-…Там добыча меди…
- Там люди! Там несколько городов!
- А если бы на императора покушались?
Император не дал спору разгореться вновь.
- Людей вывести, выплатить за брошенные дома из казны, дать работу. Разработанный карьер завалить. Уничтожить все, чем мог бы воспользоваться Дигон – города, села, дома. Выкупить дороги, по которым идет с торговыми караванами Дигон – не имеет значения, сколько это будет стоить. Перекрыть Дигону ряд торговых путей очень высокими пошлинами – экономически страна очень сильно пострадает. С пошлин пополнить оскудевшую к тому времени казну, но это позже. Выпустить из тюрем тех, кого я укажу – пусть порезвятся на территориях врага. Привести тех пятерых, которые отвечают за теневую часть города. Будем разговаривать. Остальные распоряжения получите завтра. А сейчас я буду писать ответ. Все вон. Малек, остаешься со мной тоже, будешь учиться. Савар, да? Тоже останься, решим, что делать с твоим управлением. Дерек Ват Йет, тебе поручу отправить ответное письмо Пилию Дигонаю. Ты что, рабыню купил?
Серые цепкие глаза остановились на девушке в простеньком платьице. Он дождался, когда выйдет последний министр, внимательно изучая девушку. Она под взглядом самого императора если и смутилась, то очень незначительно.
- Нет, не рабыню… - задумчиво сказал он сам себе, – цепочка поддельная, я чувствую. Так чего она тут делает? Ты что, невесту себе нашел?
Светлые брови императора поползли вверх от удивления.
- Нет, не невесту. Она - темная. Инициировалась недавно. Все причастные уже наказаны.
Император непроизвольно отошел на два шага. В его серых глазах на миг мелькнул испуг.
- Она под контролем и под моим приглядом. Я отвечаю за последствия.
Если император и хотел что-то сказать, то после этих слов решил промолчать. Дерек Ват Йет не зря занимает свое место – с его силой он может позволить себе держать темную в качестве секретарши. Ему виднее. Лезть в это не хотелось.
- И я бы хотел перенести ГУС во дворец на время. Пока не восстановим здание, - сказал Дерек.
Император молча кивнул.
- Савар, приступай. Обратись к управителю, он выделит все, что нужно для восстановления работы ГУСа. Возьми с собой темную, накорми, я скоро приду за ней. И ты, Малек, выйди из кабинета. С отцом потом поговоришь.
Император дернул щекой. Его приказы Дерек нарушал очень часто, и к этому, казалось, можно было бы привыкнуть. Можно было бы, только вот самолюбие порой кололо.
Дерек же, дождавшись, когда дверь хлопнет, уселся перед императором – ровно, прямо. Посмотрел тому в лицо своими пустыми зелеными глазами и сказал:
- Ты должен начать с Дигоном войну.
Глава 8
Император удивленно смотрел на Ват Йета. Порой ему казалось, что сам не очень-то и нужен на своем десятилетнем посту.
Вообще Пеор Вартари Тиройор был не очень сильным правителем. Он до последнего не мог поверить, что боги выбрали его. Но в право правления вступил. Кто в своем уме от такого отказывается?
Пеор всегда имел особый, экономический склад ума. Он не воин, не полководец. Армия, войны, бунты, нападения… Всем этим прекрасно мог заведовать Дерек Ват Йет, не вмешивая императора в столь далекие для него дела. Но Пеор пообещал сам себе, что войн за время своего правления он не допустит. И Малека, своего единственного сына, он не просто так приставил к Ват Йету. Пусть мальчишка смотрит, наблюдает, учится… Доносит. Правда, пользы от него было немного. Но это пока.
Вообще Пеор был очень спокойным, уравновешенным мужчиной без всплесков, без истерических требований, без особых притязаний. Он добросовестно работал над благополучием своей страны, пусть и отданной ему всего на десять лет. Ох, как же тяжело было поначалу… Но боги ничего не делают просто так. И не выбирают императора просто так.
