Она судорожно пыталась сообразить, как много мог узнать муж и, что ей делать дальше. О связи с бароном Дуэйном герцог не должен знать, иначе ее ждет незавидная участь — развод, лишение титула и состояния, а дальше в лучшем случае монастырь. О худшем даже думать не хотелось.
- Я похож на идиота, Габриэлла? Где конверт? Лучше отдай его сейчас или скажи кому ты его передала. Не доводи меня до крайних мер! - герцог встал и теперь возвышался над столом, как скала. Лицо мужчины потемнело от гнева.
- Нет у меня никакого конверта, можешь обыскать меня и мои апартаменты. Я не брала его, Людвиг, поверь! - подбородок герцогини задрожал и по щекам потекли слезы, - Меня не было в твоем кабинете вчера. Я могу поклясться чем угодно!
Жалкий вид жены ничуть не смутил герцога, напротив, его обуревало желание ее раздавить и растоптать.
Советник Его императорского Величества прекрасно знал о похождениях неверной супруги. Постель они не делили уже лет пять. Мужское бессилие, которое когда-то Леруа остро переживал, сейчас его уже не волновало. Теперь он любил наблюдать. Любовные утехи герцогини доставляли ему особое удовольствие, поскольку на месте ее партнеров он представлял себя. Именно поэтому Его светлость установил следящий кристалл и в спальне жены, заплатив баснословные деньги. Рано утром, когда Леруа обнаружил пропажу и узнал, что происходило в его кабинете накануне, он заодно просмотрел и весьма пикантную запись постельных подвигов своей супруги. Об этом хозяин особняка, конечно же, говорить был не намерен.
- Что ж, будь по-твоему. Буквально через несколько минут сюда доставят барона Дуэйна. Думаю, он подробно расскажет, где ты была и что делала вчера около девяти часов вечера. А если заартачится … я найду способ его разговорить.
Герцогиня лихорадочно соображала: если кто-то и мог видеть ее вместе с Дуэйном, то это еще ничего не значило. Барон мог подняться в спальню хозяйки, дабы оценить какую-нибудь древнюю вещицу. Ведь всем известно, что этот аристократ увлекается всяким старьем. Герцогиню Леруа можно было назвать кем угодно, только не дурой. Кто-то вчера выдавал себя на нее, и этот человек попал в список ее врагов на первое место. Если ей удастся выкрутиться из сложившейся ситуации, она перероет всю империю, но найдет его.
- Послушай, Людвиг, - герцогиня решила немного изменить вектор рассуждений мужа. - Если допустить, что я вчера не заходила в твой кабинет, значит это сделал кто-то другой. Я полагаю, что это был неизвестный нам маг иллюзий — один из приглашенных на бал гостей. Подожди, прошу не перебивай... Вполне может быть, что этот человек спокойно поднялся на этаж по лестнице для слуг, чтобы не столкнуться со мной или с тобой. И именно его мы видели на записи кристалла. Действительно, во время перерыва танцевальной части вечера я поднималась в свои апартаменты, чтобы показать барону Дуэйну старинную брошь, которую купила в прошлом месяце в столице. Ты знаешь, он сведущий в этих вопросах человек, я лишь хотела убедиться, что купила не подделку, - герцогиня, видя, как супруг отвел от нее свой пристальный взгляд и сосредоточенно начал потирать виски, украдкой облегченно выдохнула — буря миновала.
Возникшую в кабинете тишину нарушил стук в дверь. Слуга доложил, что личная охрана герцога доставила барона Дуэйна.
- Франческа! Франческа, хватит притворяться, что ты спишь! Вставай, завтрак уже подан, и нам пора завершить начатое дело! - пронзительный голос матушки выдернул меня из приятных объятий сна, заставив подскочить на кровати.
Вот всегда так. Баронесса не может спокойно со мной разговаривать - только на повышенных тонах, будто я глухая или отсталая. А в последнее время маман чем-то сильно раздражена.
