пальцы беспрестанно жевали край изумрудной куртки. — Вам бы лучше не выходить за пределы цитадели.
— Ещё чего, — Севана задрала острый подбородок. — Я не намерена прятаться, меня воспитывали как воина.
— А я и есть воин, — добавила Кинадра, прокрутив в пальцах любимый ножик.
— Даже в Городе Мастеров для вас слишком опасно, — парень шумно выдохнул, постоял ещё несколько секунд, всматриваясь в глаза Севане. Развернулся и с поникшими плечами ушёл в корпус.
Мы проводили парня взглядами.
— Ты ему нравишься, — объявила сияющая в улыбке Даалия.
Севана, нахмурившись, посмотрела на неё.
— Ну, это же очевидно, и я на твоём месте использовала бы эту возможность. Он сильный маг-оружейник, вы прекрасно подходите друг другу.
Она захлопала в ладоши, как девочка при виде красивого платьишка.
В этот момент из-за угла вышла Яра с сияющим на груди значком, но ещё мощнее сияла в её глазах ярость, обращённая ко мне. Вот уж, правда, говорящее имечко.
— Вы нарушаете приказ смотрителя цитадели. Расходитесь, или я сообщу о вас Лусли. Кажется, это будет уже второе нарушение.
— Нельзя уже и воздухом подышать, — недовольно рявкнула Киандра. Рука Яры легла на рукоять меча, но я уже тащила свою охранницу в корпус.
— Нацепила значок и чувствует себя четырехкрылым ящером над цыплятами, — бурчала по дороге Севана.
Несмотря на своеобразный карантин, дни пролетали быстро, я использовала каждую возможность, чтобы потренироваться в прикладной магии, наловчилась управляться с дверями и замками на сундуках, а столовую мы стали использовать, чтобы пообщаться, и не спешили с поглощением пищи.
За день до открытия ворот мы с Киандрой пришли одни из первых и уже застали возбуждённую, хоть и сильно поредевшую после отъезда Орилина и других компанию учеников старших ступеней за их столом в углу. Они смеялись, что-то вспоминали наперебой, а Яра постоянно накручивала на палец кончик своей косы.
Чуть позже нас пришёл Адейр с посеревшим хмурым лицом и почти пустой тарелкой.
— Что случилось? На тебе лица нет, а вон там, — я мотнула в сторону стола старших, — больно весело.
Адейр нахмурился сильнее и осторожно прикоснулся пальцами к лицу. Киандра тоже посмотрела на меня с удивлением.
— У нас так говорят, когда человек расстроен, — пояснила я, поняв их замешательство.
— Учитель Атти набрал отряд на службу к королеве, — последнее слово Адейр произнёс с некоторой театральностью, будто произносил его со сцены.
— И куда это? — поинтересовалась я.
— Не знаю, возможно, будут патрулировать где-нибудь на суше, а может, и в море пойдут. Сведения держатся в секрете.
— Ну и пусть валят, — фыркнула я. — По крайней мере, Яра не будет больше метать в меня стрелы из глаз.
Тут от стола в углу отделилась и двинулась в нашу сторону троица эльфов во главе с Ярой. Но смотрела эльфийка гневным взглядом в этот раз не на меня. Хотя легче от этого не стало.
— Предпочитаешь отсиживаться с восставшими вместо того, чтобы защищать свои земли, друид-недоучка?
Тут Киандра вскочила, как кошка, бросившаяся на мышь, меч выскользнул из ножен и сверкнул, словив через окно луч Птухайла. Мы с Адейром поднялись одновременно.
— Не смей его так называть! — зарычала моя телохранительница, направив остриё меча Яре в грудь.
Та лишь криво улыбнулась, глядя на клинок, и его острый конец плавно изогнулся вверх, изобразив петлю.
Киандра всё ещё держала его, направив на Яру, и ошарашенно смотрела. Потом выхватила кинжал, но мы с Адейром вцепились в её руки.
— Не надо, Киандра, — сказала я как можно строже, и думая в этот момент только о том, чтобы не началась потасовка. — Ещё чуть-чуть, и мы выйдем из цитадели через главные ворота, надо совсем немного потерпеть.
— Эй, Иухар, — крикнула Яра, глядя за наши спины, — ты сегодня на посту, так разберись с ними.
Говоря, она сильно натягивала губы, точно пыталась резать воздух, не иначе чтобы ранить словами.
Иухар, а это оказался наш недавний знакомый с зелёной причёской, посмотрел на нас, на меч Киандры, а когда Яра выдернула невесть откуда гибкий, как червь, хлыст, один жест его пальцев заставил хлыст в две секунды обмотать свою хозяйку вокруг тела так, что вторая рука оказалась привязана к туловищу. Яра позеленела, как причёска Иухара. Киандра довольно хмыкнула, а когда эльфийка подняла руку, в которой возник кинжал, рядом с Иухаром появилась Севана, вытянув руки вперёд.
— Не смей, — зашипела она.
Яра сбросила с себя вмиг омертвевший хлыст и явно собиралась изобразить ещё что-то бурное, но друзья уже уволакивали её под руки к выходу из столовой, уговаривая свою буйную подругу: «Хочешь, чтобы Атти тебя оставил?»
На рассвете у ворот собрались ученики с разрешениями от верховного мага. Кто пешком, кто на лошадях, кто с тюками, кто с одним маленьким рюкзачком, как, в общем, и я.
Четвёртой ступени, однако, я не заметила.
Адейр стоял, подняв глаза к небу.
— Нет, давай ты.
— А, может, пусть Адейр.
— Нет, лучше, если ты.
— Чем лучше?
— Тем, что так он точно будет уверен, что ты этого хочешь.