Шел шестой год его правления, и Пеор начинал успокаиваться. Все было стабильно. Империя процветала, даже стала намного богаче. Поиграть с налогами, ввести пару интересных идей… Он, например, придумал всеимперскую лотерею: от его предшественника, который очень любил роскошь, осталось много дорогих и бесполезных вещиц. Сервизы, вазы, приборы с ручками из драгоценной древесины, статуэтки, ткани… Благодаря лотерее все эти вещицы окупились не одну сотню раз. Еще Пеор облагородил предгорные земли на юге страны, построив единственное в своем роде крупнейшее производство коровок и свинок – теперь эти земли кормили половину империи хорошим мясом.
В общем, государство цвело.
И тут – Дигон! Небольшая империя людей «горячей крови». Черноглазые, сильные, рослые, крепкие – они были несдержанны и жестоки. За свою несдержанность и жестокость они поплатились большим куском земли – это случилось при предыдущем императоре. А теперь дигонцы хотят забрать свое. И начали они очень нагло – со подрывов зданий недалеко от императорского дворца.
Пеор войны не хотел. Это смерти, горе, разорение. Поэтому сразу же, получив хамский ультиматум и ответ на вопрос, кто подорвал два здания в столице, принялся думать, как выйти из положения с наименьшими потерями. Обдумывать предстояло еще много, но Дигон в итоге должен очень пожалеть.
Но Дерек Ват Йет, который говорит, что нужно развязывать войну…
Император пытливо посмотрел в пустые и ничего не выражающее глаза своего собеседника и поборол дрожь. Он за эти шесть лет так и не привык к его…хм… особенностям.
- Объясни.
Дерек сложил руки перед собой, сцепив пальцы в замок – поза максимального его эмоционального напряжения. И сказал:
- У Дигона есть все основания на нас напасть, у них есть сила - их государство сейчас сильно как никогда. Они не остановятся на возвращении земель. Надо дать отпор, ударить войсками первыми, ответить на унижения и смерть ваших подданых достойно. Не надо отдавать им земли. Не надо писать ответ. Надо собирать армию и атаковать. Только ваш приказ – и я все сделаю, подготовлю. Подписывайте. Времени совсем немного.
- Нет.
Ответ императора был категоричен.
- Пока я император – войны не будет. Ты – безопасник. Вот и занимайся своей работой. А Дигон слаб. Обескровить его несколькими удачными ходами, и все закончится.
Сталь в голосе обычно мягкого и спокойного императора даже немного удивила Дерека – ведь прежде он всегда соглашался и никогда не перечил. Но у Дерека Ват Йета был серьезный аргумент. Этот аргумент излагался на паре маленьких листочков, которые он протянул императору.
На листочках – быстрой рукописной заметке – было написано нечто немыслимое.
- Разведка сработала как надо. Эта информация их первых уст. И сами понимаете, что никому нельзя ее выдавать. Ни Малеку, ни министрам – никому.
Император все смотрел на первый листочек, в котором быстрым почерком были записаны зашифрованные наспех слова:
«В Дигоне источник богов. На месте высушенного озера. Все знают, утечка пошла из дворца. Был, видел сам».
И вторая: «Источник сильный, стабильный, делится магией и силой. Его уже спрятали и засекретили, поэтому записываю и передаю то, что видел ранее».
- Мой самый талантливый менталист отправил. Коснитесь полоски внизу.
Император провел пальцами по грифельной полоске под буквами. Чертивший ее менталист, видимо, медленно и с силой давил на карандаш, одновременно вспоминая увиденное и вкладывая образ в простую черту. Теперь от нее горячим воздухом поднималась магия. Через несколько дней она испарится полностью, но сейчас образ, который увидел в Дигоне менталист, отпечатался перед глазами императора.
Это был действительно источник богов – такой, каковым его можно было себе представить по крошечным огрызкам информации в старых книгах. Пульсирующий, снежно-голубой, чистый – он искрил силой магии, силой Шестнадцати богов.
Император растерянно моргнул, и видение исчезло.