- Поднимайся, лентяйка! Быстро собирайся, я жду тебя в столовой! - Грозно сдвинув брови, баронесса резко развернулась и вышла из моей комнаты, громко хлопнув дверью.
Пришлось вставать и идти в уборную. Служанки у меня не было, матушка считала эти расходы на прислугу лишними.
Горничная в нашем доме была положена только Корнелии и, конечно же, самой баронессе. «Ты вполне способна ухаживать за собой сама», - как-то ответила она на мой вопрос о личной помощнице.
Порой я сомневалась, что Изабелла фон Зауберг моя родная мать. Нет, я не ощущала ее неприязни или ненависти, да и зла она, вероятно, мне не желала. Но проявлений материнской ласки и любви я тоже не чувствовала. Постоянные придирки, одергивания, нравоучения лились в мою сторону бесконечным потоком с тех пор, как мне исполнилось семь лет.
Мы даже внешне с матушкой были непохожи. Она была высокой, пышногрудой, с черными, как эбонит, волосами и темно-карими глазами, а я — с каштановой шевелюрой, серо-зелеными глазами и весьма худощавой фигурой. Вероятно, я пошла в отца, хотя судить об этом сложно — я никогда его не видела, даже портрета в нашем доме не было.
Быстро завершив свой утренний туалет, я спустилась в столовую. За столом уже весело щебетала Корнелия под одобрительное хмыканье матушки. Сестрица была в приподнятом настроении, видимо, выпросила у матушки очередную шляпку или туфельки.
- Что-то ты долго, дочь моя, - баронесса бросила на меня недовольный взгляд. - Нам предстоит поездка в городской парк. Там назначена встреча с посыльным, который заберет документы и передаст вознаграждение. Поторопись с завтраком, нас не будут ждать вечность.
Конверт, добытый мной, матушка забрать отказалась. Мне откровенно было все равно, что в нем и кому он понадобился. Но этот плотный бумажный прямоугольник буквально жег мне руки. Я хотела побыстрей от него избавиться, чтобы ничто мне не напоминало о распутной парочке — бароне Дуэйне и герцогине Леруа. Их поведение казалось мне настолько возмутительным, что каждый раз, вспоминая о них, у меня начинали гореть щеки. И вот опять, стоило маман заговорить о конверте, память подбросила обстоятельства его получения, и я вновь покраснела.
- Чес, что с тобой? - Корнелия ехидно улыбалась, глядя на мое пылающее лицо. - О поклонниках вспомнила?
Вот ведь несносная девчонка! Я хмуро на нее взглянула, но не ответила, продолжая намазывать на булочку масло.
- Надеюсь, ты не потеряла голову из-за какого-нибудь барона или графа? - не успокаивалась сестрица.
- А тебе зависть не дает покоя? - не выдержала я.
Корнелия тут же надулась и уткнулась носом в свою чашку.
- Девочки, хватит! Кони, душа моя, у тебя все впереди и поклонники, и балы. Уверена, тебя ждет великолепная партия.
Маман, как всегда, растекалась сахарным сиропом, когда речь шла о будущем ее младшей дочери. А я должна это будущее обеспечить, добывая средства на лучшие туалеты и украшения для нашей дорогой Корнелии.
Настроение, и без того не радужное из-за раннего пробуждения, стремительно портилось. Последним гвоздем в крышку гроба приятного утра стал отказ маман на встречу с графом Куароном.
- Франческа, ты с ума сошла? Какие встречи, у нас очень важное дело! Лишние глаза и уши в нем не нужны. Я и так оставляю Корнелию дома, чтобы она этого не касалась.
Пришлось на записку Эдмона, которую принесли пару часов назад, ответить отказом, мотивируя недомоганием после бала и выражая надежду увидеться на приеме у баронессы Гронберг через неделю.
В городской парк мы прибыли за час до полудня. Это место было очень любимо горожанами и ничуть не уступало столичным паркам. Мэрия не скупилась на услуги магов земли и садовников. Обширная территория парка делилась на разные климатические зоны: можно было отдохнуть в тишине среди тропических растений, которые цвели почти круглый год; окунуться в свежесть хвойных лесов; насладиться северными пейзажами или погулять по гравийным дорожкам среди деревьев умеренных широт.
Конверт маман приказала спрятать в книге, и я, выражая молчаливый протест, сунула его среди страниц популярного женского романа. Пусть посыльный выглядит любителем такой нетипичной для мужчин литературы.
Неспешно прогуливаясь, мы зашли далеко от входа и приблизились к большому пруду, где часто толпилась детвора и кормила уток. Вокруг водоема стояли удобные лавочки в обрамлении густых кустарников, которые скрывали от лишних глаз. Широкий мостик с витыми перилами вел на другой берег, где располагались несколько уютных круглых беседок.
Я очень любила это место, особенно весной, когда природа пробуждается ото сна и примеряет нежно зеленый наряд. Эта часть парка становится похожей на юную девушку, которая завернулась в тончайшую вуаль. Деревья окружены легкой дымкой, и сладкий, немного пьянящий аромат молодой зелени заставляет сердце биться чуть-чуть быстрее в предвкушении чего-то нового.
Едва мы с маман пересекли пруд, как из ближайшей беседки к нам навстречу вышла дама в темно-вишневом туалете. Ее лицо было скрыто густой вуалью, из-под маленькой шляпки выбивались светло-русые локоны.
- Белла, рада тебя видеть, - приветствовала она матушку низким грудным голосом оперной певицы, не иначе.
- Здравствуй, Колетт. Давно не встречались. Позволь представить тебе мою старшую дочь — Франческу. Франческа, познакомься с моей давней подругой — леди Колетт. Как твой супруг, боевые раны все еще беспокоят?
- Ну что ты, дорогая, савийские источники творят чудеса. - Дама мило улыбнулась ярко накрашенными темно-вишневыми губами, - Мы отдыхали там в прошлом году и прекрасно провели время. Сейчас ты его не узнаешь, помолодел лет на десять. Очень рекомендую и тебе там побывать.
Маман немного нахмурилась на тонкий намек о ее возрасте, но тут же продолжила беседу, вежливо кивая. Я же, как хорошо воспитанная молодая леди, молча стояла рядом и терялась в догадках, о чем же они говорят.
Никогда прежде не слышала о савийских источниках. Даже не представляла, где они находятся, хотя географию я изучала прилежно. Почти весь наш континент принадлежал Объединенной империи. На юге, где простиралась Большая пустошь, территорию занимал независимый Ханаат, на северо-востоке располагалось крошечное княжество Нордгейт, а на востоке - государство Кайси. Были еще Туманные острова, и небольшой континент на западе, который долгие годы служил яблоком раздора между всеми странами. Возможно именно там находились загадочная Савия и ее источники.
Леди Колетт предложила пройти в беседку, дабы не перегреться на солнце и продолжить встречу в тени. Обмениваясь ничего не значащими фразами, дамы заговорили о новинках литературы.
- Дорогая, я уверена, тебе понравиться эта новая книга очень талантливого автора. Легкий слог, но весьма глубокий смысл произведения мало кого оставят равнодушным, - маман, щелкнув пальцами, жестом приказала передать фолиант даме в вишневом платье.
Леди Колетт аккуратно двумя пальцами приняла у меня шедевр женской литературы, видимо ожидая, что его сейчас разорвет. Она расслабилась только после нескольких пассов вдоль обложки и корешка бумажного изделия.
- Вот как? Что ж, я не могу просто так взять эту книгу. Позвольте вручить ответный презент.
Дама ловко вынула из складок платья небольшой томик и передала его маман. Баронесса, слегка взвесив его в руке, расплылась в довольной улыбке.
- Ох, милая Колетт, уверена мы еще не раз встретимся, чтобы обсудить новинки литературы и обменяться впечатлениями. К сожалению, сейчас нам с Франческой надо спешить. Прости, - молвила маман, поднимаясь.