- Понимаете теперь? Дигон обязательно нападет и начет подчинять себе весь мир с такой силой! Пока еще не поздно, подписывайте приказ.
- Нет.
Отказ императора был в этот раз еще тверже. Дерек нахмурился – он знал, что без воли императора, запечатленной на бумаге его магией, он не может ничего сделать. Шестнадцать богов выбирали императора не просто так – они давали ему силу власти, наделяли его исключительным правом принимать решения единолично. Пойти против воли императора – значит, навлечь на себя беду, гнев магии Шестнадцати и гибель.
- Нет. Мы вернем земли Дигону, и на этом их претензии к нам исчезнут. Если они не успокоятся на этом, до все участники мирного договора вступят в альянс против Дигона, и тогда никакой источник их не спасет. Я уверен, они отступятся.
- Не отсупятся, - ответил Дерек, изучая лицо императора.
Его губы были крепко сжаты, скулы проступили четче, обычно блеклые глаза насытились грозовым цветом. Даже осанка выправилась, стала по-настоящему королевской.
- Ты упрямец, - вдруг дерзко, почти грубо сказал Дерек. Правда, взгляд его при это не изменился, оставшись таким же изучающе-равнодушным.
- Из-за твоего упрямства будут умирать люди. Твои люди на твоей земле. Ты уже лишился простых граждан, уже лишился своих законников. Не будь дураком. Подпиши мне приказ, война должна начаться сегодня.
Император чуть не поперхнулся, краснея от гнева. Такого поведения от главного безопасника он совсем не ждал.
- Пошел вон! – гаркнул император и кивнул на дверь.
- Простите… Но вы не правы! Вы не даете мне выполнять свою работу! Я должен делать все для безопасности империи. Все! Понимаете? А вы мне не даете! Сколько людей еще погибнет из-за вашего упрямства?
Теперь Дерек говорил быстро, прерывисто, обличающе он словно бы примерил на себя другой образ. Но глаза… Все те же.
- Мое слово – последнее. Выйди вон.
Император был уже зол. Грозная магия Шестнадцати сгустилась над его головой горячим заревом.
И Дерек отступил. Вышел из кабинета, приняв свое обычное выражение лица.
- Мерзкая кукла! Пустая и нахальная! – пробормотал ему вслед император. Устало откинулся в кресле.
Он собирался как следует обдумать полученную информацию. Принять решения, отдать распоряжения, сделать все, что нужно. Только бы не допустить войны.
***
Слуга на выходе из кабинета императора слегка поклонился, давая понять, что готов к распоряжениям.
- Император распорядился отвести нас к управляющему. Девушку накормить, мне – кофе, - сказал Сав, поклонившись в ответ. Хм. Весьма уважительный жест для прислуги. Или тут так принято? Я снова обратилась к памяти Йолы, но она неожиданно тяжело мне открылась. Я стояла в растерянности, как человек, который забыл, куда дел ключи за пару минут до выхода, и теперь мучительно мечется: шкаф? Тумба? Может, в сумке? Ощущение, впрочем, долго не продлилось, и я вспомнила, что ни одно дело, кроме тунеядства, тут не считается позорным или унизительным. Это они правильно, это они молодцы. Но вот что с памятью? Усилие, которое я приложила для того, чтобы вспомнить такую незначительную мелочь, напугало меня.
- И мне кофе и мясо, и десерт, и воды. Много воды, - вставил Малек и расхлябанно развалился в кресле, отвлекая меня от неприятного тревожного ощущения. Хотя, может, я зря нагнетаю? Я вообще в последних событиях немного потерялась, не успевая анализировать, вот и растерялась немного. Еще бы: с утра на голодный желудок урок истории, взрыв, страдания людей, кабинет императора и личная встреча. Боже! Да тут имя свое забудешь!
Немного успокоившись, я поравнялась с Савом. Он переставлял ноги как машина – шел, глядя прямо перед собой.
- Эй, ты как?
Сав с трудом сфокусировал на мне взгляд, и я вздрогнула. Он явно не был сейчас настроен на поболтать по душам.
- В порядке.