- Ну что ты, Белла, я не в обиде. До новой встречи, - улыбнулась Колетт.
- Да, до встречи, и передавай большой привет супругу.
- Всенепременно, Белла, всенепременно. До свидания, Франческа, - мадам повернулась ко мне и помахала рукой в прощальном жесте.
Клуб «Феникс» никогда не пустовал. Круглые сутки двери заведения были открыты для сливок общества городка Терьи. Здесь любой аристократ мог найти себе занятие по-душе: будь то игра в карты; дегустация изысканных вин или деликатесов; обсуждение политических, экономических новостей или сплетен; можно было просто посидеть в тишине богатой библиотеки у всегда горящего камина или предаться чувственным удовольствиям на втором этаже большого особняка.
В клуб принимали исключительно по рекомендации, и стоила такая привилегия баснословных денег, поэтому членством в «Фениксе» могли похвастать лишь очень состоятельные горожане.
Единоличной хозяйкой дома многие годы оставалась Мадам Колетт — женщина с большой буквы. Она никогда не говорила слова нет на любые прихоти своих гостей и умела хранить молчание обо всем, что происходило в стенах особняка. За это бесценное качество Мадам пользовалась заслуженным уважением.
Граф Оржени и граф Куарон были здесь частыми гостями и очередной вечер провели сначала в малой столовой особняка, где отведали свежайших моллюсков, запив их легким вином, а затем переместились в музыкальный салон, дабы выбрать себе приятную компанию.
В клубе выдался аншлаг. Гостей было много и развлекать их приятными беседами, виртуозной игрой на музыкальных инструментах и пленительными голосами пришли самые лучшие воспитанницы Мадам Колетт. У большого окна богато меблированной комнаты стоял ярко-алый рояль, за которым, соблазнительно подогнув изящную ножку, музицировала брюнетка. У столика с напитками одиноко стояли две не менее привлекательные блондинки, а на роскошных диванах сидели весьма аппетитные дамы, но уже в окружении поклонников. Друзья огляделись и решили для начала освежиться бокалом игристого вина.
Граф Куарон весь день был подавлен отказом юной баронессы встретиться и порядком утомил Бертрана своими вздохами, печальными взглядами и сетованием на несчастную судьбу.
- Эд, хватит уже убиваться. Подумаешь, отказала в первом свидании. Может ей действительно нездоровиться. С молодыми девушками такое случается. Не встретились сегодня, может завтра попытаешь счастье.
- Нет, Берт. Она ясно дала понять, что мы увидимся через неделю на очередном приеме. Я не хочу навязываться.
- О, Всеотец! Прекрати тогда думать об этой баронессе хотя бы сейчас. Посмотри, какие прелестные нимфы ждут твоего внимания, - Оржени подмигнул одной из блондинок, и получив в ответ кокетливую улыбку, наклонился к другу и прошептал, - Взгляни, у рояля сидит девушка с волосами цвета шоколада, как у твоей Франчески. Представь, что это она и действуй.
Эдмон гневно посмотрел на Бертрана, но секунду подумав, подхватил еще один бокал с игристым вином и направился знакомиться с брюнеткой.
Граф Оржени облегченно выдохнул и одним глотком осушил свой бокал. Внимательно оглядев салон, он остановил свой взгляд на хозяйке клуба, которая в одиночестве сидела у дальнего окна со скучающим выражением на лице. Мадам Колетт выглядела, как всегда, роскошно: дорогой вечерний туалет, открывавший покатые плечи; нитка крупного жемчуга на шее и в светлых волосах; изящные со вкусом подобранные туфельки. Она расслабленно сидела в кресле, закинув ногу на ногу, покуривая тонкую папироску и небрежно сбрасывая пепел в хрустальную пепельницу на кофейном столике. Тут же стояли маленький чайник, две крошечные чашечки и корзинка с печеньем и бисквитами. Казалось, что женщина ждала именно графа Оржени. Она не отводила взгляд, пока тот пересекал комнату и присел в кресло напротив нее.
- Добрый вечер, Бертран. Давно тебя жду. - Низкий бархатистый голос Мадам вызвал у мужчины легкую дрожь возбуждения.
- Я похож на идиота, Габриэлла? Где конверт? Лучше отдай его сейчас или скажи кому ты его передала. Не доводи меня до крайних мер! - герцог встал и теперь возвышался над столом, как скала. Лицо мужчины потемнело от гнева.
- Нет у меня никакого конверта, можешь обыскать меня и мои апартаменты. Я не брала его, Людвиг, поверь! - подбородок герцогини задрожал и по щекам потекли слезы, - Меня не было в твоем кабинете вчера. Я могу поклясться чем угодно!
Жалкий вид жены ничуть не смутил герцога, напротив, его обуревало желание ее раздавить и растоптать.
Советник Его императорского Величества прекрасно знал о похождениях неверной супруги. Постель они не делили уже лет пять. Мужское бессилие, которое когда-то Леруа остро переживал, сейчас его уже не волновало. Теперь он любил наблюдать. Любовные утехи герцогини доставляли ему особое удовольствие, поскольку на месте ее партнеров он представлял себя. Именно поэтому Его светлость установил следящий кристалл и в спальне жены, заплатив баснословные деньги. Рано утром, когда Леруа обнаружил пропажу и узнал, что происходило в его кабинете накануне, он заодно просмотрел и весьма пикантную запись постельных подвигов своей супруги. Об этом хозяин особняка, конечно же, говорить был не намерен.
- Что ж, будь по-твоему. Буквально через несколько минут сюда доставят барона Дуэйна. Думаю, он подробно расскажет, где ты была и что делала вчера около девяти часов вечера. А если заартачится … я найду способ его разговорить.
Герцогиня лихорадочно соображала: если кто-то и мог видеть ее вместе с Дуэйном, то это еще ничего не значило. Барон мог подняться в спальню хозяйки, дабы оценить какую-нибудь древнюю вещицу. Ведь всем известно, что этот аристократ увлекается всяким старьем. Герцогиню Леруа можно было назвать кем угодно, только не дурой. Кто-то вчера выдавал себя на нее, и этот человек попал в список ее врагов на первое место. Если ей удастся выкрутиться из сложившейся ситуации, она перероет всю империю, но найдет его.
- Послушай, Людвиг, - герцогиня решила немного изменить вектор рассуждений мужа. - Если допустить, что я вчера не заходила в твой кабинет, значит это сделал кто-то другой. Я полагаю, что это был неизвестный нам маг иллюзий — один из приглашенных на бал гостей. Подожди, прошу не перебивай... Вполне может быть, что этот человек спокойно поднялся на этаж по лестнице для слуг, чтобы не столкнуться со мной или с тобой. И именно его мы видели на записи кристалла. Действительно, во время перерыва танцевальной части вечера я поднималась в свои апартаменты, чтобы показать барону Дуэйну старинную брошь, которую купила в прошлом месяце в столице. Ты знаешь, он сведущий в этих вопросах человек, я лишь хотела убедиться, что купила не подделку, - герцогиня, видя, как супруг отвел от нее свой пристальный взгляд и сосредоточенно начал потирать виски, украдкой облегченно выдохнула — буря миновала.
Возникшую в кабинете тишину нарушил стук в дверь. Слуга доложил, что личная охрана герцога доставила барона Дуэйна.
***
- Франческа! Франческа, хватит притворяться, что ты спишь! Вставай, завтрак уже подан, и нам пора завершить начатое дело! - пронзительный голос матушки выдернул меня из приятных объятий сна, заставив подскочить на кровати.
Вот всегда так. Баронесса не может спокойно со мной разговаривать - только на повышенных тонах, будто я глухая или отсталая. А в последнее время маман чем-то сильно раздражена.
- Поднимайся, лентяйка! Быстро собирайся, я жду тебя в столовой! - Грозно сдвинув брови, баронесса резко развернулась и вышла из моей комнаты, громко хлопнув дверью.
Пришлось вставать и идти в уборную. Служанки у меня не было, матушка считала эти расходы на прислугу лишними.
Горничная в нашем доме была положена только Корнелии и, конечно же, самой баронессе. «Ты вполне способна ухаживать за собой сама», - как-то ответила она на мой вопрос о личной помощнице.
Порой я сомневалась, что Изабелла фон Зауберг моя родная мать. Нет, я не ощущала ее неприязни или ненависти, да и зла она, вероятно, мне не желала. Но проявлений материнской ласки и любви я тоже не чувствовала. Постоянные придирки, одергивания, нравоучения лились в мою сторону бесконечным потоком с тех пор, как мне исполнилось семь лет.
Мы даже внешне с матушкой были непохожи. Она была высокой, пышногрудой, с черными, как эбонит, волосами и темно-карими глазами, а я — с каштановой шевелюрой, серо-зелеными глазами и весьма худощавой фигурой. Вероятно, я пошла в отца, хотя судить об этом сложно — я никогда его не видела, даже портрета в нашем доме не было.
Быстро завершив свой утренний туалет, я спустилась в столовую. За столом уже весело щебетала Корнелия под одобрительное хмыканье матушки. Сестрица была в приподнятом настроении, видимо, выпросила у матушки очередную шляпку или туфельки.
- Что-то ты долго, дочь моя, - баронесса бросила на меня недовольный взгляд. - Нам предстоит поездка в городской парк. Там назначена встреча с посыльным, который заберет документы и передаст вознаграждение. Поторопись с завтраком, нас не будут ждать вечность.
Конверт, добытый мной, матушка забрать отказалась. Мне откровенно было все равно, что в нем и кому он понадобился. Но этот плотный бумажный прямоугольник буквально жег мне руки. Я хотела побыстрей от него избавиться, чтобы ничто мне не напоминало о распутной парочке — бароне Дуэйне и герцогине Леруа. Их поведение казалось мне настолько возмутительным, что каждый раз, вспоминая о них, у меня начинали гореть щеки. И вот опять, стоило маман заговорить о конверте, память подбросила обстоятельства его получения, и я вновь покраснела.
- Чес, что с тобой? - Корнелия ехидно улыбалась, глядя на мое пылающее лицо. - О поклонниках вспомнила?
Вот ведь несносная девчонка! Я хмуро на нее взглянула, но не ответила, продолжая намазывать на булочку масло.
- Надеюсь, ты не потеряла голову из-за какого-нибудь барона или графа? - не успокаивалась сестрица.
- А тебе зависть не дает покоя? - не выдержала я.
Корнелия тут же надулась и уткнулась носом в свою чашку.
- Девочки, хватит! Кони, душа моя, у тебя все впереди и поклонники, и балы. Уверена, тебя ждет великолепная партия.
Маман, как всегда, растекалась сахарным сиропом, когда речь шла о будущем ее младшей дочери. А я должна это будущее обеспечить, добывая средства на лучшие туалеты и украшения для нашей дорогой Корнелии.
Настроение, и без того не радужное из-за раннего пробуждения, стремительно портилось. Последним гвоздем в крышку гроба приятного утра стал отказ маман на встречу с графом Куароном.
- Франческа, ты с ума сошла? Какие встречи, у нас очень важное дело! Лишние глаза и уши в нем не нужны. Я и так оставляю Корнелию дома, чтобы она этого не касалась.
Пришлось на записку Эдмона, которую принесли пару часов назад, ответить отказом, мотивируя недомоганием после бала и выражая надежду увидеться на приеме у баронессы Гронберг через неделю.
В городской парк мы прибыли за час до полудня. Это место было очень любимо горожанами и ничуть не уступало столичным паркам. Мэрия не скупилась на услуги магов земли и садовников. Обширная территория парка делилась на разные климатические зоны: можно было отдохнуть в тишине среди тропических растений, которые цвели почти круглый год; окунуться в свежесть хвойных лесов; насладиться северными пейзажами или погулять по гравийным дорожкам среди деревьев умеренных широт.
Конверт маман приказала спрятать в книге, и я, выражая молчаливый протест, сунула его среди страниц популярного женского романа. Пусть посыльный выглядит любителем такой нетипичной для мужчин литературы.
Неспешно прогуливаясь, мы зашли далеко от входа и приблизились к большому пруду, где часто толпилась детвора и кормила уток. Вокруг водоема стояли удобные лавочки в обрамлении густых кустарников, которые скрывали от лишних глаз. Широкий мостик с витыми перилами вел на другой берег, где располагались несколько уютных круглых беседок.
Я очень любила это место, особенно весной, когда природа пробуждается ото сна и примеряет нежно зеленый наряд. Эта часть парка становится похожей на юную девушку, которая завернулась в тончайшую вуаль. Деревья окружены легкой дымкой, и сладкий, немного пьянящий аромат молодой зелени заставляет сердце биться чуть-чуть быстрее в предвкушении чего-то нового.
Едва мы с маман пересекли пруд, как из ближайшей беседки к нам навстречу вышла дама в темно-вишневом туалете. Ее лицо было скрыто густой вуалью, из-под маленькой шляпки выбивались светло-русые локоны.
- Белла, рада тебя видеть, - приветствовала она матушку низким грудным голосом оперной певицы, не иначе.
- Здравствуй, Колетт. Давно не встречались. Позволь представить тебе мою старшую дочь — Франческу. Франческа, познакомься с моей давней подругой — леди Колетт. Как твой супруг, боевые раны все еще беспокоят?
- Ну что ты, дорогая, савийские источники творят чудеса. - Дама мило улыбнулась ярко накрашенными темно-вишневыми губами, - Мы отдыхали там в прошлом году и прекрасно провели время. Сейчас ты его не узнаешь, помолодел лет на десять. Очень рекомендую и тебе там побывать.
Маман немного нахмурилась на тонкий намек о ее возрасте, но тут же продолжила беседу, вежливо кивая. Я же, как хорошо воспитанная молодая леди, молча стояла рядом и терялась в догадках, о чем же они говорят.
Никогда прежде не слышала о савийских источниках. Даже не представляла, где они находятся, хотя географию я изучала прилежно. Почти весь наш континент принадлежал Объединенной империи. На юге, где простиралась Большая пустошь, территорию занимал независимый Ханаат, на северо-востоке располагалось крошечное княжество Нордгейт, а на востоке - государство Кайси. Были еще Туманные острова, и небольшой континент на западе, который долгие годы служил яблоком раздора между всеми странами. Возможно именно там находились загадочная Савия и ее источники.
Леди Колетт предложила пройти в беседку, дабы не перегреться на солнце и продолжить встречу в тени. Обмениваясь ничего не значащими фразами, дамы заговорили о новинках литературы.
- Дорогая, я уверена, тебе понравиться эта новая книга очень талантливого автора. Легкий слог, но весьма глубокий смысл произведения мало кого оставят равнодушным, - маман, щелкнув пальцами, жестом приказала передать фолиант даме в вишневом платье.
Леди Колетт аккуратно двумя пальцами приняла у меня шедевр женской литературы, видимо ожидая, что его сейчас разорвет. Она расслабилась только после нескольких пассов вдоль обложки и корешка бумажного изделия.
- Вот как? Что ж, я не могу просто так взять эту книгу. Позвольте вручить ответный презент.
Дама ловко вынула из складок платья небольшой томик и передала его маман. Баронесса, слегка взвесив его в руке, расплылась в довольной улыбке.
- Ох, милая Колетт, уверена мы еще не раз встретимся, чтобы обсудить новинки литературы и обменяться впечатлениями. К сожалению, сейчас нам с Франческой надо спешить. Прости, - молвила маман, поднимаясь.
- Ну что ты, Белла, я не в обиде. До новой встречи, - улыбнулась Колетт.
- Да, до встречи, и передавай большой привет супругу.
- Всенепременно, Белла, всенепременно. До свидания, Франческа, - мадам повернулась ко мне и помахала рукой в прощальном жесте.
***
Клуб «Феникс» никогда не пустовал. Круглые сутки двери заведения были открыты для сливок общества городка Терьи. Здесь любой аристократ мог найти себе занятие по-душе: будь то игра в карты; дегустация изысканных вин или деликатесов; обсуждение политических, экономических новостей или сплетен; можно было просто посидеть в тишине богатой библиотеки у всегда горящего камина или предаться чувственным удовольствиям на втором этаже большого особняка.
В клуб принимали исключительно по рекомендации, и стоила такая привилегия баснословных денег, поэтому членством в «Фениксе» могли похвастать лишь очень состоятельные горожане.
Единоличной хозяйкой дома многие годы оставалась Мадам Колетт — женщина с большой буквы. Она никогда не говорила слова нет на любые прихоти своих гостей и умела хранить молчание обо всем, что происходило в стенах особняка. За это бесценное качество Мадам пользовалась заслуженным уважением.
Граф Оржени и граф Куарон были здесь частыми гостями и очередной вечер провели сначала в малой столовой особняка, где отведали свежайших моллюсков, запив их легким вином, а затем переместились в музыкальный салон, дабы выбрать себе приятную компанию.
В клубе выдался аншлаг. Гостей было много и развлекать их приятными беседами, виртуозной игрой на музыкальных инструментах и пленительными голосами пришли самые лучшие воспитанницы Мадам Колетт. У большого окна богато меблированной комнаты стоял ярко-алый рояль, за которым, соблазнительно подогнув изящную ножку, музицировала брюнетка. У столика с напитками одиноко стояли две не менее привлекательные блондинки, а на роскошных диванах сидели весьма аппетитные дамы, но уже в окружении поклонников. Друзья огляделись и решили для начала освежиться бокалом игристого вина.
Граф Куарон весь день был подавлен отказом юной баронессы встретиться и порядком утомил Бертрана своими вздохами, печальными взглядами и сетованием на несчастную судьбу.
- Эд, хватит уже убиваться. Подумаешь, отказала в первом свидании. Может ей действительно нездоровиться. С молодыми девушками такое случается. Не встретились сегодня, может завтра попытаешь счастье.
- Нет, Берт. Она ясно дала понять, что мы увидимся через неделю на очередном приеме. Я не хочу навязываться.
- О, Всеотец! Прекрати тогда думать об этой баронессе хотя бы сейчас. Посмотри, какие прелестные нимфы ждут твоего внимания, - Оржени подмигнул одной из блондинок, и получив в ответ кокетливую улыбку, наклонился к другу и прошептал, - Взгляни, у рояля сидит девушка с волосами цвета шоколада, как у твоей Франчески. Представь, что это она и действуй.
Эдмон гневно посмотрел на Бертрана, но секунду подумав, подхватил еще один бокал с игристым вином и направился знакомиться с брюнеткой.
Граф Оржени облегченно выдохнул и одним глотком осушил свой бокал. Внимательно оглядев салон, он остановил свой взгляд на хозяйке клуба, которая в одиночестве сидела у дальнего окна со скучающим выражением на лице. Мадам Колетт выглядела, как всегда, роскошно: дорогой вечерний туалет, открывавший покатые плечи; нитка крупного жемчуга на шее и в светлых волосах; изящные со вкусом подобранные туфельки. Она расслабленно сидела в кресле, закинув ногу на ногу, покуривая тонкую папироску и небрежно сбрасывая пепел в хрустальную пепельницу на кофейном столике. Тут же стояли маленький чайник, две крошечные чашечки и корзинка с печеньем и бисквитами. Казалось, что женщина ждала именно графа Оржени. Она не отводила взгляд, пока тот пересекал комнату и присел в кресло напротив нее.
- Добрый вечер, Бертран. Давно тебя жду. - Низкий бархатистый голос Мадам вызвал у мужчины легкую дрожь возбуждения.