Ага, таким голосом отвечают в американских боевиках. «Билл, тебе ногу оторвало, в плече торчит нож, у тебя сломано семнадцать ребер, бедро и пенис. Еще гангстеры забрали твою собачку и спустили в унитаз твоих любимых гуппи. Ты как?». «Я в порядке», - отвечает Билл, вынимает из плеча нож и идет мочить обидчиков, вытирая скупую слезу печали по несчастным гуппи. Мужчины… Все-то у них всегда в порядке! А потом бедным женщинам остается только смотреть на последствия этого «порядка».
Я вздохнула и взяла Сава за руку. Он меня поддержал и успокоил, когда я билась в истерике в его кабинете, теперь и мне положено его поддержать. Сав такого жеста от меня не ожидал – отдернул было руку, но я ободряюще сжала его запястье.
- Все будет хорошо. Все живы, всех вылечат. Ничего непоправимого не случилось.
Сав на секунду задумался, мягко высвободил свою руку из моей, но все же улыбнулся мне уже нормальной, спокойной улыбкой.
- Спасибо, - благодарно шепнул он и пропустил меня вперед. Мы входили вслед за слугой в гостиную, в которой нас, слава богу, наконец накормят. Мой организм настоятельно требовал еды, и чем больше, тем лучше. Видимо, от стресса.
Слуга с коротким поклоном оставил нас втроем и, пообещав, что скоро все будет, ушел.
- Ты вообще как? Дерек тебя не обижает? – спросил Сав, опускаясь в кресло и разглядывая меня. – Хотя темных обижать – такое себе удовольствие.
Я хмыкнула.
- Я сама еще не до конца разобралась. Знаю только, что могу держать тьму под контролем. И что я теперь не рабыня.
- Да ты вообще на рабыню не похожа, наглая слишком - влез Малек, скривив лицо.
Я обернулась к нему. Конечно, на рабыню я не похожа. Я ею никогда и не была, в отличие от Йолы. И я просто физически не могла вести себя по-рабски. Может, меня хватило бы на пару часов, но постоянно… Но это вроде бы не было проблемой в глазах других. По крайней мере, все можно списать на тьму, которая изменила мое восприятие. К тому же, я сейчас, конечно, выглядела, как нежная юная ромашка с миленьким личиком, но на самом деле реальной мне уже четвертый десяток идет, не девочка. И развязная речь и поведение этого сопляка меня раздражали. Но я сдержалась.
- Конечно, не похожа. Я же не рабыня, - спокойно ответила ему и снова отвернулась.
- Но ты была рабыней! С детства! Подчинялась всю жизнь, как собачонка своему хозяину.
- Малек… - предупреждающе начал Сав, поднимаясь с кресла, но договорить не успел.
В груди кольнуло от злости. Я в два шага подлетела к пацану, схватила его за воротник и, приблизив свое лицо к его, заговорила свистящим от гнева голосом:
- Я ведь темная. Разозли меня посильнее – и я могу пожелать, чтобы и на твоей лодыжке появилась цепочка. Хочешь? А потом ты будешь каждый день делать работу своего хозяина, выполнять все его дурные приказы – и не дай боги тебе выполнить их плохо. И каждую ночь твой толстый, старый, потный хозяин, которого ты ненавидишь, будет тебя насиловать, просто потому что ты хорошенький блондинчик и не имеешь права отказать. Хочешь?
«Давай! Сделаем это? Давай? Я могу, я хочу», - пронеслось шепотком в голове, и я выпустила воротник перепуганного насмерть мальчишки.
Шепот, как всегда, отрезвил меня, и вырывающаяся было тьма отступила, спряталась.
Я отвернулась, пытаясь отдышаться, успокоиться. Мне не нужны такие приступы. Контроль, контроль… Вот так. Хорошо.
Успокаиваясь, я не увидела, как Сав наотмашь бьет Малека по лицу. Я обернулась на хлесткий звук и увидела, что пацан скулит на полу, зажимая кровоточащий нос. Сав же схватил его за многострадальный воротник и спокойно сказал:
